Зарисовка с натуры

Телефонный звонок прозвучал неожиданно и призывно.

– Слушаю! – привычно откликнулся  Иван Иванович, сняв трубку.

– Кто меня слушает? – возмутилась трубка.

– А кто говорит? – спросил Иван Иванович и посмотрел на часы. Было около четырёх ночи.

– Извините, ошибся, – вякнула трубка и щёлкнула в ухо.

«Вот идиотизм! – подумал Иван Иванович. – Четыре ночи – ошибся! И так вот уже вторую неделю! Надо поставить аппарат с определителем номера! Неужели это Кабанов развлекается? Но, вроде бы не его голос. Да и так ли мстить за ту чепуху? Ну, не мог я тогда подежурить за него, не мог! У меня с Аллой встреча, а ему приспичило. Правда, я ничего не объяснял, а сказал, что спать хочу. Теперь он и не даёт мне спать… Сволочь! Впрочем, вряд ли это Кабанов… И голос не его, да к тому же, чтобы звонить в четыре ночи вот уже вторую неделю, нужно самому вставать, а Юрка – лентяй, да и сам поспать не дурак! Ну, всё. Ночь разбита, до утра не усну. Галя, когда я ей пожаловался, только плечами пожала. Отключи, говорит, и дело с концом. А как отключить, если нужно было мне, дураку, стать врио, то есть временно исполняющим обязанности заведующего хирургическим отделением. Мало ли что там произойдёт?! Конечно, Галя спит, её пушкой не разбудишь… А у меня ночь – коту под хвост!.. Ошибся номером…».

Иван Иванович покрутился, потом повернулся на другой бок и закрыл глаза. «Может, удастся заснуть? Хотя бы пару часиков? А то весь день буду как сонная курица… Впрочем, кто видел сонную курицу? Не отвлекайся, спи!» – приказал он себе.


На работе Иван Иванович был хмур и зол на всех.

Санитарок не хватало. Кто пойдёт на такую зарплату судна из-под больных выносить?! Медсёстры совсем разболтались. На ночных дежурствах устраивают чаепития. Спят по очереди. Любовь крутят… Доктора…

Иван Иванович не додумал. Нужно было срочно решать, кем заменить Забелину. Нашла время болеть! Отпускной период! Половина сотрудников на морях, а эта умудрилась в такую жару ангину подхватить! Температура до тридцати восьми! А тут ещё Кабанов с Новиковым завелись. Не поделили Олечку, сестричку с третьего поста! И чего он согласился на эту проклятую работу! Славы захотелось?! Впрочем, как было не согласиться: старший ординатор, стаж уже приличный… А кого поставить? Молодёжь сейчас лихо суетится лишь тогда, когда знает, что работа будет хорошо оплачена. А что имеет исполняющий обязанности?!

– Забелину заменит Кабанов, – сказал Иван Иванович и посмотрел на Новикова. Тот нахмурился, но промолчал.

Не хватало ещё их конфликт выплеснуть здесь, на планёрке. И так в отделении шушукаются…

– А кто её больных сегодня будет оперировать? – спросил Новиков.

– Ты и возьмёшь. У тебя сегодня идёт Гоголева с желудком, а после неё прооперируешь Рассказову Забелиной. У неё аппендицит. Стоит ли об этом говорить?

Иван Иванович хмуро взглянул на Новикова.

Тот недовольно хмыкнул.

– Лариса Константиновна, что у нас с перевязочным материалом и медикаментами? Вы спирт получили?

– Всё я получила. Марли дали меньше, но я думаю, – справимся!

– Ну, хорошо. Пошли работать! – резюмировал Иван Иванович и встал.

С планёрки сотрудники расходились без особого энтузиазма.

Оставшись один в кабинете, Иван Иванович сел и задумался. Что у него за счастье?! Неужели Михалыч его поставил вместо себя, чтобы он не завидовал его начальственному месту? Чёрт дёрнул тогда сказать: тебе хорошо, ты начальник, а нам… Вот он и показал, что хорошего в его работе… Нет, разговор тот был давно, и вряд ли Михалыч его запомнил. Хотя… память у него хорошая. Мог и запомнить.


День был обычным. Пока в операционной возился Новиков, он обошёл тяжёлых больных, перевязал своих, потом засел писать истории болезней. Писанины, как всегда, – выше крыши. Дневники, назначения, протоколы операций, эпикризы, выписки… А сейчас ещё прибавилось забот: нужно проверять творчество коллег. Начмед дотошно роется в историях, а нюх у него, как у того Мухтара из бесконечного телевизионного сериала: сразу находит где что не так.

Часам к двенадцати достал термос с крепким чаем и развернул бутерброды, заботливо приготовленные Галей. В отделении пристрастились пить растворимый кофе, а он к чаю привык.

В кабинет постучали.

«Кого это чёрт несёт. Поесть нельзя…» – подумал Иван Иванович и откликнулся:

– Входите, не заперто!

Вошла Лариса Константиновна.

– У нас на ночь некого ставить на второй пост, – бесстрастно объявила старшая сестра. – Новицкая уволилась, Гаврилова последний месяц в декрете. В ночь её не поставишь.

– А кто из врачей дежурит?

– Кабанов.

– Вызывай Ольгу Воробьёву. Они любят друг с другом дежурить.

– Так она только сменилась…

– Ничего. День отдохнула, пусть выручает.

Лариса Константиновна улыбнулась, оценив умение Ивана Ивановича разбираться в человеческих отношениях, и кивнула:

– Хорошо…

– Что ещё?

– Завтра на операцию идёт Ванина, ваша больная.

– И какие проблемы?

– Операция большая, больная полная. С кем вы будете её оперировать?

– Кто-нибудь поможет. Не понимаю, какие проблемы?

– Кабанов будет после дежурства, а с Новиковым, вы говорили, что оперировать не хотите. Забелина больна.

– Мало ли что я тогда говорил?! Новиков и будет ассистировать.

Лариса Константиновна ушла, а у Ивана Ивановича настроение испортилось. Ваниной предстояла тяжёлая операция, а оперировать её с Новиковым уж очень не хотелось. Но что делать?

Хрипло, словно после простуды, пропел телефон. Иван Иванович взял трубку. Представился:

– Елагин.

– Немедленно оставь её в покое, слышишь! – грозно прошипел какой-то тип. – Иначе гарантирую серьёзные неприятности.
– А кто говорит? – растерялся Иван Иванович.
– Не искушай судьбу. Лучше сделай, как тебе велят!
– Пошёл к чёрту! – вяло разозлился Иван Иванович и бросил трубку.

Он доел бутерброд, допил остывший чай и, аккуратно собрав всё в огромный портфель, подумал: «Голос такой же, как ночью. Кого мне оставить в покое? Ума не приложу. Аллу? Так она уволилась. Давно нет ничего…».

Телефонный звонок не шёл из головы. «Кто же это мог быть? – размышлял Иван Иванович. – Розыгрыш? Маловероятно. Кто-нибудь из ухажёров Аллы? Вряд ли. Откуда у них  мой номер?
Снова прохрипел телефон:
– Ты слышишь, урод! Не бросай трубку! Это никакие не шутки, – настойчиво убеждал  тот же голос. – Отнесись к предупреждению с надлежащим вниманием. Не то – сильно  пожалеешь.

Вступать в пререкания не имело смысла. Он дал отбой и положил трубку рядом с аппаратом. «Пусть у меня побудет «занято». Надеюсь, короткие гудки охладят пыл странного незнакомца».

В отделении была обычная суета. Из операционной вывезли на каталке  Гоголеву. Медсёстры выполняли назначения врачей. Все были при деле. Сегодня Иван Иванович не оперировал, пару раз зашёл в операционную, посмотрел. Всё нормально. Потом заглянул в перевязочную и пошёл осматривать вновь поступивших больных.

К концу рабочего дня снова вернулся в кабинет и стал планировать следующий операционный день, но мысли витали где-то далеко. Подумалось: когда жизненных невзгод становится через край, человек, чтобы не утонуть в алкоголизме, бросается в эротику. Затевает романы, у которых нет будущего. Так у него было и с этой Аллой. Тогда с Галей они вели затяжные бои из-за строительства дачи, покупки машины… Но когда наступило перемирие, у Аллы хватило ума перейти в другое отделение. Так и закончился их бесперспективный служебный роман. И вот через столько времени эти звонки, взбудоражившие его серое существование. Неужели это из-за Аллы?

Последнее время он часто вспоминал сумасшедшие встречи, торопливые поцелуи, объятия, ласки. «Седина в голову – бес в ребро!». Снял трубку и набрал её номер.

– Привет, Аллочка, – выдохнул он в трубку. – Хорошо бы увидеться… Хочу узнать…

– А иначе слабо было позвонить? Что ты хочешь узнать, Елагин?

У Ивана Ивановича вдруг возникло желание снова увидеть Аллочку, почувствовать её трепетное тело, посмотреть в её огромные чёрные глаза и услышать такой милый лёгкий восточный акцент.

– Желаю прервать твоё одиночество, – торжественно начал Иван Иванович. – Преподнести тебе райское наслаждение и душевный покой!

Алла рассмеялась.
– Ты, как всегда, красноречивый обещалкин.
– С верой в сердце и твёрдым намерением готов поклясться, – продолжал Иван Иванович, но Алла прервала его красноречие.

– Болтун…

– Я всё время кляну себя за то, что тогда тебе наговорил и мы расстались. Я хочу снова видеть твою улыбку, слышать твой голос. Моё сердце наполнено любовью и гоняет её по всему организму, как кровь…

– Я же говорю – болтун. Глаза души не обмануть.

На какое-то время установилось молчание, Иван Иванович испугался, что Алла сейчас положит трубку, и продолжал:

– Я хочу тебя увидеть… Есть серьёзный разговор.

– Знаю твои хитрости. Не стоит бередить старые раны…

– Хорошо, – грустно согласился Иван Иванович. – Не нужно бередить… Возможно, звёзды сегодня против меня.

– Прощай и больше не звони, – тихо сказала Алла.

Видно, ей самой было обидно, что он так быстро сдался.

Дома всё было как всегда. Пообедал, почитал газету, пролистал свежий номер «Хирургии» и уставился в телевизор смотреть ужастики. «Не понимаю, что они там себе думают, – размышлял Иван Иванович. – На всех каналах стрелялки, погони, убийства… Нечего смотреть…». Но, делать нечего, смотрел, уютно пристроившись в кресле. Потом, когда почувствовал, что засыпает, встал и направился в спальню.

Но не успел он лечь, как снова зазвонил телефон.

– Елагин, – откликнулся Иван Иванович.

Трубка молчала. Кто-то громко дышал, но ничего не говорил.

Иван Иванович дал отбой, отключил аппарат и позвонил в отделение по мобильному.

– Вера Васильевна, у меня что-то случилось с домашним телефоном, так что, если понадоблюсь, звоните по мобильному. Номер у меня на столе под стеклом.

Потом предупредил жену, что хочет отдохнуть и потому отключил телефон.

Галя молча выслушала его и ничего не ответила. Она с увлечением смотрела в другой комнате программу Малахова.

«Мы разные и должны сосуществовать… И чего в этом хорошего? Впрочем, меня колбасит из-за этих идиотских звонков. Завтра же куплю аппарат с номероопределителем!».


Первую половину следующего дня Иван Иванович провёл в операционной. Потом долго писал протокол операции, направление на исследование препаратов… Сделал обход, перевязал своих больных, зашёл в каморку к Ларисе Константиновне и, наконец, пришёл в кабинет. Устал. Жара донимала. Присел за стол и достал из старого портфеля заветный термосок с чаем. Выпил, закусывая бутербродом. «Хотя бы когда-нибудь изменила надоевшие бутерброды на что-то другое!.. Впрочем, и я не балую Галю разнообразием. Всегда засыпаю, когда она ещё смотрит свой сериал, без которого заснуть не может!».

Иван Иванович включил кондиционер и снял трубку:

– Лариса Константиновна! Принеси мне маленькую мензурку со спиртом. Спасибо…

На душе было противно, и хотелось хоть немного исправить настроение. Но и после выпитого спирта лучше не становилось. «Боже, – подумал он, – прошла только неделя, как Шатров ушёл в отпуск…».

Вспомнил свой флирт с Аллой. Приехавшая из Баку, она говорила с улыбкой, делая акцент под азербайджанку:

– Не знающий страсти подобен камню в пустыне.
«Наверно, так оно и есть», – подумал Иван Иванович.

Вдруг вздрогнул и задребезжал телефон.

– Елагин…

– Это снова ты? Какого чёрта?! Мы же договорились!
– Послушайте…

Но трубка продолжала ругаться и угрожать…

– Послушайте, вы куда звоните?

– К тебе звоню, урод. Ты нарываешься на неприятности, так я тебе их сделаю!

– На какой номер вы звоните?

– На твой, раз с тобой разговариваю! Считаешь себя морским волком, недоносок?! Думаешь, тебе знакомы секреты швартовки к женским причалам? Я же тебя предупреждал, чтобы ты оставил её!

– Кого её? – взревел Иван Иванович. Я же говорю, вы ошиблись номером. Вы звоните в больницу! Я – врач Елагин Иван Иванович. Вы изливаете свои угрозы не тому человеку!

– Постой-постой, какая больница? Я звоню старшему помощнику капитана Елагину Илье Игоревичу!

– Вот я и говорю, что ошиблись номером…

Иван Иванович положил трубку и легко вздохнул…