Время

«Всему свое время, и время всякой вещи под небом. Время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное; время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить; время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать; время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий; время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать; время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить; время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру»
Ветхий Завет. Царь Соломон.


НАЧАЛО.

Я вошла в Храм. Голос батюшки гулким эхом раздавался под сводами притвора и просил простить рабу Божьему все его вольные и невольные прегрешения. Вокруг серьезной толпой стояли родственники. В центре притвора, в красном гробу, в окружении свечей, лежало тело отца. Прямой нос его заострился и напоминал птичий клювик. Щека розовела ненавязчивым гримом. Я смотрела ему на грудь и старалась увидеть как он дышит, но он не двигался, напоминая Ленина в мавзолее. Потом до меня все-таки дошло, что он умер и душа покинула его. Отца отпевали, провожали в последний земной путь его тело и помогали душе обрести покой в другой, неведомой нам жизни. Стоя со свечкой в руках около гроба, ощущая то жар, то холод, я слушала Псалтырь и молитвы батюшки, пытаясь понять о чем он говорит. По окончании отпевания, батюшка напутствовал не скорбеть и пожелал доброго здравия тем, кто жив.

Течение Времени не остановить, так же, как и течение Жизни. Папино время закончилось, эта жизнь завершилась. Время жизни его тела утекло, а вместе с ним, что-то утекло и во мне. Я не знаю что это. Подруга, не зная чем меня утешить, сказала вчера, что я стала наполовину взрослой. Я бы не сказала, что надеялась в чем-то на отца. Но он был. Он меня любил не за что-то, а просто потому что я его дочь. Он встречал меня на станции, обожал пить кетчуп прямо из бутылки, и не ответил ни на один мой детский вопрос. Да, он был таким. БЫЛ. А сейчас его тело лежит в притворе Храма, всем своим видом напоминая о том, как неумолимо Время, как оно беспощадно, неподкупно, как оно владеет людьми.

Странная штука – Время. То его убиваешь, то его не хватает. Оно умеет течь, лететь, сыпаться, останавливаться, бежать, быть всем, что нас окружает и что способно двигаться. У него даже есть голос – это звук стрелок часов, или звонок будильника, даже сигнал подъехавшего такси…
Однажды я сидела на диване с любимым человеком. Мы обнимались. Было тихо, лишь часы шли своим чередом.
- Слышишь, как часы убивают наше время? – тихо спросила я.
- Хочешь, я их остановлю? – с жаром спросил любимый.
- Нет, ты лишь загасишь голос одних часов, но Главное Время не подчиняется никому.

Мы, по-сути, даже не знаем какое оно на самом деле - Время. Мы сами придумали эти секунды, минуты, часы, дни, сутки, недели, месяцы, годы, столетия, эпохи, эры. Воистину, человек был бессмертен, пока не придумал Время.
Время лечит? Нет, оно меняет. Меняет отношения и пространства, мысли, обстоятельства, сводит и разводит людей. Папа сделал в этой жизни все, что мог. Значит с остальным мы справимся сами. Так бывает. Я переживу.

- Чего ты чахнешь, как береза на болоте? – спросила Милка. – Слетаем куда-нибудь?
- Я не чахну, я задумчивая.
- И о чем мысли?
- Что бывает с Душой на третий, девятый и сороковой день после смерти. Подруга перекрестилась.
- Зачем тебе это?
- Интересно. А вдруг отец сидит сейчас рядом с нами и все про меня знает?
- Даже если и сидит и знает, все равно никому не скажет. Среди людей нет Ангелов и, как говориться, все мы не без греха. Ты думаешь, он вел жизнь праведника и поэтому ему можно судить тебя? Он всего лишь Душа, улетевшая в Другой Мир. У него сейчас свои дела. А судить нас будет Бог, кем бы он ни был.
- Наверно ты говоришь правильно, - пробормотала я, влезая в Гугл.
Первые три дня Душа находится возле тела или ходит по любимым местам. На третий день Душа получает облегчение в скорби, которая бывает от разлучения с телом, благодаря нашим молитвам. В этот же день она возносится для поклонения Богу. Далее Душе показывают Рай. На девятый день Душа снова возносится Ангелами на поклонение Богу, а родственники должны читать молитвы об отпущении ее грехов. После этого Душе показывают Ад, вплоть до 40 дня, то есть в Аду душа находится 30 дней. На 40 день происходит Суд, на котором решается куда Душа должна поместиться до Страшного Суда. А в Библии написано, что после смерти – Ничто. Вспомнилась «Мастер и Маргарита». Берлиоза отправили в небытие, потому что он в это верил. Начитавшись теорий вознесения Души до немоготы, я вышла из интерета.

Все-таки, убеждение, что даже после смерти все индивидуально, меня не покидало. Откуда люди знают, что бывает после смерти? Оттуда вроде никто не возвращался… Пережившие клиническую смерть говорят о тоннеле со светом в конце. Хорошо, есть тоннель, Душа в него уходит, так зачем ей потом возвращаться и находиться рядом с телом? Тем более, что люди, пережившие клиническую смерть говорят, что после выхода из тела Душа не теряет своего Я. Однажды, в какой-то книжке, я читала, что когда-то давно на земле жили бесплотные и бестелесные существа. Может потом их кто-то запихал в тела? Этого конечно нам никогда не узнать. Но показалось же мне, на второй день после смерти папы, что он наблюдает за мной, пока я выгуливала собак. А почему бы и нет? Гроб с телом стоял в Храме неподалеку, а папа ходил по любимым местам. Находясь в доме, я иногда с размаху окуналась в прохладу, хотя на улице стояла жара. Тогда я думала, что возможно прошла сквозь душу отца, которая находилась в доме. Когда я забывала запереть входную дверь другого выхода, мне снился отец. Он будто проходил внутрь через дверь без замка. Нет, он не снился плохо, ничего не говорил, наоборот, была иллюзия того, что он жив. На 9 день после смерти папы у меня возникло ощущение, что Душа его куда-то вознеслась. В доме стало спокойней. Но незадолго до сорокового дня я опять забыла закрыть заднюю дверь. Приснился отец. Он был с пеной для бриться на щеках. Куда-то наверно собирался. После сорокового дня и поминок в доме вроде как все успокоилось. Как-то окончательно возникло понимание, что Душа папы вознеслась и занимается своими делами. Я верю тому, что вижу, а вижу я то, чего нет.

Дождь. Хмурые облака наступают низко. Туманные капли оседают на всем, что находится под ними. Я иду сквозь дождливый лес. Серо-зеленые цвета, как мои глаза. Смотрю на туманно-дождливую дорогу. Немного фантазии и замерещатся монстры, но мне хорошо в этом дождливом тумане. Это же Вода – сущность всего живого. На свете есть три вечности – Время, Душа и Вода. Я не знаю откуда берется Время, но Душа и Вода приходят с неба. Не важно какая вода – соленая, пресная, речная, водопроводная или святая – она все равно попадает на небо для очищения, так и Душа, проходит рождение и смерть, чтоб очиститься для новой жизни. Человек рождается чистым, как ясное небо, как книга без текста. Это потом уже на его душевных страницах оставляет заметки непреклонная женщина под именем Жизнь. Как бы распухли наши книги, если бы страницы прошлого не стирались Временем? Нужны ли нам страдания прошлых жизней? Память прошлых жизней? Человек редко учится на ошибках, часто вообще не осознавая, что это и была та самая ошибка. Из-за этого закручивается спираль времени, повторяя ситуации, подставляя одни и те же грабли. Время учит нас, ломает и возносит, собирает информацию и кладет ее на дно Абсолютного Времени. А Бог милосерден, раз очищает Душу от прошлого.

СЕРЕДИНА.

- Летим!
- Че? – переспросила сонная подруга.
Ее черные глаза смотрели с интересом, несмотря на прерванный сон. Пока я лазила в Интернете, она заснула.
- Летим, говорю, в Египет. Нужна смена обстановки, а то мои мысли меня окончательно дожрут! – сказала я громко, как для глухой старушки.

- Рожденный застрелиться - в самолете не разобьется – позитивненько выразила свою мысль Мила, в свойственной ей саркастичной манере, садясь на свое место в боинге. Мы летели в Хургаду.
Подруга у меня что надо. Как говорится, боевой товарищ на все времена. Несмотря на любовь к разного рода интересным и смешным фразочкам, она довольно быстро умеет схватывать ситуацию, и представить ее в ином свете, легче меня идет по-жизни, не парится по мелочам, имеет живой и деятельный характер. За это я ее иногда называю Миллениум или Милавицца. Она не обижается, лишь говорит: «Да, я такая!».
- Я как-то читала статью, про одного мужика, - продолжала она, - он хотел покончить жизнь самоубийством. Для верности сделал вот что: выпил яд, встал на скалу, обвязал себя веревкой с камнем, облил бензином и еще прихватил пистолет.
- И что?
-Нууу, прыгнул, пистолет дал осечку, огонь погас, когда он очутился в воде, камень оторвался (он плохо его закрепил), а яд был подделкой.
- Это был большой Великий невезун!!
- Да, он потом умер от СПИДа.
- С ума сойти!!
Поставив вещи на полку и сев рядом с Милой, я закрыла глаза. Лететь четыре с половиной часа.
- Не понимаю, как Наполеон дошел до Египта! – пробормотала я.
Уставший народ рассаживался по своим местам.
- Опять мы в хвосте! – возмущалась Милка. – Они что, с вечера места занимали?
- Не все же из Москвы… Большинство наверно приехали в аэропорт вечером, ночью сидели в зале, а когда открыли регистрацию, сразу подорвались за билетами. Рейс-то ранний.
- Да, вспомнила Мила, - мы почти последние пришли.
- Ладно тебе! – успокоила я ее. – Зато тут нет орущих детей и хождений толстых теток. Вот тебе пример распределения времени. Кто-то ждет ночь в аэропорту, кто-то спит до упора, но в итоге все равно 4,5 часа вместе легкого полета в знойную страну с прекрасным морем. Начинаем расслабляться.
Следующие минут 10 я тупо пялилась в иллюминатор, повернув голову вправо. Рядом стоял маленький самолетик австрийских авиалиний, вокруг сновали рабочие.
- Братская могила и один маленький гробик – оптимистично сравнила подруга габариты самолетов.
- Сдается мне, ты не хочешь жить, Миллениум! – зловещим голосом произнесла я, делая страшные глаза.
Мы принялись хохотать. Я вскинула взгляд в утробу самолета. Повернувшись ко мне спиной, ставил вещи на полку Денис Малышев. Сердце мое от увиденного подпрыгнуло к горлу, казалось еще мгновение, и я смогу его разжевать. Затем пришла нервная дрожь. Стало холодно, зубы стучали друг об друга. Без того расшатанные нервы натянулись в такую струну, что можно было стрелять не то, что стрелами, а груз в 200 кг улетел бы нафик с такой струны в неизвестном направлении и на неопределенное расстояние. Денис укладывал вещи и пока меня не видел. Хотя я не была в этом уверена. Может и видел, пока я смотрела в иллюминатор.
- Знаешь как иллюминатор по-французски? – спросила Мила.
- Не помню.
- Ибло. То есть, закрой ибло, мне отсвечивает – проговорила она смешным голосом гламурного кисо.
Видя, что я не смеюсь, Милавицца спросила:
- Тебя что, током от мобильника шибануло?
Действительно, в моих руках был судорожно зажат смартфон.
- Там Денис – шепотом сказала я.
- С ума сойти! – моим голосом воскликнула Милка, точь в точь как я, после ее рассказа о мужике-неудачнике.
«Провалами в памяти не страдаю, но общаться нам с тобой не считаю нужным.» Это были последние слова Дениса, которые он мне написал несколько месяцев назад. Это было последнее письмо, на которое я не стала отвечать.
- Слушай, а каким ветром его сюда занесло? – неожиданно я услышала голос Милы.
- Не знаю!! Я с ним не разговаривала после его того письма, помнишь?
- Что-то про то, что он решил не общаться?
- Ага.
-  А с кем он?
- По ходу с каким-то мужиком.
Милка вытянула шею, чтоб получше разглядеть.
- А друг-то ничего… - оценила она приятеля Дениса.
- Это невероятно! Такого просто не может быть!

        Денис Малышев – молодой мужчина приятной наружности. Главной его приметой являются ясные, яркие голубые глаза. Таких глаз я больше не видела, ни у кого. Коренастый и стройный, он излучал жаркую силу и холодноватый огонь. Конечно он разведен, растит дочь, довольно успешен в бизнесе. За какую-то неделю нашего с ним тесного общения, Денис смог сделать меня самой счастливой женщиной на свете! Все развивалось стремительно быстро. Мы, два Овна, уперлись лбами друг в друга и поджигали себя не думая о последствиях. Я его называла Счастье моё, а он меня Звездой. Периодически, конечно, в мою одурманенную страстью голову приходили мысли о том, что Денис меня разводит как лохушку на чувства, о неправдоподобности происходящего, о том, что где-то здесь засада и что Денис врет. Но  его жаркие порывы, стремительные действия, его открытие самого себя со мной говорили об обратном. А я, всегда и во всем сомневающаяся и не верящая себе до конца, забивала эти мысли подальше и старалась не обращать на них внимания, не искала причины их появления. Я была счастлива. Мне тогда казалось, что его волнует моя Душа. Да, наверно волновала, пока было не доступно тело. Я до сих пор не знаю, кто в этих наших отношениях кого обманывал. А может я сама обманулась? Не знаю и не хочу знать! Все было, как было! Я переживу.

Мы взлетели. Покосившись вбок, я увидела Дениса. Он сидел, закрыв глаза.
- Представляешь, если Малыш будет жить в нашем отеле? – предположила Миллениум.
От этой мысли сердце опять застучало.
- Если это так, то никто нормально не отдохнет – отозвалась я, включив смартфон на режим полета и нажав на воспроизведение музыки.
«Сутками молчишь – донеслось из наушников. Обо мне не знаешь. Про себя кричишь, про других читаешь. Бьет огнем февраль, ледяной и жгучий. Прошлого не жаль, лишь змеей гремучей ползает тоска по углам квартиры. Не хватает зла, не хватает мира. Сутками молчишь… (1)
Денис будет молчать, даже если увидит меня, кинуло Время мне же мою мысль. Больше четырех месяцев молчал и сейчас будет.
Мы познакомились в феврале. Отдыхали за границей. Денис мне сразу понравился, а главное, что он будто меня не замечал, хотя я знала, что нравлюсь ему. Как-то понемногу мы начали общаться. Я старалась на него сильно не пялиться. Откуда-то я знала, что он меня хочет. Это уже потом он сказал мне, что когда наши глаза встречались его пробирала внутренняя дрожь. Это сводило с ума, хотя Денис не был мужчиной в моем вкусе. Я всегда западала на темноволосых и кареглазых, а Денис был голубоглазый и светловолосый.
Мы компанией пили виски, занимали себя разговорами, а еще наблюдением друг за другом. Так хотелось прикоснуться к его руке, но я не позволяла себе этого. Было волнительным даже прогуляться рядом, разговаривая ни о чем. Нас прожигала страсть, о который каждый смутно догадывался. Это неистово цепляло душу и тело, заставляло отдаляться, чтоб не прорвало, сводило с ума и тут же толкало навстречу. Денис рассказывал, что плохо спит и каждое утро ходит к морю, а я представляла, как он сидит на шезлонге у моря и смотрит вдаль своими голубыми глазами, при этом прищуриваясь. И все же Дениса выдавал внутренний жар. Представив этот жар на себе, хотелось продолжения отношений, чтоб довести их до логического конца. Это не давало мне покоя. Я знала, что он хочет меня, но его хотящих страстных глаз я на себе так и смогла увидеть. Он прятался, только волны жара и желания ему все равно скрыть не удавалось. Я ловила их, я чувствовала его. Это было захватывающе.

       Ощутив взгляд со стороны, я выплыла из полудремы воспоминаний. Слегка прищурившись, на меня смотрел Денис. Смотрел и молчал. Не зная что предпринять, я отвернулась и закрыла глаза. Легче от этого не стало, зато создало иллюзию стены. Я мысленно воздвигла вокруг себя прозрачную стену и представила, как лучики его яркого взгляда отскакивают от стены разноцветными шариками эмэндэмса. Только справа все равно доносился отчетливый жар Дениса. Бог знает какие мысли крутятся у него в голове. Может он тоже переживает, а может ему все равно… А может и нет вовсе ничего? Часто, вещи оказываются не тем, чем кажутся, жаль только, что узнаешь об этом слишком поздно. Возможно, все эти вещи, которые являются не тем, чем кажутся на самом деле лишь уроки Времени и учат доверять себе, слушать себя, но нет, часто мы ищем подтверждение своим мыслям не внутри себя, а вовне. Возможно, это наша ошибка. Сколько бы всего не случилось, если бы человек поступал по сердцу, а не как надо? Да и кто определил, что так надо? Надо – это всего лишь упорядоченная жизнь, все то же Время и те же страдания. Надо учиться доверять себе через уроки Времени, но червь сомнения проедает огромные дыры в яблоке моего самомнения. Я часто боюсь себя, особенно, когда мои мысли оказываются пророческими. Другой человек, возможно, обрадовался бы, подумал, что он В ТЕМЕ И РЕЗВО СЕЧЕТ МИР. А я вот побаиваюсь резво сечь. Меньше знаешь – лучше спишь. Может начать завидовать «настоящим блондинкам»? Они хоть счастливы в своем неведении.

     Претворюсь comme il faut  и буду ждать, решила я про себя. Может они летят в другой отель.

     «Возьми меня за руку, и никогда не отпускай, если мы вместе - на земле рай» (2) звучала в наушниках наша с Денисом песня. Сейчас я ее слушаю без эмоций, как хорошее воспоминание. Но было время, когда без боли не могла слушать ни одну песню, что сопровождала наши с ним недолгие, фееричные отношения.

        По приезду с отдыха Денис нашел меня в социальной сети. Мы начали общаться, обменивались фотками, разговаривали на отвлеченные темы, но жар между нами не спадал. Наоборот, все только накалялось. Например, на невинный мой вопрос, «как у тебя с фантазией?», он ответил, что «более чем хорошо». Этот ответ необычайно возбудил мое воображение до внутренней щекотки. С Денисом творилось то же самое. Я хотела его всего – любви, восхищения, жара, страсти. Но он говорил, что очень любит свою подругу, только вот она с ним холодна и он не знает, как согреть ее сердце. Я тоже не знала как согреть сердце человека, который тебя уже не любит. Только терпеть или уйти. Я пыталась дать ему возможность выговориться, но при этом у меня возникало двойственное странное чувство: любит девушку, но жар отдает мне. Где он врет? Но с развитием наших отношений я перестала задавать себе этот вопрос. Разрушать как либо их отношения с девушкой я не собиралась и уже подумывала прекратить общение, как вдруг все начало развиваться вообще своей дорогой. Как-то мы сидели в ресторане компанией, общались и смотрели фото с отдыха. Денис сидел напротив меня. Я старалась на него не смотреть. Только вот одно обстоятельство не давало мне покоя. Когда мы пришли они уже были в зале и сидели за столиком. Денис взял мой пуховик, что бы повесить его на вешалку и в этот момент мы соприкоснулись пальцами. Мои холодные с улицы пальцы обожгло о горячие Дениса. Меня замкнуло. Хотелось трогать его еще. Особым желанием было засунуть свои пальцы в рукав его рубашки и касаться там кожи запястья. От его присутствия внизу живота загорелись полоски страсти. А он мирно сидел напротив и смотрел на меня, слегка прищурившись, потом сделал рукой какое-то движение в мою сторону, а мне показалось, что он сейчас накроет своей ладонью мою. Я даже замерла от предвкушения. Но нет, только показалось, будто во сне, как материализация мысли, слишком явно для простых, ничего не значащих эмоций. Неистовое притяжение, которому тогда ничего не могло помешать, накалялось между нами как металл для ковки.

          Потом Денис пригласил меня пить кальвадос. Я конечно пришла, поломавшись для приличия. Мне были совсем не понятны наши с ним отношения и хотелось прийти к какому-нибудь знаменателю: или перестать общаться или развивать отношения дальше. Денис опять сел напротив и не отрываясь следил за мной своими яркими глазами. Мы общались на отвлеченные темы. Денис боялся приблизиться, я боялась прыгнуть навстречу. Мы строили из себя тех, кем на самом деле не являемся. Он любящий мужчина, я – приличная дама. Любой иллюзионист и фокусник курил бы в сторонке от такого обмана. Каждый из нас все знал, сгорал от страсти, но все равно играл. Это было бы ужасно, если бы не так захватывающе. Мы сидели и отторгали наше время, ломали его, придавая другое значение происходящему. Но разве можно победить время?

       Домой я пришла поздно, прокуренная и с влажными трусиками. Денис меня возбуждал на расстоянии. Что творилось с его желаниями – я не знала. Он опять прятался, а я хотела, чтоб он принял решение за дальнейшую судьбу наших отношений, но видимо он тоже не до конца меня понимал. Пока ехала домой в такси написала ему смс «Ночная Москва красива, жаль тебя рядом нет», он ответил, что не хотел меня отпускать и что еще покатаемся по ночной. Из чего я сделала вывод, что он собирается продолжать общаться. Так оно и было. После этой встречи наши отношения прорвало, мы окунулись друг в друга, позабыв обо всем на свете. Денис тогда говорил, что ему нравится сходить с ума, что от всех этих чувств он хочет жить, что ни на что не променяет эти ощущения, эти безумные дни. Тогда-то я его спросила: «А ЕСЛИ ТЫ ВДРУГ ИСЧЕЗНЕШЬ?» Он тогда ответил, что «ТОЛЬКО ЕСЛИ УМРУ». Этот ответ показался мне странным, но я не придала ему значения. Хотя сейчас можно сказать, что Денис «мертв», раз потом он все-таки исчез. А я испугалась себя.

       Открыв глаза, я посмотрела на кресло, где сидел Денис. Его не было. Воистину исчез, - подумала я, и мысленно перекрестилась.

      «Ты моя Звезда» - писал он мне, «Я счастлив, что встретил тебя. Я благодарю Бога за то, что ты у меня есть. Ты мой Ангел. Ты нужна мне!». Потом мы назначили встречу в кафе «Yes, boss!». Среди белого снежного дня я на крыльях летела к нему. Он ждал меня за столиком в углу. Там, за этим столиком, мы с ним впервые прикоснулись друг к другу. Я наконец-то ощутила его горячие прикосновения к моим пальцам, жар тела, запах, биение сердца, трепетные объятия, вкус поцелуев, нежность. Все это он дарил мне не задумываясь ни о чем. Он отдавался мне всеми своими чувствами. Все, что было в нем накоплено и не раздарено досталось мне. Меня окатило водопадом нежности, чувственности, страсти, оголтелых эмоций, сумасшедших взглядов. Накрыло счастьем. Не жалея своих эмоций и не скрываясь он растворился во мне, вбирая малейшие оттенки моего настроения, подарив сказку и ощущение, что такого не бывает. Нам было безумно хорошо вдвоем, пять часов пролетели как один миг. Расставаться не хотелось, страсть сжирала последние остатки разума. Я до сих пор удивляюсь, как мы не закрылись в кафешном туалете. Сейчас я даже не могу вспомнить о чем мы с ним тогда разговаривали. Это было не важно. Да и разговаривали не очень много, потому что почти все время целовались, не обращая внимания на кафешную публику, к которой сидели спиной. Мы были безумно счастливы – глупо, нагло, плевав на все – просто счастливы. А потом горы смсок друг другу, ежедневное общение. Общение было даже ночью, пока его девушка не увидела у него в телефоне одну из моих ммс. Он наверно забыл или не смог его стереть, а она залезла и увидела. И был большой скандал. Девушка Дениса написала мне, пытаясь выяснить что происходит, но в мои планы не входило разрушать и портить отношения между ними. Единственное что, Денис оказался плохим и не опытным игроком. Он позвонил мне грустный и сказал, что надо расстаться на время, что он хочет уехать и разобраться в себе. Сказал, как отрезал. И исчез. Я согласилась. Сколько будет длиться это время, я не знала. Он удалил меня из всех контактов. Удалял картинно, чем очень удивил свою девушку, тем самым подтверждая, что между нами что-то было. Итак, он исчез. Исчез только из моей жизни. Нет, он был в интернете, в социальной сети, конечно никуда не уехал, но катастрофически молчал. Меня это раздражало. Я шизела от недостатка информации, периодически задавая себе вопрос: А что ЭТО было? И вроде бы все понятно, но что конкретно??

     Снова открыв глаза, я увидела Дениса на своем прежнем месте. Он сидел с нетбуком. Интересно, если самолет начнет падать, он скажет мне что-нибудь?

      После его исчезновения наступили дни, о которых вообще не хочется вспоминать. Я ждала звонка, но телефон молчал. Временами мне казалось, что мой мобильный телефон превратился в зомби. Хотелось воткнуть в него кол и закопать, перестало вериться, что он опять ожил бы от звонка Дениса. Позже, я сменила мобильный телефон на смартфон и воспоминания о смс перестали меня терзать. Но в тот момент надо было пережить и перескучать. Это далось мне с огромным трудом. Стоило неимоверных усилий по борьбе с собой, а так же огромной внутренней работы по созданию ауры терпеливости и сдержанности, которой у меня в помине не было. Я закачивала в мозг мегатонны музыки, чтоб не слышать своих мыслей. Гасила в себе спазмы душевной боли. Перед встречей с Денисом, страдая о том, что никогда бы не сбылось, я дала себе клятву, что никогда не буду плакать о том, кто не плачет обо мне. Клятву я исполняла. Истерики в душе пресекала на корню.

«Если увижу тебя когда-нибудь опять, то разорву на части. Если увижу тебя когда-нибудь, то разорву на счастье» (3).

       Очень хотелось не делать глупости, но я все равно их делала, чем видимо очень раздражала Малыша. Просто так сидеть и молчать я не могла. Денис в одночасье стал отстраненным, отчужденным, необщительным и холодным. В его ответах мне, проскальзывало раздражение, хоть я и не часто писала ему. Меня волновал всего лишь один вопрос: А стоит ли ждать? И как раз у Дениса на него ответа не было. В душе я знала ответ, что не стоит, но себя не слушала. Наверно в этом и была наша с Денисом ошибка. Надо было честно и навсегда расстаться. Сразу и больно, но поставить точку. Просто и навсегда закончить сказку, а не оставлять умирать ее, поставив троеточие. Ведь троеточие дает надежду, а надежда отвратительный друг в плохой игре.

       Любовь – это не лампочка, которую взял и выключил. Любовь – это как закат. Хорошо, если ясный, а если с облаками и грозами? В любом случае, закат это процесс умирания прошедшего дня. Именно процесс. Процесс умирания моей сказки длился месяца три в агонии и тоске. Выключить чувства мне не удавалось. За короткое зимнее время, Денис оказался вторым человеком, который просто убивал мои чувства огромным скотобойным ножом обстоятельств. Я не могла понять, почему Денис стал столь же холодным, сколь был жарким. Не могла понять, почему мой герой, казавшийся мне сильным и целеустремленным человеком, вдруг струсил. Струсил со мной в отношениях. Неизвестность томила меня, жгла адским огнем, толкая периодически на выяснение отношений, на задавание лишних вопросов. Я не надоедала Денису этими вопросами. Один раз спросила, стоит ли ждать? Он ответил, что время покажет. Другой раз спросила, почему его раздражаю? Он ответил, что мне показалось. Еще я задавала несколько вопросов, на которые он не отвечал, прикрывался временем или отвечал раздраженно. С тех пор я подумала, что Время не такая уж безобидная штука. Оно оставляет не только морщины на лице, но и шрамы на сердце, течет по венам, как яд умирания. Я писала Денису не часто, раз в две-три недели, когда чувствовала, что совсем не могу без него. И каждый раз получала от него удар в душу. Наверно это нужно было мне, чтобы излечиться. Я не могу сидеть сложа руки и чего-то ждать. Мне надо было все выяснить и понять, что делать дальше, пусть даже ценой жестоких ударов в ответ. Я не знаю, что, обо всей этой ситуации, на самом деле, думал Денис. Он больше со мной никогда отчетливо не разговаривал. Несмотря на холодные действия Дениса, я чувствовала совсем обратное из его души. Он так же изнемогал, но, несмотря на это, сохранял свою невыносимую стойкость. Именно тогда мне в голову пришло японское хоку:
твоя нежность на кончиках губ
ты ушел
а сам не можешь без меня.

      Я чувствовала противоречия в действиях Дениса. Он делал одно, а думал другое. Никогда я не поверю, что можно так взять и сразу, резко, послать свое счастье. Или он врал мне тогда или врет сейчас. Эта дилемма меня разрывала на части. Я чувствую, что он «любит» меня, хотя все говорит об обратном. И даже сейчас, сидя в своем кресле в самолете он «любит» меня. Но я никогда об этом не узнаю, потому что ему так легче. Все мы связаны не только между собой, но еще и с другими людьми. Он не хочет никому делать больно, не подозревая, что все равно делает это. Возможно, что он думает, будто говорить больше не о чем, что и так все понятно или наоборот, если ничего не понятно, то зачем вообще об этом говорить?

       Последнее мое письмо звучало так: «Здравствуй, Денис. Ты еще меня помнишь?» письмо я написала, потому что Малыш слишком долго молчал, не подавая признаков существования. Так хотелось выплакать его, но не было времени. Куча дел. Глаза родных и чужие глаза не давали воли. Не имея возможности выхода эмоций, я сидела и копила Дениса в душе. Но когда-нибудь это должно было прорваться. Очень хотелось, чтоб ливни внутри меня прекратились, разошлись тучи одиночества, ушел туман сомнений. И я написала. Он ответил: «Привет. Провалами в памяти не страдаю, но общаться нам с тобой не считаю нужным». По имени меня не назвал. От его ответа веяло злобой и раздражением. Но все ложь. Дамбу моих сомнений не прорвало, просто прошел ураган, туман кое-где рассеялся. Тоже результат, пусть опять бьющий в душу. ХОТЕЛОСЬ ПОСЛАТЬ ЕГО, но я промолчала. Конечно было обидно и не понятно… За что такой ответ? Можно было бы по-человечески расстаться. Но все же первая мысль у меня была, что он врет. Она меня не отпускает до сих пор. Денис делает одно, чувствует другое. Имеет силы молчать, но не имеет силы любить. Но, может быть, я ошибаюсь? На самом деле все не так? и не надо искать второго смысла? Милка тогда сказала мне, что не надо оправдывать Дениса, просто он «обосрался» и ему общение со мной не нужно, дует на воду, обжегшись на молоке. Заодно она задала резонный вопрос: зачем мне такой замороженный мужик? Я не нашлась что ответить. Хотя не мужик мне нужен, а нормальное отношение. Мне нужна точка, которую он поставил, но слишком поздно и коряво. Видимо по-другому не  умеет.

        Мы приземлились в аэропорту Хургады. Самолет закончил маневр и остановился. Все повскакивали со своих мест, начали доставать вещи и готовиться к выходу. Мы с Денисом притерлись попами в проходе. Хотелось пнуть его мягким местом за молчание. Но нет, это уже знак внимания. Обойдется. Он же не считает нужным общаться.

    Выйдя из самолета, мы сощурились от яркого света и вдохнули неповторимый запах Египта. Запах древности, песка, солнца и пустыни.
На таможне толпилась куча народу. Кто-то разбил пакет со спиртным из дьюти-фри. По душному залу пронесся запах ликера, но, не гонимый воздухом, так и остался висеть в духоте зала прилета. За стойками работали только два таможенника. Люди проходили по одному, напоминая безвозвратно теряющиеся минуты. Сколько времени мы теряем впустую? Сколько теряем на ненужные дела? Но я не жалею. Все, что мое, что мне отпущено Судьбой и Временем я проживу, и никуда оно от меня не денется. Время жизни консервируется во мне в качестве воспоминаний, а что консервировать и что окажется в банке: кабачковая икра, вино или тушенка – мое дело. И только Главное время складывает мои воспоминания в погреб души.

       Очередь продвигалась медленно. Это всех напрягало. Хотелось побыстрее ощутить на лице сухой пустынный ветер Египта, вдохнуть запах песков, окунуться в море, закрыть глаза под ярким солнцем. Наконец мы прошли паспортный контроль, добежали до нашего автобуса, поставили чемоданы в его нутро и отметились у гида. Зайдя в автобус, я первым делом уперлась в голубые глаза Дениса. Судьба, Случай, Жизнь меня не щадили. Все сводилось к тому, что мне придется отдыхать с частым сердцебиением и тупыми переживаниями.
- Может они не в наш отель? Впереди еще пять заездов, - пыталась успокоить меня Милка. – Полный автобус народу…
Вошел гид, всех пересчитал, начал общаться.
- Поднимите руки те, кто в отель Сарайя? Так. - Кто в Оазис? Так. - Кто в Гольф Клаб? Так. - Кто в Макади Бич?
Когда гид спрашивал про отель Макади Бич я замерла, потому как мы ехали отдыхать именно в него. Денис со спутником подняли руки.
- Реас diet – культурно выругалась я.
- Осталось только номера рядом заполучить – утешила меня подруга.
- Ага, чтоб Малыш агукал через стенку.
Мы захохотали.

    Подъехали к отелю. Возле главного входа располагалась огромная клумба со всевозможными кактусами.
- Если Денис будет выпендриваться, посадим его в эти кактусы, - смеясь, предложила Милка.
- Какая ты мстительная, Милавицца!
- Да я за тебя кого хочешь порву!
- За то и люблю!!
Стали выходить.
- Почем нынче фунт лиха? – спросила Мила у друга Дениса.
- Величина переменная, - отозвался он мягким баритоном, - как ни странно от фунта стерлингов не зависящая…
- Фу, какой серьезный! – надула губки Милавицца.
- Фунт лиха – это субстанция, известная непостоянством своей цены. Поставляется на черный-черный рынок. – Мужчина сделал таинственное лицо и большие глаза. – Действие его не предсказуемо! – он поднял вверх указательный палец. – Вообще, лихом торгуют из-под полы, хотя, говорят, что существуют регулярные поставки лиха из Крышедвинска и Зажопья.
Мы ржали.
- В каждую 6-ю субботу 6-го месяца, - продолжал рассказчик таинственным голосом, - на поставщиков лиха устраивают показательную облаву. Правоохранительные органы дудят на всю округу сбор. Народ со всех сторон устремляется на поиск лиха и начинает его употреблять во имя радости, счастья и любви к ближнему. Затем народ, надышавшись контрабандного лиха, идет на танцпол, где отплясывает как угорелый, орет как потерпевший и жрет спиртное как слон на водопое.
- Ты мне нравишься! Ты несешь полный Бред!!! – воскликнула Милка фразочкой из мультика Рио.
- Так же, на просторах вселенной, существует «тихое лихо», которое ни в коем случае нельзя будить. Это спящая субстанция, которая после пробуждения заставляет человека надолго замолчать.
Я и  Денис уставились на объясняющего. В последней фразе мне показался какой-то намек на наши обстоятельства. Но в следующий момент спутник Дениса представился:
- Вадим. - сказал он и склонил голову, как Миронов в «Бриллиантовой руке».
- Жги дни, - бросила я фразу, выходя.
- Претворяйся комильфо, - ответил Вадим.
- Он в теме, - резюмировала Милка.
- Пошли-ка в отель, - скомандовала я, подхватывая чемодан.

   В лобби отеля было не жарко. Для начала нас разместили на мягких диванах в холле, чтобы мы без спешки заполнили регистрационные анкеты. Принесли апельсиновый сок. Ключи от номеров, карточки на свет и на посещение авкапарка принесли в считанные минуты. Нас разместили в шикарном номере с видом на другой отель. Вид был нам не интересен, потому что в номере мы сидеть не собирались.
     Побросав вещи, мы пошли прогуляться по территории отеля, чтоб понять где, что и как. Трехэтажные корпуса отеля располагались без какой-либо симметрии вокруг двух бассейнов. Большой ресторан находился в главном корпусе, второй ресторан, немного поодаль, утопал в деревьях и пальмах. Между отелями не было никаких заборов и ограждений. Можно было спокойно прогуливаться по чужим территориям. К морю вели каменные дорожки, красиво обсаженные пальмами, цветами и причудливыми деревьями. Ближе к морю, вдоль корпусов, находился сад, с причудливо подстриженными кустами и цветами. Кусты напоминали животных или, например, Сфинкса. Вдоль дорожек стояли лавочки, утопленные в деревьях, подстриженных под навесы. После сада начинался пляж. Синие шезлонги, пальмовые зонтики и заборчики от ветра. Так же на пляже был бар с выпивкой, кофе, гамбургерами и картошкой фри. Горячий пляжный песок обжигал подошвы ног, перед глазами мелькало море. Мы балдели от увиденного. Вернувшись в отель, мы залезли на смотровую площадку главного корпуса и долго смотрели на район Мадинат Макади, построенный в стиле старого восточного города со сводчатыми куполообразыми крышами, мозайкой, лестницами, узкими проходами, израсцами, пальмами и цветами. Море уходило за линию горизонта, являя периодически, от полоски соприкосновения неба и воды, белые яхты и ленивые волны. Район заканчивали два длинных пирса, уходящих в море. Один пирс был недалеко от нашего пляжа, а второй выдавался далеко вглубь моря и располагался на приличном расстоянии.

На обеде к нам подсел Вадим.
- Девчонки, что тут есть вкусного?
- Да все вкусно, - отозвалась Милка, намазывая белый восточный салат на лаваш.
- Уважаемые барышни, можно с вами отобедать? – пафосным голосом спросил Вадим.
- Благодарствуйте, барин. Супчику не изволите откушать? – Милка еле сдерживала смех.
Вадим картинно поклонился и пошел за едой. Мила смотрела ему в след.
- Нравится?
- Ага, люблю зеленые глаза и длинные ресницы, - отозвалась она.
- Чего-то Дениса нет.
- Скоро придет. Небось не знает, какие труселя надеть – в своей саркастической манере предположила подруга.
Вадим вернулся с едой.
- Кстати, я еще кое что вспомнил про лихо. Оно измеряется не только в фунтах (если говорить о весе), а еще и в деньгах. Например один фунт лиха равняется три тетрадрахмы печали, или полтора евро грусти или 55,14 кыргызских сома тоски… Хотя в восточнославянской мифологии лихо – воплощение злой доли или горя. В сказках лихо изображается как худая одноглазая женщина, встреча с которой могла привести к потере руки или даже гибели человека.
- Не далеко эта женщина от бабы-Яги ушла….
- Баба-Яга – это уже другая сказка, - авторитетно ответил Вадим.
Мы слушали, открыв рот. Заметив это, Вадим захлопал в ладоши.
- Мои аплодисменты благодарной публике.
- Откуда ты все это знаешь?
- Когда-то учился на историческом….
- А сейчас что?
- Бизнес.
- Фунты лиха продаешь? И как поставки из Зажопья? – спросила Милка.
- По полкило – не обиделся Вадим.
- На худую одноглазую ты не похож, так что думаю, что встречаться с тобой можно – обозначила Милавицца свою территорию.
- А если руку откушу по локоть?
- У тебя есть с собой железная челюсть?
- Ага, в сейфе на ресепшене.
- Iron jaw!!! – зловещим голосом произнесла Милка.
Вадим почему-то хотел завыть, но не стал.
- А Денис где? – не удержалась я.
- Спит. – произнес Вадим голосом Шурика из Напарника.
- А ты чего не спишь?
- А чего мне с ним спать? – резонно ответил Вадим вопросом на вопрос.
- Пошли на море! – крикнула всем Мила
- Пойду тогда труселя переодену.
- Красные?
- Нет! Желтые труселя лидера!
Мы стали хохотать, но тут боковым зрением я увидела знакомые черты. Повернув голову, посмотрела вбок. За столиком мирно обедал ГЕРА!!! Это было очень странно, потому как Геру я в реальной жизни не видела, только на фото в интернете. Не смотря на это, я готова была биться об заклад, что мен, поедающий финики за столиком неподалеку – это человек похожий на Григория Порываева.

    Этот мужчина долгое время занимал мои мысли, пока не появился Денис, уже в реальной жизни. Познакомилась я с Геркой в одной из социальных сетей. Он появился неизвестно откуда, облазил всю мою страницу, наставил оценок и предложил дружбу. На предложение дружбы я не ответила. Мен на фото мне понравился, но не так, чтобы очень. На меня смотрели серые с поволокой глаза, какие бывают у прожженных мачо, каштановые волосы спадали на лоб длинной челкой, модная футболка и дорогие джинсы дополняли картину. Вот он с друзьями на картинге, вот подвыпивший в кино и боулинге, вот на природе в белых плавках, вот рядом с машиной. Ничего не обычного. Красавчик со стройным телом. Я подумала, что если интересно, то напишет сам. Он конечно написал. Что-то типа того, что у меня взгляд, будто я чего-то желаю. Этот вопрос Геры очень вязался с его обликом. Я ответила тогда, что уж точно не бросится ему на шею. Вот так завязалось наше с ним долгое знакомство в интернете. За эти годы я так и не слышала его голоса, не говоря уже о том, чтоб реально увидеть. Писал он грамотно и не много. Мне с большим трудом удавалось выудить из него информацию. Но в какой-то момент мне это просто надоело. Но, не смотря на это, была в Гере некоторая загадочность, которая держала меня если и не рядом с ним, то недалеко от него. А сейчас, какой-то человек, похожий на него, сидел и сводил меня с ума.
- Ян, - услышала я голос подруги, - ты чего повисла-то?
- Там… будто Герка…
- Да ладно!
Милка посмотрела за соседний столик.
- Чего, так похож?
- Безумно!!!
- Звезда в шоке??
- Звезда в ахуе….
- Так, давай познакомимся?
- Нет! Погоди! Может это не он!!!
- Тогда пошли переодеваться и на море. Никуда он не денется.

    Мы пошли в номер. Что ж это твориться?? Неужели правильно люди говорят, что если на жизненном пути встречаются одни и те же мужчины, то, значит, ты заблудилась? Неужели настало время встречи с Герой?? Я очень хотела этого год назад, но обстоятельства были против нас, а время сказало, что оно еще не настало.
Гера невероятно возбуждал мое воображение. Самой яркой мечтой было положить ладонь ему на грудь. Не знаю откуда и почему родилась именно эта мечта, но она была. Нежная и долгая, как мягкая зима. Он знал о ней. Говорил, что когда-нибудь так и будет. Только вот никто не знал, когда. Герка разрешал делать с собой все, что можно делать с человеком на расстоянии: общаться, возбуждать словами, чувствовать его и невербально залезть в душу. Он никогда не был со мной особенно многословным, но зато я могла чувствовать его настроение через монитор или на огромном расстоянии. Однажды он попал в аварию, и я почувствовала это. Он тоже знал, что я волнуюсь и напряг больничный персонал, чтоб написать мне. Часто, он мерещился мне в толпе людей, и тогда я знала, что он думает обо мне сейчас.
Да, все это конечно интересно… Но, что мне делать сейчас? Плыть по течению или, может, пригрести к какому-нибудь берегу? Дома, сидя за ноутбуком, было легко одновременно общаться с Денисом и иногда с Герой. Но сейчас – это не дома. Хотя, если посмотреть с другой стороны, то Денис со мной не  общается, а Герка еще не видел. Время сталкивает людей, но чтоб таким флеш-мобом, выбивающим из души искры сомнений? Такое впечатление, что Время в сговоре с Судьбой, и еще не известно, кто главнее. Например: Бог прикажет: Надо свести людей. Время начнет сведение, а потом плюнет и скажет, - да ну, нафик, мне лень! И чтоб завуалировать свою лень скажет, что «еще рано», тогда Судьба подыграет ему, посылая обстоятельства непреодолимой силы. А Бог посмотрит на все это с тоской и улыбнется. Значит в другой раз… А вдруг, Время подчиняется Богу? А вдруг, Время - само Бог?
У Геры нет половинчатых настроений. Он человек порыва. Его эмоции всегда сильны и странны. Еще он каким-то шестым чувством угадывает меня…
- Ты сейчас лопнешь от своих размышлений! – выпалила Мила, бросая мне на руки пляжную сумку.
- Я хочу знать, Гера это или нет! Если это он, то я наверно не удивлюсь. И главное, с кем он?
- Пошли уже! Вадим наверно ждет на пляже.
- Сейчас напьюсь для ясности, - сказала я устало.
- Расслабься, Денис спит, его не будет.
- Зато будет немецкая пенсия.
- Нууу, не только пенсия, но и немецкие тела!
Всех красивых, накачанных мужчин подруга называла телами или туловищами.
 А ты не знаешь, наш  отель для Европы, кроме немцев, открыт?
- Кажется да, - отозвалась Мила.
- Значит, процент нахождения здесь Геры повышается с 50 до 99%.
- Увидишь его еще. В клубе вечером точно!

     Море сияло тысячей отражений солнца на волнах. Вдалеке ходили яхты. Недалеко от берега находился песчаный островок. Коралловый риф был окружен плавающими шариками. Вокруг него с масками и ластами плавали любопытные любители снорклинга.
Бросив полотенца на шезлонги, мы пошли в пляжный бар. Улыбчивый бармен налил нам не порцию, а по стакану виски. Когда мы недовольно начали крутить головами, он наивно предположил:
- Может вам бутыльку?
Мы выпали в осадок от щедрости милого египетского бармена. Забрав два стакана с виски и набрав еще по два стакана с колой, мы отчалили к шезлонгам. Вадима все не было.
- Наверно у него «неделька» из этих желтых труселей лидера и он забыл какой сегодня день.
- А он ничего.., - мечтательно потянулась подруга.
- Если что, то я пойду к Денису спать, - сказала я. - Эта спящая красавица все равно ничего не заметит.
- А может он впал в кому от тебя? – предположила чуть захмелевшая Миллениум.
- Ниче, Вадим его поцелует и он оживет.
Мы стали смеяться.
- Ну, за отдых! – сказала Милка тост с интонацией Булдакова из «Особенностей национальной охоты».
Мы чокнулись пластиковыми стаканчиками и быстро прикончили первую порцию пряного египетского виски, отдающего пылью, деревом и неуловимыми бинтами с мумий.
- Пошли что ли, пописаем в море? – звала меня купаться Милка.
- Акулу привлечешь!! – картинно испугалась я.
- Да пусть! На мне столько масла для загара, что если она даже меня проглотит, то все равно я выскочу из ее зада.
- Ага, а на море останется огромное масляное пятно, которое остудит еще один Гольфстрим!
- И акула замерзнет.
Мы покатились со смеху. С фантазией у нас тоже было все в порядке.
После купания мы сидели на пирсе и кормили бирюзовых рыб сендвичем с египетской колбасой. Колбаса в этой стране странного вкуса соленой бумаги. Рыбы клевали мякиш булки, подвисая на хлебе, а мы смеялись.
- Алла-алла-алла!!!!!, - кричал погонщик, предлагая прокатиться на верблюде по пляжу. – Такси!Такси! Москва-Париж - Берлин-Макади Бей!!! Алла-алла-алла!!!!!!!.
Важный верблюд вонял на весь пляж. Порывы ветерка доносили запах верблюжьего навоза. Погонщик в тюрбане, с замотанным лицом и голобее из под которой торчали кроссовки, медленно вел верблюда по пляжу и надрывно орал. Казалось, что верблюд шизеет от происходящего и уже смирился со своей нелегкой долей возить незадачливых счастливых туристов. Мешок с навозом, прикрепленной в его заду, чтоб не пачкать пляж отходами, бился о его ноги при каждом движении. Красивая сбруя и ковер в восточном стиле, покрывающий тело, наверно заставляли его нещадно потеть. Но он строго шел, он работал.

     Я села на пирс и уставилась в море. Оно отвечало мне тысячей лучиков и показывало свой внутренне-подводный мир с мириадой песчинок, десятками рыб, возвращало запах свежести в нос. Наверно у животных тоже есть чувство времени, думала я. Только вот воспринимают они его как посыл к неким действиям. Поспать, поесть, гулять, совокупиться, а верблюду еще и работать. Верблюд наверно знает, когда у него заканчивается рабочий день. Вот они, погонщик и верблюд – идут по пляжу, взаимозависимые друг от друга существа. Их время пересекается и расходится, но едино утекает…
Со мной рядом присел Вадим.
- Привет, - мягко сказал он.
- Привет, как поживают труселя?
- Об кораллы не порвал – доложил Вадим. – А ты что тут одна?
- Сижу, размышляю о верблюде и времени.
- В контексте покупки?
- В смысле?
- Что само Время бесценно, но время погонщика и верблюда можно купить?
- Бог Бизнес совсем затуманил твои мозги! О том, что их Время пересекается и расходится, но едино утекает.
- Вообще-то время – одно из основных понятий физики и философии.
- Про философию понятно, из нее вообще все науки образовались. А просвети насчет времени?
- В физике Время – это сравнительная мера движения материи. И называется такое время Абсолютным. В философии – это необратимое течение, внутри которого происходят необратимые процессы, называемые фактами. Зато в психологии время называется субъективным ощущением наблюдателя.
Я молчала.
- Кстати, вопросы времени привлекали внимание даже Ленина, - начал дальше рассказывать Вадим. – Он считал, что в мире нет ничего, кроме движущейся материи и что материя эта двигается во времени и в пространстве. Что человеческие представления о времени и пространстве относительны, но вместе с тем они являются абсолютной истиной.
- Какой умный ты Вадим, аж противно!
- Спасибо за комплимент!
- Из сказанного тобой я поняла, что меня интересует психологический аспект времени, а не движение погонщика с верблюдом в пространстве.
Вадим улыбнулся.
- А где твой Миллениум пропадает?
- Залипает на кораллах.
- А ты что?
- А я залипаю на верблюде.
- На нем укачивает.
- Ясное дело, он же корабль пустыни! На корабле часто укачивает.
- Смешная ты, Янка! – глаза Вадима горели зеленым огнем. Он сделал попытку меня обнять.
- Не подкатывайся, а то я испугаюсь.
- Уплывешь на верблюде в Париж?
- В Жмээринку.


- Ты видела, какое тело у Вадима? – Милка была в возбуждении.
- Не-а, какое?
- ТЕЛО!
- Понятно, - улыбнулась я.
- На ужин надо идти в вечернем платье. В отеле дресс-код.
- С ума сойти!- воскликнула я, надевая джинсы.
В главном ресторане был вечер индийской кухни.
- У меня аллергия на индийские приправы, - сказала я. Надо вернуться и выпить таблетку.
- Да просто не ешь, здесь еще много чего не индийского, - отозвалась Мила, уплетая рис с шафраном.
- Пойду поищу что-нибудь подходящее.
Когда я вернулась, с Милой уже сидел Вадим.
-Что-то у тебя скудный ужин, - прокомментировал мою рыбу на тарелке Вадим.
- Не хочется, - не стала вдаваться в подробности я.
Рыбка была вкусная, похожа на скумбрию, только постнее. Официанты, одетые, типа в индийские одежды, разносили вечерние коктейли. В конце зала местные работники громко поздравляли кого-то из отдыхающих с днем рождения. Они окружили столик именинника, стучали в арабский барабан и пели песню на своем языке. Потом спели еще на английском хэппи бездей. Отдыхающий смущенно смотрел на торт, испеченный специально для него, и не верил в происходящее.
К столику подошел Денис. Он выглядел несколько помятым, но улыбался.
- Денис Кириллыч изволит отужинать? – спросил Вадим.
Малыш сверкнул на него глазами.
- Всем приятного, - отозвался Денис.
- Взаимно.
За нашим столиком завязалась непринужденная беседа. Все улыбались, мило общались. Денис стрелял глазами по залу и делал вид, что меня не существует. Никаких эмоций от него я не ощущала, будто он вконец «умер».
- Я бы его за такое прибила! – прошипела мне в ухо Милка, когда Денис ушел за чем-то в бар.
- Я вот сижу и представляю его лысым, - медленно и громко проговорила я.
Милавицца видимо тоже его представила и долго хмыкала, выдыхая воздух через нос.
- Изощренная месть! – наконец сказала она.
- Можно еще Вадима представить раздетым – подколола я Милку, шепотом.
- Да-а-а-а, - потянула она и кинула в сторону Вадима быстрый взгляд.
Вадим смотрел на нас с недоумением. Выглядел он при этом потерянно и смешно.
- Больше двух – говорят вслух!
- Вспомнил детсадовскую пословицу?
- Типа того…
    За окном стемнело. Мы пили кофе на летней веранде. Повсюду трещали цикады. Легкий и нежный пустынный ветерок ласкал щеки. Разговаривали в основном Мила и Вадим. Денис вставлял редкие слова. Я вообще молчала. Вдалеке, у бассейна, группа молодых мужчин устроила гвалт. Разгоряченные спиртным, они голышом ныряли в бассейн. Охрана отеля технично вытаскивала незадачливых пловцов из холодного бассейна и закутывала в здоровые пляжные полотенца.
- Во ребята жгут! – прокомментировал Денис.
- А тебе слабо? – тут же отозвалась я.
Денис промолчал. Я не могла взять в толк, зачем он сидит с нами, если ему не хочется тут сидеть? Или он старательно делает вид, что не хочется? Зачем я сижу здесь, если мне больно проводить время в присутствии Дениса?
- Я пойду прогуляюсь – встала я с кресла.

    Засунув руки в карманы белых джинсов, я двинулась по освещенным дорожкам отеля к морю. У бассейна сверкал голой попой человек, похожий на Герку. Я встала за пальму и стала наблюдать за этой гоп-компанией. Говорил «Герка» на русском, быстро и чисто.
- Я даже протрезвел, - искренне удивился он, укрываясь полотенцем.
- Вот и правильно! Сколько можно, Гриш, уже неделю бухаешь!
ГРИША!!! Значит Григорий и значит Гера.
Я чуть в обморок не упала. Этого не может быть!!!! Дойдя до моря, я шлепнулась на шезлонг.
- Купаться запрещено! – махал руками работник пляжа. – Опасно!
- Да не буду я купаться, - вяло отозвалась я, но все равно улыбнулась.
- Что принести мадам?
- Джин-лайм.
- Ок.
Через минуту я мерзла от холодного коктейля в руках. Неужели настало наше с Геркой время? Неужели оно договорилось с Судьбой, и они сейчас меня тут прессуют? Как страшно иногда бывает, когда мечты начинают сбываться! Особенно, если эти мечты уже погребены под слоем других начинаний. Или если они начинают сбываться так неожиданно. В моей старой мечте, конечно, было все по-другому. Я мечтала, что Герка пригласит меня к себе и будет встречать в аэропорту. Что я такая выйду из зала прилета в красивом платье, на каблуках и с небольшим чемоданом на колесиках. Мои волосы будут струиться вдоль тела, глаза светиться счастьем и ожиданием. А он меня увидит и замрет не в силах двинуться с места и не веря в происходящее. Потом придет в себя и кинется ко мне наперерез всем. Он нежно, трепетно и крепко обнимет меня и скажет мне в волосы: «Как я ждал тебя, моя родная!». А когда он разомкнет объятья, я положу ему ладонь на грудь, он поцелует меня в волосы и накроет мою ладонь своей. Но мы с ним так и не встретились. До сих пор моя мечта не осуществилась. Со временем я перестала об этом мечтать. Смирилась с тем, что мои попытки по осуществлению были тщетными, что не все в этой жизни зависит от меня, но еще и от Герки, и что наше время с Герой никогда не наступит.
И вот сейчас он рядом. Я могу столкнуться с ним в любой момент. Узнает ли он меня? Думаю да. Несмотря на все его выкрутасы в нашем общении, Герка меня мечтательно любил и всегда очень нежно и трепетно ко мне относился.
«Случайных встреч не суждено». (4)

Вот бы ничего не решать. Легче переживать глупости Дениса. Не видеть больше Герку. Не замечать отношения Вадима. Но моей мудрости не хватало на это.
Не допив джин, я пошла в номер. Не раздеваясь и не включая свет, завалилась на кровать. Эти люди, боящиеся истинных чувств, боящиеся показаться слабыми, играющие в игры, с вросшими масками вместо лица -  мучили меня. Почему я должна принимать игру Дениса? У меня есть своя игра, и Денису в ней места нет. Моя жизнь закрутилась в спираль времени, повторяющего прошлые, незаконченные отношения. Мои грабли находят меня и долбят с неистовой силой. Так что же с моими желаниями? Почему они исполняются, когда нафик не надо? Например, сегодня утром, когда мы сидели в Шереметьево перед вылетом, я подумала, что с удовольствием провела бы время на море и в постели с умным и симпатичным мужчиной. Пожелала и забыла. И вот он, умный и симпатичный мужчина – Вадим! Можно сейчас брать его, тепленького и вести куда угодно. Но вот не хочу я его. Не было бы Денисов и Григориев, то Вадим – самый ценный вариант. А желание все равно исполнилось. Быстро. Тогда почему такие желания, как «Чтоб Денис написал мне смс» не исполняются? Не так желаю? Может надо желать, чтоб Денис мне отправил смс о том, что скучает? Слишком сильно хочу и от этого желание закручивается внутри меня не имея выхода во вселенную, чтоб его почувствовал Денис? А ведь гораздо проще исполнить маленькое желание про смс, чем двигать людей навстречу друг другу. А может не проще? Есть желания, которые вообще не исполняются. И никогда не понятно почему. Как-то я захотела новый мобильный телефон. Утром подумала об этом, вечером у меня украли старый. Я купила новый, но через три часа сдала его обратно, потому как он меня раздражал. Не найдя более ничего подходящего, я купила телефон такой же модели, как у меня был ранее. Урок этот хорошо усвоила. Не всегда желание бывает правильным и своевременным. Хочешь чего-то, но не факт, что тебе это нужно. Только жаль, что понимаешь это лишь тогда, когда ненужное желание исполняется. Может не нужно было, чтоб Денис писал мне смс, потому что каждое действие человека влечет кучу продолжений, время подхватывает их и несет неведомо куда. Эти продолжения могут быть губительными. Например, мое ммс Денису, которое привело к распаду наших отношений и его детсадовскому молчанию. Но, несмотря на это, все, что должно произойти – произойдет.

Я – твоя возможность.
Желание любви, мечты о сладком.
Твоя неосторожность
С горчинкой и осадком.
Твой космос недалекий.
Твое земное чудо.
Твой аромат и запах легкий,
Который жив, покуда….
Я писала Денису, но он никогда этого не прочтет. Преднамеренно лишив себя счастья, Денис стал  надломленным и замкнутым. Он сделал как надо. Что ж, это его выбор. Но, возможно, на самом деле, все не так.

   Конечно, я часто думаю о Денисе. По прошествии времени, он занял место в моем сердце и теперь будет жить там, уже не причиняя боли. А его имя навсегда останется для меня значащим и любимым. На самом деле, мы с ним никогда не расстанемся, потому что из сердца еще никто не уходил, пока душа не очиститься для новой жизни. А время преобразует боль в свет, запахи в память, воспоминания в мечту.
Ломка кончилась, но к наркотику все еще тянет. Мы с детства любим сказки и таинственные истории. Но сменим тему. На свете еще много таблеток, которые я не пробовала. Считаю, что молчанием Денис обманывает не только меня, но и себя. В круге тех ограничений, в которых я нахожусь, хочу делать то, что мне по душе, чтоб быть в гармонии с собой. Так я чувствую Жизнь и Свободу. Конечно, Денис может молчать со мной, но моя Свобода позволяет мне покинуть причал молчания и бросить якорь у пристани радостных переживаний, потому как я не вижу смысла гасить себя и бегать от настоящих эмоций. Я живая, а не суррогат силы воли. Все, я решила. Пусть Денис морозиться без меня.

    Теперь мне предстоит встретиться с Герой. Я должна быть красивая! – стукнуло мне в голову. Срочно в spa-салон! Резво вскочив с кровати, я быстренько переоделась и отправилась в spa. Благо в нашем отеле он был. Я прошла полный хамам. Так же сделала маску для шелковистости волос. Через два часа выползла из салона, ощущая себя половой тряпкой, с одной лишь мечтой - лечь спать.
- Где тебя носит???? – разбудила меня Миллениум.
- Это тебя носит, а я давно уже сплю!
- Ты чего ушла? Задумала выморозить Дениса?
- Пусть без меня морозится.
- Хм… Тогда?
- Здесь Герка…
- Ну. Это не новость. Ты с ним зависла?
- Нет, я подслушала, они называли его Гриша. Значит 99%, что это Герка. А потом меня торкнуло, что я не красивая и нужно срочно мчаться в спа-салон.
- Без меня??? – обиженно надулась Мила.
- Прости….
- Что дальше делать будешь? 
- Собираюсь встретиться с Геркой. Что там у тебя с Вадимом?
- Ниче. После твоего ухода он едва ли произнес пол слова. Зато я ходила с Денисом курить кальян.
- Ну и как? Денис от тебя потек?
- Ха-ха! Ну ты как ляпнешь! Не знаю, но с ним интересно…
- А что Вадим?
- Сидел в интернет-кафе. В кальянной был твой Герка.- продолжала подруга. -  Он, и еще три тела. Герка курил, пил и смотрел в одну точку.
- Странно, он что, собрался выпить весь виски в Египте?
- Мужики часто напиваются от боли, - ответила Милка.
- Такую боль алкоголем не исправишь.
- Он этого, видимо, еще не понял.
- Денис про меня ничего не спрашивал?
- Ничего.
- Понятно.

    Наутро я тупила на балконе в парк соседнего отеля. Вдруг, на балкон справа, вышел Герка. От неожиданности я спряталась за стенку. Сев в кресло на балконе, перевела дух. Стало страшно. А вдруг это не он? Вдруг это человек, за которого он себя выдавал? Может на самом деле он выглядит вообще по-другому?  Я же его не видела реально, не слышала голоса… Вдруг это не он????
- Мил, а вдруг Герка – это не Герка? Пройдет мимо и не заметит?
- Ну и что ты теряешь? Что за негативные мысли?
- Я тогда все свои мечты растеряю.
- Твои мечты уже давно покрылись пылью! Наживешь новые! Лучше скажи мне, как привлечь Вадима?
- Стать мной.
- Чего, так круто?
- Не знаю, но похоже он мной интересуется….
- А ты?
- Я хочу Герку. Вадима не хочу.
- Ты в чувствах не путаешься? – лукаво спросила Милавицца
- Ага, я ча-а-астоо пута-а-аюсь в чувствах, - протяжным голосом гламурного кисо сказала я, - ты мне вроде нра-а-а-авишься, но-оо-о, иди на-а-ахуй.
Милка принялась смеяться.
- Пошли что ли заточим по круассану?
- Я хочу дыню с йогуртом.
- Кому что….

Мы вышли в коридор и тут я, не ожидая от себя, запела песню группы Серебро:
- Ты любишь мальчика, ты любишь мальчика, ты любишь мальчика, а он на мне!
- Не трави душу, Янка-хулиганка!
- Время покажет! Вот интересно, если время уходит, и если пнуть его в зад, то оно обернется, чтоб посмотреть, кто это сделал?
- А если оно от пинка вообще смоется?
- То же вариант, - пробормотала я.
- Как он там поет? – спросила Мила - Случайных встреч не суждено, - запела она красивым, пронзительным голосом, - Претворяйся comm il faut-о Техно, порно и вино. Жги напрасные слова. Жги дни.(4)
- Я крапива, потому что жгу!! – орали мы на весь коридор.
- Может, и меня подожжешь? – осведомился, выходя из геркиного номера, молодой симпатичный мужчина, подмигивая Милавицце.
- Может быть…
- Буду ж-дать! – выделяя слово «дать», ответил сосед.
- Жди-жди-жди-жди – снова запели мы в один голос.
- Умеете вы отдыхать, девчонки! – с восхищением проговорил наш собеседник, лукаво погладывая на Милу.
- Подруга, у тебя образовался поклонник!
Парень картинно пал на колени и театральным голосом проговорил, протягивая руки к Милке:
- Государыня Рыбка, исполни одно мое желание!
- ?
- Утренний поцелуй!
Милавицца положила клатч на плечо соседа, типа посвящает его в рыцари, потом подняла с колен и со свистом и чмоканьем протяжно поцеловала в щеку. Идиллию прервали две толстушки, выходящие из номера напротив.
- Пошли быстрее, а то они все сожрут! – опомнилась Милка, когда две дамы скрылись из вида.

     Отсмеявшись, мы двинулись шумной толпой на завтрак в главный ресторан. Милкиного поклонника звали Матвей. В мелких его чертах проглядывало что-то восточное, глаза цвета виски блестели, черные волосы отдавали седым блеском.
- Это вы вчера остужали перегретые яйца в бассейне? – в свойственной ей манере начала подкалывать Матвея Миллениум.
- Ага, но, походу придется студить дальше, потому что в твоем присутствии я весь горю!
Милка довольно хмыкнула.

    Вадима с Денисом на завтраке не было. Я сидела на крытой террасе, пила кофе и смотрела, как воробьи приканчивают остатки чьего-то круассана, оставленного на столе. Они чирикали, дрались, слетались и разлетались. «Как гопники в мегаполисе!», подумала я.
Последние дни, все, что движется, напоминало мне время. Конечно, время движется от прошлого к будущему, через настоящее, но оно часто предстает и в других формах, как сказал Вадим, зависящих от вИдения наблюдающего. Интересно, есть на свете такое, на что время не может повлиять? Кроме, конечно, прошлого.
Все, что движется вокруг меня, напоминает об уходящих минутах. Если пофантазировать, то можно увидеть, как дружной толпой из головы отпочковываются старые иллюзии, мечты, сны, надежды, обиды, любовные переживания, страхи и уходят консервироваться в банки памяти, что стоят в погребе души. Хотя… один интересный чувак как-то сказал, что «Не все чувства внутри. Чувство локтя сбоку».

Допив кофе, я пошла в местный супермаркет Абу Ашар. Очень хотелось египетского мангового сока. Милка отправилась в спа-салон. Зайдя в магазин, я увидела Дениса. Он стоял перед витриной с чипсами. Малыш меня заметил. Образовалась некая неловкость, или, как пишут в демотиваторах, «ВНЕЗАПНО!». Первым моим порывом было уйти. Но потом я решила, что если ему надо, то пусть он уходит. Выбрав сок, я подошла к кассе. Денис залип у чипсов, а кассир куда-то отлучился. Я и Денис остались вдвоем.
- Вы так искренни в своем молчании… – бросила я первый камень.
- Молчание – глубоко, как вечность, разговоры – мелки, как время, - парировал Денис.
- Не нам рассуждать о вечности, мы здесь временно.
- Скажи еще, что ты жертва времени, - как-то зло сказал Денис.
- Я скажу, то ты пожертвовал нашим временем, чтоб поступить правильно. Правильно с твоей точки зрения.
- Я пожертвовал не только нашим временем, но и много чем еще…
- И оно того стоит?
- Да. Мы не жертвуем временем, пусть время жертвует нами. Наши взгляды, как часы на руке… твои и мои показывают разное время, но верим мы только своим часам.
Мы молчали.
- Времени и словам верить не нужно, - снова заговорил Денис. – Нужно верить действиям.
- Все действия протекают во времени. Я не могу не верить времени, так как оно абсолютно. Я могу не верить своим часам. Твои же действия не абсолютны, а индивидуальны и протекают в твоем времени..
- Да.
- Что ж, играй один в свою молчанку.
Я расплатилась и вышла из Абу Ашара.
Придя в номер, перебирая суть разговора, я так и не поняла, о чем, на самом деле, говорил мне Денис. Ну и пусть! Его время с моим не совпадает. Но само по себе молчание очень странный знак. Оно говорит, что человек не хочет говорить «нет» или офигевает от происходящего. Пусть морозится, если ему так легче. Каждый выбирает свой путь исцеления, потому как ждать мучительно, забывать больно, принимать решения сомнительно.

В следующий раз я увидела Дениса в аквапарке, где он гасился от меня по радужной трубе. Наверно хотел свернуть себе шею. Мы с Милой, Вадимом и Матвеем катались по большой семейной горке на ватрушке. Настроения у меня не было. Одолевало острое желание подправить Денису корону лопатой. Я злилась на него за то, что он принял решение за нас обоих. Причем решение такое, чтоб было удобно ему, чем напомнил мне поведение царя. Таких царей, за *** и в музей. «Общаться нам с тобой не считаю нужным». Он так решил, даже не удосужившись объяснить, почему именно так. Конечно, цари с народом не разговаривают! А может решил, что я такая умная, сама все пойму? Только вот он не учел, что если он царь, то я королева. Королевы не прощают, они казнят. Нужно ли мне прощать Дениса? Нужно ли его казнить? Он сказал, что исчезнет, если только умрет. Цари за базар должны отвечать. Если сказал и исчез -  значит «умер». Все правильно! Покойники молчат! Что тут непонятного? Может они правда искренни в своем молчании? Мертвое время загадка для живого времени. Денис в моей жизни и в моем времени теперь покойник, поэтому он такой холодный. Надо зарыть его в могилу воспоминаний. Выходит, он сейчас тусуется с нами в виде привидения. Морозится и гасится по-привычке. Все-то его тянет спать и в темноту. Меня разобрал хохот от удивительных ассоциаций. Я сидела на шезлонге и смеялась как Настасья Филипповна в «Идиоте».
- С ума начинают сходить даже те, кто его не имеет – прокомментировала мое поведение Милка.
- Два величайших тирана на земле: Время и Случай порвали в клочья мое воспаленное воображение.
Вадим с нескрываемым интересом смотрел на меня.
- И каким же образом?
- Ассоциативным мышлением.
- Как сказал кто-то из классиков, «Время великолепный учитель, но, к сожалению, оно убивает своих учеников».
- Милка, Вадим с классиками разговаривает!! В них прыгать нужно! – не в силах остановиться, смеялась я.
Вадим ушел от нас, ничего не ответив.
- Жаль, здесь спиртного не подают, - искренне пожалела подруга, смотря на меня большими глазами.
- Да не парься ты! Я хотела, чтоб Вадим ушел. Умничает, раздражает меня.
- Фууу! – выдохнула Милка, я уж думала у тебя крышу снесло.
- Нет, я прикольнулась.
- Теперь Вадим будет гаситься от нас вместе с Денисом.
- Мне фиолетово….
Меня вдруг перестал занимать Денис и все, что с ним связано. Он «умер» в моем времени и 40 дней уже давно прошли. Приведенческие холодные порывы его души теперь мне без надобности. «Лед тронулся, господа присяжные заседатели!». Давно ожидаемое избавление наступает. Хотя можно придать первой части иной смысл лед (Денис) тронулся (умом). Все, пора завязывать с ассоциативным мышлением.
Интересно было бы знать, где Герка, но для этого нужен Матвей.

Зайдя в интернет через смартфон, я набрала в поисковике: мертвое время.
«Любое устройство затрачивает на изменение и регистрацию события конечное время, в течении которого оно не способно «правильно» обработать следующее событие. Это так называемое мертвое время. Под мертвым временем мы будем понимать время, в течение которого информация о событиях искажается за счет наложений». Ага, это значит от наступления события до его понимания проходит время, которое становится мертвым. И потом это мертвое время начинает протухать и разлагаться. В прошедшем событии начинают заводиться опарыши несуществующих подробностей произошедшего, которые в мертвое время откладывает твое субъективное видение ситуации. В конце концов вся ситуация разлагается на куски отдельных воспоминаний и, как конечный вариант, остаются сахарные кости события, которые иногда так приятно обсасывать.
«Мертвое время самогасящегося счетчика зависит от геометрии счетчика, от напряжения на нем и от подвижности понов наполняющего газа». Представив Дениса самогасящимся счетчиком, я снова закатилась в диком смехе. Как говорил Чоран-человек «В каждом мгновении я различаю усталое дыхание и хрип прошлого, а не переход к другому мгновению. Я создаю мертвое время, погрязая в удушье надвигающегося будущего». Стоп! Хватит создавать мертвое время! Хотя все взаимосвязано: мы создаем мертвое время, а оно убивает нас. Каждую секунду человек и время мстят друг другу за жизнь и за смерть. Все обоюдно, поэтому нечего обижаться.

«Мне кажется порой что я из стекла и ты из стекла. Но часто мне кажется что-то еще».(5)

Ко мне подошел Матвей.
-А где Мила?
- На горках. А почему ты сегодня без компании?
- Они все уехали на джип-сафари.
- А ты чего?
- Я уже был. В лом потеть по пескам.
- Значит ты тут не в первый раз?
- Вообще в Египте раз третий. Решил вот вывезти друзей на Днюху.
- Ого! Классно! И когда Днюха?
- Вчера была!
- Вы вчера отожгли на весь отель!
- Был повод.
Мы растянулись по шезлонгам.
- Может поужинаем сегодня вместе? – вдруг предложил Матвей.
- В смысле?
- Ну, нас четверо и две очаровательные девушки… - Матвей смешно задергал бровками.
Значит на ужине увижу Герку, подумала я.
- Тогда заходи часиков в 8 вечера.
- Ок, заметано!

Интернет, как вторая жизнь или как второе время – сближает и разъединяет людей. Благодаря интернету я познакомилась не только с Герой, но  и со множеством других людей. Некоторые люди стали мне близкими друзьями, некоторые растворились в просторах всемирной паутины, некоторые зависли необщаемым грузом.

      О Григории Порываеве я знаю мало, родился, учился, женился, развелся, есть дочка. Про женщин он часто говорил, что все они на «одно лицо» имея ввиду поведенческие мотивы. В начале нашего общения мне показалось, что Герка звездит. Видимо привычка вести себя как мачо, и внимание женщин сделали свое дело, если даже со мной он не мог отвязаться от привычного стиля поведения. Но, как это ни странно, звездность с него сбить не составило особого труда. Это потом уже до меня дошло, что мое мнение для него было важным. Обожаемый мамой Герка, наверно рос капризным отличником. Но жизнь и время сделали его подозрительным, умным и ушлым индивидуумом, и, как говорил сам Гера, мимикрирующим в пространстве существом. Начав расширение своего бизнеса, он продал свою квартиру и уехал жить в Европу, где и затерялся. Думаю, что затерялся он специально, чтоб забыть меня. Попытки его были тщетны, потому как он все-таки периодически появлялся, когда уже совсем без меня не мог. Но в конце-концов, окончательно пропал. На редкие мои письма отвечал радостно, но разговор не продолжал и о себе не писал.

    Поставить точку он так же не может, потому что видимо еще на что-то надеется. Надеется и сам же убивает эту надежду, отдаляясь с каждой минутой. Но несмотря на это, я все равно его чувствую. За годы нашего общения, Герка, так же как и я, сумел полюбить не только меня, но и свои мечты. Нет ничего сложнее, чем расстаться со своими иллюзиями. Герка превратил меня в мечту, поставил на пьедестал и разве что не молился. Никогда меня не видя, он воздвиг свои впечатления обо мне на вершину блаженства и нежности. Но нарисованное время невозможно забыть. Невозможно выбросить из головы ожидание счастья, несбывшиеся надежды, чувства на расстоянии.

    Мы сходили с ума друг по другу в столицах разных государств. Нас разделяет всего 2 часа полета на самолете, но этого достаточно, чтоб никогда не увидеться. Герка колесит по всей Европе, но в Москву приехать не смог. Или не хотел, что более вероятно. В любом случае настоящих причин нашей невстречи я так и не узнаю. Хотелось бы думать, что он боится по-настоящему полюбить и при расставании испытать боль. Или разочароваться. А может в нем самом что-то не так. Я злилась на него. Называла трусом. Он обижался, но ничего не менялось. Отказывал мне Герка нежно, стараясь не обидеть. Говорил, что обстоятельства не позволяют увидеться, что он что-нибудь придумает. Но время шло. Уже сменились тысячи обстоятельств, но мы так и не увиделись. Мне нужно было его увидеть, чтоб понять, нужны ли мне эти отношения.  Как я уже говорила, у Геры не было половинчатых настроений. От нашего общения трясло обоих. Я тоже не подарок, поэтому отношения наши искрили любовью-ненавистью, живя своей жизнью. Герка понимал и угадывал мои чувства, настроения, отношения с другими людьми. Говорил он об этом мало, но часто в точку. Закрытый в общении, он был открыт для меня душой. И даже сейчас он открыт для меня. Я чувствую, как он скучает, как любит меня. За годы нашего общения, мы и удаляли контакты друг друга, расставались, вновь сходились, молчали месяцами. Первая конечно начинала общение я, он подначивал меня своей душой, начинал мерещиться. Герка всегда откликался на мои письма, и все повторялось заново. Потом я просто устала жить иллюзиями в отношении Геры. Наши отношения, не получая развития, начали затухать. Никто не решался поставить точку. Но именно незаконченность, надежда на несбыточное, толкала нас снова  общаться. И снова, это же несбыточное, эти невстречи гасили все общение. Мы напоминали Уроборос – змея, пожирающего свой хвост, символ цикличности. Вся эта, повторяющаяся много раз, застывшая во времени, не имеющая конца и выхода субстанция, нещадно напрягала и напрягает нашу с Герой психику. Забыть друг друга выше наших сил. Можно даже предположить, что никто и не хотел забывать. Как-то я написала ему письмо со стихом:
Любишь меня как никто другой
Страшным чувством, похожим на боль.
Своею дорогой – безнадежной тропой
Отдаляясь бездумно, крича, что ты мой.
Дааа, ты мой! В интернетной дали
Обжег мое сердце и пепел развеял.
Упрямый мужчина, а мужчина ли, ли?
Не важно уже.  Играй, раз затеял.
Но больно играть, ведь чувства толпой
Обвили тебя и вонзаются в сердце.
Ты любишь меня, как никто другой
И от этой любви никуда мне не деться.
Герка тогда ответил, что это все правда. Так и есть. Даже через расстояние и интернет мы воздействовали друг на друга ошеломляюще. Я ему писала, что обнимаю его, а он писал, что чувствует мои руки у себя на плечах. Импульсивный и безбашенный Герка, заводился с пол оборота. Умудрялся ревновать меня к инетным друзьям. Безошибочно определял кого я «люблю», а кого нет. Обижался на меня за это, пытался в чем-то обвинить. В такие моменты я называла его несчастным собственником. Он говорил в ответ, «да, несчастный, потому что тебя рядом нет». Но вместе с тем,  одной фразой Герка мог пустить вскач мою фантазию. Как-то он сказал, что целует меня на ночь и поцелуй его нежнее крыльев бабочки. Что бабочка отдыхает. При этом я чувствовала, что это его желание и нежность относились именно ко мне и никогда к кому-то другому. Мне нравилось заводить его. Пара фраз и его фантазия залетала на невиданные высоты. Но такое он редко выдерживал, говорил, что хочет ночью спать, а не лезть на стенку от желания. После таких фантазийных перфомансов мы с ним прощались, а потом пол ночи, каждый в своей квартире, предавались мечтам друг о друге. Но почему он не хотел превратить эти мечты в реальность, мне было не понятно. Как-то раз я написала ему, что у нас с ним получился бы запредельный секс, он ответил, что тоже об этом думал, но лучше эту тему вообще не затрагивать, потому что это сводит его с ума, он начинает бредить мной и жизнь его превращается в ад. Но, при всем, при этом, Герка предпочитал жить в аду, чем напоминал мне человека, который боится выйти из комнаты ужасов.
Приложив достаточно усилий, Гере удалось заставить меня отказаться от своей мечты о ладони на его груди. Не раз Герка говорил мне, что если мы с ним встретимся, то он уже не сможет меня никуда отпустить. Может он прав? Может легче отпустить мечту о счастье, чем само счастье? Поняв это, я успокоилась насчет встречи с Герой. Немного погодя отпустила и свою мечту.
Сейчас мы с Герой находились в стадии необщения. Я знала, что он ждет письма, но не писала уже несколько месяцев. Герка, и тут не изменял своему правилу и часто напивался. Видимо с горя. Это его состояние я называла Григорино горе. Обычно, после наших с ним ссор в интернете он шел напиваться в реальности. Сейчас тоже напивается. Значит все-таки это он и он реальный!!!

На ужин я нарядилась в бирюзовое платье с белыми цветами, которое имело вырез на груди, оставляющий простор для воображения. С белыми сабо и загорелой кожей мой наряд смотрелся идеально. Волосы я просто расчесала и оставила струиться шелком по плечам. Накрасив глаза и губы, я стала крутиться перед зеркалом.
- Герка увидит – с ума сойдет! – сказала Милка.

    Мы с ней были как белое и черное. Девушки без возраста. Каждая компания давала нам столько лет, сколько было им самим. Милавицца со своими длинными черными волосами сотворила французскую косу, одела беспроигрышное черное платье и босоножки на высоком каблуке.

   Ровно в 8 вечера послышался стук в дверь. Мое сердце готово было выскочить из груди.
- Чего-то ты вз****нула, подруга, - сказала Милка, глядя на меня.
Я криво усмехнулась. Миллениум открыла дверь. На пороге стоял шикарный Матвей, держа в руке букет сорванных на клумбе соседнего отеля цветов. Я быстро обежала глазами компанию. Геры не было.
- Ты сказал, четверо, - промурлыкала Мила, опережая мой вопрос.
- Один затерялся в просторах Египта, - пошутил Матвей. – Мы не стали его ждать.
- И вообще, я не могу без тебя! – сказал Матвей, протягивая Миле цветы.
Даже не знаю что испытала, когда поняла, то Геры с ними нет. Облегчение или разочарование? Значит еще не время. Возможно, что я все-таки не готова. Странно. Невремя в подходящем времени. Наверно именно так люди ходят рядом не замечая друг друга.

     От моего сногсшибательного вида был в восторге только Вадим. Денис все так же сидел и молчал. Мне стало скучно, и я уже хотела было свалить из этой компании, как ко мне подсел Вадим.
- Выглядишь офигительно!
- Спасибки!
- Твое холодное сердце мне согреть не удастся?
- Вместо того, чтоб уточнять, лучше бы попробовал.
- И что мне надо делать?
- Согреть мое сердце. Ты сам себе поставил задачу, а теперь еще спрашиваешь что делать? Придумай, ты же такой умный!
- Ты таким тоном это говоришь, будто ум – это порок.
- От ума бывает горе. Тебе что от меня надо? Трахнуть на отдыхе?
От такого предположения Вадим сбесился.
- Сейчас ты будешь говорить, что не такая, что ждешь принца на белом коне, а так же большой и чистой любви?
- А вот и не угадал! – весело отозвалась я. – У вас, мужиков есть расхожие стереотипы, но даже зная это, никто из вас не удосужился прикинуться принцем. Кстати, почему ты решил, что мое сердце холодное?
- Ты производишь такое впечатление.
- Твои впечатления обо мне настолько ошибочны, что я буду всегда удивлять тебя, а вот ты меня удивить не сможешь.
- И что же ты обо мне думаешь?
- Я о тебе вообще не думаю.
Вадим ошалело смотрел на меня.
- Ты симпатичный, но с тобой скучно. Ты мыслишь не чувствами, а книгами.
Не став слушать до конца, Вадим пошел на выход. Денис поднялся за ним следом. Мне не было жалко Вадима. Время показало, что он не в теме.
- Ребята зовут в клуб. Пойдешь? – спросила Милка.
- Пойду. Че ж не пойти?

   На террасе, где я сидела перед чашкой с кофе, играла живая музыка. Я чахла над куском торта. Кофе давно остыл. Хотелось коктейля, но лень было идти за ним в бар. Из компании, что собралась за ужином, меня никто не беспокоил. Милавицца рассказывала анекдоты. Мне вспомнился один из моих любимых анекдотов, про то, что сначала Таблица Менделеева приснилась Пушкину, но он нефига не понял. Анекдот сигнализировал о том, что всему свое время.
- Сохрани мое сердце в дождливый день, - мягко пел арабский мужчина на английском языке. Интересно, хранит ли меня кто-нибудь в своем сердце? И вообще, что значит - помнить? Моя память так же раствориться во времени, как и тело. А сохранить память могут только написанные слова. Речь остается в мертвом времени.

В клубе было накурено. Оглушительно играла музыка. Добравшись до бара, я все-таки взяла виски с колой и села за столик. Зал клуба представлял собой прямоугольник, часть которого занимал бар, на противоположной стороне разместился экран и стойка диджея. Вдоль одной стены стояли столики, другая была стеклянной и выходила на просторную веранду, которая тянулась к морю. В центре зала танцевала Милавицца с новой компанией. В углу сидел Денис и постоянно курил. Рядом с ним копался в мобильном телефоне Вадим. Я села за столик у стеклянной стены, прямо напротив Дениса с Вадимом. Громкая музыка била в душу синтетикой звуков. Жаль только, что дурь из головы не выбивала. Чтоб окончательно не заскучать, я пошла танцевать. Мы с Милой любили отжечь на танцполе. Тут же образовав круг из танцующих, мы начали заводить народ. Когда дело дошло до паровозика по танцполу, я заметила, что Денис смотрит на меня сквозь дым сигарет. Но тут меня поймал какой-то энергичный мэн, стал об меня обтираться спиной в танце, косить под танго, а я ему подыгрывать. Началось некое подобие грязных танцев. Жена мэна была в бешенстве, глаза Дениса сверкали. Мне нравилось доводить его. Когда-то я думала, что «вечность без него» превратилась в череду ужасных мыслей, хотя сейчас уже не помню, чтоб эти мысли были ужасными. Время стерло их из памяти. Когда-то, на один мой вопрос Денис ответил, что «время покажет», но уже тогда я знала, что когда оно покажет, мне не на что будет смотреть. Как говориться: дорога ложка к обеду. Сейчас мне действительно не на что смотреть.
      Потом я вышла на террасу и стояла там, пока ко мне не начал клеиться старый немец. Вежливо и с улыбкой я послала немца нахер и вернулась в зал. За столиком Дениса и Вадима сидели девицы и пытались общаться. Денис сидел в своем дыму, а вот Вадим общался. Неожиданно заиграла медленная музыка. Народ начал активно приглашать друг друга танцевать. Я испугалась, что старый немец, облизывающийся на меня уже битый час, пригласит танцевать и поэтому решила по-тихому смыться. Но это у меня не получилось. Денис неожиданно схватил меня за руку. Я вздрогнула. Он развернул меня в зал и обнял, двигаясь в такт музыке. Я положила руки ему на плечи. Он обнял меня крепче. Я ощутила, как неистово бьется его сердце. Тело его, все так же горело. «Мертвецы» оживают во времени, - подумала я. Но меня уже не интересовало ни тело Дениса, ни его сердце. Я столько всего передумала о нем, что уже тошнило. Оказалось, что есть лечение не только избавлением, но и пресыщением. Как говориться, много хорошо – тоже плохо. Во всем нужна мера. Главное, не мерить все на свой аршин. Денис вдохнул мой запах. Когда-то он говорил, что никогда его не забудет.
«Пока ты смотришь на кого-то, есть тот, кто смотрит за тобой», - подумала я, видя, как за нами наблюдает Вадим. Может правильно сказал один бизнесмен, что если ты не борешься за то, что хочешь, то ты этого не достоин? Когда-то давно, один друг сказал мне, что я настоящий борец. В тот момент мне приходилось бороться с самой собой. Но если ты с собой борешься, значит ты где-то себе врешь. Себе и человеку рядом. Почему, при возникновении какого-либо желания, первый порыв скрыть его? Почему Вадим сегодня был так неискренен со мной? Почему не сказал правду? Почему не сказал, что хочет меня? Почему мы так боимся жить? Почему боимся обозначить даже кромку своего счастья? Почему часто так быстро сдаемся? А ведь называем себя сильными людьми…
Я перед собой честна. Я сделала все, что могла для сохранения нормальных отношений с Денисом. Но сейчас они мне не нужны.
    Денис трепетно взял меня за руку и нежно поцеловал пальцы. Похоже, айсберг растаял, но поздно. Титаник уже утонул.
- Пошли прогуляемся? – предложил Денис.
Я пожала плечами. Мне было все равно.
Дойдя до моря, мы встали на пляже около шезлонгов. Немного погодя, Денис поднял спинку одного шезлонга, сам сел в него, расставив ноги, и сделал мне приглашающий жест.
- Посидим, посмотрим на звезды… Я так мечтал об этом…. – мягко проговорил он.
Но мне не хотелось колыхать мертвое время и закручивать его в спирали. Я повернулась и молча пошла с пляжа. Денис меня не остановил. Вернувшись в клуб, я начала искать Милу, но ее там уже не было. Тогда я пошла в бар у ресторана. Заказала каппучино с корицей. В холле отеля семья поляков мумифицировала время, делая фотографии на память. Кто-то уезжал в аэропорт. В дальнем углу, спиной ко всем, сидел в одиночестве Герка и пил виски со льдом. Подойти к нему? Нет. Страшно. Пусть сам меня заметит. Можно было бы написать ему на электронную почту. Но и этого не хотелось. Неожиданно в бар зашел Денис, сверкнул на меня глазами и вышел через холл отеля в темноту. Что, не приятно? – спросила бы его я. Я кидаю в тебя бумеранг времени.  Получай удар прямо в сердце. Хотя особого удовольствия я от этого не испытывала. Не мне судить Дениса. Я не знаю всех его переживаний. Но и он о моих не задумывался. Вот так мы плюем друг на друга, ради своих целей, не разобравшись, не понимая…

     Несмотря на кофе, я зевала. Хотелось спать. Перестав сверлить Геркин затылок взглядом, я пошла в номер. В нашей комнате горел свет. С размаху открыв дверь, я узрела картину маслом: на сдвинутых кроватях, в окружении Матвея и еще какого-то Туловища, лежала полуголая Милавицца и целовалась то с одним, то с другим. Пальцы мужчин нежно бродили по ее телу. Намерения всех были прозрачны и видны… Обалдев от увиденного, я вышла и закрыла дверь. Чего делать-то? Куда податься? Милка наверно подумала, что я занята с Денисом… Я не осуждала ее, зная о мечте оторваться с двумя мужчинами. Осталось только загаситься где-нибудь под пальмой со стаканом джин-лайма.
И все не то, не так, не тот…
Пустое место и пусты слова.
А душу накрывает, сердце жжет,
Несчастная, больная голова…

     Немного подумав, я пошла в бар у бассейна. Было поздно. За столиками сидели, в основном, немцы. Время не только делает врагами, но и примиряет, или и того хуже, заставляет ощущать безразличие. В данный момент я отдыхала в немецкой сети иберотелей. Спокойно сидела рядом с немцами, вчера играла в ку-ку с улыбчивым немецким малышом. В 50-х годах прошлого века меня бы за это убили. Но время стерло грани. Я ненавижу фашистов, но к немцам отношусь равнодушно. Каждый год 9 мая пьяные русские норовят побить невинных немцев, но почему-то никто не бьет французов или монголов. Или время окончательно стерло их следы из памяти?
Неожиданно ко мне подсел Шеф.
- Ты???!!!!
- Ты всегда так удивляешься, будто чуму увидела… - с раздражением сказал он, поглядывая на меня колючими глазами.
- Что, все так плохо?
- Не совсем. Не морозь себя. Ты сетуешь на поведение Дениса, а сама ведешь себя так же отвратительно.
- А что, я должна кидаться ему в объятия как только он меня поманит?
- Нет, но объяснить свой уход можно было…
- Он мне ничего не объяснял! Почему я должна?!
- Потому что ты – не он! А ведешь себя, как он. Выходит, Денис выиграл.
- Мне плевать на него!
- Уж меня-то не обманывай! Просто ты переключилась на Герку, а себя успокаиваешь тем, что Денис «мертвец». Только не пытайся стать «мертвой» для него. Если игры со своим временем хоть как-то прокатывают, то с чужим – почти никогда.
- И что, мне теперь бежать за Денисом и объясняться? Да не хочу я!!
- Конечно, так легче…
- Да. Так легче! Я не хочу тратить время на человека, который его не тратит на меня!
- Маркес наверно сейчас в шоке! – хохотнул Шеф.
Мы помолчали.
- Я не знаю что мне делать дальше…
- Тебе надо выйти в море на Гифтун. Побыть одной, попытаться отпустить все сложное. Перестать пить. Простить себя и окружающих. Понять, что все что с тобой происходило – было уроком. ВСЕ УРОКИ, ЧТО ПРЕПОДНОСИТ НАМ ВРЕМЯ, УМЕСТНЫ ДЛЯ НАС.
- Кто ты вообще такой????
- Ты знаешь…
- Даже не могу предположить….
- Представь, что сейчас я твое Время, которое помогает тебе учить уроки…
- А потом ты поможешь времени абсолютному меня прикончить?
Шеф заулыбался.
- Пришло время отпустить все предвзятые понятия о том, ЧТО было твоей целью. Вместо этого, позволить проявиться новым целям, таким, какими они стали сейчас. Путь времени – это игра. Игра позволит тебе перераспределить страсть своей души. Играя, и не отказываясь от общения, ты получишь информацию, нужную тебе для достижения твоих теперешних целей. Думай сердцем. Сохраняй честность самой с собой. Доверься, наконец, себе. Послушай себя. Вся сила и все вдохновение в тебе.
«Надо бы, правда, завтра смотаться на Гифтун» - подумала я. Поездка займет целый день и так просто туда не попасть, только с экскурсией».
- А почему именно Гифтун? – я перевела взгляд на Шефа, но его уже нигде не было. Невдалеке, мелькая в свете ночных ламп, шел Гера.
Подождав, пока он скроется из вида, я тоже пошла в номер. Я устала. «Если картина маслом не окончена, то выгоню их продолжать где-нибудь в другом месте», - думала я, непрестанно зевая. В номере никого не было. Кровати стояли на своих местах. Приняв душ, я бухнулась в постель.

   С утра я вскочила как ошпаренная. Позвонила на ресепшен и заказала такси в Хургаду. Милы все еще не было. Оставив ей короткую записку, наскоро позавтракав, я села в такси. Когда-то давно я уже была на Гифтуне и пока не забыла с какого пирса туда отходят яхты. Большой и малый Гифтун – это два острова не далеко от Хургады. Возле островов расположен огромный коралловый риф, благодаря которому острова и стали так популярны среди туристов, любителей поплавать с маской и под водой. Сами острова песчаные и пустынные, но смышленые египтяне построили на них места для отдыха и рестораны в стиле берберов. Теперь там бросали якоря многочисленные яхты.
      На Гифтун отправлялись с пирса отеля Эль Паша резорт. Приехав туда, я нашла знакомого египтянина, который возил нас на Гифтун прошлый раз и без долгих разговоров он выделил мне место на своей яхте с немцами и французами. Яхта сияла новизной. Капитан, невероятно красивый египтянин, не сводил с меня глаз. Наверно ждал, что я приду порулить, как это делали все отдыхающие на море барышни. Но я его разочаровала. После морской рыбалки яхта бросила якорь на Гифтуне. Основная масса туристов поплыла любоваться красотами местного рифа. Я доплыла до берега и вышла на горячий песок. Останавливаться в местных достопримечательностях не стала, натянула бейсболку поглубже на глаза и разу пошла по берегу моря, подальше от большого скопления народа, поближе к пескам.

     Есть такое выражение: «Закрой глаза и ты увидишь человека, который у тебя в сердце». Я остановилась и закрыла глаза. Никакого образа не возникло, только было видно, как солнечные лучи просвечивают через веки, делая фон розоватым. Это значит, что я бессердечная? Или все выражение есть суть ложь? Нет никого у меня в сердце. Разбито оно. Значит сейчас я никого не люблю и в душе моей темнота. Может поэтому я не знаю куда мне двигаться дальше?
       Время опустошает наши души отбирая любимых людей. Только родители любят тебя не за что-то, а просто потому что ты есть. А мы этого не ценим, потому что досталось просто так, без борьбы. Со смертью родителей пропадает уверенность в бескорыстной любви и сама любовь их пропадает. Еще одна частичка света растворяется во времени.
       Я всю жизнь нахожусь в поиске. И чего я нашла? Нашла кучу умных фраз, но не стала от этого умнее. Боль, но не перестала бояться ее. Любовь, но не знаю любила ли я и любили ли меня. Нашла ли я себя? Не знаю. Я смотрю на действия других людей и думаю, что они идиоты, но оглядываясь на свою жизнь не могу сказать, что я умнее. На свете много родственных душ. Но родственные они все в определенный период времени, что пересекает людей между собой. Никто на свете не знает как правильно и что нужно искать. А если утверждает, что знает, то он заблуждается. Возможно, что Денис стал мне родственной душой на определенный период времени. Именно в тот период он мне был очень нужен. Нужен, чтоб не думать и пережить расставание с Герой. А теперь все наоборот, он мне не нужен, чтоб думать о Гере. Вместе с Денисом мы создавали нашу сказку. Но то время прошло. Оказалось, что мне не за что прощать Дениса. Нельзя требовать от человека больше, чем он может дать. Денис помог мне избежать дальнейшей боли в отношениях с Герой. Но в мире нет ничего половинчатого и Денис вернул мне боль своим исчезновением. Как ни крути, а боли мне не удалось избежать, даже если я хотела обмануть ее таким вот хитрым способом. Сколько месяцев прошло, а я все мусолю в памяти кости исчезновения Дениса. Возможно, я не могу простить ему этой лжи про то, что он не исчезнет. Получается, что тогда Денис соврал мне. А вдруг нет? Ведь именно в тот момент, когда говорил, что исчезнет, если только умрет, он был необычайно искренен. Я чувствовала это. Но со временем эти его слова превратились в забытые чувства, в прошлое, в ничто. Я каждый раз хочу не верить словам и каждый раз верю, потому что верить хочется! И пусть потом будут разрушенные города, пусть душу затягивает зыбучим песком грусти. Я отстрою свои города снова, переживу момент перерождения, чтоб их опять засыпало пылью времени и тогда, стоя на развалинах, я спрошу у Времени: Зачем все это нужно? Почему он соврал? И, возможно, ко мне придет понимание того, что именно в тот момент ОН НЕ ВРАЛ. Может вообще на свете нет лжи? Может быть все, что говориться искренне и есть правда? Правда того мига? Тогда это было правдой, а сейчас кажется ложью, потому что те чувства ушли. Потому что сейчас – это не тогда. Сейчас – это сейчас. И может хватит обижаться на мертвое время прошлого?
«Мир не тот, что сейчас, что минуту спустя».(6)
     Со дня сказанных Денисом слов прошли миллиарды мгновений и уже все изменилось тысячи раз. Стоит ли за собой тянуть мертвое, недвижимое время? Все эти пески времени, засыпавшие нашу с Денисом сказку? Зачем этот тяжкий груз? Я наклонилась, взяла в горсть горячий песок, На руке сияли разнокалиберные песчинки, смахивая на миги жизни. Нужно ли мне тащить этот песок с собой? Конечно нет. Брошу-ка я его в море. Море, как Абсолютное Время, поглотило песчинки мигов жизни. Так вот для чего нужны миги жизни.. Для создания дна абсолютного времени.
Любые времена правдивы – это мы придаем им смысл. Жить с болью или без боли – это мой выбор и время поддержит меня в моем выборе.
Думая о Герке, я понимала и знала, как невообразимо трудно расстаться с иллюзией счастья. С надеждой на то, что будет так, как ты мечтаешь. И вроде понимаешь разумом, что это всего лишь иллюзия, но сердцу так приятней. Мой разум часто борется с сердцем. Я как марионетка у них в руках: делаю глупости – не делаю глупости. Я удалила все контакты Геры, чтоб не делать глупости. Сердце обиделось, накрыло пустотой и больше во мной не разговаривало. Разум ликовал и дарил чувство победы. А Время каждый день тычет носом в ошибки, открывая залежавшиеся страхи. Ошибки выявлены. О страхе можно забыть, а так же о глупостях, потому что нет почвы для их свершения. Теперь осталось подождать идей от разума для новых глупостей, чтоб снова подставить сердце.
      Сердце и разум, как две разные ипостаси. Постоянно борются между собой. Но пока они воюют, человек несчастен. Счастье наступает лишь тогда, когда разум находится там, где хочет быть сердце или, когда тело находится там, где хочет быть душа. Что я сейчас хочу? Конечно исполнить свою мечту! У меня сейчас для этого есть все козыри: Время, тело и душа. Совместив их, я смогу испытать небывалое счастье!

      Вернувшись в Макади Бей, я зачем-то пошла на пирс со стаканом джин-лайма. Сидела и наблюдала песчаное дно, думала о папе.
-Алла-алла-алла!11 Такси!!!
Верблюд сегодня был еще важнее, чем вчера.
Вдруг рядом со мной послышались шаги. Ко мне подходил Григорий. Испугаться я не успела. Сидела, и как завороженная, смотрела на его приближение.  Он сел рядом со мной на пирс. Я все так же смотрела на него.
- Яннн!!! – выдохнул он полу-звуком – полу-шепотом.
По мне побежали мурашки от удовольствия наконец-то слышать свое имя из уст Геры. Он объяснил как-то, что называет меня «Яннн», потому что буквы необычайно приятно перекатываются у него на языке.
- Герррр….
- Боже, как я мечтал услышать от тебя свое имя! Ты произносишь его так, как я тысячу раз представлял!
Гера разглядывал меня с трепетным интересом изголодавшегося человека. Человека, который соскучился и не может наглядеться.
- Я сейчас твоя ненаглядная?
- Моя Яннн!!!!
Я видела, что Гера хочет обнять меня, но, по какой-то причине, он не делал этого. Честно, я тоже боялась прикоснуться к нему. Не зная что дальше делать, я отхлебнула из стакана с джин-лаймом большой глоток. Гера тоже взял мой стакан, повернул его к себе моей стороной и отпил, касаясь губами того места, где недавно были мои губы. Меня порвало. Это выглядело очень сексуально. Возбуждало до ломоты внизу живота, будто там что-то открылось.
- О чем думаешь? – спросил Гера, все так же разглядывая меня. Он будто привыкал находиться со мной рядом.
- Размышляю о верблюде и времени…
- О том как верблюд чувствует время?
- Почти. А еще о том, что время погонщика и верблюда пересекается и расходится…
- Хм, так часто говорят о дорогах жизни…
- А может Время – это и есть дорога жизни? – предположила я.
- Может…
Гера наконец перестал меня разглядывать и стал вглядываться в море. Его серые глаза смотрели немигая.
- А вдруг время сейчас разговаривает с нами через накат и шум волн?
- Я думаю, что не только разговаривает, но и отсчитывается. Один накат – пять секунд,- улыбнулась я.
- Зачем ты вчера пела «жги дни»?
- Чтоб не осталось ничего наносного.
- То есть ты считаешь, что лучше жечь, чем гореть?
- В любом случае, время прожигает нас насквозь.
- Прожигает обычно любовь или счастье, или боль, или ненависть. А время струиться…- сказал Гера.
- Любовь, боль, ненависть, счастье – все это временные явления, оседающие в тебе пеплом или ворохом воспоминаний. Когда ты счастлив – ты жжешь. Когда бы болен – ты горишь.
- Можно гореть от любви так же, как от горя. Диаметрально противоположные чувства оставляют все тот же обжигающий след.
- А потом приходит Время – лечить или убивать, менять ситуации, мысли, порывы, обстоятельства, кидать мудрость, подставлять грабли…. Или чем там оно еще занимается? – спросила я.
- Шумит волнами. – напомнил Гера.
- И поджигает Солнце…
- И твою улыбку…
Мы помолчали.
- Еще пять дней море будет нашими часами, - мечтательно сказал Гера.
- Алла-алла-алла!!1 Такси, такси!!!
- А погонщик типа Кукушки?
Мы рассмеялись.
- Я видел тебя на Гифтуне – сказал Гера.
- Да ладно! – искренне не поверила я .
- Не ладно! Ты одна провела несколько часов за камнями.
- Ты что, следил за мной?
- Конечно нет. Я тоже улизнул от народа, пошел вдоль моря и увидел тебя!
- И что?
- Сначала стоял в ступоре, не веря глазам своим. Весь в сомнениях. Хотел было подойти, но подумал, что испугаю тебя. Так и стоял невдалеке… Следил, чтоб не украли…
- Прикинулся моим Ангелом-Хранителем?
- Пытался им быть…. А Ангел – это ты.
Гера смотрел на меня, в его глазах читалась попытка разрушить все стены, нежность, страсть и нечто собачье, видимо связанное с его внутренней болью. Так хочу его, - думала я. Залезть пальцами в волосы, ощутить прикосновение его губ, чувствовать его дрожь и возбуждение, свести с ума1 Хочу, хочу, хочу!!!
- Ты так долго сидела на берегу… Потом начала перебирать песок, кидать его в воду… Отбрасывала плохое?
- Топила мертвые и прошедшие миги жизни.
- Когда ты пошла обратно, я спрятался. Потом проследил как ты села на яхту. Почему не с русскими?
- Потому что еще вчера я не собиралась на Гифтун. А утром мне взбрело туда отправиться.
- И что, мест с русскими не было?
- Это что, допрос?
- Я хочу знать…
- Я блатная! – хохотнула я.
- Блатная – не блатная, но твоя яхта пришла на пирс Эль Паши.
- Ну да, на Гифтун оттуда пол Хургады ходит.
- С кем ты разговаривала возле пирса?
Я молчала.
- Потом я поехал за твоим такси.
- И с удивлением обнаружил, что живем мы в одном отеле?
- Да.
- Хочешь, я тебя еще сильнее удивлю?
- Мой номер находится рядом с твоим. Мы бы с тобой могли встретиться еще вчера, если бы я не спряталась от тебя утром, и если бы ты пошел на ужин.
- Значит было не время.
- Ага, не время во времени…. Потом я тебя видела ночью в баре… Ты в одно лицо пил виски, сидя лицом к стене.
- И не подошла!
- Меня переполняли сомнения. А вдруг это не ты? Вдруг это аватар?
- Я живой! Вот он я! – Гера распахнул объятия. – Боюсь прикоснуться к тебе… вдруг ты исчезнешь?
- Не должна….
Я снова отпила из стакана, но моему голодному желудку это совсем не понравилось, и он предательски заурчал. Заметив это, Гера сказал:
- Уже время ужина. Пошли переодеваться?
- Пошли…

     Так хотелось быть красивой для Геры. Но войдя в комнату, я упала на кровать. Чрез минуту я услышала ошалелый крик из соседнего номера:
- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! – орал Гера, наверно думая, что я его не слышу.
Мила пришла с балкона, где она сушила волосы.
- Где тебя черти носят?!!! – эмоционально приступила к допросу Милавицца. – Я волновалась!
- На Гифтуне. А вот где тебя ночью носило, мне вообще не понятно.
- Я отдыхала.. – мечтательно ответила Милка.
- И как?
- Впечатляюще!
- У меня тоже впечатляюще… - начала я, но Мила снова ушла на балкон.
Я нехотя встала и поплелась в душ. Чего бы одеть? Может розовое короткое приталенное платье? Да! Его и одену.
Накрутив волосы на щипцы, одев розовое платье, подкрасив глаза и губы, я осталась довольна собой. В конце концов, Гера видел меня только что соленую от моря, без грамма косметики и не испугался. Если мужчина тебя любит, то ему плевать как ты накрашена и одета.
- Чего это там Герка на балконе отжимается?
- Он сегодня следил за мной на Гифтуне, потом подошел на пирсе.
- И?
- Это он!!
- Это понятно. Но отжиматься-то зачем?
- Меня хочет…
- А-а-а! Это как в «Укрощении строптивого»? Челентано колол дрова, а Падре бил в колокола?
- Точно!
Мы посмеялись.
- А ты его разве не хочешь?
- Хочу! Но отжиматься не буду!
Раздался стук в дверь. Мила открыла. На пороге стоял Матвей.
- Чао, бамбино, сори!- пробормотала Мила и вышла. – Ждем за столиком!
Я опять завалилась на кровать. Надо же, какие разные люди Вадим с Герой. Как они по-разному отреагировали на вопрос про время и верблюда. Вадим умный, но меня не затронул. А Гера? Такой же мечтатель, как и я… На кровать кто-то сел. Я открыла глаза.
- Спящая красавица…. – сказал Гера.
- Как ты тут…
- Дверь приоткрыта была.
Гера смотрел на меня как на ангела.
- Какая ты красивая! Я с ума схожу, когда вижу тебя!
Хотелось рывком прижаться к Гере. Но я не двигалась.
- Герррр…
Неожиданно Герка встал с кровати.
- Пошли ужинать, - буркнул он, - а то с голоду помрешь.
О еде я уже и забыла, но все равно пришлось встать и потащиться в ресторан. Войдя, Гера быстро нашел глазами Матвея и Милу.
- А где остальная компания?
- Остались на ночную рыбалку.
- По теплым лункам?
Герка хохотнул.
- А Матвей что?
- От Милки твоей оторваться не может. Ну а я за тобой уехал.
- Понятно.
- Добрый вечер, - поздоровался Вадим.
- Приветик.
Гера кивнул.
Денис промолчал.
Набрав еды, мы присоединились к Матвею и Миле.
- А что у тебя было с этим голубоглазым замороженным? – неожиданно спросил Гера, кивая в сторону Дениса.
- Почему замороженным?
- Молчит, не здоровается…
- А с чего ему с тобой здороваться? И с чего ты взял, что что-то было?
- Здороваться с тобой – это раз. А во вторых, он весь ужин сверкает на тебя глазами!
- Да? Я не заметила.
- Я заметил. Так что?
- Ничего…
- А если я у него спрошу? – начал заводиться Гера. – Может ты к нему приехала? А тут я.. Так некстати разрушил вашу идиллию….
- Не пори чушь! – ответила за меня Мила. – Мы приехали отдыхать!
Гера внимательно и долго на нее смотрел. Мила делала вид, что не замечает этого, однако ее щека порозовела.
- Так что у тебя с ним?
- Отстань ты от меня! Ничего у меня с ним! Подумаешь, сверкает глазами, то же мне, повод!
- Я отстану. Навсегда. Не буду мешать вашей идиллии.
- Ты хочешь все испортить?
Гера помолчал, потом поднялся со своего места и пошел к Денису. Я вскочила и вышла из ресторана. Милка побежала за мной.
- Чего случилось-то??
- Герка приревновал к Денису.
- Уже? – изумилась Милавицца. – Че-то быстро… Очень странно.
- Денис зырил на меня весь ужин. Герка это заметил и начал тупые разборки.
- Денис зырит на тебя КАЖДЫЙ ужин, обед и завтрак. И вообще, он все время на тебя зырит!
- Я что, одна только этого не замечаю?
- Вот уж не знаю…
- Мил, мне страшно! Сейчас они подерутся из-за меня, а я останусь полной дурой!
Меня трясло. Вдруг в ресторане послышалась какая-то возня.
- Пошли быстро! – скомандовала Милка, хватая меня под руку.
Возле двери ресторана стояли разгоряченные Денис и Герка. Они напоминали двух петухов, которые квохчут за дележ территории. Мне стало смешно тем нервным смехом, который так смахивает на истерический.
- Мальчики, расходитесь! Нельзя делить неделимое и впихнуть невпихуемое, - сказала Миллениум, пытаясь их отвлечь.
Матвей стоял позади Геры, видимо для того, чтоб схватить его в нужный момент для избежания драки. Вадим – рядом с Денисом.
- Ребят, все! Успокойтесь. – миролюбиво сказал Вадим.
Я стояла с потерянным лицом.
- Яннн, выбирай! Кто тебе нужен?
Я молчала. Хороший вопрос, но любящий мужчина не поставит перед выбором. Он возьмет за руку и уведет. Но нужен ли мне кто-нибудь из них? Все смотрели на меня выжидательно. Может вообще выбрать Вадима? Тогда Гека уедет, а я бы этого не хотела.
- Долго думаешь. – зло сказал Гера.
- Почему вы оба создаете мне невыносимые ситуации? Молчите, а потом ставите перед СВОИМИ решениями?
- Да идите вы оба нахер! – воскликнула я, уходя.
Милка, которая меня нашла у бассейна, рассказывала в красках о лицах ошеломленной публики.
- А Вадим, такой, говорит: «Сильно!!» и с восхищением глядел тебе в след. Денис сверкал глазами, а Герку трясло.
- А ты молодец! – сказала Милка. – При общей плохой игре, заставила всех играть в свою.
- Они меня достали! И вообще, я не молодец, я девочка…
- А кого бы ты выбрала?
- Хотелось бы Герку, хотя если подумать, то никто из них меня не любит, и при любом раскладе я остаюсь одна.
- Почему не любит?
- Потому что поставили перед выбором, вместо того, чтобы просто взять и увести.
- Так это Герка. Денис вообще молчал.
- Какая разница? Факт налицо.
- Выбери меня, выбери меня, птица счастья завтрашнего дня! – орал на другом берегу бассейна Герка. Голос его разносился далеко, отражаясь от стен и глади воды.
Я лежала в шезлонге, прямо в платье и босоножках. На жарком небе мазками растекались облака озаренные заходящим солнцем, отчего они казались розовыми.
- Почему облако моего счастья все время куда-то уносит? Зачем Герка все испортил?
Подруга молчала.
- Я хочу к Герке…
- Хочешь – иди!

       Встав с шезлонга, я пошла на другой край бассейна искать Герку. Он сидел в баре и смотрел в одну точку. Я подошла сзади и обняла, положив руки ему на грудь. Прижалась бедрами к его спине. Почувствовав мои прикосновения, он  порывисто вздохнул и сильнее прижался ко мне спиной. Я наклонилась к нему и стала водить губами по волосам. Он вдохнул мой запах.
- Ты сводишь меня с ума! – выдохнул он мне в ладони, прижимаясь лицом к моим рукам.
Он ловко посадил меня к себе на колени, одним движением развернув мой корпус. От него пахло солнцем, ветром, парфюмом и еще чем-то неуловимым, видимо собственным запахом. Герка прижался ко мне и закрыл глаза.
- Не заставляй меня делать выбор..
- Я понял. Ты пришла ко мне…. Мой Ангел! Моя Яннн!!
- Я хочу тебя, вот и пришла. Я конечно ношу маски, но сейчас и здесь… не вижу смысла гаситься от желаний. Ты бы ко мне пришел?
- Наверно нет.
- Почему?
- Ты меня не выбрала.
- Опять закручиваешь все заново? Зачем? Я не хочу играть в чужие игры. А о чем ты говорил с Денисом?
- Так он уже Денис? Может скажешь, что у вас с ним было?
- А он тебе не сказал?
- Он нормальный мужик, но если он так будет на тебя смотреть – я его убью!
- Так странно, мы все так далеко друг от друга, но все равно грыземся за иллюзию счастья..
- Разве я не достоин счастья?
- Достоин. Но через несколько дней мы разъедемся отсюда, и все будет казаться сном. И это время умрет…
Я сильнее обняла Геру.
- Давай не будем думать, что будет потом? – сказала я, наслаждаясь в объятиях Геры.
- Теперь можно умереть! – томно сказал счастливый на вид Гера.
- Умереть счастливым – редкая удача! Время почти никому не позволяет такого…
- Давай переберемся куда-нибудь подальше от любопытных глаз?
- Ко мне?
- Или ко мне…
Мы поднялись на наш этаж. В моей комнате никого не было. Судя по смеху, Мила с Матвеем были в соседнем номере.
Как только за нами захлопнулась дверь, Герка схватил меня в объятия и начал обцеловывать. Потом нежно взял мое лицо  в свои ладони и сказал:
- Боже, как я люблю тебя!!
Гера едва касался губами моих век, щек, носика и уголка губ.
- Бабочка отдыхает…. – напомнила я.
- Бабочка удавилась от зависти!
Наконец Гера добрался до моих губ. Сначала осторожно, потом еще волнительнее, выбивая из меня токи по спине, потом страстно, будто изможденный путник дорвался до источника с водой. По Гере пробегала дрожь, едва сдерживая стон, он целовал меня сладко, нежно, чувственно, ошеломляюще.
- Геррр… Это как сойти с ума в планетарии!!! Все кружиться!
- Я мечтал зацеловать тебя так, чтоб руки не могла поднять!
- Так зацелуй! К черту все! Время – лови нас!
- Ты вытворяешь со мной какие-то немыслимые вещи! – сказал Гера, когда первая страсть была утолена.
- Это какие?
Григорий промолчал. Наверно, чтоб не казаться слабым.
Я лежала у Геры на плече. Моя ладонь покоилась у него на груди. Время моей мечты перенесло меня из аэропорта в номер Египетского отеля. Разве стала я от этого менее счастлива? Нет. Мечты должны сбываться. Иначе незачем жить.
Неожиданно в дверь постучали. Думая, что это Мила пришла за чем-то, я пошла открывать, обмотавшись простыней. На пороге стоял Денис.
- Ага, твой замороженный пришел! – как-то недобро сказал Герка.
Денис стоял как вкопанный. Гера не спеша оделся и вышел в коридор.
- Она свободна, можешь пользоваться – прокомментировал он свой уход.
Мы с Денисом смотрели на него ошеломленно.
- Удачи тебе, Капитан Арктика – сказал напоследок Герка и скрылся за углом.
Я прошла в комнату. Денис развернулся и ушел вслед за ним.
Не зная чего делать дальше, я пошла в душ. После вышла на балкон.
- Мил, можешь возвращаться….
- Че это у тебя голос такой убитый?
- Я пойду.. – сказала она Матвею. Он пожал плечами.
- Моя принцесса меня не забудет?
- У меня феноменальная память! Если я тебя не забыла, значит ты феномен!
- Моя рыбка! – улыбнулся Матвей.
- Почему так быстро? – спросила Милавицца, входя в нашу комнату.
- Денис пришел!
- Ого! И чего хотел?
- Я не знаю! Герка его увидел, назвал Капитан Арктика, сказал, чтоб он мной пользовался, пожелал удачи и ушел! А Денис тоже ушел, так ничего и не сказав.
- Санта - Барбара нервно курит! – подивилась Милка. – А твой Герка – больной! – заключила подруга. – Он от ревности убьет кого-нибудь! И хорошо, если это будешь ни ты или ни он сам.
- Интересно, почему Капитан Арктика? – спросила я у Милки.
- Песня такая есть. Пошли в интернет кафе почитаем слова.
- Пошли.
- «С ним так много надежд… Среди прочих вершин, он надежен как холод, как пламя он несокрушим» - выхватывала я строчки из текста песни. – «Если б можно бы взять, обернуть время вспять – вот это романтика! Чудеса навигации! Но маяк не горит, тишина. Говорит Капитан Арктика. Да, все мысли полны кровоточащих ран. Каждый сам как умеет проходит свой меридиан…» (7)
Мы сидели и молчали…
- Ты чего-нибудь понимаешь? – спросила я у Милы.
- Сама догадайся! Ты же отлично умеешь проводить параллели, додумывать там, где в помине ничего нет! И вообще, Кто-то часто путает воображение со своей памятью…
- Как-то песня смахивает на Дениса…
- Ну он же не всегда морозился?
- Конечно нет. Наверно считает, что раньше наговорил много лишнего…
- Чем он так не угодил Герке?
- Герка чувствует меня, значит, догадывается подспудно, что у нас с Денисом что-то было. А Денис плохой актер, да и не знает, что я знакома с Геркой, поэтому играет в свою игру…
- Давай выпьем для ясности? – предложила Милавицца.
Тут в кафе вошел Герка с Матвеем.
- Что, пришел со своими тетками общаться? – не удержалась и съязвила я. – Удачи тебе, дорогой!
Гера даже не взглянул на меня. Мы с Милой пошли в бар. Там сидел Вадим.
- О, какие люди! – воскликнул он, отодвигая ногой стул для Милы. – Пришли прочистить мозги?
- «Разрази меня гром, если эта ваша штука не прочищает мозги лучше, чем виски!». – процитировала я басовито «Человека с бульвара Капуцинов».
Вадим принялся хохотать.
- Вадим, а кто такой Капитан Арктика?
- Кажется герой одного нашумевшего недавно викиромана.
- Это его прозвище?
- Нет, по роману он действительно Капитан ледокола Арктик.
- Теперь хоть песня стала понятней…. – пробормотала Милка.
- А зачем вам Капитан Арктика?
- Герка так назвал Дениса…
- Я угораю… - ржал Вадим. – Ян, откуда у тебя рождаются все эти вопросы?
- А откуда ты знаешь ответы?
Вадим развел руками.
- Время нас свело, чтоб я задавала, а ты отвечал.
- Выбери меня…?
- Хочешь испортить дружбу сексом?
- Почему испортить?
- Ты же меня хочешь? Поэтому у тебя есть интерес. Но как только будет секс твой интерес улетучиться. Потому что потребности в общении станет меньше. Зачем общение, если можно потрахаться?
- Зачем дружба, если потрахаться нельзя?
- Потому что есть надежда, что это случиться.
- Меня не захотела, зато захотела этого бешеного модника Герку – пробормотал обиженный Вадим.
- Ага, Бешеный Модник и Капитан Арктика! Давайте снимем фильм, чтоб фак ю, Спилберг!!!
- Ржете? – послышался голос Геры.
- Бешеный модник! – обозвала я Геру.
- Янн, прости меня! Когда вижу его, от ревности с ума схожу! Конечно мои оправдания никому не помогут….
- Кто такой Капитан Арктика?
- Песня такая есть. «Каждый как может проходит свой меридиан».
- Почему Дениса так назвал?
- Бесит он меня, замороженный.
- Вы как хотите, а я спать, - сказала я устало.
- Я провожу, - вызвался Гера.
- Не надо, я не хочу.
- Почему?
- Потому что… - ответила я чисто женским ответом, на который все мужчины злятся. Почему, когда мужчина ничего не объясняет, это нормально, а когда женщина, то это нонсенс?
Претворюсь comme il faut.

Утром Мила меня спросила:
- Почему ушла?
- Захотелось..
- Нафик такой отдых, в котором ничего не понятно?
За завтраком Мила обратила мое внимание:
- Видишь, Капитан Арктика снова на тебя зырит?
Я посмотрела на Дениса. Он разговаривал с Вадимом и на меня не обращал внимания. Матвей с Герой сидели в своей компании.
- Ну вот, все встало на круги своя.
- В смысле?
- Мы с тобой вдвоем и все по своим компаниям.
- И что?
- Или будет новый виток, или все останется как есть – начала объяснять я. – Древние говорили, что Время напоминает пружину. Что во времени происходит некая цикличность, что родственники повторяют жизнь предка в седьмом колене, что повторяются войны, нравы и времена. Хотя бы вот возвращение моды или землетрясения в Калининграде раз в сто лет…
- Смотри, Герка за Денисом наблюдает…
- Да пусть.. Может они поженятся?
Милка начала хохотать. Арктика сверкнул на меня глазами. Как же мне нравились его яркие глаза! Такие прозрачные, ярко-голубые, особенно, если они смотрят с нежностью и страстью… Это так приятно! Но сейчас они были колючими. Две льдины. Пусть! Сегодня утром, разглядывая фотографии в фотоаппарате, Мила сказала, что мой внутренний свет все равно ничего не загасило.
–Ты вся светишься, - сказала она.  - Как солнышко.
Все равно эти льдины не затопят мое солнце. Денис никогда не называл меня солнцем. Только Звездой или ангелом или цветочком. Видимо солнцем для него был кто-то другой.
- Хочется смыться куда-нибудь, - озвучила я Миле свое желание, - чтоб не допустить второго витка.
- Куда?
- Может в аквапарк? Уедем, пока никто не очухался. Или ты с Матвеем хочешь остаться?
- Нет, не особо. Матвей клоун и шут. И что скрывается у него под маской, я знать не хочу.
- Боишься шутов?
- Ты и без меня знаешь, что шуты люди очень не однозначные. Они либо больные, либо сломленные, либо злые, либо умные или даже все вместе. Я не хочу ничего искусственного.
- У Матвея такая явная маска?
- Скажем так, его шутки начали повторяться…
- Плохой шут. Надо рубить ему голову!
Мила рассмеялась. Выйдя из ресторана, мы застряли у бассейна, случайно вписавшись в какие-то занятия по арабским танцам.
- Мы с тобой чего-то не в кассу тут тусуемся, - смеялась Милавицца.
- А мне нравится! Каждый человек сам устраивает себе праздник! Хочешь – скучай о несуществующем. Хочешь – лови радость идущей минуты. У тебя всегда есть выбор. Всегда есть выбор даже в кажущемся невыборе…
- Вот шпарит! Я ничего не понимаю! – громко и радостно ответила Мила. – Тебе осталось только сделать непропорционально умное лицо! Танцуй, Янка! За нами следит Гера. Как говориться, что «больше всего ты бываешь нужна тому, кто боится к тебе прикоснуться».
- Да ладно! Мужчины часто любят не женщину, а свое состояние рядом с ней. Вот он и тянется… А сам боится влюбиться. Думает, что любовь сделает из него тряпку.
- Не все мужчины корчат из себя Капитанов Арктика. – ответила Мила. – Некоторые, в своей несиле оказываются сильнее сильного, потому что еще способны на чувства. А у твоего Герки ярко выраженный характер раба.
- Это как?
- Понимает только кнут. От ласки наглеет.
Тут я начала хохотать.
- И чего ты ржешь? Когда ты с ним, он ищет повод смыться, а когда тебя нет -  следит за тобой.
- А причем тут характер раба?
- Когда он с тобой, то тебя обижает, то есть от ласки наглеет. А как ты начинаешь выёживаться и уходишь, он тут же бежит за тобой, чтоб получить порцию кнута.
- Да, идет ко мне, чтоб снова обидеть…
- Он тебе не может простить, что с тобой становиться рабом. Твоим рабом. Короче, ты из него выдавливаешь раба.
- Милка, что за чеховский феодализм? Сделай непропорционально умное лицо, а то я ничего не понимаю!
- Герка рядом с тобой тает и слабеет. Но при этом понимает, что неминуемо вы расстанетесь. Так зачем ему показывать свою слабость?
- В таком случае, вчера он облажался… Хотя, может все и не так. Жизнь часто не такая, какой кажется. Мы с тобой все равно всей правды не узнаем. Так стоит ли тратить нервы на ее узнавание?
- Как сказал Андре Моруа «На свете всегда будет существовать романтика для тех, кто ее достоин». Так что давай любить и не вдаваться в подробности, что, зачем и откуда.
- Все эти Геры и Денисы связались у меня в тугой узел. Я будто больна…
- Мы улетим и он раствориться…А Время лечит.
- Время не лечит, оно меняет. Подхватывает мои поступки, раскладывает по полкам, делает прошлым.
- Все равно, мы творцы своей жизни, а значит и своего времени.
- Да, Время меня вылечит. Путем изменения и смерти… Но я не могу сидеть и ждать, пока мы улетим.
- Это поэтому ты захотела смыться в аквапарк?
- Да.
- Пошли тогда собираться.

    Приехав в аквапарк мы сели в кафе. Ели мороженое и наблюдали, как на детских горках выливались тонны воды из огромной чаши в виде головы пирата. Чаша располагалась вверху горок. Какое-то время она наполнялась водой. Когда ее переполняло, она опрокидывалась, выливаясь водопадом прямо в бассейн, окатывая стоящие вокруг горки и катающихся детей.
- Пошли что ли в унитазе покатаемся? – предложила Миллениум пойти на горку, которая заканчивалась воронкой, слегка напоминая унитаз.
- А потом на качалку?
- Ага.
На качалке было страшно. Мы визжали как поросята на прививке. Мила, пОходя познакомилась с двумя симпатичными немцами. Разговаривали мы на смесе пантомимы, английского, немецкого и русского, постоянно жестикулируя и изображая непонятные слова.
- Какие туловища! - Только и сказала Мила.
       Никого не хочу! Так хотелось выбросить из головы Дениса и Герку. Никогда о них не знать и не думать, не размышлять над их действиями, не анализировать слова. Откуда у меня вообще такая склонность к копанию в том, что определенно ясно?
Денис не хочет со мной общаться.
Гера боится со мной общаться.

       Вот и все. И нет никакого второго дна. Нет никаких оправданий, что Денис за своим молчанием прячем интерес и «любовь» ко мне, а Герка не сможет меня отпустить, потому что надеется быть со мной. Все они меня отпускают. Иди и не возвращайся, говорят они мне своими действиями. Почему я тогда на что-то надеюсь и ищу оправдания? Да потому что точка не поставлена. Никто из них не в силах поставить точку. Никто из них не в силах завершить наше время, умертвить его и похоронить. Дни проходят и становятся похожи на бусы времени, когда эпизоды жизни надеты на веревку памяти, связанную надеждой. Никто не в силах порвать эти бусы, веревку выбросить, а бусинки собрать в банку и поставить в погреб души. Наоборот, бусы становятся все тяжелее. Скоро они задушат меня. Но я хочу жить! Поэтому рубить эти самые бусы придется мне. Только потом, уважаемые господа, не вините меня в уничтожении прошлого. Ведь сами вы так и смогли поставить точку.

       С этими мыслями, я, на огромной скорости, ехала внутри горки со светящимися кольцами внутри. Было нечем дышать. Несясь на радужные кольца, находясь в абсолютной темноте, я подумала, что так наверно рождается Время.

КОНЕЦ.

- Ты чего так орешь??? – на меня смотрели округлившиеся глаза Милы.
- Где я? – ошалело спросила я, ощущая себя на кровати.
- Дома…
- В Египет мы не летали?
- Нет еще! Ты сегодня утром только предложила…. Пока ты спала, я нашла подходящий отель. Вот, посмотри – показала Милавицца картинку в ноутбуке, - Отель Макади Бич в Хургаде.
- Да ну, нахрен этот Египет! Не хочу туда. Полетим лучше на ГОА.
- Да что с тобой???
- Как сказал Фонвизин «Имей сердце, имей душу и будешь Человек во всякое время».
Мила сверкнула на меня черными глазами.

Конец произведения

В книге использованы тексты песен.
(1) Торба-на-круче «Сутками молчишь»
(2) Валерия Калинина «Прикосновение»
(3) Сплин «на счастье!»
(4) Mujuice «Жди»
(5) Аквариум «Пепел»
(6) Вельвет «Капитан Арктика»