Поход в театр

Вскоре мне предстоит пройти боевое крещение в виде автографсессии и презентации моих книг.
- У вас есть знакомые и друзья, которых вы могли бы пригласить? - спросил издатель, большой, добродушний симпатичный бородатый мужчина средних лет, сообщая мне приятную и вместе с тем пугающую весть.
Я отрицательно покачала головой. Нет, если конечно поднапрячься, то можно согнать какой-нибудь более менее знакомый народ. Но я очень не люблю просить.
- Тогда вам нужно быть готовой к тому, что первая презентация может быть не очень удачной. Вы же понимаете, что нельзя заставить чужих людей стоять и слушать. Вам нужно будет использовать все свои козыри, и талант, и красоту.
Я прекрасно понимала, что насильно мил не будешь. Это не суд, где все вынуждены слушать, то, что ты говоришь. И не просто слушать, а внимательно, чтобы не упустить важные вещи.
Домой пришла слегка расстроенная с одной стороны, и воодушевленная комплиментом о красоте, с другой.
- Ну как? - только я переступила порог, спросила мама, сидевшая за столом и пившая чай с печеньем.
Я объяснила ей ситуацию, живо представляя себе картину, как я вещаю перед пустым залом.
- А помнишь, - начала мама, - мы как-то в театр Франка ходили, когда ты была маленькой? Был пустой зал. Человек десять сидело?
- Нет. А ну, расскажи, - я посмотрела на нее с интересом и почувствовала даже какую-то радость и успокоение от того, что я не одна такая.
- Однажды мне в нагрузку к билетам на какой-то модный спектакль дали билеты в театр Франка, где в День победы должен был состояться премьерный спектакль малоизвестного режиссера о войне. - Мама задумалась. - Я не хотела идти, но ты настояла.
- А те что не в нагрузку? - спросила я, заинтересованная тем, как продавались билеты в конце семидесятых годов двадцатого века. Что же это должен был быть за спектакль, чтобы люди безоговорочно соглашались брать еще и билеты в нагрузку.
- Я точно не помню, - ответила мама, - Доронина, кажется, приезжала.
Тогда все ясно. Я бы и сама взяла какие хочешь билеты в дополнение к Дорониной.
- В общем, мы пошли, - продолжила мама, - У театра стояли мои сотрудники, пытавшиеся сплавить билеты. Среди них была Лола.
- Кто такая Лола ? - удивилась я.
Моя мама любит называть какие-то имена, не объясняя кто это.
- Лола, это интересная личность. Одинокая стареющая женщина со странностями. Моя сотрудница. Наш шеф, напимер, никак не мог отправить ее на пенсию. "Ирина, жаловался он мне, не знаю, что мне делать. По всем документам ей уже 58, а по паспорту на пять лет меньше".
- Как это так?
- А она исправила дату рождения в паспорте, чтобы замуж выйти за человека, моложе себя. С 1923 года на 28. Замужество окончилось неудачно, он ее бросил, детей не было. Работа - единственная отдушина, вот она и цеплялась за нее как могла.
  Возле театра мы подошли к ней. "Лола, - сказала я, - пойдем на спектакль вместе, все равно не продашь. Но она категорически отказалась. Я не стала настаивать, и мы вошли внутрь. Зал был пуст. Только кое-где виднелись головы незадачливых зрителей. Мы заняли свои места, которые оказались где-то на галерке и замерли в ожидании, пока зал заполнится и начнется премьера. Что он заполнится не вызывало сомнений. Раз нам дали места на галерке, значит все остальные были кем-то уже раскуплены. Но к началу ситуация не изменилась. В зал зашло еще пару человек. Вот такую пустоту и увидели артисты, когда поднялся занавес. Не знаю, сколько мужества им потребовалось, чтобы не растеряться и не пасть духом. Мы тем временем пересели в партер, чтобы поближе и приготовились к просмотру, особо ни на что не надеясь. Два часа пролетели как один миг. Актеры играли так, что малочисленный зал рукоплескал стоя и кричал "браво". И ты кричала. В антракте я разговорилась с продавщицей программок, и она объяснила, почему вышло такое недоразумение. Оказывается зал должны были заполнить курсанты, которых в последний момент почему-то не привезли. А спектакль действительно был очень хороший и, повторюсь, играли артисты блестяще. Я была очень рада, что ты уговорила меня пойти.
- И что, вскоре уже к этим билетам давали нагрузку? - я могла припомнить тот поход в театр только смутно, мне было всего десять.
- Не исключено.
Я еще какое-то время сидела на диване, переполненная чувством гордости за артистов, виртуозно отыгравших спектакль для нескольких человек, и размышляла о том, что, оказывается, не даром я против привода знакомых. Ведь они тоже могут и не прийти. Как те курсанты. Нет уж, пусть все будет по-честному. Пустая аудитория, значит пустая. Буду выкладываться по полной в любом случае. Может и повезет.