Окна - глава 13

13.

Максим прислушался, голоса за дверью раздавались невнятно: «Ну, дрянь, погоди», - он без стука открыл дверь и вошел в квартиру. Не сразу сориентировавшись, пошел на  голоса:
- Да, успокойтесь Вы, мамочка, это ОРВИ. Ноги промочил и, пожалуйста. Мы сделали ему жаропонижающее и легкое успокоительное. Он всю ночь проспит, а утром, если температура будет до тридцати восьми – не сбивайте, пусть организм сам поборется.
Увидев вошедшего Максима, врач добавил:
- Вот и папаша пришел. Доброй вам ночи.
Но Максим остановил их:
- Что с моим сыном?
- Грипп или вирусная инфекция, участковый педиатр после праздника точнее скажет. До свидания, папаша,  и пока не поздно в аптеку сходите, - сбил врач его воинственный настрой. Медики вышли.
- Что случилось, - обвиняющее спросил Максим, - на улице нагулялись?
- Мы сегодня и на прогулку не выходили – день короткий, - оправдывалась расстроенная Наташа. Он с утра сегодня квелый и ел плохо.
- Вы, что, хотите сказать, я больного ребенка в сад привел?
- Максим Александрович, Вы не могли бы говорить потише, Никита спит и лучше его не будить сейчас.
- То есть, как это не будить? – грозно шипя, вопрошал он, глядя на спящего сына.
- Так и не будить, у ребенка температура под сорок, а до родителей не дозвониться, - Наташа решила выместить на нем свой испуг за Никиту.
- Вы не имели права уводить ребенка из садика.
- Там все ушли уже, я даже температуру не могла ему измерить, - так же сердито шипела в ответ девушка.
- А что же мне теперь делать? – Растерялся Максим, одного сына он здесь не оставит, а самому ему находиться в одной помещении с это вздорной женщиной не улыбалось.
Но ей, видимо, тоже, потому, что девушка предложила завернуть ребенка в одеяло и  в нем донести до машины.
Максим кивнул, соглашаясь.  Но когда он стал осторожно кутать сына, Никита, не открывая глаз, заплакал и позвал маму.
- Я здесь, здесь, - Наташа, нахмурив брови, посмотрела на мужчину,  приказывая ему молчать. Она погладила влажную от пота голову ребенка, убрала волосы со лба – температура немного спала. А Никитка схватил ее ладонь и положил под щеку.
- Оставьте его здесь, - одними губами проговорила Наташа.
Максим потер щеки и подбородок, раздумывая как лучше поступить. Он вышел из комнаты, оглядывая стены коридора, как будто они могли подсказать ему выход. Вскоре за ним вышла хозяйка:
- У меня, конечно, нет своих детей, но, поверьте, я не первый год работаю в садике. Наверное, я смогу справиться.
- Дайте рецепты, я схожу в аптеку.
Выйдя из дверей в мартовские сумерки, Макс ударил кулаком по кирпичной стене, вымещая боль из горла, которая не давала дышать, на ладонь.  Сколько еще ребенок будет вспоминать мать, похожую на кукушку. Как ни был зол на жену, Максим сейчас бы многое отдал, чтобы она была жива, и Никите стало легче.
 Он вернулся нагруженный пакетами, вдруг сын захочет поесть или попить, рассчитывать, что в этом доме есть хорошая еда, не приходилось.
- Дверь, почему не закрываете? – он опять начал с упрека.
- Я думала, Вы быстро вернетесь, да и красть у меня нечего.
- Я, пожалуй, останусь, вот, положите в холодильник, а воду оставьте, Никита пить захочет.
- Я компот открою, он полезнее будет, - Наташа убрала продукты в холодильник. – Может, кофе сварить?
-  Сварите, а то я засну стоя, - смягчив тон, согласился Макс.
Он съест пару бутербродов, которые приготовит Наташа, запьет их кофе и по привычке поставит бокал в раковину. Девушка не стала смущать его своим присутствием и ушла к Никите. Мужчина почувствовал неловкость оттого, что злость прошла,  и он не знал как вести себя теперь с ней. Он стоял  в дверном проеме и смотрел, как она безотрывно глядит на Никиту: «Хочет заботливой показаться, ну, его на этот фокус не купишь».
- Где мне сесть? – прошептал он. Наташа обернулась и показала на кресло. Оно было неудобным с низким изголовьем, так ему показалось сначала, но тишина в квартире, спокойное посапывание сына и до предела  загруженный день усыпили.
 Наташа взяла из спальни плед, и накрыла его, а сама опять села на диван к Никите, думая, куда же подевалась мать.