Устами младенца - 38

                Я хожу на курсы рисования. Очень хочется научиться  рисовать кошек по-настоящему, а не только часы ваять декупажные (то есть приклеивать немецкими клеями-кракелюрами аппликации с кошками на специальные часовые заготовки).
Рисовать хорошо – трудно. Я хоть и умею карандашом изобразить животное с четырьмя ногами и хвостом, но получается котик мультяшный, а надо, чтобы и глазки были живыми, и носик, и лапки лохматые.
               В общем, стараюсь изо всех сил. Но вот пришла Марина, окинула взором мои творения и сказала:
               - Ты знаешь,  у этого кота морда кривоватая, а у того – задние ноги выше передних. Так что мне не очень нравится.
               Я от обидной критики мрачнею и отворачиваюсь. Хочется сказать: ну и пошла вон, не нравится – не смотри. Но это плохо для наших отношений и грубо, поэтому говорю:
              - Я ведь начинающий художник, не всё сразу получается хорошо. А ты еще критикуешь, совсем у меня настроение портится! Лучше помалкивай или говори: хорошо, но надо еще кое-что подработать.
              Марина смотрит на меня внимательно, ей не хочется меня огорчать, но говорить комплименты пока не научилась. Потом  тихо произносит:
             - Ладно, я не буду говорить, что плохо. Рисуй спокойно.
И так теперь она смотрит на мои шедевры, чуть сощурив глаза, и говорит так, как я её научила.
             Проходит какое-то время. Мастерства прибавилось, поэтому я уже могу выдержать два слова критики. Зову её:
            - Маришка, иди, посмотри, какого кота я забацала.
Марина осторожно подходит и молчит.
            - Ну  давай, - говорю, - скажи, как тебе это нравится.
            - Ты хочешь правду или чтобы я сказала, как ты меня учила?
Я напрягаюсь. Что значит правду? Опять про кривой хвост или неправильные полосы на спине?
            - Ладно, - соглашаюсь я с тоской в сердце,  - давай шпарь правду-матку.
Марина отходит назад, смотри то на одну, то на другую картину и говорит:
            - Мне нравится. Молодец!
      Уфф! Можно не падать в обморок. Поэтому я тискаю своего дорогого критика и обещаю вкусный подарок. А вы как бы вы поступили, если бы вас поддержал самый любимый в мире человек?

              Нарисовала я очередного кота. Но когда рисовала,  капли с кисточки падали на бумагу, и получились некрасивые разводы, поэтому я  «лишнее» отрезала,  осталась только мордаха, вокруг не было даже полоски белой бумаги.
             Марина посмотрела и сказала:
- Это что миниатюра? Я знаю, что это слово значит.
- Ну что?
- Это – маленькая картинка. А когда большая, то гигантюра. Но для этого надо гигантский лист.

             Марине нравятся пирожки с капустой, сладкие булочки, печенье и мороженое.
Буквально до этого лета вся эта вкуснота никак не отражалась на её чудесной фигурке. А летом, когда они отдыхали на даче, что-то произошло, и она стала поправляться. Щечки –как у хомячка, и  место пониже спины стало уж больно круглое.
            Мама запретила есть вкусняшки. Я поддерживаю, поэтому пирожки почти не покупаю, а стараюсь подсунуть яблочки или абрикосик.
           Сегодня идем из магазина. Марина говорит:
           - Ты ничего мне поесть не купила, а я  ведь голодная!
           - Так в садике же полдник был. И часа не прошло.
           - Я всё равно голодная. Купи мне парочку пирожков с капустой.
           - Ну, нет! Забудь про пирожки. Будешь есть капусту, морковку и свёклу. И черный хлеб! Ты ведь знаешь, что если женщина ест много булки, то она становится толстой, и её никто не любит.
           - Ну почему? – возражает Марина, - я люблю нашу воспитательницу Марину Борисовну, хоть она и толстая. Мне её характер нравится и туловище, и ноги, и всё остальное. И  к детям она хорошо относится.
           - Мариночка, твоя воспитательница не толстая, она пухленькая. А это разные вещи. Толстая – это когда у женщины все свисает, и она еле ходит и стонет и фырчит, как паровоз. А пухленьких я сама люблю.  И  даже им завидую, потому что они  никогда не мерзнут, как я.

Примечание: Простите, мои дорогие девушки и дамочки, про толщину я сказала  для усиления воспитательного момента! На самом деле толстеньких любят все или почти все!


Еще одно примечание: это мой собственный рисунок. Зацените!