Писатель и читатель

ПИСАТЕЛЬ И ЧИТАТЕЛЬ

/ пародия /


ПИСАТЕЛЬ. Я писатель.
ЧИТАТЕЛЬ. А по-моему ты г...о.
Писатель стоит несколько минут
потрясённый новой идеей
и падает замертво. Его выносят.

Д. Хармс «Четыре иллюстрации того,
как новая идея огорошивает человека,
к ней неподготовленного».


ПИСАТЕЛЬ. Вот идёт читатель. Он непременно увидит меня, и тогда я погиб. Он начнёт разбирать меня по косточкам, увлечётся и обглодает так, что живого места не останется. Спасайся, кто может! / Пытается скрыться /.

ЧИТАТЕЛЬ. Эй, куда вы! Постойте, вам говорят! / Писатель нехотя возвращается /. Вы надеялись от меня убежать?

ПИСАТЕЛЬ /мрачно /. От вас убежишь...

ЧИТАТЕЛЬ. Рад, что вы это поняли. Но кто вы, собственно, такой?

ПИСАТЕЛЬ. Не видно разве?

ЧИТАТЕЛЬ. За версту видать, но приятно лишний раз убедиться в своей правоте.

ПИСАТЕЛЬ. Я писатель.

ЧИТАТЕЛЬ. А по-моему вы... / смотрите эпиграф /. Но лучше вы всё равно не станете, а потому скажите, что вы пишите?

ПИСАТЕЛЬ /обиженно / Ничего не пишу.

ЧИТАТЕЛЬ. Ничего – ничего – ничего?

ПИСАТЕЛЬ. Ни о чём... Ни о чём... Ни о чём...

ЧИТАТЕЛЬ. Тогда, извиняюсь, вы не писатель, а поэт Игорь Северянин.

ПИСАТЕЛЬ. Почему вы так решили?

ЧИТАТЕЛЬ. Потому что он тоже писал ни о чём и называл это «ниочёмностью».

ПИСАТЕЛЬ / радостно хлопает в ладоши /. А вот и попались, сударь! Разница в том, что он писал ни о чём, а я ни о чём не пишу.

ЧИТАТЕЛЬ. И много вы ни о чём написали?

ПИСАТЕЛЬ. Целый роман.

ЧИТАТЕЛЬ. Хотелось бы поконкретней: ни о чём он?

ПИСАТЕЛЬ. Об одном знаменитом не-писателе.

ЧИТАТЕЛЬ. Он тоже ни о чём не пишет?

ПИСАТЕЛЬ. Напротив, весьма плодовит. Я ведь сказал, что он не писатель. А не-писатели всегда много пишут.

ЧИТАТЕЛЬ. Тогда о чём пишет ваш не писатель?

ПИСАТЕЛЬ. Обо всём, что занимает его ум и сердце. Он уже написал три романа и две повести. Роман он сжёг, а повести съел. Потом съел свою фетровую шляпу на шёлковой подкладке, съел тёщу, жену и сына, съел собрание сочинений Владимира Сорокина, но от них так мерзко пахло, что вынужден был закусить своим заграничным паспортом с американской визой, заявив, что тот пахнет рыбными котлетами. Когда его пришли забирать, он съел санитаров, после чего — в виду отсутствия удостоверения личности — похоронен в братской могиле на Ваганьковском кладбище, где до него уже пребывали в блаженном неведении врач-анималист, публицист с большой литературной дороги и попугай разговорного жанра. Возмущённые тем, что в их компанию затесался не-член писательского союза, они зашипели на пришельца так, будто их окунули в негашёную известь...


По мере рассказа писателя, читатель бледнел и начал проявлять признаки беспокойства, после чего, будто призрак, исчез неизвестно куда. Писатель удивился и свернул в правую кулису.

Борис Иоселевич