Джеймс Бонд в мини-юбке. Глава 4

Глава 4. РВР

Здесь меня зовут Энн Грин. Для остального мира я Аня Григорьева, обычная ученица элитной школы, которая едва успевает учиться по программе, из-за постоянных «болезней». На самом деле я работаю на благо России. Вот только знают об этом немногие. Печально. Тем более, что до последнего времени мои задания были скучноватыми: пробраться внутрь какой-нибудь организации, втереться в доверие и выяснить необходимую информацию у сына или дочери какой-нибудь шишки в преступном мире… Сколько я не выпрашивала задания поинтереснее, где хотя бы бегать надо, мне отвечали типичными фразами: «Ты еще слишком мала», «Станешь инвалидом – сама виновата будешь», «У тебя нет доступа». Это я еще могла стерпеть, но «Внученька, кто мне стакан воды подносить будет?» или «Я твой дедушка, и это не обсуждается!» я никак не могла перенести. То, что мой дедушка всем тут заправляет, иногда было на руку, например, новые часы со встроенной шпорой, или шопинг в Париже на выходных. Но в обмен на это я должна была приносить хорошие оценки из школы, поэтому в Париже я была не часто, а мои часы давно устарели.
О нашей организации практически никто не знает. Кроме президента, премьер-министра и ФСБ. Мы - РВР – Российская Внешняя Разведка, Россия Все Разрулит, Русские Всех Разорвут… Как только не расшифровываются эти три буквы. Но в документах, которые мы (и даже я!) имеем право предоставлять простым смертным, значится, что мы работаем в ФСБ.
Наша контора, как мы ее называем, расположена в одном из заброшенных (по документам) заводе, точнее под ним. И сейчас я шла по одному из чистейших коридоров России в сторону кабинета начальника, т.е. моего дедушки. Позади меня шел Аксаков с Женей. Вот и дверь в кабинет «его величества», как в шутку называют моего дедушку парни в курилке, Григорьева Бориса Степановича. Массивная бронированная, обделанная дорогим деревом, дверь могла пережить взрыв мини бомбы. Конечно, просто стуком тут не обойтись, но я все же постучалась.
- К сожалению, Борис Степанович занят и не принимает посетителей, - раздался из скрытых динамиков холодный  и безучастный женский голос.
- Может, зайдем попозже, - подал голос Женя, который всю дорогу от торгового центра молчал. В его голосе промелькнул страх перед начальством.
- Нет у нас времени на «попозже», -  я приложила ладонь к боковой пластине, и умная машина моментально сканировала мою руку.
- Сканирование отпечатков завершено, приступаю к сканированию сетчатки глаза, - вновь раздался женский голос. Пластина отъехала, и из небольшой дырочки вылез длинный прибор, я опустила голову так, чтобы мой глаз оказался на уровне конца этого прибора.
- Офигеть, - Женя тихо недоумевал системе охраны.
- Сканирование сетчатки глаза завершено, приступаю к сканированию голоса.
- Деду-уля, ну купи моро-оженое, - я постаралась придать своему голосу детские черты. Женя хихикнул позади меня.
- Сканирование голоса завершено, приступаю к весовому сканированию, - черт, он все-таки оставил эту проверку веса. Надо бы взломать  систему охраны и отключить эту жестокую опцию!
- Весовое сканирование? – не понял Женя. Я злобно посмотрела на него: тот уже предвкушал результат. Аксаков просто и без эмоций наблюдал за происходящим. Встав на подсвеченную плитку на полу, я зажмурилась, ожидая результата.
- Весовое сканирование завершено, приступаю к сканированию крови, - неужели пронесло? – Хватит есть много сладкого! – внезапно рявкнул компьютер. Женя тихо забился головой о стенку.  Я залилась краской от чувства несправедливости. У меня идеальная фигура! Ну все, держись ты, треклятая система охраны!!! Я поднесла руку к еще одному прибору, тот взял у меня капельку крови из пальца.
- Сканирование крови завершено, приступаю к контрольному вопросу, - наконец-то эти мучения скоро закончатся. Я, конечно, понимаю, что меня могут подделать, но не настолько же! – Кто играл Серого волка в «Волке и семеро козлят» 7 апреля 2000 года?
- Леня, так как Борис Степанович был на встрече с премьер-министром Великобритании, - как же я тогда переживала, что дедушка не сможет принять участие в детсадовском спектакле, и что его место займет какой-то незнакомый мне тогда дяденька.
- Допуск разрешен, - дверь в кабинет с шипением приоткрылась. Я не без труда потянула ее на себя.
Кабинет моего дедушки представлял собой большую комнату, обставленную по последнему слову техники и моды. Большое искусственное окно занимало правую стену, вид из которого можно было менять от льдов Арктики, то барханов Сахары, оно всегда мне нравилось. Посередине стоял большой стол со стеклянной столешницей, которая могла превращаться в большой сенсорный экран. Вдоль правой стены был шкаф-купе, в котором разместилась сменная одежда и еда на случай осады, оружие и крутые прибамбасы, а также потайной ход. Когда я вырасту и стану большим начальником, мой кабинет будет ничуть не хуже.
Моему дедушке было уже далеко за пятьдесят. Он был милым, добрым и мудрым дедушкой в клетчатой рубашке и джинсах в кругу семьи, но здесь, в самом сердце РВР, в строгом черном деловом костюме, без единого пятнышка и лишней складочки,  он был строгим, требовательным Борисом Степановичем.
И вот, когда, пройдя такую долгую процедуру проверки моей подлинности, мы вошли в кабинет, нашему взору предстал обычный пенсионер в простой полосатой рубашке, прилипший к экрану компьютера и яростно бивший по клавишам, а также кричавший: «Ну, немец, не пройдешь!», после чего он бил по клавиатуре с еще большей яростью. Из колонок доносилась пальба и крики.
Одной из слабостей моего дедушки были исторические шуттеры, особенно если надо было бить фашистов. 
- Борис Степанович, - я обратилась прежде всего к начальнику, нежели к близкому родственнику.
- Не мешайте, я занят, - дедушка не обратил внимание на посетителей.
Женя вопрошающе уставился на меня: он растерялся и не знал, что делать в такой ситуации – ему никогда раньше не доводилось видеть начальство в ТАКОМ состоянии. Клавиатура стонала под натиском дедушкиных пальцев и, не выдержав очередного порыва, она сломалась.
- А, черт! Запасную, быстро! – дедушка протянул руку за следующей клавиатурой. Уже шестая за неделю. 
Я подошла к шкафу и взяла простенькую клавиатуру в одном из отделений. Не хватало еще тратить бюджет на дорогие и навороченные клавиатуры. Когда клавиатура была заменена, дедушка, как ни в чем не бывало, вернулся к игре.
- Да, так мы до утра ждать будем, - я озвучила свои мысли. Когда мой любимый дедушка занят обороной Брестской или любой другой крепости, он, как бы, не с нами, он очень далеко, и до него с большим трудом можно достучаться.
- Может, выдернуть провод из розетки? – Аксаков кивком указал на чернеющий на фоне белой стены провод, вставленный в розетку.
- Вы гений, - и как я раньше не догадалась? Этот провод – фальшивка, если выдернуть его из розетки, то включится сигнализация, что произошло проникновение, и вот тогда дедушка с вероятностью  в 90% вернется в реальный мир.
Но, по всей видимости, здесь имели место другие 10% о том, что виртуальная война продолжится. Дедушка отмахнулся от сигнализации и выключил ее. Хорошо, поступим по-другому.
-Хватит воевать, на рыбалку с друзьями опоздаешь! – крикнула я прямо в ухо дедушки. В этот раз сработало. Рыбалка – еще одна слабость нашего начальника. Подпрыгнув в своем любимом, возможно, самом удобном кожаном кресле столицы, если не России, дедушка нажал на паузу и свернул игру, показав красивую заставку на рабочем столе в виде моей детской фотографии, где я, измазанная шоколадом и помадой, стояла под новогодней елкой и держала в руках макет автомата Калашникова.
- Аня! Ты чего? – дедушка посмотрел на меня своими пронзительными добрыми серыми глазами. У него было доброе лицо, с небольшими морщинами от постоянных улыбок, слегка седеющая щетина и обычно красиво уложенные черные волосы, также седеющие на висках. Дедушка всегда модно одевался на людях, но дома он носил полосатый махровый халат и тапочки в виде зайцев, на работе он был в строгом деловом костюме. Если ему приходилось работать на улице, он надевал шикарные темные очки, которые очень ему шли и делали из него настоящего русского спецагента. Убедившись, что перед ним стоит его внучка, он обвел взглядом кабинет. Увидев посетителей, дедушка мигом переменился. – Анна Александровна, чтобы больше такого не было, - строго наказал он мне. Я готова была рассмеяться. Не знаю почему, но меня распирало от смеха.
- Да, сэр, - выдавила я.
- Итак, по какому вопросу вы пожаловали? – обратился Борис Степанович к Аксакову и Жене.
- Мы-мы… - Женя начал заикаться перед начальством.
- Что мы? Не мямлите, пожалуйста, я так этого не люблю, - строгий начальник проснулся в моем дедушке и полностью овладел им. Женю затрясло. Я, глядя на эту картину из-за спины Бориса Степановича (назвать такого строгого дяденьку своим дедушкой язык не поворачивается), тихо умирала от распирающего меня смеха.
- Анна Александровна! – начальник повернулся и рявкнул на меня, я даже подскочила. – Успокойтесь! – смех как рукой сняло.
- Борис Степанович, я привела Андрея Дмитриевича Аксакова, как вы и просили, - я обошла стол и встала рядом с трясущимся как осиновый лист Женей.
- Хорошо, это хорошо, - пробормотал начальник. – Ну-с, - он потер руки, - у вас есть антивирус, я надеюсь? – обратился он к молчаливому Аксакову.
- Да, у меня в офисе под надежной защитой, - хотя внешне Андрей Дмитриевич был спокоен, голос его дрожал.
- Плохо, это плохо, - Борис Степанович взял телефон и позвонил кому-то. – Беркут, съезди в офис Аксакова, забери антивирус, - сказал он в трубку и положил ее на базу.
- Борис Степанович, может, лучше я? Меня никто не заметит… - предложила я свою идею.
- Нет, - последовал ожидаемый ответ.
- Но… - я не отступала.
- Нет, значит, нет, - и Борис Степанович очень-очень строго посмотрел на меня. Этот взгляд всегда означал, что шансов получить задание у меня нет. Стоп. Что за антивирус?
- А про какой вирус вы говорите? – задала я вопрос. Все посмотрели на меня как на полоумную. - Что? Что я не так сказала? – я переводила взгляд с удивившегося Жени и слегка встревоженного Аксакова на дедушку, который смотрел на меня глазами, говорившими: «Узнаю свою внучку: не в курсе событий, но зато в самой их гуще».