Артефакт

Перебирая аптечку в поисках пузырька с настойкой, который был бы достоин описания длиной в четыре и более тысячи печатных знаков, я обнаружила много пузырьков с булькающими внутри них жидкостями. "Зачем нам столько пузырьков?" - рассудили мы со старым Джоном, - "Ведь мы никогда не лечимся настойками! Да и лечиться не от чего". Однако, пузырьки стройными рядами стояли на полках, одинаковые, стандартные, похожие на гладеньких сытых солдатиков  в белых пробковых шлемах. Стояли в боевой готовности оказать первую помощь. Многие  стояли уже месяцами и годами, терпеливо ожидая трагических происшествий с нами, их хозяевами. Ждали они травм, истерик, аллергий, простуд, зубных болей и всяческих сбоев в работе жизненно важных хозяйских органов.

Посмотрела я на них, и мне их ожидание совсем не понравилось - было в нем что-то зловещее, как в ожидании скорой и беспощадной войны. Недрогнувшей рукой я начала отправлять пузырьки в мусорное ведро, не испытывая никакой благодарности за их вечную готовность служить.

Сгребая с полки очередную партию "солдатиков",  я и увидела Его,  тот самый Пузырек, - пузырек-загадку, пузырек-артефакт, пузырек-мечту-археолога. Еще к нему подходило название "пузырек-генерал".

Он не отличался от своих собратьев фигурой, но был чуть крупнее: у него был такой же стандартный, суживающийся вверх стеклянный цилиндр или, если угодно, колба, такое же стекло, про которое в аннотациях пишут что оно - оранжевое (хотя на самом деле оно коричневое с золотистым отливом), такая же белая завинчивающаяся на горлышке пробка.  Цилиндр был склеен из двух половинок, а швы резко выделялись на фоне стенок наподобие лампасов. И наполнен пузырек был вполне обычной 5-процентной йодной настойкой. Но выглядел этот пузырек значительно старше других. Примерно как 70-летний ветеран смотрится на фоне молодых мужчин в расцвете сил.

Казалось, что внутри пузырька плещется не йод, а темная тяжелая кровь. Внутри, там, где эта кровь не доходила до верха,  видно было переплетение засохших потеков, напоминающих старческую венозную сетку. С внешней стороны горлышка стекло затянуло мутной сероватой патиной в разводах и трещинах, похожих на морщины увядшего лица. Пластмассовая пробка, когда-то чисто-белая, украшенная выпуклыми насечками,  расположенными по кругу, потемнела, причем низ ее изъела ржа, а края начали осыпаться. Из-за этого насечки стали выглядеть как клинья, вбитые в грязную землю. Но если хорошо приглядеться, то начинало казаться, что это и не клинья вовсе, а зубцы разрушающейся крепостной стены. Ведь пробка - это форпост подобной конструкции. Граница, рубеж, твердыня.

Пробка, несмотря на свой объеденный вид, и оказалась твердыней: ее заело намертво. Возможно, это случилось в очень давние времена, потому что не заметно было, что настойкой кто-то когда-то пользовался - не осталось ни отпечатков пальцев, ни единого пятнышка на  этикетке.

Однако, следы ржавчины и патина говорили о том, что йод в малых количествах все-таки выходил наружу. Но не просто вытекал из горлышка - он вырывался из него, как лава, оставляя морщинистые разводы на внутренних и внешних стенках. Можно только предполагать, что происходило с пузырьком: возможно йод замерзал и рвался наружу, потом оттаивал и возвращался назад или он вскипал и пытался выплеснуться сквозь сдерживающую его пробку, а после остывал и успокаивался. Наверно, и у пузырьков бывает бурная внутренняя жизнь.

Было у пузырька и отличие от всех прочих пузырьков - метка. От чистого или нечистого ли, но на боку, почти скрытая темной кровью, в стекле виднелась небольшая каверна в форме вытянутого ромба. Середину ромба украшала точка - то ли выпуклость, то ли впуклость, то ли каверна в каверне. Эта загадочная и четко очерченная метка сверкала, когда на нее падал луч света, и своей строгой геометрией сильно напоминала орден или знак различия.

Этикетка тоже поражала своей неординарностью. Она, в отличие от современных, оформленных скучно и утилитарно, щеголяла фигурной темно-красной рамочкой-виньеткой. Этикетка охватывала, прямо-таки обнимала, половину всего пузырька. Как ладно скроенный мундир пытается скрыть недостатки фигуры, так и она всем своим видом  старалась скрыть старость хозяина. Но ей это не вполне удавалось, потому шершавая некачественная бумага пожелтела и потемнела от времени. К тому же ее претензии на красивость предательски портил старомодный темно-красный шрифт. А верх сильно пообремкался из-за вытекавшего йода. В целом же этикетка сохранила первозданную чистоту, как-будто к ней никогда не прикасалась рука человека.

Однако рука прикасалась: синей шариковой ручкой на бумаге было начертано несколько цифр. Сразу бросалась в глаза дата - 17.04. Только год забыла написать таинственная рука. Пару дней мы со старым Джоном методом дедукции выясняли год выпуска пузырька в свет. Нам помогали в этом еще две цифры. Цена пузырька с настойкой была определена в 20 копеек. Это значило, что цена дореформенная, и пузырьку больше 21 года. Но еще удивительнее выглядела цифра 14 - номер аптеки. Эта аптека когда-то находилась в порту (там люди не живут). Но раньше, когда аптек было мало, в нее ходили пешком издалека. И купить пузырек там могли не позже, чем 35 лет назад. Мы даже вычислили, кто и когда мог купить пузырек с йодом в той аптеке, но вот как и где он пережил все эти годы и как материализовался на этой квартире, осталось невыясненным. Списали, как и прочие его странности, на мистику.

В итоге этот пузырек по праву старейшины был оставлен на месте. Пусть дождется своего звездного часа, когда наконец-то сможет пролить целительную влагу на чью-то рану.
Пока же он доставил нам небольшое эмоциональное потрясение. Ведь как молоды мы - Шерлок и Джон - были 35 лет назад! Мы даже еще не были знакомы, а пузырек, купленный в те годы, до сих пор не открыт!