Жить 300 лет? 20

* * *

Дейк Ломан какое-то время задумчиво смотрел на удаляющийся состав, раскуривая очередную сигарету. Потом с безразличным выражением лица метнул окурок, точно попав в урну, и властной походкой направился в придорожный бар.
В мрачноватом помещении со старомодными стенами с высокого потолка на толстых цепях свисали две металлических люстры. Дейку они напомнили круглую железную дорогу с расставленными на одинаковом расстоянии свечами. На самом деле же это были электрические лампочки, довольно ярко освещающие унылое пространство. Десяток столиков, застеленных белыми скатертями с красными изображениями декоративных цветов, пустовали. И только в дальнем углу бесшумно сидел одинокий старик с маленьким стаканчиком недопитого пива. Он прищуривался, выглядывая из-за каменной колонны из серого натурального камня, подпирающей деревянные балки. Дейк, игнорируя явное любопытство к своей персоне,  подошел к барной стойке и нетерпеливо позвонил в колокольчик, лежащий для подобных целей на видном месте.
В отгороженной комнате что-то глухо упало на пол. И сразу же халдей  в испачканном фартуке, надетом поверх вызывающе радужной рубашки в цветочек, высунул круглый шоколадный нос.
— Что желаете?
— Сочную котлету из свинины и бокал красного вина! – незамедлительно ответил Дейк, снимая рюкзак.
Присаживаясь на высокий стул, он заметил легкое недоумение в мутных глазах аборигена, но не подал виду.
Тот удивленно поднял бровь и почти ровным голосом произнес:
— Вино?
— И котлету! – добавил Дейк, будто дразнясь.
— К сожалению, из женских напитков есть только белое вино, – растерянно продолжил бармен, – к нему я бы предложил тунца в сливочном соусе.
— Я не очень люблю рыбу. Но если больше ничего нет, пожалуй, соглашусь.
Дейк, проигнорировав намек на «женский заказ», спокойно воспринял предложение. Он хотел было пересесть за один из столиков, как старик с пивным животом приблизился вплотную и завел разговор:
— А я вас уже где-то встречал, не помню вот только где и при каких обстоятельствах.
На что Дейк лишь пожал плечами, и, не желая продолжать бессмысленную беседу, отошел в сторону.
— Точно! – воскликнул тот, громко икнув. – На прошлой неделе вы о чем-то секретничали с Ракшей.  У меня хорошая память на лица!
— Допустим. И что с того?
— Да нет ничего…  Вильям, плесни-ка мне еще холодненького!
Откинувшись на спинку стула, Дейк безразлично наблюдал за тем, как официант-абориген наполняет пивной стакан ледяным содержимым.
Дожидаться заказ пришлось в компании нетрезвого туземца, безостановочно болтающего о всякой всячине. Он то и поведал, что в деревне переполох из-за пропажи старого управляющего. Дейк ни сколько не огорчился, но весьма правдоподобный рассказ навел его на кое-какие мысли: «Лафита?! Уж не слишком ли часто я сталкиваюсь (пусть и косвенно) с этой особой? И кто она вообще такая?»
— Бессмертный горец! – утверждал пьяница. – Разве Ракша ничего не рассказывал о своих подозрениях? И он не единственный, кто так считал. Тогда на рынке её чуть не забили озверевшие старухи. Но он опрометчиво заступился за эту мегеру… и в итоге бесследно исчез. Ходят слухи, это она его погубила. Ведьма Голубой горы!
— А кто еще знает эту Лафиту? – оторвавшись от бокала с недопитым вином, поинтересовался Дейк.
Собеседник недоверчиво покосился в сторону барной стойки и ледяным голосом прошептал:
— Матильда Хавьер. Она знает всё и обо всех.
— Это еще кто такая?
— Ракша называл её колдуньей-обольстительницей. Очаровательная женщина, только слепая как пещерная розовая рыба . Вы можете найти её в хижине недалеко от водопада, – таинственно проговорил он.
Дейк был заинтригован. Но к подобным «профессиям» относился недоверчиво, и сомневался, что какая-та ведунья сможет раскрыть секрет Лафиты, если у той таковой имеется. Но слухи, окутывающие юную девушку откровенно несимпатичной внешности, брали верх. И её васильковое ожерелье все еще не выходило из мыслей, хотя вернуть его Дейк уже и не надеялся (считая украденным путаной – азиаткой).  Но то, что Лафита долгожительница, было куда интереснее, чем воспоминания о сапфирах. И выяснить это, теперь Дейк считал своим долгом.

Канберра

Лафита и представить себе не могла, какая она – столица Австралии. Словно хрустальные горы, переливались в лучах заката зеркальные небоскребы! Чужой и волнительный город утопал в живописных зеленых деревьях, растущих на пологих холмах и гладких равнинах. И дикая красота и искусственные видоизменения переплетались на удивление необычно и неожиданно. Раскрыв рот, Лафита округлила глаза с самого начала, как только ступила на асфальт железнодорожного вокзала, и почти не моргала, чтобы ненароком не упустить  что-то невиданное, новое, то, о чем она и не догадывалась.
К дому Ираклия их довез автомобиль приятного желтого цвета, похожего на спелые зерна кукурузы. Лафита не была совсем уж отставшей от жизни, но раньше видела подобное средство передвижения только на странице пожелтевшего журнала. Да и та картинка, сохранившаяся в памяти, и вовсе не шла в сравнение с теми ощущениями, которые она испытала при движении авто по широким безупречно гладким дорогам. Лафита слышала, как ветер обтекает корпус машины, как гудит мотор, издавая неприродные звуки. Здесь в столь красочном и незнакомом месте все вызывало интерес и восторг.
— И почему я раньше не осмеливалась увидеть эту красоту?!
Ираклий взял её за руку и поднес к губам тонкие пальчики:
— Я рад, что удостоился чести открыть для тебя новый мир! – в его голосе слышались нотки веселья, и приподнятое настроение наполняло голубые глаза озорным сиянием.
Ираклий был одет не по размеру. На нем ужасно смотрелся костюм Акима Колеями, который он любезно одолжил. Но, по крайней мере, он был чист и не порван, и взгляды прохожих можно было попросту игнорировать. Мало ли?
За такси расплатился Аким Колеями. Роберт, облегченно вздыхая, протягивал руки к небу со словами благодарности за скорое и благополучное путешествие. А молодые влюбленные светились от счастья под синим небом «города встреч».
Роберт подмигнул племяннику:
  — Желаю вам прекрасно провести вечер! Я утром обязательно позвоню. А сейчас приму ванну и посмотрю футбол, лежа перед телевизором!  Осталось только добраться до своей квартиры.
— Тогда до завтра, – Ираклий дружески обнял его, похлопав по спине.
— Приятно было познакомиться, Роберт, – господин Аким крепко пожал его руку.
— Спасибо, взаимно! Ну, не буду вас задерживать… Лафита, надеюсь, Ираклий не упустит возможности продемонстрировать вам все плюсы городской жизни! Еще раз: приятного вечера! А теперь смею откланяться, – он на радостях демонстративно поклонился и поспешно скрылся за углом.

* * *

Маленькая квадратная комната с раздвижными дверьми поднимала их вверх. В замкнутом пространстве Лафита чувствовала себя скованно, но бесстрашие её спутников передавалось и ей. У деревянной резной конструкции, тщательно изготовленной мастером своего дела, Ираклий  ненадолго их оставил. Он коснулся черной точки на соседней двери не впечатляющей своими характеристиками, и спустя несколько секунд та дверь открылась.
На пороге стояла  эффектная блондинка с длинными прямыми волосами, едва прикрывающими полную грудь, буквально выскакивающую из короткой облегающей майки. Лафита, не скрывая заинтересованности, скользила долгим взглядом сначала по розовому распахнутому пеньюару (не зная названия), потом по загорелым влажным ногам без единого намека на растительность, и была шокирована, как бесстыдно одеваются горожанки.
— Вау! Ираклий, это ты?! – соседка осторожно, будто боясь испачкаться, прикоснулась к нему кончиками пальцев. – Ты жив! – она поморщилась, разглядывая его внешний вид.
Ираклий отстранился от неё, сложив руки в карманы.
— Как видишь.
— Момент! Пуфик! Беги сюда, шкодливая собака, твой хозяин вернулся! – игриво пролепетала сексапильная девица, неодобрительно покосившись в сторону гостей профессора.
— Ты держала его у себя?
— Он так жалобно скулил, что я не могла его бросить одного. Он такой милашка! Весь в хозяина! – хихикнула она.
Тем временем маленький серо-голубой песик уверенно бросился под ноги Ираклия. Он задорно вилял коротким хвостиком с палевым кончиком. И Ираклий радостно взял его на руки.
— Твои ключи, – блондинка протянула длинную руку с ногтями как у коршуна только белым цветом с неразличимым рисунком.
— Благодарю, Патриция! – Ираклий вежливо улыбнулся, не обращая ни малейшего внимания на колкие взгляды, сверлящие  его ничтожный вид.
… Светлая гостиная столичного косметолога поразила своей изящностью только Лафиту. Хлопок ладоней – и на потолке с изогнутыми перекатами причудливыми созвездиями загорелись «звезды» (софиты)! Комната была большая, что от неловкости Лафита остановилась у входа, не зная, куда и идти. Слева в книжном шкафу стояли книги в обложках с тиснением золота, на  одной из стен висели дипломы в стеклянных рамках (по дерматологии, аппаратной и терапевтической косметологии), ряд научных премий в области медицины. От множества букв, печатей и гербов у Лафиты закружилась голова, но она все равно продолжала осмотр жилища Ираклия. Она, таким образом, хотела больше узнать о своем профессоре, ведь что еще, как не дом отражает интересы и личность хозяина. 
— А это коллекция австралийских марок! – Ираклий горделиво указал рукой на свое старое хобби. – Я увлекался коллекционированием с детства, когда мне в руки совершенно случайно попала вот эта розовая бумажечка! – он ткнул пальцем в блеклый прямоугольник с изображением кенгуру на фоне белого материка символизирующего Австралию. Это была первая почтовая марка Австралии из серии «Кенгуру и карта» (1913г).
— Превосходно! Но я совсем не вижу фотографий, – заметил Аким эту противоестественность, осматриваясь вокруг.
— Я не люблю фотографироваться, – махнул рукой Ираклий.
— А твои близкие?
— Я живу здесь один. Все время отдаю работе и своему Пуфику отчасти. Но в скором времени все изменится. Я так думаю, – он многозначно посмотрел на Лафиту, и та скромно опустила ресницы, но ненадолго.
— В этом доме, как и в моем, не хватает детского смеха.
Ираклий и Лафита переглянулись, но ничего не ответили, продолжив рассматривать марки.
Аким Колеями, утомленный поездкой,  присел в мягкое кресло цвета кофе с молоком. Сжимая набалдашник деревянной трости, он еще раз окинул комнату наметанным взором, мысленно сделав вывод, что прекрасно украшенная гостиная говорит о хорошем вкусе профессора и, несомненно, о приличном доходе. Последнее его нисколько не волновало, но ему приятней было иметь дело с людьми, которые вероятнее всего не станут опускаться до ограблений, и сами могут заработать себе на жизнь.
Ираклий показал Лафите все комнаты, уделив особое внимание кухне. Подняв вверх блестящую металлическую ручку водосмесителя, он наполнил электрический чайник проточной водой (к сожалению, та вода была не из живительного источника). Лафита на все смотрела удивленными глазами. Ей все казалось таким красивым и в то же время жутко страшным. Сама она вряд ли решилась бы похозяйничать на такой кухне. Больше всего её изумило, что вода сама нагрелась, и чайник сам выключился.  Вскоре запахло ароматным кофе. Этот запах Лафите был знаком. Но она уже и забыла какой кофе на вкус. В шкафчиках Ираклий нашел пакет с белыми сладкими кубиками. Это оказался рафинированный сахар.
С разносом, на котором помимо трех чашек кофе был сухой крекер и сахарница, они вернулись в гостиную, где их возвращения ожидал Аким Колеями.

Швейцария

Венера Барбет с покупками из продуктового магазина зашла во двор. Шум удаляющегося такси стих, и она спокойным размеренным шагом приближалась к ступенькам. Её внимание внезапно привлекло подозрительное шуршание где-то в глубине сада среди зеленых насаждений. И она, оставив пакеты на пороге, тихонько подкралась к живой изгороди. Оказалось, соседский иссиня-черный дог гигантских размеров пробрался на чужую территорию и своими метровыми лапищами роет подкоп. И что взбрело в голову этому псу?
Игнорировать вторжение надоедливой собаки, Венера, разумеется, не стала. И не смотря на траур по комиссару Эрнесто, она все же преодолела немалое расстояние от изгороди до дворика семейства Обалделых, чтобы попросить их следить за  своим догом. И пусть день был не самым благоприятным для выяснения отношений, да и мать Эрнесто была любезной пожилой женщиной, к тому же опечаленной потерей единственного сына – Венера все-таки постучалась в их дом.
Дверь открыла горничная – женщина средних лет в оливковой униформе.
— А это вы мадам Барбет? Здравствуйте.
— Добрый день, – сухо поздоровалась Венера. – Почему ваш дог опять роет подкоп на моем участке? – оживленно воскликнула она, делая ударение на слове «опять».
— Простите, после кончины Эрнесто пес не находит себе места, – с жалостливым лицом горничная сложила руки перед лицом и пошатала головой в разные стороны, как маятник.
— Джорджия дома?
— Госпожа беседует со следователем.
Тем временем за спиной горничной раздались шаги, и представительный мужчина гражданской наружности в сопровождении хозяйки дома предстали перед растерявшейся Венерой. Осунувшееся лицо соседки заметно выдавало бессонные ночи, и без жалости и сострадания смотреть в её глаза было невозможным. Венера даже засомневалась, стоило ли вообще приходить, чтобы обсудить вопрос с собакой. Но поскольку она уже здесь – нет смысла скрывать причину визита.
Как только посетитель попрощался, Джорджия, теребя какие-то бумаги, пригласила Венеру в дом.
— Да, я, собственно говоря, только на минутку, – запротестовала Венера, когда Джорджия повисла ей на руку и силком поволокла в дом, причитая на нелегкую долю.
— Как же несправедлива жизнь… Мой маленький мальчик… Он всегда был таким милым… Что же буду без него делать? – всхлипывала она, ничего вокруг не замечая от нахлынувших слез.
У Венеры и самой ком к горлу подошел. Волнение скорбящей матери заставляло сжиматься сердце, и сопереживать её горю, вместо того чтобы думать о собаке. К тому же горничная так и осталась во дворе. Скорее всего, она разберется со шкодливым псом и без участия Джорджии. Понадеявшись на это, Венера решила и вовсе ничего не говорить на эту тему. В подобных ситуациях испоганенный двор ничтожная мелочь, не сравнимая с потерей единственного ребенка.
— Есть какие-либо новости? Убийцу не нашли?
Джорджия поднесла платок к покрасневшим глазам и, шмыгая носом, вытерла слезы. Потом она, чуть ли не перед лицом Венеры, лихорадочно помахала документами, среди которых был и листок бумаги, с составленным по описанию одного из свидетелей, фото-роботом преступника, и прерывисто произнесла:
— Его никогда не найдут… Уж слишком размывчатые черты лица… Ничего существенного…
Минуя пышную гостиную, Джорджия привела гостью в кухню. На круглом столе под белоснежной салфеткой лежали сдобные булочки с заварным кремом. Пахло бергамотом и свежими апельсинами.
— Чай? – поинтересовалась хозяйка, и, не дожидаясь ответа, достала с полочки две чашечки и блюдца. — Будь моя воля… я бы тому негодяю отрубала руки… и накормила бы ими пираний…  А его бы отпустила на все четыре стороны… и пусть бы он помучился… Может другим это послужило бы уроком…
— Джорджия, я понимаю как тебе больно, и как хочется наказать виновного в этом. Я верю, что справедливость восторжествует. Рано или поздно он ответит за все свои грехи. Его накажет или закон, или сама судьба. И еще неизвестно что страшнее – отбывать срок за решеткой или быть покаранным несчастливым роком.
Джорджия судорожно вздохнула и попросила Венеру присесть. Бумаги остались лежать на краю стола.
— Ролы с лососем будешь? Я заказала в «Кристалле». Вкусные. У меня и бутылка белого вина есть.
— Нет, спасибо. Я и зашла ненадолго. Хотела… (тут ей пришлось соврать) убедиться все ли в порядке.
Джорджия наполнила чашки ароматным чаем, и слегка успокоилась:
— Как ты считаешь, моему мальчику там хорошо?
Собравшись с мыслями, Венера отодвинула чай и, подперев голову одной рукой, ответила:
— Я не люблю разговоры о смерти. Хорошо ли будет нам, когда мы умрем? Кто его знает. И если вообще загробная жизнь? Сколько раз уже так называемые медиумы, пребывая в трансе, вызывали души умерших; сколько раз якобы шли на контакт? Еще в XIX веке медиумов развелось столько, что невольно задумываешься, действительно ли все они способны обмениваться информацией с душами. Слышат ли они их голоса? Говорят ли с ними? А сейчас? По телевизору на каждом канале показывают «битвы экстрасенсов». Ты думаешь все они маги, колдуны, целители, медиумы? Или как их еще назвать? Не шарлатаны ли?
Джорджия задумалась:
— Но ведь и многие ученые пытаются научно доказать реальность потустороннего мира. Сколько литературы написано по этому поводу? Тысячи томов.
— Но узнаем правду мы только после смерти. И то если узнаем. Ведь даже ученые, убежденные в существовании загробной жизни, так и не смогли бесспорно доказать свои предположения. Они, конечно, не останавливаются, проводят эксперименты, но все туманно… и дело каждого  – верить или нет.
— Я верю, – прошептала Джорджия посиневшими губами. – По крайней мере, теперь я не боюсь умереть, потому что верю – после смерти встречу своего маленького Эрнесто на небесах.
Её руки задрожали, а глаза снова наполнились слезами. Желая вытереть лицо, Джорджия по неосторожности зацепила чашку, и всё содержимое опрокинулось на скатерть. Разрастающаяся лужица едва не коснулась стопки бумаг. Но Венера, быстро среагировав, подняла их со стола.
Один из листков выбился от общей кипы, и Венера не могла не обратить на него внимания. Хотя разглядывать преступников ей не доставляло ни малейшего удовольствия, даже желания не было смотреть в их злые жестокие глаза, она все же прищурилась, понимая, что лицо то знакомое.
— Это то самый турист с ожерельем! – воскликнула она, не отрывая изучающий взгляд от листка бумаги. – Я его знаю!
— Ты знаешь убийцу моего сына? – приоткрыв рот, Джорджия замерла с ошеломленным видом.
— Точнее, я его не знаю. Мы только один раз пересекались. Но я его очень хорошо запомнила. Эта бородка, хитрые глаза, овал лица, свисающие волосы! Это точно он. Его зовут Дейк, – уверенно протараторила Венера, даже не обращая внимания на реакцию соседки.
Джорджия подскочила и сразу же метнулась к телефону:
— Ты должна все рассказать следователю, – потребовала она, набирая номер телефона.
Венера не перечила. В её голове роились самые непонятные мысли. «Дейк убийца?» Мгновенно страх подобрался и к её сознанию.  Боязнь, что из-за этого человека у мужа могут быть проблемы, взволновала до дрожи в коленях. «Кто он, это Дейк? И почему убил комиссара полиции? Не угрожает ли опасность Акиму?»
 Тем временем Джорджия уже сообщила следователю, что её соседка может дать информацию о преступнике.
— Валентин Эраст будет с минуты на минуту, – пояснила она. – Не знаю почему, но я довольна, что ты знаешь этого изверга.
— Боюсь, от того, что я знаю, следствию легче не станет. Могу сказать даже больше: Дейка нет в стране. Он с моим мужем в Австралии. Я думаю, в это время они уже приземлились.
— В Австралии? С Акимом? Что у них может быть общего? – не скрывая подозрения, Джорджия нахмурила брови.
— Это длинная история, связанная исключительно с моим прошлым... (делиться личными проблемами Венера не хотела) Но как только Аким позвонит, я расскажу ему о Дейке. Уверена, он очень расстроится, узнав, что тот человек убийца. Эрнесто был ему как сын, и Аким любил его.
— Как бы там ни было ты должна рассказать всё, – настаивала Джорджия, нервно потирая руки.
— Не переживай, я расскажу все что знаю. Только скажи следователю пусть зайдет ко мне, – Венера поднялась и задвинула стул. – Я буду дома. И… благодарю за ароматный чай.
— Ты уже уходишь?
— Я еще зайду к тебе, – ответила Венера, поспешив разложить продукты по полочкам, так и оставленные лежать на пороге.

* * *

Гигантский дог жалобно скулил, закрытый в вольере. А вот на перерытый газон не иначе как с недовольством Венера смотреть не могла, и никакого сочувствия к шкодливой собаке не испытала. Да и голова её была забита совсем другими мыслями.
Минуя зеленые насаждения, Венера довольно быстро оказалась у крыльца, где все еще лежали пакеты с продуктами. Первым делом нужно было разложить все по местам, а потом еще и приготовить обед. Но у Венеры и аппетит пропал от охватившего её волнения. Поэтому она ограничилась тем, что перемыла фрукты и овощи и с облегчением захлопнула холодильник, справившись с первой задачей.
Когда раздался настойчивый сигнал дверного звонка, Венера  передернулась от неожиданности, хотя о скором появлении следователя не забывала ни на минуту. Сломя голову она помчалась через гостиную, и когда резко открыла дверь, Валентин Эраст видимо немного удивился.
— Прошу прощения, Джорджия сообщила мне, что у вас есть информация об убийце её сына?
— Совершенно верно, – согласилась Венера, жестом пригласив его войти. – Дело в том, что я пересекалась с этим человеком. В тот день, когда я сбила насмерть человека, Дейк был с ним. Они явно были знакомы.
Следователь что-то записал в блокноте.
— Дейк? – переспросил он.
— Да, Аким сказал, что его имя Дейк.
— Аким Колеями дома? Я могу задать ему несколько вопросов?
Венера отрицательно махнула головой:
— Он утром вылетел в Австралию. Как раз в сопровождении этого Дейка. Если бы он знал, что Дейк убил комиссара Эрнесто… – Венера замолчала на миг, осмысливая ситуацию. Ведь Дейк обещал разыскать её дочь в Катумба. Акиму он был бы нужен, не смотря ни на что. Но он бы не простил ему смерти соседского мальчика, выросшего у него на глазах. – Но Аким не мог предположить, что убийца Эрнесто и есть Дейк.
— Они отправились в аэропорт Вейкфилд-Вестгейт? А оттуда в Австралию?
— Да. Люцерн – Сидней, – машинально ответила Венера, но внутренний голос убеждал ее, что лучше бы она молчала. По крайней мере, пока. Ведь на карту поставлено осуществление давнего желания. И покуда в сердце теплилась надежда, что возможность обнять родную дочь это не фантастика и не сон, а вполне осуществимая задача, Венера боялась, что своими же показаниями она разрушит все, к чему стремилась долгие годы.
— А какие отношения у вашего мужа с Дейком, если это его настоящее имя, конечно? – спросил Валентин.
— Насколько мне известно, Дейк один из клиентов его ломбарда.
Следователь снова сделал у себя пометку.
И тут Венере и вовсе стало не по себе. Ломбард ограбили, Эрнесто зарезали, она переехала человека… Все эти разбирательства отягощали, нехорошие мысли роились в голове, заставляя боятся и слово лишнее сказать. А что если после её показаний проблемы обрушатся и на седую голову Акима Колеями? В его то ломбарде не всегда требовали документы на подтверждение права собственности на украшения. Его ведь и обвинить могут в скупке краденного. Этого Венера боялась больше всего. Проблемы словно снежный ком нарастают, а решать их приходиться в одиночестве, – думала она.
— Ломбард…
— Чертова псина, – выругалась Венера, решив, что всего этого волнения не было бы, если бы дог не испортил газон. Так она бы не пошла к Джорджии, не пила бы с ней чай, не видела бы фото-робот и не разговаривала бы сейчас со следователем.
— Простите? – Валентин Эраст округлил глаза, не поняв, кого обозвали «псиной».
— О! Это вы меня простите. Соседский дог перерыл весь газон. Я никак не могу забыть этого. Моя зеленая травка! Опять придется вызывать садовника. На прошлой неделе мне уже пришлось заплатить кругленькую сумму за его услуги. А эта собака снова за своё…
— Ах! А я то уже подумал… – он не продолжил, и так было ясно, что он хотел сказать.
В этот момент в кармане Венеры завибрировал телефон. Она подпрыгнула на месте, но, лишь только подумав, что это может звонить Аким, сразу попыталась успокоиться и ровным голосом ответить.
— Извините. Присядьте, пожалуйста, я недолго. Это мой адвокат, – соврала она, желая спокойно поговорить с мужем.
Следователь присел на краешек дивана и, чтобы не терять время, тоже решил сделать один телефонный звонок.
Венера отошла в другой конец комнаты и приняла вызов:
— Алло, – её руки заметно рожали, но голос не выдавал беспокойства.
— Дорогая, наконец-то я смог дозвониться. Буду предельно краток: твоя дочь Лафита со мной!
 — Да?! Её зовут Лафита?! Как она выглядит? – почему-то именно вопрос внешности  интересовал её больше других.
— Молодая, темноволосая, кожа светлая, глаза жгучие! На тебя она не похожа, но нет ни малейших сомнений, что она твоя дочь.  Её растила Руби Оливер, она знает о Жане де Сильфа. Лафита долгожительница и, как и мы пользуется живительной водой!
Слова мужа вызвали бурю эмоций в душе Венеры. Она, не сдерживая слез, плакала от счастья, не в силах произнести ни слова.
— Ты скоро сможешь обнять её! Я завтра же займусь её документами, и как только все будет готово, мы прилетим первым же самолетом.
— А где вы сейчас? – преодолев наплыв чувств, спросила Венера.
— В столице. Наш самолет так и не долетел до Сиднея, и мы с Дейком довольно быстро добрались  до Катумба. Там же на вокзале Дейк и указал мне на Лафиту. Сама судьба свела нас! Кто бы мог подумать, что в одно и то же время мы окажемся в одном и том же месте?! Кстати, Лафита по-моему влюблена, и её избранник готов просить твоего разрешения, как у мамы невесты, жениться на ней!
— О! Будто снег на голову… Какая же я мать, если даже ни разу не держала на руках своего ребенка… Простит ли меня моя девочка? – Венера отчаянно старалась побороть плачевные мысли, но ей это не удавалось.
— Лафита милая девушка, по-моему, она не держит на тебя зла. Тем более я рассказал ей всю правду, то немногое что нам известно, и она плакала, сочувствуя тебе, – до боли знакомый голос близкого человека сквозь моря и океаны ласкал слух Венеры.
— Я так хочу удивиться с ней!
— Лафита хочет того же!
Покосившись в сторону следователя, Венера вспомнила об их разговоре.
— А Дейк с тобой? – шепотом спросила она.
— Он остался в Катумба.
— В Катумба?
— Да. А зачем он тебе? Ведь главное, что Лафита со мной!
— Его разыскивает полиция по подозрению в убийстве Эрнесто, – тихо сообщила Венера, чтобы Валентин не услышал, о чем они говорят.
— Что? Это он убил Эрнесто? Вот сукин сын! Я и не подумал бы… – голос стих.
Венера представляла, как должно быть чувствует себя Аким, зная, что тот, кто помог в поисках её дочери, на самом деле жестокий и коварный тип.
— Он преступник! – выпалила она.
— Я знал, что он преступник.
— Ты знал? – от недоумения Венера повысила голос.
— Он вор. Ты думаешь, кто очистил мой ломбард? – Аким дал понять, что знал и это. И, не смотря ни на что, не сдал его властям.
— И ты не сказал даже мне? И после всего этого еще и полетел с ним в Австралию? – Венера нервно оглядывалась через плечо, наблюдая за следователем.
— Я должен был отыскать твою дочь! Дейк был связным звеном в этой цепочке. Тем более, сапфировое ожерелье очень дорогая вещь, и оно теперь твое.
— О Боже! Как все сложно! Возвращаетесь скорее, пока я с ума не сошла со всеми этими историями!
— Я завтра позвоню, не скучай, дорогая. А Дейк обязательно заплатит за убийство Эрнесто. Это я гарантирую. Я его из-под земли достану! – решительно заявил Аким Колеями.
— И я тебе в этом помогу, – холодным голосом произнесла Венера и более теплым добавила «Я буду ждать твоего звонка. Целую!»

Следователь Валентин Эраст был поражен невозмутимостью Венеры Барбет, заявившей без тени смущения, что только что она разговаривала с мужем, при всем том, что ей якобы позвонил адвокат.  «Бабуля не промах!» – подумал он. Но в том, что она говорит правду, Валентин нисколько не сомневался. По своим каналам он достоверно установил, что Дейк Ломан сел в самолет Люцерн – Сидней, и когда Венера сообщила, что Аким оставил его в Катумба, – сделал очередной звонок. Следователь уже имел представление о Дейке, так как раздобыл полную информацию о Манфреде Рихтер, и его «послужной список» оказался внушительным: несколько уголовных дел, возбужденных по подозрению в угоне автомобилей, по обвинению в мошенничестве, краже личного имущества и подделке документов. Если верить пословице «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты», то Дейк Ломан явно связан с рядом преступлений, за которые должен понести наказание. Но на тот момент Валентин мог обвинить его только в убийстве комиссара полиции.