Антиутопия

                АНТИУТОПИЯ



     В четверг за мной был Али.
     Он привез четвертинку арбуза (я просила), и три персика (по собственной инициативе) Я не стала дожидаться его в палате, она на две койки, и на второй - лежит бабушка пани Кочаркова, она не может ни ходить, ни сидеть, ни оправлять маленькие и большие нужды, она может только есть. Левой рукой. Правая у ней исколота от кисти до локтя в кровавый подтек. А чехи бинтов не используют, а такую прозрачную пленку, через которую все видно. Бабушка спала и была раскрыта. Я прикрыла ее и вышла.

     Я ждала Али в вестибюле клиники, благо, двери большие, больничный коридор широк,  высокие потолки, автомат на минеральную воду, скамеечка.
    Он пришел за полчаса до окончания посещений, но я все равно повела его на пруд, который разглядела еще в первый день из окна коридора, примыкающего к нашим палатам - номер два и номер три. Мы с бабушкой Кочарковой в номере три. Номер два тоже на две койки, но там лежит один дедушка, он сегодня ночью вывалился из кровати, как дитя, и до тех пор пищал "Помогите!", пока я не проснулась и не позвала дежурных. Вот на что ему звоночек у изголовья, если голова на полу.

     Пруд лежит в небольшой низинке, упирающейся в высоченный холм, поросший диким лесом, а сам окаймлен плакучими ивами,кленами, дубками, пешеходными дорожками, лавочками, выкрашенными в синий цвет, и зеленой травой. Курорт.
     Я сказала, что дырку мне не зашили, потому что должен выйти весь гной, должен остановиться процесс, мне дают антибиотики, мне дают обезболивающие средства днем и ночью, но я не понимаю, как можно ходить с открытой раной. Без всяких лекарств. Без защиты. Только постоянное промывание чистой водой. Собственными руками!
     - Врачам лучше знать, - сказал Али, -  раз уж попала к ним в руки - беспрекословно подчиняйся и верь.
     - Да я вообще не поняла, куда попала. Вроде бы летела в Прагу. Оказалась на каком-то утопическом острове, где люди в белых халатах - это боги, а пациенты - это их больное человечество. И время от времени, эти боги позволяют этим людям встречаться со своими ангелами. В первый день моим ангелом была Наташа.  Меня же увезли прямо из нашей моджанской поликлиники в эту клинику Кырч на скорой. Без вещей. Наташа привезла мне халат, две ночных рубашки, тапочки, пасту со щеткой, шампунь и книгу Шюре. Она приехала буквально перед операцией и осталась со мной, пока операция не закончилась.
     Операция длилась сорок минут, а мне показалось секунду. Ей богу, Али, богиня сказала мне "Теперь Вы заснете", и я заснула. Она щелкнула пальцами и сказала "Теперь Вы проснетесь", и я открыла глаза.
     - Ну что ты как маленькая, Ира. Это же анестезиолог. 
     - И что, что анестезиолог. Как можно все так рассчитать до секунды, чтоб я открыла глаза, как кролик, по команде?! Ладно. Вторым ангелом был Владик. вчера. Во мне еще  торчали все эти трубки.
     - Поэтому ты не хотела видеть меня?
     - А ты бы хотел?
     - Это совершенно не имеет никакого значения. Маришка целый месяц Юрку в трубках видела. Сама ухаживала за ним.
     Я промолчала. Я продолжила:
     - Владик  привез мне еще один халат, тетрадку с ручкой и флакон духов. Я позвонила дочери, и спросила, зачем духи. Она сказала, что прекрасно знает, как пахнет в палатах с тяжелобольными.
     - Но ты же не в такой палате, - нахмурился Али.
     - Бабушка Кочаркова в такой. Нас, двойку и тройку, даже дверь специальная от общего коридора отделяет, всегда закрытая. В других палатах по шесть коек и по четыре. Тут все или старики, или бомжи, правда. Я видела только одного красивого юношу и одну красивую девушку. Это хирургическая клиника, Али, а резать по живому - всегда тяжело. А болит-то как! Так болит, что, кажется, никогда не перестанет.

     Только я хотела прибавить, что вот сегодня ты пришел ко мне третьим ангелом, и мне даже не так больно, как еще полчаса назад, как Али развернулся, взял меня за плечи и сказал:
     - Ты должна подумать, почему попала в такую клинику. Давно известно, что тяжелая болезнь посылается как наказание человеку за неправильный образ жизни. Что ты делала не так последнее время, Ира, что попала сюда? У тебя теперь есть время подумать.

     А мы стояли над сверкающим прудом, и в пруду плескались золотые рыбы,  золотые рыбки, готовые исполнить любое его желание.
     - О, - сказал Али, - я перед тем, как в Норвегию на лов рыбы отправлюсь, в этом пруду потренируюсь.
     Он не заметил перемены моего настроения.


2.

     Али ушел без десяти восемь, а в восемь у меня начались такие боли, что я не выдержала и позвонила в звонок  что подвешен у изголовья каждой койки. Я впервые воспользовалась этим звонком, хотя бабушка Кочаркова трезвонит без умолку.
     Пришли две ночных богини Встали надо мной. Что?
     Нестерпимая боль.
     Кивнули. Развернулись и начали охать над пани Кочарковой, над ней грех не поохать. Подушку поправляли, трубки проверяли, капельницу регулировали. Потом к выходу подались.
     - А я? - пискнула я.
     Они уже закрывали двери, одна из них резко ее приоткрыла и резко же сказала:
     - Обезболивающее я Вам поставлю.

     Богиня отсутствовала сорок минут. Почему-то мне все это время казалось, что они надо мной издеваются. Над бедной русской, попавшей в некрасивую историю. И среди богов попадаются националисты, особенно среди ночных. И почему-то именно русских они не переносят более других.
     С другой стороны, за что нас, русских, переносить, вот за что?!