Северный рассказ

Пожалуй, все можно начать с середины. Именно так. Эта идея закралась ко мне в голову тогда, когда мы искали могилу моего деда. Мы – это я и моя спутница Кристина. А с середины потому, что мне слишком больно описывать предыдущий день. Возможно, я смогу это сделать ближе к концу.
Мы обошли практически все кладбище. Должна признаться, что теперь меня завораживает это место. Не пугает так, как раньше… Сотни, тысячи могил! У каждой своя история… «Любимая и дорогая…», «Самый замечательный…», «Пусть земля тебе будет пухом…» - черные и уже выцветшие ленты трепещут на ветру, шепча странную мелодию. Некий молебен за упокой… Страшное многообразие: камень-памятник на могиле мусульманина с ясным месяцем и, наверное, самыми искренними словами вослед на непонятном, но красивом языке; надменно выточенные памятники с гравюрой смешливого и приветливого человека; облупившиеся надгробия со впаянными крестами и как будто въевшимися именами… И могилы детей. Многие без фотографий…
Мы шли в полном молчании, как моя спутница остановилась. «Прости, что не уберегли тебя, сынок. Мама и папа» - она прочитала эти слова на задней стороне каменной плиты. Я не знаю, что повлекло меня взглянуть на надгробие. Это было не любопытство. Нечто иное. Увиденное поразило: гравюра двухмесячного малыша… Вокруг были ромашки. Много ромашек.
В который раз, подойдя к сторожке смотрителя (которого снова не оказалось на месте), мы попытались разобраться в схеме кладбища. Все казалось крайне запутано. И мы решили пойти в том направлении, где, как мы думали, находится главный вход.
Все же, ничего в нашей жизни так просто не делается. Наш путь был неверен. Но внутри что-то определенно повернулось под другим углом…
Мы вышли на места воинских захоронений. Десятки одинаковых белых бункеров с померкшими от времени и солнца табличками. Местами покосились или вовсе упали красные звезды. Им было от девятнадцати до тридцати… Такие молодые. Такие храбрые… Памятник всем защитникам как бы охраняли цветы. Фиолетовые, желтые, белые, даже красные! И трава. Много травы.
Тут я вспомнила, что забыла отдать Кристине зеркальце. Она посмотрела на меня своими удивительными и удивленными глазами и сказала, что оно мое. Что так и должно быть. И обняла меня.
Когда мы окончательно удостоверились, что искомая могила совершенно в противоположном направлении, то решили спросить у мужчин, пришедших навестить своих. Спасибо одному из них! Сложилось ощущение, будто он знает это кладбище как свои пять пальцев. До него никто не мог нам помочь… Мужчина с улыбкой, добротой и пониманием отнесся. Какие же все-таки удивительные северные люди! Самые приветливые, отзывчивые. Самые родные!
За такими мыслями мы скоротали наш путь.
По обе стороны дороги были могилы. С фотографиями и без. Вот былинная бабушка в цветастом платке, а вот лишь холодный керамический овал с единичными перьями краски. Могилы, полностью поросшие мягкой травой, могилы без ограды, могилы без памятников и памятники без могил… Страх случайно наткнуться на такую, всеми забытую могилу, сидел внутри каким-то мыльным пузырем.
- Смотри, желтый памятник! Знаешь, я хочу, чтобы на моей могиле стоял такой. Именно желтый! - сказала Кристина.
- Да. Было бы здорово... - ответила я, погруженная в мысли, непонятные даже мне.
- Мася, если так случится, ты скажешь моим родным?
- Скажу. Обязательно скажу. Обещаю!
Памятник действительно выделялся. Яркий. Посреди сосен и сине-черно-белых надгробий.
И вот последний рубеж. Среди множества могил с синей оградкой по левой стороне предстояло найти ту самую.
Я никогда не была на могиле деда. О его смерти я узнала лишь спустя год. По малости лет я не интересовалась местом его последнего пристанища. И сейчас, когда весь путь, который был знаком лишь со слов сестры, пройден, я не понимала, что делать. Я просила, чтобы он мне помог. Чтобы моя прабабушка, в честь которой я названа, и которая лежит рядом со своим сыном, помогла мне. И они помогли. Не знаю, что меня повело в нужную сторону. Проскальзывая между оградами и соснами, я нашла их.
Я попросила свою спутницу оставить нас.
Я никогда не видела свою прабабушку, мало помню деда, но мне там было хорошо. Вспомнился вкус дедовых пряников и чая. А еще кукла, бобровая шапка и три неработающих телевизора. И самое последнее… дедов поцелуй. Больше я ничего не помню. Я просила их не оставлять ни меня, ни отца. Просила беречь его. Просила не забирать раньше времени как моего дядю… Я поклялась быть достойной их. Вырасти человеком с большой буквы. Никогда их не забывать и обязательно навестить могилу бабушки в Чувашии. Она умерла ровно за два месяца до моего рождения…
Мне стало очень легко после разговора с ними. Знаете, я точно уверена, что они услышали меня, потому что выглянуло солнце. Ничто не предвещало этого, а оно появилось!
Обратную дорогу мы молчали.
Моя спутница – это мой ангел. Волшебница! Когда она рядом со мной, то происходят чудесные вещи: приходит вдохновение, природа приоткрывает завесу своих тайн. Я верю, искренне верю, что Господь нас не просто так соединил. Полное взаимопонимание, настоящая любовь… Родство душ. Больше, чем дружба.
На обратной дороге мы не могли не зайти к нашему учителю. Марина Анатольевна Алаева. Днем раньше я впервые была на ее могиле. До сих пор не могу поверить в увиденное… Такая живая, лучезарная, светлая… Я ей благодарна за то, что во многом благодаря ей, я такая, какая есть. И мой ангел есть именно в том обличье, в котором есть. Марина Анатольевна привила нам любовь к родному языку и литературе, к жизни, людям и природе. Для нас она была и остается родным человеком.
Знаете, мне тяжело писать о ней в прошедшем времени. Она есть! Несомненно, есть! Живет в нашей памяти, умах и сердцах.
Мы написали ей на листке бумаги то, что в сердце. Дрожащей от слез рукой, неровным подчерком… Мысли души.
Вкруг бегали три или четыре пушистых белки. Солнце то пряталось, то снова выглядывало.
Почти весь обратный путь до города прошел в молчании. Лишь раз мы заговорили о том, что эта дорога самая страшная в жизни людей. Самая длинная и самая короткая одновременно.
Я отдала ангелу колечко. Пыталась что-то объяснить. Уже не помню. Мне было и остается важным, чтобы оно находилось у нее. Верю, что судьба нас еще не единожды сведет.
Не сговариваясь, мы пошли к озеру. Ветра практически не было. Солнышко определилось и окончательно выглянуло из-за туч. На душе было волшебно! Все как будто замерло в ожидании чуда. И вдруг с криком и гиканьем полетели чайки!
- Какая красота! – воскликнула Кристина.
- Не могу не согласиться! Все же сегодня особенный день.
И снова молчание.
- Как бы мне хотелось полетать вместе с ними! Почувствовать ветер в своих крыльях… - вдруг неожиданно для себя произнесла я.
- Знаешь, мне кажется, что чайки безумно одиноки.
- Все в этом мире неспроста. Они не одиноки, а свободны. Ветер – их спутник.
- Но ведь каждому необходимо любовь и забота о ком-то.
- Всевышний продумал практически все. Видимо, чайки в этом не нуждаются. Их жизнь – полет!
- Наверное…
Тишина.
Я достала монетку и кинула ее в озеро. Всегда хотела это сделать. Теперь я точно знаю, что вернусь сюда.
В Мончегорске, на своей малой родине, я не живу уже почти четыре года. Многое изменилось. Забавно гулять по городу, из которого тебя вырвали в переломном возрасте. Все совсем не такое, как раньше. Возможно, благодаря этому переезду, я люблю этот город той самой нежной любовью, каким он остался у меня в душе. Когда не было всей этой полувзрослой грязи. Возможно, именно поэтому, я так не хочу возвращаться сюда на совсем….
Может показаться, что я отошла от основной линии моего рассказа. Но нет. Этот визит изменил для меня многое. Расставил все точки над «i». Я переосмыслила свои поступки. Всерьез задумалась о многих вещах. И эти два дня с родными, но уже такими далекими от меня людьми, сыграли практически решающую роль. Мне хочется поблагодарить мою волшебницу. Без нее я бы не смогла это сделать. Она меня многому научила.
И эти чайки были неким логическим завершением очередного этапа моей жизни. Я мысленно отвязалась от своего севера. Он останется в сердце. Нужно двигаться дальше. Мне так подсказало сердце на том маленьком песчаном пятачке. Я люблю тебя, мой Мончегорск!