Верблюжье солнце

...Анатолий Цвигун пересёк улицу им. Октябрьской революции и направился прямиком к студенческому общежитию. На первом этаже с турникетом высилось серьёзная преграда - будка "бюро пропусков" из финской фанеры.  Но противу всех ожиданий он увидел на сморщенную бдительную старушку и не бодрящегося  от скуки старичка. На месте двух "монументальных персон" восседали две хорошенькие девушки: казашка и по-видимому русская. Первая была со множеством косичек и в ярком национальном халатике. Она чего-то читала и поминутно конспектировала и не обратила на него никакого внимания. Зато другая с раскосыми голубыми глазами и собранными в узел золистыми волосами была начеку.

- Простите, а вы кто? - спросила она с чувством исполненного долга.

   При этом её изящный пальчик мигом захлопнул овальную крышку. Пудра так сильно взлетела, что образовала вокруг пушистое облако и заставила "прочихаться" учёную девушку.

- А я, девушки к вам в гости. Стихи почитать, на гитаре поиграть, - Толя тут же включил свой богатый юмор: - Молодой, неженатый и красивый.

   Пока подруга читала, голубоглазая смущённо похихикивала. Затем она томно повела глазами в сторону двери на пружинном запоре:

- Что ж, раз вы такой красивый и молодой, заходите. Только скажите, в какую комнату, - она загадочно улыбнулась.

- А мне собственно нужен кто-нибудь ответственный за радиоузел. Как я понял, это комендант и завхоз?

- Не совсем... У нас ребята этим занимаются. И ключи от студии у них тоже, - голубоглазую Толя увлекал ещё больше. - А вы что, хотите поучаствовать?

- Может и поучаствую. Вместе с вами, конечно. С такой яркой девушкой, как вы, просто приятно поучаствовать, - сострил Толя, чем возбудил ещё больший интерес. - По правде говоря, я работник Комитета радиовещания. Мы заинтересовались вашими программами и вашей студией вот почему. Есть такая идея: предложить комитету комсомола вашего института и города, разумеется, подключить её к общей сетке вещания. А что? Мысль, по-моему, дельная, - Толя начал диалог с самим собой, с удовольствием отмечая, как глаза раскосой расширяются и становятся бездонными.

 Девушки быстро переглянулись. Прочихавшаяся казашка тоже смотрела на ладного, подтянутого парня в белоснежной рубашке, светлых летних брюках и папкой в руке как на космонавта или самое высокое начальство, вроде Брежнева.

- Давайте, я вас провожу, - осмелев совсем, предложила раскосая. Лёгким движением она распустила завязанные в узел волосы и они распушились по плечам золотой гривой. - Идите за мной. Геля, записывать ничего не надо, - обратилась она к подруге.

 Анатолий направился за ней. Завороженный стройностью её фигуры, он смотрел на её гибкий стан в мини-сарафане. Постукивание каблучков делали её ещё стройней. Время от времени девушка поворачивалась на ступеньках и кидала на него загадочные взгляды. При этом она делала плавные движения бёдрами - такие плавные... Точно приглашала на танец. Всё это, конечно, очень хорошо да и приятно. Он не мог ни заметить, что особа, имени которой он пока не знал, явно не простушка. Взгляд и манеры говорили о хорошей памяти и хорошей реакции, что были немаловажными при оперативном контакте. Если бы убрать несколько развязанную походку - он бы, не колеблясь, запросил на неё установочные данные 3-го отдела...

- Вас как зовут, очаровательная девушка?

- Это у вас подход такой - сразу говорить комплименты всем девушка? - она мило улыбнулась.

- Только таким, как вы, - он подарил ей улыбку в ответ. - Иначе комплименты вообще теряют смысл.

- Меня Таня. А вас, если скажите?

- А меня Толя. Просто и без отчества. К чему отчества, когда мы должны знать друг-друга в лицо и по имени?

- Ну, так и запутаться можно, рассмеялась Таня. - У нас же столько девушек в общаге! Вы других не видели. Может я вам после них и не понравлюсь, Толя? Не торопитесь, поэтому.

- Спешить да ещё после встречи с вами? С таким прекрасным созданием! Такой цветок среди знойных песков способен целую пустыню превратить в цветущий оазис.

- Вот, вы оказывается ещё поэт, - девушка невинно округлила глазки, затем взметнула золотистый блеск и снова разметала его по плечам.

- Нет, скорей прозаик. Но поэзия сопровождает сердца тех, кто видит таких прекрасных девушек, заполняет чувства...

 Толя не договорил. Они стояли на "клетке" третьего этажа, когда со стороны коридора с "кищкой" пожарного шланга прошлёпала что-то тяжёлое и чей-то неприятный мужской голос выдавил:

-  Так, я не понял - ты что, охамела? Страх потеряла, герла?!

 Таня заметно сжалась и побледнела.

-   Я тоже не понял - ты как разговариваешь с девушкой, мальчик? - немедленно отреагировал Толя.

   Сделал он это с убийственным спокойствием, чувствуя концентрацию напряжения ниже спины.

 В проходе с минуту посопело, затем оттуда выползла большая, точно мохнатая тень:

- Эх, бля! Такой тупорылый?! Не учили тебя давно?!!

   Это был заправской детина неустановленных лет, помесь кого-то с кем-то. Если не считать глубоких рытвин на смугло-сером лице и головы в шрамах - выглядел как заправской бандит. Как говорится - бежал бродяга с Магадану... Зловещий облик дополняли "стиранные подробности": семейные трусы неопределённого рисунка и цвета, шлёпанцы на босу ногу. Это всё, что было на верзиле из одежды. Кроме этого его мощные плечи покрывали невинные татуировки: две русалки со сплетёнными чешуйчатыми хвостами и великолепным бюстом - с одной стороны, один громадный якорь - с другой. На этом все потрясения заканчивались, если не считать его маленьких, злобно поблёскивающих глазок среди тёмных мешков и прочих складок кожи.Они то "закапывались" в них, то выползали наружу.

   Толя быстро отметил анатомические и физиогномические факторы: немотивированная агрессия - раз и два. Любит подраться за здорово живёшь - надо ожидать чего-нибудь такого, если не здесь, то за общагой. Не терпит слабых и трусливых: таким даёт в пятак в первую очередь. Мочит, как говорится, без жалости. Скорее всего, отец давно ушёл из семьи - воспитан матерью и прочими женщинами. Залюблен и заласкан, отчего ожесточился, либо напротив - пьянству бой... Мать могла водить домой хахалей, его загоняли под кроватку и заставляли слушать ахи, охи и крики. Есть знакомые блатари...

 С минуту "мальчик" оглядывал Толю с ног до головы. Затем выразительно сплюнул и выпятил нижнюю губу:

- Ты чё в натуре, совсем оборзел?

 Так как тот взял паузу и не сводил с него насмешливого взгляда - амбала это развеселило:

- Слышь ты, мудило с папочкой, дёргай отсюда по быстрому! Ты вобще - чё лыбишься, я не понял?!! Подойти ближе?!!

- А не пожалеешь? - ласково обратился к нему Толя.

- А чё, ментов позовёшь? - тихо заржал "мальчик". Оборотившись к Тане, он осведомился как хозяин, с угрозой: - Хахаль твой, сучка, или так - ёб...? Тебя спрашиваю?!!

 Та затряслась от страха и даже согнулась в коленках. И замахала обеими руками, что сделало её похожей на цаплю. Из полураскрытых алых губ вылетали всякие "хв-в-в" и ""вым-м-м"...

 Так как девушка не отвечала и не повиновалась, "моторист" (так Толя его прозвал) стал действовать иначе. Он будто нехотя взял ей за локоть, затем дёрнул от себя. Её мигом перекосило - едва не сломав каблук, Таня со всей силы обрушилась о стену.

- Вали отсюда, мокрощёлка...

В следующий момент Толя резко ухватил "мальчика" за руку и сделал разворот по часовой. Рука хама повернулась по стрелке - ладонь оказалась повёрнута вниз. От неожиданности он присел и хрюкнул. Затем, жутко заматерясь, стал сползать на пол. При этом он силился достать обидчика ударами левой, но Толя гнул его всё ниже. в конце-концов верзила лёг на плитки пола, исхоженные многими шлёпанцами и ногами. Когда он принял позу "на старт" в полулежачем положении, Толя с холодной любезностью довершил:

- Это я так воспитываю нехороших мальчиков. Что б они впредь не обижали девушек и знали, как себя вести. Если это не помогает - перехожу к более жёстким приёмам... Перейти или нет?

- А, сука-а-а... пусти-и-и, бля-а-а! - извивался от боли хам. - Пожале-е-е-шь...

 Толя оборотился к девушке:

- Таня, хотите чтобы этот товарищ, который нам не вполне товарищ, принёс вам извинения по всей форме?

   Таня ещё больше присела и испуганно затрясла своей золоистой россыпью.

- Хорошо, как зовут тебя?

- А, хер скажу, если не пустишь...Бля буду...

 Ты и так уже бля, а хером стал ещё раньше, подумал с искринкой Толя. А в слух сказал:

- Ладно, отпуска. Советую только - не глупи.

 Верзила едва не упал. Но всё же справился и неловко поднялся. Искажённое злобой лицо его потемнело. В Толины глаза он избегал смотреть, лишь пускал слюни и массировал повреждённую ручищу.

- Борьбой что ли занимался? - оскалившись, глухо спросил он, будто переселился в погреб.

- И борьбой, и боксом, и ещё кое-чем.

- Вижу, бля, что поднатаскали... А так сможешь?

  Он встал на левую ножищу и попытался сделать "вертушку" екак в карате-до. Это у него бы вполне вышло, если б не перенесённый болевой шок. И боевой тоже.

- Боюсь за брюки, - Толя, стоя на правой, поднял левую ногу и - совершил удар "майваши" на уровне лица. - Так пойдёт?

 - Брючки не порви... - верзила с большим любопытством и некоторым уважением оглядывал противника. - Мент что ли?

- Вообще-то не мент, - Толя засветился одним радушием: - Я из другой конторы. радиокомитет, знаешь - такая организация? Исключительно радиом занимаемся. Что злой такой?

  Ответом было бурное рычание:

- А чё, посадить хочешь? Сажай... Свидетелей у тебя только нету. И не будет. А Танька стукать не будет. Себе дороже... Да или нет?

- Снова за старое?

- Я не за старое, я типа общаюсь. У нас типа мужской разговор.

- Да уж не женский, правда. Желаешь, продолжим?

- Посмотрим...

- Что ж, будет желание - приходи в ДК Строителей. Скажешь вахтёру - к Анатолию Васильевичу, он тебя быстро со мной свяжет.

- Чё, при свидетелях меня упаковать хочешь? - в глазах "моториста" затерялась неприятная ухмылка.

- Да мне хватит и того, что было. Я вижу, ты карате немного владеешь. Хотел кое-чему научить. Там бы и поспаринговались. При свидетелях или без них. Если ты такой мастер ногами махать и "вертушки" крутить... Вот и показал бы своё мастерство - уложил бы меня на татам. Всё одно приятно. Получить сдачи от сильного противника, поучиться у него - разве это позор?

- Ладно, не гони, - верзила как бы нехотя массировал руку. - Костя Умаров, так меня зовут. Всё равно ведь узнаешь. Ну, беги, закладывай...

- Да, прям, сейчас и побегу.Вот только коньячку выпью и чайком запью...

 Толя сделал прощальный жест. Верзила, недовольно хмыкнув, стал удаляться лицом к нему. Вскоре из коридора донеслось приглушённое: "Прощай, Маруся,  я скоро обернуся..."

- Да нервный парень, - толя протянул руку Тане: - Нервишки у него явно... Вам помочь?

- Да, спасибо... конечно... - Таня поспешно протянула ему свою миниатюрную ладошку с розовыми наманикюренными ноготками.

 В полном, даже гробовом молчании они поднялись на четвёртый этаж. В походке Тани снова появилась танцующая грация. Она снова сделал попытку кокетничать и улыбаться, хотя и была напугана. От Толи также не укрылись её восхищённые взгляды, которые она украдкой бросала на него. В них, правда, пряталась хитрая помесь восхищения, удивления и затаённого ужаса.

- Вот мы и пришли, - сказала она, цокнув каблучком по лестничной площадке. - А вы действительно не из милиции?

- А что, действительно не похож?

- Нет, что вы... Как раз очень похожи. Если форму на вас одеть, совсем милиционером будете, - девушка свела концы туфель вместе, демонстрируя красивые  мышцы на упругой коже.

- Я вам по секрету скажу, а вы никому не говорите, - Анатолий, прислушиваясь к шуму на кухне (там, судя по запаху, варили что-то мясное и национальное), вынул из заднего кармана удостоверение и показал ей обложку с золотым тиснением "КГБ СССР". - Только, Танечка, это строго между нами, ладно?

 Танины испуг и потрясение мгновенно сменились на вспышку изумления. Затем - на чувство глубокого уважения и восхищения. Она испустила долгий вздох облегчения, провела себе рукой по лицу. В следующее мгновение она посмотрела на него так, как на любимого артиста кино или эстрадного исполнителя. Так, сотни и тысячи девиц Советского союза созерцали на экранах Лещенко и Кобзона, не говоря уже про космонавта Гречко и членов Политбюро...

- Конечно, да-да... Я никому, - девушка пыталась сохранять спокойствие.

- Заранее вам благодарен. Вы не ушиблись?

- О, нет, что вы... Огромное спасибо, я вам очень благодарна. Это вас так там... этому учат?

- Да, но это не главное чему нас учат. Главное, это уметь общаться с людьми, Таня. Чтобы советские люди чувствовали в нас силу и опору, а главное - защиту.

 Таня уже вполне овладела собой:

- А вы действительно ему ничего не сделаете? Ну, этому...

- А, Косте Умарову? Конечно нет. А зачем? Что это изменит, Таня?

- Ну, как... Вообщем, конечно, ничего хорошего, - хорошенькое личико от нового стеснения пошло пунцовыми пятнами, а глазки заметно увлажнились. -  Он просто дурак, поймите... Всем твердит: она - моя девушка, она будет моя. Договорился - моей женой... А у меня к нему ничего нет и не будет, никогда. так, один раз - на 1 Мая пообнимались, поцеловались... И больше - ничего! С тех пор он - проходу не даёт. Всех, кто близко ко мне подходит - пугает. парням грозится головы пообрывать, представляете?  Одному синяк поставил, Артёму Безухову, может знаете... Хотя Артём,  - таня мечтательно завела глаза, - такой классный боксёр и всё такое... А ему ничего сделать не смог. Стоит перед ним, а тот его - ра-а-аз в челюсть, другой - ра-а-аз...

- Таня, вы это так рассказываете... С чувством, я бы сказал. Вам нравится, когда вокруг такие страсти кипят? Положа руку на сердце? - и, видя, что смутил девушку, провёл пальцем по кончику носа: - Извините меня, ради Бога.Разрешите пожать вашу мужественную руку, Танечка?

 Рука девушки сама, повинуясь неведомой для неё силе, нашла его руку - ответила прикосновением и робким пожатием. "Которая из комнат, вы мне скажите?" -  бросил Толя как бы напоследок, не сводя с неё пристальных глаз.

  И Таня немедленно отреагировала.

- Да, конечно - вот эта, 49-я. Я хотела... Знаете, мне так неловко, я хотела спросить: к вам можно когда-нибудь обратиться, если что? - и, глядя в его сузившиеся, но по-прежнему тёплые глаза, мгновенно упала до шёпота:  - Я имею в виду... Знаете, вы так здорово сказали: чтобы люди чувствовали защиту... Это так здорово, если бы вы знали! У меня есть знакомые: им как раз нужна защита. Не в смысле кого-то ударить или посадить... нет, это... Сразу я всё сказать не могу. Если бы я знала, как вас найти, я бы всё обдумала - собралась с силами, а потом...

- Давайте поступим так, - Толя посторонился, пропуская двух хохочущих девушек, что подымались на пятый этаж с сумками и авоськами: - Приходите прямо к нам, в Комитет. Знаете, где? Улица Ленина,если сто метров от в памятника Революции - будет современно здание. Большое, светлое и комфортабельное. Пройдите прямо в наш главный подъезд - не перепутайте, справа - бюро пропусков... Обязательно скажите дежурному сотруднику, мне - к Анатолию Васильевичу...

- Хорошо... Но я немного стесняюсь, хотя и не трусиха, - Таня воспроизвела, хотя и иносказательно, Семёна Семёныча Горбункова из "Бриллиантовой руки". Хотя она вряд ли помышляла о кокетстве - её высокая грудь под сарафаном высоко взметалась и плавно опадала: - Лучше так... Я могу вам позвонить... ну, туда?

 Толя воспроизвёл ей номер дежурной части КГБ.

- Запомните или записать? - поинтересовался он.

- Да, я запомнила, - уже вполне спокойно и собранно отвечала девушка.

 С минуту или  с две они помолчали, улыбаясь друг-другу. Улыбка Тани выглядела чуть смущённой и робкой, поэтому он решил её ободрить:

- А вы прекрасно выглядите. С вашей внешностью помимо учительницы было б здорово в дикторы на ТВ или в модельное агентство. Извините, наверное снова суюсь не в свои дела, учитель - ваш вполне состоявшийся, окончательный выбор?

- Да, с детства любила литературу. В школе меня буквально заворожила наш преподаватель. Так и решила, буду поступать... А она мне ещё и направление, ещё и рекомендации... Словом, прискакала сюда, поступила - с первого раза... Потом только поняла, пединститут это - бабье царство... Общежитие невест... Так говорят о филфаке - факультет невест, - она вынужденно рассмеялась. - Поверьте, у нас тоже самое.

- Я верю. Это же здорово, когда девушка о свадьбе да о суженном думает. Флаг вам в руки и зелёный свет...

- Спасибо! - вновь улыбнулась она. - вы извините, может, я вас задерживаю? - она вновь смущённо поджалась.

 Толя сделал успокаивающее движение.

- Да нет, что вы. Ни в коем случае... Напротив, мне очень интересно с вами общаться. вы такая умная, красивая девушка. Во всё вникаете, всё хотите понять. Звоните, Таня. Если будут какие вопросы - я обязательно на них отвечу. И помогу...