Сынок и мужики

Семёныч пришёл в бригаду недавно и довольно быстро прижился. А что? Толковый мужик, непьющий, от работы не отлынивает, своё дело знает. В друзья ни к кому не навязывался, но и не дичился - в мужских разговорах участвовал, вставляя к месту короткие реплики по существу вопроса. Пару раз обратились к нему с просьбой выручить - то денег занять, то сменой поменяться - не отказал.

Мужики, между делом, сдержанно полюбопытствовали и узнав, что Семёнычу за полтинник, а живёт он один, потому как пару лет в разводе, оставили его в покое.

Как - то вышла бригада в смену, а Семёныча нет. Бригадир пояснил, что тот попросил на денёк подменить его. 
- А чё, нормально там всё у Семёныча? - спросил Колька - стажёр.
- Да кто его знает? Сказал - по семейным обстоятельствам. Какие - такие эти обстоятельства я не особо интересовался, да  и плохо слышно было - перфоратор рядом работал, - ответил бригадир, - А тебе - то, Колян, какая разница?
- Да так. Мало ли что! Может помощь какая нужна, всяко бывает. Опять же, разговор этот...
- Ну - ка, ну - ка! В этом месте - поподробней! Что за разговор?

- Да я же с ним рядом работаю, так пару раз слышал, когда он по мобильнику вроде как со своей бывшей разговаривал. Всё про сынка интересовался. Спрашивал, ходили ли к доктору и что тот сказал. А вчера, когда ему позвонили, он долго слушал, что там ему говорят, а потом сказал: "Умер... значит". Трубку выключил и больше до конца смены слова не проронил.

Все оживились, вспоминая:
- Точно, мужики! Семёныч вчера сам не свой был - лица на нём не было!
- Это же надо, какой человек! Слова про своё горе никому не сказал! Вот это - характер!
- Мужики! Так надо собрать, как положено, кто сколько может! В таком деле деньги всегда нужны!
- Во, блин, а если бы Колька не проговорился, как бы мы потом с Семёнычем - как ни в чем не бывало, как будто нам - до фени?! 
До конца дня все работали молча. Каждый думал о своём и о том, как все мы не вечны и что с каждым всё может случиться.

Перед началом следующей смены бригада, переодеваясь, скорбно молчала, опасаясь нечаянным неосторожным словом потревожить чувства Семёныча.
Уже перед самым выходом бригадир, зычно откашлявшись, подошёл к Семёнычу и тронув его за плечо, с трудом выговорил:
- Семёныч! Тут такое дело...Ну, в общем, мы знаем. О твоём горе. Колька, спасибо, сказал! Семёныч, ты это, держись! Мы, вот, собрали... Не обессудь, что не пришли! Поздно узнали...Крепись, Семёныч! Детей терять... сынку твоему...светлая память...

Семёныч слушал бригадира, опустив взгляд, но на слове "детей" резко поднял голову и все увидели его недоумевающее лицо.
- Вы что, мужики? Каких детей? У меня их никогда не было! Мы с моей бездетны. А Сынок - это наш пёс. Он у нас четырнадцать лет прожил. Умер от старости. Я помог своей похоронить. Член семьи, как - никак! Но, мужики, всё равно, спасибо вам!

В бытовке повисла тишина. А затем грохнул дружный хохот. Смеялись долго и раскатисто. До колик и икоты.
- Даа, блин! Вот это мы...попали! Колька, зараза! Ну, и слава Богу! Не, такое дело надо отметить! Вечером гуляем, мужики!