Миниатюры

Любое человеческое творение,
будь то литература, музыка или жи-
вопись, – это всегда автопортрет.

Сэмюэл Батлер

1.

Времени как всегда не хватало, а ему надо было ещё успеть переговорить с Москвой об условиях поставки, встретиться с приятелем, чтобы решить, как проводить долгие праздничные дни, на работе собрать «командиров» и провести инструктаж, как выжить в кризисных условиях, ведь ещё столько неиспользованных резервов.

Он живёт один и не видит в этом ничего особенного. Если нужно, если вдруг возникает желание почувствовать кого-то рядом, всегда есть желающие помочь в этом.

Родители твердят, что пора остепениться, завести семью, детей. Против детей он ничего не имеет, но семья – это уже слишком! О ней нужно всё время заботиться, отказывать себе в том, в чём отказывать он себе не привык. И вообще, все привычки – шиворот-навыворот… На рыбалку не езжай, с друзьями не встречайся, на работе не задерживайся, а ещё и выгуливай её вечерами там, где тебе бывать вовсе не хочется!

Минусов больше, чем плюсов.

К тому же, кому захочется каждый день кушать манную кашу?! Иногда хочется чего-нибудь перчёного, острого, кислого, да и запить чем-то с градусами…

Вот и получается: какая к чёрту семейная жизнь!

А может, всё же завести себе кого-нибудь на постоянной основе?

Не нужно быть в постоянном поиске. Захотел, и вот тебе, к твоим услугам. И завтрак есть кому готовить.

Он мучительно старался выискивать плюсы этой идеи. Но как ни крутил, плюсов оказывалось меньше чем минусов, и только один плюс перевешивал все минусы: он надеялся, что не будет чувствовать одиночества. Потом подумал, что бывает и так: живут двое как два одиночества. Тогда, действительно, зачем объединяться?!

А на дворе цвела весна. Дни стали длиннее, небо чище, и солнышко в целом свете. Сирень, тюльпаны, травка зазеленела. А весна – пора любви! И понял он, что нужно поторопиться, потому что за весной и летом наступает осень…

2.

90-60-90 это не размеры её фигуры, а номер телефона. Цвет волос чёрный. Глаза голубые.

Когда он её увидел, все вопросы, которые наметил решать сегодня, отошли на второй план. Напрасно говорят, что увлечения приносят вдохновение. Как бы не так. Его они только отвлекали от дел. Но справиться со своими порывами не мог. Впрочем, и не очень-то старался. Всегда устремлялся по течению, по ветру, расслабившись и уже от одного этого получая огромное удовольствие.

– Присаживайтесь. Мы с вами где-то встречались? Уж очень знакомо мне ваше лицо…– сказал он.

– Наверное, вы видели меня во сне.

– Абсолютно точно! Но во сне мы…

– Не стоит вспоминать то, что было во сне. Не лучше ли повторить всё наяву?!

– Я даже мечтать об этом не смел! Вы экстрасенс?

– Я, скорее, сомнамбула… Вы меня просто загипнотизировали.

Она лучезарно улыбалась, словно приглашая продолжать этот флирт, и он подумал: «Боже! Когда же это кончится?! Когда же я успокоюсь, наконец?! Только увидел совершенные формы, как сразу захотел лепить её скульптуру! Это добром не кончится!».

Он подошёл к девушке и поцеловал в губы. Но поцелуй был едва уловимым, словно ветерок коснулся её губ.

– Ах! – тихо воскликнула она. – Как романтично, как невинно… Я живу здесь поблизости. Не хотите ли выпить со мной чашечку кофе?

Он посмотрел на часы, потом на девушку и вызвал секретаря.

– Света! Совещание отменяется. Мне нужно на часок отлучиться. Неотложные дела. Через час собери всех в моём кабинете…

3.

Ей не везло. Неудачно вышла замуж, из-за семейных скандалов подурнела, стала часто болеть. Развелась, снова вышла замуж, и снова неудачно. Возможно, из-за этого и на работе не ладилось. Переходила с места на место, пока её ещё брали. Когда-то была классным специалистом.

– Чтобы дольше жить, нужно несколько раз сменить профессию, – утешала она себя.

Сейчас работала секретарём в офисе торговой фирмы: «Подай, принеси…».

Шеф на неё не обращал внимания, целыми днями пил кофе и болтал по телефону.

Ей вдруг стало отчаянно скучно, и она села просматривать глянцевые журналы. Глядя из окна, видела, что происходит на улице, и мечтала, что наступит когда-нибудь время, когда ей не нужно будет ходить на работу и она сможет так же, как и те, на улице, целыми днями шляться по магазинам. Потом зайдёт в случайное кафе выпить чашечку кофе… и будет чувствовать себя белым человеком…

Она грустно огляделась вокруг. Ничего интересного. И самое главное, здесь она ни с кем не встречается! Ведь шла сюда с твёрдым намерением найти, наконец, спутника жизни. А теперь вынуждена целыми днями сидеть в одиночестве и смотреть в окно… и за это ежедневное сидение получать жалкие гроши. Вот жизнь настала! За что боролись – на то и напоролись!

Однажды, когда подавала шефу кофе, наклонилась над столом, и шеф мог видеть все её прелести, тем более что последнее время надевала специально лифчик, который только поддерживал грудь. Но этот боров даже не отреагировал на её финт. Это ещё больше взбесило. Мало, что она целыми днями вынуждена быть заживо погребена в приёмной, так ещё и шеф не реагирует на неё как на женщину! Это уже было за пределами её понимания. Впрочем, может, он импотент? А что, жизнь провёл, как Соломон в гареме. Поизносился. Но тогда что она здесь делает?

Она ещё некоторое время посидела за столом, едва сдерживая возмущение, потом взяла листок бумаги и стала писать заявление об увольнении по собственному желанию. Пора было менять место работы.

4.

Он заходил в издательство, открывая дверь левой ногой. Всё здесь было ему знакомо, всех знал, с девчонками флиртовал, а, может, и не только флиртовал, с мужчинами пил пиво, спорил о том, кто победит в шахматном матче, говорил о поэзии, называя себя единственным и великим…

В издательство приходили разные люди: зелёные поэты, страдающие манией величия; авторы детективов, плетущие свои кружева на основе реальных уголовных дел или под впечатлением увиденного на экране телевизора; театральные деятели и композиторы, желающие оставить свой след в истории. Длинноногие девушки с откровенными формами и юноши спортивного вида, играющие мышцами, сюда не заходили.

Но однажды в кабинет издателя, минуя минные поля, расставленные секретаршей, прорвалась девица без признаков интеллекта на лице.

– Здрасте! Вы здесь командуете? – спросила она.

– Здравствуйте. А вы кто?

– Я – народ! Вот решила вас осчастливить. Принесла стихи. Почитайте!

– Осчастливили. Теперь пройдите к секретарю и оставьте свою рукопись. Мы обязательно с ней познакомимся.

– Я бы к вам не прорывалась, бросая своё нежное тело на амбразуру, если бы могла ждать! Вы сейчас почитайте!

– Сейчас я занят…

– Напрасно вы так обращаетесь с талантами! Таланты беречь нужно!

– А где вы видите талант?

– Он перед вами…

– Пройдите, талант, к секретарю и передайте свои стихи, оставив контактные телефоны…

– Бюрократы…

Девица круто повернулась и вышла.

Через месяц она пришла снова. В руках держала книжицу, изданную в Москве.

– Хочу вам преподнести. Почитайте! Увидите, от чего вы отказались, – сказала она и положила на стол книжку стихов.

Издатель открыл её и прочитал:

Шептал он мне: «Не отпускай!
Ласкай меня, ещё ласкай!»
По затуманенным глазам –
Любви живительный бальзам,
И тайные желанья,
И нежные признанья…

– Поздравляю! Желаю вам творческих успехов…

– А вы не хотели меня печатать! Хочу вам дать рукопись о лечении геморроя болотными травами…

– Спасибо, но это не наш профиль. Напишите про повышение рождаемости в свете последних инициатив президента. Тогда вас точно опубликуют в центральной прессе…

Девица посмотрела на издателя, повернулась на каблучках на сто восемьдесят градусов и, выходя, сказала:

– Бюрократы. Мне вас жалко!..


Разные люди приходили в издательство, но, как правило, все были глубоко убеждены в том, что именно они способны взбудоражить умы и сердца своим творчеством.

– Эта пигалица всё же испортила мне настроение, – жаловался он на совещании…

– Стоит ли обращать внимание на графоманов. Их много, и они неистребимы.

– В том-то и дело, что графоманы сейчас все за очень небольшим исключением. – Издатель погладил лысину рукой и продолжал: – Писатель живёт своим писательством, а большинство пишущей братии занимаются этим из любви к искусству. Они и есть графоманы.

5.

Не верю в жизнь после смерти. Мура это всё! Сказки для слабоумных! И всё же после смерти от меня что-то останется! Что-то… хоть самая малость… Дети, внуки, правнуки… Построенный дом, посаженное дерево. Это общеизвестно. А ещё – память. Память людей, друзей и недругов… Но и память постепенно уходит. Лишь немногие остаются в памяти в веках. Ну и что? Дети, несущие частичку нас, передают себя своим детям, и в этом есть малая толика и нашей частички. И так бесконечно.

А потом рождается человечек, который воспитан так, как ты учил его деда, мораль у него твоя, взгляды на жизнь, на представления о том, что хорошо, а что плохо. И тогда ты словно воскресаешь! Церковники это поняли сразу и утверждают, что человек создан по образу и подобию… и каждый носит в себе Бога!

6.

На улице Пушкинской стоит памятник великому поэту. Не многие удостоились такой чести.

Когда я прохожу мимо, всегда думаю о величии этого гения. Странно! Может, это возрастное, но вспоминаются слова его современника, перефразируя которые можно было бы сказать: «ведь были ж люди… богатыри, не мы».

Моим восторгам перед его творчеством нет предела, и я готов залезть на постамент и поцеловать его обжигающе холодную руку, и след моих губ останется на его чугунных пальцах. Так и я прикоснусь к гению!

7.

Утром попали в пробку и ползли по-пластунски на быстроходном Nissan X-Trail. Настроение было пасмурным, как и погода. Ночь крутился, всё думал, как уменьшить расходы. Ничего хорошего не придумал. Утром, когда брился, вода была холодной, а кофе – горячим. Дети давно не звонили…

Почему-то вспомнилось, как раньше я месяцами не писал матери писем, а когда приезжал в отпуск, бегал по друзьям-приятелям, а ей не было времени уделить внимание. Это ощущение вины не даёт спать, мучит меня, как только вспоминаю об этом…

Хорошо понимаю, что с возрастом характер человека портится, появляется нетерпимость и даже агрессивность. Сегодня замечаю это в себе, а тогда – наблюдая за мамой.

Но при чём здесь возрастные изменения характера?! Никто этого избежать не может, если судьба позволит дожить до пожилого возраста. Но мама всегда остаётся мамой, какой бы старенькой она ни была!

Вспоминаю, как много лет назад я считал своим долгом ежемесячно посылать ей немного денег. Пенсия была у неё небольшой, и жила она весьма и весьма скромно. Но когда потом я приезжал в отпуск, она одаривала меня подарками, купленные на присланные мною деньги!

Мама – этим всё сказано!

Конечно же, я знаю, что добрее и преданнее моей мамы не было никого на свете...

Странное дело: с возрастом память слабеет, но обид, нанесённых маме, я никак не могу забыть, и это не даёт мне спать, работать, жить…

8.

Всегда, во все времена было неистребимое племя подхалимов и популизаторов. При царе Соломоне, многократно нарушавшем Закон Моисея, подхалимы славили его, утверждая, что он самый безгрешный и мудрый царь. 

Соломон был седьмым сыном Давида. Придя к власти, он расправился со сторонниками законного наследника Адонии, а вскоре убил и своего брата.

Имея огромное количество иноплемённых жён, угождая им, молился языческим богам. Первый сын его, Ровоам, был сыном аммонитянки. У евреев принято национальность определять по национальности матери, то есть его первенец не был даже евреем и не имел право на престол. Так был нарушен ещё один Закон.

В Храме, построенном Соломоном, прямо у входа стояли два херувима, что являлось грубым нарушением Закона. Тут же стояли столбы-статуи, т. е. идолы богов Иохина и Воаза, что по Закону Моисея запрещалось под страхом смерти.

Никогда, ни до того, ни после того, Израилю не было так хорошо! Но народу становилось всё хуже и хуже.
Несколько сотен жён и наложниц царя были слишком накладны для государственной казны.

Огромное количество фискалов, сборщиков податей, государственных чиновников неустанно выявляли неплательщиков и должников. Их незамедлительно продавали в рабство за долги.

В Библии есть Книга притчей Соломоновых, в которой… нет ни одной притчи! Подхалимы, подлое племя, существовали уже тогда.

Притча – это коротенькая история, эпизод из жизни, некое происшествие. Она всегда имеет поучительный характер, позволяет слушателю или читателю сделать правильные выводы, найти верный выход из сложившейся ситуации. Переоценить свои необдуманные поступки и суждения.

Прекрасную притчу о том, как богач отобрал у бедняка единственную овечку, рассказал царю Давиду пророк Нафан. И царь раскаялся в своём подлом поступке.

Непревзойдённым рассказчиком притчей был Иисус Христос. Вспомним хотя бы притчи о блудном сыне, о богаче и нищем Лазаре, о винограднике, об умном царе, о судье и вдове.

Ничего подобного нет и в помине в «Книге притчей Соломоновых». И не было никогда!


Так было всегда. Мифы сопровождали любое царствование. Вспомните царя Иосифа (Иосифа Виссарионовича Сталина)! Ему сочинили героическую биографию, а всех, кто знал его, – уничтожили, чтобы правда о художествах юного Иосифа не всплыла и не стала достоянием людей. Вспомните словоблудие в газетах и книгах! Каждая диссертация по любому предмету непременно начиналась и заканчивалась прославлением вождя всех народов…

А царь Леонид (Брежнев)?! Он получил Ленинскую премию по литературе за трилогию, которую не писал и вряд ли читал. Ленинскую премию Мира – за то, против чего боролся. Звёзды Героя – за битвы, в которых не участвовал.

Мифы сопровождают нас, и потому можно утверждать, что мы живём в виртуальном мире…

9.

Сначала было восхищение друг другом, чувство влюблённости, желание рассказать или расспросить, уверенность, что тебя поймут, разделят твои радости и печали. Потом возникла обязанность воспитывать детей. Но так как я всегда чего-то недодавал, возник долг. А долги нужно платить… Сначала мы слышали друг друга, и это было самым главным. Потом важно было научиться не слышать, чтобы продлить жизнь. И вообще нужно научиться слышать то, что хотел, тогда всегда будет мир и согласие. Нужно помнить, что нельзя любить одного и того же человека всю жизнь – человек меняется.

Ничто не исчезает бесследно. Тучи или уходят, гонимые ветром, или проливаются дождём. Умирает человек – остаются дом, дерево, воспоминания потомков. Вот и нужно делать всё, чтобы остаться в воспоминаниях достойным.

10.

Надо больше ходить пешком. Ходьба хоть немного компенсирует сидячую работу. Но это легче декларировать, чем делать. Каждое утро открываю настежь окно и мысленно делаю зарядку. Сначала ходьба, потом движения руками, потом круговые движения тазом, сгибание… Достал ладошками рук до пола, не сгибая колен. Потом достаю из-под кровати гантели и начинаю повторять только что проделанные упражнения, но уже с ними. Наконец, ложусь на коврик и, вытягивая носочки, поднимаю ноги над полом. Это упражнение для пресса. Потом становлюсь под холодный душ и охлаждаю разгорячённое зарядкой тело. Уф! Как здорово! Чувствую каждую мышцу, голова светлая, ясная, и я готов к действию!

Летом светает рано… очень даже рано. В семь утра солнце уже в целом свете!

Проделав мысленно всё, что положено делать по утрам, зеваю и иду досыпать… Благо сегодня выходной и на работу идти не нужно.

11.

Счастье – это когда телефон разрывается и звонит каждые десять минут. Гораздо хуже, когда он часами молчит. Это значит, я никому не нужен и никто даже не вспоминает меня. Счастье, когда ты кому-нибудь нужен. Когда ты можешь кому-то помочь, разделить радость или горе. Счастье, когда ты не одинок!

Одиночество – это страшно. Вокруг тебя космический холод и тишина… А когда в душе наступает такая пора, болтливые книги, радио, телевизор не помогают! Сначала я нахожу единственного достойного собеседника: самого себя. Мы обсуждаем любые темы, от природы чёрных дыр и жизни на Марсе до различий христианской, мусульманской и иудаистской религий. Но вскоре и этот собеседник мне кажется скучным и я иду спать. А во сне продолжаю слышать телефонные звонки, и меня разрывают на части, и некогда остановиться, перевести дух, выпить чашечку кофе, и это и есть счастье! Жаль, что теперь оно только во сне!

12.

В Ростове жара неожиданно сменилась приятной прохладой. Листья зашелестели от порывов ветра. Люди то и дело смотрят в небо, стараясь разглядеть хоть какую-нибудь тучку. Пошёл бы дождик, очистил бы воздух от пыли, легче бы стало дышать!

Целыми днями сижу в своём бункере и стучу, как дятел, по клавишам синтезатора или клавиатуре компьютера. Так и живу…

Во дворе тополя давно сбросили свой пух и от жары листья звенят на ветерке. Как не хватает дождя!

Акварель городского пейзажа размыта. Перед домом рабочие огораживают газоны бордюрным камнем. Со своего балкона люблю наблюдать, как они работают. Всегда любил смотреть, как кто-то работает. Обычная привычка лентяев. Впрочем, у меня есть смягчающие обстоятельства: мой возраст запредельный и время ограничено настолько, что его очертания видны уже невооружённым глазом.

Во двор из ближайшего пригорода привозят молоко, сметану, творог. Ходить за этими вкусностями – моя обязанность. И в магазин, что в нашем доме, тоже хожу я. Чувствую себя нужным, и это уже счастье.

Ничего нового я не сказал. Просто подтвердил. Все люди мыслят и говорят примерно одинаково, имеют равные потребности при разных возможностях. Здесь нет места новому, но когда начинают философствовать о чём-либо или говорить о вере, как правило, лицемерят и лгут, подкрепляя свои тезисы примерами, специально для этого выбранными. Но как монета имеет две стороны, так и все их доказательства могут быть опровергнуты, ведь правд столько, сколько людей. И у каждого – своя. Лишь Истина – одна. Но она, если есть, то у Бога.

13.

В последнее время, читая книги, я очень скоро убеждаюсь, что они пусты. Пролистываю их и… закрываю. Наверно потому, что с возрастом моё сознание стало чистым и открытым к постижению Мудрости. Нет, я не ищу в этих книгах чего-то, чему можно было бы учиться. Для меня лучшим учителем остаётся сам мир! И я остаюсь одиноким перед ним и тогда понимаю, что одиночество теперь – моя судьба. И понимаю, что жизнь постепенно меня приучает к одиночеству, которое предстоит. И хочется кричать от душевной боли, но знаю, что меня никто не услышит, да и помочь ничем не сможет. И тогда не хочется жить, потому что я никому не нужен…

Часто смотрю в зеркало и не узнаю себя. Вроде я, а вроде и не я… Мешки под глазами, второй подбородок, пузо, как у беременной женщины… Но зеркало не виновно, и незачем на него пенять. Злиться нужно на себя. Нужно было приучить себя жить без зеркал, никогда не смотреть на своё отражение и быть всегда молодым!

14.

Если серьёзно, то я живу совершенно в другом темпе, чем многие знакомые. Встаю в четыре и сажусь к компьютеру. Пеку опусы, как пироги в печке. Может, и не стоит никуда торопиться, но остановиться не могу. Хочу успеть. Ведь не много осталось…

Недавно прочитал, что древние считали свой возраст по Лунному календарю. Их год равнялся 29,53 суток. При оседлом образе жизни они занялись земледелием и им потребовался другой календарь, который бы учитывал смену сезонов.

В Библии меня всегда удивляли годы жизни, исчисляемые сотнями лет. На самом деле речь шла об исчислении по Лунному календарю. Так, Мафусаил жил 969 лет, (365,24/29,53=12,36. 969/12,36=78), что в пересчёте означает, что ему было семьдесят восемь лет. По тем временам очень много!

Вот и мне кажется, что живу я по Лунному календарю и время моё летит быстрее. Мне сейчас (75 х 12,36 = 927) 927 лет!

Я верю, что когда-нибудь мы научимся управлять временем, заставляя его лететь быстро или тянуться медленно – так, как нам нужно: лететь, когда мы вдали от любимой, и тянуться, когда мы, наконец, встретились.

15.

Однажды мне приснилось, что я умер. Обнаружив этот факт, многие плакали. Кто-то просто взгрустнул. Но особенно радостных с того места, где лежало моё бездыханное тело, видно не было.

Умирал я тяжело. Когда наблюдал за собой со стороны, даже стало жаль себя. Что уж говорить о моих близких. Но был рад, что, наконец, освободил их от себя. А то был помехой. Слава Богу, помеха устранена!

Терпеливо перенёс переодевание, бесцеремонное обращение двух амбалов, которые меня перетащили в гроб. Если бы вы только знали, как в нём неудобно лежать!

Комнату наполнили какие-то люди, которых я и не помнил. Завалили цветами, и гвоздичный запах повис в воздухе.

Не могу сказать, что при жизни я был лишён любви! Наоборот, со мной носились как с писаной торбой. Сыновья и их жёны, внуки и внучки и их жёны и мужья. Правнуки… До их женитьбы и замужества дожить мне так и не удалось! Даже неловко вспоминать!..

Трудно было перенести и путешествие в катафалке. Могильщики забивали крышку гроба, а у меня эти удары молотком отражались в голове. Потом забарабанили комья земли. Неприятные воспоминания.

А потом поминки. Необходимость присутствия моего духа на всех этих мероприятиях – достаточно тяжёлая обязанность. Но всё прошло достойно. Никто не перепил, не подрался, не пел и не танцевал. Пили водку и говорили о своих делах.

Потом я ждал, что меня, то есть мою душу, пригласят архангелы в судилище, и продумывал линию защиты. Но меня так никто никуда и не позвал. Только в ближайшей церквушке громко били в колокола, и я подумал: «Часы. Пора вставать! Так и на работу опоздать можно».

16.

Когда я был совсем маленьким, родители мечтали, чтобы я научился летать и у меня были большие и сильные крылья.

В семь я играл в войну, но не любил выступать за «белых». А когда она началась, единственное чувство, которое запомнилось мне, было чувство голода. Я был всегда голоден. Настоящего страха не испытывал. А вот горя людей видел много.

В семнадцать любил читать и целые дни проводил в библиотеке. Ещё любил музицировать и мог подолгу тарабанить по клавишам пианино. А ещё любил ходить в парк, который раскинулся недалеко от нашего дома. Любил кататься на велосипеде, но его у меня не было.

В двадцать три был увлечён медициной, мечтал о выдающихся открытиях, о том, что стану хорошим врачом. Работал на Скорой и дежурил в клиниках. Дома ночевал редко. Время проводил в операционных…

В тридцать один увлёкся психотерапией, гипнотизировал друзей и родственников, выступал в залах библиотек, учебных заведений…

А в сорок один увлёкся организацией здравоохранения.

В пятьдесят вышел на пенсию и увлёкся музыкой, а в шестьдесят – литературой. Но они мне принесли не только радость, но и боль… Понял, что эти два чувства: радость и боль – всегда рядом. И врут, когда говорят, что время лечит! Время не лечит. Оно помогает забыть. Но сейчас моя память ослабевает, и можно сказать, что я ускоряю время.

Мы связаны друг с другом, и это и счастье, и несчастье одновременно. Ты ждёшь от меня проявлений любви, говоришь, говоришь, а я молчу. О чём говорить? Я люблю в тебе своё отражение. Твой свет горит в моих глазах. Я его вижу! Это ты заставляешь меня жить! Спасибо тебе! Я не могу жить без тебя!

Время учит снова улыбаться, мечтать, надеяться. Я давно понял, что слёзы не всегда от беды, а улыбка не всегда признак счастья. Но сейчас я улыбаюсь, потому что ты рядом. Время научит меня смеяться.

17.

Я сижу в кресле у своего стола и думаю о том, что ещё тридцать лет назад у меня не было времени так посидеть и подумать. Каждый день такая круговерть, что не то чтобы присесть, подумать, расслабиться – поесть было некогда!

Сижу и размышляю… С женой мы в последнее время разговариваем редко, только междометиями или просьбами.

– Дай мне, пожалуйста, что-нибудь попить!

– Пожалуйста…

Вот и весь разговор.

Дети выросли. У них свои заботы. Понимаю: это жизнь! И всё же обидно. Мы ждём их, и когда они приходят, это для нас праздник, а для них обязанность. Нужно посещать престарелых родителей.

Вспоминаю отдельные картинки их взросления…

– Что нужно сказать? – спросила тётя Аня у Саши, протягивая ему конфету.

– Дай ещё моей маме! – отвечает малыш.

…Костик, возясь в комнате, вытащил из тумбочки пудру, помаду, флакончик с духами… Рассыпав пудру и перемазавшись, притих. Когда жена обнаружила это, у неё просто руки опустились.

– Что ты наделал? И кто тебя только выдумал?

– Папа! – ответил малыш.

…Первомайская демонстрация. Мы в колонне демонстрантов.

– Я хочу знамя! – вдруг заревел Костик.

– Что ты, мальчик?! Ты же его не удержишь!

– Тебе хорошо, ты не хочешь знамя, а я хочу знамя!


Так быстро прошли годы, и теперь я готов взреветь:

– Мы хотим вас чаще видеть!

– Но мы заняты! Много дел!

– Вам хорошо, вы не хотите нас чаще видеть, а мы хотим!..

Потом вспоминаю, что так же относился к своей маме, и понимаю: таков закон природы. Время свито в кольцо – так, кажется, поётся в песне. И нет конца этому кольцу. И слава Богу! Лишь бы все они доживали до глубокой старости!

18.

Я давно понял, что поражён страшной болезнью: пристрастием к сочинительству. Мой знакомый эскулап определяет эту болезнь как графоманию. Вот только не пойму, а Лев Николаевич Толстой, Максим Горький и прочие классики не имели этого пристрастия? А сколько пристрастий имел Достоевский! Он тоже графоман?

Муть всё это. По моему глубокому убеждению, всех, кто пишет и о чём-то рассказывает, можно назвать писателями, и только Читатель может определить, нравится ему этот автор или не нравится. Одному нравится поп, другому – попадья, а третьему – попова дочка! А уж если кому-то очень хочется знать, кто настоящий писатель, а кто графоман, предлагаю простое определение: писатель тот, кто живёт на средства от своего писательского труда. Графоман занимается писательством не для заработка и живёт на другие доходы. А если учесть, что большинство пишущей братии живут не писательским трудом, они и есть графоманы.

19.

Иной раз встреча с человеком запоминается своим послевкусием. Оно длится недолго. Возвращаешься к мыслям о нём и понимаешь: это подарок судьбы, или – не стоит его и помнить. Потом вдруг вспоминаются предощущения и ты понимаешь: они тебя не обманули! И тогда радуешься: недаром прожит день! Есть что вспомнить!

20.

Как хорошо, что вокруг всё такое разное! Разная природа, разные города, да и мы отличаемся друг от друга не только цветом кожи, языком, но и верованиями, менталитетом, традициями!

Одинаковость обязательно приводит к упадку. Об этом говорит история.

При этом человек стремится к друзьям, которые разделяют его вкусы, понимают его. Не научились ещё мы уважать и любить разницу! Но именно разница потенциалов притягивает, а отталкивает одинаковость! Нельзя вводить в культ свою стандартность, сделав её эталоном, и ликовать по этому поводу! Мы знаем, к чему это приводит!

Лучше бы изучить разницу, оценить, что есть лучшее и почему, и совершенствоваться! Это и обеспечивает прогресс, движение вперёд!

Мы получили машину времени и с успехом пользуемся ею! Можем по нескольку раз праздновать Новый год или терять время безвозвратно. Одни об этом жалеют, другие радуются. Одни торопят время, другие всеми силами хотят его бег затормозить. Мы – разные! И это – здорово!

21.

Чувство юмора предполагает лишь улыбку. Смех – это уже не чувство юмора. Смех – это издевательство. Потому-то смеяться над собой трудно, но если ты можешь смеяться над собой – можешь смеяться и над другими!


22.

О Боге вспоминают, когда человеку плохо, когда опасность, когда болеют. Он как надежда. Обычно человек пытается объяснить окружающий его мир. Но он всё время остаётся загадочным и непонятным. Это как погоня за горизонтом.

В Бога можно только верить. Утверждение о том, что Бог есть, равно как утверждение, что Его нет, – недоказуемы!

С появлением веры рождаются мифы, которые всегда сопровождают человека.

Раньше поклонялись Богу, потом материализму, верили, что можно построить справедливую и мирную жизнь, верили в равенство и братство. Но что это, как не красивый миф?!

Раньше мифы сочиняли отшельники в тиши своих келий, потом – на партийных съездах. Тоталитаризм всегда распространял мифы. Без них власть не могла существовать. Но мифы меняли друг друга. Сейчас они распространяются в глянцевых журналах, рекламных роликах, с экрана телевизора… Без мифов общество жить не может, и просто важно сознавать, что всё это – не что иное как миф! Только плохо, когда он подменяет собой Истину и словно эпидемия распространяется в обществе, будь то миф об арийской расе, светлом будущем, счастье по-американски или загробной жизни. Причём вера эта жёстко коррелирует с тем, где ты родился, среди кого воспитывался. Родился бы в Иране, был бы мусульманином, в Италии – католиком, в России – православным, в Израиле – иудеем!

Вера в Бога предполагает обратную связь: помолился – тебя услышали и помогли!

Допускаю, что наш мир создан с участием «Сверхразума». Но это не то же что Бог. Вероятно, было сверхразумное управление этим процессом, даже если он и шёл путем эволюции. А церковь, сказки Библии и прочее – это изложенный на бумаге опыт людей, инструкции по выживанию. Религия стала связующим звеном, предложением системы взаимоотношений.

Я, закостенелый атеист, нахожусь, возможно, ближе к Богу, чем иные чиновники церкви. Но что с того? Ведь я всё равно не верующий! Никак не пойму, чем они лучше меня, атеиста? Что дала им вера, чего нет у меня? Смирение? Так я смиренен. Терпимость? Я терпим! Сострадание? И оно есть во мне.

Церковь уводит человека от решения насущных проблем, примиряет со смертью, обещает вечное блаженство душе в ином мире. Это очень удобно Власти. А зная, какое влияние Церковь имеет на людей, власть не может не поддерживать её.

23.

Сколько себя помню, всегда вёл борьбу со своим весом: в юности – чтобы поправиться, а с возрастом – чтобы похудеть. Истязал себя физическими нагрузками. Ходил с Северного микрорайона в Центральную городскую больницу пешком. Это примерно десять километров. Каждый вечер выходил на школьный стадион у нашего дома  и бегал по кругу, а потом делал физзарядку. Но и это мало помогало. Вес мой неуклонно стремился к восьмидесяти, потом к девяноста и, наконец, перевалил за сотню.

Тут мне стало не до шуток.

В Кисловодске быстрым шагом, преодолевая крутые подъёмы, ходил на «Красное Солнышко», «Малое седло», устраивал разгрузочные дни – и на какое-то время терял в весе. Но очень скоро набирал свои килограммы, как будто моих усилий и не было.

Парился в сауне, не ел хлеба, картофеля, жиров. Ходил голодный и злой. Но и это не помогало. Я был близок к отчаянию.

Принимал «Гербалайф», пил воду вместо еды, переходил на раздельное питание, вегетарианскую диету…

– Есть множество  систем, – говорил я домашним, – как похудеть. Но все они «от лукавого». Нужно просто меньше жрать и больше двигаться! В движении – жизнь!

А приятель, из тех, кто с удовольствием говорят пакости, сказал:

– Чего ты расстраиваешься? Это конституция у тебя такая! Против конституции не попрёшь! Да и небезопасно! Тут даже конституционный суд не поможет!

24.

Творчество – естественное состояние человека. Но если птица поёт потому, что не может не петь, иные творцы горланят на весь мир о своём творении, и их трудно успокоить. Такой хочет поучать всех, как жить, как отдыхать, как любить… Стимулом творчества у него является внимание к нему, почёт и материальные блага, которых он ожидает. Графоман не творить не может. В этом его болезнь, страсть, естественное состояние. А тот, кто часто именует себя писателем, жаждет внимания не к своим творениям, а к себе, любимому. Он старательно строит себе памятник. Такого легко узнать по его тексту. Там и подробные сведения о заслугах и регалиях автора, и эпиграф, и внешние красивости и заумности.

Такие любят собираться в объединения, так как вместе легче отбиваться от тех, кто не понимает смысла их сочинений. Они нуждаются в поддержке себе подобных. Создают клубы, проводят конкурсы, соревнования, не нужные обыкновенному творцу. Они жаждут похвалы, хвастаются откликами на их творения и стараются всеми силами отличаться от графоманов. Они, как духовные вампиры, питаются вниманием, восхищением, восхвалением и, как правило, не скрывают этого.

Настоящий творец не числится в клубах и объединениях. Это ему не нужно по определению. Он всегда одинок.

25.

Космос, Вселенная представляет собой материю и энергию, которые, колеблясь, передают информацию.

Если и существует Мировой Разум, то он с помощью волн распространяет информацию, которую и улавливает подкорка. Подсознание рождает интуицию. Интуиция (предчувствие) рождает чувство, которое осознаётся. Мысли рождают слова и действия. Чем чувствительнее «приёмник» подсознания, тем легче и быстрее он улавливает колебания Мирового Разума. В эфире могут работать сколько угодно передатчиков, но наш приёмник из этого хаоса будет выбирать и воспринимать только те колебания, на частоту которых он настроен в данный момент.

Это простейшее объяснение механизма телепатии.

Если перенастроить «приёмник», можно воспринимать и другие колебания.

26.

История воспринимается современниками неоднозначно, причём чем меньше прошло времени от исторического события, тем более неточно воспринимается история.

Александр Невский спас Россию от тевтонцев и шведов, но заигрывал с Золотой Ордой.

Пётр Первый пробил «окно в Европу», но построил Петербург на костях миллионов людей и прижизненно наречён был «антихристом».

Суворов был блестящим полководцем и безжалостным крепостником, женил своих крестьян «по росту».

Столыпин – великий реформатор, и тут же «столыпинские вагоны» и «столыпинские галстуки».

Во времена Николая Второго Россия пережила мощный экономический рост. Но это при нём был Распутин. Это он разгонял одну за другой Думы и привёл Россию к мировой войне.

Сталина считают палачом своего народа, но именно при нём СССР выиграл войну с немецким фашизмом и приобрёл атомное оружие. Правда, говорят, что выиграли не «благодаря, а вопреки». Но это смешно при той власти, какую имел Сталин.

Так можно продолжать и продолжать…

27.

Скрытыми мотивами наших поступков являются желание заслужить уважение окружающих и утвердить себя – либо бегство от страха. Стать успешным, сильным, преуспевающим и через уважение и признание получить толику любви.

В конечном счёте мы все стремимся к любви или бежим от страха и душевной боли.

28.

«Есть только миг между прошлым и будущим».

Но для жизни очень важно помнить прошлое и представлять себе будущее. К сожалению, наше прошлое совсем не такое, как нам его рисуют. Недостаточность информации делает его недостоверным. Его можно узнать, скорее, приблизиться к пониманию, но далеко не всегда можно оправдать. Мир остаётся загадкой, потому что в лабиринтах жизни много тёмных углов, куда можно спрятать то, что сегодня постыдно или даже преступно. И чтобы понять его, нужно поставить себя в то же время и на место того, чьи поступки мы судим. К несчастью, будущее наше в тумане: мы сами не знаем, чего хотим, куда плывём. Жизнь это миг, но из таких мгновений и состоит История.

29.

Настроение пасмурное…

Не верьте, когда говорят, что с повышением температуры молекулы движутся быстрее. Всё это чепуха. Меня жара делает сонным и медлительным. Мысли тонут в расплавленных мозгах, яйца сварены вкрутую, аппетита нет! Жара…

Умение быть кратким – высокое умение! Но часто коротко сказать означает ничего не сказать…

Хотел написать о настоящем, но понял, что не получится. Проще говорить о том, что уже отболело.

30.

Время у молодых безбрежно, бесконечно. Они не чувствуют, не видят его конца. Отсюда – беспечность. Им кажется, что оно ползёт черепахой, и они подгоняют его. Они ждут от будущего изменений и новизны.

С возрастом всё иначе: и время конечно, и летит оно со скоростью света.