Альянс Одиночества 3

Глава 7.
Когда я заявилась домой, с меня текло сто ручьев. Рой выругался, что я залила весь пол, понес сушить ковры и кинул на меня полотенце.  Я закашлялась. Вся насквозь мокрая, как мышь. Это ужасно. Я поднялась к себе и переоделась в махровый халат. Рой заварил мне горячий чай
-- И даже сейчас, ты не хочешь мне ничего рассказать? – спросил он, протягивая кружку
Я вздохнула, отпив горячий чай. Но я совершенно не почувствовала его жара, потому что внутри меня был настоящий вулкан
-- Рой, как я могу признаться себе в чем-то, тем более, по отношению к какому-то человеку, если весь этот мир, который я хочу построить – растает словно дымка?
-- Ты боишься, что мы опять переедем?
Я кивнула
-- Если бояться, то можно всю жизнь прожить в четырех стенах. Ты что влюбилась? – задумчиво добавил он
Я заглянула внутрь себя. Прислушалась. Тихо
-- Вроде нет, не знаю. – Я грустно добавила – Рой, я таких людей еще не встречала, правда,…
-- Как в твоих розовых мечтах?
-- Почти что – улыбнулась я
Брат сел, обняв меня
-- Послушай. Мы постоянно обжигаемся. Не беги – если не хочешь
-- Мне это наскучит – сказала я, закинув голову – Мне совершенно не хочется никаких отношений. А просто для галочки – сказать, я люблю, так смысл-то?
Брат покачал головой
-- Маленькая обманщица.
Я подняла глаза и ухмыльнулась
-- ну, то, что хочу … оно немного из другого рода…
-- Вот-вот. Я всегда знал, что ты извращенка – хмыкнул брат
-- Ну, знаешь, это сильнее меня – сказала я, и меня начало трясти.
Рой забрал из моих рук кружку
-- Знаешь что, иди-ка спать. Я уберу все, что ты тут наследила. И не забивай голову.
Я кивнула. Встала, взяла диск и поднялась к себе.

Единственной моей мыслью, было не попадаться на глаза Гилберту. После вчерашнего, это было очень сложно. Мне не хотелось ничего выяснять. Никаких – мы, или между нами. Диана извинялась передо мной. От этого мне стало еще больше тошно. Я стала себе отвратительна. Гил будто вообще не замечал меня. Я сидела с Риммой, мы разговаривали о предстоящем тестировании.
Все уже разошлись немного. Гилберт остался с какими-то документами. Римма пожаловалась, что Рон задерживается и пошла его искать. Я сказала, что подожду ее тут. В кабинете. Гилберт вдруг вышел из кабинета. Мы встретились глазами. Он проскользнул к двери. Я услышала щелчок замка
-- Почему я так и думала? – дрожащим голосом, спросила я
Он пожал плечами
-- Похоже, мы не договорили…
Он сел напротив меня. Эти гляделки продолжались несколько минут.
-- Нет и еще раз нет – сказала я тихо
-- Какого черта? Я что…прошу от тебя что-то? Или говорю что-то о своих чувствах? Мне банально скучно
-- Ты чудовище – сказала я, отвернувшись
Гил повернул мою голову, взяв меня за подбородок
-- Брось, чтобы это было такое вчера? Такой внутренний порыв…
-- На который ты весьма яро ответил – фыркнула я, глаза его заискрились.
Я заметила за собой, что ноги становятся ватными, я снова попала под чары взгляда. Он отступил, играя
-- У меня есть девушка
-- ты себя или меня уговариваешь? – улыбнулась я
-- У тебя есть парень
-- Сай, мне не парень – отрезала я
-- Ну, значит, будет им.
-- Что за сети ты плетешь?
Гил закинул голову и засмеялся
-- Какие сети, я откровенно говорю тебе – чего я хочу.
-- да, не пошел бы ты, придурок.
Я встала и дернула ручку двери
-- Открой, черт тебя побери…
Гил резко ударил по стене, в сантиметрах от меня
-- Псих кроет? – спросила я спокойно, поворачиваясь.
Он приблизился, так, что кончики наших носов едва не соприкасались
-- Ты дразнишь меня, я понять не могу?
-- Я могу доставить себе хотя бы это удовольствие?
-- ты веришь мне?
-- После этих разговорах о твоих «желаниях»? Уже нет
Он вздохнул
-- Предлагаешь, просто так тебя отпустить? Пойми, я не люблю, когда со мной играют, и когда выставляют меня идиотом. А если я что-то хочу – я это получаю
-- ты уже говорил, что можешь меня купить…
Я осеклась, увидев, как сверкнули его глаза
-- Нет-нет, ты сдурел?
-- А что…я заплачу.
Я размахнулась и ударила его по лицу
-- Не пойму, то ли ты считаешь, что я могу продаться, то ли давишь на мою любовь к матери
Гилберт потер ушибленное место
-- В этих играх ты не заработаешь нужную сумму. У меня же есть деньги, чтобы оплатить лечение твоей матери. В противном случае, я тебя уничтожу.
Он говорил серьезно. Его глаза пылали
-- Я сделаю так, что твоего брата не примят не на одну работу, что твоя сестра станет изгоем, я добьюсь, чтобы перевели твою мать, а тебя вышибли из этой Академии. Я сделаю так, что не в одном городе, вы не найдете себе жилье, что будете жить под забором, я могу…ты знаешь, у меня хватит сил на это.
Я смотрела на него полными ненависти глазами
-- Черт возьми…, я думала…да как мне в голову пришло это! Ты – отвратителен!
-- Да? Просто скажи – да, и твоя жизнь, станет раем.
Я смотрела на него и слезы катились по моим щекам.
-- Ненавижу тебя
-- Ну?
Я сглотнула. Посмотрела ему в глаза. Потом в пол
-- Согласна. Но! Сначала – ты должен оплатить лечение. И когда я буду оповещена, что деньги на счету, только тогда…
-- Понял.
Он открыл мне дверь. Я выбежала, в слезах. Моя зарождающаяся любовь вспыхнула жуткой ненавистью и полнейшим желанием отомстить.

Я пришла домой. Я места себе не находила. Меня колотило. Зазвонил телефон. Я подняла трубку. Из больницы пришло подтверждение…

Глава 8.
Надо отдать должное, что Гилберт Шелер был человеком слова. И в некоторой мере, он все же был галантен и обходителен. Но он настолько был избалован своими желаниями, что думал, что может получить все на свете. Когда я зашла в их дом, я была поражена. Чего там только не было. Коллекционные издания книг, произведения искусства, прислуга. Мне такое и не снилось. Никогда в моей жизни.
Я поднялась наверх. Гил стоял, скрестив руки
-- Я не думал, что ты…
-- Сдержу свое слово? Брось, Шелер, ты поставил мне ультиматум. Ты же мог отозвать эти деньги.
Он кивнул, как бы подтверждая, что именно так и поступил бы. Когда он подошел ко мне, мне захотелось оттолкнуть его, дать ему по роже, так чтобы следы от моих ногтей глубоко прорезали эту белую мраморную кожу. Чтобы в этих глазах светилась ненависть ко мне и боль.
Но тем больнее было мне, больнее видеть, что в них светиться нежность, безграничная и бесконечная. Мое сердце начинало таять. Когда наши губы соприкоснулись, когда я почувствовала перину кровати. Но ужас, какой-то затаенный нечеловеческий ужас готов был уничтожить мое сердце. Я стала брыкаться. Но не могла с ним справиться. Мои глаза блуждали по комнате. И, наконец, натолкнулись на сувенирный кинжал. Я молилась Богу, чтобы он оказался острым. Я сделала вид, что перестала сопротивляться. Едва он успокоился и отвлекся и его губы оторвались от моих, я резко оттолкнула его, бросилась к стене. Сорвав с нее кинжал, я выставила его вперед
-- Только попробуй подойти!
Он скрестил руки на груди, ухмыльнувшись
-- ну, и чтобы это могло значить?
-- То, что я ненавижу тебя. Мертвый Шелер не сможет отозвать деньги, верно?
-- А то, что главная подозреваемая в моем убийстве – ты, это в порядке вещей?
Мои руки дрожали. Он смотрел на меня, на кинжал. Вздохнул, прикрыв глаза
-- Уходи – сказал он
-- Что? Но…
-- Я сказал, уходи! Убирайся! – закричал он
-- Но…
-- Черт, да не буду я отзывать эти деньги. – Быстро выпалил он, как будто ему было все это отвратительно – Уходи, и чтобы я больше никогда тебя не видел.
Я опустила кинжал
-- Гилберт…
-- Дура – ты.—сказал он, отходя и открывая дверь
Я как раненный зверь бросилась к спасительному выходу. И на бегу, я услышала
-- Неужели, ты действительно поверила, что я могу так с тобой поступить?...
Я остановилась и обернулась. Но Гила не было. И я сослалась на разыгравшееся от страха воображение.

Едва добравшись до дома, я завалилась к Энни. Разревелась и все ей рассказала. Не было пределов ее гневу. Я же лежала в ее комнате, на полу, на ковре и тихо плакала.
-- Я разберусь, я клянусь!
-- Нет – оборвала я – Он все же заплатил за лечение моей матери
-- Ты серьезно? – Энни, кажется, не верила своим ушам.
Я кивнула. Потом попросила бумагу и ручку. Я написала два письма – одно Диане, другое Гилу. Я оставила их Энни, попросив передать им, когда я уеду из города.
Она поклялась.

«Дорогая Диана,
Наверно для меня было бы невыносимым уехать из города, не объяснившись с тобой. Я – ужасный человек. По правде говоря, все твои обвинения – были вполне обоснованны. Но…, я не буду мешать или портить тебе жизнь, я уезжаю, и больше ты обо мне не услышишь.
Все что я узнала о Гилберте, дало бы мне сейчас полное право сказать тебе – беги, беги от него, он погубит тебя. Но я не делаю этого. Во мне сейчас говорит боль и обида на него. Да, и уверенна, он тоже зол на меня. Я скажу тебе – я хочу, чтобы ты была счастлива с ним. И он позаботиться о тебе, чтобы он не говорил и не делал, он – человек чести. И я уважаю его. Люблю тебя, дорогая, прощай…
Твоя Линда»

«Гил…, прости, язык не поворачивается, написать «дорогой»…,
Я уехала, как ты успел заметить, но все же, не хочу, чтобы ты держал на меня зло. Сама скажу, что, не смотря на то, что я зла и обиженна, сейчас, пока пишу эти строки, после моего отъезда, я уже отпущу всю эту боль.
Пусть, твои методы, были не самыми человечными, я вполне понимаю, что тобой двигало. Но и ты должен был понять, что я не могу и не хочу причинять боль тебе. Потом было бы хуже. У меня наворачиваются слезы. Я уже сказала тебе, что запомню тебя на всю жизнь, как самое яркое, что когда-либо со мной случалось. Сейчас будет нечестно говорить все это, но я…все же полюбила тебя. Немного странно и больно, раздирая свое сердце тысячью осколками. Мне будет тем больнее сейчас уезжать, чем больше я скажу о своих чувствах. Мне было не хотелось ни за что отпускать тебя. Хотелось бы очень сильно обнять сейчас, или хотя бы просто посмотреть на тебя, на прощанье. Я знаю, что не выдержу. Я не хочу, чтобы ты искал меня…, но знаю, самой мне будет совсем невмоготу. Поэтому, я скажу, что уезжаю в Ньюпорт. Я, надеюсь, что ты простишь меня и через много-много лет, мы встретимся и сможем поговорить. Спокойно, без эмоций и простить друг другу все. Все на свете. Ты, пообещай мне кое-что…, нет, лучше поклянись! Не знаю, как ты относишься ко мне, и знать не хочу, но ради твоей ненависти или привязанности, чтобы это не было – поклянись, что не оставишь Диану. Никогда ее не оставишь!
С надеждой, твоя Линда…»

Я шла домой, прокручивая в памяти эти отрывки. Всего месяц, и я исчезну. В Ньюпорт. Все. Навсегда. Все начну сначала.
Брат уже начинал собирать вещи. Я отправила заявление в Академию о переводе. Никто из моих сокурсников еще не знал об этом.
К вечеру явился Саймон. Я рассказала ему о том, что скоро уеду.
-- Ты так спонтанно решила…-- прошептал он, когда мы вместе вышли, чтобы прогуляться
-- Прости, я просто сама не ожидала – развела руками я – Просто, раз мама заканчивает лечение, ей нужен совсем другой уход, другие врачи. В Ньюпорте живет ее сестра. Будет лучше, если мы будем жить рядом с ней.
-- да-да, я понимаю. Но это же так далеко. Мы совсем не сможем видеться.
Я улыбнулась
-- Сай, ну, ты же курьер, мотнись к нам в Ньюпорт. Тем более, мы вполне можем созваниваться
-- Серьезно?
-- Почему бы и нет – я улыбнулась
-- Ну, для тебя это вряд ли что-то значит – обиженно сказал Саймон
Я остановилась, опустив глаза в пол
-- Чтобы это могло значить?
-- Я знаю, что ты ездила в Литтл-Хилл
-- И что?
-- Ты к нему ездила.
Я вздохнула, отвернувшись, мне было неприятно вспоминать
-- Если я расскажу тебе, ты убьешь его. А мне бы этого не хотелось, потому что он оплатил лечение моей матери.
-- Что? Он оплатил?
-- Представь себе, в нем тоже может проснуться благородство
-- Честно говоря, с трудом вериться – Саймон замолчал. – Видимо, я был несправедлив.
-- Мне очень стыдно – сказала я, останавливаясь у автомата, чтобы купить воды – За мое поведение. Это все было проверкой, а я действительно поверила, что он мог так поступить.
-- Проверкой, для чего?
-- Он все это время, очевидно, считал, что я больше верю слухам, чем ему самому. Он разыграл для меня маленький спектакль. И, увы, я не прошла проверку. Я поверила…
Я открыла колу, и сделала пару глотков
-- Забавно то, что я чуть его не заколола
-- Да, ладно?
-- Серьезно. Настоящим ножом. Ты бы видел его глаза…
-- Теперь я понимаю, почему ты уезжаешь – задумчиво сказал Саймон, присаживаясь на скамью – Тебе невыносимо смотреть в его глаза
Я села рядом
-- Честно, я его не видела с тех пор. Но ты в какой-то мере прав.
Я вздохнула. Саймон вдруг, будто что-то вспомнил
-- Я, что, собственно, приходил-то. Ты хотела попасть на концерт группы «Посланники». Они приезжают. Решил, что пока ты не уехала, мы можем развлечься напоследок?
Я улыбнулась
-- Сай, ты прелесть. Я с удовольствием. Только, давай, еще кое-кого позовем?
-- Например?
-- Энни, Рона, Римму.
Сай развел руками
-- Да, по мне, хоть всю Академию. Это не романтический вечер, а встреча друзей.
-- Вот и отлично!
Я не удержалась и порывисто обняла Саймона
-- Ой, какое тебе большущее спасибо за то, что ты есть!
-- Омг, я сейчас заплачу! – передразнил меня Саймон. – Тогда, я достану еще билеты…

Рой присвистнул.
-- Не, сеструха, ты, конечно, даешь…
Я посмотрела на себя в зеркало и улыбнулась. Высокие сапоги, кожаные черные. Короткая клетчатая юбка с цепью. Темная майка с открытой спиной, обрезанные перчатки. Я ярко накрасилась. Максимум черного. Туманный взгляд. Надела длинные сережки. Повернувшись к Рою, я усмехнулась
-- А ты, что думал? Я должна навести фурор перед отъездом
-- Обычно ты уходишь по-английски
-- В этот раз, я хочу это запомнить…-- сказала я
Брат заметил грусть в моих словах
-- И это человека там не будет?
Я покачала головой.
Энни забежала за мной, вся сияя. Я впервые в жизни видела ее в брюках, в темных узких брюках. И в первые накрашенной. На ней была кожаная жилетка, в волосах шпильки. Она крепко обняла меня
-- Ах, дорогая, ты не представляешь, как я рада, что ты меня позвала
-- Эн, без тебя, мне было бы здесь очень туго.
Когда мы вышли и шли по направлению к кафе, в котором работал дядя Саймона, я решила спросить
-- Энни, мне нужно выходить из культа, раз я уезжаю?
Энни тепло улыбнулась и потрепала меня по плечу
-- Что ты, родная, ты наша сестра – это навсегда. Неважно где ты, сердцем мы с тобой!
Мне захотелось очень крепко ее обнять. Но я решила, что сделаю это потом. У входа уже стоял Рон и Римма. Римма была в очаровательном коротком платье. Вместе с братом они были похожи, на две зловещие фигуры из фильма ужасов
-- Никогда не думала, что вы можете так вырядиться – усмехнулась я
-- Ты просто не знаешь, в каких местах мы отрываемся – ответила Римма, зловеще сверкнув зелеными глазами
-- Жаль, что ты уезжаешь, я только успел к тебе привыкнуть – вздохнул Рон
-- Я оставлю вам адрес и телефон, можете навестить меня.
-- Но это же далеко! – застонала Римма – Лучше ты возвращайся сюда!
Я покачала головой. Я знала, что даю себе зарок – не возвращаться сюда никогда. Вдали я увидела Эллу. Она отчаянно размахивала руками.
-- Я решил, что ее ты тоже захочешь видеть! – вставил, невесть откуда появившийся, Саймон
Я вздрогнула
-- Ты угадал.
Элла подлетела ко мне, и закружила меня за руки
-- Черт, ты даже не представляешь, как тебе идет!
-- Как твое плечо? – виновато спросила я
-- Забей, уже все прошло. Ну, что идем мы, отрываться или так и будем тут стоять?
С приходом Эллы, компания резко оживилась. Я заметила, что они неплохо ладят с Энни. Эн перехватила мой взгляд
-- Не удивляйся, мы были знакомы еще до Академии. – Шепотом сказала она мне
-- Ты никогда не говорила.
-- О таком обычно молчат.
Судя по многозначительному взгляду Энни, дело опять касалось мистики и культов. Я даже не стала ее пытать на этот счет.
Клуб «Черная Роза» находился на пересечении пути на Литтл-Хилл и Граунд-роуд. Это был не очень большой клуб, выполненный и оформленный в готическом стиле. Когда мы зашли, уже гремела музыка. Нам попадались и вампиры, и зомби, и еще куча всякой нечисти. Как оказалось, Элла знает большую часть этой нечисти. А вот Энни по большей части их избегала. Я перехватила ее за рукав
-- Не говори, что ты была рокершей?
-- Все гораздо хуже – усмехнулась она в ответ.
Римма заказала коктейли, а Рон с Саймоном уже уселись за столик. Я стояла с Энни и Эллой у самой сцены.
-- Давно мечтала на них сходить – сказала мечтательно Элла – У них такой красивый солист.
-- Заодно и оценим – хмыкнула Эн – Я вообще, честно говоря, про них не слышала.
-- Меня просветил брат – сказала я, пытаясь взглянуть, не стоит ли где, кто-нибудь знакомый. Я почему-то думала так же случайно, как тогда в кафе встретить Диану и Гила. Я скучала по Диане. Тем не менее, я понимала, что встреча для нас будет невозможна. Это съедало мое сердце изнутри.
-- Хаха, -- вдруг воскликнула Элла, выпрямившись – Я вижу их барабанщика…
Она схватила меня и Энни, и быстро направилась к нему
-- Оли! – воскликнула она – Эй, ты меня помнишь?
Барабанщик был очаровательным длинноволосым блондином с вытянутыми чертами лица. Он обнял Эллу
-- Конечно, дорогая, мы не так давно виделись.
-- Познакомься, это Энни и Линда. Линда ваша новоиспеченная фанатка.
-- Серьезно? Круто, надеюсь, вам понравиться – он ослепительно улыбнулся и чмокнул Эллу, удалившись
-- Эх, все же я его захомутаю – многозначительно стрельнув глазами, сказала Элла.
Мы с Эн расхохотались
-- Полно вам! – обиделась она – Вернемся к нашим.
Мы вернулись за столик. Коктейль ударил в голову после второго бокала, и после того, как отпел разогрев, было уже довольно «весело». Энни сидела, облокотившись на Рона. Римма и Элла допивали уже четвертый бокал, тем не менее обе были, как стеклышко. Элла рассказывала что-то о солисте, и Римма делала вид, что очень внимательно слушает. Сай почти не пил, все время, поглядывая на меня. Потому что мне с непривычки, уже было не очень хорошо. Наконец, «Посланники» вышли на сцену. Элла начинала свистеть, отчего Римме и Саю пришлось схватить ее за обе руки, чтобы посадить обратно. Я вытянула шею, пытаясь их разглядеть.
Я увидела сначала Оливера, барабанщика, потом гитариста. Гитарист был весь покрыт татуировками, с длинными темными волосами, в кислотно-зеленых очках.
-- О, Тоби! Это бас-гитарист! Такой брутальный дядя…-- прошептала мне на ухо Элла, изрядно распространяя вокруг себя запах алкоголя.
Последним вышел солист, на нем был черный плащ с красной каймой, и лицо его было скрыто в капюшоне. Я встала и пошла ближе к сцене. Кто-то взял меня за руку и пошел за мной. Позже, я поняла, что это была Элла. Я замерла под сценой
-- Хэй, я рад приветствовать вас! – крикнул солист, и все дружно завопили в ответ.
Я вздрогнула, какой чарующий голос. В этот момент я подумала об арфе. Именно о ней.
-- Надеюсь, вы еще не настолько пьяны, чтобы не различать аккордов, а???
Раздались крики, типа – «в нас влезет еще». Он усмехнулся в тени капюшона.
-- НАЧНЕМ!!!!
И как по щелчку все помещение взорвалось гудящей, многогранной и уровневой музыкой и восторженными криками. Мне показалось, что эта волна захлестнула меня
-- Его Джей зовут – шепнула мне на ухо Элла и я едва ее расслышала.
Он быстрым движением снял капюшон. Я подняла глаза. Такого красивого парня я еще не видела. Наверно, когда Бог создал человека, он хотел сделать его именно таким. БЕЗУПРЕЧНЫМ. Каждая линяя, каждая выемка…все идеально и гармонично. Широко распахнутые глаза, длинные ресницы, ямочки на щеках, ослепительная белоснежная улыбка. Темно-каштановые прямые волосы, чуть длиннее, чем до линии скул, косой пробор. В свете софитов его светлая кожа, отливала каким-то зловещим, неземным блеском. Но самое яркое – это глаза. Небесно-голубые, почти прозрачные с тонкой более темной линией по краям. Даже у моего брата не было таких красивых глаз. И этот божественный голос. В этот момент мне показалось, что мое сердце навеки будет отдано этой группе.
-- Край неземной, где ты сможешь обрести покой,
Он там, только подними глаза к небу…
Верь мне и своему сердцу! – он вытянул эту фразу, успевая играть на соло-гитаре. Электронный Гибсон допел вместе с хозяином и растворился в остальной музыке.
Джей опустил глаза, и я поймала его взгляд (или мне показалось?). Он улыбнулся
-- Этот край, такой красивый, как лотоса цветок,
Но ты, прекрасная дева, божественный росток…
Я почувствовала, что щеки мои пылают. Это всего лишь слова песни, но он их так сказал. Элла обняла меня за плечи, шепнув
-- Не попадай под очарование Джея, он ловелас…
-- Ага, еще бы…-- ответила я, будто под гипнозом.
С такой красотой и не грех разрушать девичьи мечты…Песня закончилась и раздались аплодисменты. Джей погладил гитару по грифу.
-- Фьюх, ну, ребятки, как? Неплохо начали? Думаю, что галерке пора присоединиться!
Те, кто сидели за столиками подняли бокалы. Кое-кто все-таки встал и вышел ближе к танцполу
-- О, да, я хочу видеть ваши лица, я хочу вас запомнить! Особенно красивых девушек…
Он взглянул на Эллу, которая расплылась в улыбке и на меня. Я опустила глаза, не в силах смотреть на это сияющее лицо. Следующая песня также была воспринята на ура. Меня уже не держали ноги. Потом еще, еще, еще и еще…
Элла уже держалась за колонну. К нам присоединилась Римма, вокруг которой сразу же, как пчелы начали виться парни. Надо признать, что с ее загорелой кожей, отличной фигурой и рыжими локонами, ей не нужно было даже прикладывать усилий, чтобы покорить всех желающих. Элла с хохотом указала мне на Рона. Тот резко стал такого же цвета как ярко-алое платье Эллы, встал и пошел разгонять кавалеров сестры. Я успела дойти до столика, не смотря на все протесты Сая, осушила коктейль Рона и вернулась. Энни уже принялась что-то втирать Саймону, и ему уже было не до меня. Я вернулась. Элла куда-то делась. Потом, я заметила, что «Посланники» повытаскивали часть девушек на сцену. Там было четверо, среди которых и Элла. Которая, разумеется, зажигала рядом с барабанщиком, распустив свои светлые длинные волосы. Я стояла, улыбаясь. Джей вдруг наклонился и протянул мне руку
-- Ну-ну, а вы девушка? Я хочу, чтобы все красивые девчонки сегодня были здесь!
Я подала ему руку, и он втянул меня на сцену.
-- А сейчас мы сыграем медляк! Ну-ка, парни пользуйтесь моментом, приглашайте девушек. Особенно, ту рыженькую!
Римма отсалютовала ему, падая в объятья какого-то жгучего брюнета. Я видела, что Энни вытащила танцевать Сая. Джей начал петь, предлагая мне танцевать с ним. Я сначала растерялась, но он, видимо, не принимал отказов. Я робко положила руку на его плечо. На эти минуты, на эти блаженные минуты – я была рядом с кумиром и смотрела в эти прекрасные глаза, стараясь изучить все эти черты. Когда начался проигрыш, Джей опустил микрофон и шепнул мне на ухо
-- Просто скажи мне имя…свое имя,…и я буду, счастлив, до конца своей жизни…
-- Это я уже счастлива до конца своей жизни – покраснела я – Линда.
-- Линда…-- протянул он, прижимая меня крепче – Ты пришла с Эллой.
Я бросила взгляд на Эллу, которая уже была готова раздеться прямо там и лечь на барабанную установку. Смешок сорвался с моих губ. Джей улыбнулся
-- Ты милая…
Но ему пришлось снова начать петь, и наш разговор прервался, но я уже была в достаточной мере счастлива. Песня закончилась. Джей выпустил мою руку с большой неохотой
-- Я надеюсь…-- начал он, но не договорил.
Я бросилась за Эллой и стащила ее со сцены. Весь остаток концерта я не сводила глаз с Джея, а он отвечал тем же. Мне давно так не хотелось остаться и остановить время. Я начала жалеть, что уезжаю…
Все закончилось. Саймон почти тащил Энни. Остальные вроде были в порядке. Элла немного протрезвела, после того, как я ее умыла. Мы решили благополучно продолжить в, уже не раз упомянутом, кафе.
-- Отмечать, так отмечать! – сказала Римма, разгоряченная своим кавалером, которого (к слову), тащила за собой.
Элла вдруг остановилась
-- Не-не, погодите, у меня есть идея, ждите на улице!
И Элла нырнула обратно. Мы недоумевали, что она удумала. Тем не менее, покорно ждали.
Через несколько минут, она вышла в сопровождении ребят из «Посланников». Я поймала искрящийся взгляд Джея и мое сердце ойкнуло.
-- Ребята, решили, что тоже хотят отметить свое удачное выступление.
Я улыбнулась
-- Что ж, не вижу препятствий.
Я поймала ревнивый взгляд Саймона, но он промолчал. Джей взял меня под руку, пока мы шли
-- Наверно, я попал в рай? – усмехнулся он
-- Не думаю – ответила я – Я скоро уезжаю…
-- Я тоже, но рай не может быть вечен?
Все с тобой понятно, красавчик. Мне стало горько. Ну, а что я собственно ожидала от рок-звезды?
В кафе для нас уже был накрыт стол. Мы больше пили, чем ели, я плохо соображала. Мысли путались. И мы с Джем все танцевали и танцевали. Мои ноги меня не слушались, так что он почти, что носил меня на руках. Сай не спускал с нас глаз.
-- Я покурить – сказал Джей, выходя на улицу.
Я нырнула за ним. Он сидел на скамье, перед кафе, пуская клубы дыма. Я устроилась рядом.
-- Я вижу тоску – сказал Джей, взглянув на меня – Леди, пытается кого-то забыть?
-- Возможно – уклончиво сказала я – Вы что же, проницательны, я смотрю?
Он пожал плечами
-- Могу сказать – работа такая. Устал. Хочу вернуться домой. Но пока нельзя. Думаю, через полгодика…
-- А как же ваша учеба?
-- Да, вот, так и учусь – наскоками…-- он покачал головой – Музыка – моя жизнь, что уж поделать с этим. Отнять у меня, ее – значит отнять все на свете.
Я погрустнела, опустив глаза
-- В моей жизни такого нет.
Джей обернулся на меня, шутливо нахмурив брови
-- Не поверю, что такой красотке нечего терять
-- Кроме чести и совести – ничего – ответила я, улыбнувшись его гримасе.
Он как-то замер весь, и долго серьезно смотрел на меня
-- Слушай, Линда…, если бы я сказал тебе, что … в тот миг, когда я тебя увидел, я подумал, что такую девушку никогда не встречал, ты бы поверила?
Я посмотрела на его серьезное выражение и кивнула.
-- А если бы я попросил тебя, стать девушкой рокера, ты бы согласилась?
Я вздрогнула
-- Ты шутишь?
-- Нет, я серьезно…
Я смотрела на него. Действительно серьезно
-- Ты ничего не знаешь обо мне…
-- Да, узнаю…разве это плохо?
Я не верила своим ушам
-- А если я тебе поверю, ты меня не обманешь?
-- Обещаю, я буду прилично себя вести – он оскалился, как бы своим видом опровергая слова.
Я улыбнулась
-- Тогда, думаю, согласилась бы…, но я переезжаю в Ньюпорт.
-- Стоп. Ты серьезно? В Ньюпорт?
Я кивнула
-- Я ведь…оттуда.
-- Что? – я все еще не могла поверить – Да, ладно?
-- Нет, правда. Это же вообще здорово!
В этот момент, я поверила, что счастье возможно и для меня…