Альянс Одиночества 4

Глава 9.
Мы возвращались домой. Элла решила, что уже слишком поздно, чтобы ехать в Литтл-Хилл. Она решила остаться у меня. Энни умоляла, чтобы присоединиться к нам.
В итоге, мы лежали на полу, в пижамах, завернувшись в одеяла, и в воздухе царил аромат теплых перьев и травяного чая. Энни уже дремала. Элла смотрела в окно, которое возвышалось над нами, и через которое просачивался лунный свет
-- Тебе не грустно? – тихо спросила Элла
Я отодвинула, пустую кружку из-под чая, посильнее завернувшись в плед
-- У меня просто нет выбора
-- Я не об этом – добавила Элла. – Я о Гилберте
-- Зачем? – застонала я, отворачиваясь от нее.
-- Тебе нужно было бы попрощаться с ним. Не так. Только не так.
-- Я все решила. Если я ухожу по-английски, значит так.
Элла молчала. Я смотрела в потолок. Задумчиво. Но в голове была леденящая пустота. Мозг отдал руководство прямо в руки сердцу. Оно же в свою очередь стало ныть и истекать кровью, умоляя сжалиться над ним.
-- На самом деле, я просто боюсь, что тогда не смогу уехать…
Элла улыбнулась
-- Это я и хотела услышать. Ты все же любишь его?
-- Что такое любовь? – ответила я вопросом на вопрос и закрыла глаза – У меня болит голова. Давай спать.

Наступил день моего отъезда. Я помогла Рою расположить маму и сестру. Он хлопотал с чемоданами. Я стояла на перроне, обнимаясь с Энни. Проводить приехали меня – Энни и Сай.
Саймон тоже крепко обнял меня
-- Послушай, я буду тебе звонить, обязательно – с улыбкой сказал он
Я кивнула
-- Я с удовольствием, как я без вас буду…
Я увидела, что на перрон вскакивают Элла и Джей. Я обняла Эллу, которая плакала и что-то долго бормотала. Джей стесненно улыбался
-- Мне бы тебя…ненадолго…
Я отошла с ним за киоск. Джей долго мялся. Сегодня на трезвую голову и на свету, он казался мне живым воплощением чего-то небесно прекрасного
-- Ты можешь мне пообещать, что будешь ждать меня в Ньюпорте?
-- С чего бы? – парировала я
-- Кажется, я влюблен
-- Кажется, ты – обманщик – я отвернулась – Послушай, мне абсолютно все равно. Я подожду.
Его рука коснулась моего плеча
-- Я сдержу обещание…
К вокзалу подъехала черная иномарка. Сердце мое отчаянно забилось и рухнуло вниз. Дверь открылась. Перед машиной стояла Диана. Вдали, будто боясь подойти ко мне. За рулем был Гил. Я чувствовала его злость на меня, еще из машины. Он смотрел на меня холодными глазами. Все же он вышел. Я сжала руку Джея. Музыкант не мог понять, в чем дело. Гил медленно, мерея шаги, подошел
-- Я не заслуживаю того, чтобы со мной прощаться? – заносчиво проворчал он
Я опустила глаза, немного ближе подойдя к Джею
-- Мне было бы невозможно прощаться с тобой.
Я не поднимала глаза, боясь, что его чары не позволят мне покинуть это место.
-- Хм, а это кто? – он бросил взгляд на моего спутника
-- Джей – сказал он, протягивая Гилу руку
Гилберт, сейчас был воплощением всего самого черного и ужасного, что есть в человечестве. Он был безумно зол. Он смерил музыканта взглядом, которым возможно скорее посмотреть на насекомое, нежели на живого человека. Потом перевел на меня презрительный взгляд, как будто уличил меня в чем-то ужасном. Потом сделал какие-то свои заключения и многозначительно фыркнул, спрятав руки в карманы.
Я молчала. Просто гадала, что твориться там в его голове. Что пересилит? Его заносчивость или холодная вежливость? Как мне казалось, он и не пытается брать себя в руки
-- А, значит, Джей. Ну-ну, вкус-то недурен у тебя – проворчал он, продолжая оценивать парня – Только вот скажу, что он не такая для тебя  выгодная партия
-- Эй…-- Джей перевел его внимание на себя – Ты за словами следи
-- Что ты мне сделаешь? – задиристо бросил Гил – Я уничтожу тебя, и группу твою куплю, и пущу по миру вас…
-- Урод, ты, что сюда пришел? Расточать здесь угрозы?
-- Не пошел бы ты…мелкая сошка…
-- Хватит – прошептала я – А ты только и умеешь, что деньгами своими хвастать. Ума своего не нажил, так пугаешь всех одной расправой.
Я взяла Джея за локоть, показав, что разговор окончен.
Гил фыркнул, догнал нас и резко одернул меня
-- Посмотри, черт, ну посмотри же на меня, что ты видишь?
Я смотрела в его глаза. Отчаяние. Злость. Больше ничего я там не видела
-- Ты отпустишь меня – констатировала, как факт я.
-- Потому что ты все равно не будешь слушать.
Я покачала головой, отпустив Джея и отводя Гилберта в сторону
-- Ну, что? Что же ты хочешь услышать от меня? Что-то, что вечно будет держать меня здесь?
Гил вдруг стал серьезным
-- Я не могу, не смогу просто привязать тебя, если тебе нужно ехать. А тебе всегда нужно ехать, но ведь было так хорошо! Так чудесно, когда ты попала сюда. Этот семестр, пусть не долгое время, но все здесь изменилось…для меня…
Я протянула руку, так хотелось обнять его. Мне нельзя. Я не имею право. Это нечестно. Ну, почему я должна уезжать? Я не хочу…
-- Я не хочу никаких отношений – сказала я, отходя от него, сдерживая себя, чтобы не заплакать – Поэтому мне легко уезжать.
-- Лжешь…
Я зажмурила глаза и всхлипнула
-- Пусть я лгу, но ты будешь свободен.
Я побежала прочь, скорее-скорее, на поезд. Спрятаться и уехать, чтобы не было соблазна на полной скорости выскочить из поезда. Чтобы невозможно было прекратить это все одной лишь своей смертью. Так глупо было сейчас думать о смерти. Мне так хотелось разорвать эти нити, что привязали меня к этому городу. Поезд тронулся. Я видела, что Гил бежит за поездом
-- Это невыносимо, зачем ты так поступаешь? – кричал он
-- Я не могу! – у меня начиналась истерика. Я видела его, такого близкого, родного, заботливого. Я так любила его…
-- Можешь! Можешь, и ты это знаешь! Но ты не хочешь делать выбор, но почему? Умоляю тебя…
Я видела, что слезы катятся по его щекам. Мне стало еще больнее, я сползла по стенке. Поезд набирал ход, и Гилберт все больше отставал. И я решила, что позволю себе последнюю слабость. Я встала и во все горло прокричала
-- Я люблю тебя! Люблю, и ничто на свете не заставит меня забыть о тебе!!!
Гилберт рухнул на колени, и его силуэт начал таять в дали. Я так и не услышала, что он кричал мне…, но знала, он слышал меня…
Я вернулась в купе, и легла, стараясь забыть обо всем

Глава 10.
Жизнь в Ньюпорте – была скучна и ужасно монотонна. Уже прошло почти два месяца, но совершенно ничего не изменилось. Я решила учиться на дому, и корпела над книгами днем и ночью. Вечером, когда в Ньюпорте по обыкновению шли дожди, я торчала на металлических мостах, на базаре, помогая в продаже старому китайцу. Он часто отпускал меня по делам, и домой. Но все же приходилось мотаться по сырому, неопрятному городу, как курьер.
Я сидела, в мокрых джинсах, и накинув капюшон синей кофты, чтобы хоть как-то защититься от дождя. Рядом сидела Дженна, моя соседка снизу. Она была на два года старше меня, водилась с весьма странной компанией, и насколько я знала, употребляла не только алкоголь, но и кое-что похлеще.
Мы прятались от дождя, под навесом бывшего ломбарда, над которым давно сдохла неоновая вывеска. Дженна курила, пряча сигарету от надоедливых капель
-- И что собираешься делать? – спросила я ее.
У Дженны как всегда были проблемы с ее бойфрендом, парнем из кафе «Оплот». Она ругнулась и стряхнула пепел
-- Да, помиримся. Как обычно. Ему денег не хватит, и он припрется ко мне торчать – она усмехнулась
Я поежилась, холодало. Дженна сунула мне сигарету
-- Больно, да?
Я посмотрела на нее, взяла предложенную мне сигарету затянулась пару раз и закашлялась
-- Так лучше правда? – спросила она – Пусть выжгло все внутри с непривычки, но так ведь лучше?
-- Не сказала бы – ответила я, подняв бутылку пива, которая стояла забытая мной прямо на земле.
Дженна покачала головой
-- Ты смотри, упьешься этой гадостью.
-- Сама ты гадость – я промочила горло и предложила ей
-- Не, я эту местную разливную синтетику не пью – поморщилась она
-- И ради чего все-таки? – вдруг спросила Дженна, схватив меня за руку – Ради кого?
Я вздохнула. Боль, наверно, уже ушла. Просто существование в этом мерзком районе, в этом мокром городе – довело меня до не проходящей депрессии.
-- Уже, скорей, ради самой себя
Я поставила, пустую бутылку и выпрямилась
-- Пойду я, а то меня китаец мой наверно потерял уже.
Дженна перехватила мою руку
-- Хочешь, чтобы боль ушла?
Я посмотрела на нее как на сумасшедшую
-- Нет, невозможно.
-- Нет, реально.
Она потянула меня вслед за собой, в «Оплот». По крайней мере, в этом захудалом кафе было тепло. Я скинула капюшон и отряхнулась. Дженна скрылась за барной стойкой. У меня трезвонил телефон. Я увидела на дисплее имя – Энни. Вздохнув, я сбросила звонок. Вернулась Дженна, ведя за собой темнокожего высокого парня
-- Вот это она – сказала Дженна с улыбкой.
Парень хмуро посмотрел на меня
-- Дохлячка. А ведь говорил тебе. Не впутывай меня больше
-- Но, умоляю, Стеф, дай мне направку на этого твоего парня, видишь, девке худо…
Стефан внимательно осмотрел меня с ног до головы
-- Черт, если ты меня сдашь, я тебя …
-- Знаю
Он написал что-то на листке и отдал Дженне. Когда мы выходили, я заметила девушку кореянку, которая сидела у окна и как-то странно смотрела на нас. Дженна нырнула на улицу вперед меня. Кореянка поднялась. Я заметила, как странно она одета. Как ярко накрашена.
-- Не попадайся – шепнула она мне, как будто случайно зацепив локтем.
Я не поняла о чем она, и вышла на дождь вслед за соседкой.
Дженна привела меня в отель «Виктория». Она долго стучала в грязную железную дверь
-- Козел, неужели он ушел? – ворчала она, продолжая барабанить
Я куталась в кофту и думала о кореянке, и о том, что я вообще делаю в этом гиблом месте? Дверь открылась. На пороге появился худой парень с впалыми глазами. Он нервно теребил ворот рубашки
-- Джен…, ну, что торчать уже не с чего?
Она резко втолкнула его в помещение, закрыв ему рот. Потом затолкала меня
-- Ты знаешь, чего это может стоить – шикнула она
Парень развел руками и повел нас на второй этаж, в обветшалую комнату с кучей телевизоров. Я взглянула, поняв, что он тут, очевидно, охранник. В микроволновке крутилась пицца. Я поморщилась. Вид отвратный. Дженна повернулась к парню
-- Джер, нам нужно лекарство.
Он посмотрел на меня. Потом на Дженну
-- Ты, что рехнулась? Она же сдохнет!
Я посмотрела на него беспристрастно
-- Плевать
Он снова поднял глаза на меня
-- Дело твое.
Джер порылся в своих ящиках достал маленький пакетик и протянул его мне. Я потянулась за ним. Дженна посмотрела на меня с беспокойством и перехватила мою руку
-- Слушай, Линда, тебе это не надо
-- Мне лучше знать. – Отрезала я
Она посмотрела на меня с неким восхищением и отпустила мою руку. Я достала таблетки из пакета и проглотила. Некоторое время ничего не происходило. Потом потолок и пол неожиданно поменялись местами, и я рухнула на пол…

Очнулась я на свежем воздухе. Дождя не было, подо мной была трава. Я попыталась встать. Ничего не вышло. «Дженна» -- позвала я, но голос меня слушался. Я снова попыталась встать, и мне это удалось. Я находилась в каком-то поле. С множеством ручейков и маленьким домиков в дали.
Я направилась туда.
Открыв дверь, с некоторой опаской, я увидела кухню. За столом пил кофе какой-то человек. Когда я подошла ближе…
-- О, наконец, ты пришла. Я ужин приготовил – ответил мне улыбающийся Гил
Слезы покатились по моим щекам
-- Гил, Господи, что ты тут делаешь?
Он поднялся
-- Брось, я же знал, что ты не услышала, моих слов. Я решил, что должен сказать их тебе лично.
-- Да?
-- Я хотел сказать, что люблю тебя. Очень сильно люблю!
Я заплакала еще сильнее, потянувшись к нему. Внутри разливалось приятное тепло. Нежное. Но когда он до меня дотронулся – внутри меня не произошло ничего.
Я не почувствовала ни его горячего дыхания, ни прикосновения. Ни запаха его одеколона. Я отшатнулась.
-- Нет…нет! НЕТ!!!! – закричала я, пятясь. – Это обман, тебя не существует!
Гил нахмурился
-- Что ты такое говоришь? Вот он я! Перед тобой! И я хочу быть с тобой, навсегда…это будет наша вечность!
Я ударила по стене…

И мир развалился. Я открыла глаза. И они увидели не небо, а протекший потолок гостиницы. Я лежала на диване, все там же, где меня оставили. В помещении не было никого
-- Дженна…-- застонала я.
Никто не ответил. Я поднялась, по стене дошла до двери. Навалившись всем весом на железную дверь, я открыла ее. В коридоре было очень темно. Я услышала крик. Душераздирающий визг, похожий на металлический скрежет. Волосы на затылке встали дыбом. Сердце бешено застучало. Вопреки здравому смыслу (наверно, еще действовали таблетки), я пошла на крик. Единственная дверь в коридоре была открыта. Я хотела заглянуть туда, но снова раздался крик. Кто-то схватил меня сзади, зажав рот ладонью
-- Тихо-тихо, мы должны быстро уходить отсюда, через черный ход – сказал мне надломленный голос Дженны.
Я чувствовала, как ее трясет.
Я кивнула. Мы спустились по обходной лестнице. Было очень темно. Лестница была скользкой, и перила тоже были мокрые. Неожиданно, Дженна, идущая впереди меня, остановилась.
-- Кто вы? – раздался голос – Вас здесь быть не должно
Я выглянула из-за плеча соседки. Из одной из дверей, вышла девочка. Она была в белой одежде, очень бледная и изможденная, со спутанными волосами. Ее глаза были белые. Она зловеще потянула тонкие пальцы к Дженне
-- Заберите меня…заберите…
Дженна держалась, чтобы не завопить и не привлечь внимание. Она быстро оттолкнула ребенка и побежала прочь. Я спускалась медленнее. Что-то в этом ребенке показалось мне отдаленно знакомым. Я протянула руку к девочке. Наши пальцы соприкоснулись. Я почувствовала леденящий могильный холод.
-- забери меня – повторила она
Я сглотнула
-- Я вернусь, клянусь тебе…-- прошептала я, облизнув губы и выбежала прочь за Дженной.
Когда я пришла домой, и посмотрела на себя при свете, то оказалось, что мои джинсы и кофта полностью пропитаны…кровью. И руки и лицо, я вся была измазана в крови. Меня передернуло, я издала какой-то нечленораздельный звук, сползая по стене. Лестница. Вся лестница была залита кровью. Возможно, та девочка не дождется меня.
Я вспомнила, кого она мне напомнила. Ту кореянку, которую мы встретили в кафе. Я всхлипнула и стала стягивать с себя одежду, чтобы отмыть кровь.

Денег становилось все меньше. Таблетки уже явно развили во мне зависимость. По приближающейся трясучке, больше похожей на агонию, я понимала – пора. Я оставляла своего китайца и шла в эту проклятую гостиницу. Находила Джера, глотала очередную порцию и засыпала на диване. Проходило около четырех часов, моих блужданий по только мне одной ведомым мирам, я поднималась и уходила через заднюю дверь, как мышь, чтобы меня никто не видел. Ту девочку я больше не встречала.
Настал день, когда денег не осталось совсем. У меня уже был настоящий приступ. Ровно два часа назад, я должна была принять новую дозу. Я ушла. Я скиталась по улицам, пытаясь справиться с собой. Я поползла в отель. Джер хотел меня выгнать. Но я умоляла его, я знала, что сдохну без новой порции «чудо-таблеток». Джер сказал, что я должна кое-что сделать. Он отправил меня в ту самую комнату, у которой я видела девчонку. Сказал, что там нужно «прибраться». Я вошла туда с водой и шваброй. Меня чуть не стошнило. Все вокруг – стены, стол, кровать – было залито кровью. Меня колотило. Я подошла к месту, которое было завешано кульками. Отодвинув импровизированную ширму, я увидела ту самую девочку-кореянку. Она была, очевидно, мертва, и привязана к стулу. К голове ее было что-то привязано, она была залита кровью. Я вздрогнула. Мои руки сами потянулись к электродам на ее голове. Неожиданно, девчонка схватила меня за руку. Я завопила так, если бы на меня напало полчища зомби
-- Забери меня! – сказала девочка.
Я уже начинала сомневаться, что она знает что-то другое. Трясущимися руками, я отстегивала эти электроды от ее головы. Она рухнула ко мне на руки. Почти невесомая, такая худенькая.
-- Все хорошо, теперь тебе не будут делать больно – сказала я, не смотря на то, что едва могла держать ее. Мои ноги подкашивались. Мне нужны были таблетки. Но, я знала, что мне сейчас не до этого
-- Далеко собралась? – раздался голос Джера за моей спиной. Я повернулась к выходу
-- Джер я…просто прибираюсь…
-- Девчонку отпусти.
Его взгляд вполне однозначно говорил, во что я вляпалась. Я опустила девочку на кровать, прошептав
-- Жди.
Взяла швабру
-- Я уже ухожу, Джер.
Но я знала, теперь, он меня уже не выпустит. Он замахнулся, надеясь, напасть сзади. Я подставила швабру, которую он переломил по полам. Он взял меня за шкирку и отшвырнул в угол комнаты. Девочка завизжала. Я приподнялась. Я чувствовала, что что-то теплое течет по моей голове, шее и все ниже и ниже. Джер подходил все ближе. Девочка вдруг спрыгнула с кровати и вцепилась ему в волосы. Он отшвырнул ее, и она затихла. Я поднялась по стенке. Голова кружилась. Он кинулся на меня. Я поставила швабру острым концом в его сторону, и зажмурилась. В один момент, я неожиданно резко подалась вперед. Раздался хруст. Мои пальцы разжались, и что-то тяжелое и мягкое гулко рухнуло на пол. Я открыла глаза. Тело Джера лежало под моими ногами, и кровь растекалась мне под ноги. Я подбежала к ребенку, прощупав пульс.
-- нужно уходить – сказала я себе
Взяв ребенка, на руки, я поняла, что без таблеток уйти не могу. Но времени не было. Наверху раздавались голоса. Я выбежала с ребенком на улицу. Вся в крови.
Я шла по улице, умоляя о помощи. Но все шарахались от меня, очевидно принимая меня или за пьянь, или за бомжа. Я плакала, мне было плохо, и ребенок становился для меня непосильной нощей.
Впереди я увидела двоих людей. Один из них ругнулся и подбежал к нам
-- Эй, девушка, с вами все в порядке?
-- Помогите…-- сказала я, падая.
Он подхватил ребенка, передал другу. И наклонился ко мне.
-- Боже…Линда…это ты? – сказал парень, дрожащим голосом.
 Чуть приоткрыв глаза, я поняла, что он меня знает. Парень взял меня на руки
-- Оли, нам нужно отнести их обоих куда-то
-- Давай в «Оплот», Стеф нас прикроет.
«Оли» - раздалось в моей голове. Какое знакомое имя.

Очнулась я уже в «Оплоте». Поняла, что у меня перебинтована голова. Я услышала голос Стефана. Обглядевшись, я увидела, что спасенная мною девочка, сидит на кресле напротив. Она была в порядке. Относительно в порядке.
-- Как тебя зовут? – спросила я тихо
-- Кимико.
Я улыбнулась
-- Я – Линда. Ты как, Кимико?
Девочка слабо улыбнулась
-- Спасибо тебе, Линда.
Она слезла с кресла и на ощупь подошла ко мне, прижавшись и дрожа.
-- Там было так страшно. Там был такой яркий и горячий свет. Я видела только его. Очень долго. А потом было очень больно. И больше не видела ничего кроме тьмы. А потом болела голова, и я чувствовала себя такой слабой.
Она рыдала, я прижимала ее к себе и тоже плакала. Скрипнула дверь
-- И как я мог тебя оставить? – прошептал голос
Я обернулась и увидела Джея. Он был бледен, и одет в темный плащ. Слезы больно обожгли щеки.
-- Джей…
Он подошел ко мне и обнял
-- Ты себе не представляешь, что со мной было, когда я увидел тебя на улице в крови, и этот ребенок…
Я всхлипнула
-- Как я тебе рада, Джей…
Он протянул мне флягу
-- Пей
-- Что это?
-- Коньяк. Пей.
Я сделала смачный глоток и поморщилась. Горло сильно обожгло, но меня перестало трясти. В дверях появился Стефан
-- Извини, Линда, с тобой хотят поговорить.
Я подняла глаза и кивнула.
Выйдя, держась за стенку, я увидела кореянку, ту самую, которая шепнула мне такие странные слова
-- Это…правда? – спросила она – Кимико? Ты нашла ее?
Я кивнула на комнату
-- Иди, и посмотри сама…
Она быстро вбежала в комнату. Я услышала крик. Просто вопль боли и отчаяния и рыдания. Рыдания матери и ребенка. Я вошла обратно. Кимико прижималась к матери и рыдала в голос
-- Родная, я никогда тебя не оставлю – шептала ей мать, укачивая на руках, как младенца.
Я почувствовала, что ноги уже меня не держат. Джей обнял меня
-- Ты молодец. Я достаточно давно знаю Айю, ее дочь, Кимико пропала три года назад. Никто и подумать не мог, что она здесь, у нас под носом.
Я всхлипнула
-- Только у меня вопрос, что ты делала в отеле? – нахмурился Джей.
Я опустила глаза. Он резко поднял мою голову
-- В глаза смотри! В глаза, я сказал!
Он посмотрел мои зрачки. Джей встряхнул меня
-- Ты обалдела? Что это? Наркотики?
Я покачала головой, но как-то неубедительно. Но теперь, пустота в моем сердце заполнилась.

Глава 11.
А потом следовали долгие дни, и долгие ночи. В агонии, в криках, ругани. Джей запирал меня в ванной, в шкафу, где только мог. Где-нибудь, где нет острого и таблеток. Я металась, как зверь. Крушила все. Джей забрал меня к себе на квартиру, подальше от отеля, и от наркотиков.
Я рвала подушки, одежду, била посуду. Оскорбляла его. Бросалась драться. Один раз я всадила ему в руку нож. Потом сидела в ванной и рыдала. Наглоталась таблеток.
Джей вызвал скорую. Они промыли мне желудок. Я лежала несколько дней в реанимации, видя перед собой только белый потолок и слушая спокойный и вкрадчивый голос Джея.
ОН терпел все. Потом у меня были проблемы с аппендицитом. Меня положили на операцию. После этого я месяц не выходила из дома, заперлась в комнате и ела через силу. Джей поил меня травами, возил к бабкам, по врачам. Каждую ночь он сидел со мной, обнявшись в углу комнаты, и говорил, что любит меня. Что, какие бы ужасные вещи нас не ждали впереди, он всегда будет со мной.
Ему удалось вытянуть меня. Более или менее. Но вскоре начались проблемы у него. Творческий кризис, депрессия. Мы стоили друг друга своими разгонами и разборками. Соседи вызвали полицию. И мы с любимым сидели ночью в обезьяннике и истерически хохотали. Мы переносили все это вместе. Это был самый трудный год для нас. Я старалась не общаться с семьей. Чтобы не тревожить маму. Только Рой знал, что со мной. Остальные домашние думали, что я вернулась в Литтл-Хилл, доучиваться. А учебу я совсем забросила. Джей нанял мне репетитора, я занималась день и ночь и поступила на заочку, кое-как получила диплом. Сам Джей и с ребятами выпустили альбом, с большим трудом и затратами. Оставшись, фактически в убытке. Есть было по факту нечего. Оли переехал к нам. И мы жили втроем. Спасибо Стефу и Айе, что не дали нам умереть с голоду.
Когда, этот бедственный год, закончился, Джею удалось протолкнуть группу в один проект. Все завертелось, закрутилось. Повалили деньги. Он вложил их в основном, в мое лечение, чтобы полностью быть уверенным, в том, что я не примусь за старое. Я смогла устроиться на работу, в частную организацию юристом-консультантом. У меня был стабильный хороший заработок, и Джей мог уже спокойно продолжать работу над новым синглом. Оли переехал обратно к себе, переоборудовав половину дома, под студию.
Мы сидели с Джеем вдвоем на кухне. Он разложил перед собой наброски песен. Я сделала нам кофе, и помогала ему с редактированием. Зазвонил мой телефон. Энни. Я вздохнула
-- Ты так и будешь всю жизнь их избегать? – спросил Джей, поймав мой взгляд
Я улыбнулась
-- Боюсь, что она все знает. Мне за себя стыдно. Не все так любят меня, как ты.
Я наклонилась к нему, нежно поцеловав в лоб. Телефон перестал звонить. Пришла смс’ка: «Линда, почему ты не берешь трубку? Я не с очень хорошей новостью, но все же…ты должна знать. Гил женился. Энни»
Я отбросила телефон. Джей взял меня за руки
-- В чем дело, любимая?
Я покачала головой
-- Теперь это уже неважно…
Я поднялась, лукаво улыбнувшись
-- У меня есть ты, и мне больше ничего не надо.
Джей обнял меня, посадив к себе на колени
-- Ты расстроилась из-за чего-то?
Я покачала головой, склонив голову ему на плечо
-- Обними меня, чтобы мне не было одиноко и холодно…
Джей вдруг заставил меня подняться и встал сам. На некоторое время, он скрылся в комнате. Я не могла понять, что я такого сказала?
Через некоторое время, он вернулся, встал на колени и протянул мне кольцо
-- Обниму. И согрею, и буду защищать, и ограждать тебя от всего на свете. Будь моей женой.
-- Ты…серьезно? – я не верила своим ушам.
Но он так улыбался, так искренне. Я питала к нему такую нежность, что мне казалось, что ни одна душа на белом свете не могла бы быть со мной настолько же откровенной и близкой.
Я согласилась. И через месяц мы поженились. Тихо и мирно. И об этом знали, только самые любимые и близкие.

Глава 12.
Еще в самом начале пути, я говорила, что хочу. Не сказать, что я получила это именно так, как хотела. Но прошло уже четыре года, моего вполне счастливого брака. У меня была прекрасная дочь, очень похожая на Джея. Меня не совсем устраивало, что моя любимая Виктория живет в таком ужасном месте, как Ньюпорт. Джей обещал в скорости решить эту проблему. Я принарядила дочурку в воздушное белое платье. Редкие и короткие волосики аккуратно расчесала. Мы гуляли с мамой и Аей в парке. (Представьте себе, там все же есть нормальные парки!). Кимико взяла за руку Вику, и они катались на качелях. Айя с радостью сообщила, что ей удалось частично вернуть зрение дочери. Но, а пока, она была ее глазами.
Меня вполне все устраивало. Моя мать совершенно поправилась и даже устроилась на работу – флористом. Рой до сих пор не женился, но зато объездил пол мира в поисках «своего пути». Лена, которой на то время исполнилось уже пятнадцать лет, училась в местной школе, и была отдушиной маме, помогая ей с цветами. Джей предложил мне открыть свою адвокатскую контору, но я все не решалась и ограничилась тем, что совместно с тремя юристами вложила деньги в один очень любопытный проект. Джей стал чудесным лидером для своей группы, мне казалось, что он носом землю рыл, чтобы впихнуть их в то или иное шоу, или выступление. Они держались на плаву и приобретали все больше и больше фанатов. Джей души не чаял в дочери.
Я была полна самых светлых и счастливых чувств, смотря на мою любимую семью – мужа и дочь. Пару раз я все же решилась позвонить Энни, чтобы поделиться радостью. Та не забыла мне уточнить, что Гил женился все же на Диане. Т.к. я была и без того безумно счастлива, я порадовалась за бывшую подругу. Она сохранила свою любовь.
И вот, я все же надумала съездить в Литтл-Хилл в гости. Я как раз сообщила об этом мужу и собирала вещи, когда мне пришла телеграмма о похоронах. Я побледнела, села в кресло. Джей подбежал ко мне
-- Милая, что случилось?
Я молча показала ему
-- Кто?
Я покачала головой. В телеграмме действительно не было упоминания имени. Джей сказал, что я срочно должна ехать, а он подъедет с дочкой потом. Я собралась и в ту же ночь уехала.

На вокзале меня встречала Энни. Я вышла, обнялась с ней
-- В чем дело? Кто умер?
Энни опустила глаза
-- Диана…
-- Как?! – я не верила своим ушам, и уже стала корить себя, что видимо, я сглазила их счастье.
-- Разбилась на машине.
-- Кто из наших здесь?
-- Только Элла и Сай.
Я похлопала ее по плечу и мы сразу поехали к Энни домой. У нее сидела Элла. Элла долго не выпускала меня из объятий
-- Родная моя, как жаль, что ты приехала в такую ужасную минуту!
-- Я просто не могу поверить.
-- Ты немного опоздала на похороны. Мы ее вчера похоронили.
-- Ничего. Я схожу к ней на могилу.
Я дрожала, и во рту пересохло. Энни достала коньяк и мы сели, распив его на троих. Потом Энни соизволила сопроводить меня к Диане на могилу. Над холмиком, где покоилось тело, моей некогда дорогой подруги, сгорбилась темная тень. Энни замерла
-- Лучше не пойдем, пусть уйдет.
-- Кто это? – спросила я, не в силах разглядеть человека. Мне он показался почти что стариком.
Энни покачала головой и молчала. Я решила подойти.
-- Она была дорога вам? – спросила я, подходя, -- соболезную
Старик поднял голову. Меня поразила молния. Я отшатнулась, чуть не упав через низкую оградку. Это был совсем не старик. Это был Гил. На висках его появились седые пряди, он был очень неопрятен и сильно сутулился. От него изрядно несло спиртным.
-- Я исполнил клятву – сказал он
-- К…какую клятву, Гил?
-- Быть с ней до конца.
Он показал на могилу и провел бледной рукой по надгробию. Я облизнула губы, присев на корточки
-- Милая моя, почему ты не дождалась? Я ведь так хотела извиниться, прекратить эту нашу с тобой немую войну…
-- Она давно тебя простила – ответил Гил, выпрямляясь. – Она часто вспоминала о тебе, только все не решалась позвонить.
Слезы покатились по моим щекам
-- Если бы я только…могла думать… головой…
-- У каждого свои проблемы – ответил он, убираясь прочь.
Я смотрела ему вслед. Что-то в моей груди сильно защемило. Я догнала его
-- Гил, расскажи, мне о ней! О вашей жизни! Она была счастлива?
-- Я любил ее. – Ответил он сухо, смотря мне прямо в глаза. Темные омуты, что так меня волновали всегда, теперь потухли, как казалось, навсегда. – Может не так как надо, но весьма по своему. Придерживаясь той клятвы, что дал тебе.
Я опустила голову
-- Мне, правда, так жаль.
Гил остановился, обернулся и рассмеялся. Горько, но в этих нотах я узнала прежний издевательский смех
-- Жаль? Что тебе жаль? Что ты решила показать свое благородство? Отдать МЕНЯ подруге? Что заставила меня дать тебе клятву, что я буду заботиться о ней? Что я столько лет прожил с человеком, который вытянул из меня жизнь? Да, ты хоть знаешь какого мне было? Она превратилась в истеричку, в неврастеника. Она кричала, что я изменник, что я думаю не о ней! О ком угодно, но только не о ней! Она то кричала, что ты дьявол и сломала наше счастье, то, что благодетель, коль позволила попытаться. Сломала наше счастье? Да не было счастья! И никаких НАС не было! Был я, была она. А потом между нами появился ребенок. Но НАС так и не стало. Потому что меня не было. Потому что я умер! Умер в тот день, когда ты села в тот поезд!
Он сплюнул под ноги и быстрым шагом пошел прочь
-- Ребенок? – дрожащим голосом сказала я
-- Стой, Гил! – я бежала за ним – Но как, ребенок…маленький? Как он без матери?
-- Четыре года, нашему сыну…-- сказал он, с неким отвращением.
-- И…и что теперь?
-- Мне все равно. Меня не существует
-- Гилберт, не говори так!
-- Не говорить? – он повернулся, схватив меня за локти и притянув к себе, чтобы наши глаза встретились – Тогда, скажи, что останешься! Скажи, что поможешь мне жить! Скажи!
Сейчас я смотрела на него, и он был так похож на себя прежнего. Слезы текли по моим щекам
-- Гил я замужем, у меня есть маленькая дочь. Я не могу
-- Вот…ты всегда не могла…
Он отпустил меня. Я вдруг не выдержала
-- Эгоист чертов! Ты думаешь, мне было легко?! Когда я попала в этот Ньюпорт! Это отвратительный маленький городишка, кишащий торговцами, наркоманами и уголовниками. Думаешь, мне было легко с теткой маразматичкой, с больной матерью? Когда я дрогла под дождем на ветру в лавке китайца-извращенца? Без денег, без нормальной еды, без возможности получить образование? Я пила в подворотнях, курила. Меня посадили на таблетки! Я шаталась по отелю, кишащему ублюдками и убийцами! Я убила человека! Да, что так смотришь??? Я убила его, чтобы спасти себя и ребенка! И Джей нашел меня. Униженную, брошенную, без надежды, трясущуюся в агонии, в поисках новой дозы. Знаешь, как нам тяжело было? Когда у него не было работы? А я зависимая крушила дом, оскорбляла его. Он прижимал меня к себе и говорил, что все пройдет! Что мы с ним все сможем! Я лежала в больнице, на операции, с ужасными осложнениями. Нам нечего было есть и денег не было совсем! А родители думали, что я здесь на учебе, не зная, что я со своим спасителем подыхаю с голода в двушке. Но мы смогли, мы это пережили! Я справилась, вылечилась. Я получила диплом, стала работать. Джей переступил через себя, брался за любую возможность, пока не смог добиться группе статуса. И мы вместе окрепли, мы вместе взрослели! И когда стало понятно, что наши души связались слишком сильно, мы поженились. И у нас есть прекрасный ребенок. У нас все вышло! У нас есть хороший дом, счастье, деньги, семья и друзья. И мне не нужно больше ничего. А ты? Ты был здесь, ты ничего не знал обо мне! Ты мог поехать за мной, ты мог хотя бы позвонить! И я бы вернулась, тебе стоило только намекнуть мне, что я могу это сделать!
Гил слушал меня молча, бледнел.
-- Ты…любишь его? – спросил он тихо
-- Джея? Моего мужа? – я вздохнула – А что такое любовь? Я знаю его, он моя надежда и опора, я очень трепетно и нежно к нему отношусь. Без страсти и тряски во всем теле. Но этот человек позволил мне жить, не дал упасть на самое дно. Мой ответ – я ни за что не смогла бы его оставить. Я не смогу жить без него. Просто уже не умею. И ты спросишь, люблю ли я его? Ответ – наверно, да, очень люблю.
Я сжала губы, отвернулась и ушла.

Я сидела в своей бывшей комнате, у мисс Ролл. И плакала. Плакала потому, что мечтала о нем, о моем Гиле всю свою жизнь, а теперь…у меня не было возможности быть с ним. Никогда. Я бы никогда не предала Джея.

Эпилог.
Вы спросите, в чем же конец этой истории? Я вам отвечу – у этой истории просто не может быть конца. Потому что это – моя жизнь. Я любила, отрицая это. Не желала решать, не желала рушить. Я нашла человека, который решил и сделал все за меня. Который взял опеку и руководство надо мной. Я так привыкла, что из-за болезни матери, права голоса у меня не было никогда. Тогда, оставляя Гила почти в отчаянии, я смогла все таки принять одно решение, и поцеловать его. Так как всегда хотела, когда меня все внутри переполняло любовью и страстью.
Я вернулась в Ньюпорт. К мужу, к дочери. Которых я любила. Я постаралась забыть.
Вы спросите, о чем эта история? Я отвечу – это история о двух людях, которые так и не смогли друг другу сказать самое главное – о своей любви. Да, мы действительно любили друг друга. Но мы были так похожи, что для нас было таким невозможным быть друг с другом.
И сейчас, спустя много лет, когда у меня уже было двое прекрасных внуков, я вернулась в Литтл-Хилл, на могилу Дианы. Стояла и плакала, я случайно столкнулась с Гилбертом на входе. Он был тенью. Тенью себя. Как он говорил – он умер тогда, когда я уехала. Его глаза были безжизненны, и он плохо соображал. Он протянул ко мне руку. И мы обнялись. Так, как будто всех этих шестидесяти лет не было. Будто мы по-прежнему молоды и прекрасны. Будто он все тот же нахал и насмешник, глава студсовета Академии – красавчик Гилберт, а я все та же замкнутая и холодная, но бесконечно и страстно влюбленная в него Линда. И этим взглядом. Взглядом двух искателей, двух представителей культа, мы смогли сказать друг другу все, что не сказали раньше
О нашей любви, о нашей тоске…, и хоть уже было поздно, но мы так наслаждались подаренной нам минутой…судьба, пожелала, чтобы мы…были хотя бы мгновение, вместе…хотя бы мгновение…
Скромный старческий поцелуй в щеку, и я отпустила теплую и нежную руку моего любимого Гилберта, которому я так и не принадлежала ни сердцем, ни телом, ни душой. Старая боль, как будто вернулась…
Я уехала доживать свои годы в Ньюпорт.

Возможно, вы скажете – так не бывает. Но все же, на наших надгробиях стояли одинаковые даты смерти. Просто в тот час, я почувствовала такую пустоту, будто меня лишили жизни. Я поняла, что он – умер. Где-то там очень далеко, за сотни километров от меня. Я вышла на кухню и выпила то, что было заготовлено мною заранее. В итоге, я умерла на час позже него…
Вы хотели счастливый конец? Его просто не могло быть. Не могло быть для двух людей, совершивших слишком многое и сделавших столь малое…
Для двух одиноких сердец.
Для тех, для кого одиночество стало единственно возможной мерой наказания, за их недопустимую любовь…

С непонятной тоской и сожалением,
Ваш дорогой автор – Д.Р.
19.06.2010г.