Тайна старой кладки

Татьяна Калинина.
2012 год. Конец августа.


 
Глава  1.
 

      Старик открыл глаза, пока ещё не ощутив перехода ото сна к бодрствованию. Ох, и нелепые иногда старческие сны! Говорят, о чём думаешь, то и приснится. Ничуть. Разве можно о таком подумать? Чужой город. Он один бредёт по незнакомым улицам, не имея представления о том, куда идёт и зачем. Знает только, что приехал сюда издалека. В руках то ли сумка, то ли  потёртый чемодан. Он ничего не весит, и лишь оттягивает уставшие руки. Старик остановился и осмотрелся по сторонам. Безлюдно. Сумерки. Грудь сжимает от напряжённого подъёма, ноги болят, а надо продолжать путь по каменистой дороге. Тёмное небо давит на согбенные плечи. Он остановился, с трудом наклонился, чтобы разжать онемевшие от напряжения пальцы, отдышаться  и поставить рядом с собой чемодан. Старик точно помнит, что всё самое ценное для него именно в этом чемодане. 
     - «Помог бы кто-то поднести эту ношу»! – подумал он во сне. Постоял некоторое время, поглядывая то вправо, то влево. Никого. Старик вздохнул и решил продолжить путь.  Он наклонился к тому месту, где только что оставил чемодан, а чемодана и нет. Сердце больно заныло: там были его документы и деньги на дальнейшую дорогу. Теперь он понимал, что приехал сюда на время и надо продолжить путь. Но в чемодане остались билеты на проходящий поезд. На глаза навернулись слёзы отчаяния. Ему так надо было ехать, а куда? Он не помнил. Скорее всего, никуда и не надо было уезжать!
     Вот на этом моменте сна он и очнулся в собственной постели. За окном светало. Он один дома. Хочешь – не хочешь, а надо подниматься с тёплого местечка.
     - Приснится же чёрти что! И в который раз является один и тот же сон? Должно быть, мне снится уже та, последняя моя дорога, - шептал он, одевая спортивное, видавшее виды трико на сморщенные и худые ноги.
     Старик, шаркая изношенными тапочками, побрёл в кухню, чтобы сразу поставить на огонь чайник.  И тут ему действительно на глаза попался чемодан. Старик склонился через спинку кухонного диванчика, чтобы убедиться, что это тот самый чемодан, который был потерян им в тревожном сне. Прикрытый бархатистой салфеткой старый фанерный чемодан был поставлен вплотную к стене так, что в глаза он не бросался и потому был забыт. 

    - «Это она, жена, пристроила в уголок совсем не нужную в доме утварь», - вспомнилось ему. – «Сколько раз я собирался выкинуть эту дряхлую штуковину? Не позволяла баба Вера. На старости лет ей всякая вещь казалась ценной».
     -  Воспоминания, видишь ли, покоя не давали, - продолжал теперь уже вслух бурчать старик. После смерти жены у него сформировалась привычка так говорить. Ему казалось, что он продолжал спорить со своей старухой, и она его слышит.
    Часы медленно, лениво отстукивали время, нарушая ход мысли. Старик включил радиоприёмник, чтобы слышался человеческий голос. Он всегда теперь включает и радио, и телевизор одновременно, чтобы везде чувствовалось  присутствие людей.
    - Да, о чём это я? Ах, чемодан! Вынесу его сегодня в мусорный ящик. И сниться перестанет! – откашлялся старик после нагрузки и побрёл в ванную комнату, привести себя в божеский вид. Пока умывался, чайник успел вскипеть. Что-что, а чай заваривать он всегда любил сам,  никому не доверял это занятие. Пока чай настаивался, самое время было заняться чемоданом. Старик медленно снял с фанерного уродца запылившуюся салфетку, красиво расшитую крестиком, разгладил её, будто лаская натруженные руки жены. - Старалась Верочка, старалась, - приговаривал он. Нет, её работу не выброшу. - Бережно отложил в сторону салфетку и с трудом подтянул через препятствие чемодан. - Тяжёлый какой! Видимо не пустой, а пальцы уже не те, что раньше, - то ли вздохнул, то ли всхлипнул дед. - Подагра искривила и обезобразила когда-то крепкую мужскую ладонь. Наконец чемодан оказался на полу под его ногами. Старик крякнул от старания и ногой толкнул чемодан так, чтобы он лёг плашмя. В чемодане что-то грохнуло, будто камни посыпались. Открыть сразу не удалось, потому что чемодан был закрыт на ключ.
    - А где этот ключ взять? Это искать надо. - Старик посмотрел в окно и снова вздохнул, когда увидел, что подморозило, а значит, скользко будет идти в ближайший магазин за свежим хлебом. Корочка батона оставалась с вечера. - Чай попить с бутербродом хватит, и ладно. - А что мне ещё надо? Я беру не полный хлеб, а половинку, чтобы не выбрасывать лишнее. Куда мне много? - рассуждал дед, присаживаясь к столу. - Вот разве что внук забежит проведать? Ему и поручу в магазин сходить,– приговаривал старик, прихлёбывая чай из своего любимого стакана.  – Сколько бабка чашек не покупала, а чай из стакана несравненно вкуснее! Это она зря не хотела со стакана пить! Есть же и подстаканники в доме. Не обожжёшься! Я ей не раз предлагал, так нет, чашечка у Веры любимая была, низенькая, с каёмочкой золотистой. Так я её на могилке и оставил чашку эту, царствия небесного Верочке, когда поминать с внуком ездили.
    - Старик снова кинул взгляд на неприглядную вещь, лежащую плашмя у подоконника.
    - Небось, книг старых нагрузила, - предположил старик, - таскайся с ними по двору! Кому они теперь нужны? Глаза не видят мелких букв. Проще вон телевизор включить, там любые фильмы посмотришь. Хорошо, всё же, что жена уговорила меня купить новый телевизор! Экран большой, всё видно, как в кино. Чего ей не жилось? Эх, старость!
    Старик встал, не допив второго стакана чая, и снова склонился к заинтересовавшему его чемодану. Он осмотрел мелкий замочек и решил не искать ключа, а попытаться выломать его плоскогубцами. Изрядно повозившись, понял, что не так-то просто его сломать. Он снова взглянул в окошко, не идёт ли кто из знакомых по двору. Мартовская позёмка стелилась по оттаявшему под лучами вчерашнего солнца тротуару, а чёрные галки уже не боялись непогоды и резво скакали в поисках крошек по проталинам.
    - Ишь, ты! Бесстрашные какие. Ни метель им не страшна, ни прохожие. Такую лютую зиму пережили, - сказал он, покачивая головой, - а моя старуха ушла. В самую стужу и ушла. В такую холодную земельку легла! А ведь холода всю жизнь боялась, - смахнул он набежавшую на ослабевшие глаза слезу. – Ничего, скоро солнышко проглянет, земелька прогреется. Травушка взойдёт. Цветики всюду к солнышку потянутся. Сил хватит, на могилку съезжу к пасхальному дню.  Возможно, меня кто-то подвезёт, чтобы не одному идти. А нет, унесут и меня к могилке моей единственной. Рядышком будем спать вечным сном. Отдохнём с ней вволю.
    И тут старик увидел во дворе своего Алёшку. Он сразу приободрился и, приподняв руку, помахал в окно, призывая парня к вниманию, но тот видимо спешил и не взглянул в сторону окошка. Старик вздохнул и снова поглядел на чемодан, от которого ему так хотелось избавиться именно сегодня. Тогда он решительно и даже с чувством некоторой досады снова вооружился хозяйственными инструментами и взялся крушить вредный, не поддающийся его воле, замок. Наконец, искорёженное железо с лязгом съехало вниз, и чемодан открылся.
    Старик медленно в недоумении сначала с трудом присел над ним, а потом сел прямо на пол. Чемодан был набит не книгами, а кирпичами.
    - Вот оно что! – растерянно проговорил дед. - Зачем они здесь? Когда она их сюда положила? Странно, - протянул он в истинном удивлении, глядя на старые, как мир кирпичи, - главное ещё и салфеточкой прикрыла. Вот ценность, какая! – Он поднял один из кирпичей, покрутил его в руках, оценивая вес. Да, кирпич редкий, - пробурчал старик, - но чтобы его хранить за это? – Он по одному извлекал кирпичи и складывал ровным рядком на полу, надеясь, что под ними может оказаться ещё что-то или хотя бы объяснение по поводу их ценности. Но кроме кирпичей в чемодане ничего не было.
    - Что за чёрт? Да здесь разные буквы на них! – воскликнул он собственной догадке. - На кирпичах действительно были оттиски букв. Они напоминали клеймо. – Может быть, ими написать что-то надо? Слово угадать какое-то, - уже увлечённо думалось старику. – «Поле чудес», прямо-таки! Сейчас приз будет.
    Он долго складывал кирпичи и так и эдак, слова получались разные, но то букв не хватало, то лишние оставались. Вконец утомившись, старик снова встал на колено, потом опёрся рукой о пол, поднялся и хмыкнул, раздосадованный неудачей.
    - Лёшка бы вмиг разгадал ребус! – снова вспомнил он о парнишке, которого знавал ещё маленьким мальчишкой. Мать у Алёшки была непутёвая. Вечно он ходил неухоженным и голодным. А у его старухи всегда пеклись пирожки, вот она и привадила мальчишку этими пирожками. Детей у них с Верой не было. Алёшка привносил своим появлением детскую суету и радость. А позже они помогали ребёнку выполнять заданные в школе уроки.
    - Алёшка умный, – рассуждал старик, -  запросто осилит задачу. Раньше мы ему помогали, а сейчас он мне поможет бабкину задачку решить. И когда он с занятий возвратится? Молодец! Учится всё-таки, хватает ума не озорничать. Сегодня даже ночевать ушёл к себе, чтобы свет не мешал мне выспаться. Заботливый парень!
    Старик не стал собирать кирпичи, оставил их беспорядочно разложенными на полу до прихода Алёшки, только сдвинул пару кирпичей ногой в сторону от прохода,  и пошёл в комнату, чтобы включить телевизор, но вдруг вспомнил, что чай остывает на столе и возвратился за стаканом.  Ему нравилось попивать чаёк во время просмотра передач по телевизору. Что - что, а чаю дед мог выпить за день не один стакан!
Телевизионные передачи – единственное общение старика с далёкими мирами.
    Дед сидел в старом глубоком кресле, погрузившись в него, как младенец в колыбель. Глядя на экран, отхлёбывал из стакана сладкий чай и неспешно вспоминал прожитые годы, свой неустанный труд. Тогда так и не удалось увидеть мир своими глазами, а сейчас и время есть, и деньги удалось придержать на чёрный день, и возможность выехать за рубеж, а сил не осталось. Он слегка качнул рукой в знак согласия с самим собой. Странно была устроена жизнь во времена  построения коммунизма. Работа – дом, работа – дом. Все боролись за звание передовика производства. Шли под неустанным контролем: то пионерии, потом комсомола, над комсомолом -  единственная в стране партия. Не дай бог подумать иначе, чем все! Люди помалкивали в обществе, а возвращаясь домой после общественных дел, иные речи озвучивали в семьях. Коммунизма так и не построили, да и социализм довели до полной разрухи. По талонам стали жить. Прилавки опустели.
    - Деньги есть, а ничего не купишь! – бормотал дед, - все работали, бомжей не было, и куда же оно делось, отечественное наработанное десятилетиями добро? – старик тяжко вздохнул. – Потом ваучеры придумали, вроде оставшееся добро поделить хотели. Нет бы дали каждому определённое количество блага, так нет! Выдали эти ваучеры, и сами забрали обманным путём. Единицам позволили ограбить страну окончательно. За рубежом понастроили вилл, в заграничные банки деньги перекачали, и живи Россия, как хочешь! Не было правды, и не будет, видимо. – Старик положил под язык таблеточку нитроглицерина, потому что от тяжких мыслей защемило сердце.  Последнее время мотор всё чаще пошаливать стал.
    – Врачи? – рассуждал он, - им до стариков нет дела. Молодых лечить не хотят, а мы, старые, уж как-нибудь до смерти и без лечения протянем.
    Таблетка оказала действенную помощь, ему стало легче дышать, и он задремал.
День медленно катился к закату. Вот и скрипнула никогда не запирающаяся дверь стариковой квартиры.
    - Дед! А, дед! Ты живой? – раздался по-молодому звонкий голос парня.
    - Живой, живой, - тут же откликнулся разбуженный и обрадованный старик, - иди сюда, Лёшка. Ты знаешь, бабка нам с тобой задачку оставила. Я тебе сейчас покажу, - засуетился он, тяжело поднявшись с кресла и, стараясь не шаркать  старыми тапочками, устремился навстречу пареньку, но Алёшка без приглашения по-свойски уже вошёл в кухню, чтобы поставить на стол пакет с продуктами.
    - Э, дед, строительством занялся? – спросил Лёшка, увидав кучу кирпичей на полу,  и вдруг присвистнул и присел над кирпичами. – Это же мои кирпичи, дед! По буквам узнал, - говорил удивлённый находкой парень. - Неужели сохранили?
    - Да уж не я, не я, - отозвался дед, внимательно глядя на Алёшку, - Вера наша, царствие ей небесное, сберегла, а зачем, ума не приложу. Вот, оказывается в чём дело? Заговор у вас был?
    - Похоже на то, - кивнул в ответ Алексей, слегка прикасаясь к кирпичам пальцами.
    - И зачем оно вам? А я чуть было не выбросил на помойку, - растерялся дед.
    - Странно. Не думал, что бабуля поверила моей детской тайне. Даже и спрашивать не решался, считал, что давно выбросили.
    - А что это за невидаль такая? - заинтересовался дед, - смотрю, там буковки, пробовал слово сложить. Ума не хватило.
    - Вот и я тоже ждал, когда прочесть смогу. Чего только в детстве не фантазировал на счёт этого клада!
    - А я думал, может быть, бабушка наша мне весточку оставила, - разочаровано потёр старик переносицу, чтобы не чихнуть от пыли.
    - Нет, - протянул Алексей, это тайна совсем другой бабушки. Вот поужинаем, и я расскажу историю чужой тайны. Ты же знаешь, дед, я маленьким тогда был. Мы жили сначала в стареньком доме, типа барака, который позже снесли, а нас в соседний новый дом переселили. Сам знаешь, каким шустрым я тогда был! Всюду нос совал. Вот так и к вам попал внуком. – Алексей медленно нарезал ломтики колбаски и разложил их на шипящую сковороду, а поверх колбасы разбил несколько яиц, создав подобие глазуньи над розовыми кружочками. 
    - Вот! Готово. Садись, дед, к столу. О! Чай горячий. Эх, бабушкиных пирожков нам не хватает! Я в следующий раз куплю готовую выпечку, поедим. Сегодня денежек в обрез взял.
    - Ты, Лёшка, мои деньги бери. Пенсию получил. Вчера  принес почтальон. Нам надолго хватит.
    - Дед, своё трать на себя, а я и сам нас прокормлю! Моё время пришло тебе помогать.
    - Куда мне деньги? Сам посуди, Лёш. Мне не под венец. На похороны отложил, а остальные давай тратить.
    - Ладно тебе, дед, плохо думать. Поживи ещё. У меня никого кроме тебя из близких людей не осталось. До весны дожили, значит дальше надо жить! – подбодрил он старика, которому  уже за семьдесят перевалило.
    - Жить-то, оно жить, - кивнул старик, - а придёт пора – никуда не денешься. Я не тороплюсь туда, - успокоил он парня. – Ну, рассказывай, что к чему? Интересно всё-таки, зачем наша бабушка эти кирпичи хранила?
    - Не торопи, дед, дай пожевать, как следует! Вот чаёк нальём и поговорим. - Видно было, что Алексей глубоко задумался. Он даже жевать временами переставал, пытаясь восстановить в памяти малейшие детали того уже далёкого с позиции его лет времени.
    - О чём, собственно рассказывать, да и стоит ли грузить деда чужими тайнами? А может быть и не тайнами, а детскими выдумками? Вдруг это всё таинственные истории прошлого, которые ничего не значат не для нас с дедом, не для той девочки, которая велела мне надёжно спрятать старые кирпичи, перемазанные сажей после пожара? – он с сочувствием взглянул на деда, ожидавшего не менее чем сенсации. – Давай, дед, я сам уберу со стола, - встал Алексей с табурета.
    - А я стаканчики поставлю, - захлопотал дед над драгоценным чаем, - раньше, как вспомню, кроме грузинского да краснодарского, никаких сортов чая не было. Это сейчас можно индийского попить, цейлонского, да хоть английского, хотя вряд ли там, в сырости чай растёт. Да? 
    - И не говори, - поддержал деда Алексей, - в магазине глаза разбегаются. Бери, что душа пожелает. Лишь бы деньги были.
    - А я и говорю, тратить их надо, а не копить. Инфляция всё сожжёт. Жалко будет. Пока живу, хоть посмотреть на всё глазами. Ты уже не помнишь, совсем недавно вообще прилавки пустыми были. За всеми продуктами в Москву ездили. Всю месячную зарплату там, бывало, оставим, а ночью дома сядем, и почти опустошим корзину. Знаешь, как поезд назывался? – старик усмехнулся, - «колбасником»! Колбасу все везли оттуда. Не смешно ли? Здесь производили, а покупали – там.
    Алексей грустно улыбнулся в ответ. Вспомнилась ему пустая квартира матери, в которой по углам пылились порожние бутылки из-под  вина. Мать, пьющая после гибели на шахте отца, чаще всего спала среди белого дня одетой на постели, не помнящей постиранного белья. Он смутно представлял, чем тогда питался, и обедал ли дома? На столе кроме нескольких ломтиков высыхающих огрызков солёных огурцов, ничего не было. И то однажды мамин гость побил его по голове за то, что голодный Алёшка съел этот самый огурец.
   Алёш, ты не слышишь, что я говорю? – старик ткнул пальцем в кирпичи и рассыпавшееся крошево вокруг них. – Слово тут мудрёное очень. Я складывал, но ничего не получилось.
    - А? - откликнулся Алексей, - нет, тут не просто слово, а набор слов, только не все кирпичи, видимо, спасти удалось. Я же говорю, здесь определённо смысл заложен. И не мои это кирпичи. Мы с тобой только их хранители. Мне бы найти ту, которой принадлежала семейная тайна. Девочку одну найти надо. Леной её звали.
    - Найди! Сейчас интернет есть, все находятся.
    - Не так это просто, дед, - вздохнул Алексей, - интернетом не все пользуются. Времени пока нет. Учёба и работа обесточивают меня.
    - Не работай. Пока учишься, я тебя прокормлю! – старик говорил вполне серьёзно и убеждённо.
    - Не придумывай, дед! Сколько тебе говорить? Кем надо быть, чтобы на шее у старика сидеть? Мы с тобой не пропадём! Выживем. Ты только держись, дед! Не подведи. Дождись того времени, когда я в люди выйду. Увидишь, что ваш Алёшка твёрдо на ноги встал, семьёй обзавёлся, детей растит!
    - До твоих детей мне ещё дожить надо, а так я в тебе не сомневаюсь, и Верочка моя не сомневалась ни минуты. Как же она радовалась, что ты учиться поступил! Гордилась тобой. Вот уж угодил нам! И кирпичи твои хранила. Надо же! Ожидала, когда понадобятся тебе. Ты ей ничего не рассказывал?
    - Рассказывал, - кивнул в ответ Алёшка, - не всё, но рассказывал. Я же по одному кирпичику к вам перетаскивал. Дома не смог бы уберечь,  - Алексей обернулся к столу, где над стаканами уже вился запах ароматного чая. Он присел к свободному уголку стола и потянул на себя стакан с горячим напитком.
    - Нет, нет, на угол не садись, а то долго не женишься, - запротестовал старик, давай-ка сюда вот, - подвинул он свободный табурет к самой длинной кромке стола.
 Алексей подчинился воле деда и пересел на указанное ему место, хотя жениться пока не собирался. Он помнил неприглядную картину родительского брака, поэтому давно решил для себя, что заработает деньги на новое жильё, потом обставит квартиру, чтобы не стыдно было перед будущей женой и детьми, а старенькую однокомнатную квартиру приведёт в порядок и продаст, чтобы не напоминала ему о детских переживаниях.
    - Знаешь, дед, я сам забыл многое из того, что случилось тогда. Помню, по соседству с нашим домом стояла их хатёнка. Она была бревенчатой, но крепкой. Я имею в виду жильё девочки и её старенькой бабушки. Бабушкой она её звала, но, возможно, доводилась прабабушкой. Старая-старая эта бабушка! Старее, чем ты сейчас. Или мне так казалось с позиции моего возраста? Да, лицо старое, а глаза зоркие. Как посмотрит на кого-то, так и пригвоздит взглядом.  Она меня насквозь видела! Я не успею что-то сказать, а она уже отвечает на вопрос, бывало. Странная она такая, будто не от мира сего. Побаивались её все дети в округе. Иные и ведьмой называли, обходили их дом стороной. Имя у неё было простое и доброе. Бабушка Анюта. Внучку свою она держала в ежовых рукавицах. Бедная Ленка не могла вволю поиграть с нами. Вечно у неё какие-нибудь дела находились. Выскочит девчонка из дома на часок, и не успеем мы затеять игру, а уже бабка Анюта кричит из окна: - Ленка! Марш домой, бездельница.
    Ленка насупится, а протестовать не может. Опустит голову и уходит молча. Мы с ней подружились. Добрая девчонка была, но с характером.
    - А почему была? – поинтересовался старик.
    - Потому что с тех давних пор мы с ней не виделись.
    - Да! Судьба. Но ты, видно, запал на неё. Видишь, сколько лет помнишь?
    - Хм, не знаю, какая она сейчас. Взрослая уже. Встречу и мимо пройду. А правда, с тех пор даже во сне иногда снится то ли она, то ли похожая на неё девочка. Бежит во сне и кричит, размахивая ручонками: - "Эгей, Лёха! Ты помнишь, что я тебе сказала? Никому не говори про это", - и звонко смеётся, потряхивая рыжими растрёпанными косичками.
    - Ты знаешь, а я, кажется, помню её! Однажды пришёл ты к нам на пирожки, а её за дверью оставил и не ел пирожок, а в руке зажал, а руку за спину спрятал. Вера и догадалась, что угостить её хотел, отворила дверь и позвала девочку в квартиру. А Ленка и вправду гордой оказалась. Ей предлагают пирожок, а она, знай, отказывается. Тогда мы тебе два пирожка дали. Вы убежали, а мы смотрим в окно, оба с удовольствием едите. Это та Ленка?
    - Угу, - подтвердил Алексей.
    - Гордость – это хорошо! Сейчас девочки ни гордости девичьей не имеют, ни совести порой. Смотрю из окна, то курят, то пьют прямо из горлышка бутылки. Что в них от женщин осталось? Волосы распустят, сигаретный дым кольцами вьётся. Правда, что – ведьмы! Наша бабушка Вера до старости дожила, а я ни разу не видел, чтобы она папироску взяла в рот.
    - Нет, Ленка если жива, тоже не станет курить. Её строго воспитывала бабка Анюта. Где бы её мне найти, эту Ленку? Я пробовал в детские дома обращаться – не дают сведения, говорят, что не было такой у них. А я даже фамилию не знаю её. И родственником я ей не довожусь.
    - Хреново! Как же без фамилии искать? Ленок-то только в нашем городе – пруд пруди, - подняв вверх указательный палец изрёк дед.
    - Вот и я о том же. Поищем! Может быть позже, когда учёбу окончу. Сейчас времени в обрез, сам знаешь, - Алексей присел на корточки и принялся снова кирпичи укладывать в чемодан. Потом подвинул тяжёлую вещь в самый уголок и снова прикрыл тряпицей.  – Я позже постараюсь докопаться до истины. Ты, дед, пока не выбрасывай эти камни. Пусть постоят в уголке. Я ими обязательно займусь.  Летом, когда свободней стану и займусь этой проблемой.
    - Пускай стоят, – одобрил старик, - они мне и не мешают вовсе, - вздохнул он, припомнив свой сон, -  а ты оставайся сегодня у меня, ладно? Завтра выходной. Спи хоть до обеда! И мне веселей будет.
    - Останусь, дед! Куда я без тебя? Ты вся моя родня, мой дед! – Алёша положил руку на плечо деда и чмокнул его в лысину. – Ты ложись спать, а я  посижу ещё здесь, почитаю книгу, или пойди, посмотри свой телевизор, не пропусти вечерних новостей. Слышишь, начинаются?
    Дед, довольный согласием внука остаться на ночь, поспешил в комнату, чтобы не мешать Алёшке. Своего внука Бог не дал, так этим сорванцом не обделил.
    - «У других рождённые ими дети оторви да брось, а Лёшка роднее родного! С ним душа оттаивает», - думалось старику. Он уже позабыл, что собирался выслушать историю кирпичей, уселся  в удобное кресло и снова задремал перед экраном. Много ли старому человеку нужно для ощущения покоя и безмятежности?



Глава 2.


      Алексей тем временем снова по памяти написал на листе те буквы, что были запечатлены на потемневших от времени кирпичах.
    - «Кирпичей по семь в ряд, два ряда. Должно быть здесь четырнадцать штук. Одного не хватает. Их всего лишь тринадцать. Роковое число! Неудачное по приметам число. Пытаются доказать, что оно кому как, но потому и пытаются, чтобы перестать опасаться таинственных знаков. И почему их не четырнадцать»? – рассуждал он в уме. – Букв тоже тринадцать.
     Неожиданно из комнаты послышался дребезжащий голос деда, который как бы говорил сам с собой.
    - Чужая тайна, чужие кирпичи. Но если девчонка жива и помнит тайну, завещанную бабкой, она сама будет тебя искать! Если, конечно, это не детская фантазия. Кирпичи-то старинные, любой скажет. А тайна – не знаю в чём.
     Алексей потёр рукой лоб и отозвался деду.
     - Дед, а ты прав! Если Ленка помнит о своих кирпичах, она, скорее всего, найдёт нас с тобой. Уж она точно знала, где я живу, и где твоя квартира.
     - Вот и я думаю, что Ленка сама придёт к нам. Рано или поздно, а придёт, - отозвался старик, довольный тем, что его мысль пришлась кстати.  – Может быть, кирпичи сами свою хозяйку к нам приведут, – А насчёт жилья, когда женишься, не беспокойся. Здесь и поселитесь со своей Ленкой. Мне одному двух комнат много. Я, если жив буду, в твою комнатёнку переберусь, - продолжал рассуждать старик. - Он хитро сам себе улыбнулся. Откуда Алёшке было знать, что он уже давненько дарственную на квартиру внуку оформил!
    Алексей хлопнул легонько ладонью по листку бумаги, на котором вдоль и поперёк простым карандашом были начертаны обыкновенные буквы, сложенные им в слова.  Ещё раз всмотрелся в странный смысл полученных слов и зевнул.
    - Дед! Слышишь меня, может, спать будем? Ночь на дворе. А завтра вставать чуть свет. Хоть и выходной день, но я Генке обещал прийти и помочь с машиной повозиться.
    - Слышу, слышу, не глухой, вроде. Ложись. Я тоже пойду к себе в уголок. Утро вечера мудрее. Что сегодня не получилось, глядишь, завтра сложится, - привычно бурчал старик, покорно шаркая видавшими виды тапочками по коридору.
    Алексей ещё разок пробежался по начертанным на бумаге знакам. Тринадцать букв. Есть среди них повторяющиеся буквы. Три буквы «а», Две буквы «е», Четыре  буквы «н». И ещё единичные буквы  "в", "л", "с", "я". Получается всего семь букв. – Ну и что, – думал Алексей, - ничего не выходит. Ванна, селен, сан, лес, вал, вена, весна.  – Алексей перечислял очередные слова. – А в чём смысл? Нет, пора спать. Дед прав. Здесь определённо должно быть простое решение, а я в дебри лезу. Дед! – окликнул он старика, - всё-таки ты правильно рассудил: тайны не даются запросто.
    - А то! – отозвался старик, - тут другой подход нужен. Может не ломать голову? Зачем нам эти кирпичи? Жили без них, и ещё проживём. Слушай, давай их разобьём к чёртовой матери? Вдруг тайна там, в самих кирпичах находится? – выдвинул новое предположение старик.
    - Может и так, - вздохнул Алексей, - но слишком просто всё получается. Ну, допустим, что в кирпичах запечён какой-нибудь предмет. А что он нам даст?
    - Ну, да, - подтвердил старик, - буквы, написанные на бумаге, долго не проживут, а в кирпичах – века жить будут. Разобьём кирпичи, затеряем буквы, вот тебе и вся тайна. А люди эти кирпичи долго хранили. Вдруг там указания на несметные сокровища? Вот мы с тобой разбогатеем! - оживился старик. - Представляешь, купим в Африке земли, построим виллу с садом, бассейном, как эти самые новые русские. Я там буду на солнышке весь день греться у воды, а вокруг детки будут бегать, только и гляди, чтобы в воду не упали.
    - Какие дети? Ты что там собираешься для негритят приют создать? – засмеялся Алексей своей трактовке дедовой мысли.
    - Глупый ты ещё, Лёшка! – обиделся насмешке парня дед, - я твоих будущих ребятишек имел в виду. Пригляжу ещё за ними, коли силы не оставят. Не довелось мне по нянчить собственных деток, хоть правнуками потешусь.
    Да, - протянул Алексей, - ну и запросы у тебя! Скромный ты мой!
    - Что? И помечтать нельзя? Мы тут на сокровищах сидим, а тебе и мечта в голову не приходит. Я вот старый, - кричал дед из своей комнаты скрипучим голосом, - а интереса к жизни не потерял.
    - На сокровищах сидим, - передразнил Алексей деда, - не на сокровищах, а на груде кирпичей задницы греть будем! – усмехнулся он и погасил настольную лампу. Всё равно учёба теперь на ум не шла.
    Пропахшая старым духом квартира погрузилась в темноту. Лёшка ещё немного полежал на спине с открытыми глазами, потом повернулся на бочок, и вскоре молодой крепкий сон сковал всё его тело, увлекая в несбыточные сновидения.


Глава 3.


     Лёшка - подросток с трудом пробирается через заросли терновника. Он исцарапал руки и ноги, но не обращает внимания на саднящие ранки. Зарослям всё нет и нет конца. Смеркается. Становится всё холоднее. Осень уже. То ли отчаяние, то ли страх леденят его душу. И когда силы окончательно покинули его маленькое худое тело, а слёзы досады сами скатывались по лицу,  Лёшка впереди себя увидал просвет. В этот момент он обо что-то споткнулся и, вглядевшись, понял, что как раз на границе терновника лежала груда камней. Один камень хоть и был поросшим лишайником, но было в нём нечто притягательное. Лёшка присел около находки, поднял камень и повертел его в руках, а под булыжником образовался провал.
Вот этот провал часто снился ему в дни, когда что-то тревожило днём.
А дальше события развивались так.
    Лёшка наклонился, чтобы разглядеть, глубокая ли яма и что было скрыто под завалом.  Но вход в подземелье стерегла кирпичная кладка. Лёшка не стал терять время на дальнейший анализ находки, потому что надо было торопиться, чтобы не угодить в руки преследователей, а камень он бросил там же. Камень странный попался, жёг, как крапива! Он помнил, когда такие же блюстительницы порядка волоком тащили упирающуюся Ленку в машину, от сгоревшего дома. Лёшка поднялся на ноги и сделал ещё одну попытку прорваться из плена колких ветвей, чтобы убежать от грозившей неволи как можно дальше.
    - Фу, наконец-то! – воскликнул обрадованный пленник и осмотрелся вокруг. Место, где он оказался, сначала обрадовало Лёшку. Это был старый хвойный лес. Вокруг поваленные деревья. На земле множество еловых шишек. По сухим осенним иглам идти было почти приятно. Ноги отдыхали. Потом Лёшка вспомнил, почему оказался в лесу, и ему захотелось возвратиться домой. Только дома его никто не ждал. Мать умерла. Квартира опустела.
    Никого из родных у него не осталось. Вспомнив мать, он снова всхлипнул носом. Чужие люди отнесли её тело на кладбище и похоронили на самом отдалённом месте. Один холмик остался от матери. Правда, его, Лёшку,  пытались забрать в детский дом, но он не девчонка, и  ему удалось сбежать от пронырливых тёток. Лёшка привык жить на свободе. Ему никак не хотелось зваться детдомовцем. Детдомовцев в городке не любили. Вот он и ушёл подальше от своего дома. Идти вдоль железнодорожного полотна значительно проще, но там обходчики или милиционеры могут задержать, а в лесу хоть и трудно идти, зато не так голодно. Спички у него ещё не закончились. Костёр ночью согреет. Сейчас и грибы, и ягоды в лесу есть.
    Страшновато, конечно,  одному, но он не младенец, чтобы всего бояться! Ещё раз, оглянувшись по сторонам, он прислушался к лесным звукам и притих. Где-то далеко был слышен гудок проходящего поезда. Значит, не заблудился. Надо идти всё время на солнце, как учила когда-то мать, тогда выйдешь из леса к жилью. Он ещё раз остановился, повертел головой, пытаясь увидеть заходящее солнце или услышать лай собак.
    - Если собаки лают, - проговорил он вслух, - или петухи поют, посёлок рядом. А в посёлке пацаны. Они точно принесут что-нибудь поесть. Можно заночевать где-то на сеновале. Мне бы хлеба, – Лёшка так отчётливо представил ломоть хлеба, что слюнки потекли. – Ещё бы водички попить! Не из болота же воду брать? Чего я не догадался хоть в бутылку набрать?
    Алёшка впервые понял, что совсем одному в лесу не просто жутко, а ещё и одиноко. Он  с тоской посмотрел в ту сторону, где остался его дом.
    - Дома я всегда в это время сам ставил чайник на плиту. Горячий чай – что ты! – и он снова сглотнул слюну, ощутив во рту вкус подслащенного чая.
Лёшка споткнулся о заросший ствол поваленного дерева и, подумав, уселся на него передохнуть.
    - Успеть бы до заката солнца к деревне выйти. – Он подобрал сухую веку, повертел её в руке, но костёр разжигать не стал. Во-первых, спички экономить надо, а во-вторых, у костра можно долго засидеться и не успеть выйти из леса. Лёшка, вспомнив о предстоящей дороге, опять вскочил на ноги и чуть не столкнулся с человеком.
    - О! Лёшка! Откуда или куда тебя несёт? Чуть с ног не сбил, - говорил худощавый пожилой мужчина, придерживая Алексея за плечо, - ты что, просто так по лесу бродишь или дело есть?
Лёшка отвернул лицо от мужчины, чтобы не показать набежавшие слёзы.
    - Просто, - шмыгнул он носом, - некуда мне идти. Мать умерла, а в детский дом не хочу. Сбежал я от них.
    - От кого, от них? – потрепал мужчина его по взъерошенной голове.
    - Тётки пришли, как к себе домой и давай распоряжаться! – обиженно тряхнул головой мальчишка, - всё отберут. Ничего у меня не останется, ни дома, ничего!
Мужчина посмотрел куда-то поверх его головы, задумался.
    - Всё равно бежать от людей негоже! – проговорил он негромко.
    - Люди! А я им нужен? – уже, не стесняясь, всхлипывал мальчик, размазывая слёзы по грязному лицу.
    - Пойдём  домой, Лёшка. Не дело ты задумал. Прежде, чем бежать сломя голову, пришёл бы к нам с тёткой Верой. Вместе бы что-нибудь решили. Разве можно на ночь, глядя, по лесу шастать? А волки? Не слыхал, что здесь полно волков? Я вот за грибами ходил, обещал опят набрать, да рановато ещё их искать. Корзинка почти пустая. Сухой лес стоит, - говорил мужчина, увлекая за плечи мальчика за собой, - тебе грибы не попадались? - старался он как-то отвлечь парнишку от дум.
    - Ага! – оживился Лёшка, - вон там, где березняк старый стоит, много поваленных стволов. Там видел грибы, только опята ещё не настоящие, а летние. Мать их варушками называла. Суп из них вкусный варила. И жаренные хороши. Пойдём, покажу!
    - Ты случаем не проголодался, Алёшка?- догадался мужчина, -  Мне Вера с собой пакетик передала, а есть не хочется и нести обратно, так заругает, что не поел. На-ка, перекуси немножко. Алёшка даже забыл о необходимости притворства. Он выхватил пакет из рук мужчины, тут же с любопытством сорвав с него газетные обёртки, надкусил бутерброд. Потом на секунду задумался, взглянул в лицо мужчине, но тот сделал вид, что решил вытрясти сапог, от налетевших листьев и веточек. Лёшка ел с жадностью. Ещё бы! Он и представить не мог, что сейчас его угостят бутербродом с маслом и настоящей копчёной колбасой.
    - Ну, пошли,- указал он рукой с бутербродом в сторону жёлтой берёзовой кроны, желая быть хоть чем-то полезным, - это совсем рядом!
Мужчина не торопясь пошёл вслед за подростком. Действительно, вскоре они нашли грибное место и в четыре руки начали обирать заросшие мхом и грибами пеньки. Корзина наполнилась молоденькими шляпками опят.
    - Сейчас если встретим грибников, позавидуют. А Вера как обрадуется! Ты пока у нас поживёшь, а потом видно будет, - мимоходом проговорил мужчина.
    - А как мне тебя звать? – спросил Алексей, потом смутился, что обратился к пожилому человеку на «ты» и проговорил вторично, - вас.
    - Иваном меня кличут! Но ты лучше зови меня дедом, как прежде звал. Вот дед – и всё. А Веру мою бабушкой. У нас своих внуков нет, ты и будешь нам внуком. Согласен, что ли?
    - Угу, - промычал Лёшка, - если бабушка Вера нас веником не погонит от порога!
    - Ну, такого ещё не бывало, чтоб мужиков веником гнали! Ещё чего? – возмутился Иван.
    - Вроде, да, - подтвердил Алексей. – Она такие пирожки печёт вкусные! Даже в столовой таких пирожков не купишь! Я же к вам сколько раз приходил раньше. Пирожков хотелось, - Алёшка сглотнул слюну. - Если ваше окно открыто и пахнет пирожками, значит можно идти.
    - Ну, так, - подтвердил Иван, - где уж там в столовой на всех угодить! Давай-ка ходу прибавим, - перевёл Иван разговор с пирожков на предстоящее возвращение.
    Слово за слово, а уже подошли к окраине городка. Иван разговаривал с парнишкой, чтобы время скоротать, а сам думал о том, что скажет Вере, и поймёт ли она его.
    - И чего я через терновник полез? – говорил Алёшка, поглядывая на Ивана и зализывая на руках ранки.
    - Да терновник же бог знает где! И что тебя действительно туда понесло? – удивился Иван.
    - Не знаю. Бежал, бежал, а оказался в дебрях непроходимых.
    - То-то я смотрю, что ты весь в царапинах. Думал, что ты на ель взбирался, чтобы дорогу посмотреть. Уж ты, прибавь шагу, поспевай за мной, а то совсем темнеть начало. Вера там волнуется за нас.
    Вскоре они уже подошли к дому Ивана. Окно на первом этаже было открыто. Бабушка Вера, оперлась на подоконник всем корпусом и тревожно поглядывала из окна на дорогу.
    - И куда это тебя носило так долго! – беззлобно запричитала она. Во дворе темень. Я уж думала, что волки тебя съели.
    - Скажешь тоже, волки! – затараторил в оправдание Иван. – Мы на грибы набрели, не оставлять же их в лесу? Дня через два постареют, кому они тогда нужны будут? – оправдывался дед.
    - Ой, мойтесь скорее, грибники мои! – торопила их бабушка Вера, вопросительно кивая в сторону Лёшки.
    Иван многозначительно закусил губу и вздёрнул голову, показывая всем видом, что надо бы помолчать пока. Вера с пониманием кивнула ему в ответ.
    Иван проводил Лёшку в ванную, открыл кран с горячей водой и объявил: - Ты первый мойся, потом я. А я сейчас рубаху тебе принесу и трусы. У меня там новый комплект есть. Завтра купим тебе обновки по размеру. Полотенце в ванной бери голубое – это моё. Наше будет! – исправил он свою реплику.
    Дверь за Лёшкой закрылась, и Иван знаком показал Вере, чтобы шла на кухню.
    - Такое дело у нас. Померла мать Лёшки, оказывается. А мы думали, куда он пропал?
    - Ой, - простонала присев на табурет Вера, и обхватив щёки ладонями.
    - Такие дела, - повторил Иван, - хотели его в приют забрать. Сбежал парень.
    - А ты, как думал? Рай там, что ли? – посетовала сердобольная Вера.
    - Вот я и подумал, может, заберём его себе? - прошептал Иван, ища поддержки и понимания со стороны жены.
    - Забрать-то заберём, но мы же старые. Кто нам позволит его усыновить?
    - Ну, как-нибудь попытаемся раз рулить ситуацию, найдём выход. Мальчик уже большой, любой суд у него спросит, где он хочет жить.
    - А что как не захочет? – заволновалась Вера, которая в душе почти признала мальчишку своим.
    Дверь ванны приоткрылась и оттуда показалась мокрая голова Алёшки.
    - Дед, мне бы одеться, - пробормотал он нерешительно.
    - Ой, старый, чего это мы расселись? Давай, скорее, неси ребёнку вещи, а я на стол накрою, - захлопотала Вера.
    - Так уж и старый! – пробурчал в ответ Иван.
    - Слышал,  – подмигнула ему Вера,- дедом назвали!
    - Угу. Я сам так велел. А ты бабка! – захохотал в ответ Иван новому званию жены.
Иван, забыв обещание сесть в ванну после Алёшки, наскоро вымыл руки, лицо и шею, отёрся прямо кухонным полотенцем и первым сел за стол.
    - Вот! – всплеснула руками Вера, - и ты, Лёша, будь, как дед! Садись, сюда и знай отныне своё законное место за столом. А я у окошка люблю сидеть, - она бочком протиснула довольно грузное тело в уголок у подоконника. – Приятного всем аппетита!
    Уговаривать проголодавшихся мужиков не пришлось. Тарелки опустели быстрее, чем готовился ужин. Вера вся прямо расцвела от удовольствия. Ещё бы! Приятно, когда твой труд оценят родные люди.
    Потом она принялась стелить Лёше постель на диване, чтобы мальчику не мешали их старые охи да вздохи. А Лёша, насытившись, устроился у телевизора смотреть новый художественный фильм.
    Вот так у них и пошло. У Лёши появилась новая семья, а дед с бабкой обрели желанного внука. Позже Вера навела порядок в квартире Алексея.   Мало ли, вдруг захочется парнишке посидеть в родном углу, предаться воспоминаниям. Не всегда же его мать была алкоголичкой. Что-то, видимо,  надломилось в женщине. Погубила её проклятая водка. - "Что же теперь поделаешь? Пусть теперь с небес на сына глядит и порадуется, что он присмотрен и сыт", - думалось ей.
    Шли годы. Алексей повзрослел, а старики стали ещё старше. Лёша иногда уходил в свою квартиру, чтобы пообщаться с друзьями – студентами. Хотелось же и музыку послушать, и поспорить обо всём. Иногда и девчонки  приходили. Но чтобы там вино лилось рекой – такого не бывало. Слишком больной была память Алёши о семейном его горе.


Глава 4.


     Ленка открыла глаза. В комнате темно, жарко. Голова тяжёлая. Знобит. Ленка приложила руку ко лбу и ничего не поняла, потому что ладонь тоже была тёплой.
    - Мам! – протянула она жалобно, - попить дай.
В коридоре послышались лёгкие мамины шажки.
    - Что,  Леночка, что случилось? – подошла к ней мать и сразу положила прохладную ладонь ей на лоб.
    - Мам, опять этот огонь видела. Всё горит, горит! Жарко, не подойти. А там бабушка в огне. Мне страшно.  Я несу камни в сторону от горящего дома, плачу. Камни тяжёлые, горячие, руки обжигают, а бабушка торопит: - Не останавливайся, неси!
    - Лен, Леночка, хватит об этом говорить. Ты вон горишь вся. Температура поднялась. Грипп, наверное. Все сейчас болеют. Я тебе таблеточку принесу и водички. А может, тебе морса налить? – засуетилась мать над больной девушкой, - может, болит что-нибудь? – пока спрашивала, уже в руках у неё оказались и таблетки, и градусник, и мокрая салфетка, чтобы приложить ко лбу больной дочке.
    Лена успела отойти от кошмарного сна и с удовольствием приняла заботу матери. Она положила свои ладошки поверх маминых заботливых рук.
    - Мамочка, - сказала она тихим ласковым голоском, - ты такая хорошая у меня, я так люблю тебя!
    - Солнышко моё золотое! Кого же нам ещё любить, как не друг друга? Ой, что это я говорю такое? Может у тебя и парень появился? Ты не скрывай, если что.  Кто, как ни мать и поймёт, и пожалеет?
    - Нет, мамочка. У меня только товарищи по учёбе. Кому я такая рыжая нужна? Смотри, нос уже осыпали веснушки, а весна только начинается!
    - Не скажи! Рыжие, да ещё зеленоглазые – это самые красивые женщины, самые опасные,
- успокаивала Лену мать, поглаживая по головушке.
    - Кому они  опасны? – допытывалась Ленка, желая ещё раз услыхать комплимент.
    - Рыжие, да ещё с такими большими красивыми глазками – это роковые женщины!
    - Так уж и роковые женщины! – притихшим голосом парировала Лена.
    - Сомневаешься, что ли? – с улыбкой проговорила мать.
    - Мам, а почему мне снятся эти ужасные сны? Это было так давно, а я не перестаю вздрагивать во сне с тех пор. Мне всё время кажется, что бабушка меня зовёт в этот огонь. Потом из пламени мы входим в подземелье и пробираемся в полном  мраке туда, где нас кто-то ждёт. Мне страшно. Там сыро, крысы снуют под ногами. А бабушка говорит во сне, что нечего бояться. Судьба у нас такая!
    - Бедная моя девочка,  - мать сменила примочку на лбу дочери, - детские страхи часто преследуют нас во сне. Может быть там осталось то, что ты пытаешься вспомнить и не можешь никак? Вот перестанет болеть головушка, и мы поговорим. Ладно? А сейчас поспи. Я рядышком посижу. Ничего не бойся. Ночничок горит. Сейчас температура спадёт. Спи, моя хорошая девочка.
    - Ты самая хорошая мама на свете! – зевнула Лена, погружаясь в дремоту.
    - Спи, спи, мой рыжик золотой! Я здесь, с тобой.
    Мать присела рядом с постелью дочери на видавший виды диванчик, накинула на плечи лёгкий плед и задумалась. Она вспомнила, как впервые переступила порог детского дома. Дети подбегали к ней с вопросами, чья она мама, кого пришла забирать?
А она просто пришла искать работу. Вскоре подошла заведующая этим детским домом. После длительной беседы ей предложили должность воспитателя – психолога. С тех пор Галина по утрам уходила в детский дом, и только поздно вечером возвращалась домой. Дома её никто не ждал. Она лишилась мужа и ребёнка, в одночасье погибших в авиационной катастрофе. Потому Галина с радостью оставалась в детском доме и на ночь, если нужно было подменить заболевшего воспитателя. Её утешала мысль, что она может быть полезной сиротам.
    Вот как-то раз во время ночного дежурства она задремала, и её разбудил пронзительный детский крик. Испугавшись того, что уснула на дежурстве, Галина опрометью бросилась в спальную комнату детей. На одной из кроваток сидела маленькая девочка лет шести. Глаза её были широко распахнуты. В них застыл ужас. Галина взяла девочку на руки.
    Девочка была горячая, видимо к ночи у неё, как и сегодня, поднялась температура. Галина обернула девочку одеялом и прислонила к себе дрожавшее тельце ребёнка. Девчушка в её руках обмякла и успокоилась. Вот так они и просидели вместе до прихода вызванного врача.
    Малышке сделали укол, на который она даже не отреагировала. Другие дети обычно капризничают или закатывают истерики, а эта девочка будто куклой была. Галине жалко стало такого покладистого и беззащитного ребёнка.
    Врач посоветовала положить девочку спать в изоляторе, но там было прохладно и пусто, поэтому Галина снова укутала больного ребёнка и положила на диван рядом с собой. Укол быстро подействовал, и малышка уснула.
    Чуть свет она опять забеспокоилась, на горшок захотела. Галина сбегала в туалет и принесла горшочек. Девочка сделала своё дело и, глядя в глаза Галине, вдруг задала ей тот вопрос, который обычно задают детдомовские дети: - Ты кто? Моя мама? Мне бабушка Анюта о тебе рассказывала.
    - Что же тебе бабушка Анюта рассказывала? – поинтересовалась Галина, поразившись тому, что обычно молчаливая девочка вдруг доверилась ей.
    - Она сказала, что ты всегда за мной наблюдаешь и придёшь ко мне на помощь, если мне будет плохо.
    - Гм, откуда же я наблюдала за тобой? – невпопад  уточняла Галина.
    - С неба! – улыбнулась девочка, - с синего неба. Я долго смотрела вверх на крылечке и звала тебя шёпотом. Вот ты и пришла, но не сразу узнала меня. Я же выросла! Сейчас ты меня вспомнила и взяла к себе. Я сразу поняла, что это ты. Бабушка говорила, что ты красивая, не то, что я. А я неизвестно в кого.
    - Бабушка Анюта ошибалась. Ты очень даже симпатичный ребёнок! – утешила действительно некрасивую девочку Галина. У девчонки были довольно крупные ушки, вздёрнутый носик и множество веснушек, осыпавших не только щёки, но и лоб. При всём при этом она ещё и худенькой была. Ручки, как хворостинки. Ножки тоже тоненькие. Жалкая девочка. Только глаза у неё были необычно зелёные и большие, как у лани. Галина понимала, что значит быть не любимой людьми. А здесь вообще царили законы на выживание. Такого ребёнка, чуть подрастёт, дразнить будут за непохожесть на других.
    Галина прислонила головку девочки к себе и легонько покачивая начала напевать ей колыбельную песенку. Девочка уже давно уснула, но опускать её на холодную постель не хотелось. Руки Галины ещё помнили другого ребёнка, мальчика, которого она вот так же укачивала перед сном, когда он болел, и слёзы невольно покатились по её щекам, скатываясь к подбородку.
    В комнату заглянула дежурившая врач Людмила Анатольевна. Здесь её звали просто по имени. Людмила была ответственным человеком, и если случалось что-то неладное, она не отходила от больных детей до тех пор, пока не убедится, что всё под контролем.
    - Ну, что? Уснула? – тревожно спросила она.
    - Да, - прошептала Галина, глядя на девочку, с лица которой сошла краснота. Даже веснушки стали не такими яркими.
    - Ты положи её, руки отерпнут долго держать. Видишь, ей уже легче стало. Выбегают без тёплой одежды, а земля уже холодная, не прогревается солнцем. А может быть и на крылечке каменном посидела.
    - Нет, мне не трудно, - заверила Людмилу Галя, - я ещё её подержу. Знаешь, она меня мамой назвала.
    - Ай, - махнула рукой Людмила, - они здесь всех мамами зовут.
    - Нет, не так. Она сказала, что я за ней с неба наблюдала. Значит, девочка росла без мамы.
    - Эта? – вздохнула Людмила, - да. Она страшный стресс пережила. На её глазах бабка вместе с горящим домом погибла. Другие добро бы спасали, а бабка от шока давай кирпичи печные из окна выбрасывать. Дом и рухнул на неё. Так вот, говорят, Ленка, ни в какую в детдом не шла, царапалась, кусалась, пока камни эти мальчику не показала. Она поручила мальчишке сберечь бабкины кирпичи, как память о доме. Тот друг и уговорил её пойти в детский дом. Прямо детектив какой-то!
    - Что за кирпичи? – спросила Галина.
    - Да обычные красные кирпичи. Просто они от их давнего дома. В этом и ценность кирпичей была.
    - Странно,  - вздохнула Галя, - чтобы из-за кирпичей сгореть?
    - Ой, при шоке всякое бывает! Люди не ведают, что творят. А я так думаю, что эти кирпичи и спасли Ленку. Если бы не носилась с камнями, может быть, к бабке бросилась бы. Вместе бы и сгорели. Ну, я пойду, прилягу. Если что – буди.
    Галина кивнула в знак согласия, но так и осталась сидеть с больным ребёнком на руках до утра. С тех пор они жили вместе с Ленкой. Пока Галина работала в детском доме, девочка всё время находилась под её контролем. Она ей гостинцы покупала, обновки дарила. Иногда водила в город, чтобы показать ребёнку то, чего не могли дать в детском доме.
    Когда пришло время сменить работу, Галина уже не могла представить себе жизнь без Ленки. Так что в первый класс Леночка уже шла из родного дома. Эта картина так отчётливо вспомнилась, что Галина улыбнулась. На Лене были самые нарядные банты, а в ручках она еле удерживала большой букет таких же, как банты, белых роз. За плечами девочки красовался новенький ранец. Не девочка, а куколка. Гале она казалась красивей всех деток на утреннике, посвящённом  Дню знаний.
    Самым интересным совпадением было то, что первая учительница Лены тоже оказалась рыженькой! Наверно по этой причине никто в классе не дразнил  Лену.
    Школьные годы летели стремительно. Галя и не заметила, как её рыжик превратился в складную девушку. Теперь у Лены были длинные вьющиеся волнами волосы. Настоящее украшение красиво очерченного овала лица. Миндалевидные ярко зелёные глаза её смотрели не поверх человека, а прямо в душу. Иногда даже знавшей дочку многие годы Галине становилось не по себе от  проницательного взгляда. А если к этому прибавить стройную фигурку и неплохой рост - Лена сложилась необычно красивой девушкой. Вот только веснушки остались и были причиной  её огорчений.
    - Сколько времени? – спохватилась Галина и посмотрела на стрелки часов. –  Нет, ещё рано. Чуть позже вызову врача на дом. Простуда – коварная вещь. Мало ли что окажется, а потом, как всегда, скажут, что сами виноваты, запустили заболевание.
    Лена спала тихо, но дыхание было ещё тяжёлым. Болезни за ночь не лечатся.
    - На работу надо собираться, и Леночку беспокоить не хочется, а надо бы температуру измерить, – думала Галина, - может быть, с утра ещё таблеточку придётся дать? Бедная девочка. Ой, - вздохнула Галина, - скоро весенняя сессия. Пропустит занятия, трудно навёрстывать.
    - Мама, – прозвучало за спиной Галины, - ты ещё дома? Доброе утро. А мне уже хорошо.  Я поправилась!
    - Нет, нет, и не вздумай! Отлежись денёк-другой. С простудой шутки плохи. Я тебе на дом врача вызову, завтрак сейчас сделаю, а в обед подойду. Телефон рядом положила. Если что – сразу звони! Слышишь?
    - Мам, ну мне, правда, уже хорошо. Хочешь, температуру измеряй!
    - Бери градусник. На тумбочке, под рукой. И питьё там же. Только не вставай! И никакого компьютера с больной головой. Понятно? – нарочито убедительным тоном приказала она дочери.
    - Понятно, - недовольным голосом согласилась Ленка.
    - Ну, всё, я побежала! Будь умницей. Жди. – Галя чмокнула Лену в щёку и задержала губы, чтобы ощутить, не очень ли высокая температура у дочки. Галя понимала, что до выздоровления далеко, но ночного жара уже не было, и Галина ещё раз обернувшись к Лене, улыбнулась ей и послала воздушный поцелуй.
    На работу она шла с тяжёлой и неспокойной душой. Когда Ленка болела, Гале всегда казалось, что проще самой перенести болезнь, чем видеть страдание ребёнка.



Глава 5.


     Алексея сегодня с утра посетило плохое расположение духа. Вчера он поспорил с друзьями, утверждавшими, что стало скучно жить. Все тайны мира давно открыты предшественниками, все миры исхожены и изъезжены. Космос и тот больше не интересует основные массы людей.
    - «Конечно, - рассуждал Лёшка, - тайн им не хватает! Да любую тему возьми, везде свои тайны найдёшь, - пытался он оправдаться перед собой за  неожиданную ссору с товарищами. – Дед и тот в таинственные вещи поверил, а этим, - он кивнул неизвестно куда, - всё объяснимо, всё понятно.  НЛО – нет. Зелёных человечков - сумасшедшие выдумали. Планеты Нибиру, тоже нет. Есть наука, а остальное – бредни слабо мыслящих людей. Но ведь кто-то заранее предсказывал, что будут подводные лодки, что на Луну полетим. А гибель Титаника, тоже описали задолго до катастрофы! Теперь даже ген человека расшифровали! А вода? Это ли не таинственная и пока непостижимая в природе вещь?» - Рассуждал он, собирая со стола разбросанные с вечера книги и тетради. Дед ещё дремал. Лёшка тихонько приоткрыл дверь в комнатёнку деда и прислушался к его дыханию. После смерти бабы Веры, которая умерла во сне, Алексею всё время мерещится, что и дед тоже может однажды не проснуться. Поэтому он и прислушивался по утрам к дыханию старика. Успокоенный тем, что дед действительно спит, Лёшка осторожно, чтоб не скрипнула, прикрыл дверь, и пошёл в кухню попить чаю. Уже март кончается. На улице по утрам светло, не то, что в зимнее время. Он присел на своё любимое место за столом и налил в стакан вчерашней заварки.
    - Хоть заваривай с утра, хоть нет, дед всё равно каждый раз заново заваривает сам себе свежий чай, - Лешка поглядел на часы и успокоился: времени ещё достаточно, чтобы успеть на лекции. - Сейчас автобусы бегают по городу один за другим. Никаких проблем, – думалось ему, уже вставая из-за стола.
    Что – что, а завтракать сидя за столом, а не стоя как придётся, его приучила бабушка Вера. Вспомнив о ней, он в который раз посмотрел в сторону чемодана с кирпичами.
    - Вот бы найти ту девчонку! И где её искать?
    Когда Лешка считался маленьким, эта девчонка много страшных историй рассказала ему. Видимо её бабушка Анюта хорошей рассказчицей была. Особенно жутко истории звучали тёмными осенними вечерами.  Даже мальчишки после сказаний с опаской расходились по домам. Им казалось, что приведения и ведьмы смотрят из-под кустов и закоулков на них, и невидимые чёрные руки тянутся к их телам. А ещё более страшными казались рассказы о покойниках, которые встают со своих гробов по ночам и путешествуют в тех местах, где бывали, будучи людьми. Они являются к обидчикам и протяжно  воют под окнами, требуя справедливости. Сорок ночей они дежурят у постелей своих врагов, а на сорок первую ночь в полнолуние убивают их, забирая с собой души для высшего суда.
    - Надо же было вспомнить об этом! - Лёшка снова подошёл к дедовой комнате и ещё раз прислушался к звукам за дверью. Дед кашлянул во сне, и у Лёшки отлегло от сердца.
    - Всё. Пора! – скомандовал он себе и вышел на улицу. Солнце ещё не поднялось, и на горизонте стоял слабый туман, похожий на лёгкий дымок. На автобусной остановке в часы пик скапливалось много людей, спешивших по делам. В первый автобус он не попал, пропустив вперёд пожилую женщину, а сел только со второй попытки и то на освободившееся местечко рядом с водителем.
    Когда автобус отъезжал от остановки «Больница», Лёшка увидел девушку, перебегающую улицу. Девушка была в шапочке, скрывающей волосы и лоб, но её размашистая походка и уверенный взмах тонких ладошек вдоль тела показался парню знакомым настолько, что он невольно обернулся, чтобы лучше рассмотреть незнакомку. Лёшке казалось, что невидимая сила поманила его вслед за девушкой, и он готов был спрыгнуть на ходу с автобуса, чтобы бежать за ней.
    - Пристегни ремень! – скомандовал водитель, - там пост ГАИ. Эти слова подействовали на парня отрезвляющим образом, и он закопошился, ища ремень и одевая его через голову. Следующая остановка была его.
    Он легко скинул с себя чёрный ремень и спрыгнул на асфальт тротуара. В здании всё шло своим чередом.
    Группа парней с открытыми конспектами делились информацией, касающейся учёбы. Никто не обратил особого внимания на появление Алексея.
    - А я уснуть не мог, - усмехнулся Алексей своим переживаниям, - они уже забыли о вчерашнем споре.
    Лёшка присоединился к молодым людям, и теперь их деловые замечания его не раздражали.
    После занятий ребята собирались сходить в клуб, Лёшку с собой не звали, потому что всем было известно, что свободных денег у него никогда нет, сам зарабатывает себе на жизнь. Алексея дед приучил к мужскому труду. Он мог делать практически всё, за что брался. Любил технику, особенно машины. Своей машины у деда давно не стало. Его «Москвич» буквально развалился от старости на фрагменты, а новую машину покупать, значило бы вкладывать в неё деньги. Не дешёвое удовольствие при нынешнем положении дел. Но, несмотря на это, Алексей смог получить водительские права. Больше того, Дед познакомил его со своим старым приятелем, сын которого открыл авто ремонтную мастерскую, куда пригласил Алексея сначала работать на подхвате, а затем и самостоятельно. Вот после занятий Алексей и спешил туда, чтобы до позднего вечера заниматься чужими транспортными средствами.
    - Деньги нужны? Принимай заказ! – встретил его Генка.
    - Что сегодня пригнали? – кинул взгляд на ряд припаркованных машин Алексей.
    - Ай, дело простое, но моих рук на всё не хватит. – Генка отирал чёрные от копоти руки о ветошь. - Резину надо поменять. Берёшься?
    - Почему же не взяться? Надо, значит надо.
    - Вот ещё одну поставили. На покраску. Оклеить бы надо стекло.
    - Оклеим, - по-хозяйски подтвердил Алексей. 
    - Ты давай займись делом, а я побегу домой. Совсем семью забросил. Жена уже обижается на меня.
    - Чего на тебя обижаться? Зарабатываешь неплохо.
    - Ты думаешь, женщинам только деньги наши нужны? Ей кажется, что у меня кто-то есть. Домой только ночевать прихожу.
Алексей в ответ только цыкнул.  Ему ещё далеко было до семейных сцен.  Другу он сочувствовал и отказывался понимать недовольство его жены.
    - «Ведьма, а не женщина, - думалось ему. – Вот и женись на такой девчонке! Всё ей мало. Хочет, чтоб и дома сидел рядом с ней, и чтобы деньги были».
    - Ген, - окликнул он друга, - ты бы предложил ей не дома сидеть, а тоже устроиться на работу, или пусть учиться поступает.
    - Что ты! Ей хватает её школьного образования для походов по магазинам. Плюну на всё и разведусь с ней! Надоела уже со своей подозрительностью. Ладно, я пошёл, - махнул Генка рукой на прощание, – не женись, друг!
    - Не женись, - передразнил Лёшка шёпотом. - А дед правнуков ждёт. Заработаю денег, получу образование, может, дело своё открою. Тогда и женюсь. - Алексей трижды сплюнул через левое плечо, как учила покойная бабушка Вера, чтобы не сглазить идею, и принялся за работу.


Глава 6.


     Сегодня Ленка у подруг не Ленка, а Леночка, потому что завтра у неё день рождения и они приглашены на чай с тортом. Настроение с утра приподнятое. Лена самой себе казалась подарком. На ней лёгкая новенькая курточка, привезённая маминой сотрудницей из Германии для дочки, которой эта куртка оказалась безнадёжно мала. Подруги сразу определили, что вещь не с рынка. Вьетнамцы к пошиву куртки никакого отношения не имели. И швы, и обработка, и фурнитура, одним словом – фирма.
    Лена даже не пыталась скрыть удовольствие от их внимания. Она жила этот день в предвкушении подарков. Должна же судьба преподнести ей свой дар в день совершеннолетия?
Одни девчонки трогали куртку, чтобы почувствовать новизну ткани, другие касались её огненных чисто вымытых волос, рассыпанных по плечам вьющейся волной. В этот день никто даже словом не обмолвился о веснушках Ленки, будто их и след простыл. Лена знала о свойствах своих волос играть в солнечных лучах природным золотом и нарочно подставляла голову падающим лучикам света. Девчонки только сомкнув губы и вскидывая брови, кивали друг другу в знак одобрения. Но и этого было достаточно для того, чтобы Ленка испытала счастливые минуты превосходства. Даже парни, пробегая по коридору, невзначай касались то её плеча, то спины, чего раньше никогда не происходило. Со стороны казалось, что внутри Ленки зажгли огонёк, и этот огонёк мог согреть каждого, кто находился рядом с ней.
    - Ну и глазища у тебя, - воскликнул паренёк из параллельной группы.
    - Глаза, как глаза! – отмахнулась от него Ленка.
    - Не скажи! Они же у тебя зеленей весенней листвы! Ты сама-то хоть видела в зеркало, какие они у тебя? В них магнит вмонтирован. Так и тянут внутрь. Опасная ты девчонка!
    - Она у нас огненная девочка. Ты не знал? – спросила его одна из подруг Ленки. – С ней не советую шутить!  Испепелит.
    - Скажешь тоже, - рукой махнула на неё Ленка в смущении.
    - А что, не правда, что ли? Ты и в огне не сгоришь, потому что сама горячая! – беззлобно захохотала подруга.
    Парень присвистнул и помчался дальше под дружный смех весёлых подруг.
    Вечером Лена возвращалась домой под впечатлением прожитого дня. Она не шла, а летела по улице, не замечая ни прохожих, ни транспорта. Перебегая дорогу, внезапно остановилась на звук завизжавших колёс.
    - Тебе что, жить надоело, дура! – беззлобно прокричал ей вслед Генка, сам испугавшийся ситуации, чудом успев затормозить машину.
    Ленка в ответ только побледнела и жалобно скривила губы.
    - Тебя подвести? Куда торопишься? – уже пожалел её водитель.
    - Не надо, проронила она, и тут же машинально уселась на кресло рядом с водителем. Мне не далеко, - оправдывалась она. Я с занятий. Завтра мой день рождения, - продолжала лепетать Ленка.
    - Надо же такой рыжей уродиться! – воскликнул Генка, цокнув языком.
    - Плохо, да?
    - Не сказал бы! Редко сейчас встретишь  естественные волосы у девушки, да ещё и такие шикарные. Моя жена красит, чем попало, но от краски волосы иссохли, как пакля. Глаза бы мои не глядели!
    - Я приехала! – вдруг опомнилась Ленка. Это мой дом! Вот моё окно, - показала она пальцем вверх.
    - Звать-то тебя как? – выглянул вслед ей Генка.
    - Елена! – почему-то назвалась она полным именем.
А дома её уже ждала мама. Галина пораньше отпросилась с работы, чтобы успеть с Леночкой в магазин съездить.
    - Мам, а ты что, уже пришла? Удивилась Лена, увидев мамины туфли в прихожей.
    - Да, - отозвалась Галина, - Я даже не переодевалась, тебя ждала. Хочу с тобой погулять по городу, есть желание?
    - Да! – отозвалась Лена, - только я голодная, как стая волков!
    - Вот и перекуси! Попей чаю с булочкой. Мы с тобой в кафе зайдём. Я тоже сегодня без обеда.
    Спустя несколько минут они уже шли по оживлённым вечерним улицам, по мокрому крошеву растаявшего снега, а когда поравнялись с ювелирным магазином, Галина предложила войти.
    - Я хочу тебе сделать подарок ко дню рождения. Сама не решилась сделать такую покупку. Боялась не угодить с выбором.
    - Что ты, мам, ты бы лучше себе что-нибудь купила. Я обойдусь.
    - И не возражай, пожалуйста. Это моё решение, а ты только помоги мне. Смотри, какая красота! Вот эти с маленькими бриллиантами серьги. Как тебе?
    - Ой, нет! Это взрослой даме хорошо носить. – Ленка растерянно повела плечами.
    - Ну, тогда давай вот эту цепочку примерим! – растерялась Галина, - выбирай то, что тебе по вкусу.
    - Мам, ну куда мне золото? Я и без того вся рыжая, да ещё и рыжее украшение. Нет, не хочу.
    - А вот посмотри, дочка, браслеты какие красивые,  - проговорила уже окончательно огорчившаяся Галина.
    - Вот, мам! Посмотри, кулон с лунным камнем. – Лена тыкала пальчиком в стекло соседней витрины. И золото здесь белое, а не красное. Мне нравится.
Галина вздохнула, но перечить не стала.
    - Покажите нам эту вещь, - попросила она продавца, и без того готового на услуги.
    - Да, да! Это шикарная вещь. Она выполнена под старину. Таких кулонов не найдёте в других магазинах. Редкая вещь, - продолжал он нахваливать предполагаемую покупку, заранее подбирая аналогичного цвета цепочку.
    - Узнав стоимость украшений, Галина ахнула, но промолчала. Не хотелось проговаривать сумму дочери, которая отвлеклась обозрением украшений в другом окошечке витрины. Сюда, в эту цену, входил и предстоящий отдых на море. Галина, молча, протянула продавцу карту, для произведения расчёта. Когда вещь была упакована и отдана Галине, она вздохнула с облегчением.
    - Всё-таки не каждый день у дочки совершеннолетие, - думала она. - Когда я ещё смогу накопить приличную сумму денег? Разве что на свадьбу.
    - Спасибо, мам! Какая ты у меня добрая! Девчонки от зависти лопнут, - приговаривала Лена, рассматривая покупку.
     Продавец только кивал головой и широко улыбался, довольный выручкой.
Потом они зашли в кафе. Заказали ужин и уже, слушая музыку, опять говорили обо всём на свете.
    По дороге домой заглянули в продуктовый магазин, чтобы выбрать на завтра самый красивый торт с многочисленными жёлтыми и бледно салатными розами.
Поздно вечером мать с дочкой ещё посидели у экрана телевизора. Шёл старый фильм, поставленный по рыцарскому роману.   Вот так они и досидели до темноты. Потом разошлись по комнатам, пожелав,  друг дружке  доброй ночи.


Глава 7.


     Под впечатлением бурного дня Лена уснула мгновенно.  Сначала она спала, что называется, как убитая. Но ближе к полуночи сон стал тревожным. Лена ворочалась с боку на бок и стонала. Обеспокоенная Галина подошла к постели дочери и приложила руку ко лбу девушки. Лена вздрогнула и открыла глаза.
    - Это ты, мама? – спросила она, едва узнавая мать. – А мне снова снились кошмары.
    - Лен, повернись на другой бок, наверное, неудобно лежала, вот и снится всякая всячина.
    - Нет, мам, я уже поворачивалась на другой бок, просыпалась, а как только закрою глаза, опять ужасы вижу.
    - Может быть, свет включить, давай я ночник поставлю. Что же это такое! Не спишь, а дежуришь по ночам.
    - Ты иди. Я сплю, мам. – Лена зевнула и прикрыла глаза, но началось, будто продолжение фильма после паузы. Тёмный еловый лес на горизонте, а рядом заросли колючего кустарника.
    Девушка бредёт по узкой тропе, то и дело, раня руки о ветви терновника. Наконец заросли остаются позади.
    Она присела на холмик передохнуть, а это не холмик, а старый могильник. Потянуло холодом подземелья. Лена разгребла ладонью рыхлый грунт и ахнула: под холмом оказался вход в старинное захоронение, а быть может склеп. И тут она увидела приближающуюся к ней бабушку.  У бабушки было бледное лицо и красные руки. Казалось, что кожный покров на руках усопшей был снят. Бабушка протянула к ней окровавленные ладони и прошипела: - Не бойся меня, внучка. Ты помнишь наш старый дом? Помнишь ли, о чём я тебе говорила? Да, старая кладка. Она под тобой. Наклонись, посмотри, что там.
    Лена, во сне преодолевая страх, всмотрелась в расщелину старой кладки, и ничего не увидела.
    - Смотри внимательнее! – застонала старуха. - Там не хватает нескольких кирпичей! – поставь их на место. Надо прочесть весь текст, чтобы разбудить старшую ведьму. Это заклинание, внучка. Только тебе откроется смысл бытия. Ты лучшая из ведьм вечности. Разбуди про матерь! Она передаст тебе бразды правления стихиями.
    - Зачем, бабушка? Я не хочу стать ведьмой!
    - Хе - хе, ха - ха, - сухо, то ли засмеялась, то ли прокашляла старая женщина, прикрывая глаза кровавой рукой, потому что небо начинало светлеть в преддверии утра, - от этого не уйдёшь, - шипела она.
    - Зачем будить тех, кто спит вечным сном? – удивилась Лена.
    - Сном, - жутким голосом передразнила девушку старуха, - сном спят живущие ныне, а она дремлет много столетий подряд. Она ждёт тебя. Ты нужна ей. Найди этот склеп, отвори его и верни на место мои кирпичи. Найди их! – грозила она Лене скрюченным пальцем, - непременно найди, иначе худо тебе будет! – угрожала злобная старуха.
    Лена открыла глаза. Было раннее утро. Ночной страх частично развеялся, но всё равно на душе не было покоя.
    Галина уже собиралась на работу.
- Ленусик! С днём рождения тебя, дочка, – Галина ласково обняла её и поцеловала в разгорячённую после сна щёчку. Я оставила на столе список продуктов к праздничному столу. Купи, пожалуйста. Я пораньше сегодня возвращусь с работы и начну готовить. А ты девочек пригласи на шесть часов, чтобы не поздно им было по домам расходиться.
    - Ладно, тяжело вздохнула Лена, продолжая находиться под впечатлением сна.
    - Лен, если тебе не хочется, я сама после работы всё куплю, - уловила Галина по тону дочери дурное у неё настроение.
    - Ну что ты, мам! Это я так. Задумалась просто. Не обращай внимания.
    - Ну, до вечера! – Галина подняла ладонь для прощания и на секунду задержала её в воздухе, чтобы ещё раз подумать перед уходом, не забыла ли чего-нибудь.
    - Пока, - отозвалась Лена. Она нехотя приподнялась, щёлкнула пультом телевизора.
    Шла обычная утренняя передача. Лена пыталась забыть жуткий сон, но в памяти то и дело звучали шипящие слова:  - «Ты ведьма, ведьма»!


Глава 8.

    Сегодня день выдался замечательный. С самого утра солнце светило и пригревало землю совсем по-весеннему. Лёше захотелось сделать деду сюрприз, и он уговорил старика выйти с ним на улицу, чтобы подышать весенним воздухом.
    Дед, ради приличия, попробовал отказаться, но Алексей, к удовольствию деда, настоял на своём. И вот уже они не спеша шли рядом. Слово за словом, незаметно оказались у сквера, где горел вечный огонь в честь павших в военное время солдат. Дед присел на лавочку, чтобы дать отдых уставшим ногам. Алексей присел рядом.
    - Вот, и мы с Верочкой часто сюда приходили. Посидим, вспомним знакомых ребят и девчат. Полюбуемся на играющих деток, - начал воспоминания дед и вдруг осёкся, указывая пальцем в сторону здания института.
    - Лёшка, гляди, это же она, Ленка! Кому ещё быть? Таких рыжих девчонок по пальцам сосчитать.
    Лёшка оглянулся и обмер. Точно, Ленка. Правда, уже не прежняя худенькая девчушка, а высокая, стройная девушка, но глаза, глаза не изменились. Лёшка приподнялся со скамьи, но окликнуть девушку не решился. Зато дед, ни секунды не сомневаясь в своей правоте, вдруг задорно свистнул и к ужасу Лёшки прокричал её имя.
    Девушка на мгновение застыла на месте, оглянулась, помедлила и всплеснула руками. Не слова не говоря, она почти бегом пересекла мостовую и уже мчалась к деду и Алексею.
    - Лёшка, беги к ней! Чего остолбенел? – торопил его дед, хотя Алексей уже делал первые робкие шаги навстречу девушке.
Ленка остановилась только тогда, когда буквально столкнулась с Алексеем нос к носу.
    - Ты, Лёшка? Неужели ты? – прикрыла она щёки обеими ладонями. Не изменился. Хотя вырос как! Возмужал.
    - Ленка, - повторял растеряно Алексей, - Ленка. А там – дед! Вдруг нашёл, что сказать Алексей.
     Ленка улыбнулась во весь свой белозубый ротик и, снова взмахнув ручонками, обернулась к старику, приветливо кивнув головой.
    Дед с радостью отозвался на приветствие и, поднявшись со скамейки, заторопился к молодым людям.
    - Я гляжу, ты – не ты? Ну, думаю, таких ярких кудряшек здесь ни у кого нет! – тараторил дед, а Ленка улыбалась ему, как давнему другу, неожиданно ворвавшемуся в её настоящее прямо из детства.
    - Дед, - пытался урезонить восторженного старика Лёшка, - хватит, дед.
    - Что, хватит? Не ты ли хотел найти её? Ой, Ленка, послушай, они же с бабой Верой твои кирпичи сохранили! Не поверишь, но все до единого кирпичика. Ты помнишь о них?
    - И хотела бы забыть, напоминают, - зябко поёжилась Лена, вспомнив сновидение.
    - Кто такой умный, кому это нужно? – не унимался старик.
    - Ай! Это долгая история, дедушка. Вы лучше скажите, где живёте, а то мне на занятия пора, опаздываю.
    - Там же и живём, там же. Помнишь дом за сквером. Девятый дом, восемнадцатая квартира. Мы там с Лёшкой живём. Приходи в гости, внучка!
    - Я приду! Обязательно приду, - уже на ходу прокричала Лена, продолжая улыбаться. А Лёшка так и стоял, будто его пригвоздили к одному месту.
    - Не зря мы сегодня на прогулку вышли, ой не зря! – радовался удаче дед.  - Сто лет не выходил из дома, а тут, будто нарочно нас с тобой потянуло на улицу. Нет, ты скажи, чего это тебе именно сегодня дома не сиделось? Судьба, - протянул старик, - от судьбы не уйдёшь. А Ленка-то наша – красавицей стала. Ох, не упусти такую девчонку!
    - Дед! Ну что ты меня взялся сватать раньше времени? Может она уже замужем. Девушки раньше парней семьями обзаводятся.
    - Глупый ты, Лёшка! По ней, не видно, что ли, что она серьёзная девочка? Пошли-ка домой. Устал я уже чего-то. Другой раз погуляем, - кашлянул дед, чтобы показать, насколько он немощен, а на самом деле хотел освободить Лёшку для возобновления общения с только что нашедшейся Леной.


Глава 9.


      Лёша сегодня был свободен от занятий. Ему предстояло только вечером встретиться с Геннадием, чтобы уточнить кое-какие детали, связанные с капитальным ремонтом очередной машины.
Сейчас он слонялся, как говорится, из угла в угол и мысленно вновь и вновь возвращал в памяти все детали встречи с Леной. Ему было важно, с каким удивлением она обернулась на свист деда, как потом произошло узнавание, какими необыкновенно красивыми и выразительными стали её глаза.
    - Да, глаза, - проговорил он вслух, а дед тут же подхватил его мысль.
    - Глаза у девчонки необычные. Главное, зелёные, прямо, как у кошки! И смотрит она не по-человечески, а в душу. В душу глядит. Как глянула на меня – пригвоздила прямо! Честно говоря, такие глазки заставят и о старости забыть.
    - Так уж и пригвоздила? – усмехнулся Алексей и, взяв его за плечи, бережно усадил в единственное в доме кресло перед телевизором.
    - А я тебе что говорю? В детстве неказистой девочкой была. Заморыш настоящий. Худая, как былинка. Ручки тонкие. Веснушчатая! Не красивая девочка. Нескладная. Ещё и рыжая была. И что ты тогда в ней разглядел?
    - Умной она была. Сказки любила. И сама будто сказочный эльф. Разве что не летала! А может быть и летала, только мы не видели. Иногда так и думали, что не убегает от нас, а летит на своих длинных ножках, не касаясь земли. – Алексей вздохнул и погладил деда по плечу, а дед положил свою шершавую от времени ладонь поверх руки Алёши, выражая единомыслие.
     - Хм, нашлась-таки Ленка твоя, – никак не мог успокоиться Иван, - надо же! А говорят, случайностей не бывает, всё закономерно. Врут люди. Кто мог подумать, что сегодня мы с тобой пойдём туда, где с Ленкой пересекутся тропы?
    - Дед, знаешь, я ведь с утра как приговорённый поднялся и думаю,  что надо в сквер идти. Надо! Понимаешь? Один пошёл бы, не сидел на месте и с Леной разминулся бы. А вот с тобой пошёл почему-то, и удача случилась.
    - Смотри-ка, везёт тебе на меня! – удовлетворённо хмыкнул дед. – Уже не первый раз я встаю на твоём пути, когда тебе помощь нужна. Существенная помощь.
    - Я тоже заметил, что ты словно талисман мой. Палочка-выручалочка! Ой, дед, живи долго. Без тебя пропаду.
    - Так уж и пропадёшь! Смотри у меня, сильным будь. Не пасуй перед трудностями, - приговаривал старик, и одновременно нащупывая босой ногой тапочек, соскользнувший с узкой стопы. Он очень собой был доволен.
    - Ты куда, Дед?
    - Чаю поставлю. Согреемся.
    - Сиди, я сам согрею воду.
    - Не твоего ума это дело! Дай уж мне чем-то полезным заниматься. Я же не кукла, чтобы сидеть, где оставили? – бурчал дед, а Лёшка в ответ только улыбался, понимая, что дед волнуется за него, потому и суетится.
    - Ну, чаю, так чаю, - соглашался с ним Лёшка, потирая нос, чтобы не чихнуть.
    - Не иначе, простыл уже! Доставай малину! Нет, не ту, мы варенье и так съедим. Ты лесной ягоды достань, сушёной заварим. Это первое дело при простуде.
    - Не простудился я! – отпирался Алексей и тут же чихнул.
    - Вот, моя, правда, ухмыльнулся дед. - Там Ленка ждёт, а ты тут сляжешь.
    - Можно подумать, ждёт! Мы же с тобой не взяли у неё номера телефона. Где я её искать буду? Считай, опять потеряли.
    - Куда там, потеряли! – передразнил старик. - Теперь точно прибежит. Я чувствую, что ты ей приглянулся. Вон, какой хлопец вымахал! Ты сегодня дома посиди. Попарься в ванной.
    - Это мысль. Я и вправду погреюсь в ванной! – обрадовался идее Лёша потому, что хотелось и голову ополоснуть, и свежее выглядеть.
    - Иди, иди! Пока ты моешься, и чай малиновый вскипит.
    - Мне сегодня с Генкой встретиться надо бы. Он меня ждать будет, - высунув голову из ванной комнаты, предупредил Лёшка.
    - Ага! Подождёт твой Генка, - дед возвратился в комнату за мобильным телефоном, - хорошую штуку придумали, - рассуждал он, - сейчас я с тобой разберусь, - и дед нажал на кнопочку напротив имени Геннадий.
   - Алё! Генка, ты? – уточнил старик, - Алёшка что-то простудился, париться пошёл. Ну, да. И я говорю, куда ему идти? Пусть дома отсидится. А ты сам зайди к нам, если дело есть. Да хоть сейчас. Жду! – дед аккуратно прикрыл крышечку телефона и хитро улыбнулся своей затее.



Глава 10.


      Лена забежала в магазин и достала из дамской сумочки мамину шпаргалку, чтобы в спешке не забыть о необходимых продуктах. Хорошо, что всюду магазины самообслуживания. Любой продукт заранее расфасован. Бери, на что глаза смотрят. Со второго захода она справилась с поставленной задачей. Всё было куплено и занесено прямо на кухонный стол.
    - Всё, управилась, - доложила она самой себе и снова выбежала в прихожую, чтобы обуть сброшенные наспех туфли. - До прихода гостей ещё уйма времени, и мамы пока нет дома, - шептала она, обуваясь. – Я быстро. Только добегу до их дома и назад. Лена потеребила нос, стоявшему на тумбочке плюшевому собачонку, и подражая его гримасе, высунула язык, передразнивая зверька.
Пробегая мимо сквера, она опять столкнулась с парнем, выходящим из припаркованной машины.
    - Опаньки! Опять ты. И куда теперь мчится рыжее чудо? – съязвил Генка.
    - По делам, - коротко отозвалась Ленка, всем видом показывая, что некогда ей стоять здесь с ним.
    - Елена Премудрая не желает говорить,- утвердительно произнёс Генка.
    - Сам ты тоже торопишься? – задала встречный вопрос Ленка.
    - Я, - Генка вскинул брови, - друга навестить. Приболел  Лёха. А у меня дел невпроворот.
   Лена усмехнулась: - И я друга навестить на минутку. И тоже Лёшу. Может быть, мы к одному Лёше идём?
    - Мне сюда, - указал Гена на дверь подъезда.
    - И мне сюда,- распахнула Лена дверь в подъезд перед носом Геннадия.
    - Странно, но я пришёл и позвоню именно в эту дверь, - Геннадий уверенно ткнул пальцем в дверной звонок квартиры номер восемнадцать.
    Лена помялась у двери, не зная, как поступить, но пересилила робость и осталась ждать.
    Дверь отворил дед. Увидев Геннадия, он широко улыбнулся, но когда из-за фигуры парня показалась рыжая голова Ленки – обомлел и попятился. Он даже рукой отмахнулся от пришедшей в голову мысли.
    - Вы что, вместе? – спросил старик, теряя надежду на хороший исход дела.
    - Наверное, да, - согласился Гена, пропуская вперёд Лену, не понимая иного смысла вопроса. Его опередила сама Лена, оттесняя парня в сторону.
    - Пришли-то мы вместе, но шли каждый своей дорогой.
    - Фу, ты! – выдохнул обрадованный старик, - а я грешным делом уже подумал, что ты его подруга.
    - Можно и так! – согласился Геннадий. – Я чуть - чуть не раздавил ваше сокровище машиной. Прямо из-под колёс достал и на руках доставил.
    - Ой, только не надо преувеличивать, - бойко парировала Лена. – Подумаешь, засмотрелась на секунду!
    - Секунда жизни могла стоить, - уже серьёзно сделал замечание Геннадий. – Глаза с плошку, а смотришь неизвестно куда.
Лена, покраснев, аж задохнулась от негодования, желая вступить в спор, но увидела улыбчивое лицо старика и отступила.
    В это время из ванной комнаты вышел Алексей и тут же попятился назад, потому что был в халате, а у порога стояли друзья.
    - Я сейчас! – только и проговорил он. Потом добавил: - Дед, ты приглашай людей к столу.
   Старик и без того понял, что внуку надо было переодеться, и заторопился увести гостей  подальше от комнаты, где был шкаф Алексея. Поскольку комнат в квартире было всего две, то дед не нашёл ничего разумнее того, чтобы пригласить их в кухню.
    - Я тут чай заварил с настоящей лесной малиной, - прихвастнул дед, а это вам не та малина в готовом магазинном наборе, от которой кроме аромата, никакой пользы. Здесь каждый витамин на месте. А запах, – причмокнул дед губами, - сами почувствуете лесной дух.
    Тут и Лёша вошёл. Он на ходу поправлял пуговицу на рубашке и смущённо улыбался общему веселью, ничего, по сути, не понимая.
    Давайте, ребятушки, рассаживайтесь, кто куда. Геннадий замешкался, уступая выбор места единственной в компании даме. Он широко расставил крупные руки, создавая иллюзию щедрого человека. Дед в это время шарил по верхней полочке, приговаривая: - Здесь у меня коньячок где-то заблудился, надо же согреться Лёшке! И вам не помешает. Сырость вокруг. Мало ли чего?
    Лена почему-то решила забраться именно на любимое дедом место и не успела присесть, как вскрикнула, будто укололась обо что-то. Все замерли, ожидая объяснения.
    - Что это у вас там жжётся? – приподняв руки обернулась она в сторону старого чемодана,  –  что у вас там горит?
    - Где горит? – испугался дед, а Лёшка боком протиснулся между Генкой и Леной, чтобы потрогать то место, на которое указала девушка.
Ничего обжигающего там не оказалось, но Лена продолжала испуганно стоять, прижимая руки к груди.
    Иди на моё место, предложил ей Лёша, и уверенно за руку повлёк её из угла к центру стола, но Лена продолжала указывать на угол и утверждать, что там горячий предмет.
Первым спохватился дед.
    - Там чемодан старый. Вот - вот, с теми самыми кирпичами от твоего дома, - кивал он в угол, где хранились кирпичи.
Все поочерёдно прикладывали ладони к злополучному месту, но никто не только ожога не чувствовал, но и вообще тепла там не находил.
    - Может быть, ты локтем ушиблась, и нервный импульс пробежался по руке? – предположил Алексей. – Такое бывает.
    Лена уже готова была поверить ему, но открыв ладонь, увидела покраснение на том месте, которым взялась за чемодан, присаживаясь на угловую скамеечку.
    - Не верите? А это что? – показала она возникший на ладони ожог.
    - А ты раньше не обжигалась где-нибудь? Обожглась вчера, а сегодня почувствовала, - высказал догадку Генка.
    - Ребята, вы, что, не верите мне? Там горит что-то! – убеждённо воскликнула Лена. - У меня, между прочим, сегодня день рождения, я маме помогать должна, а тут рука в волдырях и теперь болеть будет, чего доброго.
    - ООО! - пробасили мужчины в один голос, - это отметить надо! День рождения - это повод.
    Лена вздохнула и улыбнулась через силу. Генка дотянулся до её уха и чисто по-детски взялся считать.
    - Сколько раз драть ушко? – смеялся он под гомон деда, одобряющего поступок Генки и возражение, звучащее от Алексея.
    - Восемнадцать, - смирилась Ленка, повернув голову набок, чтобы не испытать боли.
    - Только раз бывает восемнадцать лет! – басил дед.
Хватит вам! – уже не на шутку вступился Алексей за девушку.
    - Нет, чтобы удачным был год и дальнейшая жизнь, считаем до конца, приостановился и продолжил вновь отсчитывать годы Геннадий.
Наконец его выдумка исчерпала себя.
    - Так, - кивнул дед, - а теперь на подарок имениннице, - и он прямо в поднос, где лежало печенье, положил пятитысячную купюру, которую приготовил на всякий случай, чтобы сходить в аптеку. Алексей метнулся в свою комнату и добавил ещё пару купюр, а Геннадий, ощупав карманы брюк и рубашки, добавил всё, что у него было из дневной выручки.
    - Ого! Да вы что, ребята, - испугалась Ленка их щедрости, раз так, приходите сегодня ко мне на торт.
    - А мы здесь тебя поздравляем! – не унимался дед, обрадованный своей выдумкой, - давайте парни, наливайте чуть – чуть! И Ленке тоже. Ну, внучка, чтоб тебе долго и счастливо жилось! За тебя, именинница! – Дед молодецки залпом опрокинул рюмочку в рот и, крякнув от непривычки, потёр нос рукавом. 
    - Горькая, зараза! Ох, горькая. Раньше этого не замечал.
Лёшка с опаской взглянул на деда, ожидая подвоха с его стороны. Дед перехватил взгляд Алексея и прикусил язык.
    - Чаще пить надо! – воскликнул Генка, не на секунду не сомневаясь в том, что старик действительно отвык от крепких напитков.
    - Нет, этого, дети, не надо. Никому оно, лишнее не на пользу.
    - Спасибо вам, - засобиралась Лена к выходу, - я ведь на минутку зашла. Только узнать хотела, правильно ли вспомнила дорогу, а тут Гена оказался у дома. Вот так и пришла нежданно для вас в гости.
    - Ты всегда запросто приходи, - пригласил дед.
    - Лена, возьми мою визитку, - протянул Алексей скромный прямоугольник жёлтого картона девушке, – позвони обязательно! Я буду ждать, - проговорил он вслед закрывающей за собой дверь девушке.


Глава 11.


     Спустя два дня на телефон Алексею пришло СМС. Он прочёл сообщение: "Мне срочно нужна твоя помощь.".
     Алексей тут же перезвонил девушке. Она ответила на звонок.
     - Алёш, я не знаю, что делать. Со мной происходят загадочные вещи. Помнишь, я у вас в гостях руку обожгла там, где не было тепла?
     - Да, помню, а что такое с твоей рукой?
     - Я тебе покажу. Давай встретимся вечером?
     - С удовольствием.
     - Я приду к вам домой часов в шесть вечера.
     - Буду ждать. Приходи.
Алексей даже подпрыгнул на месте от такой удачи.
     -Yes! – воскликнул он, - встретимся. Что бы мне это такое сделать, чтобы она не подумала, что я очень старался и готовился к встрече, а так, вроде всё под рукой было?
Он пошёл к холодильнику, открыл дверцу, заглянул внутрь. Там сиротливо лежали колечко колбасы, пакетик молока, баночка маринованных огурчиков и прочая мелочь. Ничего особенно вкусного. Никаких деликатесов.
    - Дед, - позвал он старика, - как ты думаешь, что надо приготовить, если к нам гость придёт?
    - Это, смотря какой гость, - откликнулся старик.
    - Скорее гостья, - постарался с напускным безразличием ответить Алексей, - Лена напросилась на вечер, а я не знаю, чем её угощать? Вроде бы женщины сладкое любят, а там, кто его знает, что ей нравится?
    - О! Значит, Ленка не передумала? Я так и знал, что явится. Ты не суетись. Главное, не бери ни торт, ни шампанское. Это ни к чему при первом визите. Чай. Конфеты возьми. Пирожное. Я думаю, это понравится любой девушке. И обязательно сделай приятный подарочек.
    - А подарок зачем? Подумает ещё, что я её пытаюсь на подарки привлечь.
    - Не подарок в большом смысле слова, а сувенирчик пустяковый. Приятно будет девушке, что ты её порадовал.
    - Не знаю. Что можно подарить человеку, которого недавно встретил?
    - Я своей Вере духи покупал. Тогда это было принято.
    - Сейчас хорошие духи, знаешь, сколько стоят? Месяц работать надо! И ещё не угодишь. Запах такое дело. Это в твои годы купил «Красную Москву» и радуйся.
    - Нет, Верочка любила прибалтийские ароматы с запахом хвои.  Впрочем, ты прав. Трудно что-нибудь придумать. Тогда давай вместе в карты поиграем, или в лото.
    - Ой, нет, дед, ты опять за своё. Не те времена сейчас.
    - Думай сам, - обиделся дед, - Она же напросилась в гости без приглашения? Значит, продумала, с чем идёт. Не ломай голову. Купи сладкого к чаю, а там, увидим.
    - Всё, я побежал на занятия. Буду возвращаться, в магазин схожу за покупками. Ты немножко убери в комнате, чтобы порядок у нас был, ладно, дед?
    - А что у нас? Вроде и так не заросли грязью. Сделаю, понял тебя. Счастливо там тебе на занятиях!
    - Пока! – Лёшка не вышел, а почти выбежал из дома, боясь опоздать к первой паре. У него было приподнятое настроение. Ещё бы! Ленка сама напросилась в гости. Что она надумала? С лица Лёшки не сходила блаженная улыбка.


Глава 12.


     На лице Лены была сегодня вековая печаль. Ей хотелось поговорить с матерью, но она именно сейчас спешила на работу. Какой разговор с утра? И вообще, ей никак не удавалось разговорить маму таким образом, чтобы узнать что-нибудь о бабушке. Вроде не хотелось ни с того, ни с сего напоминать маме о давней трагедии. Если Лена начинала вспоминать прошлую жизнь, то ей никак не удавалось восстановить в памяти деталей жизни с бабушкой. А вот во снах она то и дело видела жуткие картины.
    - Почему случился пожар? – пыталась вспомнить Елена. – От чего загорелся дом, и как случилось, что бабушка не смогла выйти из огня?
Её размышление прервала подруга, Ира, заметившая, что Лена всё утро была растерянной и подавленной.
    - Лен, спросила она в пол голоса, у тебя что-нибудь случилось? Что ты такая кислая с утра?
    Что было ответить Ире? Лена лишь пожала плечами, хотя на душе не было ни мира, ни покоя.
    - Лен, а, Лен, ты скажи, легче станет. Дома что-то? Мама, как?
    - Дома, как дома, - вздохнула Лена, и взялась конспектировать слова преподавателя, чтобы сделать вид, что занята и внимательна.
    На самом деле ей хотелось только одного: скорее дождаться вечера, чтобы встретиться с Алексеем. Она чувствовала, что ему сможет довериться, и что именно он не подведёт и не высмеет её состояния.
    За окном набежали тучи, в аудитории резко потемнело, и преподаватель попросил включить свет.
    Капли дождя застучали в окна совсем по осеннему, и это соответствовало настроению Лены.
    Ира временами поглядывала в её сторону, но молчала. Она понимала, что придёт время, и Лена сама поделится с ней причиной своего печального настроения: у них было так заведено, что они не лезли в душу друг к другу.
Лена была благодарна подруге, потому что не во всём можно довериться даже той, которая умела проявлять понимание и заботу.
    После занятий они с Ирой зашли в ближайшее кафе, чтобы согреться горячим напитком и перекусить. Ира говорила о пустяках, но то и дело кидала многозначительные взгляды на подругу, как бы призывая её заговорить о проблеме, но Лена упорно молчала. Она ждала вечера.
    И вечер наступил. Вот уже она, наспех одевшись, идёт по улице в сторону дома давнего друга, пытаясь выстроить план разговора с ним. Идёт и думает о том, что, наверное,  напрасно затеяла беседу по душам с парнем, которого не видала, целую вечность. Но кто ещё мог бы понять и поддержать её?
    Перед подъездом дома Лена чуть замедлила шаги и остановилась в нерешительности, но из подъезда выходил пожилой мужчина, галантно придержав для неё дверь, и она вошла.
Кнопка звонка. По быстрым шагам за дверью она поняла, что дверь откроет Алексей и растерялась окончательно, но лицо Алексея выражало столько теплоты и смущения, что Лена невольно улыбнулась.
    - Лен! Какая ты молодец, что пришла. Мы с дедом тебя ждали. Ты раздевайся, давай курточку, я повешу её. Ну, проходи к нам. Нет, не в кухню. Давай в комнату.
Лена сразу поняла, что её ждали, как гостя. На столе расцвели в её честь тюльпаны, и аккуратно расставлены чайные принадлежности. На вазочке зеленела большая гроздь винограда.
     А самым приятным было то, что мужчины и о сладком позаботились.
    - Прямо, как домой пришла! – воскликнула Лена. – Меня только мама так встречает по вечерам, - добавила она, и обстановка напряжения сразу рассеялась.
    - А ты нам и не чужая! – басил дед, подставляя Лене старый, но прочный стул, - милости просим.
    - Дед, давай свой фирменный чай нам! – распорядился Алексей, а дед и рад был, что самое ответственное доверили ему. Он молодецки согнул руки в локтях, демонстрируя свои силы и возможности, и поспешил в кухню за чайником так, будто сбросил в годах десятка два.
    Лена улыбалась, позабыв невзгоды. С этими людьми ей действительно было легко и хорошо. Бывает же так, что чужой человек оказывается близким по духу? Не зря в поездах при дальней дороге люди раскрепощаются и начинают делиться самым сокровенным, понимая, что там, за расставанием, уже не наступит момента новой встречи.
    Дед балагурил, Лёша был благодарен ему за это, потому что все почувствовали себя непринуждённо. Но вот дед вдруг замолчал и внимательно посмотрел на девушку.
    - А что, Лен у тебя? Ты же не просто на огонёк зашла? Я старый, я всё чувствую. Ты, давай, расскажи по-свойски. Мы поймём. Бывает, дома не скажешь, а нам можно. Мы тут одного поля ягодки. Ну? – подстегнул он нерешительность девушки.
Лена помедлила минутку, а потом вдруг вскинула ручонку и развернула ладошку, выставив её напоказ.
    - Вот! – решилась она, - видите это?
    Мужчины невольно привстали, чтобы лучше разглядеть ладонь Лены.
    - Ничего себе, где это ты так? – спросил дед.
    - Здесь, кивнула Лена в сторону кухни. И если бы только это! – осмелела она. – Вы посмотрите внимательно.
На ладошке Лены мужчины заметили розовый прямоугольник, действительно напоминающий по форме кирпич. Но удивительно, что на этом оттиске кирпича явно вырисовывалась буква «В».
    - Ах, ты! Надо же. Странно. Я брал эти кирпичи – и ничего. Лёшка собирал и сортировал их, тоже ничего не случилось. Получается, что дело не в кирпиче, а в тебе.
    - Вот и я так подумала, когда собрала воедино мысли. Смотрите, бабушка почему-то спасала эти кирпичи ценой своей жизни. Вы хранили их многие годы, а ведь могли в любой момент просто выбросить.
    - Не могли, - включился в рассуждение Лёша, - не могли по той причине, что я слово тебе дал сохранить их для тебя.
    - И что? Что за этим может стоять? – теперь уже спрашивал старик.
    - А вот что, - подняв вверх пальчик, призывая к вниманию, проговорила Лена, - тайна. Тайна, связанная с моей бабушкой и мной. Это не простые кирпичи. В них заложен тайный смысл.
    - Какой же? – Лёша от таинственного голоса Лены заговорил шёпотом.
    - Дедушка, можно я всё расскажу? Только не смейтесь, пожалуйста.
    - Говори, говори, - тоже тихонько пробубнил дед, ожидая развязки истории.
    - До прихода к вам я видела странный сон. Странный не потому, что бабушка мне снилась, она и до этого часто являлась мне в горящем доме, да так, что я по ночам кричала от ужаса.
    - И что на этот раз ты видела? – Алексей замер в ожидании продолжения рассказа.
    - Приснилось мне всё как раз перед днём моего рождения. Вижу во сне обгоревшую бабушку, но не ту близкую мне, какой я при жизни её видела, а зловещую и молодую. Она трясла окровавленным пальцем и велела вернуть кирпичи на место.
    - Да ты что, - выдохнул испуганный дед.
    - Да, и ещё она проговорила, что кирпичи принадлежат старой кладке. Там, в подземелье, есть захоронения. В этих захоронениях нечистая сила.
    - И что? – выдохнув, произнёс Алексей.
    - А то, что старшая ведьма очнётся от древнего заговора и явится передать заклинание мне, чтобы я наследовала миры. В кирпичах недостающее слово «вселенная».
    - Тьфу ты, ужасы, какие! – потёр лоб старик.
    - И где эти подземелья? – Лёша тоже отёр вспотевший то ли от горячего чаю, то ли от напряжения лоб.
    - Не знаю, но мне бабушка тропу показала. Надо идти почти до леса терновником. Там будет холодный холм. Под холмом старая кладка. Надо открыть ход и перед гробницей найти места, куда вставить кирпичи. Если их правильно подогнать по углублениям, откроется смысл заговора. Надо вслух проговорить его. А дальше – не знаю, что будет. Только одно я знаю наверняка, что если я ослушаюсь, не жить мне. Случится что-то жуткое со мной.
    - Ишь, бедная, ты моя, - вздохнул дед, - злая твоя бабка была, если и после смерти не оставляет тебя в покое.
    - Я не помню её злой. Она людям помогала, травницей была. Наверно и ей приказано было этим кирпичам хранительницей быть.
    - Так. – Алексей потёр лоб. – Ясно одно. Кладку надо найти. Гм, я тоже припоминаю случай. Пацаном тогда был. Это, дед, когда ты меня нашёл, помнишь? 
    - Да? – удивлённо вскинул брови старик. – Надо же, выходит, мы все в этой истории замешаны.
    - Вот что я вспомнил: я тогда убегал из дома. Как меня занесло в этот терновник – не знаю. Весь исцарапался, а рад был, что причина для слёз нашлась. – Лёша сидел и смотрел вдаль, будто сейчас действительно оказался на том же месте.
    - Бежал я до самого леса. А там действительно холм был. Помню, присел я на него передохнуть. Есть хотелось. Пить хотел. Плачу сижу и ковыряю ботинком землю, а под ногой кирпич. Я его выдрал из земли, а под кирпичом дыра вглубь. Ничего не видно, глубокая яма. – Алексей вопросительно посмотрел на деда.
    - Я ещё хотел потом туда с мальчишками возвратиться, чтобы исследовать этот провал. А потом, как отшибло. Ни разу не вспоминал. Будто кто-то до времени память мою отключил. Дед, ты хорошо помнишь, где нашёл меня? Там и искать будем. Надо же Ленку спасать!
    -  Помню, как такое забудешь? – оживился дед. Это в волчьем овраге. Волков-то там давно нет, а название сохранилось. Любой грибник тебе скажет, где он. Тот овраг. Да я и сам покажу тебе!
    - Вот оно как. И вправду судьба свела нас не зря. Все оказались причастными к этой истории. – Лёшка обнадёживающе посмотрел на уже успокоенную Лену.
    - Не напрасно я к вам пришла. Будто с души отлегло. Когда искать пойдём?
    - Э! Не спешите вперёд батька в пекло, - заметил дед, с такими вещами надо осторожно поступать. Мало ли что там нас ожидает? Может быть, сказка всё это, а может, и нет. Всё может быть. Как говорится, «бережёных, и Бог сбережёт».
    - Да, ты дед, прав. Не надо спешить. Обмозгуем все данные. Подготовимся. Надо же и кирпичи эти злополучные туда доставить как-то. У Генки машина есть.
    - Здесь кроме Генки ещё и над другими деталями надо подумать, - дед постучал себя по лбу, - мало ли что? И верёвка прочная нужна будет и фонари, освещать путь. Там и газы могут скопиться, раз захоронения были, значит и дыхательные смеси надо найти, как для прохождения пещер.
    - Тогда не будем спешить. Всё вымерим, обсудим сообща. Скорее всего, и вправду возвратим покойникам их добро, и отстанут от девчонки изверги эти.
    Лена тихо засмеялась его словам. Она вздохнула легко и чисто. Наконец-то ей не надо было таиться и одной нести в себе груз старинной истории. И маму не надо будет тревожить.
Решено было дождаться устойчивого тепла, чтобы не копать там по сырой земле. А значит, до лета было время всё предусмотреть.
    - Ну, что, ещё по чайку? – спросил дед.
    - Теперь можно и расслабиться, - отозвался Алексей, прикидывая в уме, как бы деликатней поставить в известность их планов Геннадия.
    - Дедушка, а вы не боитесь идти с нами? – Лена недоверчиво посмотрела на старика, оценивая его физические возможности.
    - Кто, кроме меня места здешние знает? – хмыкнул дед.
    - Это верно. Мальчишкой, помню, куда только не водил меня дед! Мы с ним, то на рыбалку, то по ягоды, то за грибами ходили. Ни разу не заблудились. Я ему говорю, - Лёша в третий раз взялся разливать чай по чашкам, а дед и Лена подвигали свои чашечки поближе к его руке, - у тебя, дед, компас внутри лежит, сам путь указывает. Никогда мы не плутали по лесу.
    - Ладно, у меня тоже есть представление о том месте, где находится старая кладка. Все вместе обязательно найдём её, - уже уверенно кивнула Лена.
Зазвонил её телефон. Лена ответила на звонок мамы. Та начала волноваться, что уже темнеет, а дочери нет дома.
     Лёша шепнул,  - "Скажи, что я провожу тебя"!
    - Мам, меня проводят. Здесь не далеко. Я тебе потом всё расскажу.


Глава 13.


     Лена и Алексей шли медленно и беспрерывно разговаривали. Складывалось впечатление, будто им следовало восполнить пробел десятилетней разлуки.
То и дело звучали слова: - а помнишь? Вспоминать далёкое детство было тепло и приятно. На небе зажглись первые звёзды.
    - Лен, я только теперь понял, как мне не хватало тебя эти годы. Ты никогда не выпадала из моей памяти. Мы даже с дедом говорили о тебе.
Не веришь?
    - Почему? Верю. Ведь вы постоянно находились рядом с моими злополучными кирпичами, - улыбнулась Елена.
    - Ну, да. Кирпичи – это повод.
    - Не повод, а факт! – Лена заняла позицию спорщицы.
    - Почему – факт?
    - А потому, что это вы стали хранителями артефакта!
    - Действительно артефакта, - усмехнулся Алексей, - мне именно мистики и не доставало для полного счастья! А я, честно говоря, ещё недавно чуть было не поссорился с друзьями из-за того, что им не верилось в чудеса, зато мне ясно, что без чудес жить скучно.
    - Трудно поверить в те события, с которыми сам не столкнулся. Если честно сказать, мне до сих пор не верится, что существует реальная опасность. И ожог мог возникнуть от того, что я боялась этих кирпичей. Внушила себе страх, и вот результат.
    - Может быть. Только одно «Но». Ты не могла знать, где хранятся кирпичи в тот момент, когда прикоснулась к ним.
    - Верно. Я не подумала об этом. И вообще в тот момент ни о чём не думалось.
    - А теперь будем думать. И осторожничать тоже будем. Ты читала о вампирах и ведьмах?
    - Нет. Я не любила фантастику читать.
    - Давай полюбим чтение. Надо прочесть всю доступную литературу на эту тему. «Предупреждён, значит, вооружён», - цитировал Алексей известную фразу. - Не будем пренебрегать тем опытом, через который могли пройти другие люди. Знания на то и даются, чтобы ими пользоваться.
    - Ладно. Я поищу что-нибудь из этой области фантастики, - кивнула Лена. – Ну, мне пора, - сказала она, открыв крышечку телефона, - поздно уже. Мама там волнуется.
    - Жаль. Я мог бы говорить с тобой бесконечно. Не любил я раньше разговоры девичьи слушать. Пустыми мне казались их слова.
    - Со мной смысл обрели? – подшутила Лена.
    - С тобой я обретаю то, чего мне не хватало в жизни. Ну, ладно, беги. Действительно пора тебе дома быть. Пока?
    - Пока! – кивнула Лена и снова улыбнулась парню.
    Она шла домой, а мысли её продолжали витать рядом с Лёшей и его вдумчивым дедом. Мать, вышедшая в прихожую, даже спрашивать ни о чём не стала. По лицу дочери она поняла, что всё хорошо. А что хорошо, пусть дочь сама расскажет, когда найдёт это уместным и нужным. Мать только вздохнула и, возвращаясь в комнату, спросила на ходу: - Кушать будешь?
    - Нет, мам. Я из гостей. Чаю напилась так, что больше ничего не помещу в живот.
    - Ну и хорошо. Главное – сыта, - отозвалась мать.
Лена забралась с ногами на диван, включила телевизор, но ничего не видела и не слышала. Её мысли были рядом с Алексеем и его дедом.


Глава 14.


     Лето обозначилось дождями. Все ждали тепла, но даже на юге страны до сих пор погода не радовала людей.
    Ждали сухих солнечных дней и Лена с Алексеем. "Волчий овраг", куда они собрались для поиска затерянной кладки подземелья, уже виделся им в мечтах.  Компанию им решили составить Геннадий  с Ириной, которых Лена тоже посветила в свой план действий. Поход  должен был состояться со дня на день.
    Всё было готово у ребят. Они запаслись палатками на тот случай, если путешествие затянется надолго. Дед уже проложил на рисованной карте маршрут. Он точно знал, где проходит колея и куда сможет подойти машина.
    Фонари на зарядных устройствах сам покупал. Двенадцати часовой беспрерывной работы должно было хватить,  даже если подземный путь окажется долгим. И этот случай дед предусмотрел. Он купил не один, а три таких фонаря.
    На всякий случай упаковали консервы. Взяли с собой котелок. Соль, спички, крупа, компас, запас сухих вещей и противомоскитные препараты – уже были уложены в рюкзаки. Конечно же, обзавелись и чесноком, и осиновым колом, и крестами. Веришь или не веришь, но мало ли что? Во всяком случае, готовность никогда не бывает лишней.
     Осталось дождаться погожих дней. Ребята часто собирались вместе, чтобы обговорить возможные варианты предстоящих событий. Честно говоря, никто не думал  о мистике. Единственно, что вызывало опасение – старая кладка. Не было гарантии того, что там, внизу, не возникли обрушения и завалы. С этим действительно могли быть связаны и трудности, и опасности.
    Генке непременно хотелось найти клад. Ира тешила себя надеждой обнаружить исторические свидетельства старинных семейств, некогда проживавших на  территории подземелья. И только Лена с Алексеем чуть-чуть приуныли. Они опасались того, что ничего интересного не найдут и разочаруют своих спутников. 
    Время шло. Уже середина июня наступила. И вот, наконец, день начала путешествия был назначен.
    - Завтра двенадцатое число, четверг. За городом движение машин будет небольшим. Мы легко доберёмся в объезд  до Волчьего оврага, замаскируем машину, и пешком подойдём к месту предположительной кладки. Если только это она. – Дед внимательно посмотрел на молодых людей. – Никаких шуток и бахвальства. Дело серьёзное. Будем действовать осторожно и ещё раз осторожно. Я-то старый, а вам жить и жить. В пещеру я первым спущусь. И не возражайте мне.
    Ребята переглянулись и промолчали, щадя дедову заботу о них. Им-то вообще не хотелось включать в путешествие старика, а он как Кусто решил лично поучаствовать в опасном предприятии, только тот Кусто на дно морей опускался, а дед решил при жизни под землю попасть.
    - Дед, а может быть мы уже как-нибудь сами? – заикнулся Алексей.
    - Сами? – старик сверкнул на него в негодовании глазами, - что вы можете сами? Тоже мне, знатоки нашлись. Вы поживите с моё - добавил он, постукивая ладонью по столу, а потом и командуйте здесь. Я хоть машину посторожу, и то дело.
    - Ладно, дед, не обижайся. Просто я подумал, что тебе утомительно по лесам расхаживать.
    - Ну, да. Подумал он! - протянул Иван, - Я тоже подумал. На машине мы в упор подъедем к терновнику. А если дорога накатанная, то и к лесу можно будет вплотную подъехать. Сейчас сухо, машина на высоком ходу. Осилим дорогу!
    - Ну, что, до завтра тогда? – спросил Генка. - Во сколько сбор, чтобы мне подъехать вовремя.
    - Давайте на рассвете, чтобы за день управиться и потом отдохнуть в лесочке. Вы, вот, сколько провизии набрали? Надо же и шашлыки пожарить, и кашу варить!  Всё успеть. А главное внучку мою выручить. Неужели мы эти самые кирпичи не сможем на место определить?
Я и цемент взял, чтобы больше не сыпались из гнёзд.
    - Сделаем, дед! – поддержал Гена.
    - Пустяковое дело, заметила Ира, - лишь бы место найти.
    Одна Лена молчала. Ей не казалось дело пустяковым. Почему-то опять ныла душа, и непонятная тревога и тоска сковывали её волю. Хотелось то ли плакать, то ли заболеть. Ей не хватало маминого тёплого плеча и ласки. Она так и не рассказала Галине о своих планах. Мама знала только то, что она с группой ребят едет на пару дней в лес, чтобы посидеть у костра и поесть на природе шашлык.
    Ночь все провели в ожидании часа встречи. Молодые люди боялись проспать,легли с вечера, но сон не приходил. Они тревожно ворочались в своих постелях, а перед рассветом каждого сковал крепкий сон и только будильники, заведённые с вечера на одно для всех время, зазвонили, оповещая начало похода.


Глава 15.


     Лена спросонок на ощупь нажала кнопку будильника, потом ленивой рукой потянула его к себе, чтобы убедиться, что пора вставать. Взяла будильник и ойкнула. Метка на руке за ночь стала такой же воспалённой, какой была в момент прикосновения к чемодану с кирпичами.
    Она поднялась с кровати, сложила вчетверо одеяло, засунула его в ящик для белья. Потом наскоро умывшись, на ходу откусила от приготовленного мамой бутерброда, и почти бегом устремилась к выходу из дома. Мама едва успела вслед ей крикнуть предостережение. Она всегда напоминала Лене об опасностях на дороге, о возможности промочить ноги, о том, чтобы не забывала укутывать шею шарфом. И сейчас она нашла причину, о чём напомнить дочери.
    - Лена, осторожнее там! Не забыла взять раствор от москитов?
Но Лена уже хлопнула входной дверью и Галина лишь вздохнула, не успев сказать всего, что не было сказано с вечера.
    На улице Лену ждала Ирина. Девчонки обнялись, довольные своим единством в намеченном мероприятии.
    А в это время мужская часть компании грузили в машину собранные пожитки и провизию.
Генка схватил в руки перевязанный верёвками чемодан и вскрикнул от неожиданной тяжести.
    - Сказано, кирпичи, - он чертыхнулся, и всё-таки понёс их к багажнику машины.
Дед Иван сел на место рядом с Геннадием, а Лёша открыл заднюю дверку и, сильно согнувшись, влез в салон машины.
    Машина легко тронулась с места. Дом, в котором жили подруги, находился почти рядом, но девчонки ждали у своего подъезда, когда за ними приедут. Их надо было принять с почестями. Всё-таки – дамы.
    Перекинувшись несколькими фразами с товарищами, девочки по очереди сели рядом с Алексеем таким образом, что Лена оказалась в середине.
    - Смотри, прошептала она другу, показывая разболевшуюся ладонь, - а вчера уже почти ничего не было.
    - Может быть, натёрла тяжёлым рюкзаком? – спросил Лёша, всматриваясь в ладонь девушки.
    - Исключено. Рука сегодня утром заболела. Видимо меня пытаются поторопить.
Алексей понимающе вздохнул, и положил руку на колено девушки, чтобы успокоить.
    Лена вспыхнула от его прикосновения, но промолчала. Ей не хотелось ставить Алексея в неловкое положение перед подругой, а он и не подумал о своей выходке.
    Ирина глядела в боковое окно, наблюдая за тем, как скоро привычные улицы городка сменила загородная дорога. Утренний туман начинал рассеиваться.
    - Туман с утра к хорошей погоде! – заверил Иван компанию. – Бывало, глянешь в окно перед рыбалкой, и уже знаешь, чего ждать. О! Смотрите, дымка оседает, только кромочка неба ещё тёмная, а вверху небо ясное, чистое. Даже облаков нет!
Смотрите! Солнце встаёт! – вскричал Ирка. – Вот оно! Видите?
    И действительно, над поляной зарделась утренняя заря, да такая яркая, что в городе такой не увидишь.
    - Ветер будет, - заметил Иван. – К ветру всегда заря красная.
    - А раньше ты говорил, что вечерняя заря к ветру! – вставил своё замечание Алексей.
    - И вечерняя заря тоже, - подтвердил Иван, чтобы не оказаться непонятым ребятами.
    - Какая разница, - проговорила Лена, - мы же не на рыбалку собрались!
    - Оно так, но как бы ветер тучи не нагнал к вечеру. Ветер обычно  меняет погоду, - кивнул дед Лене.
    Один Генка сосредоточенно крутил руль, объезжая колдобины незнакомой дороги.
    - Вот здесь поворачивай влево! – скомандовал дед.


    - Все разом замолчали, ожидая нового распоряжения старика.
    - Нет, на узкую дорожку не сворачивай, там будет болотце, увязнем!
Теперь и Лёшка стал озираться, пытаясь увидеть знакомое место, где рос  терновник. Но оказалось, дед указывал дорогу в обход терновника, и они подъезжали к месту старой кладки со стороны леса.
    Наконец  дед скомандовал: - Всё. Приехали. Ставь машину. Видите, как хорошо получилось? Гляди, Лёшка, твой терновник справа. Узнаёшь?
Лёшка крутил головой, но никак не мог сориентироваться.


Глава 16.


     Лес, он и есть лес. Всё было похожим на прежнее место и одновременно другим.
    - Не узнаю той поляны, - растерянно проговорил он,- и вообще, тот ли это терновник?
    - Тот,-  отозвался дед Иван, - других зарослей в этих местах и не было. Давайте распаковываться. Палатки надо поставить, вещи перенести. Ну-ка, парни, носите под палатки лапник! Надо, чтоб не на земле палатки стояли. Земля ещё холодная. Вам-то крепким ничего, а мои старые кости не выдержат холода.
    - А вы, дедуля, и не планируйте в палатке спать, - пыхтел Генка, перетаскивая к месту привала вещи. Мы вас в машине устроим. Там и тепло, и сухо.
    Послушный Алексей уже рубил нижние еловые ветви и складывал их кучами. Потом перевязал ремнём и, взвалив вязанку на спину, понёс сначала к палатке девочек. Потом аккуратно разложил ветви в несколько слоёв и принялся устанавливать колья палатки.
    Палатка натянулась ровно и красиво. Леша отошёл в сторону, чтобы полюбоваться работой, а Геннадий уже нёс рулон накануне купленного поролона, чтобы постелить в девичьей палатке.
    - Если ещё в спальные мешки будете ложиться, вообще классно выспитесь, - Генка улыбнулся, почесал затылок, укушенный комаром, и пошёл помогать Лёшке, носить лапник для их палатки.
    Девчонки тем временем выбрали на полянке место для кострища. Они не сидели без дела, а принялись собирать для костра сухой валежник. Хотелось поскорее согреться у костра, потому что утро было прохладным, трава мокрая, обувь лёгкая. В общем, не прошло и получаса, как в костре уже потрескивали сучья, и в воздухе приятно запахло дымком.
    - Тебе не страшно? – ни с того, ни с сего спросила Ира.
    - Да, ну! Нас целая команда здесь, - отозвалась в пол голоса Лена, - если бы одной пришлось идти, тогда – да.
    - Нет, ты представляешь, что место, которое мы начнём искать, не на поверхности, а в земле. Может оказаться, что под землёй целый город скрыт со своими тайнами. А что, если там и вправду ужасы нас ожидают?
    - Брось, ты! Не пугай заранее. Я и так вся на нервах. Вот и дедуля нервничает. Я же вижу, что он переживает за всех.
    - Здесь собрались взрослые люди. Каждый сам за себя отвечает!
    - Не скажи! – Лена подкинула в огонь очередную ветвь и палочкой поправила упавшие в сторону поленья. – Ответственные люди должны действовать единой командой. Вот чего мы сидим? Давай завтрак готовить. Что у нас на завтрак?  Давай макароны с тушёнкой сделаем. Наедимся все. Это самое быстрое, что можно сделать на костре.
    - Ага! Мы ещё в лагере всегда в походах или кашу варили, или вермишель с мясом, - Ира тут же развязала вещь мешок и достала пару металлических банок.
    - Ты думаешь, двух хватит? – усомнилась Лена, - мужиков кормить надо. Мама так говорила, когда я предлагала ей замуж выйти. – Лена расхохоталась своим словам, а Ира принялась доставать пачки с вермишелью.
    Пока девочки занимались приготовлением месива, скромно называемого вермишелью по-флотски, они не замечали отсутствия в лагере мужчин. Пора было доставать миски и делить еду.
    - Лен! А где все? – Ира поднялась, оглядывая заросли терновника, примыкающие к лесу.
    - Не знаю. Я думала, они перекуривают рядом, теперь уже и Лена встала на ноги, чтобы лучше видеть то, что происходит вокруг.
    - Как же мы их позовём? – Ира смотрела на подругу глазами испуганной лани.
    - Ой, не паникуй. Машина рядом. Если что – мы в машину и захлопнем дверцы, - успокоила себя Лена.
    - А ты знаешь, что это волчий овраг? – продолжала нагнетать обстановку Ирина.
Только она проговорила, как в терновнике хрустнула сломанная кем-то ветка. Девчонки не сговариваясь, запищали на весь лес, как две сирены.
    - Чего орёте? – изумился Генка, человека не видели?
    - А мы, - хотела признаться в страхах Ирка, но её перебила находчивая Лена.
    - Мы вам сигналили! Еду приготовили, а вас нет.
    - Да вы, что? – изумился их проворности Геннадий.  – Я мигом за ними. Они там что-то нашли похожее на кладку. Ковыряются потихоньку. Я сейчас! – И он снова кинулся к зарослям.
    Девчонки переглянулись и, успокоенные, снова присели к огню.
    - Слышала? Нашли что-то, - проговорила Ира.
    - Я, честно говоря, уже не знаю, что лучше: найти эту кладку или чтобы она затерялась во времени. Мне, знаешь, чего хочется?
    - Чего? – насторожилась Ирина.
    - Найти нужное место, выбросить там эти кирпичи, и домой.
    - И ради этого мы сюда тащились не доспав?
    - Ну, не знаю. А ты что? Полезла бы в склеп? – изумилась Лена.
    - Не столько я, сколько тебе, милая моя, придётся туда спускаться, чтобы кирпичики возвратить на место! – Ира была непреклонна.
    Тут послышались голоса мужчин, возвращающихся к лагерю.
    - Там столько земли намело временем, что не меньше недели рыть придётся, - дед громко высморкнулся и кашлянул.
    - Да, чего там копать? – спорил Алексей, - здесь только лаз расчистим и всё. На что нам весь ход открывать?
    - Чтобы воздуха для дыхания хватило! Вот зачем, - доказывал дед свою правоту.
    - Мы-то влезем куда угодно, - поддержал деда Геннадий,- а девчонки в щель не вползут. А если и проникнут, то обратно мы их не поднимем. Ещё и кирпичи туда надо аккуратно опустить, чтобы не разбились при падении.
    - Кому надо было, интересно, вынимать эти кирпичи ради того, чтобы снова туда же и вставить? – удивлялся Лёшка.
    - Кто его знает? – дед шагал в ногу с молодыми, удивляя их своим знанием троп, скрытых от прочих глаз. – Я так думаю, что с кирпичами в кладке смысл заговора любой  до времени мог открыть.  А вот пришло время, надо исполнить слово, данное бабке Анюте. Может всё блажь, но ведь ожёг на руке девчонки, не мы придумали. Не знаю, что за тайна такая? Лену-то жалко. Хорошая девчонка, правильная. 
    - Поможем, в чём вопрос? – поддакивал Генка. – Девчата уже завтрак приготовили, сейчас рубанём и пойдём смотреть кладку. Может, удастся открыть. Там бетон так залит, что хоть взрывай!
    - Нет, будем осторожно долбить. Какой смысл, взрывать? Попробуем до вечера управиться.  – Дед Иван дёрнул за рукав Алёшку, который чуть не наступил на ежонка в траве.
    - Это, как пойдёт! А то и пару дней возиться будем, отозвался Алёшка, перепрыгнув через маленький комочек. Потом оглянулся, и присел на корточки, забирая крошечное существо с собой.
    - Куда ты его? – отмахнулся Иван, когда Лёшка сунул ежа Ивану.
    - Понесём подарочек девчонкам. Веселее им будет время коротать, пока мы крушить вход будем, - предложил парень.
    - Да, мужики, крушить, не строить, но то ли место мы нашли? А то наворотим дел там, где нас не просили. Ещё и заделывать заставят! – Засмеялся Генка перед самым их лагерем.
    - О! Наши парни пришли, - обрадовалась Лена.
    - Ага! Смотрите, что мы вам принесли! – Дед развернул шапчонку, в которой клубочком свернулся ёжик.
    - Какой маленький! – засуетилась около деда Ирина, - он же голодный, накормить надо, что ежи едят?
    - А то же, что и мы, - пояснил дед.
    - И ещё мышей ловят, и змей тоже едят, - добавил Генка.
    - Мы его в свою палатку возьмём! – обрадовалась Лена.
    - Вы вот что: червей ему наловите. Под камешки посмотрите, там их много с утра бывает. Лесному зверьку и пища нужна лесная.
    - Фу, кошмар, мы ещё и червей ловить ему должны? Я их брезгую.
    - Это почему? – удивлённо вскинул брови Иван, - червячка и птица клюёт, и рыбка на червя ловится, и вот эти зверушки любят червяком полакомиться.
    - А ещё, говорят, китайцы дождевых червей едят. Они из них консервы делают вместо мяса, - Генка приоткрыл крышку на кастрюле с макаронами по-флотски, - может и здесь червячки? Вы не китайские консервы случайно взяли? А пахнет вкусно! – шутил он, но Ира пришла в ужас и бросилась к кустам, куда выбросила пустые баночки, чтобы посмотреть, какие консервы были куплены.
    - Да, девчата, видно, что не приучены вы к порядку, - забурчал дед Иван, - нельзя всюду грязь разводить! Не дело это.
    - А что! С собой мусор забирать из леса да в дом? – прокричала Ирка из-за кустов, где читала сведения о производителе консервов.
    - Зачем в дом? Вы собирайте всё в одно место складывайте, а мы потом выроем яму и закопаем в землю. И лес чистым оставим, чтобы другим людям хорошо было отдыхать здесь, и с собой не понесём, - поучал молодых друзей старик.
    - Да ладно, - Геннадий с недоверием посмотрел на Ивана, - можно подумать, что все так поступают. Всюду грязь. Ты, дед, сам посмотри!
    - Потому и грязь, что дураков хватает! – не на шутку рассердился старик, которого попытались учить уму-разуму. – Хороший грибник или охотник никогда не будет пакости делать. И умный турист тоже. А  засранцам море по колено. Гадят, не думая, что завтра их детям некуда будет приехать или прийти.
    Ира в спор не вступала, молча, собрала в кустах металлические банки из-под тушёнки и сложила их недалеко от кострища. Она вздохнула с пониманием  дедовой правоты и кивнула головой.
    Лена расстелила большую салфетку прямо на траве и начала подавать всем миски с макаронами. Свежий воздух, горячая еда и взошедшее солнце снова вернули друзей в хорошее расположение духа. Они балагурили, посмеиваясь сказанному другими, а когда закончили еду, мужчины снова засобирались к месту кладки, переодевшись в бросовые вещи, которые не жалко было после работ сунуть в костёр.
    - Можно, мы с вами? - спросила Ира.
    - Нет, вы охраняйте лагерь. Если что, кричите, услышим. Вон там мы будем, - дед, уходя, показал рукой в сторону, где лес редел. Мужчины скрылись в зарослях.
    - Я хотела посмотреть, что там за кладку они нашли, - Ира оглянулась на Лену, занявшуюся уборкой остатков пищи и посудой.
    - Мне, честно говоря, уже не хочется ни кладки, ни кирпичей. Даже сейчас, когда солнце светит страшно думать о ней. А с наступлением ночи вообще не представляю, как здесь спать.
    - Почему? Мы же не одни. Ой, а где наш еж?
Девчонки, забыв обо всём, начали обследовать поляну в поисках исчезнувшего зверька, но его уже нигде не было видно.
    - Ушёл. – Ира огорчённо взглянула на Лену.
    - Ну и пусть. У него здесь дом, где-то ежиха его ждёт. Зачем нам брать его в дом? Думаешь, ему с нами будет лучше, чем на воле?
    - Понятно, что не будет. Я просто поиграть с ним хотела, - вздохнула Ира, - а что с разовой посудой делать будем? Тоже в кучу собирать?
    Лена посмотрела на догорающий костёр, а Ирина, перехватив её взгляд, не раздумывая, сунула искусственные тарелочки в огонь. Пламя вспыхнуло с новой силой, сминая белые тарелки в однородную массу.
    - Управились! – обрадовалась Ира. – Не мыть же разовые тарелки?
    - Ай, правильно. Будем копить этот хлам, и глядеть на него два дня, – поддержала её Лена.
    - Чем займёмся, пока парней нет?
    - Давай здесь по кустикам прогуляемся, может грибы появились? – предложила Лена.



Глава 17


     Девчонки прикрыли вход в свою палатку, и пошли с территории лагеря в сторону рощи. Идти по мху и еловым иглам было легко и приятно. Вот только комары одолевали. У кострища их не было заметно, а в зарослях приходилось то и дело отгонять их сорванными веточками кустарника.
    Они шли не спеша строго по прямой тропочке, чтобы не заблудиться, и всё-таки ухитрились сбиться с дороги.  Спустя некоторое время они уже кружили по одному и тому же месту. Снова и снова натыкались на знакомые пни, на одинаково поваленные деревья. Вконец потеряв тропу, они присели на поваленный ствол дерева передохнуть.
    - Мы откуда шли? – Лена растерянно поглядела на подругу, ища зацепку проблеска в её сознании, поскольку собственный опыт туриста у неё отсутствовал.
    Ире не хотелось выглядеть глупее подруги, и она уверенно махнула рукой в сторону, где в её представлении лес расступался.
    - Видишь, там наша поляна. Мы не далеко от лагеря. Отдохнём чуть – чуть и побежим туда. Надо же обед приготовить мужикам. Они там камни крушат, устанут, а мы им вкусненькое подадим. Суп сварим в котелке над костром. Зря мы костёр залили перед уходом. Уже бы дымок виден был.
    Лена с надеждой посмотрела на подругу.
    - Солнца не видно. Тучки набежали. Неужели дождь пойдёт?
    - Да, ну! Успеем возвратиться. Пошли?
Они поднялись со ствола, переступили через него и ускоренным шагом пошли напролом туда, где был виден просвет, уже основательно оставив тропу в стороне.
    Просвет оказался очередной полянкой между зарослями крапивы и кустарника.
    - Ничего не понимаю, - Ира снова осмотрелась и не увидела ни одной зацепки на решение проблемы.
    - Ты что, тоже заблудилась? – Лена уже жалобно глядела на Иру, - представляешь, как над нами будут смеяться? Взрослые девушки, а в трёх соснах заблудились, - и она попыталась улыбнуться ей.
    - Угу, тебе смешно, но ведь так и есть. Я читала, что надо влезть на высокое дерево и оттуда посмотреть на землю. Можно далеко увидеть, где мы находимся.
    - А кто полезет? Ты умеешь по деревьям карабкаться?
    - Что здесь уметь? Вот ёлка. Смотри, сколько на ней ветвей. Я сейчас залезу, - Ирина отважно подошла к стволу, взялась за ближайшую ветвь и вскрикнула от боли. Ветви оказались шершавыми, утыканными иглами. Не так просто было залезть на такое дерево. Да и ближайшие берёзки росли в тени, и потому их ветви были высоко над землёй.
    - И что теперь? – оторопела Лена, глядя на неудавшуюся попытку подруги.
    - Ничего! Пойдём напролом. Лес здесь не то, что в тайге, к жилью всегда выйдем, - не теряла надежды находчивая Ирина.
    - По-моему, не надо идти. Никуда не надо. Если идти долго, неизвестно, где окажемся,- в словах Лены был смысл, поэтому Ира задумалась.
    - Лен, а что делать будем? Вот так сидеть до ночи? Мне совсем не хочется комаров кормить.  Достали они меня уже.
    - Ну, давай идти! Я считаю бессмысленным ждать неизвестно чего. Ты не пойдёшь, а я не собираюсь сидеть под ёлочкой, как Настенька из сказки «Морозко».
    Лена нехотя, но уже с раздражением, ковырнула ногой выступающую из земли кочку. К её удивлению под ногой оказался кирпич. Правда, это был всего лишь обломок кирпича, но на его поверхности явно отпечатался фрагмент буквы то ли «к», то ли «ж». Лена охнула и отдёрнула ногу, потому что опять почувствовала тепло камня даже сквозь обувь на ноге.
    - Что это? – удивилась Ира,– если здесь кирпич, то и жильё неподалёку. Значит, мы правильно идём.
    - А скорее всего – не правильно. Кирпич-то горячий. Может быть, меня лес заманивает в ловушку?
    Ира наклонилась к кирпичу и осторожно коснулась его.
    - Не придумывай. Кирпич обычный, холодный, - спокойно произнесла она.
    Лена не стала спорить, но внимательно осмотрелась.
    - Ну, вот же, смотри! Там видишь кочку? Не иначе кирпич под ней! Спорим? – она указала на такую же кочку поодаль.
    - Да, ну! придумаешь тоже!  - Ира уже с опаской всмотрелась туда, где подруга высмотрела кочку.
    - И ещё дальше, такая же! Мне указывают путь. Побежали, посмотрим!
Девушки уже ни на что, не надеясь, вприпрыжку помчались к маячившей кочке. Остановились, присмотрелись к маленькому пригорку.
    - Ну, теперь ты первая смотри! – подбодрила Лена подругу.
Ира боязливо расковыряла кочку и с удивлением обнаружила кусок кирпича. – Правда, - сказала она, - кирпич. Но, знаешь, я думаю, что это не тебя манят куда-то, потому что кирпичи уже сильно припорошило землёй.
    - Тогда кто-то раньше оставил метки, - задумчиво произнесла Лена. –  В том, что это метки, я не сомневаюсь.
    - Давай пойдём по ним. Наши мужчины на кладке. И мы туда выйдем.
    - Что если они не на той кладке? – испуганно проговорила Лена, которую снова только что ожёг кирпич.
    - Думай, что хочешь, но в волчьей балке нет другой кладки!
    - Зато может быть не один ход в подземелье, - продолжала нагнетать обстановку Лена, но послушно шла за подругой, которая уже уверенно различала холмики одной величины. 
    Вскоре они различили отдалённые голоса мужчин, которые слабым эхом катились по лесу, и девочки радостно устремились на звук этих голосов.
    Лена не выдержала и закричала во весь голос – «ау!», а Ира с удовольствием, засунув в рот пару пальцев, пронзительно свистнула, как мальчишка.
На мгновение голоса стихли, а потом им отозвались тоже свистом.
    - Ну, всё! Конец мучениям. Вот мы идиотки! Рядом же ходили и ухитрились заблудиться!



Глава 18.



     Навстречу девчонкам первым выбежал Генка. Глаза у него округлились от удивления.
    - Откуда вы идёте? Вы где были? – говорил он, обирая трико от налипших шишек лопуха.
    - Вышли прогуляться, - начала Ира и замолчала, потому что Ленка не дала ей соврать.
    - Заблудились, - сказала она коротко и ясно.
    - А как сюда вышли? Вы что кругами ходили? А машина как? Что, всё оставили и ушли? Вот и доверь козе капусту! – выговаривал он, махнув рукой и, развернувшись, напрямик пошёл к лагерю.
    - Лен, ты зачем про «заблудились» сказала? Подумает ещё, что мы часами прогуливались.
    - Ты посмотри на небо. Видишь, где солнце? Уже, как минимум вечереет. Хорошо прогулялись, нечего сказать. Я уже молчу, но нам в голову не пришло даже телефоны взять с собой. Идём за Генкой. Приготовили обед, называется! Ужин бы успеть сделать.
Ирка вздохнула, и они угрюмо поплелись туда, где скрылся Генка, даже не подошли к месту раскопки кладки.
    Генка уже возвращался обратно, когда девчонки подходили к лагерю.
    - Ваше счастье, что место глухое, а то бы могли и без палаток, и без машины остаться. Мы там уже открыли лаз. Начали расширять проход.
    - Кто-нибудь спускался по лазу вниз? – сразу спросила любопытная Ира.
    - Нет, что вы! Там глубина такая, что придётся на верёвках опускаться, как в колодец.
    - Ничего себе! – Лена даже пошатнулась от охватившего её страха.
    - Ты чего, струсила? – усмехнулся Генка, - я рядом буду, первым спущусь. Сначала всё осмотрю, куда попало, вас не отправим, не бойтесь. Если там спокойно и сухо – полезете с нами, а нет, мы сами эти проклятущие кирпичи туда понесём.
    - Мои кирпичи, значит, мне и лезть туда придётся, - вздохнула Ленка.
    - А на то мы и подруги, чтоб я тебя одну не оставила. Вместе будем рисковать. Сама подумай, что там, кроме мышей может нас напугать?
    - А кирпичи? – жалобно посмотрела на неё Лена.
    - Кирпичи, как кирпичи. Ты внушаешь себе страхи, вот они тебя и жгут! Нормальные кирпичи. Они в земле может не одну сотню лет остывали, как они могут быть горячими?
    - Не знаю. Я ничего не знаю. По-твоему я вру? – обиделась Лена.
    - По-моему ты просто чувствительная натура. Насмотрелась ужастиков по телевизору, вот и пугаешься неизвестно чего.
    - Ты из меня совсем глупую не делай, - возмутилась Ленка, - это что? – она протянула подруге ладонь и с удивлением увидела, что ладонь абсолютно чистая.
    - Ну, что? – Ирка смотрела на розовую, испачканную травой и землёй ладонь подруги, - вымой руки, называется.
    - Где ожёг? Куда он исчез? – трясла ладошкой Ленка.
    - Покажи другую руку, - скомандовала Ирка, - не верю, что так просто исчезнуть может то, что с утра было. Она с недоверием осмотрела и вторую руку Елены, но след от ожога, который сама недавно видела, действительно исчез.
    - Мистика! Вот что страшно. Раньше тебе такое приходилось видеть? – Лена с надеждой смотрела на подругу.
    - Всякое бывает. Пришло время, и зажила ладонь. Может травка здесь лечебная под руку тебе попалась, когда мы в земле ковырялись в поисках кирпичных маячков.
    - Хотелось бы верить, - отозвалась Лена, отправляясь к рюкзаку с продуктами. Она присела на корточки и сунула руку в мешок, чтобы достать пакет с картофелем и вскрикнула так пронзительно, что даже Ирке стало не по себе.
    - Что? – закричала она вслед за подругой, отпрыгнув назад.
    - Ёж. Оказывается ёж. Смотри, вот он. Пристроился к нашим овощам. У меня сердце в пятки ушло, когда я рукой наткнулась на него, а он как фыркнет!
    - Ну, напугала меня! Я и сама чуть не провалилась от страха! – Ирка  с недоверием подошла к рюкзаку и заглянула внутрь. – Нет, это не наш маленький разбойник. Взрослый, крупный ёж. Может это его мама?
    - Или папа, - засмеялась Ленка.
    - Вытряхивай его оттуда.
    - Сама попробуй вытряхнуть. Он колючий весь.
    - На, возьми тряпку. Осторожней, ты только подтолкни чуть-чуть, он и убежит, - советовала Ирка, однако сама предпочла наблюдать со стороны, что получится у подруги.
    Наконец ежа изгнали из рюкзака и облегчённо вздохнули, когда он нехотя, в развалку, удалился с полянки.
Девчонки почистили картофель, ополоснули и кинули в кипящую в котелке воду. Когда картофель размягчился, добавили туда специи, соль, тушёнку. Над костерком сразу пошёл аромат мясного  бульона.  Девчонкам хотелось, есть, а мужики всё не возвращались с раскопок.
    - Может быть, сходим за ними? – предложила Ирка.
    - Как в тот раз? – усмехнулась Елена.
    - И что они так долго? Генка говорил, что лаз открыли. Осталось немного расширить, а их до сих пор нет. Что они там делают?
    - Не знаю, может, пробуют спускаться вниз? – предположила Лена и втянула голову в плечи.
    - Слушай, Лен, если ты так боишься всего, то можешь не спускаться туда. И без тебя кирпичики доставим на место, пещерку обследуем. Представляешь, если там несметные сокровища захоронены?
    - Кому они нужны? – отмахнулась Лена, - сокровища создадут столько проблем и бед, что не рады будем находке.
    - Не бери, если не нужны!
    - Угу, не бери, - кивнула Лена, - а я участник раскопок. Всё равно кладоискатели и меня вычислят. Чего доброго убьют, и добра не захочешь.
    - Тьфу, на тебя! Ну, у тебя и тебя мысли. И, правда, клада не захочешь.
    - Я сейчас хочу похлёбки! – перевела разговор на другой предмет Ленка. – Свисти мужикам! Услышат.
    Ирка, не поднимаясь с насиженного места, послушно сложила губки трубочкой и свистнула, но получилось не так звонко, как в прошлый раз. Она набрала воздух в лёгкие, чтобы ещё раз, но сильнее свистнуть с помощью пальцев, но в это время из-за кустов совсем близко раздался голос Ивана, который не перепутать с голосами молодых людей.
    - Идём, идём. А кто это из вас свистеть, так горазд? – Ты, что ль, Ирка?
    - Я, - растеряно проговорила Ирина, не угадывая, хвалить или ругать её собирается дед Иван.
    - Умеешь свистеть. Братья что ли есть? У кого научилась?
    - У мальчишек. Я помню ещё в школе меня один мальчик взялся научить, и не получалось ничего. А я и на перемене, когда учительница оценки выставляла нам, через её плечо свесила голову, а сама продолжаю пробовать свистнуть. И вдруг, как свистну – и убегать, а все шишки достались моему дружку. Не поверила учительница, что свистела я, хотя я и покаялась потом.
    - Надо же! – Засмеялся Иван, - бедный парень ни за что пострадал. Зато ты свистуньей стала.
    - Точно свистуньей! – поддакнул Генка. – Оставил на них технику, вещи, а они, видишь ли, прогуляться отправились!
    - Ген, хватит нагнетать! – вступился за девчат Лешка, - лучше носом потяни, чувствуешь, что нас сейчас накормят?
    - Это – да! Ничего не скажешь. Но мы заработали сегодня еду. Столько сделали, что другим на неделю хватило бы работы.
    - Ты, Ген, не привирай, - вставил своё слово Иван, - неделю не неделю, а на пару хороших дней – точно!
    - Ну, девчата, кормите, я голодный, как волк. «В животе ураган, принимай эспумизан». - добавил Лёшка фразу из рекламы.
    Девчонки суетливо начали наполнять миски похлёбкой, подавать ломти хлеба, достали помидоры, огурцы, сало нарезали для калорий мужчинам. Короче, поужинали сытно и хорошо. Посидели до темноты у костра, потом Деда отправили спать в машину, где разложили удобно сидения. Дед вроде пытался уступить своё место девочкам, но девчонкам гораздо интересней было остаться в палатке. Вот так и наступила ночь в лесу.


Глава 19.


     Девчонки на четвереньках вползли в свою палатку, чтобы сильно не поднимать дверцу. Комаров вечером много, а в тишине палатки почти не слышно их звона. В маленькое сетчатое окошко поступал свежий ночной воздух. Утомившись за день, девочки улеглись бочком, и вскоре задремали, укрывшись поверх спальными плотными мешками.
    Парни наоборот, оставшись без присмотра деда, не спешили укладываться спать. Запасливый Генка достал из кармана плоскую бутылочку коньяка, посмотрел в неё на просвет, поднеся руку к огоньку костра, хмыкнул.  Коньяк красивого чайного оттенка, на фоне огня играл  кровавыми всплесками.
    - Где здесь посуда у них была? – обернувшись к рюкзаку, спросил он товарища.
    - Кто его знает, куда девчонки всё упаковали? – отозвался Лёшка, пытаясь нащупать пластиковые стаканы.
    - Да ну их! – заторопился Генка, будто коньяк поторапливал его, - мы и так можем по глоточку согреться. Должен же кто-то лагерь сторожить? – Он протянул Лёшке бутылочку и настоятельно предложил: - « Держи, твой первый глоток».
    Лёшка нерешительно протянул руку, отдёрнул её, но всё же взял из рук друга тёмную бутылочку.
    - Пей, пей! – командовал Генка, видя нерешительность товарища. - Мы же не напиться, а так, снять стресс после трудного дня. Да и кто напивается коньяком? – засмеялся он, вспомнив, что недавно на свадьбе приятеля именно коньяк стал причиной того, что он уснул за праздничным столом, выпив коньяк из туфельки невесты вместо жениха. Больше о свадьбе он ничего не помнил.
    Лёша нерешительно сделал глоток. После секундной горечи последовал приятный согревающий эффект. Тепло медленно разливалось по телу, расслабляя и обволакивая. Генка, глядя на него, сделал не один, а несколько глотков, чтобы лучше почувствовать кейф.
    - О! – воскликнул он, уткнув нос в рукав, чтобы не так жгло в носоглотке, - здорово как!
    - Не плохо! – согласился Лёшка, протягивая руку за следующей порцией. – Сейчас выпьем, и отключимся. Кого тут сторожить? Нигде никого не видно за семь вёрст. Чего сейчас в лесу делать?
    - Ну, да. Лес ещё пустой. Вот когда пойдут грибы – ягоды, тогда народ здесь ходит. Дед машину сторожит. Чего нам? До утра сидеть не будем. Завтра спускаться вниз начнём. Ты что, веришь во всякую хрень про призраков? Сказки это! Я лично больше думаю о том, кому надо было строить здесь этот склеп или бункер. Я рылся в книгах, задавал вопросы историкам, никто не помнит никаких особенных событий в этих местах. Говорят, за все времена только однажды здесь было землетрясение.
    - Но было же! – поднял палец над головой Лёшка, которому уже стало легко и хорошо с непривычки к спиртному. – С чего ему на равнине случиться?
    - Брось ты! Оно везде может быть. Нас не спросит, - махнул рукой Генка, ещё разок, пригубив спиртное.  - Сидим, сидим, и – раз, шарахнет!
    - Иди ты! – буркнул Лёшка, вслед за другом сократив количество жидкости в бутылке, и уже не замечая этого.
    - Вот этот овраг как образовался, знаешь? Не знаешь. И я не знаю, и никто не знает,- развязным языком увещевал Генка и  снова  заглянул в бутылку. – Смотри, приговорили мы её!
    - Пошли, вздремнём, а то спать потянуло. Звёзд на небе полно. Я раньше не замечал, что их так много, - говорил Лёшка, поднимаясь с травы.
    - Нужны они нам! Пусть себе висят. Мне без разницы.
    - Нет, ты смотри, там, в кустах, тоже звёзды. Две. Или четыре?
    - Пошли спать, то же, мне, звездочёт нашёлся!  – Он обнял Лёшку за плечи и потрепал по голове.
    Лёшка не сопротивлялся.  Ноги уже не вполне подчинялись ему, и он то и дело цеплялся носками кроссовок за траву.
    Парни спали, как убитые. Их, напрочь, сморило.



Глава 20.
 

     Зато деду не спалось. Мысли одолевали его растревоженное воображение. Ещё и постель была непривычная для старых его костей. Он не жалел, что увязался за компанией молодых людей, но его душу тревожила неоконченная одиссея.
    Вот так в полу дрёме он и лежал, когда услыхал вой то ли стаи собак, то ли волков. Дед приподнял голову, вслушиваясь в повторившийся вой. Ивана насторожило то, что голоса животных не были похожи на вытьё волка или на собачий скулёж.  Они напоминали прерывистый вой больного человека.
    - Не люди же так воют? - проговорил он, скидывая с себя одеяло, чтобы выйти из машины. Дед Иван подёргал рукоять дверцы, но дверь, словно запертая снаружи, не поддавалась.
    - Что за чёрт? Заперли, что ли? Вот ненормальные парни! А если мне в туалет приспичит? – Иван ещё несколько раз подёргал ручку – бесполезно. Он выругался на неосмотрительность парней и снова улёгся, только теперь сон пропал окончательно.
Далеко за полночь вой снова повторился, но уже издалека, будто стая то ли ушла, то ли под землю провалилась.
    Иван ещё какое-то время лежал, прислушиваясь к звукам леса. Ничего из того, что могло бы нести угрозу, не услышал и задремал.
    Генка с Лёшей в тепле палатки спали спокойно. После выпитого коньяка их головы стали тяжёлыми и непослушными, поэтому вряд ли им был слышен волчий вой.
    На время лес тоже будто погрузился в сон. Ветерок стих. Ни одна веточка не колыхалась  на древних деревьях. Даже ночные птицы смолкли. Луна скрылась, и только лёгкий туман расстелился по низине оврага, скрывая его очертания.
    Костёр прогорел и погас. Наступило самое краткое и мрачное время летней ночи, когда до рассвета ещё далеко, и люди спят крепким сном праведников.
Девчонки согрелись теплом собственных тел. Их дыхание было едва уловимым. Каждой снился свой собственный сон, выстроенный из событий нынешнего дня.
    Но неожиданно в эйфорию сновидений Лены явственно вошли тревожные ноты то ли пения, то ли воя.
    Лена нехотя приоткрыла глаза. Она лежала, готовая вновь возвратиться ко сну, как только станет понятным, откуда раздавался многоголосый и протяжный звук, напоминающий далёкий призывный клич сохатого.
    Но звук не только не удалялся, а будто становился явственнее. Больше того, этот вой бередил душу, пробуждая в сознании непонятное чувство тревоги, боли и отчаяния. Лену окончательно покинул сон. Она лежала, вглядываясь в темноту палатки и обхватив руками подругу так, как поступают в подобном случаи младенцы, нуждающиеся в защите матери.
Нет, Лене хватило ума не разбудить подругу. Лена опасалась, что Ирина запаникует, уедет в город, и тогда ей придётся одной среди мужчин продолжить начатый путь. Иначе, зачем было начинать всё это?
    Но вой становился настолько сильным и упорным, что девушке стало жутко. В какое-то мгновение она, не выдержав напряжения, сама застонала, а потом, отстранившись от Иры, запрокинула голову и отозвалась невидимой звериной стае таким же протяжным воем.
    Испуганная и пробужденная воем Лены Ирина села и стала ощупывать пространство палатки руками, поскольку ничего нельзя было рассмотреть в кромешной темноте.
Когда её руки коснулись похолодевшего лица Лены, она и сама в страхе протяжно закричала, не понимая, что происходит. Теперь голоса девушек слились и в точности имитировали звуки за пределами палатки.
    Вой в лесу затих, будто вслушиваясь в ночное странное пение девушек. За палаткой медленно забрезжил рассвет.
    Первой очнулась Лена.
    - Ой, что это мы с тобой орём? – неожиданно спросила она насмерть перепуганную подругу.
    Ира затихла, прислушиваясь к замершим звукам леса.
    - Там, - шёпотом проговорила она, указав в сторону палаточной двери. Там звери. Я испугалась.
    - Что это было? – тоже в пол голоса отозвалась Лена, приоткрывая палаточное окошко и вглядываясь в уже начавший светлеть горизонт.
    - Не знаю. Волки, наверное, выли, - пожала плечами Ирина, продолжая судорожно удерживать  рукав подруги.
    - И мне так показалось, - подтвердила Лена, - только зачем мы им подвывали?
    - Подвывали? – искренне удивилась Ирина, - ты сказала, что подвывали? Разве это не ты одна делала?
    - Нет. Меня разбудил именно  твой вой, - уверяла её Лена.
    - Мы что, с ума спятили от страха? – уже спокойнее и с долей юмора проговорила Ирина.
    - Не знаю. Ну и ночь у нас была! Надо было вместе с парнями ночевать, зябко зевнув, отозвалась Лена.


Глава 21.


     В палатке парней становилось душно от их хмельного дыхания. Генке снился кошмар. Он то и дело вздрагивал, а потом старательно переворачивался на другой бок, чтобы не разбудить подвыпившего Алёшку.
    Когда под утро ему снова привиделся склеп, который они откапывали с Алёшкой и дедом Иваном, он протяжно застонал, пытаясь освободиться от жуткого сновидения.
Теперь Генка уже не понимал, сон ли это? Вокруг него были влажные от подземной сырости стены кирпичной кладки. В проёмах стен тут и там качались подвешенные на чёрных цепях гробы, с которых медленно сдвигались крышки.
    Он, прижимаясь спиной к противоположной стене склепа, пытается пробраться вглубь подземелья. На поверхности остались Лёшка, дед и девчата. Они уже не видят Генку и не могут прийти ему на выручку.
    И вообще, там ли они, или ушли к палаткам спать? Холодный ужас сковывает движение Генки, когда он видит, что из ближайшего к нему гроба поднимается его хозяин и манит Генку костяшками высохшей руки к себе. Рука мертвеца тянется прямо к лицу Геннадия, пытаясь нащупать его глаза. Генка понимает, что высохшему праху необходимо увидеть мир его глазами. Генка от безысходности заплакал, как маленький ребёнок. Он всхлипывал и даже не пытался смахнуть слёзы, чтобы не потерять опору позади себя, о которую упирался изогнутыми к спине кистями рук. А когда мертвец приблизился к нему на расстояние вытянутой руки, Генка не выдержал и заорал во всю мощь сильного голоса.
    - О, чёрт! – услыхал он поблизости голос друга и обрадованный поддержкой товарища открыл перепуганные глаза и посмотрел растеряно на Алёшку, всё ещё не понимая, что происходит.
    - Ты чего орёшь в самое ухо? Тебе что, плохо, что ли? – спрашивал опешивший и напуганный криком друга Алёшка.
    - Не-а, - протянул просыпающийся Генка, - так, привиделось всякое. – Он, не стесняясь, начал ощупывать Лёшку, чтобы убедиться, что друг живой и тёплый.
    - Чего ты пристал? Ты что, сбрендил, на самом деле? – Лёшка в недоумении присел и отстранился от назойливого приятеля. – Пить надо меньше. Крыша у тебя поехала!
    - Мне ужас приснился, - оправдывался Генка, - я чуть живой.
    - Ну, ты даёшь! Ладно бы девчонки испугались, а ты же мужик! Чушь несёшь. Ложись, спи. Досматривай свои сказки. Что хоть тебе снилось? – Уже менее раздражённо спрашивал его Алёшка.
    - Мертвецы в склепе, - едва слышно пояснил друг.
    - Нашёл чего бояться. Спи. Не мешай. Я уже десятый сон видел, а ты тут вздумал всех перебудить.
    - Сплю. Сам меньше разговаривай, - прикрикнул успокоенный Генка на товарища.
Теперь не спалось Алёшке. Под тихий храп друга ему вспомнилось то, зачем они явились сюда, в этот забытый всеми уголок леса: «Если бы не Ленка, вовек не пришёл бы сюда с ночёвкой, - думал он, - надо это мне»?
    Лёшка снова прислушался к храпу товарища, чтобы убедиться в том, что тот спокойно спит и больше не заорёт во сне. Потом снова повернулся к Генке спиной и, закрыв глаза, попытался уснуть. Вскоре дрёма сменилась крепким сном.
Спит Алёшка и видит, что бредёт он по лесу точно так же,  как тогда, когда встретил деда Ивана. Только в этот раз не дед Иван вышел ему навстречу, а незнакомка с лицом, напоминающим Ленку.
    Он понимает во сне, что это не Лена, но сходство такое, что ему невольно захотелось рассмотреть женщину поближе.  Она призывно улыбалась, поощряла его приближение. Лёшка осмелел и протянул руку навстречу женщине. Его охватило неудержимое желание обнять её и прижать к себе. Его манил этот, по-змеиному, гибкий стан. Рыжие вьющиеся волосы незнакомки пахли травами и цветами, дурманящими и сводящими Лёшку с ума. Вот он уже коснулся её волос, вот уронил лицо в золотое облако. Всем естеством ощутил её близость и проснулся.
    Над ним склонился Генка, пытаясь оторвать руки Алёшки от себя.
    - Ты чего меня лапаешь? – негодовал Генка.
    - Я? Тебя? – удивлённо лепетал Лёшка, не понимая того, что сон и реальность могли переплестись до такой степени. – Всё. Больше ни грамма!
    - Я думаю, - подтвердил Генка, – давай, выползай из палатки. Надо костерок разложить. Что-то зябко стало.
     - Деда проведать пора, как ему там спалось? – Лёшка поспешно вылез из палатки на волю, встряхнулся, чтобы отогнать сон, зевнул во весь рот и потянулся, как в детстве.


Глава 22.


     Иван проснулся по-стариковски внезапно. Открыл глаза, осмотрелся, вспомнил, где он. Потом нащупал ручку дверцы машины, и нажал на неё. Дверца тут же распахнулась.
    - «А, чёрт! – удивился Иван, почесав шею, которую успели искусать комары. – Вчера дверца была заблокирована. Может быть, ребята успели освободить меня из плена»? – размышлял он про себя. Потом Иван, нехотя и кряхтя, начал сползать с импровизированного ложа на землю. Трава была мокрой от утренней росы, и его босые ноги приятно освежились.
    - Здорово, Дедуля! – первым приветствовал его неизвестно откуда появившийся Генка.
    - Здорово, если не шутишь, - растерянно отозвался Иван, озираясь по сторонам.
    - Как спалось на новом месте, дед? – прозвучало рядом. Иван сплюнул от неожиданности. Это Лёшка, сделав небольшой круг и обогнув машину с другой стороны, здоровался с ним.
    - Выспался! – Иван с хитрецой посмотрел на парней. – Зачем замкнули меня на ночь в этом ящике? – легонько похлопал он ладонью капот автомобиля. - Я ещё пожить хочу.
    - Кто замкнул? – недоумевал Алёшка.
    - Ну, вы что, как можно замкнуть человека в машине на всю ночь? – удивился Геннадий.
    - Гм, - хмыкнул Иван, - я пробовал встать ночью по нужде, да какой там! Пришлось терпеть до утра. Не открывалась дверца, хоть убей!
    - Не знаю. До сих пор, вроде, не заедал замок! – Генка подошёл к машине и повертел рычажок, чтобы убедиться в его исправности. – Работает, - доложил он растерявшемуся деду.
    - Странно. Я, что, по-вашему, совсем не в себе? Говорю, дверь была заблокирована!
Генка пожал плечами, но спорить со старым человеком не стал из-за уважительного отношения к возрасту. Он только вопросительно посмотрел на Алексея, но тот тоже не вступил в спор.
    - Как там девчонки переночевали? – сменил тему разговора Иван, оставаясь при своём мнении.
    - Не знаю, тихо в их палатке, - оглянулся в сторону лагеря Генка.
    - Ночью тихо было, - проговорил Алексей, но тут же вспомнил выходку Геннадия и неожиданно для себя рассмеялся, указывая пальцем на Генку.
Генка понял намёк дружка, но тоже скривил губы в улыбке.
    - Ай, - махнул он рукой, - чего ржёшь? Ну, приснился мне ужастик, с кем не бывает?
    - Что за сон? – поинтересовался Иван.
    - Чушь всякая. Что-то про мертвецов. Я вцепился в спящего Лёшку! Прикиньте! Хорошо ещё, что у Лёшки крепкая психика. Если бы он заорал, всех перебудил бы. Особенно тебя, дед, в твоём заблокированном автомобиле.
    Все засмеялись, представив, что могло выйти в такой ситуации.
Дружный взрыв смеха мужчин раскатился эхом по спящему лесу. Ленка толкнула в плечо Ирину.
    - Вставай, наши уже поднялись. Интересно, сколько там времени?
    - Чего ты так рано? Нам что, на занятия спешить, что ли? – негодовала Ирина. – И здесь выспаться не дадут! – Но сон уже прошёл, и она повернулась лицом к подруге.  – Ну, что там? Чего они смеются? Им хорошо, они ничего не боятся по ночам. А мы чуть не умерли от страха.
    - Правда, - согласилась с ней Лена, - ночью в лесу жутко. Надо бы палатки поближе сместить. Так и не услышим, если что- то случится.
    - Слушай, - Ирка приподнялась на локте и уставилась на Ленку своими широко посаженными глазами, - а чего ты ночью выла, как собака? Ты что, собакам диким подвывала?
    - Кто, я? – всерьёз недоумевала Ленка. – Это же ты выла, как ненормальная!
    Ирка задохнулась от негодования и даже поперхнулась, желая что-то проговорить в своё оправдание. Она, молча, замахала руками, а Ленка на коленях подползла к ней, чтобы похлопать по спине, как в таких случаях делала её мать Галина.
    - Всё, всё! – отмахнулась сумевшая отдышаться Ирка. – Больше не шути так.
Лена поняла, что, скорее всего, они переутомились за день, а может быть, лесной воздух так подействовал на них, что им обеим привиделся один и тот же сон, который они приняли за явь.
    Так или иначе, а пора было приводить себя в порядок, и они вылезли из ночного убежища к уже разожжённому мужчинами костру.



Глава 23.


     Дед Иван допивал чай, заваренный собственноручно из листьев земляники, мяты и дикой смородины. Чай был горячий. Пар вился не только над чайником, но и над кружками, заменившими в походе чайные чашки.
    -  А запах! Дома ни за что чай так не пахнет! – Лена с удовольствием и осторожно отхлёбывала ароматный напиток.
    - Ну, парни, заканчивайте завтракать. Пора идти. А то солнце поднимется высоко, будет жарко работать. – Иван молодцевато поднялся с елового настила у костра и оглянулся на девчонок, - а вы, чтобы ни шагу из лагеря!
    - Почему? – обиженно спросила Ира, которой показалось неуместным замечание старика.
    - Потому что! – пробурчал Иван, но потом добавил в раздумье, - Волчья стая где-то поблизости. Ночью вой я слышал. Волк хоть и сытый сейчас, но кто его знает, что у хищника на уме. Здесь костёр и запах гари. Сюда не сунуться. Если что – кричите, мы поблизости. Услышим.
    - За машиной приглядывайте, пожалуйста, не так как вчера, - отдал своё распоряжение Генка.
    - Лен, правда, - вставил и своё слово Алексей, - мало ли что? Я за вас отвечаю. Родителям вашим пообещал возвратить вас целыми и невредимыми. – Ему ещё хотелось что-то сказать, он помедлил с уходом, но дед поторопил парня, и Алексей побежал догонять своих друзей.
    Девчонки, оставшись одни, сидели, молча, и допивали чай вприкуску с кусковым сахаром.
Первой заговорила Ира. Она опасливо оглянулась, будто её слова могли подслушать и заговорила: - Видишь? Это дед нас слышал, а не волков.
    - А мы кого слышали? Мы ведь тоже вой сначала услыхали? – уставилась на неё Лена.
    - Я не волчий вой слышала, а твой! – рассердилась на неё Ирка. – Нечего придумывать!
    - Ир, ты меня знаешь, стала бы я врать, что сначала выли где-то там, - и она указала в сторону старой кладки, – может, и не волки выли?
    - Кто тогда мог выть кроме тебя и волков? – Ира поставила кружку, поднялась, чтобы подбросить  палки в костёр.
    - Они, - шёпотом пояснила Ленка, прикрыв рот ладошкой, и махнув рукой вслед удалившимся мужчинам, имея в виду тех, кого откапывали вчера.
    - Фу ты! Не пугай! Я и так еле утра дождалась, - так же шёпотом отозвалась Ирка.
    - Хоть бы кто-то из парней с нами остался, - уже жалобно и громче проговорила Лена.
    - Ну, да, - согласилась с ней Ирина, - с ними веселей.
    - Давай рядом будем сидеть. Может, в палатку залезть? – оглянулась Лена туда, где они провели ночь. 
    - Ерунду говоришь! Оттуда и не выскочишь, если что-то не так, продолжала нагнетать страх Ирина.
    - Гм, знаешь, всякая нечистая сила исчезает с восходом солнца. Я столько книг перечитала, что точно знаю. Гоголя ты изучала? Вия помнишь?
    - Помню, не маленькая. А чем это кончилось? Умер парубок от страха. И петухи уже пели, а его сердце не выдержало, - вздохнула Ира.
    - Может быть, вернёмся в город? Ну, их, кирпичи эти! Побросаем их в лаз – и назад, - в который раз предложила Лена.
    - Нет, уж! Не затем ехали, чтобы ни с чем остаться. – Как только речь зашла о возвращении домой, Ира сразу позабыла недавний страх и снова загорелась идеей новых открытий.
    Лена тяжело вздохнула: - Скорее бы уже! Нет ничего хуже ожиданий.
Вот так за разговорами и подошло время обеда. Девчонки обрадовались, когда услыхали неподалёку знакомые голоса мужчин.
    - Нет, ты не прав! – горячился Геннадий, оспаривая слова Алексея.  – Скорее всего, это ещё довоенные постройки. Может быть, здесь планировался бункер? Ну а потом за ненадобностью забросили. Тогда и оружие в этом подвале может находиться и снаряды.
    - Какой бункер? – возмущался Иван, отряхивая на ходу загрязнившуюся куртку, - вы, похоже, понятия о бункерах не имеете! Кладку видели? Стали бы наспех так строить! Это же работа старых мастеров. Тут руки надо было иметь не те, что сейчас:  всё – тяп, ляп и готово!
    - Вот перекусим и я первым туда спущусь. Надо же с чего-то начинать, - Алексей шёл медленнее остальных и даже приотстал, поэтому ему приходилось говорить громко.
    - Ай, чего лезешь вперёд  батьки в пекло! – поговоркой отвечал ему Генка, - первым я спущусь в эти катакомбы.
    - Ну, умники! – запыхавшись и откашлявшись, упрекал ребят Иван,  - теперь уже и катакомбами развалины называете! Знатоки.
Девчонки обрадовано подали голос.
    - Эгей! Наши! Давайте скорее, уже костёр прогорает, скоро остывать начнёт похлёбка.   
    – Ира старалась кричать так громко, будто мужчины были за километр от них.
    Лена тоже обрадовалась, что теперь они все вместе посидят у огонька. Она привстала с холмика, на котором сидела и попыталась увидеть Алексея за зелёной порослью кустарника, а когда заметила его, сердечко ёкнуло от вида уставшего парня.
    - Ой, Лёш, ты что, больше всех работал? Чего же вы на него всё скинули? – не ожидая ответа, обернулась она к Генке, который уже присаживался поближе к костру, ожидая обеда.
    - Ты как хотела? Мы скоблили лопатами вдвоём, а он один грунт отбрасывал в сторону. Земля, она знаешь, не из пуха сотворена. Тяжёлая. Помахать лопатой полдня - не шутка.
    - Брось ты, Ген! Кто сказал, что я устал? Просто проголодался, - отшутился Алексей.
    - Ну-ка, покажи руки! - пристала к нему Лена. Она подошла к присевшему парню и попыталась осмотреть его ладонь. – Не иначе уже мозоли набил! Покажи, покажи, – настаивала она, - у нас аптечка есть. Может пластырем заклеить?
    - Чего ты к мужику привязалась! – цыкнул на неё дед. – Надо будет, сам попросит. Вы нас кормите! Мы же с утра на чае сидим. Ноги не держат.
    Ира взялась наполнять миски супом. Хлеб уже был заранее нарезан. Все устроились плотным кружочком, будто в лесу места было маловато, чтобы сесть свободнее. Лена присела рядом с Алексеем и незаметно провела рукой по спине. Алексей поёжился от непривычной ласки.
    - Ты что? Спина тоже болит, да? – не унималась Лена.
    - Ты ещё его поцелуй в макушку, как маленького! – бросил Генка на них взгляд и чуть не пролил суп из миски.
    - Тебе что, завидно? – вступился за Ленку дед. – Тебя-то, есть, кому пожалеть. Жена дома дожидается.
    - Жена, жена, - передразнил Ивана Генка, - рядом вот какие девчата, а вы мне про жену напоминаете!
    - Я вот тебе дам девчат! – шутя, пригрозил Иван. – Сиди уже! В тарелку смотри, а не по сторонам.
    - Что же получается, в старики мне записаться что ли, чтобы не реагировать на красавиц? – обиделся Генка.
    - Старый, не старый, а женатый. Незачем девчонкам мозги баламутить.
    - Ой, пожалели меня! – возмутилась Ирка, которой ещё в городе внимание парня пришлось по душе. – Сегодня он женатый, а завтра разведённый.
    - Я вот тебе по умничаю! – уже всерьёз погрозил Иван ей заскорузлым пальцем, понимая, что вся ответственность за молодёжь на нём. – Лучше подумайте, как будем в лаз спускаться. Там без верёвок не получится. Очень глубоко. И кто его знает, что там на дне?
    - А что там, кроме сырости подземелья может быть? – с трудом проговорила Ирина, разжёвывая кусочек говядины, попавшийся ей в супе.
    - Змеи! Крысы! – выкрикнул Геннадий, а бедная Ирка даже жевать перестала и уставилась на него округлыми глазами.
    - Ты зачем пугаешь? – еле смогла она проговорить, испытав не только испуг, но и отвращение к слову «крыса» в тот момент, когда ела мясо.
    - Здесь он прав, - поддержал Геннадия Иван. - В таких местах любые твари плодятся. Тем более что люди сто лет туда ни ногой!
    Лена сжалась в комочек, но не проронила ни слова, чувствуя только свою вину за всё происходившее с ними в последнее время. Зато Лёшка понял, что девчонке тоже не по себе и обнял свободной рукой её за плечо. Обнял и замер. Он не ожидал, что дружеское объятие может поднять в его теле волну чувств. Теперь он боялся и оставлять руку на девичьем плече, и освободить её плечо. Он замер в нерешительности, перестав есть.
    Лена поперхнулась и, зардевшись, закашляла.
    - Ну вот, ещё одна трусиха! – восторженно воскликнул Генка. – Не бойтесь! Я первым спущусь в лаз. Всех крыс распугаю. У меня сапожища – вот, какие! – вытянул он напоказ правую ногу.
    Ире никак не хотелось, чтобы он первым нашёл то, что представлялось ей кладом.
    - Ну, уж, дудки! Я тоже в сапогах. Я иду с тобой, - она оглянулась на Ивана, - если никто здесь не возражает.
    - Не спорьте! Вначале опустим туда кирпичи. Кажется, мы для этого и пришли. А уж за кирпичами вслед отправятся Лёша с Леной. Это их затея, поэтому справедливо именно им сделать первые шаги в склеп – сказал дед таким тоном, что Генка и аргументов не нашёл для возражений.
    - Ешьте быстрее. Пока день, пойдём к старой кладке все вместе. Не будем же мы здесь неделю сидеть из-за пустякового дела?
    - А вещи на кого оставим? – резонно заметил Генка.
    - Ценные вещи  в машине замкнём. Машину на сигнализацию поставим, - предложил Лёшка.
    - Правильно! – всплеснула ручками Ирка. Она первой доела суп, остаток хлеба машинально сунула в карман куртки и побежала к палатке собирать то, что ей казалось не нужным в дальнейшем.
    Небо слегка заволокли тучки, но это было на руку всем. Жара сразу спала. Все с удовольствием убрали продукты и тёплые вещи в мешки и рюкзаки. Парни начали переносить груз в машину. Не прошло и нескольких минут, как от лагеря остались одни опустевшие палатки.
    - Ну, в путь? – окликнул всех Иван.


Глава 24.


     Впереди шёл Иван. За ним спешил Геннадий, от которого никак не хотела отставать Ирка. Лена тоже ринулась вслед за подругой, но Алёшка резко потянул её за рукав и остановил.
    - Не торопись, - он внимательно всмотрелся в глаза Елены, – ты ничего не хочешь мне сказать?
    Лена пожала плечами и тоже кинула молниеносный взгляд на Алексея, будто пыталась понять, о чём он её только что спросил.
    - Лен, ты догадываешься, о чём я? Это для них всё развлечение.  А мы-то с тобой знаем, что не всё так просто.
    - Ты о чём, о кирпичах? – Лена сделала вид, что не понимает намёка.
    - Нет. О том, что стоит за ними. Тебе ночью ничего не снилось? Честно скажи, если доверяешь мне, как тогда, когда горел дом твоей бабушки.
    - Конечно, доверяю, только я мало что помню. Видимо я, такой стресс пережила, что забыла даже то, как выглядела моя бабушка. Разве что во снах она появляется узнаваемой. Стоит проснуться, и бабушкина внешность рассыпается, как сухой песок. Фотографий у нас не сохранилось. Даже моих детских того периода жизни. Маленькой теперь помните меня ты и мама.
    - Мы вчера лаз приоткрыть успели. Дед говорит, ночью вой непонятный слышал. Ни на собачий, ни на волчий не похож этот вой. Вас вой не разбудил?
Лена покраснела, будто её застали за непристойным занятием, но соврать не решилась.
    - Слышали мы этот вой. - проговорила она, как выдохнула, - Страшный вой. Мне показалось, что не зверь выл. Я, я, - начала она путаться, боясь сказать правду.
    - Что же ты? Что? Говори, раз начала.
    Лена вздохнула и продолжила.
    - Это похоже на фильм ужасов. Они выли, и нам с Ириной хотелось выть. Представляешь? Мы даже подвывали им. Мне действительно страшно. Мы с Иркой еле вас дождались. Боялись, что эти твари вылезут из зарослей. Мы не говорили с ней о ночном кошмаре, но думать не переставали.
    - И я  сон видел странный. То ли тебя, то ли женщину очень похожую на тебя. Было в ней что-то колдовское, необычное. Она манила меня, и одновременно сковывала мои движения. Я весь оцепенел. А Генка вообще скелетов в гробницах видел!
    Лена при этих словах шагнула назад и, протянув руки перед собой, пытаясь удержаться, ойкнула, будто наступила на лезвие ножа. Лёша успел подхватить её, чтобы она не упала. Позади неё оказалась яма, в которой валялись обломки чёрных от времени  кирпичей. 
    - Ты что, испугалась? – он за руку привлёк её к себе и вдруг неожиданно для себя поцеловал в щёку. Лена не двигалась, а Лёшка решил, что она не сопротивляется ему и снова поцеловал её, но уже в прохладные губы. Сначала не решительно и мягко, а потом, обняв за талию и притянув к себе, жёстко и требовательно.
    У Лены не сразу получилось отстраниться. Сначала она уперлась ладонью ему в грудь, а потом передумала освобождаться из его объятий. Она почувствовала надёжность и защищённость в объятиях Лёшки. У неё никогда не было ни брата, ни отца, чтобы прежде ощутить то, что испытала сейчас.
    Сколько раз она мысленно назначала ему свидание! В её представлении они вместе гуляют по спокойным улочкам города, забыв о времени. Подолгу стоят на крыльце её дома и всё никак не могут расстаться. Но так, чтобы сразу с поцелуев начать дружбу – она не готова была к такому повороту событий.
    Наконец, ей удалось увернуть лицо в сторону, и она протянула ему злополучную ладонь.
    - Опять горит! Вроде только что обожглась о кирпич, - пожаловалась Лена.
    - Покажи, - попросил Алексей и притянул её ладошку к своим губам. – Поцелую, и всё пройдёт.
    Но как только он прикоснулся губами к покрасневшей ладони Елены, невольно вскрикнул: -  « Ух. Ты!  Будто кислотой серной обожгло!»
    - Лена подозрительно посмотрела на его, на глазах опухающие губы, потом на свою ладонь. Даже лизнуть успела то место, где жгло ладошку. Никакой кислоты там не ощущалось. Она жалобно сжала в кулачок руку, из-за которой Лёшка ожёг губы.
    - Бедняга! Опять эти твари подземные достают тебя. Сволочи, - выругался Лёшка, - не унимаются. Сейчас мы им кирпичи возвратим. Пусть подавятся своей собственностью и отстанут от нас. Пошли, Лен! Не бойся. Я тебя одну не оставлю.
    Лена нерешительно шагнула вперёд, но тут же остановилась. Видно было, что ей не хочется идти к лазу.
    - Лена! Лёшка! – звали их ребята со стороны старой кладки. – Идите сюда скорее! Вы нам нужны! – раздавалось в зарослях многоголосье.
    Отступать стыдно. Хочешь – не хочешь, а идти надо, и Лена первой прокричала в ответ «ау!», чтобы не подумали там, у кладки, что здесь не понятно, что происходит.



Глава 25.


     Лешка чувствовал нерешительность подруги и поэтому взял её за руку.
Лена поморщилась от боли, но руку не отдёрнула. Ей гораздо спокойнее было идти рука об руку с Алексеем.
    - Лёш, а ты сильный! – похвалила она его, вспомнив объятие.
    - Сильный, не сильный, а защитить свою девушку смогу.
    - Я помню, как ещё мальчишкой ты ринулся в драку с двумя сорванцами. Помнишь? Они на тебя напали только потому, что ты пришёл на нашу улицу и дружишь с их соседкой.
    - Не помню. Внимания не обратил. Мальчишки такой народ воинствующий! Драк не счесть было. Синяков хватало.
    - Ну как же! Даже нос кому-то из них расквасил. Мы потом с тобой застирывали твою рубашку, перепачканную их кровью. Боялись, что тебе от мамы твоей попадёт. Обошлось тогда?
    - Наверное, но мне в то время так часто доставалось, особенно, когда мать не трезвой была, что мне больше запомнились редкие моменты, когда мать плакала, и прислоняла к груди мою голову. Она тогда доброй бывала. Сравнивала меня с отцом и твердила, что я его копия.
    - Тебе трудно пришлось. Хорошо, что на твоём пути встретился дед Иван!
    - Дед теперь для меня и отец, и мать. Ни за что его не брошу. Он меня человеком воспитал.
    - Ты всегда был человеком. Если бы не так, я бы эти злополучные кирпичи давно потеряла. Не знаю, что бы сейчас со мной было? До конца дней своих горела бы в огне нашего старенького дома по ночам.
Лёшка вздохнул и указал на просвет впереди.
    - Пришли. Только прошу тебя, не бойся, что бы ни случилось там. Жить в неведении хуже всего.
    - Да уж постараюсь. Раз Ирка не боится, а я что, хуже Ирки?
    - Никакого сравнения. Так, постой. Я хочу тебе сказать одну вещь, прежде чем всё начнётся. – Алексей слегка замешкался, но потом всё же решился. – Люблю я тебя. С детства люблю. Всю жизнь помнил, а ты?
    - И я, - кивнула в ответ Ленка.
    - Что, ты? -  Лёшке хотелось услышать ответное признание.
    - Ну, тоже, как и ты, - Ленка запнулась, не зная, как проговорить слово, которое ко многому обязывало.
    - Нет, ты всё-таки скажи, мне важно услышать от тебя это слово. Ну!
    - Люблю, - прошептала Лена одними губами и не решилась поднять на него глаза.
    Алексей приподнял её лицо за подбородок и приблизил губы к её губам. Лена обмерла и опустила глаза, чтобы не видеть его пристального взгляда.
    - Мне так нравится прикасаться губами к твоим вздрагивающим губам. Можно, я поцелую тебя ещё раз? - почему-то спросил Алексей.
    Вместо ответа Лена бережно положила ладони ему на грудь, потом скользнула ими по его плечам и сомкнула на спине, обхватив торс юноши.
    - Он заворожено замер ощутив всем естеством первую ласку девушки, впервые осознав, какую ответственность берёт на себя за её доверчивость и неопытность.
    Алексей снова поцеловал Лену в губы, но не так, как делал это в первый раз, а трепетно и едва прикасаясь губами к её маленькому, приоткрытому в ожидании поцелуя ротику.
    Ирин голос, наполненный раздражением, снова прервал идиллию их с Еленой отношений. Они, как нашкодившие школьники, которых застали врасплох, отпрянули друг от друга и поспешили преодолеть колючки терновника.
    Вот она, древняя кладка, руины бывших строений, поросшие мхом и травой, где царствовали чертополох и лопух, вперемежку с крапивой. Над ней распростёрлись лапы старой скрипучей ели. Бурые комья свежей земли взъерошенными холмиками с трёх сторон окантовали вход в приоткрывшийся зев лаза.
    - Прямо скажем, место из ряда вон! – заметила вновь погрустневшая Лена. - Могила краше выглядит.
    - Ты сюда посмотри, посмотри! – торопила её Ирина, стоявшая на коленях перед отверстым черным вертикальным окном вглубь земли.
    - Да, это не вход в подземелье. Вход где-то в стороне остался. Это действительно окно, только зачем нужно было делать окно в подземелье? Почему оно было тщательно заложено сопревшими от времени досками? Кто завалил грунтом это место?- недоумевал Геннадий.
    - Может быть, надо вход найти? – робко спросила Лена.
    - И где его искать? Кто знает, как далеко тянется это сооружение под землёй?
    - Тоже верно, - утвердительно кивнул головой Алексей. – Вот мы и начали копать там, где была земляная осыпь. Понятно было, что осевший грунт прячет от людей нечто нуждающееся в том, чтобы быть скрытым до поры до времени. Ещё хорошо, что не в глухую стену попали.
Лена подошла к подруге и присела на корточки рядом с Ириной, пытаясь рассмотреть что-нибудь в темноте лаза.
    - Что ты там увидела, а?  - спросила она Ирину. - Странно как-то! – отозвалась Ира, подсвечивая мрак фонариком,  – подземелье. Там должна быть подвальная сырость, а ты посмотри, там же сухо! Не то, что в наших домах. Только рядом с лазом немного земля осыпалась.
    Лена подползла на коленях к лазу поближе и всмотрелась вглубь подвального помещения.
    - Даже не пахнет сыростью. Как будто только что построен этот склеп,  - оглянулась она на Иру, - туда и не страшно лезть. Я думала, внизу должна быть вода, сапоги обула, а там хоть танцуй!
    - Присмотрись внимательнее! Внизу пол плиточный, как в старинных домах. И чисто. Подозрительно чисто. Вроде специально перед нашим приходом порядок навели.
    - Но глубина большая. Метра четыре, как минимум опускаться придётся, - заметила Лена, и обернулась, ища глазами Алексея. – Лёш, ты тоже это видел?
    - Видел. Но эйфории не испытал. Я бы охотнее спустился в грязный лаз. По крайней мере, знаешь, чего ожидать.
    - Я вот думаю, почему до сих пор никому в голову не приходило обследовать это место?  - озадаченно поинтересовался Геннадий.
    - Скорее всего, здесь уже до нас побывали и вынесли всё, что можно, - разочарованно ответила Ирина, поправляя на голове панаму.
    - А плиты на полу? – указал вниз Алексей, - они же чисто мраморные! За таким материалом и мы бы возвратились.  Нам в мастерской о таких плитках только мечтать!
    - Брось ты, - отмахнулся от идеи товарища Генка, - мрамор и кислота – вещи несовместимые. Прольёшь на пол - и пиши пропал мрамор.
    И только Иван сидел на холмике и помалкивал. Он явно о чём-то задумался. Наконец, Иван поднялся и заявил.
    - Раз опасности поскользнуться, там нет, я пойду вниз первым. Осмотрюсь, и дам сигнал остальным. Давай-ка, Лешка, ремни. У вас силы  больше, будете меня спускать. Да и вешу я меньше. Усох на старости лет. Значит так. Меня опустите, потом мешок с кирпичами, а я его приму внизу. Если там всё хорошо, следующим пойдёт Лёшка. Вы втроём его удержите сверху.
   - Нет, дед, остановил его Лёшка. Давайте лестницу сотворим хоть метра на три. Сейчас свалим пару деревьев, зарубки сделаем, поперечины прибьём. Это будет самый лучший выход. И туда и обратно легко спустимся и поднимемся.
    - Гм, - хмыкнул старик, - почему бы и нет?  Дело пустяковое. Мы вправду сможем тогда все вместе спуститься. Не придётся нам девчонок одних оставлять перед лазом.
Генка не стал дожидаться команды, обернулся и поднял с земли топор.
    - Нет, подожди, здесь пила «дружба» нужна, понял его намерение Иван.
    - «Дружба» – это круто! Мы и не брали с собой такую пилу!
    - «Дружба», это когда две рукоятки, а посередине лезвие, - усмехнулся Лёшка и пошёл за пилой.
    Пока они пилили и приколачивали ступени будущей лестницы, девчонки совсем успокоились. Теперь их ничто не тревожило. Слова Лёши, что они пойдут вниз все вместе, были бальзамом на душу. От нечего делать они наблюдали за муравьиной кучей.
    - Смотри, они же не просто снуют туда-сюда! У них определённо свои дела, - умилялась Ирина, - и командира не видно. Не то что у нас, людей. Ты видела, как обычно аварийные работы ведутся на улицах? Один с сошкой, семеро с ложкой! - цитировала она пословицу. - Главное наедет человек пять начальства и пара работяг, окружат вырытую яму и стоят в раздумье часа три. Вроде бы дело делают.
    - Ах ты, малыш, давай я тебе помогу! - взялась Лена за валявшуюся палочку. - Карабкайся на щепочку, и тебя вмиг на кучу пересажу, - предлагала  Лена отставшему от общего потока муравью, - смотри, он не хочет моей помощи. Гм, гордый какой!
    - Ты видишь, у них не просто прогулка. Каждый что-то тащит в общую кучу. Вот жука целого транспортируют. Он большой, упирается лениво, но мурашкам это не мешает, – изумилась Ирина.
    - Съедят они его! А ну-ка отдайте! Жук ещё живой, пожалела Лена коричневого жучка. Она подняла его веточкой и отбросила подальше от кучи.
    - Другого жука найдут! – успокоила её подруга и вздохнула.
    - Я тебя поняла. Ты намекаешь на то, что все мы вроде этого жука. Любой может обидеть. Да? – спросила Лена и поднялась с земли, отряхивая колени. – Ты туда посмотри!  Наши парни уже лестницу потащили к лазу!
    - Ой, как быстро! Пошли к ним! – взмахнула Ира руками, поторапливая подругу.




Глава 26.


     Лестница получилась неказистая, но прочная. Гвоздей парни не пожалели. Каждую ступеньку укрепили несколькими большими гвоздями и даже загнули остриё гвоздей с обратной стороны, чтобы крепче держались ступеньки, сделанные из таких же неотёсанных фрагментов ветвей.
    - Как в сказке про трёх медведей!  - рассмеялась Ира.
    - Главное, она длинная получилась. – Лена рассматривая сооружение, чуть не упала, задетая концом лестницы. - Осторожней, парни! – прикрикнула она на Генку с Алексеем, которые, разворачивая лестницу, слегка ушибли её.
    - Сама смотри! Глаза есть, а то ненароком получишь! – бурчал в ответ Генка, занося широкий конец лестницы в сторону оконного лаза.
    - Осторожней, Ген, смотри куда тащишь, сила есть, ума не надо? – в ответ выговаривал другу Алёшка, который с трудом удерживал второй конец лестницы.
Наконец сооружение удалось опустить вниз проёма. Не хватило до поверхности земли всего лишь около метра. Вполне можно было сползти вниз ногами до первой верхней ступеньки.
    - Так! Держи верёвку крепче, мешки с кирпичами спускать будем сначала, - командовал дед, успевший разделить ношу на две части, пока парни лестницу делали.
    - Держу! Отпускай, - Лёша не спеша перебирал руками, опуская ценный груз вниз, в подземелье. Когда второй мешок был опущен, раздался громкий, протяжный вздох.
    - Перетрудился! – усмехнулся Генка, кинув взгляд на приятеля.
    - Кто? – переспросил Алёшка в недоумении, поскольку тоже слышал со стороны провала звук похожий на тяжёлое дыхание. - Наверное кирпичи там осели, - предположил он.
    - Давай, я спущусь и буду снизу придерживать лестницу, чтобы не поехала, - говорил Генка, примериваясь к лазу. И всё-таки его обвязали на всякий случай ремнём. Второй конец ремня зафиксировали вокруг ствола ели, чтобы наверняка удержать того, кто будет спускаться следующим.
Алексей взялся за ремень руками, чтобы контролировать Генку во время спуска.
    - Ну, - выдохнул Генка, - с Богом! – и начал спускаться в темноту подвала. Иван с другой стороны лаза подсвечивал ему ступени фонарём.
    - Нормально! – донеслось снизу, - кто следующий? Ирку давайте сюда! Она же храбрая, - подшучивал Генка, отстёгивая от пояса ремень защиты,  – Ир! Иди сюда, мне страшно одному на том свете!
    - Не мели языком, - оборвал его Иван, - о деле думай. Кирпичи там? Оттащи их немного в сторону, а то ненароком ноги о них переломаете!
    - Да здесь они. Мы же их спустили прямо перпендикулярно, а лестница с наклоном стала. Они не мешают под ногами. Лучше фонарь сюда подайте на верёвке, а то и вправду жутковато одному в потёмках.
    - Подожди с фонарём, - осмотрелся Лёшка. – Фонари удобней к поясам привязать, чтобы руки свободными были, – прокричал он другу.
    - Ладно, Ирине привяжите свет, чтобы видела, куда ступать, – отозвался Генка. – Ну, скоро вы там?
    - Давай, Ир, держись за ремень и не спеши, Генка подхватит, если что. Лезь! – скомандовал ей Лёшка.
    Иван опять направил луч фонаря в лаз, чтобы Ирка не оступилась.
Ирина будто рождена была альпинисткой. Она, ловко перебирая ножками, в момент оказалась в руках Генки.
    - Ой, ты что это? – опешила она, почувствовав, что Генка не просто придержал её, а продолжал удерживать на последней ступени, повернув Ирку к себе лицом.
    - Ох, и красивая же ты! Дай обниму, - проговорил он шёпотом, и стиснул в объятиях так решительно, что Ирке стало не по себе.
Она сразу постеснялась вскрикнуть, а потом уже и не хотела. Ей было интересно, что будет дальше. Свет фонаря упёрся в её согнутую спину и сверху уже не было видно, что происходит внизу.
    - Что там у вас, чего замолчали? – беспокоился сверху Иван.
    - Ничего, Ирку снимаю со ступени, - чуть слышно отозвался Генка. Последнюю ступеньку пониже надо было прибивать.
    В следующее мгновение Ирка уже стояла на каменном полу и пыталась включить свой фонарик.
    - Ленка! Давай за мной! Жду! – прокричала она вверх.
    - Ну, что, пойдёшь? – Лешка посмотрел на неё долгим взглядом обеспокоенного человека.
    - Пойду! – неожиданно решительно выкрикнула Ленка.
    - Всего на пару минут без меня. Я следом спущусь, - Лёшка говорил так, будто Лене не в подвал предстояло спуститься, а под толщу воды нырнуть в открытом море.
Лена легла пластом на землю, Алексей взял её за кисти рук и постепенно дал сползти в сторону ступеньки. Генка снизу поднялся на пару ступеней и подстраховал девушку, потому что под ножки лестницы он уже приспособил мешок с кирпичами.
    - Ну, дед, жди нас здесь, мало ли, помощь понадобится, а на земле никого не останется. Дежурь рядом.
    - Ты это, не волнуйся. Соберись. Найди стену проклятущую. Поставьте там кирпичи и обратно. Слышишь? Дотемна, чтобы здесь были. Дотемна! – повторил дед, понимая всю опасность мистического предприятия.
    - Я фонари уже привязал к себе. Не волнуйся. Куда не следует – не сунемся. Мы осторожно.
    - То-то! Девчонок ни на шаг! Только за руки! Понятно? Чуть что – сразу обратно. Главное девочек береги. Ясно? Сам погибай, товарища выручай.
    - Дед! Не война же! Хватит ценных указаний уже, - отмахивался Лёшка, опасаясь, что их могут слышать внизу.
    - Кто его знает, что там! Свети лучше. Не экономь. Вдруг там снаряды с войны, не приведи Бог!
    - Не похоже, чтобы там солдаты побывали. Такого слоя земли за это время не нанесло бы! Да и чисто там.
    - Бережёного Бог бережёт!  - поговоркой ответил Иван и наскоро  перекрестил со спины названного внука, как умел. – Верю, не верю, а пусть по-божески будет, - сказал он в темноту лаза, где скрылся Алексей.




Глава 27.


     - Ну что? В путь? – спросил Алексей, включая фонарь, - держи, Ген, - дал он второй фонарь другу.  – Не спешить. Идём медленно. Под ноги смотреть всем. Ставь ногу там, где всё видно. На стены светите. Наша задача найти место, откуда были выбраны эти злополучные кирпичи. Давай, Ген, делить мешки, чтобы нести было легче. Сразу оба мешка понесём. Не возвращаться же за ними потом? Как ты думаешь?
    - Тоже верно. Берём сразу. Так или иначе, а нести вперёд их придётся, - вздохнул Геннадий, примеряясь к весу поклажи.
    - Ну, пошли, кладоискатели.  Девчонки, никто не хочет возвратиться к деду в компанию? – посветил им в лицо Алексей.
    - Нет, - нерешительно проговорила Лена, прикрывая глаза от слепящего луча. 
    - Да ты что? – недоумевала Ира.
    Сначала компания шла робко, шаг за шагом преодолевая метры вглубь тоннеля. Спустя некоторое время их шаги стали более нетерпеливыми  и уверенными. 
    То и дело парни направляли свет на стены, всматриваясь в кладку, но нигде не было видно выбоин. Кое-где были прочные арки, поддерживающие свод. В стенах наблюдались небольшие проёмы для крепления факелов. Ребята продвигались вперёд. Конца коридора всё ещё не было видно. Наконец они решили отдохнуть и осмотреться. Стало понятно, что долго идти в одном направлении всем вместе бессмысленно. Надо вперёд послать разведчика, который налегке сможет пройти путь быстрее. 
    - Кто пойдёт? Давайте без спора обойдёмся. Вы отдыхайте. Пойду я, - заявил Алексей. Только без меня – никуда. Держите нить. Привяжите к камню. Вдруг дальше лабиринт появится, не возвращаться же мне из-за этого?
    Геннадий взял из рук Алексея конец прочного шёлкового шнура и привязал его к металлическому выступу на одной из стен.
    -  Вот так, - сказал он и для надёжности подёргал за конец шнура.
    - За девчонок отвечаешь! – предупредил Алексей и пошёл уже без излишней осторожности туда, в кромешную темноту проёма, оставляя за собой след световой дорожки и белого шнура, который сам постепенно вытягивался из кармана куртки. Вдруг он резко остановился. Впереди провал. Дальше хода не было. Без особого снаряжения преодолеть провал не представлялось возможным. Довольно глубокий провал. Алексей пытался высветить дно провала, но свет фонаря не достигал его. Пути вперёд не было. Противоположная сторона провала казалась сплошной кирпичной стеной.
    Алексей тщетно высвечивал ту стену, чтобы увидеть недостающие кирпичи. Трудно было что-либо рассмотреть на таком удалении.
    «Надо возвращаться, - подумал он, - девчонок, по крайней мере, выведем отсюда, а там видно будет». 
Алексей вздохнул, положил принесённый с собой мешок с несколькими кирпичами и пошёл обратно к ожидавшим его ребятам.
    Геннадий увидел свет от фонаря Алексея и удивился его скорому возвращению.
    - Всё, пришли. Дальше хода нет. Будем возвращаться. Оставьте кирпичи здесь. Там вертикальная стена и провал. Нужны верёвки для спуска. Кто его знает, куда этот провал выведет? Может быть дальше подземный ход, а может просто провал. Стена за ним, но рассмотреть трудно, есть ли там выемки для кирпичей? Не знаю. Мы вас пока отведём к деду, а сами попытаемся исследовать подступы к стене.
    - Так, чтобы не разбрасываться временем, давай-ка и я тоже дойду до стены. Один взгляд хорошо, а два - лучше, - перефразировал поговорку Генка. - Теперь ты останься  с девчонками. Хочу сам посмотреть, что к чему. – Генка уверенно поднял мешок со второй половиной кирпичей. – Это отнесу туда же, где ты оставил свой мешок. Чтобы потом не носиться с дополнительной тяжестью.
Отдохнувший Генка легко взвалил на плечо мешок с кирпичами и пошёл вперёд.
    - Ну, расскажи, что там за провал? – торопила Ирка Алексея, дёрнув за краешек рукава.
    - Обычный провал. Ну, что там может быть? Глина, земля. Сырость. 
    - Ты думаешь, нам придётся в эту ямищу лезть? – брезгливо поморщилась Ира.
    - Вот я и хочу сам убедиться, что там вам делать нечего. Кирпичи-то мы донесли, считай. Пусть те, кому они понадобились, сами на место ставят, или нам путь облегчат. Правильно?
    В это время всем послышался глухой звук, и шёл он не со стороны лаза, а оттуда, куда ушёл Геннадий.
     Лёшка тут же отозвался свистом, подумав, что Генка пытался подать сигнал. Но звук стих. На зов Леши, Геннадий не откликнулся. Выждав немного, Алексей снова свистнул. Опять тишина.
    Девчонки, что-то неладное с Генкой. Как быть? – он провёл рукой по лицу, пытаясь сообразить, что предпринять в первую очередь: отослать девчонок одних наверх, а самому бежать к Генке и ждать в помощь деда с верёвками, или…всем вместе поспешить на выручку другу.
    - Нет, стойте здесь. Долго ждать помощи сверху. Я - мигом. Кричите, если что. Всё, ждите. Фонарь оставляю.
    В это время показался свет фонаря Геннадия. Генка шёл, озираясь и прислушиваясь.
    - Чего рассвистелись тут? – негодовал он. – Мы не одни здесь. Я слышал чей-то протяжный голос. Кто-то провалился, наверное, туда, в яму, пока нас не было. Надо помогать выбраться этому человеку.
    - Как он туда попал? Лаз же мы выкопали? Рядом никого не было, – удивилась Лена.
    - Просто! Кто его ночью охранял? Никто. Кому-то и приспичило сунуть сюда нос, - сообразил Алексей.
    - Здесь рядом, давайте подойдём и покричим ему! Будет хоть знать, что его нашли и скоро придут на выручку! – догадалась Ира.
    - Пошли, только осторожно. Если уже один провал образовался, то нет гарантии, что земля ещё раз не провалится под ногами, - предупредил компанию Гена. – Идите за мной. Старайтесь шагать ближе к стенам. Там осыпи не было у провала, значит и здесь не рухнет.
    Вслед за Генкой, пошёл Лёшка. За Лёшкой шла Елена. Ира замыкала шествие. Где-то она была смелее других, а здесь оказалась замыкающей.
    - Вам не кажется, что запах странный от провала идёт? - спросила Ира. - Будто тухлым пахнет.
    - Не придумывай. - отозвался Лёша.- Как ты хотела, чтобы пахло в подземелье? Может тебе нужен освежитель воздуха? - усмехнулся он.
    Генка шёл не спеша, внимательно освещая фонарём поверхность плит. Ему помогал подсвечивать пространство Алексей. Два мощных фонаря практически светили не хуже электрической лампы. Вокруг всё было видно. Больше никто не испытывал страха.
Ребята подошли к самому обвалу. Ирка обошла парней сбоку и, вглядываясь туда, где должен был находиться провал, удивлённо спросила: - И это провал? Всего лишь куча земли и небольшая ямка.
    - Странно, - пожал плечами Алексей, - Ген, скажи, ты же видел провал?
    - Был, - растерянно хмыкнул Генка, - сам только что видел. Не может быть! Осыпи-то мы не слышали, чтобы сказать, что вторичный обвал закрыл тот, что только что был.
    - А как же пострадавший? Его что, завалило? Насмерть? – Не унималась Ленка, готовая от ужаса завизжать.
    - Э-гей, кто-нибудь, отзовись! Кто здесь? Живой есть? – выкрикивал Генка, но глухая стена впереди не давала повода сомневаться в том, что никого здесь нет, и не было.
    - Это Им надо было, чтобы я пришла на это место, - прошептала Ленка.
    - Угу, - отозвался Алексей, - начинаем верить в мистику. Может быть, мне показалось, что был провал? – засомневался он.
    - И мне тоже показалось? – вскрикнул Генка. – Коллективно с ума не сходят, друзья!
    - А что если,  -  начала Лена и вдруг замолчала, указывая на стену по ту сторону ямы.
    Все посмотрели туда, куда был направлен палец девушки. Стена медленно начала движение вокруг боковой оси. Такая глыба вращалась беззвучно, будто только и делала здесь, под землёй, что работала, не останавливаясь ни на минуту.
    Алексей схватил Лену за руку. – Стой! Ни с места. Без меня ни шагу. Держи Ирку, Ген! Крепко держи! Что за чёрт? Что такое? Плиты под ногами шатаются.
    - Этого не может быть, уже во весь голос говорил опешивший Генка, прижимая к себе, как тряпичную куклу Ирку, и не чувствуя того, что делает, медленно отступал назад.
Ирка завизжала и закрыла глаза руками.  Побледневшая Лена была чуть жива. Руки её похолодели, а на лбу появилась испарина. Она отталкивала от себя что-то невидимое и хватала открытым ртом воздух.
    - Бабушка! – вдруг закричала она так страшно, будто наступил последний момент жизни, - не убивай их! Они пришли помочь вам.
    Лёшка посмотрел туда, куда указывала свободная рука Ленки. Перепуганный Геннадий вжался лицом в плечо Иры так сильно, будто хотел в ней раствориться.
    На Лёшку со стороны стены смотрела та самая красавица из его сна. Только глаза у неё теперь были не манящими, а жёсткими и проницательными, как глаза бабушки Анюты. Она, молча, показывала на мешки с кирпичами.
    - Сюда, сюда их! – взывала она утробным голосом, указывая на пространство за стеной.
    Лешка свободной рукой поднял один из мешков и, раскачав его, бросил в сторону ведьмы.
    - Ещё! – требовала рыжеволосая ведьма, на глазах утрачивая свою красоту.
    Лена чуть было не отпустила руку, когда Лёша нагнулся за вторым мешком. И тут же ведьма, изловчившись, ухватила её за свободную кисть руки. По телу девушки пробежала ощутимая Алексею дрожь.
    - Нет, тварь, не получишь её! Отпусти нас, я сказал. Отпусти! Уходите, ребята, крикнул он Ирине и Генке. Скорее! Назад, к лазу. Лену возьмите, Лену, кричал он исступлённо уже охрипшим голосом, оторвав её от старухи.
    - Моя она – шипела состарившаяся в доли минуты ведьма, - моя! Наследница, королева. Ленка!  Слушай меня. Здесь вечность. Здесь мир проклятых, но вечно живых. Здесь твои предки! Сюда, я сказала, сюда!
    Лена стояла, как вкопанная. Она не могла двигаться. Её оцепенение было сродни гипнотическому трансу.
    - Смотри, - заорал Лёшка, - это твои кирпичи? Сейчас я шарахну их о стену! Ты не получишь их никогда, тварь! Ну! Оставь  девчонку в покое!  Отпусти нас!
    В это время могильный запах тления и сырости усилился, и под ногами Лешки снова начал образовываться провал. Земля медленно осыпалась из-под ног. Плиты одна за другой падали в бездну.
    - Ах, ты так? На, получай, сволочь подлая! – Лёшка с размаху саданул мешком о стену.
    Кирпичи в мешке хрустнули и зашипели, будто угли, попавшие в воду.
    - Нееет! – взвыла ведьма, худея и становясь прозрачной, - не нннадо… Прошшшу, - уже шипела она, теряя силы. – Ты лишшшаешь нассс нашшшей надежжжды, закрываешшшь выххход в миррр живыххх, - хрипела она. 
    Лёша медленно пятился, загораживая собой обезумевшую от ужаса девушку, и удерживая мешок с остатками кирпичей на весу. Он продолжал отступать от разрастающегося обвала. Ведьма уже была далеко у стены, но всё ещё тянула длинные руки к нему и Лене.  А быть может к мешку с драгоценным грузом?
    - Да на тебе! И Лешка с удвоенной силой гнева снова ударил, что было сил мешком о стену. Кирпичи в мешке уже не шипели. Они превратились в кучу пыли и мусора. Лёшка вытряхнул этот хлам в разверзшуюся пропасть.
    - Собирайте, твари, по пылинке. Хватит на века! Не забудьте снова обжечь их на вашем кровавом костре. А буквы, буквы-то тю-тю. Хрен, восстановите! – Он подхватил за талию Ленку и почти бегом ринулся к лазу. Лаз уже недалеко, но обвал следовал за ними по пятам, угрожая окончательно похоронить их. Откуда только берутся силы во время грозящей опасности?
    Он помнил, как помогал подавать почти безжизненное тело Лены наверх. А вот как сам выбирался, не помнил.
    Генка понял, что вслед за Леной Алексей не показался из лаза. Он тут же, не успев отдышаться ринулся на выручку другу. Лёшка стоял, как ополоумевший, прислонившись спиной к лестнице. Генка тут же подхватил его под руки и приподнял на уровень ступени, а дед помог вытянуть его на поверхность земли. Едва они оказались в безопасности, как подземелье отозвалось страшным гулом. Земля начала проседать, погребая всё, что недавно казалось в отличном состоянии.
    На безопасном от лаза расстоянии дед Иван растирал Алексею руки и ноги, а в рот зачем-то вливал водку.
    - Бедные мои! – приговаривал Иван.  Я же предупреждал, что под землёй могли скопиться газы. Куда вы все вместе пошли? Надо было мне, старому рискнуть! – чуть не рыдал дед.
    У молодой елочки уже сидела ничего не понимая, Ира. Рядом всё ещё лежала навзничь, прикрыв глаза, Лена. Она пока не в силах была говорить.
    Генка помогал деду приводить в чувство Алёшку.
    - Слава Богу, все хоть живы, - успокаивал себя Иван, - и как я, старый осёл, согласился всех разом отпустить в этот могильник?
    В это время ель, на стволе которой был закреплён ремень медленно стала крениться в сторону лаза.
Берегись, - крикнул Генка деду, указывая на старую ель.
Ель медленно начала падать, грузно упираясь ветвями в землю. Теперь вслед за шуршанием ветвей все снова услыхали звук оползня. Затем всё стихло.
    Дед, сгорбившись, подошёл к месту лаза. Оттуда торчал оборванный кончик ремня, который был затянут вниз обрушением, свалив старую ель.  Лаза больше не было. Опрокинувшаяся ель прикрыла ветвями страшное место, навсегда погребая чужую тайну.
    - Жутко подумать, что могли и не выйти оттуда, – Иван помолчал и добавил, - хорошо, что хорошо кончается. Иди, Генка, костёр разводи. Чаем надо их отпоить с травами. Сейчас отдышатся.
    - Я с Генкой! – резво вскочила на ноги Ирина.
    - Ай, делайте, что хотите, - отмахнулся от них Иван, смахивая слезу, - главное живы все.
    Лёша привстал, осмотрелся, будто только что проснулся.
    - Лена где?  - спросил он испуганно.
    - Здесь я, – отозвалась Лена ослабевшим голосом, - отдыхаю. Нанюхались же мы там! – усмехнулась она, как наркоманы какие-то! Ира права была, когда унюхала запах тления.
    - Не-а, не наркоманы мы, а токсикоманы, - поправил её Лёшка, привстав на локоть.
    - Вот, вот! – пожурил их дед. – Затеяли же такое. И меня, старого, втянули в свою авантюру. Что? К костру сами дойдёте?
    - Дойдём, да, Лен?
    - Я встаю. - Лена оперлась на руку и привстала. - Мутит, голова кружится, но идти можно. Ирка уже там ждёт. Напьёмся чаю и домой. Я не хочу больше в лесу ночевать. Нужно оно мне? Мама там волнуется.
    - Ну, пошли тогда.  – Лёшка поднялся на ноги и подал руку Лене. – Главное – кирпичи вернули! – рассмеялся он.
    - Нет, смотри-ка сюда, рука опять чистая, - изумилась Лена, разглядывая ладонь.
    - Надеюсь, что теперь навсегда, - вздохнул Алексей.
    У костра уже хлопотали Ира с Генкой, они даже палатки успели свернуть. Все напоследок присели к костру. О лазе и кирпичах больше никто и слова не проронил.
    Наконец, первым поднялся Иван.
    - Что, по домам пора? Грязные мы, как поросята. Все перепачкались. Кладоискатели! Как же, без этого?
    - Зато приключение хоть какое-то. Будет, о чём рассказать ребятам осенью, - намекнула Ира.
    - И не вздумай! – попросила Лена. – Пускай тайна старой кладки так и останется для всех тайной.
    Вскоре они мирно сидели в машине, а Генка рассказывал им очередной анекдот. Все посмеивались, будто ничего не произошло. Да и о чём рассказывать? Каждый считал своё видение исключительно собственной галлюцинацией.