Без матери

Без матери      

Виктор Кириллович мужчина серьезного возраста, но человек добрый, вдумчивый и отзывчивый. Живет постоянно на даче, сначала работал строителем дач, теперь сторожем в осенний, зимний и летний период. Женат он вторым браком. Счастлив. Всегда под заботливым вниманием жены, но в друзьях и встречах свободен. Любит поговорить, но не навязчив.

- Без матери остался рано. Отец вернулся с фронта живой, но по всему было видно, что жить с матерью не собирается. У матери нас было трое.

     Так начинал свой рассказ о детстве Кириллович. Отношения родителей ничего не предвещали хорошего. Но первое время отец жил в семье. Мать стала ждать четвертого, но тут уж отец совсем стал злым. Ничего не оставалось делать, мать пошла на избавление от ребенка. Все сделали подпольно. Мать умерла.

- Узнал я, что такое мачехи. Ни одной не было доброй.

     Только раз пришла с работы отца женщина. И почувствовал Виктор, что это добрый человек. И потянутся к ней всей своей маленькой душой. И так хотелось, чтобы она осталась в доме, что сказал ей, что отец с ними живет один, и нет у него никого. Но тут пришла соседка, с которой отец собирался жить, и все открылось.

- Нельзя придумывать, - только и сказала эта женщина.

     И всегда Виктор вспоминал эту неведомую женщину, и казалось ему, что если бы она вошла в их дом, то все в его жизни было бы иначе. Но никогда в жизни не видел больше Виктор этой женщины. Но ее образ так и оставался с ним, и та минутная доброта давала надежду на лучшее, что могло появиться в его жизни.

       Бил отец нас с братом нещадно. К тому времени сестра умерла. Молодая была, красивая. Послал ее отец за водкой, а она не принесла, не нашла, ну, в общем, пришла ни с чем. А он так разозлился. Стал бить руками, том взял стул и ударил ее, потом еще кусками от стула. Ничего ему за это не было. Участковый был его друг, вместе пили, а до этого вместе служили. Как-то замяли. Кто избил, не ясно было. Так и остался без сестры. А красивая была молодая. Мы ничего с братом не видели, спрятались с братом. А уж после этого нам с братом пощады не было. И работать я пошел, а бил он меня нещадно.

     Готовился я к тому, чтобы от отца освободиться. К его убийству готовился. Сначала его хотел убить отца, потом себя. Все в комнате приготовил, в одном углу поставил топор, спрятал под тряпками, в другом нож положил. Чтобы куда не пошёл, всюду было приготовлено оружие.

     А вот детство свое Виктор помнил лет с четырех, когда наступил Новый год, одела его мать в вельветовый костюмчик, принарядила. Жили тогда в подвале, в большом доме в Москве, уж и крысы были в этом же подвале. Так вот, принарядили Виктора. И вышел он из своей комнаты, где жил с отцом, матерью, сестрой и братом. И стали все его просить стишок прочитать. И самому Виктору хотелось прочитать стишок, но так это было для него необычно, что застеснялся, закрыл лицо руками, и не смог промолвить ни слова, а стишок знал, да и рассказать хотел. И помнился ему и стишок, и вельветовый костюмчик, и вся семья вместе, и то, что еще не было войны.