Ворчание полувымершего мамонта

    Если при советской власти верить в Бога было опасно, то сегодня верить в Бога стало не модно.
    Я помню, как во времена Советского Союза повсюду висели транспаранты с набившими оскомину лозунгами, белым по красному: «Слава СССР!», «Слава великому советскому народу – строителю коммунизма!», «Народ и партия едины», ну и т.д. Все это воспринималось мною с одной стороны как нечто вполне естественное, ибо эти лозунги сопровождали меня с рождения, как и всякого советского человека. Они стали просто частью пейзажа, чем-то уже не воспринимающимся отдельно от самой жизни, и само собой разумеющимся по умолчанию.
    С другой стороны мне всегда хотелось, как и всем молодым людям во все времена, что-то изменить. Методы, конечно, были тоже стандартно молодежные. Однажды мы с друзьями, помнится, ночью в центре города срывали со зданий развешанные повсюду к празднику Первомая красные флаги. Нас даже забрали в милицию и выпустили только потому, что всем нам завтра утром предстояло идти в армию. Собственно, мы так проводы гуляли, с присущим молодым мальчишкам максимализмом.
     Впрочем, через несколько лет, работая художником-оформителем на одном из предприятий Ярославля, я уже сам рисовал все эти лозунги, белым по красному: «Партия – наш рулевой», «Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи» и другие подобные перлы партийно-советского творчества. Что было также вполне естественным, обычная работа – ничего личного.
     Но была у меня одна шальная мысль, которую мне так и не удалось в те времена осуществить, а сейчас это уже не имеет того смысла. Хотелось мне написать огромный плакат со словами «Слава Богу!» и вывесить его ночью в таком месте, где с утра его могло бы увидеть много народа, шедшего на работу. Я часто мечтал об этом, обдумывал в деталях все нюансы и последствия такого шага.
     Не сложилось. Не написал и не вывесил я этот плакат. Не потому, что я боялся какого-то там КГБ. Ничего я тогда не боялся, молодость, она дурная в этом смысле. Просто не сложилось и все. Да и верующим я тогда не был. По крайней мере, в том смысле, какой я придаю этому понятию сейчас.
     Времена государственного атеизма ушли, надеюсь, в невозвратное прошлое. Сегодня руководители нашей страны стоят со свечами в руках перед алтарем в большие церковные праздники. Сегодня никто не боится сказать, что он вчера ходил в церковь. Даже наоборот, многие начинают оправдываться, когда спрашиваешь их о том, когда они последний раз причащались. А на убежденного атеиста смотрят ныне как на некую диковинку: надо же, глянь, он в Бога не верит! Как такое возможно?
     Конечно, следует сказать, что это вовсе не оттого, что в стране нынче все поголовно верующие в Бога люди. Вовсе нет! Просто, в наше время, если человек и не очень верит в богов официальных религий, то уж в любом случае у него есть свой вариант некоего бога, удобный и понятный лично для него. Большинство людей сходятся во мнении, которое можно выразить одной фразой: «наверное, ТАМ что-то есть!». Что «там» есть, никто толком не знает, не понимает, да и не хочет, если честно, понимать. Ну, есть «там» что-то и ладно! Все же надежда какая-то. Лишь бы это «что-то» жить не мешало. Ну и, естественно, помогало в случае нужды.
     Но если говорить о Церкви в ее традиционном христианском понимании, то людям среднего возраста в церковь ходить сегодня некогда, а молодым немодно. Ибо для молодежи понятие «мода» является одним из определяющих, тем, что формирует их инаковость от других возрастных групп населения. Мода – это стиль жизни молодых, в отличие от понимания моды людьми более старшего возраста. Это то, что отделяет их от замшелых и древних родителей, время которых, на молодежный взгляд, давно прошло вместе с их смешной музыкой, одеждой и прическами. (Вы, те, кому уже за двадцать, не думайте больше причислять себя к молодежи, ибо для семнадцатилетних вы - отстой и древность неописуемая!)
     Молодость – это время, когда, кажется, что ты можешь все. И в первую очередь то, что сделать крайне необходимо: разрушить древний патриархальный уклад родительской жизни, ибо сейчас все иначе, другое время, нельзя жить по-старому. Так думает молодежь во все времена, так и мы когда-то думали.
     Для нас вера в Бога была тем, что являлось прорывом из серой, как нам казалось, социалистической жизни родителей. Зайти в храм было неким драйвом, преодолением запретов, прикосновением к чему-то, что кардинально отличалось от привычного, и уже в силу одного только этого являвшегося желанным и, безусловно, в некотором смысле сакральным деянием. Чем-то, что по силе эмоционального накала сродни подвигу.
     Сегодня все изменилось. Подвигом считается уже не зайти в храм, а обругать храм. Как мы некогда с замиранием сердца и внутренним восторгом входили в разрушенные и загаженные церкви нашей молодости, так  сегодняшние молодые с восторгом врываются в восстановленный храм не для того, чтобы прикоснуться к чему-то запретному и таинственному, а для того, чтобы проорать во весь голос: «Мы плевать хотели на то, что вы считаете правильным! Ваше время ушло, пришли мы, молодые, смелые и модные!» Они нынче либералы, ниспровергатели основ, безбашенные революционеры.
     Их будущее - это по европейски секуляризованное и даже, более того, - открыто антицерковное сознание. Как странно, что русские большевики и западные либералы, при всей их непохожести, так похожи в своем отрицании Церкви, религии, Христа. В отрицании всего, что не вписывается в их видение, в их понимание места и роли человека, свободы воли и права других людей на собственную жизнь.
     Так изменилось ли что-то по сути своей? Похоже, нет. Всё как всегда. Церковь – или орудие или помеха в планах власть имущих. А для молодежи просто нечто, вышедшее из моды, а потому смешное и глупое.
     Остается надеяться на то, что нынешние молодые скоро повзрослеют, а на их место придут юные ниспровергатели уже их либерально-безбожных основ. Их дети, такие же, как они, только молодые.