Американский указатель

АМЕРИКАНСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

Почти сорок лет прошло с тех пор, как колесили по дорогам Америки Василий Песков и Борис Стрельников, собирая материал о жизни за океаном. Один из очерков, опубликованных в газете «Комсомольская правда» весной 1973 года, назывался «Человек от земли». Читаешь его сегодня, и оторопь берет. Все, кажется, мы сделали шестнадцать лет назад, как американцы, разорив отечественный Агропром. Но почему, воспользовавшись американским «указателем», привели  не только  к трагедии «маленького человека» на земле, но и поставили под сокрушительный удар всю отрасль?  А ведь ответы были у самих американцев, переживающих свою «перестройку» на земле в семидесятые годы. Мы не вняли. И получили свою «американскую трагедию»…

«По штату Висконсин мы  ехали в те знаменитые «несколько дней», когда земля поспела и надо было не упустить момент — сеяли кукурузу. Разноцветные тракторы букашками ползали по холмам, иногда пылили рядом с дорогой. Говорить с пахарем в любом месте земли интересно и важно, ибо нет нужнее работы, чем эта. Но не так-то просто в Америке подойти к трактору. Свой клок земли хозяин от мира отделяет колючей проволокой. Для скота это непроходимый заслон. Для человека — знак: частная собственность. И этим сказано очень много...
   …Мы познакомились с семьей фермера Уоррена Мил¬лера.До заката Миллерам надо опорожнить в землю горку бумажных мешков семенной кукурузы. Тринадцатилетняя дочь Маргарет в это время готовит обед. Дом Миллеров на холме. В нужный час Маргарет ударит в колокол, висящий у дома. Все четверо сядут в  красный пикапчик и, заглянув по пути на луг, где ходят , коровы, поедут обедать. А потом опять сюда, все четверо. И до темноты. Так всегда, а не только во время сева. Так работали на этой земле дед Уоррена и отец. Так сейчас отец приучает работать и сыновей. Приезжают из школы (по фермам ребятишек развозит автобус), два часа на уроки — и за работу.
—   Тяжело?
—   Тяжело.    Много лет   не знаем, что такое кино. Не помню,  когда   были   в   гостях. Только  телевизор  иногда   вечером. Работа, работа... В молодости  я   ездила   в  Вашингтон и в Нью-Йорк. Это сейчас похоже на сказку.
—   А я не был нигде далее Мадисона, это двадцать пять миль отсюда. Земля не пускает. Вся жизнь, как один день: подъем   в  пять   и   только   в полночь добираешься до кровати...
Все, кроме яиц, Миллеры покупают. Хлеб, молоко, овощи, мясо, фрукты. «Забить овцу, выращивать помидоры... На это рук не хватает». Их ферма считается средней. Выручка от продажи продукции — 10 тысяч долларов в год.
—   Есть  богатые  фермы   в этих  местах?
—   Есть   И они сейчас становятся   еще   богаче.   А если доход  ниже   нашего — значит ферме  конец.   В  округе  многие землю уже продали. А мы еще держимся.
—  Было бы тяжело расставаться?
—  Для меня — это смерть. Где я  нужен с одной рукой?
Все четверо Миллеров и мы тоже хорошо понимаем: в американских условиях улучшать дела фермы продажей яиц вразнос — это отчаяние...
В сельской жизни Соединенных Штатов про¬исходят сейчас процессы, о которых много пишут и говорят. Говорят с гордостью и тревогой. Процессы эти затрагивают интересы как сельского жителя, так и нации в целом, ибо при блеске огней городской жизни, при всех технических достижениях, при всех богатствах земля остается основным капиталом людей»…
Так писали тридцать с лишним лет назад наши журналисты о сельском хозяйстве Америки и его проблемах. А вот о чем мы мечтали тогда же и любыми способами хотели добиться успеха по-американски, ничего не зная об этих проблемах. И в этом, увы, мало отличались от тех, кто и в Америке  не видел  опасности крутых переломов в жизни села.
«Сельское хозяйство Америки высокопродуктивное. Этому много причин. Умелая и очень высокая механизация. 90 процентов. На среднего фермера сейчас приходится больше «машинных лошадиных сил, чем на среднего промышленного рабочего. Решительная и щедрая электрификация. (98 процентов). Химизация. 40 миллионов тонн удобрений в год. До трех долларов прибыли с каждого доллара, потраченного на удобрение. Специализация. Монопродукт производят не только отдельные хозяйства, но целые округа и даже целиком штаты — «Садовый штат», «Картофельный штат», «Кукурузный штат», «Пшеничный пояс. Разветвленная сеть дорог позволяет перемещать, распределять продукты без порчи и нужным образом. Следовательно, дороги надо поставить в ряд очень важных факторов сельского производства. Тщательная селекция. Отбор и культивация наиболее выгодных сортов растений и пород скота. Американцы не просто так уговаривали Мичурина переехать в Америку. И весьма эффективно использовали все, чего добились Бёрбанк и его продолжатели.
За этим столом, правда, не все получают равный кусок.
Первая драматическая плата за успехи агробизнеса — разорение огромной массы американских фермеров. Производство «на новом уровне»- требует огромных капиталовложений в технику и технологию производства. (Примерно в семь—десять раз больше, чем прежде). Чтобы вести хозяйство по-современному, фермер должен иметь на капитальные затраты от 20 тысяч долларов до миллиона. Согласно статистике, в США около трех миллионов фермерских хозяйств. Из них около трети имеют годовой доход менее чем две с поло¬виной тысячи долларов. Возможно, еще одна треть получает доход, равный доходу знакомых нам Миллеров (десять тысяч долларов). Каково их место в быстротекущем процессе? Эти фермы обречены. Разорение идеткак лавина (каждую неделюдве тысячи ферм). Дело, как пишут, не только в средствах. Земледелец должен «сменить и голову». «Преуспевающий фермер сегодня не столько земледелец, сколько бизнесмен»,— сказал бывший министр земледелия США Клиффорд Хардин. Именно таких оборотистых людей в первую очередь и с готовностью финансируют банки. Удел же большинства — разорение. Ферма идет с молотка. Молодежь — в город. Старики (дОжить) ищут жилья в каком-нибудь маленьком городке. Кое-кто, продав землю, остается на ней батраком, работая на вчерашнего соседа или на корпорацию, протянувшую свои щупальца   к   земле   из    города. Кое-кто ищет выход, приспосабливая землю для отдыха приезжающих из города.
Сотни тысяч разорившихся фермеров каждый год покидают землю и уезжают в город. Считают, что к 1980 году число фермерских хозяйств уменьшится в десять раз. Земли «семейных ферм», на которых нередко в течение нескольких поколений трудились Миллеры, Смиты, Брауны, Джонсоны, не всегда, однако, попадают в руки более удачливого соседа. Агробизнесом в США последние годы занимаются фирмы, корпорации и компании, весьма далекие от земли, но имеющие деньги для «конвейера на земле». Вот примеры. Земледелием занимаются: компания «Боинг», производящая самолеты, машиностроительный концерн «Кайзер индастриз», нефтяная монополия «Гетти ойл», «Интернэшнл телефон энд телеграф». Список может быть очень длинным. Нередко компания прибирает к рукам всю цепь производства продуктов от поля и грядки до магазина.
Может ли устоять перед такой все пожирающей махиной знакомый нам Миллер со своей попыткой помочь делу продажей яиц вразнос? Нет.
Агробизнес не   заботится   о  земле так, как заботился земледелец, на ней выраставший».
Но события, которые описывали в 1973-м наши журналисты, были все-таки платой за экономический успех в новом американском агробизнесе. У нас же крестьяне  жестоко расплатились за «романтику» рынка, не получив с этого  даже возможности жить в человеческих условиях, не говоря уже о высокопродуктивной работе. А ведь в России  в той или иной форме на земле трудятся почти сто миллионов человек, добывая для себя и для страны хлеб насущный. Страдания же наших земледельцев нынче сродни тем, что пережили американские фермеры  тогда.
Наши корреспонденты описывают встречу с  одним из таких, Филом из штата Миннесота. Его судьба – настоящая американская трагедия, которую пережили тысячи людей в Штатах тридцать пять лет назад.
«Хозяйство у Фила скромное. Дом, обитый крашеной рейкой, с зеленого цвета крышей. Сарай для сена. Силосная башня. Коровник. В загоне — самодельная автоматика.
—  Это все уже   не   мое,— вздохнул     Фил.— Пятнадцать лет стремился хозяином стать. И вот теперь, можно сказать, батрак...
Ферма сильно задолжала банку и кредитной конторе. Пытаясь поправить дело, Фил поддался уговорам земледельческой корпорации. И запутался еще больше.
—   Старик, отец   у   меня... Совсем   сдал.   Скоро,   наверное, с богом будет встречаться старый  початок...
—  Недружно живете?
—  Живем, как волки...
Двенадцать лет назад они сидели с отцом за этим столом вот так же вечером. Пили кукурузный самогон. Отец сказал, что ферму он, Фил, получит только за деньги. У него, у отца, будет старость, и он должен о ней подумать. А поскольку денег v Фила нет, то отец берет сына на ферму рабочим. Зарплата — как полагается. Вычет за еду, за ночлег «Я сказал отцу тогда: батраком, значит?» Отец ответил, что слово значения не имеет, а платить он будет исправно. Юрист, мол, в семейных делах не понадобится...
Двенадцать лет они жили под одной крышей. Ели вместе. Работали. И пришел, наконец, день, когда сын выложил отцу деньги за ферму. Но, оказалось, покупать-то почти и нечего. Долгов у отца было столько, что всех заработанных сыном денег едва хватило, чтобы вернуть половину.
—  В тот   день   я   спокойно сказал:     «Ну,     отец,     теперь твоя очередь...» Знал — делаю скверно, но завел тоже книгу расчетов.   Зло,   мелочно   стал записывать, сколько съел отец, сколько заработал...
Такая    история     стоит    за строчкой статистики: «в неделю разоряются две тысячи ферм».
В России нынче еще и другая статистика - противостояния отцов и детей, продолжающих жить в различных экономических фармациях, хотя в одно и то же время. За последние годы от рук своих  дочерей и сыновей у нас погибли  тысячи матерей и отцов. На днях в Туле были осуждены мать и сын, забившие до смерти близкую родственницу. Вот материалы судебного заседания: « 19-летний Дмитрий Р., находясь в состоянии алкогольного опьянения в квартире своей 80-летней бабушки, на почве личных неприязненных отношений  нанес ей три удара диском от разборной гантели в область головы, причинив телесные повреждения. После совершения указанного преступления в квартиру к потерпевшей пришла мать обвиняемого  Светлана Р., совместно с которой сын, с целью скрыть совершенное им преступление, решил совершить убийство пожилой женщины. С указанной целью Рысева нанесла своей матери четыре удара металлическим диском от гантели в голову, от которых последняя потеряла сознание. Рысев облил потерпевшую, а также находившуюся рядом мебель и постельные принадлежности горючей жидкостью и поджог их, после чего обвиняемые скрылись с места происшествия.
В это же время в квартире также находился 79-летний дедушка Рысева, о чем обвиняемые забыли. В результате отравления продуктами горения, возникшими от пожара, престарелые граждане скончались.
Приговором суда по совокупности преступлений Дмитрию Р. назначено наказание в виде 16 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на срок 2 года, Светлане Р. - в виде 13 лет 4 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима с ограничением свободы на срок 2 года».
Пропала и наша жизнь, выстроенная по американскому указателю.


Газета "Сельская жизнь". Москва. 2010 год.



Рецензии
На это произведение написано 8 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.