Перельман

Нам перестали показывать Перельмана. Известного математика. Открыл закон мирового значения, ему дали миллион за открытие закона, а он не взял. Ни машины, ни внешнего вида, ходит с авоськой в магазин и счастлив тем, что у него есть математика. Господи, какой чудак!
А ведь было время, что нам показывали Диогена философа, что жил в бочке и был счастлив тем, что жил в бочке. А вот как на счет Сталина, что такой вождь самого великого в мире государства, а умер в простой солдатской шинели с пропиской в стране, как пятью рублями в кармане на сберкнижке.
Господи, не нажил как другие вожди детишкам на молочишко. Дочка его работает у Бога на куличиках на Камчатке простой метеослужащей. Господи, вот оно, великое служение Отечеству. Но, но… не надо об Отечестве. Сейчас разговор о другом.
Например, был в медицинском институте такой случай: при выдаче зарплаты перепутали ректора института с рядовым профессором, преподающим на кафедре и вместо его обычных тридцати тысяч выдали пять миллионов. Профессор чуть с ума не сошел от такого числа в ведомости, хотел на Запад броситься: у него там изобретения взяла на заметку фирма одна: у нас-то гиблое дело.
В семнадцатом году класс господ ликвидировали. Политической волей. Ленин получал оклад среднего служащего и когда Подвойский, помощник, хотел ему повысить, Ленин его чуть не посадил. О Сталине уже говорил, но ведь и люди такими были. При Сталине чиновники одной промконторы присвоили взятку в четырнадцать тысяч рублей. Служащих накрыли, Сталин отдал приказ – расстреляли, и ни-ни, чтоб кто-то взял хоть рубль.
А фильм недавно показывали про Отечественную войну, как муж на фронте, а жена с дочкой сдали бабушкины драгоценности в комитет помощи фронту. Управдом их дома видел перед этим эти драгоценности, пришел, взял топор убить этих женщин, забрать драгоценности, а их уже забрали. Женщины сдали в комитет.
Вот на какой грани тогда приходила нравственность государства. Управдом чуть с ума не сошел. Жена с дочкой заметили, что тот управдом ведет себя странно. А какие чувства испытывал управдом от вида драгоценностей, что вот они рядом, а женщины сдали и не волновались.
А жена сказала: «Все так делают».
Господи, как изменилось время в смысле нравственности. Гайдар, например. Писал об успехах социалистической экономики. Как жалко Гайдара, что так извращал свое сознание его дедушка со своим Тимуром, что так бескорыстно помогал дедушкам-бабушкам. В хозяйственных делах.
А внук притащил чемодан денег танкистам, чтобы стреляли в Белый дом. И появился класс господ как свобода и демократия, что как Чубайс поставят закорючку в ведомость и получают миллионы.
У меня знакомый слесарь Мефодьев есть, он мечтает о советской власти, а как? Он мечтает, что как-то по радио раздается голос Вышинского: «За антигосударственную деятельность, оклад в размерах, грозящих национальной безопасности страны и, и, и… Чубайса расстрелять!»
В этом месте Мефодьев с тяжелым видом задумывался: конечно, при Сталине не было бы никаких сомнений: расстрелять. Но свобода, демократия испортила Мефодьева. Он, конечно, представляет с каким удовлетворением встретили предки такой приговор. Братались, произносили б всякие слова вроде, что вор, негодяй какой. Это надо же.
А теперь? Нет, теперь люди б сначала даже не поверили, что опять советская власть возвращается, но появилась надежда: неужели опять возвращается в страну справедливость, и мы станем великим государством?
И можно негодяю сказать, что он негодяй?