Каша из топора

Ты до сих пор не знаешь откуда появился аджапсандали? Я тебе расскажу.
Давно это было, ехал как-то солдатик домой с войны, ночь на дворе, постучался к ведьме в дом, к той, от которой Хома круги в церкви чертил. А ведьма не только ведьмой была, еще и жадной, хуже Плюшкина, никакого снега зимой! А солдатику есть охота, что скрючивает его от боли, а ведьма жадничает, тогда схватил он топор и… нет, ни как Раскольников, а как швырнёт его в сотейник, что в печке, и говорит, что сейчас накормит даже всю деревню кушаньем из топора. А бабка, хоть и ведьмой была, но все больше по жабам и мышкам с ящерками, хотя огородик небольшой за палисадником имела. Тащи, говорит солдатик бабке, баклажаны. Какой же топор без баклажанов? Послушалась старая, забыла, что не она есть готовит, вместе с баклажанами и масла налила. Улыбнулся солдатик, и осмелев, спросил, а не растёт ли у ведьмы на огороде фейхоа и тархуном. Бабка как зыркнет на него, типа не ругайся при дамах, а потом обида взяла своё. Побежала в огород, дёрнула морковку, лук, перец, да самый большой, самый красивый помидор, сорта Львович. Выложила перед солдатиком, на мол, любуйся, чего у меня в огороде растёт. А служивый не будь дураком, как настоящий мошенник, с ловкостью напёрсточника, покромсал овощи в сотейник к топору с баклажанами. Красотища-то какая: синее, красное, оранжевое, всё как у Моне, залюбовалась бабка и не заметила как за зеленушкой разной в огород сбегала, и сама её в кушанье покрошила, и даже соль не зажала. Красотища в вкуснотищу превратилась. Попробовал солдатик, чуть язык не проглотил, а бабка ему уже остограммится несёт, да и сама ложкой, шасть в сотейник. Вкусно же. Топор потыкала, твёрдый. Спрашивает, когда топор готов будет, а служивый уже лыка не вяжет, только бормочет чудное: «Аджапсандали, аджапсандали». Ничего не поняла бабка, но под голову подушку ему подложила, да и сама спать легла, все повторяла про себя слово это непонятное, так и заснула сном младенца с улыбкой, а утром проснулась, а солдатика-то и след простыл, как топора из сотейничка. Превратилась тогда подобревшая бабка снова с злую ведьму, обиделась на солдата, что топор в одиночку съел, хорошо, что ноги унес.
Солдат теперь с топором тем не расстаётся, на удачу он.