Самая темная ночь... -23- глава

                -23-


…От долгого пребывания в больнице и частого лежания под наркозом, у Луки на улице сразу же закружилась голова.
Хотя, Ажан и поддерживал его под руку, тому все время хотелось, где-нибудь присесть. Он уже мечтал оказаться подальше от многолюдного рынка, от шума и гама, от толкотни и суеты. Лица, лица….
Лица людей, это все что он видел, смеющиеся, радостные, угрюмые, сердитые, наглые, серьезные, суровые и презрительные, они мелькали перед глазами Луки, и ему казалось, что все эти люди устремили свои взоры только на него и это его они призирают, и над ним они смеются.

Разум отказывался, ему подчинятся, его охватило, одно лишь желание провалится сквозь землю, руки стали ватными, а ноги безвольно стали подкашиваться.
Маринка же, как все женщины была всецело поглощена изучением предлагаемых товаров.
Она все время то останавливалась, то куда-то резко исчезала и так же неожиданно вдруг появлялась, и чаще всего оказывалось, что она уже идет им на встречу.

По ней было заметно, как она уже составляет планы на будущие свои покупки.
Марина поглощена освоением ассортимента, даже не заметила, как нестерпимо тяжела была эта прогулка для Луки. От пытливого же взгляда Ажана не ускользнул этот факт, и для того чтобы быстрее приобрести хоть что не будь, он решился на самую не радостную процедуру для амбициозного иностранца.

В поисках теплой куртки для Луки, Ажан решил направиться в торговые ряды с дешевым товаром, а затем уже идти на поиски цветов. Но на подходе к прилавкам, где дешевым ассортиментом торговали вьетнамцы, дорогу им перегородили несколько парней в надвинутых на глаза вязаных шапочках.
Один из них, резво ткнул в грудь Ажана ручкой биты, конец которой торчал из рукава его широкой дутой куртки.

- Стой! Чер---пый? Тебе кто здесь разрешал гулять?
И …просто так, без охраны. Ты что… бросаешь нам вызов?
Парни наступали, с явной агрессией. У каждого из рукава уже виднелась, часть "оружия" вещь, которую в бывшем Союзе, предпочли почему-то применять не по назначению.

Самым дерзким из всех, оказался самый юный из них, почти подросток. Его сразу же стала раздражать, дружеская улыбка Ажана.
- Ты, чё? Ты чё, совсем припух? Ты чего мне зубы скалишь?
Ажан все также продолжал им улыбаться, но улыбка его уже была растерянной.
- Пиросьтите, если ми вас чемьта обители. Но ми, пиросито хотьели покупать отежьту, моему " бирату".- Но Ажана уже окружали плотным кольцом.

Перс, все еще продолжал дружелюбно улыбаться, но вид у него уже был озадаченный. Он оглянулся, пытаясь оценить обстановку. Поняв, что помощи ждать не откуда, совершено спокойно, даже деловито, обратился к девушке.
– Изфени Марьина…, послюшай, тебе пиритеться ферьнуться, ми, кажеться, пирошли мимо нужений намь фесьчи. - Ажан, словно извиняясь, посмотрел на девушку, и, улыбаясь, подавал ей знак, кивнул в противоположную сторону их направления.

– Марьина, возими Люку и поитите с нимь ф caf;, тамь тепилё и тамь менья потожьтите.
 Я самь покупаит курьтька. Корошё? Bien? Eh bien s'il vous pla;t! Марьина, бисьтиро и пожалуисита! Он четко указывал девушке на здание кафе возле рынка, с тайной надеждой, что та поймет его правильно, но она так и не чего не заподозрив, тоже ему улыбнулась.
 Но его жест не остался не замеченным, вражеской стороной.

Здоровый дядина, стоявший за спиной вожака, выскочив вперед, сильным ударом в живот, заставил Ажана, сложится пополам.
- Ах, ты тварь! Он еще и по-своему гогочит! Так, он нас еще и за лохов держит!
Наконец, сконцентрировав свой взгляд на Ажане, а не прилавках, Марина поняла что происходит.
 Истошный крик вырвался из её груди, но тут же потонул в шуме проезжающих машин и вопящей из колонки новомодной попсы.
 Вторая её попытка увенчалась успехом, так как пришлась на секунду временного затишья.

- Сво--чи! Что вы делаете? За что вы его?
- Греби ластами отсюда! Пока и тебе не наваляли!
Подстилка валютная.- Не глядя на девушку, процедил сквозь зубы юнец, он явно стремился заработать авторитет у своей братвы. Но просто оскорбить девушку ему показалось мало. Тогда он, неожиданно даже для своих, ринувшись на Марину, сильным ударом плеча толкнул её в самую гущу людей. Стоя на высоких каблуках, на скользкой дорожке девушка не удержавши равновесия, упала на прилавок, больно ударилась об него и охнула, сползла прямо в жидкое месиво грязи.

- Еще и обзывается па--ло... ст--ва!
События стали разворачиваться стремительно. В ближних торговых рядах, раздался предупреждающий возглас:

- Скинхеды! На нашем участке. Скинхеды!-  И без того сильное движение на площади стало походить на срочные эвакуационные действия.
Ажан, успевший за это время перевести от удара дыхание, понял, что оказать помощь Марине ему не удастся, ему это сделать просто не дадут.
Тогда заслоняя собой Луку, который, выпучив глаза, стоял, словно попавший в прострацию, без особой надежды перс, попытался отвести беду хотя бы от него.
- Ехо не тирогаите... онь больен... и онь, руссикий…


…Выруливая машину на мост, Сергей оглянулся, ему еще было видно дом и подъезд, и стоявшими по-сиротски обнявшись рядом с ним тремя фигурками.
- Ирина, ты все взяла? Ничего не забыла? Деньги, документы? Пока еще не поздно вернуться.
- Как бут-то все. Олег еще раз все проверит.
Он сегодня встречается с новыми хозяевами, что бы отдать им ключи..., вот только, деньги... - Ирина запнулась и замолчала.

- Что деньги? - Забеспокоился Сергей.
- Ты, понимаешь? Вчера у меня Лариса была. Деньги под проценты для кого-то просила.
Я, пообещала ей что подумаю. А сама даже ей не позвонила.
Как-то все сразу навалилось. Может она мне вечером или утром сама звонила.

Так, я ж вечерами телефон отключаю, что бы Ксюшу лишний раз не тревожить.
- Ирина, печально вздохнула, глядя в окно. Машина уже проскочила мост и почти поравнялась с домом Зины.- Так, нехорошо получилось. – Продолжила она.
- Какая я, отвратительная подруга…. Даже Зине не сообщила о своем решении переехать в деревню.

Вечером, я сама еще не чего не знала, в том смысле, что не приняла решение, что буду делать дальше. А утром я стояла у окна и смотрела на хмурое небо, мне хотелось помолиться, но почему то было стыдно, тогда я просто спросила у Него «что мне делать дальше?» но шел снег, и ничего не менялось, и я уже собиралась отойти, как увидела мусороуборочную машину тогда все и решилось…

Сергей, внимательно слушавший Ирину, на последней фразе глянул на нее в зеркало заднего вида, и непонимающе ждал у нее объяснения, но Ирина замолчала, а глянув на окна Зинкиного дома, она снова заговорила.
– Когда созвонилась с тобой и Олегом, и когда все согласовали, Зинку уже было не застать, она уже была на работе.- Еще тяжелее вздохнув, она с горечью продолжила разговор.
- Все вокруг меня бегают, суетятся, помогают. А я, не благодарная, даже спасибо ни кому не сказала… - Ирина посмотрела на дочь, та, молча, но с необычайной тоской смотрела на мелькавший за окном город.

Прижав её еще покрепче к себе, поцеловала, и тоже стала вглядываться в знакомые с детства улицы. Им обоим было жаль покидать его.
- Так, больно и тяжело на душе сейчас.
Мне еще никогда не приходилось вот так уезжать, и вероятно насовсем...- Но Сергей, прервал её мысли.
- Ты, зря себя терзаешь. Всё, все понимают, и твоё спасибо им не к чему.
Человек ведь больше счастлив оттого, что помог другому, и не за благодарность, а от души. А на счет денег. Все правильно получилось.

Во-первых, деньги тебе нужно иметь всегда под рукой. Вдруг, не дай Бог конечно, у тебя не сложится там. И тебе придется срочно новое жилье покупать.
Где ты их искать будешь, и, как и когда? А самое страшное, у кого?
Во-вторых, твоя Лариса, погрязла в жутких долгах. Она, что бы как-то выкрутится, у одного берет, а другому отдает. На неё, за неуплаты долгов, даже в суд подали. Ты, разве не знала?

- Нет. - Удивилась Ирина - Прости, …а ты откуда знаешь?
- Так, она перед этим у меня тоже просила. Я даже подумывал, как ей помочь?
Но случайно встретил своего одноклассника. Он как оказалось позже её бывший сотрудник… Город, дорогая моя, это та же деревня, только, хаты стоят одна на другой.
Всегда найдутся общие знакомые. Так вот слово за слово, куда путь держишь?
Еду, мол, хлопотать за одного человека, деньгами срочно надо помочь.
А он мне, рискованное это нынче дело. Не боишься, как я, в деньги влететь?

Дальше выясняется, что речь идет об одном и том же человеке. Ну, я чуть не присел от неожиданности. Правда, я ему не чего не сказал, сдержался.
И искренне посочувствовал. Бог миловал, меня в тот день.
Представь на минуточку, мне, с моим семейством, попасть в такую кабалу.
Мне, до сих пор страшно. Ну, я ей вечером позвонил и вежливо отказался.

Мне жаль, конечно, что у неё все так сложилось. Я, действительно, ей поверил и собирался хоть чем-то помочь. Но когда выяснилось, что она врет.
Да еще на суд не является, да еще скрывается от всех. Сочиняет одну легенду, за другой. И каждая страшнее предыдущей…. Ему одну, мне другую, тебе третью.
...Извини, все простить могу, но лож и предательство..., это выше моего понимания.

Сергей замолчал, было видно, что эта тема ему не приятна, даже больше она угнетала его. Ирине тоже было нелегко все это слушать. К тому же её удивлению и разочарованию не было предела. Она, помолчала, глядя в одну точку, тряхнув головой, попыталась избавиться, от тяжелых размышлений. Перевела свой взгляд на дочь, заботливо поправила на ней одеяло, переведя дыхание, произнесла:
 -Жизнь, держись… Сережа… Жизнь держись! ...Как сказал нам недавно случайный знакомый, … а может, и нет, иностранец.
Сергей ничего не ответил, только грустно улыбнулся. Внимательно посмотрел на нее в зеркало заднего вида, аккуратно вырулил на объездную дорогу, проходившую мимо большого рынка.



    …Лука, до этого стоявший, в полнейшей растерянности, вдруг почувствовал, сильнейший позыв на рвоту. Сглатывая кислые комки слюны, он обратился к нападавшим:
- Оставьте нас... идите, пожалуйста, своей дорогой.
- В его голове били барабаны, стремительно нарастал звук работающей турбины и чувство дезориентировки в пространстве.
Он боялся, что его стошнит прямо на главаря шайки. Тошнотные позывы усилились, издавая рвотные звуки, Лука искал глазами прореху в кольце окружавших их скинхедов, что бы освободить желудок и никого не задеть.

Но не найдя таковой, он нервно заорал:- Расступитесь! … Меня сейчас вырвет!
- Никто не сдвинулся с места. Лука, обессилев от вибраций в желудке, опустился на колени, упираясь руками в мерзлую жижу. Его вытошнило.
Почувствовав облегчение, он стал реальней оценивать сложившуюся ситуацию.
Хоть лица людей расплывались, и трудно было сосредоточить взгляд, он мотнул головой и вперился взором в главного из этой шайки.
Что-то до боли знакомое было во всем этом. Из глубины подсознания доносились импульсы: - Это уже было…. Было когда-то, в моей жизни.

- Острая боль дурных предчувствий пронзила его грудь.
- Неужели я…, мог быть таким? …Стоять по ту сторону баррикад? - Пацаны, остановитесь, пока не поздно....
- Заткнись! Урод! …Ребята, смотрите, этот клоун, друг чер---пого.
У-у-у! Квазимодо, несчастный. Что получается мало тебе рожи изуродованной?
Тогда мы тебе для полного набора, еще и горб оформим!
- Громко произнес, ближе всех стоявших к Луке скинхед.

 Он подскочил впритык и, схватив Луку за ворот, ткнул его лицом в то, что было еще недавно содержимым его желудка. Раздался грозный рык встревоженного Ажана.
Но, Лука уже не мог видеть, что происходит у него за спиной, он только почувствовал, как кровь ударила ему в голову, горячей волной прошла по всему телу, острыми иглами дошла до кончиков его пальцев.
Лука и сам того, не ожидая, автоматически нанес удар снизу по своему обидчику такой мощной силы, что тот, падая навзничь, прихватил еще с собой двух нападавших.

Легкие повязки, на лице Луки, отлепились и болтались на нескольких пластырях.
Из не затянувшихся швов заструились вперемешку с грязью красные потоки.
Но сквозь все это Лука все же разглядел, с какой ненавистью и жестокость уже избивают, мужественно сопротивляющегося Ажана.
В доли секунды, с таким же напором, накинулись и на Луку.

От сильного удара ему под челюсть, Лука, взмахнув в воздухе руками, полетел под ноги отбивающемуся "брату". Сильно ударившись об асфальт головой, он по еще какой-то инертной силе, попытался подняться, но тут на него свалилось чье-то тело, и на  мгновение, Лука даже почувствовал острую боль в затылке, но, ощущение легкой невесомости уже уносила его в бездну.
Удары сыпались со всех сторон, Ажан, прикрывая руками голову "брата", уже не отбивался, лишь издавал хриплые вздохи…

…Сознание вернулось к Луке в тот момент, когда он почувствовал что задыхается.
Обмякшее тело друга, лежавшего на его груди, перекрывало ему доступ воздуха, при попытке пошевелится, Лука ощутил приближение нового обморока.
Изо всех своих сил, хватаясь за ускользавшее от него сознание, Лука попробовал непослушными руками все же приподнять обмякшее тело Ажана.

И тут же жадно хватая ртом прорвавшийся воздух, Лука почувствовал временное облегчение, а сквозь образовавшуюся щель, он, уже почти теряя, очередной раз сознание, успел все же увидеть как чей-то ботинок, с немыслимо огромной подковой, безжалостно дробит и ломает кисти рук его друга.
И уже как будто это не он сам, а кто-то невидимый, помог высвободить ему руку, схватить ею ногу в том ботинке, и силой рвануть её на себя.
И уж совершено не его зубы, вонзались и гризли, рвали мякоть той ноги.
И, конечно же, не на его это голову пришелся удар той же ноги, в том ботинке, и с той подковой. И снова, чей-то голос, но уже приказывал ему:
– «Дед! Дед! Менты! Линяем! Сматываемся, братва!».
В сердце его похолодело от страшной догадки
- «Меня точно, когда то звали - Дед…»