В свидетели - цветы!

                1

Эта история с равной лёгкостью могла случиться как в прошлом, так и в настоящем и даже в будущем. В небольшом уютном городке проживала, самая что ни на есть обычная, но очень дружная семья, одна из тех, что привыкла при любых обстоятельствах жить честно и своим трудом добывать себе хлеб насущный. И, само собой, разумеется, что жили они скромно, никого не шокировали.  Квартира на первом этаже позволяла им владеть скромным участком земли, выход на который был прямо из кухни. Немного овощей, зелени, одно вишнёвое деревце – вот и всё богатство участка. А, ещё цветы, Евгения Георгиевна просто обожала цветы. Рано овдовев, она, без сторонней помощи подняла двоих детей. Кроме работы педагогом она ещё обучилась портному ремеслу, и это приносило ей неплохую прибыль. Так в постоянных заботах и пробежках она не замечала, как милые детишки подрастали, и вскоре стали совсем взрослыми.  Дочери Галине уже двадцать восемь, а Альберту – аж тридцать. Несмотря на небольшую разницу в возрасте, Альберт добросовестно исполняет роль старшего брата, держит сестру в строгости, нередко больше надобности, и если девушке и удаётся отлучаться из дому, то исключительно с одобрения брата. Для своих лет Галина выглядит просто великолепно, молодо и обворожительно. Не только молодые люди, но и более зрелые мужчины не могут оторвать от неё глаз и долго смотрят ей в след.  Это напрягает Альберта, а вот саму девушку ничуть не волнует. Ей бы только с ребятишками резвиться, а женихи, ей они не интересны, и это крайне огорчает Евгению Георгиевну.
Альберт же полная противоположность сестре. Он целыми днями пропадает с друзьями да подружками. Лучший друг Альберта, Филипп, его бывший одноклассник, недавно вернувшийся из-за границы, где обучался экономике, единственный парень, которого Альберт приглашает к себе в дом. С остальными друзьями он встречается в других местах, и причина тому кроется в том, что он категорически против, чтобы кто-то из них общался с Галиной. А Филиппу было можно. Интересно, почему?
- Галка, мы с Филей решили видик посмотреть, у него есть прикольный фильм. Завари-ка к его приходу свежего чаю.
- Слушаюсь и повинуюсь. Ты же знаешь, я просто таю в присутствии твоего дружка.
- Ты несправедлива к нему.  Филипп весьма симпатичный юноша,- вмешалась в разговор Евгения Георгиевна, которой  молодой человек был очень по душе. – А вот и он, пойду, отворю дверь.
- Добрый день, тёть Жень. Как ваше самочувствие?
-  Спасибо, родной, живу понемногу. А у тебя что нового?
-  Всё по старому. Здравствуй, Гал. Как дела? 
Надев на лицо маску безразличия, не ответив ни на вопрос, ни на приветствие, девушка вышла из гостиной. Ей страсть как  хотелось выдать Филиппу пару ласковых, тем самым навсегда отбить охоту интересоваться ею, но она сдержалась.
- Ты ведёшь себя как невоспитанная девчонка. Так нельзя, человек здоровается, интересуется тобой, а ты?
- Начхать мне на его приветствие.
- Гала!
- Ну что, мам? Он меня просто достал. Насколько мне известно, он к Альберту приходит? Вот пусть им и интересуется, а меня оставит в покое.
И девушка, прихватив с собой поднос с чайником и стаканами, фыркая и  бубня себе что-то под нос, вернулась в гостиную. Разлив по стаканам чай и разрезав торт, она, никого не дожидаясь, принялась за чаепитие.
-  Гал, тебе не горячо? – обратился к сестре Альберт.
-  Представь себе, нет.
Филипп прекрасно понимал, причину недовольства девушки, но ничуть не обижался. Не обижался, потому что привык.
 К счастью, неприязнь длилась недолго. Очень скоро Гала поняла, что с самого начала слишком уж предвзято относилась к Филиппу, не такой он и противный.  Ещё через какое-то время соседи вокруг стали поговаривать, что причина частых визитов Филиппа отнюдь не дружба с Альбертом. Разумеется, слухи доходили  и до самой Галины, но она не придавала им никакого значения. Мало ли какая блажь взбредёт в голову живущим сплетнями тётенькам и старушкам.
 Но однажды всё изменилось. Как-то, оставшись дома в гордом одиночестве, Гала решила отложить все дела и отдохнуть, предавшись чтению. Но только она с книгой в руках уселась в кресло, как в дверь позвонили.
- Уф, никакой личной жизни. Кого это там принесло?
Заглянув в дверной глазок, она увидела стоящего на пороге и переминающегося с ноги на ногу Филиппа. Через секунду молодой человек во всей красе уже стоял перед ней.
- Филь?
- Здравствуй, Гал. Можно войти?
- Прости. Разумеется, проходи, только Альберта нет, ты же знаешь, он с утра на работе.
- Да. Знаю. Только…просто…Ну, одним словом я не к нему.
Переступив порог квартиры, молодой человек продолжал стоять у входа.
- Проходи же, не стой на пороге. Хочешь чаю?
- Да, спасибо. Если, конечно, тебе не трудно.
Девушка прошла на кухню, а когда вернулась, Филипп всё ещё продолжал стоять посреди комнаты.
- Филь, ты что, как неродной? Садись, где стоишь, не в первый же раз.
- Да-да, конечно, я сяду.
И молодой человек,  как-то неуклюже, присел на край дивана.
- В последнее время, тебя как-то не видать. Я уж подумала, не женился ли.
Филипп, который и без того выглядел неуверенно, покраснел до корней волос и замямлил:
- Да-да…Я…вот.
- Переведи.
- Можно мне воды?
- Ты же к чаю ещё даже не притронулся.
- Я выпью, не беспокойся, а сейчас, можно мне воды?
Девушка вскочила с места и уже через секунду стояла перед ним, держа в руках помутневший от студеной воды стакан.
Филипп еле слышно поблагодарил её и неуверенно принял подношение.
- Да что с тобой? Что случилось? Да, знай я что разговор о свадьбе приведёт тебя в такое состояние, я бы ни за что…
- Всё в порядке, не волнуйся, я и сам собирался сказать…
- Что? Так ты женишься!? Не может быть, я снова оказалась права. А ведь я говорила Альберту, и маме, но мне не верили…
- Послушай…
- Ух, и оторвусь же я! Но у меня совершенно нет подходящего наряда. Завтра же пойду по магазинам.
- Гал…
- Нет, сегодня. Или же, попрошу маму сшить что-нибудь, этакое. Да, лучше сшить, чтобы как ни у кого.
- Гала! Дай мне сказать, это очень важно.
Резкий тон Филиппа заставил  Галю заткнуться. Изменения, произошедшие с парнем за несколько секунд были поразительными. Она никогда не видела его таким. Скулы бегали  в разные стороны, губы были плотно сжаты, а глаза, они так пристально смотрели на неё, что ей сделалось неловко.
- Позволь мне сказать, я давно должен был это сделать, но… Чёрт, это оказывается ещё сложнее, чем я предполагал. Можно мне ещё чаю?
- Ддда, да, конечно. Я мигом.
Секунд через пятнадцать, Галя уже снова сидела напротив юноши в кресле.
- Галь, Гала, нет, Галочка. То, о чём я сейчас скажу очень важно, и ты должна внимательно меня выслушать. Если бы не моя застенчивость…Я давно должен был…Одним словом – я люблю тебя и хочу на тебе жениться.
Как гром среди ясного неба. Такого она точно не ждала. Нет, она, конечно же, догадывалась о симпатии Филиппа, но что он вот так придёт и как на духу выложит всё, этого она не ожидала.
- Ничего не говори, прошу тебя, не сейчас. С самых первых дней нашего знакомства ты невзлюбила меня…
- Филь, я…
- Не перебивай, не утруждай себя. Я не в обиде на тебя. Твоё отношение послужило мне стимулом. Ты презирала меня, и я, чтобы произвести не тебя впечатление, стать достойным тебя менялся, менялся днём, менялся ночью, и, в результате, я действительно стал лучше. Я даже стал нравиться себе, а прежде такого никогда не было, я всегда был собой недоволен.
- Что ты, Филипп, ты хороший, ты всегда был хорошим парнем, а я…Я просто…
- Не оправдывайся, это ни к чему. Я уже сказал, что изменился не в худшую сторону, и это благодаря тебе.
Гала не понимала как дальше себя вести. Ей нужно было дать ему понять, что единственное, на что он может рассчитывать – это дружба. Но как сделать такое, не обидев при этом? Приход  Евгении Георгиевной в эту минуту был, как нельзя кстати.
- А, Филиппок, ты где пропадаешь, забыл нас, да?
- Что Вы, тёть Жень, как я могу. Просто дела одолели.
- Дочурка, налей-ка и мне чайку. Эти походы по магазинам изводят. Ничего вроде не приобрела,  однако, вот, пустой кошелёк остался. Цены растут, как грибы после дождя.
- Ну, Вы пейте чай, а я пойду.
- Куда ты? Ты мне вовсе не мешаешь.
- Знаю, просто мне и впрямь пора. Я после зайду, хорошо Гал?
- А что ты спрашиваешь у неё? Разве ты гость в этом доме? Ты же мне как сын, а разве сын может быть гостем в доме матери?
- Спасибо. Вы мне тоже очень дороги. Я приду, обязательно, может, даже сегодня вечером, когда Альберт будет дома.
- Приходи,  конечно, в лото поиграем.

Весь день Гала была как сама не своя. Как быть, что теперь делать? Филипп хороший парень, и он ей нравился, очень нравился. Но чтобы выйти за него замуж… Он совсем не подходил на роль принца, который должен был приехать за ней на фаэтоне и увести далеко-далеко, в волшебную страну.
 Вечером, Филипп, как и обещал, зашёл к ним на огонёк. Альберт был очень рад визиту друга, но сначала, как и полагается, пожурил его за долгое отсутствие. Когда Евгения Георгиевна объявила, что пришла пора ужинать, Галя, сославшись на головную боль, удалилась к себе в спальню. Не успела она прилечь, как в комнату вошла мама.
- Я накрою на стол, а ты прими таблетку и выходи. Не красиво, у нас гости.
- Ты же сама сказала сегодня, что это и его дом.
- Да, но…
- Значит, всё в порядке, моё присутствие необязательно.
- Но ведь он ради тебя приходит к нам. Он любит тебя, как ты этого не понимаешь.
- Да знаю я.
- Знаешь?
- Да, он сам сказал мне об этом.
- Когда?
-Сегодня днём.
- А ты!?
- Что я?
- Что ты ему ответила?
- А что я должна была ему ответить? Он хочет, чтобы я стала его женой.
- Слава Богу! Что же ты мне раньше этого не сказала?
- Мам, что с тобой? Чему ты радуешься?
- Как чему? Мы сыграем свадьбу, и я наконец-таки стану бабушкой.
- Лучше жени своего сына, а то он мне покоя не даёт.
- Гал, ты что? Ты…Ты отказала ему? Не молчи, отвечай. Я с тобой разговариваю, ты ему отказала?
- Да, да, да! Успокоилась!?
- Ой. Ой, что-то мне нехорошо. Накапай-ка корвалолчику.
Гала тут же вскочила с постели и побежала к аптечке.
- Сколько капель?
- Бухни побольше.
- На, держи. Тебе лучше? Мам, не молчи, скажи что-нибудь!
- Как ты могла? Такой парень. И чего тебе не хватает? Сколько ещё ты собираешься ждать своего принца, годы-то идут.
- Я всё понимаю, мам, не маленькая, но и ты меня пойми. Не могу я так, без любви.
- Ой, доченька, ну на что тебе сдалась эта любовь? Посмотри вокруг, сейчас это никого не волнует.
- Меня волнует, мама, меня волнует. Ты иди, а я приму таблетку и присоединюсь.
 Когда Галина вошла  в гостиную, Альберт с Филиппом сидели на диване и вели бурную беседу, точнее, Альберт увлечённо что-то рассказывал, а Филипп из вежливости делал вид, что слушает. В действительности же, мысли юноши двигались совершенно в другом направлении, и Альберт, в конечном итоге заметил это.
- Эй, приятель, ты где? Очнись.
- А, что? Нет-нет, я слушаю, слушаю.
- Ничего ты не слушаешь, летаешь где-то в облаках. Что с тобой, ты часом не влюбился?
От этих слов Галину аж передёрнуло. Вскочив с места, она, забыв даже попрощаться, снова ушла к себе. Когда Филипп попрощался и ушёл, Альберт постучался к сестре.
- К тебе можно?
- Входи,- приподняв повыше подушку, пригласила брата Гала.
- Привет. Всё в порядке? Ты так неожиданно ушла. Случилось что?
- Ничего страшного, просто башка раскалывается.
- Принести таблетку?
- Уже.
- Хорошо, значит, скоро пройдёт. Я вот что хотел тебя спросить: ты случайно не в курсе, что это такое с Филиппом?
Девушка пристально смотрела  на брата и пыталась понять, на самом ли деле ему ничего не известно, или же он, таким образом, просто пытается вытянуть из неё информацию.
- Откуда мне знать, он твой друг, это твоя прерогатива.
- Видно, тебе и впрямь нехорошо. Ладно, не буду тебе надоедать. Спокойной ночи, отдыхай.
- Чао.
 Всю ночь Галина провела в тревоге. Когда засыпала – ей снились кошмары, а, проснувшись, мысли о Филиппе не позволяли успокоиться. Что ей делать, как строить свою жизнь? Ведь мама права, сколько ещё придётся ждать своего сказочного принца, и вообще, где гарантия, что он придёт? А Филипп, он хороший,  притом, он любит её,  любит по настоящему, а что ещё нужно для счастья? А то, что она не любит его, то есть, любит, но не той любовью, которая должна быть между парнем и девушкой, так мама права, это сегодня не актуально.  К утру, Гала была уже почти уверена в том, что следует принять предложение  Филиппа.  Оставалось заявить о своём решении Филиппу и…
 Но ей это никак не удавалось, Филипп снова ушёл в подполье.  Наконец, в воскресенье, Альберт с Филиппом заявились в половине второго, оба злые и голодные как волки. Евгения Георгиевна засуетилась, она искренне надеялась, что дочь образумится, поэтому Филипп на данный момент был для неё потенциальным зятем. Когда процесс поедания был завершён, Галина попросила Филиппа помочь ей убрать со стола, и тот с радостью согласился. Альберт, собрался, было последовать за ними, но мама остановила его.
- Не ходи, пусть поговорят.
- А я что, собираюсь залепить им рты пластырем, хотят говорить, пусть говорят, в чём проблема?
- Понимаешь, твоё присутствие смутит их и помешает решить один весьма важный вопрос.
- Какой такой вопрос? Какие между ними могут быть вопросы?
- А вот могут.  Оставь их, не мешай, присядь, отдохни.
Слова матери и интонация,  с которой они были сказаны, пришлись Альберту не по душе, но, тем не менее, он не последовал за ними, а присел на диван. 

Галина была убеждена, что едва лишь они окажутся наедине, Филипп обязательно заговорит о вчерашнем. Более того, она уже решила ответить согласием на его предложение, однако Филипп молчал, и это страшно раздражало девушку. Сомнения, целая череда сомнений начала выстраиваться в её голове и по протоптанной дорожке заползала в душу и сердце. И вот, когда ей стало уж совсем невмоготу, она набралась смелости и прервала томительное молчание.
- Филипп, нам надо поговорить.
- Знаю. Я сам должен был начать этот разговор, но мне не хватило храбрости.
При этом юноша был настолько смущён, что даже не поднял на возлюбленную глаз. Галине тоже было не по себе, но, обратной дороги нет.
- Я понимаю, поэтому и позволила себе заговорить первой. Выслушай меня внимательно, и попытайся понять.
- Не торопись, прошу тебя. Подумай ещё.
Сердце юноши готово было вылететь за пределы физической оболочки. Оно предчувствовало, да-да предчувствовало  поражение.
- Сколько бы времени не прошло – это ничего не изменит.  Лишние ожидания – лишние надежды и лишние разочарования. Я много думала, взвешивала все «за» и «против»…
- Гал…
- Не перебивай. Ты хороший парень, может даже слишком хороший, но беда в том, что сердцу не прикажешь. Я не люблю тебя, а, следовательно, не могу принять твоё предложение. Это было бы несправедливо не только по отношению ко мне, но и к тебе. Ты непременно встретишь ту, которая полюбит тебя, и нужно, чтобы на тот момент ты был свободен и мог обрести счастье.
Филипп был разбит, он чувствовал, как земля уплывала у него из-под ног, но он собрал все свои силы и ничем не выдал своей боли. Не сказав  больше ни слова, он повернулся и вышел вон. С нетерпение дожидавшийся друга Альберт, увидев Филиппа, остолбенел, злость и гнев, моментально улетучились.
- Ты чего? Что произошло?
- Всё нормально. Мне пора уходить.
И он ушёл, ушёл и больше никогда не появлялся в их доме. А через пару месяцев они узнали, что он уехал к дяде на заработки.  О том, что работа лишь предлог, знали все. Альберту было очень жаль терять такого друга, но, обдумав всё, он пришёл к выводу, что это лучше, нежели потерять сестру.

                2

Уже больше года, как одна из квартир на первом этаже  выставлена на продажу, и вот, наконец, на неё отыскался покупатель. Любопытство, относительно того, кем являются новые жильцы, откуда они пожирало всех. И соседи по площадке не стали исключением. Евгения Георгиевна  надеялась, что среди новосёлов найдёт себе приятную собеседницу, а молодые люди – друзей и подружек. И ожидания оправдались, каждый получил своё.
Когда новые владельцы приезжали осматривать дом, молодых людей не было, они ездили покупать Альберту куртку. Но зато с ними познакомилась Евгения Георгиевна и потом весь день делилась с детьми впечатлениями. В день переезда все были в сборе, Альберт даже помог вносить мебель. Вот когда на лицо преимущество первого этажа. Через пару дней Жаннета  Александровна, новая хозяйка квартиры, пригласила Евгению Георгиевну на кофе, разумеется, вместе с детьми.  И вечером, в семь, Альберт позвонил в дверь к новым соседям.
Им открыл мужчина, лет сорока – сорока пять. Это был хозяин дом. Альберт имел возможность познакомиться с ним днём.
- Добрый вечер, - поприветствовал он соседа. – Вот и мы.
- Добро пожаловать, - любезно пригласил их в дом мужчина, а сам, краем глаза, посматривал на Галину. В простеньком, сшитом мамой платьице, она была очаровательна. Поймав на себе взгляд, девушка смущённо улыбнулась. 
 В гостиной их встретила вся семья, в полном составе.  Люди все милые, приветливо, а не притворно улыбающиеся.
- Проходите, вы первые, кого мы встречаем в нашем новом доме, - обратилась к гостям маленькая худощавая женщина. Давайте снова знакомится. Это – мои дети, Роберт и Елена, а вот этот вот обалдуй, - и она похлопала по спине стоящего возле неё юношу,- мой внук Александр.
 Внешность молодого человека целиком и полностью соответствовала имени и, учитывая, с каким достоинством он держался, бабушкин обалдуй знал себе цену. 
- Очень приятно, - усаживаясь в предложенное ей кресло, произнесла Евгения Георгиевна. Следом за ней расселись по предложенным местам дети. Альберта,  к его великому удовольствию усадили напротив Елены, и это дало ему  возможность весь вечер наблюдать за прекрасной незнакомкой, оставаясь при этом незамеченным. Внешне определить её возраст было фактически невозможно. Ей могло быть, как двадцать пять, так и тридцать, и тридцать пять. Бывает такой безвозрастной контингент людей. Альберт, как настоящий ловелас был знаком со многими представительницами прекрасного пола, но сейчас ему казалось, что никого прекраснее он не встречал.  Иссиня-чёрные, не слишком коротко остриженные волосы, чёрные как сажа выразительные глаза и белоснежная кожа, настолько прозрачная, что казалось можно разглядеть, как под ней по венам бежит кровь.  Ярко выраженный контраст во внешности сводил Альберта с ума.
Внимание же Галы было приковано к прислонившемуся  к подоконнику молодому человеку, который, в свою очередь  молча и внимательно рассматривал гостей. Рослый, крепкого телосложения блондин, сильно отличался от своих темноволосых родственников. Видимо, он пошёл в мать, которую, кстати, нигде не было видно. О том, что родители Александра уже давно в разводе станет известно позже.
Первое время после развода, мальчик жил с матерью, но когда десять лет назад, она решила повторно выйти замуж, мальчик переселился к отцу. Сейчас он занимается юриспруденцией, имеет высший разряд по плаванию и вообще у него большие перспективы на будущее. Но обо всём этом Гала узнает потом, а на данном этапе  он привлекал к себе внимание, исключительно своей внешней колоритностью. 
 Вечер знакомства проходил в тёплой добродушной атмосфере. Кофе сменилось мороженым, которое, в свою очередь, чаем, для согреву. Затем, молодые люди уединились в одном углу, мамаши в другом. Роберт же с сестрой, устроившись в стороне, наблюдали за картиной происходящего и обменивались впечатлениями от знакомства.
- А это Галочка довольно мила, и, кажется, наш  Александр успел это заметить.
- Что ж, я рад, ему давно пора остепениться.
В голосе мужчины прозвучал сарказм, по крайней мере, сестре так показалось, но она не стала заострять на этом внимание. Скорее всего, брат просто  устал от царившего в доме шума.
Между тем, молодые люди явно симпатизировали друг другу. Они танцевали, оживлённо беседовали, а когда находились поодаль, обменивались взглядами.  Разумеется, это не осталось незамеченным.  Видел это и Альберт. Он становился всё мрачнее и раздражительней.  Наблюдая за поведением сына Евгения Георгиевна поняла, что пора уходить.
- Что это ты надулся, как пузырь? – обратилась она к сыну, лишь только они переступили порог собственной квартиры.
- Ничего я не надулся. Просто мне всё надоело.
- Перестань, так нельзя. Гала взрослая девушка, она не твоя собственность и не может всю жизнь просидеть подле тебя. Ты вот, небось, ни одной юбки не пропускаешь.
- Да какое мне до неё дело, хочет, пусть хоть замуж выходит. Я просто никак не пойму, на свете что нормальных парней мало? Как ей может нравиться этот выскочка, качок высокообразованный?
- И ничего не выскочка. Вполне достойный молодой человек. Тебя послушать, так все вокруг дефективные. Вот и ухаживания Филиппа тебе были не по душе.
- Филипп – это другое.
- Это ты сейчас так говоришь, а раньше, помнишь?
- Всё мам, я устал. Спокойной ночи.
- Ой, сынок, сынок, - вздыхая, произнесла вслед удаляющемуся сыну женщина.

Вскоре отношения между двумя семьями из просто тёплых переросли в дружеские. Не проходила и дня, чтобы они не встречались, а молодёжь и вовсе была неразлучна. Благодаря большому чувству юмора и немалому интеллекту Александр очень быстро сдружился с Альбертом, и теперь он куда спокойнее относился к их с Галой общению.  И всё же, взгляды, которыми Алекс одаривал Галину напрягали его, но он, надо отдать ему должное, всеми силами старался сдерживать свои эмоции.
 А что действительно  происходило между Галой и Александром, могло ли это быть зарождением серьёзных отношений? Если смотреть с позиции Александра, то да, он с каждым днём всё сильнее влюблялся в девушку, а вот  с ней всё обстояло гораздо сложнее. Факт, что Алекс нравился ей был неоспорим. Оставаясь наедине с собой, она всякий раз пыталась представить себе их совместное будущее, продумывала тысячи ситуаций, пытаясь предугадать, как он себя в них поведёт, и чем больше она думала и размышляла, тем больше убеждалась, что это он, принц из её сказок.  И всё же что-то мешало ей полюбить его по настоящему, влюбиться, как говорится, по уши.
 Пока Галина думала, да размышляла, в семье соседей разгорались настоящие страсти. Счастливый и парящий на крыльях любви юноша, явно раздражал отца, и тот постоянно, по малейшему поводу и без повода придирался к сыну.
В свободное от работы время, Роберт занимался выращиванием цветов, у него даже была собственная оранжерея, неподалёку от дома. И вот, всякий раз, собираясь в гости к Гале, Алекс своевольно входил туда и нарывал огромный букет. Роберту это не нравилось, даже больше, непозволительное поведение сына страшно раздражало его, и не удивительно, что в один неблагополучный день, находясь в неблагоприятном настроении, он взорвался.
- Может, ты перестанешь уничтожать мой цветник? Мало того, что ты срываешь, без спросу самые лучшие цветы, ты ещё топчешь остальные.
- Пап, кончай ворчать. Это всего лишь цветы.
- Что? Всего лишь!? Ты сказал, всего лишь!?
Легкомысленное отношение сына к предмету его страсти окончательно взбесило мужчину. Кровь буквально закипала в нём.
- Да ты хоть понимаешь, сколько сил, сколько труда в них вложено?  Всё, хватит. Хочешь одаривать свою подружку букетами – ради бога, но только не с моей оранжереи. Вон лавки, покупай и хоть завали ей цветами.
- Ну и ладно! Больно сдались мне твои тюльпанчики да одуванчики.

 Цветы рвать Александр перестал, но отношения между мужской половиной дома после этого случая стали, хуже не бывает. Придирки отца сменялись колкими выпадами сына. Всё зашло настолько далеко, что взрыв был неизбежен. И однажды, Александр, вернувшийся с дружественной вечеринки и подначенный градусами алкоголя, инкриминировал отцу посягательство на его девушку. Страшное и неожиданное обвинение сына застало Роберта врасплох. Не отдавая отчёта словам, он разрешил себе усомниться в серьёзности отношений сына и Галины.
- А что даёт тебе право называть её твоей девушкой? Может, ты уже сделал ей предложение, и она согласилась? Ты не думал о том, что возможно и не мил ей вовсе?
Наглая гримаса исказила лицо молодого человека.
 - Только послушай себя, ты говоришь как жалкий ревнивец.  Может, ты сам вздумал жениться на ней?
Мужчина просто оторопел.
- Мальчишка! Да как ты смеешь!? Вот я тебя..!
 Неизвестно чем бы всё закончилось, не появись в эту секунду между ними Елена. Она, невольно, стала свидетельницей  перебранки, и то, что она услышала, ей откровенно не понравилось.

Можно ли считать обвинения  Александра бредовой фантазией, или же они имели некую почву под собой? Увы и ах! В словах сына, определённо, имелась частица истины.  С момента знакомства с Галиной Роберт сильно  изменился, изменилось  само его мироощущение.  Эта маленькая девочка сумела проникнуть ему душу, но он всеми силами противился происходящему. Во-первых ему было известно о чувствах сына, а во-вторых… Ну какой из него жених для двадцативосьмилетней девушки?
Этим же вечером Роберт и Галина встретились у входа в лифт. Надо же было. Девушка как раз поднималась к своей подруге, а он к соседу с восьмого этажа, своему однокашнику. Ему было боязливо ехать с ней после всего, что произошло между ним и Александром, но не мог же он сказать ей об этом.
- Добрый вечер. Вы с работы, так поздно?
- Н-н-нет, я был у себя в оранжерее.
- Как!?У вас своя оранжерея!? Так вот где Алекс выискивает такие волшебные цветы.
- Они тебе нравятся?
- Конечно, я просто обожаю цветы, особенно, когда они растут, а не в вазе.
- Правда? Вот и я Алексу говорю об этом. Вместо того чтобы рвать и топтать такую прелесть, пригласил бы тебя в оранжерею. 
Роберт чувствовал, как теряет самообладание, его язык начинал заплетаться, голос дрожать. 
- От него дождёшься. Вы же знаете, он мальчик современный, а современная молодежь не станет париться по таким пустякам.
- Но ведь и ты из их числа, не так ли?
- Я – другое дело. Я всегда отличалась от своих сверстников. А, может, вы покажете мне ваших любимиц?
Вот этого Роберт уж точно не ожидал. И что теперь делать?
- Я?
- Ну, да. Вы ведь хозяин цветника. Зачем нам посредники?
- Ты и правда, хочешь, чтобы я показал тебе свою оранжерею?
- Ещё как! Или это запрещено? Может только Вам можно любоваться ими?
- Что ты, и тебе можно. Тебе, так точно.
- Ну, всё, решено. В это воскресенье вас устроит?
- В воскресенье? Это же уже…
- Если у вас какие-то планы – не беда. Пойдём, когда вам будет удобно.
- Нет-нет, никаких планов. Я и так воскресенье провожу среди цветов, ухаживаю за ними, поливаю, удобряю.
- Здорово, значит – решено, это воскресенье проводим вместе… То есть, в вашей оранжерее, среди цветов.
- Хорошо. В полдень тебе подойдёт?
- Как скажете, мне всё равно, лишь бы с вами, в смысле, лишь бы пойти с вами в оранжерею.
Галина сама не понимала, что происходит. В голове у неё  всё перемешалось, слова вырывались наружу раньше, чем она успевала о них подумать. К счастью, лифт остановился, и ей нужно было выходить.
- До свидания.
- Я зайду за тобой. Гал…
- Да…
- А какие цветы ты любишь больше всего?
- Тюльпаны!

- Привет, мамулечка. А ты знала, что у Роберта своя оранжерея?
- Мамулечка? Это что-то новое. У тебя всё в порядке?
- Всё нормально. Так ты нала?
- Конечно. Жаннета рассказывала, что цветы, это чуть ли не единственная страсть её сына. Домочадцы считают, что он свои цветы любит больше, чем свою семью.
- Ну, уж прям так и больше?
- Они так считают.
- А знаешь, Роберт пригласил меня в воскресенье посмотреть на эту его страсть. Жду не дождусь, когда окажусь там!
- Он пригласил тебя в оранжерею? Одну?
- А чего ты удивляешься, не с Альбертом же. Хочешь, мама, пойдём вместе?
- Нет, доченька, у меня свои цветочки. А ты, раз уж решила, иди, только, боюсь, Альберту это не понравится.
- Уф, он мне уже вот где сидит. Сам весь день девиц обхаживает, а мне дыхнуть спокойно не даёт.
- И Александру это может не понравится. Кстати, как у вас с ним, всё в порядке?
- С кем?
- С Алексом, с кем же ещё.
- Всё нормально, мы с ним милые друзья.
- Так вот выходит как. Друзья - прошептала обеспокоенная женщина и глубоко вздохнула.
Галина, разумеется, всего этого не заметила. Голова её была занята совсем другим.  Роберт пригласил её к себе в оранжерею. Она рада, так рада! А что тут удивительного? Она ведь обожает цветы!

                3

 И вот наступило оно, долгожданное воскресенье. С самого утра Галина вертелась перед зеркалом, прихорашивалась. Евгении Георгиевну такое поведение дочери настораживало.  Она испытывала тревогу, причина которой ей и самой была неясна.
- Что мне сказать Альберту, когда они с Александром вернутся?
Женщина очень надеялась, что упоминание об Альберте и Александре образумит дочь, и она откажется от своей затеи. Но, она ошиблась.
- Ничего,- только и ответила  Галина.
- Как?
- А вот так. Я приду и сама расскажу всё, что посчитаю нужным. Я не маленькая  и имею право, хоть изредка, но поступать так, как мне заблагорассудится.
Ответ дочери только усилил волнение матери. Галина уже давно повзрослела, но это впервые, когда она заговорила об этом. Неужели тревоги и волнение матери не напрасны? Неужели всё приняло неожиданный оборот?
 Для Роберта воскресное утро, впрочем, как и весь предыдущий день походили на пытку. Он почти не  разговаривал, был напряжён и задумчив. Лихорадочное состояние брата не могло скрыться от прозорливых глаз Елены.
- Что это с тобой, братец? Ты будто сам не свой.
- Мы с Галиной идём в оранжерею.
- В оранжерею? Когда?
- Сегодня, уже скоро.
- Ну и что из того? Тебя это тревожит?
- Нет. С чего бы?
При этом Роберт так тяжело вздохнул, что сестре всё стало ясно, без слов.
- Бедненький.  Выходит, Алекс прав.
 Роберт не сразу сообразил, о чём толкует сестра, но когда понял, весь аж взъерошился.
- Что ты говоришь? Как ты могла такое подумать? Глупости это всё, бредни дурной головы.
- Отчего же? А может и ты ей небезразличен?
 От кого от кого, но от сестры Роберт подобного не ожидал.
- Смеёшься? Она встречается с моим сыном.
- А вот и нет.
Уловив смысл сказанного сестрой, Роберт, кажись, перестал дышать.
- Как!? Что ты несёшь?
- А вот так. Алекс сам рассказал мне, что Галина согласилась, исключительно на дружбу. Ты разве не заметил, каким несговорчивым и хмурым стал твой сын в последнее время?
- Ты же знаешь, мы практически не общаемся. Моё присутствие плохо действует на Алекса, он становится нервным и раздражительным. Вот я и стараюсь делать так, чтобы наши пути не пересекались.
- Однако они пересеклись, ещё как. Это всё ревность. Она гложет мальчишку. Но ничего, скоро всё пройдёт.
- Перестань, в глазах Галины я всего лишь старик-цветовод.
- Но, признай, ты ведь не можешь знать этого наверняка. Поживём - увидим. Ну, ни пуха, ни пера.
«И как это моего брата угораздило так вляпаться?» 

Ровно в полдень Роберт позвонил в квартиру к соседям. Дверь перед ним распахнула  сама Галина. Увидев её, такую красивую и благоухающую, он окончательно убедился, что пропал. Единственное, что может спасти его, это если он попросит прощения и уйдёт. Но, не тут-то было. Пока он робел, девушка заговорила:
- А я уже испугалась, что вы передумали. Ну, что, пошли?
- Если ты готова, - почти прошептал перепуганный мужчина. Мысль о том, что им придётся идти вместе, бок о бок заставляла его отвыкшее от волнений сердце бешено колотиться, а когда он думал, что там, в оранжерее, им предстоит остаться тет-а-тет, в окружении лишь  цветов, оно и вовсе было готово вылететь из груди. Но, как говорится, назвался горшком – полезай в печь.
 По дороге они почти не разговаривали. Обоих одолевало сильное напряжение. К счастью, оранжерея находилась недалеко, так что они очень быстро были на месте. Оказавшись на пороге  цветочного царства,  девушка аж вскрикнула от восторга. Она и не подозревала, сколько на свете незнакомых ей цветов.  Глаза просто разбегались от обилия красок и  оттенков. Упиваясь ароматами и наслаждаясь охватившими её чувствами, Галина направилась вглубь теплицы. И вот тут-то  ей в глаза бросились её любимые тюльпаны. Целая поляна тюльпанов! На хрупких, но упругих стебельках гордо воцарились волшебные бутоны. Красота и благоухание изящных красавиц окончательно вскружили девушке голову. Она, словно малое дитя восторгалась каждым цветком, наклонялась над ними, ласкала лепестки и даже целовала. В душе  Роберта, наблюдавшего столь трогательную картину, зародилось и расцвело желание подойти и обнять резвящегося ребёнка. Но он, конечно же, сознавал опрометчивость подобного поступка.
Оранжерея занимала приличную территорию, и на то, чтобы обойти её всю, нужно было потратить немало времени и сил, тем более учитывая, с каким вниманием Галина рассматривала каждый цветок в отдельности. Поэтому, нет ничего удивительного,  что, осмотрев чуть больше половины, девушка ощутила лёгкую  усталость, что не укрылось от внимательных глаз Роберта.  Он подошёл к ней и предложил присесть на бордюр, отдохнуть. Девушка охотно согласилась. Роберт так же присел, но, от греха подальше, на порядочном расстоянии, и завёл разговор о малоизвестных и совсем безызвестных цветах. Слушая то, с  каким трепетом, с какой любовью он рассказывает о своих любимицах, Гале, непроизвольно, захотелось и самой стать маленьким цветком. Увлечённый рассказом, Роберт не замечал, как всё плотнее и плотнее приближался к девушке. И вот, расстояние между ними сократилось настолько, что Галина могла слышать, как бьётся его сердце. Когда он, непроизвольно наклонялся к ней,  и она ощущала у себя на шее его дыхание, всё тело её покрывалось мурашками. Чем ближе он наклонялся, тем бесшабашнее вело себя её сердце. Оно то замедляло ход, то вдруг начинало биться с неимоверной силою. Обеспокоенная происходящим, девушка даже не заметила, что Роберт прекратил говорить и теперь просто сидит и пристально смотрит на неё.
- Какая ты красивая!
 Голос Роберта вернул её к реальности. Она вздрогнула, а, поняв смысл сказанного, покраснела и напружинилась.
- Какая ты красивая! – повторил Роберт и нежно взял её за руку. 
Галина всем своим существом понимала, что ей нужно бежать. Бежать, пока чувства окончательно не захлестнули её, подчинив себе волю. Но она не могла, у неё просто не хватало сил. Находясь в такой близости с Робертом, слушая его нежные слова, она ощущала себя в совершенной безопасности  и впервые абсолютно беззаботной. Произошло раздвоение: глас разума твердил ей, что это неправильно, что ей нужно  лететь от него сломя голову, а внутренний голос, умолял: «Останься».  И всё же, буквально вырвав свою руку из ладони Роберта, она бросилась прочь. Роберт чуть замешкал, и бросился следом.
- Постой! Зачем ты убегаешь? Чем я так напугал тебя?
Через секунду он уже стоял близ неё и пытался обнять. Но девушке удалось отклониться  от его объятий, и она снова пустилась в бега. Ей хотелось скрыться от всех, умчаться так далеко, где бы ни одна душа не смогла найти её и спросить, чего же она так боится. Роберт ли так напугал её, его ли непривычное поведение? Нет, конечно же, нет. Девушка испугалась саму себя, испугалась чувства, возникшего в ней от слов и прикосновений Роберта. Неужели это и есть любовь? Неужели и она, наконец-таки, полюбила?
 Когда Роберт вновь нагнал её и заключил в объятья, она уже не сопротивлялась. Даже больше, она прижималась к нему, прижималась с такой силою, словно хотела проникнуть вглубь его естества, стать с ним одним целым. Их сердца забились в унисон. Казалось,  мир существовал лишь для них двоих. Но блаженство забытья длилось недолго.
- Пустите меня, пожалуйста,- умоляюще прошептала Галина.
Роберт  расслабил объятья, но она не бросилась прочь, а оставалась неподвижной.
- Но почему, милая? Почему? – поглаживая девушку, как ребёнка  по голове, вопрошал мужчина.
- Не знаю, не знаю! Но так неправильно. Это нехорошо.
- Но что может быть нехорошего в том, что я…

На этом всё закончилось. Роберт выпустил девушку из объятий, и, не сказав друг другу больше ни слова, они вернулись домой.
 Сумбур, творящийся в душе Галины, отразился и на её лице. Евгения Георгиевна сразу же заметила неладное.
- Что случилось, доченька?
- Ничего.
- Как ничего? Да на тебе лица нет.
- Просто, я очень устала.
Разумеется, ответ дочери не убедил Евгению Георгиевну, но она понимала, что сейчас не лучшее время для расспросов.
  О том, что произошло во время экскурсии в оранжерею, никто так и не узнал. Мама со всей своей деликатностью не возвращалась к этой теме, и Альберту, она, тоже ничего не сказала.
 С Робертом всё обстояло хуже, точнее, он переживал случившееся весьма болезненно. С утра он уходил на работу, а, вернувшись, уединялся у себя и ни во что не вмешивался. Елена не могла оставаться безучастной к судьбе брата, она понимала, что с ним творится неладное, но вот что… В силу своего характера, она решила не гадать, а просто подойти и спросить, что к чему. Надо сказать, что с тех пор как  супруг Елены, небезызвестный мотогонщик разбился на соревнованиях, её отношения с братом приобрели особый оттенок. Тогда, десять лет назад именно Роберт помог ей справиться с горем, разделил боль и поделился силами. И теперь пришло время вернуть долг.
- Роб, к тебе можно? – слегка приоткрыв дверь в спальню брата, спросила женщина.
- Входи.
Роберт лежал поверх покрывала, а рядом, на тумбочке, стояла бутылка воды, стакан и куча всевозможных таблеток.
- Ты что, заболел?
Мужчина только глубоко вздохнул.
- Понятно. Опять Галина.
Роберт продолжал молчать.
- Что произошло? Алекс тоже какой-то взъерошенный.
При упоминании о сыне Роберт вскочил с кровати и принялся бить себя по лбу.
- Дурак! Старый дурак!
- Ну, не преувеличивай ты так. Не такой уж старый, и не такой уж…
- Это в твоих глазах. А для такой девушки как Гала, я настоящий старикан.
- Это она тебе так сказала?
- А зачем? Я и сам всё прекрасно понимаю. Бедный Алекс. Я паршивый отец! И зачем я только пригласил её в оранжерею? Я же должен был понимать, что, оказавшись с ней наедине, потеряю над собой всяческий контроль.
- Ты ей признался?
- Этого не потребовалось, она и так обо всём догадалась.
- И? Что она сказала? Она тебя обидела?
- Нет, скорее всего, пощадила старика.
- Я спрашиваю, что она сказал?
Елена теряла терпение. Она, как женщина, понимала, что от того, что сказала и как повела себя девушка многое зависит.  Именно поэтому, а не ради того, чтобы помучить брата, она и допытывалась правды. 
- Ни-че-го!
- Фу, я уже подумала, случилось нечто непоправимое.
- Куда уж серьёзнее. Твой брат на старости лет совсем потерял голову, позволил себе увлечься молоденькой девушкой. Ты только подумай, ведь она всего лишь на два года старше Александра, кроме того, она его возлюбленная!
- Они только друзья, я уже говорила.
- Я же не слепой. Я вижу, какими глазами Алекс смотрит на неё. Как он, должно быть меня ненавидит!
- Мазохизм какой-то, перестань себя истязать. Это всё временно, скоро никто не станет даже вспоминать об этом.
- А может мне уехать, как ты думаешь?
- Куда?
- Да какая разница? Главное, подальше отсюда. Ты лучше скажи, по-твоему, у них ещё может всё сложиться?
- У кого?
- Ну, у Алекса… с ней.
- Мне-то откуда знать? Знаешь, я и не подозревала, что ты такой трус.
И разочарованная и раздосадованная Елена вышла из комнаты брата, захлопнув за собой дверь. Вновь оставшись наедине со своими мыслями, Роберт ещё раз всё проанализировал и пришёл к заключению, что сестра, однозначно, права. Побег – это не выход, точнее –недостойный выход, однако,  пожалуй, единственный. Нет, можно конечно пойти и выложить всё на чистоту, но нельзя забывать, что он уже далеко не мальчишка. В его возрасте, вот так просто взять и признаться в чувствах, ох как не просто. Да и неизвестно как девушка воспримет его прямоту.


Прошёл месяц.  Долгий  месяц сомнений и раздумий. За это время они лишь раз встретились, случайно, у подъезда. При встрече, они, словно едва знакомые, поприветствовали друг друга и разошлись по домам.
 Холод и равнодушие Галины  были отнюдь не результатом безразличия, как подумал Роберт. Напротив, это был единственный способ скрыть свои истинные чувства, чувства, не дающие ей безмятежно жить и радоваться жизни. Родные, естественно, не могли не заметить произошедших в ней перемен. Альберт считал, что всё дело в Александре, который в последнее время, фактически перестал их навещать, а Евгения Георгиевна…Она была крайне взволнована поведением дочери, но, в отличие от сына, понимала, что Алекс тут не при чём.
Так бы всё это непонимание и недосказанность и длились бесконечно, если бы в один обычный вечер, вернувшись домой после работы, Роберт не застал в своей спальне…Александра. Учитывая последние события  это было весьма неожиданно. Сын стоял у окна и нервно ломал пальцы. Заметив отца, он повернулся лицом к нему и мило улыбнулся, чем ввёл Роберта ещё в большее замешательство. Ведь ещё утром ничто не предвещало конца холодной войне, развязавшейся между ними, и вдруг такой поворот.  Роберт стоял на пороге и не знал как себя вести. Тут ему на помощь пришёл сам Алекс.
- Привет пап, как поживаешь?
Лицо и голос сына были столь приветливыми, что Роберт с облегчением вздохнул.
- Спасибо, дышу пока. А у тебя всё в порядке?
- Всё путём, не жалуюсь.
И снова тишина. Как преодолеть, возникший между ними барьер?
- Пап, я хотел бы поговорить с тобой.  Выслушай меня, пожалуйста, и не перебивай, - покусывая губы, продолжал Александр.
 В сердце Роберта вновь стала подкрадываться тревога, но он ничего не сказал, только кивнул в ответ головой.
- Одним словом, я хочу, чтобы ты знал, у меня с Галиной ничего нет.
Ничего себе, вечер сюрпризов. Роберт не знал, куда спрятать глаза. Ему было так стыдно перед сыном, но он твёрдо решил, что не станет встревать в их с Галиной отношения.
- Это ваше дело… - начал, было, Роберт, но сын не дал ему продолжить.
- Перестань. Я же вижу, как ты страдаешь, причём зазря. Не скрою, сначала я был страшно зол на тебя, моему негодованию не было конца, я проклинал всё и вся за то, что ты мой отец. Будь ты обычным соперником, я бы расправился с тобой в два счёта, а тут…Но время шло, я много думал, размышлял и в конечном итоге пришёл к заключению, что в том, что происходит нет твоей вины. Галина всё равно никогда не была бы моей.
- Алекс, я…
- Не надо, пап, дай мне сказать. Дело в том, что я просто не тот, кто ей нужен. Да, это так. И я смирился с этим, смирился на удивление легко и быстро, однако тот факт, что она предпочла мне тебя, с этим я смириться никак не мог. Я не понимал, что же такого есть в тебе, чего мне недостаёт. Сам посуди, я моложе и не лишён внешней привлекательности, да и с интеллектом на «ты».
 В аргументах Александра не было никаких нескладностей, и Роберт прекрасно это понимал. Ну, какой из него принц? Старик Хоттабыч и то сомнительный.
- У вас ещё всё будет хорошо. Она образумится. 
- Брось, пап. Мы оба знаем, что этому не бывать. Я знаю, ты любишь её, любишь гораздо больше, чем я. А я что? На свете много прехорошеньких девчонок, стоит ли связывать себя с какой-то одной?
После разговора с  сыном Роберт почувствовал великое облегчение. Конечно, чувство вины за причинённые сыну страдания никуда не исчезло, но они снова стали общаться, а это уже шаг вперёд, учитывая, какими дружескими были их отношения прежде.

                4

Какое жаркое засушливое лето, даже вечерами прохлада не желает низойти  на землю. Природа страдает. Цветы увядают, не успев распуститься. Всё вокруг выглядит сонным и безжизненным. Люди, измождённые и обессиленные стонут и ищут помощи у воды.
Вода. Вода - есть  жизнь, и в такие минуты особенно отчётливо понимаешь это. К сожалению, сегодня такие времена, что и её нужно использовать экономно, а то ею же придётся и питаться, так как на остальное средств не хватит.  А вот раньше… Ну, да ладно, что уж там вспоминать. Перефразируя строки Есенина - всё прошло, как с белых яблонь дым…
Дело было вечером, делать было, как говорится, нечего…Почувствовав, что больше не в силах оставаться в раскалённых стенах дома, Галина вышла на улицу, в слабой надежде вдохнуть глоток не столь ошпаривающего воздуха. Она не стала довольствоваться приусадебным участком, а предпочла ему просторные улицы города. На улице было немноголюдно. Жара настолько всех одолела, что у людей не оставалось сил даже на то, чтобы выйти из дому, тем более после изнурительного рабочего дня.
 Солнце уже приступило  к погружению за горизонт, прошёл первый этап быстрого потемнения, и дальше  ночь будет опускаться на землю постепенно.  Слабый ветерок, хоть и дышал кипятком, но это всё же лучше, нежели состояние бездыханности. Размышляя о жизни, отдаваясь мечтам, Галина и не заметила, как отошла далеко от дома. Когда же она обнаружила своё местонахождение, то страшно забеспокоилась. Ей не стоило отходить так далеко.  Сделав поворот на девяносто градусов, она быстрыми шагами двинулась в обратный путь. Уже в непосредственной близости к дому до неё вдруг отчётливо донёсся знакомый голос. Голос кликал её.  Да, сомнений быть не могло, это был он. Сердце девушки сначала сжалось, а потом поскакало с такой силой, что…
С утра Роберт твёрдо решил, что сегодня непременно зайдёт к соседям, но чем ближе подходило к этому время, тем больше размякала его решительность. И всё же, он собрался с мыслями и, возвращаясь из оранжереи, намеревался пройти мимо своей квартиры и позвонить в дверь к соседям. Хватило бы у него на это храбрости – неизвестно, но тут… Сама судьба сводила  их.
- Здравствуй. Это тебе.
 Стараясь сдерживать ритм сердца, девушка обернулась и увидела перед собой огромный букет ярко-красных тюльпанов. Прекрасные, наполненные жизнью цветы, освежающим потоком ворвались в мысли девушки. Галина смущённо улыбнулась.
 Роберт протягивал букет, а сам не решался поднять на неё глаза.
- Какие красивые!
- Поверь, даже их красота меркнет перед тобой. 
Девушка ещё больше смутилась, торопливо опустила глаза  и не заметила, как покраснел и смутился Роберт. В эту секунду он  чувствовал себя юнцом, мальчишкой, впервые преподносящим цветы любимой.  Выйдя из состояния замешательства, Галина хотела продолжить путь, но Роберт лёгким прикосновением руки остановил её.
- Не беги, прошу. Давай пройдём в парк, посидим на скамеечке, понаблюдаем за резвящимися в песочнице ребятишками. Я должен кое в чём признаться тебе. Девушка немного помешкала, затем молча повиновалась. Идти было недалеко и уже спустя несколько минут они сидели на скамейке и наблюдали за резвой игрой ребятни. Роберт понимал, что должен что-то сказать, молчанием ничего не добиться, но как? Как начать разговор, с чего, этого он не знал. Наконец он собрал всю свою волю, все силы и обратился к девушке, на это раз глядя ей прямо в глаза.
- Ты, наверняка, догадываешься, о чём я собираюсь тебе поведать.
Сердце Галины вновь пустилось вскачь.
- Надо же, волнуюсь, как пацан какой. Ну, не молчи же, помоги.
- Как? – не отрывая от земли глаз, вопросила девушка. 
- Хотя бы намекни, какие я в тебе пробуждаю чувства. Вдруг я тебе противен?
- Нет-нет, что вы! – возразила взволнованно Галина, но, тут же смолкла.
- Я в недоумении. Ты всегда такая разная. Иногда, я замечаю, как ты, поймав на себе мой взгляд, смущаешься и опускаешь глаза. В такие минуты, я начинаю слабо, но надеяться на взаимность. Но, случается, я не удостаиваюсь  твоего внимания. Ты можешь представить, что я ощущаю в такие минуты?
Галина понимающе кивнула.
- С самого начала, с самой нашей первой встречи ты покорила меня, завладела моим  сердцем и лишила покоя. Все мои мысли, все желания отныне были связаны только с тобой. Но я не дурак и  понимал,  что не пара тебе, что мои желания и фантазии преступны. И я боролся. Да, я всячески пытался отогнать от себя непозволительные мысли, избегал встреч с тобой, но, как видишь, из этого ничего путного не вышло.
Галина была в растерянности. Мысли о соседе давно преследовали девушку, а после их совместного похода в оранжерею, они приобрели определённый характер. Но разве могла она, неопытная девчушка предположить, что способна всерьёз заинтересовать такого опытного мужчину как Роберт? Неужели? Неужели такое возможно? Волнение и страсть, с которыми Роберт изъяснялся, убеждали её в этом. Отдаваясь мечтам, позабыв обо всём на свете, она молча сидела рядом с ним, таким родным, таким любимым. Молчал и Роберт. Он просто не знал, что ещё сказать. Всё, что на протяжении долгого  времени накапливалось в нём, всё выплеснулось наружу неудержимым потоком, да так, что он даже испугался, а не обидел ли он её, ненароком, своим признанием. Какое-то  время, их частое отрывистое дыхание было единственным, что нарушало тишину. Первыми сдали нервы у Роберта.
- Гала, посмотри на меня.
При этом он нежно взял своей рукой её подбородок и через мгновения их взгляды встретились. Увидев глаза девушки, Роберт понял всё. Окрылённый любовью мужчина обнял девушку и нежно поцеловал.

- Оба-на! Вот так сюрприз! – воскликнул Альберт. Каким это вас ветром?
- Да вот занесло, - пытаясь держаться как можно уверенней, ответил Роберт.
- Аль, перестань паясничать! Мам, где наша ваза, ну та, большая синяя?
- Да что с тобой, сестрёнка? То молчишь, сутки на пролёт, как воды в рот набравши, а то заводишься по пустякам.
- Батюшки, какая прелесть! – разводя от восхищения руками, воскликнула Евгения Георгиевна.
 И вот тут- то до Альберта начала доходить истинная суть происходящего. Он заугрюмился, скулы нервно задёргались. Взглянув на сестру, он перевёл взгляд на Роберта, каким-то внутренним чутьём уловил исходящие от них биотоки и зло выдал:
- Да поставь ты их в ведро! Мусорное - в самый раз.
Гала готова была испепелить его взглядом, и Роберт понял, что дальше тянуть нельзя.
- Уважаемая Евгения Георгиевна, Альберт. Думаю, пришло время раскрыть карты, и объяснить вам цель моего визита.
- Я знал, знал, что тут что-то не так! – дрожа от гнева, проорал Альберт.
- Сынок, подожди, не мешай.
- Спасибо Евгения Георгиевна. За тот год, что мы знакомы,  вы все стали очень дороги мне.
- Притворщик! –  никак не мог угомониться Альберт.
- Нет, не правда. Мне незачем притворяться.
- И ты, и вся твоя семья стали родными для нас, - не обращая внимание на истерику сына, произнесла в ответ Евгения Георгиевна.
- Так вот…О чём это я?
- Что, память отшибло?
- Альберт! Что с тобой? Прекрати сейчас же!
- Не волнуйтесь, Евгения Георгиевна, он это не со зла.
- А ты откуда знаешь? – фыркнул Альберт. - Подумаешь, философ.
Роберт на мгновение засомневался, а стоит ли ему продолжать? Хорошо хоть Гала ушла к себе и не слышала весь этот бред. И всё же, он продолжил:
- Я понимаю, Альберт, ты очень любишь сестру…
- Очень.
- Пойми, я тебе не соперник...
- Этого ещё не хватало.
Роберт чувствовал, что теряет терпение.
- Евгения Георгиевна, я не мальчишка и не собираюсь  тратить время на пустые разговоры. Я скажу прямо: я люблю вашу дочь.
- Что? Что ты сказал?
И Альберт полез на мужчину с кулаками.
- Альберт! Вон, в свою комнату!
- Мам…
- Я сказала вон! И не высовывайся!
- У-у-ух! Скажи  спасибо маме. Тоже мне мужик, прячется за женский подол.
Роберту до смерти хотелось проучить юнца, всыпать ему по первое число, но он держался. Альберт, прибив Роберта к месту взглядом, удалился.
- Евгения Георгиевна, я бы никогда не осмелился заговорить с вами об этом, если бы не был уверен, что и она, Галина, любит меня. Я прекрасно понимаю, что я не совсем тот, точнее, абсолютно не тот, кого вы могли бы желать своей дочери в спутники жизни.  Но, сердцу не прикажешь. Одним словом, Евгения Георгиевна, я прошу у вас руки Галины.
В эту самую секунду, Альберт, который, видимо, стоял за дверью и всё слышал, вылез из затворничества  и помчался в комнату к сестре. Евгения Георгиевна  хотела последовать вослед, но Роберт остановил её:
- Не надо. Позвольте им объясниться.
Всё то время, пока Альберт с Галиной находились вместе, Роберт и Евгения Георгиевна сидели молча, скрестив в волнении пальцы рук. Наконец, дверь в спальню Галины открылась, и на пороге появились счастливые и необыкновенно похожие друг на друга брат и сестра. По детски держась за руки, они прошли в центр комнаты и остановились напротив встревоженных и томимых неизвестностью мамы и жениха.
- Что ж, - начал Альберт, - я, конечно, против. Ты старый, лысый, беззубый…Но она, глупышка, любит тебя. И, стало быть, ничего не поделать, женитесь.
Произнося свою речь, Альберт бросал свой взгляд то на сестру, то на Роберта. Что касается Евгении Георгиевной, она прямо-таки сияла от счастья. Теперь, можно и пинетки вязать.
В тот же вечер Роберт рассказал обо всём своим.
Жанетта Александровна была единственной для кого новость оказалась неожиданной. Разумеется, она была шокирована. Она ведь считала Галину подружкой внука.
Оказывается, она ошибалась. Ну что ж, раз все довольны и счастливы – она только рада.