Грозовые небеса 2

Глава 3.
Кэрри зашла за мной немного раньше обычного. Я еще не успела толком позавтракать, когда блондинка ворвалась в мой дом. Отец сверлил меня взглядом. Я пожала плечами – мол, прости пап, но разговор откладывается на неопределенный срок.
Кэрри вывела меня из дома и мы пошли вдоль аллеи.
-- Ты объяснишься? – спросила я, зевая
-- Говорят, вчера видели, как какая-то девушка ночью пробиралась в дом Эда, так что он вовсе не святоша…
Смех невольно застрял у меня в горле, когда Кэрри стала описывать мне – меня же.
-- И это все, что ты мне хотела сказать? – улыбнулась я
-- Ты говоришь так, будто тебя это не волнует! – фыркнула она
Я пожала плечами
-- Просто я знаю, что это была за девушка, поэтому это не так важно.
Кэрри подозрительно прищурилась, но не стала ничего больше говорить. Мы остановились около кафе, где я купила себе кофе и сэндвич. Кэрри, как всегда сидела на диете
-- Слушай, в колледже организовывают бал. Самый настоящий, девушки – исключительно в платьях, парни – в смокингах. М, интригует?
«В красном платье, смерть, существо» -- так странно сложилось в моей голове
-- Кэрри, не думаю, что это хорошая идея…
-- Нет, ты просто не имеешь права отказать мне в помощи! Ты знаешь я в поручилась за это! Умоляю!
-- Попроси Лию, а?
-- Попрошу. Ну, ты знаешь, какая она…, мне нужна ты!
Я закатила глаза. Боже, что я делаю. Вновь волна отвращения. Эти умоляющие глаза, светлые локоны, и пустота, в голове и в сердце. И это существо просило меня о помощи. Я стала черствой и циничной.
-- Посмотрим – выдохнула я, когда эта внезапная волна прошла. Да, что со мной такое? Что за ярость?
-- Девушки, к вам можно? – раздался приятный мужской голос.
Мы с Кэрри резко обернулись. Дрожь пробежала по моей спине. Перед нами стоял весьма приятный, не очень высокий (едва ли выше меня), темноволосый молодой человек. Он очень мило улыбался, и излучал свет. Темные брови, длинные ресницы и очень яркие сине-зеленые глаза. Казалось, что из-за них идет какой-то мягкий ровный свет. Одет он был довольно просто в рубашку и джинсы. Куртка была сложена в руках.
-- А собственно, кто вы такой? – спросила Кэрри, не воинственно, а очень мягко, почти промурлыкав.
Незнакомец счел это приглашением и  присел. Я не сводила с него пристального взгляда.
-- Да, я тут совсем недавно, совсем не ориентируюсь.
Этого еще не хватало. Итак, какие-то проблемы надвигаются, а тут еще новенький прибыл. И в то самое время, когда я хочу всех выпроводить из этого чокнутого городишки.
-- Мы можем вам помочь. Да, Мэри? – еще более приторно сладко пропела Кэрри
-- Мэри…-- протянул незнакомец, встретив мой взгляд.
Я старалась не отворачиваться. На какой-то миг мне показалось, что где-то на краю сознания, мое внутреннее «Я», что-то мне тихонько шепнуло. Это вывело меня из оцепенения
-- Вы, конечно, простите нас, но мы очень спешим. У нас полно дел. – сказала я, строго взглянув на подругу.
Кэрри поднялась
-- Мы готовим праздник в колледже. Приглашать будут всех желающих. Мы надеемся вас там увидеть – сказала она, ослепительно улыбнувшись
-- Благодарю вас, думаю, я приду – ответил он
Кэрри довольная полетела вперед. Я последовала за ней, как вдруг незнакомец заговорил, причем уже довольно не таким любезным голосом
-- Что-то не так?
-- С чего вы взяли? – непринужденно спросила я
Он посмотрел на меня. Сияние его глаз кажется стало ярче
-- Думаю, вам лучше захватить зонтик. – улыбнулся он и встал.
Я посмотрела на небо. На небе снова собирались те ужасные тучи. А вдали была видна стая воронов. Они возвращались в город. И мне стало жутко. Очень жутко…

Кэрри сидела на скамье перед колледжем, обложив себя множеством листочков. Я зевала, озираясь по сторонам, ожидая Лию. Меня так и подмывало позвонить ей, но я знала, что сейчас она с Тимом.
-- Слушай, как думаешь, в каком стиле лучше сделать вечер? – протянула Кэрри, листая журнал.
Я пожала плечами.
-- Мне все равно.
-- Но я хотела, чтобы ты занялась креативной частью, Мэри!
-- Зачем ты позвала того парня? – спросила вдруг я
Кэрри непонимающе взглянула на меня поверх журнала
-- Да, брось. Чем больше народу – тем лучше. Чего ты так взъелась, он был очень милым.
-- Вот это мне и не понравилось
-- Не всем быть такими хмуряками, как твой Эд.
Я зашипела.
-- Знаешь, что…
-- Брось…-- Кэрри отложила журнал и серьезно посмотрела на меня – Ну, что ты так за него уцепилась? Ведь ничего в нем нет такого, чего нет в других…, так и характер, упаси Господи! Нужны тебе эти мучения?
-- Это мне решать – буркнула я, но села на место
-- Что решаем? – произнес кто-то над самым моим ухом.
Мы с Кэрри повернулись. Эд, собственной персоной стоял вместе с Дэном. Дэн – был одним из ребят, которые играли вместе с Тимом в команде. Дэн был невысоким, улыбчивым и очень милым блондином с яркими светлыми глазами. Он вежливо поздоровался и сел со стороны Кэрри, которая залилась краской. Эд стоял позади скамейки.
-- Да, вот стоит ли Мэри подцепить того красавчика из кафе – протянула Кэрри, хищно улыбаясь.
Дэн усмехнулся. Эд побледнел, как-то странно, но улыбка не сползла с его лица
-- Вау, что там за красавчик?
-- Глупости. – сказала я, злобно зыркнув на Кэрри.
-- Да, брось, Мэри любит только меня – еще более ослепительно улыбнулся Эд
-- Эдди, не.. – хотел было вставить Дэн.
Мой гнев вспыхнул, как спичка
-- А, что…чего мне стоит.
-- Вот, давай и посмотрим, клюнет он или нет – поддержала Кэрри.
Эд перестал улыбаться и сел между мной и Кэрри.
-- Девчонки…, ну, полно. Не уменьшайте мою команду поклонниц.
Отчего-то я разозлилась не на шутку. Я вскочила со скамейки, отшатнувшись от Эда, как от прокаженного
-- Знаешь что, если вокруг тебя вьется столько девчонок, как ты про себя говоришь, что ж, не выбрал ни одну из них? Или может тебя парни интересуют? А то только слышу, что пустую болтовню, о том, какой ты расчудесный, и как тебя все любят. А я не люблю тебя – потому что ты самодовольный нахал, влюбленный только в себя. И знаете, при Дэне и Кэрри, клянусь, что тот парень будет моим! – выпалила я, почти на одном дыханье.
Эд смотрел на меня без каких-либо эмоций. Когда я замолчала, он прикрыл глаза, а потом встал, чтобы его глаза оказались на уровне моих
-- Высказалась?
-- Не вполне.
Ярость еще пылала в моей груди.
-- Тогда я предпочту забыть, все что ты сказала.
Он повернулся уходить.
Я схватила его за плечо и резко развернула к себе
-- Нет уж, ты запомни, и заруби себе на носу, что если я за хочу от тебя и воспоминания в этом городе не останется, ты знаешь о чем я…
Эд посмотрел на мою руку, которая сжимала его плечо, и сбросил ее
Молча он ушел.
Дэн посмотрел ему вслед
-- Какого черта?
Кэрри пожала плечами
-- Я конечно, горжусь тобой, дорогая, но это было слишком.
-- Пусть знает, задолбал.
Я села на место. Воцарилась тишина. Потом Дэн взял один из журналов, которые лежали перед Кэрри.
-- Знаете, я наверно смогу вам помочь
-- Серьезно? – Кэрри очень внимательно взглянула на него
-- Только выберите стиль, а я декорации вам устрою
-- Отлично, Мэри, это же здорово!
Но я сидела молча, вся радость Кэрри вдруг сошла на нет.
-- Знаешь, Дэн, я позвоню тебе, иди лучше догони Эда.
Дэн посмотрел на меня, кивнул, и ушел.
Кэрри крепко обняла меня
-- Ничего, устроим праздник и отвлечемся, ага?
Я кивнула. А что оставалось?

Глава 4.
Кэрри встретилась с Лией, они ушли в кафе, продолжая обсуждать вечер. Я отправилась домой, не сводя глаз со странного неба. Тучи полностью закрыли его, где-то почти у самой выси грохотал гром, отблески света играли в темных облаках. Зловещий холод и туман пробирали до костей. Начался дождь. Я чувствовала, что не успею дойти до дома, и забежала на остановку, под крышу. Начался настоящий ливень. Быстро набрались лужи. Меня немного трясло. Неожиданно с противоположной стороны остановки тоже появился человек, одетый в черное. Он чертыхался и пытался сложить зонтик, у которого вывернулись спицы.
-- Проклятье! – проворчал он, бросая его на скамью, как раз рядом со мной.
Я подняла глаза. Парень отряхнул с темных волос воду и взглянул на меня. Я щелкнула языком, вот так встреча. Рядом со мной стоял тот самый парень из кафе
-- О, Мэри, это вы! – улыбнулся он, садясь по другую сторону зонтика – Забавно, а я-то уже подумал, что день испорчен.
Я почему-то улыбнулась. Смотрела на него. Когда его искрящиеся глаза смотрели на меня, мне казалось, что мир стал сиять вокруг нас. Такое приятное чувство
-- Вы нам не представились в прошлый раз…-- вдруг вспомнила я
-- О, у меня сложное имя галльское, но вы можете звать меня Даниель.
-- Оу, …хорошо…эм…Даниель. И как же вас занесло в наши края…
-- Да, честно говоря, -- он задумался – Это довольно сложно объяснить. Мои родители родом из Ирландии, но они сказали мне, что у нас здесь есть родственники. Я тут вроде как, на разведке, пока они не приедут.
-- Понятно…-- я замолчала
-- А вы местная?
-- Относительно. Я родилась здесь…, но потом уехала в город. Не удалось там прижиться, и я вернулась. Но сейчас…-- я посмотрела на небо и вздохнула – Я подумываю о том, что было бы не плохо вернутся обратно в город
-- А чем вам такая жизнь не нравится? – спросил меня Даниель, снова пытаясь сложить зонт
Я с отстраненной улыбкой наблюдала за его попытками.
-- Я не сказала, что мне не нравится. Я говорю – ПРЕДЕТСЯ.
-- Жаль – он кажется сказал это искренне – Я только приехал и нашел вас с вашей подругой, первые знакомые мои в этом городе, а вы уже собираетесь уезжать.
-- Ну, не сейчас же! – улыбнулась я.
Даниель посмотрел на меня с какой-то странной грустной улыбкой
-- Мне кажется…ты о чем-то сильно задумалась. Чем-то удручена, я не прав?
Я кашлянула, робко, едва дыша, посмотрела на него искоса, из-под полуприкрытых глаз
-- Есть такое.
-- Наверно, они очень любят нас мучать
-- Они?
-- Ну, те, кому это нужно. Плести свой кровавый ажурный узор…
Меня передернуло. Так ощутимо, будто волна холода поднялась от кончиков пальцев до макушки. В его глазах перестал переливаться свет, они стали похожи на грани, наполненные холодной ненастоящей водой.
-- Если бы я сказал тебе, что все может быть по-другому, ты бы поверила? Мне абсолютно незнакомому человеку?
Я захлопала глазами, не понимая, куда он клонит
-- Не знаю…наверно…
Он склонился ко мне, что я почти чувствовала его тепло
-- Тогда почему мы не верим самым близким, когда сразу можем поверить тому, кого не знаем?
Сказав это, он робко улыбнулся, будто постеснявшись того, что сказал и встал
-- Дождь закончился – протянул он
Я выглянула и заметила, что тучи разошлись.
-- Тогда мне пора. – сказала я
-- Увидимся на вечере – шепнул Даниель, подмигнув мне.
Я шла домой по мокрой улице, прибывая в раздумьях. И хоть мысли мои не были радостными и без облачными, я все равно была счастлива, будто через меня прошли светящиеся солнечные лучи.

Я открыла дверь. Увидела, что отец на кухне. Готовит ужин. Я подошла тихонько, чтобы он не заметил. Взяла доску, нож. Встала рядом с ним, стала резать салат. Он поднял на меня глаза. Не удивленные, скорее подозрительные
-- Ты хочешь меня о чем-то попросить? – улыбнулся он, посолив суп в кастрюле и уменьшив огонь.
Я переступила с ноги на ногу. Нож замер в моей руке
-- Нет, пап, я хотела извинится.
Отец развернулся и посмотрел на меня своими добрыми лазурными глазами. Я заметила в уголках его глаз морщинки, те которые я раньше совсем не замечала
-- А почему? – кажется, он искренне был растерян
-- Просто, один человек сегодня, открыл мне глаза…-- Я вздохнула – Папочка, ты же у меня самый родной человек, прости меня, мне нет прощения. В последнее время я вела себя просто ужасно!
Отец обнял меня. Я с удовольствием растворилась в его теплых объятьях и по моим щекам покатились слезы
-- Я люблю тебя, дорогая. Я не злюсь. Правда.
Я не могла остановится. Но наше с отцом примирение прервал звонок в дверь.
-- Кто бы это мог быть, так поздно? – спросил отец.
Я пожала плечами и пошла, открывать дверь.
На пороге стоял Эд. Весь промокший.
-- Я искал тебя…весь день…
Я открыла рот, но не смогла ничего сказать, просто не знала.
-- Мне так хотелось тебе сказать…-- он кашлянул и облизнул губы – Я не прав. Я тысячу раз не прав. Я причиняю тебе боль. Сам не знаю почему. Может это особое садистское удовольствие, а я не сформировавшийся маньяк. Не знаю. Но я ужасен. И это правда. Мне нельзя играть с чужими чувствами, если я хочу, чтобы ко мне относились по иному. Я не заслуживал твоей веры в меня и доверия.
Он замолчал
-- Пожалуй, я все сказал
Я смотрела на него. Молча. Так и не могла понять, правда ли искренне он говорит. И не нашла причин, чтобы он лгал. Но не нашла ни одной причины, зачем ему извинятся передо мной.
-- Эд…право, ты меня удивил…
Я вдруг вышла за порог и робко обняла его.
-- Ты – чудак, ты знаешь это?
Я услышала его смешок. Он уткнулся мне в плечо и смеялся. Какое-то странное облегчение появилось в моей душе. Неужели, все налаживается? Неужели, моя жизнь начинается?
-- Но…-- вдруг оборвала я эту сцену, отстранившись – Я все-таки считаю нужным сказать тебе…, мое чувство…оно…не совсем любовь.
Эд вопросительно взглянул на меня
-- Просто, мне всегда казалось, что мне нужно тебя изменить, что ты нуждаешься в помощи. Теперь я вижу – ты смог себе помочь. И я очень рада за тебя.
-- Ты – мой ангел-хранитель – вдруг сказал он, взяв меня за руки. А потом поцеловал мои руки – И спасибо тебе. Ты не оставляешь меня…
Я почувствовала, что отец потихоньку заинтересовался этой сценой.
Эд резко поднял глаза
-- Я так чувствую – мне пора…
Он кивнул моему отцу, подмигнул мне и исчез в темноте.
Я вздохнула и повернулась к отцу. Он лишь качал головой
-- Слушай, может сегодня магнитные бури? – улыбнулся я
-- Не знаю, пап. Но если ты не хочешь бурю дома, накорми меня ужином, наконец!
И я тоже рассмеялась. С легкостью, которой давно не чувствовала.

…Ты? Как ты могла? Я говорила тебе! Говорила! Вещи не то – чем кажутся! Это фальшь! Живи! Живи! Дыши…пей…

Я проснулась в ужасе, мне, казалось, я захлебываюсь, чем-то вязким, горячим, с явным странным привкусом горечи…я встала, вышла на балкон. Немного подышала свежим воздухом и постаралась снова уснуть…

Утро снова было пасмурным. Я открыла окно своей комнаты, смачно зевнув. Я так и не понимала, что значил тот сон и это небо. Я твердо решила, что мне пора бы узнать про медальон моей прабабушки. Насколько я помнила, наш дом был одной из новых построек, а то поместье, где жила Кэтрин и ее предки сейчас находился в старой части города. И в этом здании был архив. Так, что если она и вела какие-то записи, они определенно остались в архиве. Я зевнула. Видимо выспаться мне так и не удастся. Я лениво взглянула на лепидолит, который лежал на моем окне. Не помог мне этот дружочек избавится от кошмаров, не помог.
Я оделась и спустилась вниз. Отец, видимо, еще спал. Я не стала его будить, не стала завтракать, просто ушла. На улице было довольно прохладно. Я поежилась. Надо бы заскочить в быстро и выпить чего-то горяченького. Я достала мобильник и позвонила Лие и Кэрри. Потирая руки, от холода, я заняла место в кафе и заказала себе кофе и блинчик с маком. Пока я завтракала, подошли девчонки.
-- Чего в такую рань? – проворчала Кэрри, усаживаясь напротив.
Лия сразу купила себе кофе и тоже подсела
-- Кошмары замучили – проворчала я, расправляясь с блинчиком.
Лия зажгла сигарету. Дым, подобно зловещему туману поднимался ввысь, растворяясь в воздухе. Я задумалась. Из оцепенения меня вывел голос Кэрри
-- Дэн уже поговорил с Тимом. И мы решили, что бал – это отличный способ продемонстрировать готичный репертуар их группы. Поэтому, я уже поговорила с директором, кажется, она не против. Так что мы не только развлечемся, но еще и сделаем нашим ребяткам пиар!
-- Я вчера видела того парня – вдруг вспомнила я
Кэрри нахмурилась
-- Погоди, какого?
-- Что к нам в кафе подходил
-- Какой парень? – удивленно вскинула брови Лия – Почему я не знаю?
-- Долгая история – фыркнула Кэрри – Ну и?
Я пожала плечами
-- Просто шел дождь. Мы просто поговорили. Его, кстати, Даниель зовут
Кэрри расплылась в улыбке
-- Здорово! Теперь – ты знаешь его имя.
Я закусила губу. Вчера ведь приходил Эд. И он был так мил. И все слова, что он говорил. Неужели, я в серьез могу верить, что он сожалеет? Неужели, я могу надеяться на то, что все изменится? Что еще что-то получится.
-- Если бы не Эд…-- покачала я головой
-- Ему будет полезно потрепать нервы – коварно усмехнулась Лия.
И Кэрри ее поддержала
-- Не все же ему тебя мучить, может, когда он поймет, что тебя тоже можно потерять, он будет вести себя по-другому?
Не буду лукавить, что мне это приходило в голову. Много-много раз. Но каждый раз, я предпочитала остаться в образе. «Моя верность хранится, там где пляшут зарницы, как бы ты не стремился, не достанешь рукой…ой…»
В этот раз ситуация поменялась.
-- ладно. Насчет вечера – встрепенулась я – Давайте сделаем все в мрачном стиле. Ведь и песни в готик-рок, и погода самая удручающая, и вряд ли изменится.
-- Но это же не хэллоуин – разочарованно сказала Лия.
-- А мне нравится – улыбнулась Кэрри – Так и сделаем.
Я откинулась на спинку стула, допивая кофе
-- Как вы думаете, меня пустят в архив?
-- А? – хором спросили девчонки
-- Что ты там забыла? – спросила Лия
-- Ну, мне кое-что нужно.
Лия пожала плечами. Кэрри скривилась
-- Нет, это плохая затея, там заведует мистер Линч. Скверная личность. Если тебя интересует, что-то серьезней старых газетных выпусков, без допуска – там делать нечего.
Это мысль. Мысль вдруг вспыхнула как лампочка
-- А знаете, пожалуй, меня интересуют газеты…

Архив находился, как уже было сказано, в старой части города. И добраться туда по утренним пробкам было довольно проблемно. Я уверенна, что девчонки сто раз пожалели, что подписались на это. Тем не менее, когда мы оказались перед старым домом моей семьи, я почувствовала, что мелкая дрожь пробегает по моей спине. Это был поистине огромный дом. Красивая изящная кладка, светлые колонны. Гравировки. Дверь была открыта, впуская свежий воздух в затхлые комнаты с обветшавшими выпусками и документами. Я зашла во внутрь. Мистер Линч, сидел в кресле качалке, в углу. Вокруг него стояли коробки, заполненные документацией. Он в ручную прошивал какой-то архив. Я почти подкралась к нему
-- Мистер Линч…
-- О, Сью…да уж, преступник всегда возвращается на место преступления – фыркнул он
-- А?! – отшатнулась я
-- Шучу-шучу…-- прохихикал он – Я это к тому, что благородные потомки Фарман, вернулись в этот дом.
Точно. Девичья фамилия моей прабабушки – Фарман.
-- Чем обязан? – спросил он, из-под очков половинок
-- Мы ищем старые выпуски – вставила Лия, из-за моей спины.
Мистер Линч обвел ее суровым взглядом. Потом стрельнул глазами в сторону Кэрри, которая хотела посмотреть что-то на его столе.
-- Вы выметайтесь! – закричал он на Кэрри, которая предпочла ретироваться – А вы за мной.
Лия покрутила пальцем у виска. Меня невольно разобрал смех.
Мистер Линч провел нас в маленькую комнату на втором этаже. Там стоял старый письменный стол. Неприглядная темная настольная лампа. Несколько коробок в углу, а также огромный шкаф с ящиками.
Он указал на ящики
-- Это каталог. Ищите.
Затем он как-то криво улыбнулся и скрылся за дверью. На какое-то время мне показалось, что в замке щелкнул ключ.
-- Он нас запер? – фыркнула Лия
-- Пойдет соблазнять Кэрри – улыбнулась я, не придав этому значение.
Гораздо больше меня интересовала эта комната.
-- Знаешь, ведь это кабинет моего прадедушки. Третьего мужа Кэтрин.
Лия издала какой-то нечленораздельный звук – вроде «м»
Я подошла к стене, напротив стола. На ней висели старые фотографии.
-- Смотри! – улыбнулась я – Вот они!
На фотографии была изображена Кэтрин. Точеные черты, суровый взгляд, распущенные локоны. Она сидела верхом на лошади, а под уздцы коня держал ее муж. Высокий, статный юноша с темными волосами и тонкой линией губ.
-- Слушай, а он красавец был…-- сказала Лия, смотря на фото.
-- Однако, ее это не остановило – сказала я, проходя дальше – Вот. ЕЕ второй муж. Оливер. Честно, говоря, он продержался гораздо меньше. Всего два года. Потом он резко исчез. Через пол года его нашли мертвым. Он повесился на кладбище.
-- Черт, из-за чего?
-- Не знаю точно. Вроде как – он говорил, что его преследует призрак любовника Кэтрин. Он говорил, что был уверен, что убил его, а тот продолжал приходить в их дом. Конечно, это байки.
-- Так у нее и любовник был?
-- О, да, и не один. Но тот, про которого больше всего легенд – самый зловещий
-- Расскажи!
Я села на стол и улыбнулась
-- Когда Кэтрин была замужем за своим первым – Джоном, появилась в их доме странная семья. Вроде как, родня Фарманов. Старая женщина, говорили, что она ведьма, и что они вместе с Кэтрин извели всех ее мужей, но кто там знает. А также ее сын. В то время, он был на год младше Кэтрин. Прекрасный темноволосый, загадочный, ослепительный красавец с пронзительными, проникающими в самую душу глазами. Кэтрин – как истинная дочь своей семьи, выходила замуж исключительно по воле отца. Ни о какой любви не шло и речи. И не смотря на то, что все ее мужья были исключительно прекрасны, она позволяла себе любить, кого хотела. С помощью одного из своих чарующих напитков, она приворожила юнца. Тот безумно влюбился в холодную леди и ходил за ней по пятам. Мать его об этом прознала и прокляла Кэтрин, сказав, что она вечность будет принадлежать лишь ее сыну. Но как-то вышло, что это проклятье задело и ее сына. Первый муж Кэтрин прожил с ней четыре года. Потом он на охоте упал с лошади и сломал себе шею. Любовник, который был у нее на тот момент, узнал о проклятье и выпрыгнул из окна. Второй муж, Оливер, знал о веселом нраве Кэтрин. Говорят, что он преследовал всех ее фаворитов, одного из них посадили, одного нашли мертвым, другого утопили в колодце. В общем, Оливер, мягким характером и добродетелью вовсе не отличался. Но одного любовника Кэтрин – никто извести не мог – того самого сына ведьмы. Оливер гнался за ним до границы со Швецией. Но так и не мог поймать. В итоге, он застал его в гостинице, тайно пробравшись туда ночью, и заколол парня рапирой в горло. Вернулся домой, был доволен. И вроде все шло, как нельзя лучше. Кэтрин стала примерной и верной женой. Но…спустя пару месяцев, его жена вдруг решалась проводить время в своей опочивальне, не заходя к мужу. Оливер забеспокоился. Однажды ночью пробрался к ней и увидел Кэтрин в объятьях того самого паренька. Оливер посидел за одну ночь. Говорят, он тогда сильно побил жену. Она выгнала его из дома. И вскоре он повесился. В предсмертной записке было написано – «Любовь – великое злое». Третьего мужа, от которого родилась моя бабушка, Кэтрин увидела на ярмарке. Он был иностранцем. В тот вечер Кэтрин была в сопровождении того самого фаворита. Когда ее глаза встретились с глазами Джека, молния пронзила ее. Она сказала – он будет моим. Любовнику же своему сказала идти прочь. Говорят. После этого началась настоящая чертовщина. Дворовых находили с отрубленными головами, оторванными конечностями, распятыми, обескровленными и прочие ужасы. Кэтрин очень боялась за жизнь последнего и очень любимого мужа. Тем более к тому времени у нее уже была дочь и четверо сыновей. Они прожили к тому времени около семнадцати лет. Кэтрин, была уже в возрасте сорока с лишним лет, и не собиралась заводить нового мужа. Она хотела покоя. Однако месть отвергнутого преследовала ее. Ее муж, Джек, сломал ногу, когда возвращался с работы. Открытый перелом. Началась гангрена. Он мучался много месяцев. Ногу ампутировали. Говорят, что Кэтрин тогда начала сидеть, когда увидела на своем балконе черную розу, бокал, налитый кровью и записку – «Будешь моей, а его развею по частям».

Я облизнула губы и тяжело вздохнула. Все таки не самая приятная история. Потом продолжила.

-- Следующим проклятьем было, когда прекрасная конюшня моей бабушки оказалась полная тел обескровленных чистокровок. Говорят, что тогда бабуля, перевешала на старом дубе около десяти человек, которые следили за конюшней. Следующей бедой был пожар в винограднике. Фарманы оказались на гране банкротства. Кэтрин тогда продала этот дом и переехала в более маленький. Со всеми своими детьми. Однажды, когда муж ее уже спал, а она прогуливалась по саду, она заметила знакомую тень. Ее отвергнутый любовник стоял перед ней. И в его глазах больше не было ничего человеческого. У него были все руки в крови, лицо, кровь капала с его камзола. Он усмехнулся. Зловещей улыбкой и сказал: «Что ж, на покой тебе – оставляю лишь одну отдушину. Я уйду, но я вернусь, чтобы забрать у тебя ту, что будет точной твоей копией…»
Когда Кэтрин в ужасе поднялась в дом, она увидела, что все ее сыновья мертвы. Буквально, порваны на части. Мужу были вспороты все вены, и кровь вытекла на постель и пол. Кэтрин забрала единственного выжившего ребенка – дочь, вышла на улицу и подожгла дом. После этого. Как говорили, она лежала в желтом доме. Долго. Бабушку, ее дочь, воспитывали родственники. Где-то за год до своей смерти, Кэтрин приехала к бабушке. Бабуля, который уже тогда был двадцать один год, и которая ждала мою маму, говорила, что Кэтрин была все так же молода и прекрасна, как и раньше. На шее ее был медальон. Когда бабушка спросила, что это и зачем она пришла, Кэтрин ответила: «Моя жизненная сила утечет к тому, кто сделал меня такой. Я пришла прощаться, дочь моя, и предупредить. Остерегайтесь, чтобы ни один потомок мой женского пола не жил в этом проклятом городе». Она вроде как сняла медальон, поцеловала его холодными губами и сказала: «И все же, я всегда любила его…моего дорогого, которого я вскормила на крови своей семьи». И Кэтрин ушла. Босиком по снегу. И в руке ее трепетал от ветра снятый медальон. В срок, о котором шла речь – Кэтрин была найдена в своей постели. Мертвая. В черном платье, с аккуратно уложенными волосами, и медальон на ее шее отсутствовал.
Лия продолжала смотреть на меня не отрываясь.
-- Бог, мой…и что с ней?
-- В ней не было не капли крови.
-- Вампиры? Брось, ты серьезно?
-- С чего бы я шутила?
Я продолжала просматривать документы. Наконец, я увидела странную картину. На ней был молодой человек в плаще, а рядом с ним Кэтрин. У ног ее лежали перья. Я долго всматривалась в эту картину. Осмелилась коснутся ее. Картина пошатнулась и я увидела странное отверстие за ней
-- Лия! – крикнула я
Подруга присвистнула и помогла мне убрать дверцу. Я увидела небольшое подобие ниши, в которой лежала маленькая книжка.
-- Что это? – спросила Лия
-- Кажется я знаю…-- прошептала я.
Я открыла первую страницу и начала вслух читать. Дыханье перехватило.

8 декабря,
О, Бог, мой! Сколько же всего произошло! Отчего мне пришлось избавится от старых записей. Я сожгла их во дворе. Листочек за листочком и развеяла сей бренный прах. Эта леди достаточно богата. И как сказал мне отец, навещавший нас недавно, она приходится ему троюродной тетей. Уж, как так бывает, загадка для меня. Отец совсем плох, я бы даже сказала, что еще чуть-чуть и мне придется носить цветы ему на могилу. Но он держится. Не подает виду.
А сегодня, на самом деле просто чудесный день! По той причине, что у драгоценного mon cherry, сегодня день рождения. Ему исполняется семнадцать. Кто бы мог подумать, он даже младше меня! Джону не нравится этот юноша. Он хочет отправить его в военную академию и уговаривает ледяную мисс, отправить сына. На мое счастье она не согласна. Какой подъем! Боже, мне кажется я способна утонуть в этих глазах! В них настоящий океан, боли, надежд, разочарований и взлетов. И такой азарт, такая страсть! Но увы, чудному юноше совсем не понять моих порывов! Сегодня он спросил: «Леди Катерин, я все не могу понять, отчего вы, благородная дама, тратите время на бездарного юнца, такого, как я?». Мне так хотелось закричать: «Дорогой, луч мой, ясный, да ты единственное то лучшее, что случилось со мной!». Но я замужем. Я не могу. Тем более, что Джон начинает подозревать, что я питаю некую нежность к этому мальчишке! Но как он владеет шпагой. Он собрал свою чудные шелковые волосы в хвост и наперевес со шпагой скакал верхом на моем скакуне. Какая грация в его движениях! И сегодня, я думаю, подарю ему одну очень дорогую вещь. Я специально попросила тренера Джона, найти мне лучшую шпагу и инкрустировать ее эфес изумрудами. Ох, в этих глазах будет столько восторга! И пусть Джон будет в бешенстве! В отместку, сегодня, я буду спать в своей опочивальне! И это моя воля!

Полночь,
Дорогой дневник. И все же, я немного слукавила. Это не все подарки, что я приберегла, для своего возлюбленного. Один напиток, этот рецепт мне подсказали…и мой любимый останется моим навек. Но что мне делать с Джоном? Право, я не знаю. Но верной жены из меня не выйдет, увы.
И вот…буквально, пару минут назад, мой любимый уснул. Уснул рядом со мной, у изголовья моей кровати. Будем надеется, что напиток быстро возымеет действие…

Я шумно выдохнув отстранилась от строк
-- Черт, это и в правду дневник Кэтрин!
-- Читай, мне так интересно! – воскликнула Лия.
Мы сели в кресло, я дрожащей рукой перевернула ветхие страницы…


11 декабря,
Совсем немного времени прошло! Ледяная мисс начинает что-то подозревать. Она не спускает с сына и меня глаз. Мой любимый сопровождает меня везде. Его глаза смотрят только на меня. Сегодня он сказал, что хочет увезти меня, но я охладила его пыл, сказав, что Джон убьет нас обоих, на что он выхватил из ножен подаренную мною шпагу и воскликнул, что тогда он пронзит сердце этого злодея…
Он храбр и прекрасен, он просто чудо! Мне приходится прятать свой дневник все лучше и лучше, ибо одна из служанок случайно вытащила его из под матраса, с невинном видом сказав, что я его потеряла! Дура, я сама туда его положила!
Как же все вокруг глупы! Даже Джон. В моем сердце не осталось ни капли уважения к моему мужу. Он напыщенный чудак, не более. Он так нагло лгал своему другу на вечере. Меня даже замутило! Благо, что мой любимый, в роли моего пажа, был в тот момент рядом со мной. Я увела его в бисетку и он развлекал меня сонетами Шекспира. И что в наше время находят такого в его стихах? Разве о любви действительно можно сказать? В моем сердце сейчас творится такое, что у меня просто нет подходящих слов, чтобы это объяснить!
Ледяная мисс, дала мне одну книгу. Мне наконец, удалось по душам с ней поговорить. Я сказала ей, что люблю ее сына, и что хочу быть с ним. Поэтому она дала мне эту книгу. Она сказала, что мы еще молоды и неопытны, но она будет рада, если я смогу уважить ее сына. Меня просить не надо.
Этой ночью … он обещал прийти ко мне. Он сказал, что любит меня. И я думала, что улечу на десятое небо!

12 декабря
Утро. Я уже позавтракала и выехала сопровождать Джона в его верховую прогулку. Сейчас долина покрыта редким снегом. Джон разбил небольшой лагерь. Я сижу за чудным столом, пью горячий американский кофе, и пишу сюда. Джон попросил, чтобы мой любимый сопровождал его.
О, мы чуть не попались вчера! Моя служанка увидела его в коридоре, буквально в одной рубахе…я так давно не смеялась! Как-то странно прошла эта ночь. Он определенно отличается от Джона. Джон холоден, и даже в своих ласках, он показывает, что не любит меня. С любимым же мы, буквально читаем мысли друг друга, как единое существо. Он говорил, что я прекрасна, он гладил мои волосы…был нежен, как капель…и так красив…так необычайно красив. Как же я люблю его, но что мне делать? Куда бежать? Если я не буду приходить к Джону, он что-то поймет. И уйти я не могу, сейчас, когда дела отца пошли в гору. Я взрослая. И я знаю, что любовь – можно принести в жертву во имя тех, кто рядом. Я не брошусь бежать с ним, очертя голову. Я просто хочу оставить все так, только мне нужно быть осторожной…

Я закрыла дневник и подняла глаза на Лию
-- Я всегда думала, что этот парень убил Джона. Но так, как говорит Кэтрин – так он просто душка и паинька и просто не мог ни кому причинить зла.
-- Может, до этих пор  - все они ошибались?
Я пожала плечами, и стала листать дальше

3 марта,
Это стало невыносимым. Характер Джона. Он стал просто невыносим. Он изводит меня. Кричит, один раз он меня ударил. Тогда я взяла его любимую английскую вазу и запустила ее ему в голову. Как жаль, что он пригнулся.
Любимый утешает меня. Я лежала, нежась в его объятьях у озера, там, где нас никто не мог видеть. Я так люблю его.
Но право, мне так стыдно. Ведь вся эта любовь – по большому счету – обман! Я сама создала его любовь ко мне. Я не могла ждать, пока он сам меня полюбит. Я хотела, чтобы он принадлежал мне сразу! Ледяная мисс хотела поговорить…я не знаю о чем. Но я чувствовала ее напряжение. Видимо, ее совсем не устраивает то, что ее сын интересуется только мною. Она совсем не прочь женить его на какой-то перспективной особе.
Я подходила к ней и просила найти способ избавится от Джона. Я сказала, что выйду замуж только за любимого…и кажется…она не поверила…

Я нервно пролистала еще пару лет. Мне так хотелось узнать, что стало с Джоном в действительности.

9 мая,
Вот уже третья весна с любимым. Его мать узнала, что я приворожила его. Она была в гневе. Изрыгала проклятье. Забрала его и уехала. Но он все равно ко мне приезжает. Она сказала – что я вечность буду принадлежать ее сыну. Разве я простив?
О, Джон, ну, что же ты никак не умрешь? Недавно с ним случился приступ и его забрали в больницу. Сердце. Да, признаюсь, это было моих рук дело, но он жив! Черт, он опять жив!
Сегодня я сказала об этом любимому, что у Джона против моих чар, просто противоядие какое-то! Любимый сказал, что я не должна торопить жизнь. Он сказал, что Джон горячий человек и его буйная голова доведет его до смерти сама. В его глазах было что-то незнакомое мне. И это меня напугало. В них было что-то темное, даже зверское…в первые, я чувствовала такую странную дрожь. Мне начинает казаться, что он меняется. И он больше не так нежен со мною. В его голосе и поведении появилась какая-то странная властная холодность. И я с ужасом понимаю – я подчиняюсь его власти…

24 сентября,
Вот, уже неделя с тех пор, как я похоронила Джона. Его конь, по-моему, сошел с ума. Именно он убил моего мужа. Так все говорят. Так я говорю. Но я знаю, кто убил Джона. И этот кто-то сейчас «утешает» вдову в едва остывшей постели.
Что с ним стало? С моим прекрасным нежным любимым? На моей руке остались синяки. Я сказала, что не желаю его видеть в своем доме, пока не утихнет шум вокруг смерти мужа. В ответ на это, он схватил меня за локоть и больно ударил о стену. Его глаза сверкали яростью. Он обозвал меня шлюхой, и сказал, что видимо, я нашла ему замену. Он напомнил об обещании, что стану его супругой. Я влепила ему пощечину. Я не плакала. Я была зла. Он отшвырнул меня прочь. Я разбила чайный гарнитур и порвала платье. Моя рука сейчас вся в бинтах, потому что сильно порезалась об осколки. Он же даже не обернулся. Ушел…и не вернулся.
Мне больно и страшно. Я знаю, что приползу к нему на коленях, моля вернутся. Но он же любит меня, зачем он причинил мне боль?

29 сентября,
Любимый пришел ночью. Через окно. Юркнул как тень. Бледный, весь в черном. Он не просил прощенья. Лишь спросил – передумала ли я. В ответ …
… он снова в моих объятьях.
Но он подарил мне кое-что. И теперь я это не сниму. Красивейшую вещь. Медальон. Золотой медальон, с резьбой, такой милый, такой прекрасный. Я не сниму его никогда, в память о любимом.
Он стал требовать с меня обещанье, что я останусь, верна ему. На крови. Я отказалась. Он разбил окно и ушел…через балкон…
Мне снова страшно. Я сжала подушку. Не кричала, не плакала. Я поняла, что не смогу…больше не смогу…
…тем более, что знала, отец уже нашел мне нового мужа…

Лия остановила меня
-- Она упомянула медальон, значит, ту вещь, которую мы ищем, подарил ей любовник?
-- Интересно, почему она сама мне об этом не сказала? – хмыкнула я, встав и не много размяв затекшие мышцы
-- Значит, у нее были веские причины для этого обмана, разве нет?
-- Да, обмана и не было. Я просто не спрашивала откуда он у нее. Но не уверенна, ответила бы она правду или нет…Понимаешь… -- я облизнула губы – На той стороне света, она постоянно со своим последним мужем. Она венчалась с ним, и на той стороне, он рядом с ней. И он очень ревнует ее. И вряд ли, она заикнулась бы о своем «любимом» в присутствие мужа.
-- Ты права. ЕЕ можно понять.
-- Ее нельзя понять – отрезала я – Она изменяла всем своим мужьям, и даже своему любимому…
-- А мы ведь до сих пор не знаем его имя!
-- Она не называет его по имени. Видимо, это была предосторожность…
Я снова села и стала листать дальше, вновь погрузившись в чтение

5 октября,
Сегодня я узнала, что молодой человек, с которым я ходила в театр, несколько недель назад выпрыгнул из окна.
Любимый пришел ко мне. Долго кричал, ударил меня. Обвинил в измене. Не было измены. Этот подлец просто напоил меня. И я ночевала у него. Но измены не было!

А сегодня, он узнал, что я вышла замуж за Оливера. Оливер отличный человек, я уважаю его. Он красив и умен, остроумен. Он разводит лошадей. Он разрешает любимому официально навещать нас (он не знает о наших отношениях). Я просто поражаюсь. Столько лет, и мы с любимым до сих пор не пойманы и не раскрыты. Но сегодня мне досталось больше всего. Я глажу свои несчастные локоны и плачу. В первые за долгое время – я рыдаю. Он отрезал мои прекрасные локоны…

Я кое-что решила.

9 октября
Я высказалась. Я отослала прочь любимого и просила мужа, чтобы он ни за что не разрешал ему приходить в наш дом. Кажется, что весь этот кошмар закончился. Я могу жить спокойно.
Оливер продал своих лучших скакунов и его зажигательный нрав поутих. Большую часть денег он просадил на бирже. Мы сильно поругались. Оливер хотел ударить меня. Но остановился и просто выгнал. Я сидела в саду. Не могла зайти в дом, а потом решила наплевать на все на свете…
… и я пошла в паб.
Со мной познакомился один человек. Он моряк. Чудный и весьма эрудированный – он подарил мне книгу о морских обитателях. Его зовут Чарли. Он очень увлекается, когда говорит о своей работе. Мне кажется, я могу слушать его часами. Чарли пригласил меня в свой дом. Он сказал, что я там буду почетной гостьей. А так как мой муж выгнал меня, я отправилась ночевать к Чарли.

10 октября,
Мой муж, притащил меня домой за остатки моих красивых локонов. Он разбил мне губу, запер меня в кладовке. Мэрелен, моя служанка, открыла мне дверь, и я смогла убежать. Я вернулась к Чарли. Он сказал, что вызовет моего мужа на дуэль.
Но вместо этого, Оливер явился к нему домой с патрулем. Чарли схватили и увели. Оливер гнался за мной до пирса, потом я нырнула под одну из лодок и задержала дыхание. Он не нашел меня. Я осталась жива.
Мне пришлось ночевать у сестры Чарли. Она плакала всю ночь и сказала, что брата вздернут за какой-то грабеж, которого он не совершал. Я поняла, это дело рук Оливера. Я была так зла. Так зла, как никогда раньше. Я пообещала Хелен, что разберусь, и так этого не оставлю. Я поехала к отцу. Он не очень был рад меня видеть. Вылил на меня ушат грязи. Я выслушала все и попросила, чтобы он связал меня с моим знакомым прокурором.
Эдриан, тот самый прокурор, согласился мне помочь, за определенную…весьма определенную плату. Я согласилась. Я плакала всю ночь, но вынесла это. Я виновата в том, что Чарли попал в эту беду. И лишь в моих силах было помочь ему.

12 октября.
Чарли отпустили. Но Эдриан стал настаивать на продолжении наших отношений. Я дала ему понять, что нас ничто не связывает. Но он был очень настойчив. Я вся заплаканная и в порванном платье пришла в дом. В свой дом. Оливер был в гневе. Он избил меня так, что я едва могла дышать. Теперь я лежу в своей постели. Мэрелен принесла мне весточку от Чарли. Он сказал, что обязательно что-то сделает с моим деспотом мужем.
Теперь я знаю, что Эдриан будет мертв. Завтра же…его найдут мертвым, или…я совершенно не знаю своего мужа…

14 октября
К сожалению, я слишком хорошо знаю своего мужа. Эдриан утонул. Он выехал со своими коллегами на песчаный берег местного курорта, запутался в водорослях и умер. Мой муж ходил, сверкая глазами, как коршун. О, да, садист-Оливер, вы можете быть собой довольны.
Я начала поправляться, но Оливер не выпускает меня из дома, я не могу видеться с Чарли.
Сегодня, Мэрлен принесла мне записку, в которой он говорил, что этой ночью украдет меня из дома.
Он мне наскучил. Я не знаю, что делать…отказать ему я не могу…
Я поняла, что мне не хватает любимого…очень не хватает…

23 октября,
Чарли…бедный Чарли. Бедная Хелен. Ее брат ушел в море и не вернулся. Чарли пропал без вести. Я узнала об этом еще неделю назад, но не могла писать. Я все время плакала. Оливер не трогал меня. Один раз зашел ко мне и спросил – «Что было в этом моряке такого, что ты так по нему убиваешься?»
Уж точно то, чего нет в тебе.
Как по моему желанию, в известный лишь мне час, мне пришло письмо, что меня будут ждать в парке на «том самом месте». Мое сердце бешено колотилось. Я мчалась в парк, сломя голову. И … увидела там его…моего любимого. Он стоял, держа под уздцы своего вороного коня. На нем была военная форма
Я закричала, что такого просто не может быть! Он кружил меня и кружил…целовал…и снова был безумно нежен, как раньше…я плакала…снова и снова…, но была так ему рада…

7 января,
Рождество. Оливер и любимый завели какие-то дела. Я стала примерной женой. Да и любимый не очень-то настаивал на какой-то близости. Я же глаз с него не сводила. Как оказалось, любимый тоже занялся лошадьми, они с Оливером стали чуть ли не друзьями. Я стала ревновать, любимый проводил с моим мужем больше времени, чем со мной! А я оказалась лишней. Мне вдруг захотелось отомстить…
…и я приняла приглашение Хелен прийти на бал-маскарад, который устраивал ее новоиспеченный супруг. Отомщу им обоим…сразу…

9 января.
Бал прошел…
Хелен была так прекрасна, познакомила меня с военным. По случайности, я узнала, что он служил вместе с любимым. Странная дрожь. Что-то плохое…что-то очень плохое.
Однако Ричард был мил. Чрезвычайно мил. Рассказывал о себе, о любимом. Так же он сказал, что у него есть жена и трое детей. Я вдруг почувствовала странный укол в сердце. У меня не было детей. У меня уже второй муж (про любовников я вообще молчу), и до сих пор…у меня нет детей…
Ричард оказался гораздо сговорчивей, чем я думала, и не особо-то был верен своей супруге…
…как же Хелен смеялась…как она смеялась…

14 января.
Я разорвала преступную связь с Ричардом. Мы сильно поругались. Я сказала, что была с ним, потому что хочу детей, а не потому, что у меня есть к нему какая-то нежность.
Он был в гневе.
В одночасье, обо всем узнали мой муж, и что самое страшное – любимый. Хелен уж подсобила. Чтобы о моей измене узнал весь город…
Оливер заковал меня цепями…
Я серьезно…прямо к кровати…
Любимый пришел смерил меня презрительным взглядом и надолго заперся с моим мужем у него в кабинете. Спустя пару часов меня отпустили. Я рыдала в ванной.
Любимый зашел и коротко дал понять, что Оливер не злится, а вот он…
…он устроит мне еще тот кордебалет…
Оливер уехал в командировку, оставив меня на попечение любимого, как своего лучшего друга…
Лучше бы меня просто побили…чем-то, что делал любимый…
Я кричала. Но никто не пришел мне на помощь…
Я рыдала…стонала, молила о пощаде, целовала землю перед его ногами…
Бесполезно. Сейчас, я снова в своей комнате. На моих руках и спине отвратительные шрамы. Любимый коварно усмехнулся, поцеловал меня в шею и сказал, что шрамов не останется.
А я боялась. Боялась любимого еще больше, чем Оливера…

17 января.
Оливер вернулся. Они с любимым уехали в центр, купить какую-то амуницию. Мэрлен пришла ко мне, обработала следы от издевательств любимого. Они почти зажили, как он и говорил. Моя служанка сказала, что Ричард был убит по дороге домой. Его вдова и трое детей, сейчас находились в доме у Хелен. Мне отчего-то захотелось заявиться и испортить светлую память вдовы, о ее муже. Но не стала…
Только вот я все думала. Чьих рук это дело? Оливера или любимого?
А в эту ночь любимый осмелился прийти ко мне… Он долго был со мной…до самого утра. И мне не хотелось, чтобы он уходил. Его глаза, его губы…остались так же прекрасны и так же мною любимы…
Я сказала любимому, что хочу смерти Хелен…ужасной смерти, за ее предательство…

20 января.
Хелен нашли у себя дома, прибитую к кресту и обескровленную. Я не находила себе места. Металась по дому, бледная, как тень…
Любимый…это был он. Я молилась о том, что бы он все это делал не своими руками. Я боялась вовсе не за грех на его душе, а за то, что его поймают.
Оливер вызвал меня к себе. Мы долго говорили.
Он сказал, что хочет наследника. В этом он был не приклонен.
И с этого дня я ночую с мужем, а это значит, что любимый не придет еще долго…

17 февраля.
Ничего не вышло. Оливер в гневе отослал меня в санаторий, лечится.
Здесь я познакомилась с одним французом, который рассказал мне об одном самом верном секрете…
И отчего-то, я поверила…
Неделю он носил мне нужные ингредиенты, тайком…
Я хотела ребенка, только от любимого…, но…что за черт на меня нашел? Добродетелью я никогда не отличалась и сбежала в Париж…


27 августа
Я снова дома. Француза утопили в колодце. Оливер вновь посадил меня под замок. На этот раз не бил. Но я ждала чего-то худшего…
Приходил любимый. Принес мне что-то. Какой-то напиток, сказал – это то, о чем ты мечтала…
Он был со мной.

7 октября
Мне удалось. У меня будет ребенок. От любимого. Он почти что счастлив. Но прячет свое счастье, чтобы Оливер ни о чем не догадался. Муж подарил мне дорогущее колье, приказав снять медальон, я отказалась. Он спросил, почему эта безделушка мне так дорога.
Причем он спросил это за ужином, когда любимый, был в нашем доме. Он бросил в сторону моего мужа ужасный взгляд. Мне стало страшно, я сказала, что просто люблю эту вещь, и если он хоть каплю ценит мое мнение, не будет просить меня избавится от медальона.
Муж смерился. Любимый кажется, так и не остыл…

-- Ты же говорила, что у Кэтрин были дети только от третьего мужа? – спросила Лия
Я кивнула,
-- Вообще-то, я именно так и думала…-- задумчиво протянула я, читая дальше

16 октября
Любимый был со мной. Мы лежали и говорили о ребенке. Каким он будет. Как его назовем, и что вообще нам делать. Он сказал, что все устроит сам. Нужно лишь немного подождать…

Неожиданно, произошло нечто ужасное. Оливер увидел, как любимый выходил из моей спальни. Точно случилось что-то ужасное. Была драка, и кругом много крови, Мерлен сказала, что любимый ускользнул.

19 октября
У любимого билеты. Он убегает. Оливер следует за ним, Боже-Боже, что же будет?

24 октября
Оливер вернулся домой. Очень довольный. Слишком уж счастливый. Страх поселился в моей груди.
Он вызвал меня к себе.
Я пришла и села в одно из самых удобных кресел. Моя рука была на животе. Оливер курил прямо в кабинете, и стучал пальцами по оконной раме. Он долго просто молчал и смотрел на меня. Потом его взгляд упал на мой живот и мне стало еще более жутко. Он стал спрашивать. Чей это ребенок. Я стала уверять его, что только его, чтобы он не был дураком. Я сказала, что слишком много мы пережили вместе, чтобы теперь терять это дитя. Но он кажется обезумел от гнева. Он схватил меня за ворот платья и сказал, что коль убил отца, убьет и отродье. Я была в шоке. Как убил? И Оливер прошипел – в самое сердце, собственной шпагой.
Я чувствовала, что мне становится дурно. Очень дурно. Боль пронзила все мое существо…И я вырубилась…
На утро, Мерелен встретила меня более бледная чем обычно…
Я потеряла ребенка…

Я оторвала глаза от записей
-- Выходит, в нашей семье это запретная тема. Ребенок умер. По вероломству Оливера
-- А я думаю, скорее по бесшабашности Кэтрин, ну о чем она думала все время? О чем? – недоумевала Лия – Такая неосмотрительность, ведь она уже взрослая женщина!
Я глубоко вздохнула. Читаю дальше…

1 декабря
Такое морозное утро. Оливер узнал, что я веду дневник. ОН хотел его отобрать и мне пришлось спрятать его, теперь я очень редко могу до него добраться. Оливер думал, что я покончу с собой и не спускал с меня глаз. Однако, я не проронила ни слезы. Любимый не мог умереть, я до сих пор не верю, и не по верю, пока не увижу его тело. Его мать…его мать изменила его сущность. Он бы не дал себя так просто уничтожить…за такую мелочь, за такую глупость…
Я знаю, любимый с легкостью убил бы мужа, но видимо, он решил, что пока не время…

17 января
Мне кажется, что я схожу с ума, кажется, я видела любимого.
Но, судя, по тому, как выглядел Оливер, схожу с ума не я одна…

25 февраля
О, Боже, я не должна об этом писать сейчас, не должна! Оливер убьет меня и его…второй раз. Но он жив! Жив! И он в бешенстве, что мой муж убил нашего ребенка. НАШЕГО. Любимый сказал, что приберег для него самую ужасную смерть из всех, которые возможны.
Но любимый сказал, что все же рад, что ребенка не будет. Он объяснил, что с ним не совсем все в порядке, и он боялся, что это отразится на ребенке. Я не поняла. Я пыталась расспросить его. Но не вышло. Он отвел глаза, молчал, а потом впал в бешенство и разворотил все вокруг. Он плакал. Он упал на колени и плакал. А еще он говорил, что я виновата…, что в том, что происходит с ним – виновата я. Я ничего не могла понять…

3 марта
Я начинаю догадываться. Я перерыла архив библиотеки. Сверила все возможные признаки, и поняла – все верно. Все самые страшные догадки. Ведь мое зелье…давно должно было утратить силу. Но значит, над ним властно нечто иное. Я вспомнила о его матери. О ее словах и поняла – не совсем я в этом виновата. Просто слова, что она произносила были неверны. ВЕЧНО, Она сказала ВЕЧНО! И это не могло не отразится на НЕМ!
Я принесла ему статью. Показала и спросила прямо – я права?
Он хищно улыбнулся. Провел рукой по моей шее и кивнул. Но в глазах его было что-то ужасное. Это не тот человек, которого я любила. Совсем не тот. И я рада – что наш ребенок мертв.

9 апреля.
Я ничего не могла понять. Неожиданно, ко мне в комнату ворвался Оливер. У него были совершенно седые волосы. Он нес какую-то чушь. И сильно избил меня. Из последних сил с дворовыми я выгнала его прочь…

13 апреля
Пятница. Пятница 13ое. Оливер – мертв. Он повесился. При нем была записка – любовь – великое зло. Меня трясло.
Я уже думала рассказать обо всем Оливеру. Я надеялась, что, узнав тайну любимого – он сможет его убить. Но Оливера нет – некому больше меня защитить…

-- Что же это за тайна такая? – вдруг перебила Лия
Я пожала плечами
-- Даже не имею представления – ни малейшего.
Я взглянула на дневник. Дальше часть страниц была вырвана, часть невозможно прочесть. Оставались лишь фрагменты дневника и обрывочные записи. Я взяла первую из них

… я встретила его случайно. Тогда я как всегда была с моим проклятьем. Я поняла…так любить могут только два созданные друг для друга сердца. И я заявила своему проклятью – я выхожу замуж. Он не сказал нет – он сказал – я тебя убью. И ушел. Растворился во тьме…

…Джек прекрасен. Заботлив. Он любит меня. И я люблю его. Я счастлива. И скоро у нас родится первенец. Я так счастлива! Но Джек заметил, что я бледна. Меня мучают кошмары. Ужасные. И я знаю. Он приходит. Он сжег конюшню, он убил мою Мерлен…и я знаю, его зоркие глаза всегда следят за мной…

…вот скоро родится дочь. Моя первая дочь. Мои сыновья возмужали, я не могу наглядеться на них. Джек сказал, что уже знает куда отправить учиться старшего. А еще, он сказал, что познакомился с одним военным. Когда он назвал его имя, меня передернуло. Я сказала, чтобы Джек не смел приводить его в наш новый дом – никогда. Ни за что. Ноги его не должно быть в нашем доме…

… как страшно было. Когда он пришел. Любимый с лазурными глазами. Он давно стал моим проклятьем. Он вошел в дом, Джек пригласил его на ужин. Он играл с моей дочерью. Он гладил ее по волосам. Он сказал, что она просто чудный ребенок и он так жалеет, что у него нет детей…почему, мне показалось это предостережением?

…я поняла…кровь…гарь…много дыма…они мертвы…все мертвы…

…Я отдала дочь. Я спрятала ее. Я боюсь, что он ее найдет. Мне нужно что-то сделать с медальоном. Я попросила, чтобы никто из них не знал фамилии Чарпман и Фарман, чтобы он никогда не смог выйти на их след. Я знаю, он жаждет отмщенья. Я пыталась его убить. Уже четыре раза. Каждый раз, я еле жива. Он выпивает меня почти до дна…, но все же оставляет в живых…

…Видимо, это последняя ночь, я спрятала ЭТО там, где его никто не найдет. Лучше бы его вообще уничтожили, но пока не время. Я сказала ему, чтобы он меня добил. И он сказал, что проводит меня в свет. Любимая дочь, если когда-нибудь ты встретишь человека, которого полюбишь, назови при нем имя Кэтрин, и если он вздрогнет – беги от него. И еще никогда не привози своих детей в этот проклятый город. Никогда – держись от него подальше…как можно дальше…Прощайте…

Я захлопнула дневник. Меня трясло. Он убил ее. Он все же убил ее. А она любила его до последнего вздоха. Она сама попросила убить ее. И он сделал это. Что же он за чудовище, и почему она так боялась, что он вернется. Он уже давно должен был умереть! Лия была бледна. И ее взгляд очень меня напугал…