Чужие цветы

Опять эти цветы на Лёшиной могиле!
Кто их приносит? И вокруг могилки прибрано. Ирина думала, что после дождей погнала в рост трава, и придётся прополоть цветничок у надгробья, но  всё было чисто.
Она присела на скамейку. С фотографии памятника смотрели на неё смеющиеся Лёшины глаза. Ирина выбрала именно этот любительский снимок, где муж такой естественный и… счастливый. Завтра ему бы исполнилось сорок пять…
Внезапная Лёшина смерть буквально подкосила её.
Такой жизнерадостный, деятельный, он никогда не жаловался на здоровье. И вдруг инфаркт!
… Они прожили вместе семнадцать лет. Он был как что-то само собой разумеющееся, как кофе к завтраку, то, без чего чувствуешь себя неуютно и некомфортно, как на холодном полу без комнатных тапочек.
Была ли меж ними любовь? Конечно, была! И пылкие свидания до предрассветной зорьки, и глупые милые клятвы, и лучистые от счастья глаза… Но как давно, как неправдоподобно давно это было. Как-то постепенно, Ирина и не заметила когда, страсти улеглись, любовь поостыла, будто забытая на столе яичница: есть можно, но невкусно. Когда это случилось? Может после того, как они с Лёшкой сообща решили, что о детях им помышлять рано, и Ирина с лёгкостью рассталась с нежданным плодом их неосторожной любви? А может, гораздо позже, когда уставший от её навязших в зубах жалоб на безденежье, Лёшка нашёл вторую работу: подрядился читать лекции вечерникам в техникуме?
Как бы то ни было, но жизнь проносилась не праздничным экспрессом, а скорее постукивала деловитым товарнячком, оставляя за собой похожие друг на друга годы – полустаночки.
Как будто в отместку за беспечность и жестокость молодости, природа больше не дала Ирине шанса стать матерью, но и с этим она смирилась.
И только теперь, когда не стало Алексея, осознала она, как необходим, как нужен он ей, как рассыпается без него, рушится налаженная по крупицам жизнь, и  некуда деться от звенящей пустоты в сердце…
Где-то поблизости послышались дробные шаги, и из-за разросшегося куста сирени, который скрывал  Ирину, к могилке выбежала девочка лет пяти.
Она резко остановилась и удивлённо уставилась на Ирину.
- Ты чего здесь сидишь? Это наша могилка, - с  вызовом сказала малышка. – Это мой папа.
Она шагнула к надгробью и прикрыла ладошкой Лёшину фотографию.
От растерянности Ирина встала, не находя слов, смотрела с недоумением на это невесть откуда взявшееся юное создание, к тому же настроенное весьма недружелюбно.
По тропинке, ведущей к ним, приближалась молодая женщина. Увидев Ирину, она неуверенно замедлила шаги.
- Мама! – бросилась к ней девочка. - Скажи тёте, что это наш папа. Зачем она тут сидит?
Женщина ласково обняла дочку за плечи, прижала к себе.
- Да, - тихо сказала она и посмотрела пристально в глаза Ирине.
- Зачем вы обманываете ребёнка? – сдерживая негодование, возмутилась Ирина. Она неприязненно глянула в миловидное лицо незнакомки. – Вы ведь знаете, что это не так.
Женщина молчала, всё также прижимая к себе девочку. Она должна была уйти, но не уходила. Ирина не могла прийти в себя от такой наглости. Прижила от кого-то ребёнка и насочиняла девчонке сказочку про умершего папочку. Так вот откуда эти цветы на могиле! Ирина была готова обрушиться на незнакомку со всей силой своего импульсивного характера, но что-то остановило её. В какой-то момент в подсознании выстроились в одну цепочку, казалось бы, несопоставимые факты: и привлекательность молодой женщины, и её неуступчивый открытый взгляд, и достоинство, с каким она держалась, и ухоженная могилка мужа, и его давние вечерние отлучки (тогда Ирина искренне полагала, что он уходит на подработку), и навязчивое желание Алексея иметь своего ребёнка, и, наконец, большие светлые глаза девочки, его, Лёшины глаза…
Ком горечи, обиды, непонимания, застлал горло Ирины.
Он, единственный, родной, без которого ей теперь так пусто и одиноко, и день – не день, он, Лёшик, Лёшенька, Лёшка-лепёшка, он ей изменял?!
Он имел на стороне молодую и нежную, и она сделала для него то, чего не смогла сделать она, Ирина. Она родила ему дочку, маленькое подобие его самого. И как же дорога этой женщине её тайная любовь, если она сумела взрастить в дочке такую привязанность  к отцу, которого та вряд ли помнит, так как была слишком мала, когда он умер.
Из-за захлестнувших эмоций Ирина была на грани обморока.
- Нам теперь некого делить.., - услышала она вдруг негромкий голос и натолкнулась на взгляд утонувших в слезах глаз. – Он назвал доченьку Ириной…