Мой лучший друг Петюня

               
                Почти приличная история...

-Ну, что, Петюня, опять явился — не запылился?! - приветствовал я своего закадычного друга Петьку Кретова,   ещё издалека завидев его лохматую, чёсаную лишь пятернёй, голову.
А про себя подумал:
-Опять какую-нибудь каверзу замыслил дружок мой лепший?

Прошлый раз он что учудил, знаете?  Напоил моего кота Тимофея. А Тишка, когда пьяный, совсем дурной становится: песни начинает орать во всё горло, причём неприличного содержания. Где только  нахватался, паршивец? Я дома стараюсь крепкие слова не употреблять, всё таки дом образцового содержания. Ох, слово-то какое — почти нецензурное. Скажем тогда так: не использовать. Теперь вроде поприличней получается.
А вот дружок мой Петюня без  нецензурщины минуты прожить не может — он её для связки слов  употребляет. Иначе   слова в предложения не складываются... Так, стало быть это он и научил Тишку всему этому непотребству.
-Ну,  друг Петюня! - рассвирепел я про себя. - Ну, держись! Сегодня я тебе устрою сею-вею посеваю, с Новым Годом поздравляю! Надолго ты меня запомнишь, друг любезный...

Первым делом Тимофея  за порог выставил, чтобы под ногами не путался. Петюня сразу насторожился:
-Зачем котейку удалил? Он у тебя такой прикольный: на моего тестя  Трофимыча похож. Тот тоже, когда навеселе был, всё матерные частушки орал... Царство ему небесное!
Прав я оказался в своих подозрениях: Петюня научил моего  Тишку этому непотребству. От того я ещё более зол стал на своего дружка, ведь теперь Тимофей и по-трезвянке соседей пугает: залезет на дерево повыше и орёт благим матом:
-Баба дуры, бабы дуры:
На диете всё сидят.
Стали звонкими фигуры -
Раскудрит  же  твою мать!

Ну и остальное в таком  же роде - для женского уха совсем не предназначенное. И главное всё время напротив квартиры, где живёт наша соседка  Виталина Витольдовна (во, имечко красивое!) со своей персидской кошечкой  Матильдой. Обе худенькие, поджарые, с глазами-блюдцами, с ногами, как говорят, от самых ушей. Глаз не отвесть от такой красоты.
Расфуфырятся обе: Виталина в платье шикарно летящее, Матильда с ярким шёлковым бантом на шее, и ну тебе гулять по проспекту. Носики кверху, взгляд томный, мечтательный. Не идут, а по воздуху плывут, что твои павы.  А мы с Тимофеем поодаль на них любуемся. Тишка на Матильду глаз положил, а я —  на её хозяйку. Мужики мы с ним свободные во всех отношениях, никем не занятые, так что сам Бог велел оказывать дамам знаки внимания..

Только не замечают нас дамы - в упор не видят, или делают вид, что не видят. Потому как не заметить нас нельзя. Тишка вечно, как после сражения: то ухо обкусано, то нос никак не заживает от ран,  то хвост. Да и я — воинствующая личность, чего уж скрывать? Люблю на кулАчках подискутировать. Видно русский дух до сей поры не повыветрился. Раньше хоть стенка на стенку можно было дискутировать, с себе равными,  а теперь  на кого нарвёшься - всё больше качки попадаются.

Вот и идём мы за ними  такие — закалённые жизнью, но зато сразу видно, что настоящие мужики. Гордость за себя, конечно, присутствует, но ещё больше обида на такое   наплевательское отношение. Я ещё как-то терплю, а вот Тимофей — нет, потому видно и орёт частушки под их окнами.
Фыркнут дамы на его выходку, поплотнее шторы на окне задёрнут: ори не ори — они ноль внимания фунт презрения.
От обиды Тимофей  даже  верещать начинает:
-Вышла  Манька на панель -
Губки раскатала.
Кобели всю нашу дверь...
Ободрали!

Однажды Витольдовна чуть Тишку кипятком не обварила: возьми и плесни из кастрюльки на дерево. Тишка с воплями: -  «Твою мать за ногу!» - кубарем до самой земли. Но после этого на дерево больше ни лапой, только зло посматривает на их дверь, да метить втихомолку не забывает.
И во всём этом  лучший друг Петюня виноват: если бы не он, Тишка обычным котом был, а не  «сатириком».  Обида на Петюню и подтолкнула меня к дальнейшим действиям. В общем напоил я дружка до невменяемости: выпить он завсегда любит, особенно если на халяву. А когда тот заснул мертвецким сном,  с большим трудом перетащил  его прямо под двери Виталины.  Петюня свернулся калачиком у неё на коврике, сладко зачмокал губами и продолжил свой безмятежный сон.
Потом  я отыскал Тимофея, поднёс ему чарочку для пущей гарантии  и  отнёс туда же.

Тишка примостился у Петюни в самом тёплом месте и заорал пьяным голосом:
-Мой товарищ ох, не даром
Ходит вечером к мадам...
Но твердит  она  в угаре:
-Всё равно тебе не дам!
Виталина с  Матильдой услыхали вопли, приняли их за намёк и в обморок хлоп. Очухались -  начали  в полицию трезвонить, терактом пугать — иначе всё равно не приедут. Звону столько наделали, что полицейские через пять минут были у нашего дома.

Петюню взяли прямо у дверей Виталины. Непотребные частушки были слышны во всём подъезде — уж Тишка расстарался, подлец. Никто бы никогда не поверил в то,  что орал их не Петюня, а кот Тимофей. Полицейские попытались поднять  дебошира,  но где там — 120 кг с места сдвинуть не легко, да ещё когда они отбрыкиваютя.
А  ещё и Тишка  зычным голосом верещит, что есть мочи:
-Злей чешись — врагам не поддавайся!
А  потом  тоньше:
-Тащи, братцы, тащи эту пьянь подзаборную! Чтобы даже духа её тут не было!

Я, как мог защищал своего друга, чтобы не добили ненароком,  но так, чтобы и  самого в кутузку вместе с ним не загребли. Бока, конечно, дружку здорово намяли, но в полицию всё же доставили. Протокол честь по чести составили: и про частушки похабные не забыли, и про сопротивление органам при исполнении. Потом в обезьянник кинули, чтобы проспался...
В общем еле-еле  Петюня из этого дела выпутался: деньжат ребятам немерено отвалил, чтобы всё прикрыли.

На утро столкнулись мы на лестничной площадке с интересующими нас дамами. Матильда промурлыкала Тимофею:
-Доброе утро, мой герой!
А Виталина улыбнулась. Мне. Больше  не кому, ведь на площадке кроме нас не было никого.

А вот друга после этого инцидента я потерял окончательно и бесповоротно: теперь Петюня ко мне  ни ногой. Говорит, что дом наш неприютный, хоть и образцового содержания, а кот Тишка — подлец и охальник. Так его под монастырь подвёл...
Вот этого я уже выдержать не мог и высказал ему всё, что думаю. И ещё добавил, что он сам во всём виноват: не след было Тимофея неприличным частушкам учить.
Петюня посмотрел на меня с тоской в глазах и выдал с обидой:
-Ты и сам, Витёк, такой же, как твой кот!

Обиделся, значится, друг Петюня. На нас с Тимофеем обиделся. А ведь в итоге  обиделся на себя:  были у него по жизни только два искренних друга, но и тех он лишился. Жаль, конечно, хотя Петюня  и не Ангел. Но и мы с Тимофеем — не подарки, честно признаться. После этого я  пригрозил  Тишке категорически:
-Замечу тебя, котяра, за постыдным занятием — бит будешь нещадно! Зуб даю!
Пока держится. Обстоятельства обязывают:  по всему у них с  Матильдой тёплые отношения намечаются.  Да и у нас с Виталиной всё сдвинулось с мёртвой точки: уже здороваемся, иной раз словом-другим перекинемся. Как будет дале пока не знаю, но, как говорится: поживём — увидим. Если, что наклюнется, непременно поделюсь с вами, мои дорогие друзья...