14. Мы решили быть уволенными

На снимке: Главный редактор "Литературной газеты" Валерий Косолапов


мы решили быть уволенными

Когда Евтушенко принес в "Литературную газету" эти стихи, главный редактор Валерий Косолапов, прочитав стихотворение, сказал, что для окончательного решения он должен посоветоваться с женой, так как если стихотворение будет опубликовано, его уволят с работы.

Евтушенко пишет: «Пришла его жена, и они закрылись у него в кабинете. Я сидел на краешке стула и нервно ждал. Работники типографии, чтобы меня подбодрить, принесли чекушку водки и соленых огурцов.

Супруга Косолапова вышла, пристально на меня посмотрела, обняла и сказала: «Не волнуйтесь, Женя, мы решили быть уволенными».

Валерий Алексеевич Косолапов
был непохож на тех,
кого не счесть, –
редакторов цинично кисловатых,
боящихся за кресло –
не за честь.

Тогда казалось мне, что был он стар,
когда, задумав сотрясти земшар,
наивнячок,
подобный полудурку,
принёс я бесприютный «Бабий Яр»
в многострадальную
«Литературку».

Один знакомец –
милое трепло –
сказал,
в глазах изобразив печальность:
«Ну, в общем-то, старик,
совсем непло…»
но вдруг споткнулся,
как об НЛО:
«Постой, и это хочешь ты
печатать?!»

А Косолапов улыбнулся мне.
Искрилось в нём
крестьянское лукавство,
а это самолучшее лекарство
от страха
в так запуганной стране:

 «Да,
не соскучится с тобою
государство…
Ты обожди.
Я позвоню жене».
«Зачем жене?» –
был мой вопрос невольный
 от робко предвкушаемого «ЗА».
«Да потому что буду я уволен».
«За что?» –
«Да за красивые глаза».

Жена –
ну впрямь со станции Зимы! –
явилась,
как одетая в пимы,
большущая,
с плечищами Поддубного,
и так сказала:
«Женя, мы подумали
и ничего другого не придумали –
решили быть уволенными мы…»

Малюсенькое «за»
большого роста,
Когда потом придется
и непросто
За это головою отвечать.
Стихи писать –
не главное геройство.
Был высший подвиг –
Подписать в печать.

Подписывали, ручки изгрызя
Рисковые редакторы России.
Ну что же,
быть уволенным – красиво.
«За» – за.
И за красивые глаза.

Гранки «Бабьего Яра» несколько раз возили из редакции «Литературной газеты» в ЦК и обратно: партийное руководство колебалось, а вместе с ним колебалась и судьба «Бабьего Яра», да и судьба его автора тоже. Евтушенко просидел в редакции до середины ночи, пока номер с завизированным стихотворением не был окончательно сдан в печать.

Теперь была надежда, что «Литературка» появится наутро в газетных киосках. Но в ЦК все еще могли и завернуть тираж и пустить его под нож.

Газета вышла. В одночасье Евгений Евтушенко стал героем в глазах большинства своих соотечественников, а для антисемитов и мракобесов – «продавшимся жидам» отщепенцем.

Продолжение следует: http://proza.ru/2012/08/17/373