Весна в Аду Италия

      Подъезжая ко Флоренции, они остановились в крохотной  семейной гостинице. Каменная итальянская деревня жила своей патриархальной жизнью, как сто, пятьсот, тысячу лет назад. Сон. Секс. Работа. Еда. Вино. Ах, да - футбол. А женщинам стирка, дети, рынок и сплетни. Красот окружающего ландшафта крестьяне почти не замечали, как русские крестьяне не замечают зимнего снежного леса.
        Вика и Дима появились тут на один вечер и одну ночь. И сидя на террасе, любовались розовыми горами, вдыхая синий вечер. Он пах специями, вином в прозрачном, как горные ручьи бокале, базиликом и небольшими, рубиновыми помидорчиками - поспевшими под раскаленным солнцем Эмилии-Романьи, и уже поспевшие этой весной. На большой белой тарелке несколько сортов местного сыра. Бата. Дымящееся мясо.
        Вика, глядя в гранатовую глубину бокала, сказала:
       - Я такая счастливая сейчас! - Она пригубила вино. - Словно жила в неволе, в рабстве...  И получила отпуск в Рай.
       Подняв на него свои голубые, да что там скупиться - бирюзовые очи: - Ты прекрасен! Ой, что я говорю... - перебила она саму себя. - Нельзя женщине говорить мужчине такие слова. Он ее не будет уважать... Но зачем мне твое уважение? Мне нужна твоя любовь... Ты как птицелов - поймал птичку - мое сердце, и держишь его в руке. Можешь ее отпустить, и можешь убить, раздавить.
       Подошла хозяйка и поставила на стол зажженную свечу. Улыбнулась парочке. Ей были приятны эти люди. Осмотрев незатейливую комнату с безукоризненно чистым бельем на большой, почти во всю комнату кровати, не придираясь к крохотной банье, мужчина вручил ей оплату, присовокупив и солидные чаевые. В отличии от большинство ее постояльцев, они не стали наспех напиваться. И ели кушанья медленно, наслаждаясь вкусом и запахом. И мастерством повара.
      Хозяйка повернулась к кухне и что-то громко сказала. Появился высокий юноша. Он, выслушав хозяйку, вернее мать, кивнул и удалился.
      Дима, улыбнулся Вике своей невыносимой улыбкой, которая приводила ее в восторг, сказал:
      - Я тоже счастлив. Я счастлив, что ты наконец-то расслабилась. Перестала отслеживать реакцию людей на наше появление. И перестала стыдиться нашей любви, как позорного инцеста.  Но мне чего-то не хватает... - его серо-зеленые северные глаза обвели террасу, и горы вдалеке, и лиловое уже небо, и вернулись к Вике. - Не знаю, чего не хватает мне. Передо мной сидит женщина, которая, захоти я ,через пять минут будет стонать в моих объятиях, а это возбуждает посильнее, чем недоступность ледяных особ. Так чего же мне не хватает? - Он задумался.
       - Птицелов, разожми кулак. Отпусти мое сердце. - Почти взмолилась Вика. - Не играй!
       Он снова улыбнулся. И вдруг за его спиной зазвенела гитара. Высокий юноша запел необыкновенного тембра голосом песню. Наверное старинную канцону - о любви, ревности, смерти.
        - А знаешь, я сейчас подумал, что мы с тобой еще ни разу не танцевали.
       Танцуя, они не замечали как заполнилась людьми таверна.
       Он шептал: - Сегодня такой вечер, какой бывает очень редко даже в самой счастливой любви. Совершенный вечер! Кажется, что мы не умрем никогда. А если и умрем, то просто оставим свои тела. Но сейчас, пока мы живы и я уже совсем готов, не хочу больше мучить себя и тебя. Я больше не могу ждать. Пошли...
       Они занимались любовью до самого рассвета.
       Это было живое чудо. Все дельфины моря, все бабочки земли, все облака и светила небесные словно кружились вокруг них в танце страсти. Засыпая, он говорил: - Я люблю твое тело, но красивых тел много. Их миллионы.
        Вика с тоской ждала продолжения. Его внешность и деньги позволяли иметь эти прекрасные тела безсчета. В тот момент, как только появиться к этому охота... А она? Она ведьма и привяжет его, если захочет навсегда. Но... она его любила. И привязывать к себе  при помощи магии не будет. Только свободные отношения. Но боль, если он ее оставит разорвет ее сердце.
        - Милая, красивых тел много. Нужна магия. Женская магия - вкус плоти, запах. У тебя какие-то необыкновенные духи. Не французские, люксовые. Не могу понять какие. Цитрус? Амбра? Что-то древесное. Сандал? - Он уткнулся в ее волосы. - Спи. И я буду спать, вдыхая твой запах. А то, что тебя насиловали и избивали? Этого больше не будет. Никогда! Я об этом позабочусь.
       Вика улыбнулась. Она сама этого не допустит. Уже много лет она этого не допускает.
        Утром, поблагодарив радушную хозяйку и талантливого парня с таким красивым голосом, что многим профессиональным оперным певцам и не снилось, они поехали во Флоренцию. Дима уже был там и ему хотелось воскресить чувства, испытанные однажды. Чувства, что любовь и вдохновение будут сопровождать его всегда. Прошлый раз он был здесь с отцом, тот повез его отметить совершеннолетие. Дима встретил свое восемнадцатое лето в городе  поэтов, художников и музыкантов. Он  верил, что едва  скинет с себя путы недееспособности, обретя свободу, он полетит