Лука Тетеревлев, продолжение, 14. 08. 2012г

Спорить никто не стал. Застучали стулья, горячая речь председателя подняла спорщиков и все пошли в клуб на незапланированный субботник. К обеду место было уже готово.
К Андегу приближалась тройка лошадей, в чьих санях укутавшись в шубы, сидел нарьян-марский киномеханик с габаритным ящиком. Конюх свистел и улюлюкал, подгоняя скакунов.
День за работой пролетел незаметно. Как только кони в Андеге отдохнули, как только нельминосовский народ к ужину облегченно вздохнул, но ещё не закончил трудиться, так и появился чудо-аппарат кинопроектор с киномехаником Петром. Посёлок пришёл в движение, как потревоженный муравейник. За час около дома с клубом, избой-читальней, конторой и радиоузлом потихоньку собирался любопытный народ. Тянули махорку, клубился дым. Собаки сновали у ног, как бы вынюхивая причину сбора людей. Галдёж у крыльца клуба перерос в морской прибой, догадки возникали краше одна другой, посыпались шутки, взрывался смех. На крыльцо вышел Лука:
- Добрый вечер, народ труженик!
- Вечер добрый! Торово! – Поприветствовала его толпа.
Губы сами собой растянулись в улыбке, когда разглядел в закатных лучах солнца блеск глаз односельчан, словно в каждом человеке зажглось маленькое солнце. Атмосфера задрожала от напряженного интереса, любопытство белесым туманом расплылось над головами, хоть гири подвешивай, не упадут.
Тетеревлёв без лишних слов призвал народ зычно:
- Заходи внутрь! Чего стоять морозиться!
- Говорят, в кино показывают красавчиков! – Раздался задорный смех молодых девушек.
- А как же! Там такие красавицы! – Добавил умник из толпы, которого тут же утыкали женщины.
Толпа колыхнулась и вытянулась в струну, ступени заскрипели от топота множества ног. Зал клуба быстро заполнился, кому не хватило стульев, кинули фуфайки на пол, и, потеснившись, расселись. Женщины и дети спереди, мужчины кто где. Все удивлённо рассматривали широкую белую простыню, растянутую на всю стену, и непонятный станок, возле которой крутится невысокий человек в очках.
Лука кое-как пробрался к кинопроектору с Петром, полюбопытствовал:
- Ну как движется подготовка?
- Почти всё готово. Сейчас поставлю пленку, и будем наслаждаться просмотром. – Устало ответил Пётр.
- Хорошо. Сам волнуюсь. Впервые вижу такой агрегат.
Затушили керосиновые лампы, изломанные тени людей перестали кривляться на стенах зала, приводя детей в мистический трепет. Народ начал умолкать, кто дальше разговаривал и смеялся, забивали локтями. Киномеханик призвал к тишине. Зашумели шестерёнки киноаппарата, головы зрителей повернулись в сторону Петра. Лука заворожено наблюдал за тем, как закрутились широкие блины киноплёнки, чёрный ручеёк пленки побежал по рукотворному руслу прибора, задрожали линзы, вспыхнула искра, затем яркий свет вылился на белую простыню.
Глаза у зрителей поневоле зажмурились. Нужно было переждать малое время, чтобы отогнать белых мух из глаз. На простыне одна за другой замелькали картинки: три, два, один, ноль. Петр слегка кивнул усатому баянисту, что сидел в потемках недалеко от экрана. Тот лихо затопал ногой, полилась музыка.
Когда-нибудь видели мотыльков у огонька в ночи? Тот же самый эффект с народом, что впервые увидел немое кино. Зрители погрузились в созерцание. Двадцатиминутное безмолвие: на картинке бегут кони, стрельба, храбрый воин Чапаев, товарищ Петька и враги советского народа. Лука заметил за собой, что при острых моментах в кино сжимает кулаки, бухает сердце, будто это он на коне с шашкой в руке, отдаёт приказы, спасает мирных селян. За горькими кадрами комок вставал в горле, рвали душу воспоминания. Женщины тихонько плакали в платочек. Когда нечто весёлое отчебучивал Петька, то зал заливался в смехе. Гармонь, вконец выдохнувшись, замолчала, аппарат еще немного потрещал и экран потух. Мужики тут же зажгли керосинки.
Откашлявшись, Лука посмотрел на Петра:
- Молодец, товарищ. Дай, пожму руку! Заметно, как человек далеко ушёл в технике. Думал, что это похоже на фотографии, а тут бегущая картинка. Потрясающе!
- Молоток! Камень! – Посыпались похвалы со сторон.
Лука обратился к залу:
- Товарищи, не задерживаемся! Час пролетел незаметно, теперь за работу!
- А ещё покажут? Видел! Видел, как стреляли! – Живо затараторили дети, уже мечтая выстругать из досок мечи, револьверы, винтовки, подражая героям кино.