Цензура, политика и свобода России

Вчера министерство культуры РФ отказало победителю Роттердамского кинофестиваля, картине «Клип», на право выхода в российский прокат. Скорее всего, это означает всего лишь невозможность показа этого фильма на большом экране, если судить по ситуации с «Боратом», а вот на малом экране смотреть вполне можно будет, ведь «Борат», запрещённый к прокату, вполне легально продаётся на DVD. Впрочем, важен не сам запрет, а тот мотив, что положен в основу. Он звучит так: нецензурная брань, пропаганда наркотиков, алкоголя и порнографические сцены. Возможно, это первая реакция министерства на пожелание (или личное мнение?) нынешнего президента РФ В. В. Путина, когда он призвал кинематографистов своей страны подумать над некими этическими правилами (ведь открытая цензура пока запрещена конституцией) по отношению к кино и зачем-то вспомнил про одиозный «Кодекс Хейса», придуманный одноимённым сенатором на заре Голливуда и отменённый в 1960-е гг., как раз после сексуальной революции. 

Мы оставим без комментариев откровенный бред, вроде пропаганды алкоголя и наркотиков (как она выглядит, интересно?), а перейдём к самому интересному – к порнографии. 1 июня прошлого года правительство России утвердило «Федеральный закон о внесении изменений в уголовный кодекс Российской Федерации и уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в целях усиления ответственности за преступления сексуального характера, совершённые в отношении несовершеннолетних». В нём, в частности, есть разумное примечание, что «под порнографическими материалами и предметами в настоящем Кодексе понимаются не имеющие исторической, художественной или культурной ценности, а также научного, медицинского назначения и не используемые в образовательном процессе материалы и предметы, содержащие натуралистические описание, фото-, видео- или иное изображение, в том числе созданное средствами графики, анимационными или иными изобразительными средствами, половых органов человека, либо реально совершаемого человеком или имитируемого им полового сношения, либо иного сопоставимого с половым сношением действия сексуального характера, в том числе совершаемого в отношении животного или умершего человека».

Что же мы видим в случае с «Клипом»? То, что фильм не является порнографическим по своему характеру, доказывать разумному человеку не нужно. То, что это именно художественное произведение подтверждается участием этой картины в конкурсной программе международных кинофестивалей, где отбирают работы эксперты, а не пропагандисты-самоучки так называемых традиционных ценностей. Тем более непонятно, почему решение об отказе в выдаче прокатного удостоверения принималось без консультации с киноведами и искусствоведами, то есть теми людьми, кто способен квалифицированно дать ответ о порнографичности или непорнографичности какого-то аудиовизуального произведения. Решение же это единолично принял одиозный телеведущий и политик Иван Демидов, курирующий в министерстве культуры вопросы кино. Этот самый Иван Демидов не имеет киноведческого образования, да и просто юридического, а потому с какой стати кто-то отдал именно ему на откуп кино? Вопрос этот, впрочем, риторический.

Тем более что демаркационную линию между эротикой и порнографией вообще провести довольно сложно. Потому особенно важно, чтобы такие вещи принимались обдуманно и профессионально компетентными людьми, которые  не будут подменять науку идеологией.

Некоторых вполне закономерно волнует вопрос: что будет дальше? Будет введена цензура, которую курировать будет тоже, возможно, Иван Демидов? Тут стоит сказать, что цензура прямо запрещена конституцией РФ, однако власти вполне могут пойти на неявную или скрытую цензуру, и уже не только по политическим мотивам. Например, под эгидой защиты нравственности и морали, что не раз уже бывало в тоталитарных странах, в том числе и в СССР. Можно в этом контексте вспомнить, сколько усилий пришлось приложить киноведу и культурологу Кириллу Разлогову, чтобы добиться разрешения на прокат классической ныне картины «Империя чувств» в эпоху перестройки. Сейчас бы, наверно, и вовсе не удалось бы, ведь более откровенной эротики, чем в фильме Нагисы Осимы, и представить сложно. Тем более что актёры на съёмках по-настоящему занимались сексом, и это хорошо видно в кадре.

Кто-то может спросить: что в цензуре плохого? Это довольно странный вопрос. Понравилось бы кому-нибудь, если бы власти решали за него что есть можно, а что нельзя, а также что можно и нельзя пить. Искусство же та же духовная пища. И решать за нас, что смотреть можно, а что нельзя – это покушение на величайшую святыню демократического государства – свободу человека самому принимать решения. Для того чтобы что-то запретить должны быть очень веские основания, а чиновники должны твёрдо уяснить, что непорнографические по производству фильмы категорически нельзя подвергать цензуре. В демократической стране существует свобода обсуждения, в тоталитарной – цензура и запрет.

Что же касается несовершеннолетних, которых государство, по худшему примеру советской педагогики сталинских годов, категорически не хочет воспринимать в качестве субъекта, то фильмы, подобные «Клипу», как раз и изображают их как людей, а не как мишени для тупой государственной пропаганды. Такие фильмы показывают сложный внутренний мир несовершеннолетнего, его поиск себя среди людей. Для преодоления разрыва между поколениями как раз неплохо бы знать, что думают и чувствуют те, кого мы без всякого их на то согласия ограничиваем в праве получать информацию явно не экстремистского характера, в праве уважения к их личности и трепетному отношению к их душе. Неплохо бы научиться видеть правду, какой бы неприглядной она ни была, ведь искусство не изображает того, чего нет. Искусство – это всегда отражение жизни, такой, как она есть, а не как она кажется или какой она должна быть, по мнению наших чиновников от власти. Неплохо бы обсуждать с молодёжью, в том числе и с несовершеннолетними, такие проблемные фильмы, а не огульно их запрещать, тем более одному человеку. А если же кто-то считает, что конкретно этот фильм нежелателен для молодёжи, то ничто не запрещает законодателю установить возрастную классификацию фильмов по типу США, где она разумно пришла на смену «Кодексу Хейса», так нравящемуся нынешнему президенту РФ. Несовершеннолетние несовершеннолетними, но при чём здесь взрослые, которых лишают их неотчуждаемого права получать доступ к плодам свободного творчества, пусть, может, и нежелательного для тех, кому ещё нет 18 лет?

Радует, впрочем, одно: что мы уже доросли до уровня США 1920-х гг., раз уже даже чиновники высшего ранга говорят не о тотальной цензуре, а всего лишь о кодексе (чести?). Так как в современном мире нет государств, за исключением КНДР, Китая и стран исламского мира, которые бы развивались в отрыве от так называемых европейских ценностей, то можно надеяться, что Россия догонит и перегонит Америку где-то в районе 2030-2040-х гг. Не всем из нас, наверно, суждено будет дожить до этого рубежа, но дети тех, кто доживёт, будут вспоминать покушения на свободу граждан 2000-2010-х гг. как позорный казус в истории демократической России. Именно так американцы вспоминают своё прошлое, своих сенаторов Маккарти и Хейса и их позорные кодексы и «охоту на ведьм».