Сказка 3. Глава 10. Подарки для губернатора ч. 2

                Продолжение. Начало http://www.proza.ru/2012/08/03/981

                Таймер показывал 0:05, когда Пёс Мигель энергично растолкал сначала Роберто Карлоса, а затем всех остальных. Друзья в молчании мутными и ещё не протрезвевшими взглядами пробежались по следам своей бурной жизнедеятельности и одновременно подумали, что открытая через пять минут дверь отнюдь не означает свободы: снаружи была полиция, а у полиции – автоматы.

                Роберто и Мигель были за силовое решение проблемы и предлагали прорваться с боем, (мотивируя это внезапностью и близостью оставленного автомобиля), но разумные доводы пернатой части группы одержали верх, и они решили воспользоваться хитростью и удивительным свойством организма Дятла Роже: он очень быстро трезвел.

                Поэтому, когда дверь открылась, Роберто закрыл проём своим мощным телом, а швейцарец молнией вылетел вперёд.


                - Губернатор – великий человек! – восхищенно процокал Дятел  Роже. Он завис в воздухе против ветра и, соблюдая определенную дистанцию, чтобы Мышак Валерий не смог унюхать тяжёлый запах алкоголя.

                - Мы обязательно сюда вернёмся! – продолжал Роже, одновременно уводя очарованного собеседника в сторону от музея и от компании, которая в полном молчании, сгрудившись и покачиваясь, начала движение в сторону автомобиля. – И может быть, - вдохновенно врал вошедший во вкус дятел, - даже останемся!

                - О-о! – воскликнул Валерий. – Это очень хорошо, но, чтобы остаться, нужно получить вид на жительство. А это в Губернии Дмитриевке не так просто...

                - А что для этого нужно? – Роже принял заинтересованный вид, одним глазом наблюдая, что друзья достигли машины и с трудом, но всё-таки залезают в Пежо. Вот и наименее пьяный Пёс Мигель садится за руль; теперь нужно  совсем немного времени.
 
                - Ну, - замялся Мышь Валерий, - надо сделать Губернатору Дмитриевки какой-то специальный подарок.

                - Вроде того, что ты видели в музее? – догадался Дятел Роже.

                - Д-да, - смущенно промямлил Валерий, - это лучше всего.

                - Я ему свою медаль подарю! За первое место по теннису, такая подойдёт? – Роже кинул ещё один взгляд в сторону машины: Мигель уже завёл мотор и ждали теперь только его.

                - Да! – Мышак Валерий Нефтяев был просто покорен этим новым знакомым. Как жаль, что приходится расставаться с тем, кто за какие-то два часа смог оценить, понять и так полюбить его ненаглядного губернатора.
 
                - Тогда, до скорого! – швейцарец весело махнул крылом и устремился в сторону авто.

                Валерий постоял ещё немного, наблюдая, как в клубах жёлтой пыли скрывается за ближайшим поворотом машина, смахнул неожиданно набежавшую слезу и поплёлся закрывать музей.


                Когда красно-синий конь Игнашка приблизился к зданию, чтобы предупредить Мышака Валерия о прибытии в музей самого Губернатора с двумя высокопоставленными особами, он услышал душераздирающий вопль отчаяния, доносившийся из глубины экспозиции. Неожиданно, полуоткрытая дверь с силой распахнулась, чуть не ударив его по морде. На пороге стоял Валерий, красный от злости, стыда и бессилия; он был растрёпан, растерян и раздавлен свалившимся на него горем: он только что обнаружил «подарки для губернатора», заботливо оставленные нашими друзьями, и теперь просто потерял дар речи. Но худшее, конечно, ждало его впереди.

                - Там это... – пробормотал Конь Игнашка. Он просунул морду между створок дверей и на него обрушилась стена запахов алкоголя, свежей мочи и кала.
 
                - Ч-что?? – проревел Валерий.

                - Г-губернатор с гостями идут...

                Валерий, как чертик из табакерки, выскочил на улицу и увидел Губернатора и ещё двух человек, метрах в пятидесяти от музея.

                С реактивной скоростью он вбежал обратно. Что делать? Он заметался между входом и стеллажами.  Ведь он, кроме своих обязанностей, был ещё и куратором музея. Что с ним сделает Великий Губернатор, когда увидит, что эти варвары сделали с его бесценными экспонатами? Валерия бросало то в жар, то в холод; противно заныл живот, и, когда он представил, как его кастрируют без наркоза, по ляжке предательски заструилась тёплая струйка мочи. Но в конце концов военная выправка взяла своё, он собрался и осмотрелся. Прямо напротив входа, на центральном месте, висел портрет Губернатора, у которого толстым слоем кала были подрисованы залихватские гусарские усы. Рядом на столе стояло несколько кубков с разной степенью наполнения. Желтая, едко воняющая жидкость не оставляла сомнений в их содержимом.
 
                Валерий обернулся и посмотрел: Губернатор Дмитриевки с сопровождающими были уже близко. Ещё полминуты и ...

                «Не пустить, - возникла спасительная мысль, - сказать, что экспозиция на реставрации, наврать что-нибудь...» Но как же поступить с портретом? Его можно увидеть и не входя в музей, а Губернатор обязательно туда войдёт...
 
                И тут Нефтяева осенило. Он запрыгнул на стол и попытался стереть фекалии с улыбающегося лица своего хозяина. Но какашки прилипли так сильно, что отковырнуть их было невероятно сложно. Валерий бросил отчаяный взгляд через плечо и решился. Он прильнул к нарисованным усам и начал их слизывать и сосать. Его тошнило от омерзения, но страх, этот древнейший, базовый инстинкт был сильнее и он почти успел очистить портрет.

                Когда губернатор с гостями вошли в музей, им предстала потрясающая картина: куратор музея самозабвенно, в засос целовал портрет главного  лица их края.

                - Ну, даже не знаю, - проговорил явно польщенный Губернатор, - зря вы это, Валерий Георгинович, но... приятно, конечно, приятно...

                Он повернулся к своим гостям, широко улыбнулся и развёл руками: вот, мол, до чего меня народ-то любит!

                В этот момент Мышак уже слез со стола и намеревался уничтожить хотя-бы один кубок мочой путём поглощения последней – иного способа не было. Он взял кубок, высоко его поднял и выдохнул воздух, пытаясь очистить лёгкие от едкого запаха фекалий, что было истолковано высокими гостями, как приглашение к тосту.

                Судья Егор Игорев, низенький пухлыш с ничего не выражающими водянистыми глазами,  и чиновник Виталик Мутный с постоянно блуждающей на лице дебильной улыбкой, (а именно они были теми самыми высокопоставленными гостями),  подошли к столу и взяли по кубку; не побрезговал угощением и сам Губернатор. Мышак Валерий, видя, какой оборот принимает  дело, хотел было что-то сказать, предупредить, но от излишнего усердия только хватал ртом воздух.

                Губернатор широко улыбнулся:

                - Вот умеет меня Валерий Георгинович порадовать! Умеет, чертяка!  Но вот, чтоб сказать складно, это не его!

                Тогда, решив помочь незамысловатому вояке, Виталя Мутный с диким акцентом произнёс:
 
                - Лет ми спик фром май харт!
Егор Игорев не остался в долгу, и ляпнул то, что первое в голову пришло:

                - Ну, божоле нуво эт арривэ!*

                И все четверо залпом осушили свои кубки.

                Конь Игнашка, который прочувствовал ситуацию и вовремя ретировался, не успел уйти от музея далеко, как услышал теперь уже хор из смеси звериного рёва и воплей мадагаскарского лемура во время случки. Можно было предположить, что причиной этого была моментальная идентификация янтарной жидкости, попавшей на вкусовые рецепторы губернатора и его гостей, однако это было не так. Они выпили мочу не поморщившись, а Виталя Мутный с видом знатока даже поцокал языком, выражая удовольствие. Один Валерий, которому попался кубок с ядовитой мочой Барсука Рафаэля, несколько секунд хватал ртом воздух, но и этого оказалось достаточно, чтобы Губернатор, предварительно заботливо похлопав его по спине отвернулся, и, обращаясь к гостям сказал:
 
                - Милости просим в нашу скромную глиптотеку**!

                Он сделал несколько шагов вперёд, повернул в ближайшую галерею,  и Валерий, увидев его широкую спину, понял, что все его надежды рушатся: теперь в поле зрения экскурсии попали и серебряная салатница с блевотиной утончённой Козочки Жюстин,  пирамидка из кала вездессущего Барсука Рафаэля и измазанные какашками весла и медали губернатора.


                Пёс Мигель во всю давил на педаль газа: не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что рано или поздно за ними организуют погоню. Правда, никто не предполагал, что это произойдёт так быстро. Не дожидаясь, пока утихнут вопли Губернатора, Мышак Валерий бочком ретировался за дверь и, подозвав Коня Игнашку, ринулся в след беглецам: если бы он сам лично догнал наглецов, появился бы шанс на то, что он в конце концов будет прощён. Пока с трудом пришедший в себя Губернатор Дмитриевки колотил первым попавшимся кубком ничего не понимающий Унитаз Юрий, а затем созывал красно-синих Коней Це Сосок, Валерий был уже далеко.

                - Вот чёрт! – выругался Мигель. – Бензин кончается!

                - Останавливаться нам нельзя! Может дотянем? – Дятел Роже, будто что-то почувствовав, с тревогой оглядывался назад. – Нам до моста и всё: дальше их губерния заканчивается.

                И действительно лишь мост теперь отделял беглецов от места, где должен был находится Колдун Окоронкво.

                На последнем издыхании  машина доехала до переправы и остановилась. Но даже если бы у них был бензин, оторваться от погони они не смогли бы: мост был на ремонте, а перед ним одиноко торчал указатель: «Объезд 10 км». Стрелка указывала направо, а уходящая в сторону объезда дорога была пуста и безжизненна.

                Пёс Мигель вылез, в сердцах пнул колесо и сплюнул.

                Один за другим выползали на свет и остальные трезвеющие друзья.

                - Что ж нам теперь делать? – почесал клюв Утка Василий. – Они на конях: точно догонят...
 
                - И что они с нами сделают? – Козочка Жюстин, для которой пьянка окончилась мучительным прощанием с содержимым желудка, дрожала от страха и болезненных ощущений.

                Роберто Карлос вдруг понял весь ужас ситуации: через мост было не пройти, а, если они продолжат идти по дороге, а другого пути из проклятой губернии просто не было,- их рано или поздно схватят.

                - Но лучше – поздно, - пробормотал он себе под нос.

                - Что? – переспросил Утка василий.

                - Ничего, надо двигать отсюда, - ответил бразилец, повернулся и зашагал по обочине дороги. Впереди, метрах в ста по краю тракта были высажены деревья и это давало хотя бы призрачную надежду на укрытие. С другой стороны, обрывистый берег скатывался к широкой и бурной реке: пересечь её вплавь было сродни самоубийству.

                Они достигли деревьев и Пёс Мигель внезапно остановился. Он принюхался, потом прислушался, благо машин на дороге не было, и покачал чёрной  мохнатой головой:

                - Похоже, у нас «гости»...
Роберто выглянул из-за дерева и увидел черную точку, постепенно увеличивающуюся в размерах. Он махнул рукой и все, как один, залегли за широченным платаном.
 

                Через минуту он повернулся к Псу Мигелю:

                - Он один...

                Мигель всё понял и подмигнул Барсуку Рафаэлю, чтобы тот выбрал удобную позицию. Ещё через несколько минут Мышак Валерий был уже здесь. У него был бинокль и он прекрасно видел где именно беглецы спрятались за деревья. Подъезжая к месту, которое он заприметил, он передёрнул затвор автомата и крикнул:

                - У вас нет шансов! Вас все равно поймают!  Выходите сейчас и я сделаю всё, чтобы приговор Губернатора был мягким!

                Он был полностью уверен в себе и своих силах: он прекрасно стрелял и делал это с удовольствием; он был на коне и мог догнать любого, к тому же, видел в сплетении веток дрожащую красную головку Дятла Роже. Сейчас он пристрелил бы хитреца, который обвёл его вокруг пальца, с превеликим удовольствием, но решил немного подождать: губернатор не жаловал международные конфликты, а эти вандалы явно были иностранцами.

                Однако он не учел одного. Одной маленькой детали.
 
                Сначала он услышал тихое как бы шипение, а затем почувствовал, что стремительно теряет высоту: у Коня Игнашки сначала подгнулись передние ноги, а затем он неуклюже завалился на бок, придавив Мышаку Валерию правую заднюю лапу. От неожиданности он дал шальную очередь по кустам, и только потом, поморщившись от боли глубоко вдохнул. Но вместе с целебным речным воздухом, напоённым ароматом прибрежных трав и цветов,  в его лёгкие попали газы Барсука Рафаэля, который прятался чуть впереди и которого Валерий попросту не заметил. Он судорожно сглотнул и провалился в черную пустоту.


                Роберто и Мигель связали передние лапы неудачливому куратору музея и засунули ему в рот кляп, сделанный из носков Утки Василия. Его решили взять с собой, в качестве заложника. Коня Игнашку стреножили и с трудом отволокли в кусты; а чтобы он не смог заржать и подать знак, морду ему обмотали потной футболкой Барсука Рафаэля.

                - Это авангард, и сейчас нам просто повезло, что никого не ранили, - Дятел Роже был лаконичен, - соглашусь с Роби, надо двигать. Только куда?

                - А может быть, - подал голос Утка Василий, - нам вернуться обратно, в губернию, и затеряться там на время? Ведь там-то нас искать не будут?

                - Это кто поумней, тот, может, и не искал бы. А Це Соски – тупые, они перевернут всё вверх дном, но вас отыщут! – раздался из кустов незнакомый голос с заметным сербским акцентом. Роберто Карлос моментально развернулся на звук и вскинул автомат, но стрелять почему-то не стал.

                - Погоди, погоди, братушка, не горячись! – ветки раздались в стороны и они увидели возникшего перед ними щуплого молодого человека. У него была бородка клинышком и умные, приятные глаза. – Я – друг, и я помогу вам выбраться отсюда.
 
                - А кто ты? – спросил Пёс Мигель, почувствовав к незнакомцу необъяснимую симпатию.

                - Меня называют Данко. Лазающий Данко, - он решил, что пора заканчивать с формальностями и поторопил друзей, - здесь есть подземный ход. Ход под рекой на другую сторону. Но они могут догадаться: нам надо побыстрей, надо торопиться.


                - Но как мы от них убежим?

                - Ещё раз повторяю: есть подземный ход, тоннель. Ведёт на другую сторону реки, - Лазающий Данко говорил отрывисто, торопливо, будто больше друзей был заинтересован в их спасении, будь на его месте кто-то другой, Роберто Карлос подумал бы, что это ловушка.
 
                - Почему мы должны верить тебе? – всё-таки для очистки совести спросил он.

                - Так не хочешь, не верь, - широко улыбнулся Данко, - оставайся здесь и жди во-от этих.

                Серб указал рукой вдаль, в сторону неработающего моста и протянул Роберто бинокль. Там уже начали появляться первые красно-синие Кони и вооруженные люди в белом с огромной буквой «Д» на груди. Их было уже около сорока и они постоянно прибывали. На секунду бразилец даже почувствовал гордость за себя и своих друзей. Он оглядел преследователей ещё раз: собравшиеся будто кого-то ждали. Но вот появился видимо главный и Роберто без труда узнал Губернатора. Даже издалека было заметно, что тот пребывает в ярости. Он остановился перед строем полицейских, произнёс речь или напутствие, затем произошло странное: несколько человек в белой форме притащили футбольные ворота, слаженно и быстро вкопали их возле моста, Губернатор спешился, снял штаны и с треском и хлопками, будто каловые массы выходили попеременно с застоявшимися газами, опорожнил кишечник прямо по середине ворот.

                Данко, вместе с Роберто наблюдавший этот копроритуал, грустно улыбнулся и произнёс:

                - Теперь обратной дороги точно нет. Обратно вам не пройти, поэтому думаю, что и в живых они вас оставлять не собираются.
 
                Дятел Роже вопросительно посмотрел на Лазающего Данко.

                - Потом расскажу. Так что, братушки? Идёте вы?

                - Веди, я тебе верю, - Роберто отдал бинокль и последовал за проворным Данко через кусты к обрывистому берегу.

                По незаметной сверху тропинке они спустились вниз, почти к самой реке, Данко раздвинул кусты и им открылось отверстие: небольшое, но достаточное для того, чтобы в него протиснулся взрослый человек. Незаметное из-за густой растительности снаружи, оно открывало подземный ход, который вёл вглубь берега.

                - Готовы? – Данко оглядел сгрудившихся возле входа друзей. – Все здесь?
 
                Роберто окинул взглядом спутников и Мышака Валерия, которого держали под лапы Барсук Рафаэль и Пёс Мигель. Заложник только что очнулся и мутным, но полным ненависти взглядом обводил своих похитителей. Едко пахнущий кляп не давал ему свободно вздохнуть: его глаза слезились, он тряс головой  и мычал что-то нечленораздельное.
 
                Остальные молча, без особого энтузиазма наблюдали за тем, как Лазающий Данко поднимает с земли остатки факела и поджигает его.
 
                - Давайте, пошли. Держитесь все за мной, - он поднял факел и его свет выхватил из темноты черное жерло тоннеля, который раздавался и достигал до метра в ширину. Земляные стены были  неровными, но когда они преодолели метров пятнадцать или  двадцать, обстановка изменилась. Они вошли в сухой ровный, выложенныый кирпичём подземный ход. Через неравные расстояния от него отходили ответвления примерно такой же, как и сам ход, ширины. В неровном, дрожащем свете факела одинаковые, гладкие, без каких-либо обозначений стены разбегались в сторны, и было непонятно, как их проводник серб ориентируется в пространстве. Они уже повернули столько раз, что Роберто, поначалу худо-бедно понимавший, что они постепенно разворачиваются, чтобы уйти под реку, теперь окончательно сбился и с тревогой поглядывал на Данко. Тот был спокоен и выбирал нужные повороты не задумываясь, однако, будто почувствовав витающую в воздухе тревогу, замедлил шаг, и тоном экскурсовода, показыающего местные достопримечательности, произнёс:

                - Это бывшие катакомбы. Здесь неподалёку когда-то был бенедиктинский монастырь. Не знаю, зачем им понадобилась  такая разветвленная подземная сеть, но она простирается под всей губернией и уходит за реку. Многие ответвления засыпаны, поэтому мы сейчас крутим, обходим. Мы просто прокопали небольшой лаз, ведущий в катакомбы и пользуемся, для того, чтобы помочь таким горемыкам, как вы.

                Роберто вопросительно поднял бровь.

                - Да, братушка, думаешь вы одни такие? Вы, кстати, чем их так «раздасадовали»?
 
                Дятел Роже вкратце рассказал об их приключении в музее. После того, как Данко отсмеялся и пожал каждому руку, он остановился и сказал:

                - Вот вы молодцы! Это ж надо так! Так давненько здесь не было весело! Да-а...Теперь понятно почему такая погоня! А знают они, братушка, куда вам надо?
Роберто наморщил лоб, вспоминая; задумался и Роже, вспоминая, не сболтнул ли лишнего, когда обещал ефрейтору Нефтяеву вернуться; вспомнили и Хомяка Марион, но нет, память подсказывала, что никто ничего не знает.

                - Н-нет…
 
                - Но, это не важно, - Данко помрачнел, - они, конечно, догадаются, что вы ушли за реку: больше просто некуда. Но там они не смогут вас преследовать очень долго: там проходит граница Губернии Дмитриевки, поэтому шансы уйти у вас есть. Но надо быть осторожней.
   
                Молча они двигались ещё минут пять: тоннель плавно уходил вниз, видимо под реку и Роберто задал их избавителю мучающий его вопрос:

                - Данко, а как ты сам здесь оказался.

                - А, это... Случайно, - уклончиво ответил серб, но поймав  недоверчивый взгляд бразильца, добавил:

                - Соотечественнику помогал. Извини, братушка, больше ничего не скажу, нельзя. Потом увидел сигналы: из ракетницы кто-то палил, выстрелы услышал, вернулся посмотреть на того, кто так губернатору хвост подпалил, и на вас наткнулся.

                «Интересно, какому сотечественику он помогал?» - подумал Роберто и взглянул на Мигеля. Тот, будто читая мысли, заговорщически  покачал головой. Роберто нагнулся, чтобы поделиться своими подозрениями вслух, но неожиданно и без того слабый факел погас и они очутились в темноте.
 
                - Ч-чёт! – выругался Данко. – Думал, дотянем!

                Роберто достал предусмотрительно запасенный коробок. Он зажег спичку и свет выхватил из темноты Данко, который ощупывал остатки факела и доставал зажигалку.

                - Вот, братушка, посвети...

                Он попробовал снова зажечь факел, но тот только тлел и дымил.

                - Кончилось горючее! – в сердцах воскликнул серб.

                - Что же теперь делать? – заблеяла Козочка Жюстин.
 
                - А нам долго ещё? На ощупь... – начал было Утка Василий, но, поймав взгляд Данко, сразу же осекся.

                - Недолго нам, но без света нельзя: один поворот не туда и можем потеряться, с голода сдохнем,  - грустно сказал он, - надо что-то, что хорошо горит.
Роберто предложил свою футболку, но этого было мало; Барсук Рафаэль попробовал поджечь свою мочу, но у него ничего не получилось; хотели ссыпать порох из патронов Мышака Валерия, но их оказалось  только пять штук, да и вскрыть их было нечем. Прошло несколько минут тяжёлых раздумий; Роберто задумчиво жёг одну спичку за другой, как вдруг, лицо Лазающего Данко озарилось улыбкой.

                - Я знаю, что делать! – патетично воскликнул Данко. В скупом  свете спичек его фигура выглядела торжественно и величественно.

                Знаток литературы, Утка Василий, кажется догадался о том, что сейчас может произойти.

                - Может быть не надо? – произнёс он, сдерживая слёзы. Ему вспомнились «Сказки старухи Изергиль» Горького и герой Данко, который вырвал своё сердце, чтобы осветить путь людям. Он провёл смелую аналогию и подумал, что их провожатый собирается сделать тоже самое.

                - Надо, - звенящим от напряжения голосом произнёс Данко, чем только укрепил подозрения Василия.

                Российский комментатор ошибся, но то, что произошо дальше, было не менее ошарашивающим. Данко подошёл в Ефрейтору Нефтяеву и приговаривая: «Обещал сбрить – надо было сбрить!»,- двумя мощными рывками вырвал его усы. Не обращая внимания на обалдевших спутников и дергающегося, истекающего кровью Валерия, он замотал оторванные усы в небольшую тряпицу, прикрепил к палке от факела и поджёг. Мощно вспыхнул свет, и серб удовлетворенно констатировал:

                - Теперь надолго хватит!
 Они миновали реку и очень скоро оказались на поверхности. Выход из катакомб был столь же незаметен, как и на другой стороне, и находился в небольшом лесочке возле шоссе.

                - Давайте, давайте, - поторапливал их Лазающий Данко, - мы их обогнали, но не на много.

                Они вышли из лесочка и оказались на обочине дороги, шедшей параллельно реке. Сразу за дорогой начинался старый густой лес.

                - Нам во-он туда, - ответил Данко на немой вопрос Роберто Карлоса, махнув рукой вправо, где перпендикулярно тракту, метрах в пятиста в лес отходила ещё одна дорога. В самом её начале друзья без особого удивления заметили большие футбольные ворота.
 
                -  Здесь проходит граница губернии Дмитриевки, а  это, - объяснил серб, – что-то вроде пропускного пункта.

                - О-ох, опять границы, проверки… - застонал Утка Василий и театрально закатил глаза. – У меня от этого начинается настоящая аверсия1***
 
                -  Да нет, не так, сам увидишь: для вас – ничего страшного. Вы ведь не жители губернии, а так, проездом… - ответил Данко и тихо в сторону добавил:

                - Во всяком случае, я на это надеюсь.

                Друзья быстрым шагом направились по пустынному тракту вправо, к воротам, но не успели они пройти и половины, как Барсук Рафаэль застыл на месте. Он напряжённо глядел вдаль, где далеко впереди маячила черная точка. Дятел Роже, обладающий более острым зрением, понял его без слов и полетел вперёд, чтобы разведать, что бы это могло быть. Он вернулся очень скоро и быстро заговорил:

                - Это они. Они на конях, их много и они скоро будут здесь.

                - Что же нам теперь делать? – Козочка Жюстин чуть в обморок не упала.

                - Обратно! Надо спускаться обратно,  в катакомбы! – Пёс Мигель остановился и уже хотел увлечь за собой Роберто Карлоса, как Данко твёрдым голосом сказал:
 
                - Только вперёд. Надо бежать, надо их обогнать и первыми пройти границу в воротах.

                - И что потом? – истерически запричитала Жюстин. – Нас догонят, и всё!

                - Не догонят. Можешь мне поверить. Нас не догонят. Долго объяснять, но клянусь, что это единственный путь к спасению. Ты мне веришь? – он обернулся к бразильцу и взял его за руку.

                - Верю, - сам удивленный своим ответом проговорил Роберто и поймал неприязненный взгляд Пса Мигеля. – Иначе, зачем бы ты нас до этого спасал? – добавил он, чтобы придать рациональности своему интуитивному выбору.

                - Тогда бегом! Представьте, что за вами гонится сам дьявол!

                Харизма и сила убеждения Данко подействовали и друзья, увлеченые его примером, побежали.

                Мышака Валерия, который после сеанса депиляции усов находился в жалком полуобморочном состоянии, развязали и оставили тут же: теперь, когда намечалось реальное противостояние с противником, он был только обузой. Он отполз обратно в лесок  и от страха вновь учуять запах газов Барсука Рафаэля поспешно забрался на первую попавшуюся березу.

                Черная точка впереди уже превратилась в ясно различимую группу преследователей. Там был сам Губернатор на красно-синем коне, том самом, любвеобильным, черном, с заплетённой в дреды с синими ленточками гривой; были добровольные помощники полиции, на белой форме которых красовалась огромная буква «Д». Они что есть силы  подстёгивали своих лошадок и развили огромную скорость.

                - Но как? За счёт чего? – запыхавшийся от необходимости быстро махать крыльями, Дятел Роже летел возле Данко и пытался допытаться: какое спасение ждёт их там, за воротами, если они явно уступают в скорости преследователям?

                - Сейчас не время! – нашёл в себе силы ответить серб. – Сам потом увидишь!

                Вот уже стали различимы гримасы ненависти и злости на лицах и мордах преследователей, но к счастью Роберто Карлос с компанией уже достигли ворот: несмотря на долгий путь в подземелье и превосходство в скорости, фора в двадцать километров оказалась серьёзным подспорьем. Когда Утка Василий, кряхтя и переваливаясь, последним пересёк линию ворот, а с ней и границу губернии, Губернатору с его прихвостнями оставалось до заветной черты всего пару сотен метров, то есть – минуты полторы. Но каково было изумление запыхавшихся беглецов, когда Данко, Данко, который их уговаривал бежать и всячески подгонял, пересёк границу и  остановился в каких-то тридцати метрах от футбольных ворот.

                - Ты что делаешь? Бежим! – крикнул Роберто, но Данко только улыбнулся, махнул рукой  и повернулся в сторону погони.

                Он подумал, что серб выбился из сил и подбежал к нему, чтобы помочь, но Данко крепко стоял на ногах  и внимательно смотрел, как преследователи приближаются к воротам.

                Козочка Жюстин проскакала ещё метров сто и не собиралась останавливаться; Барсук Рафаэль и Утка Василий в замешательстве замедлили шаг и восстанавливали дыхание, с опаской поглядывая на границу; Дятел Роже, любопытство которого взяло верх над чувством самосохранения, взлетел повыше и завис возле Данко, Роберто Карлоса и не покинувшего его в минуту опасности Пса Мигеля. Мышак Валерий, будто почувствовав, что сейчас произойдёт нечто экстраординарное, вытер слёзы, напряг глаза и увидел, как «Добровольцы», «Це Соски» и Губернатор пересекают границу их вотчины. Как в замедленной съёмке он с удивлением наблюдал, как застыл на месте Данко: кони развили огромную скорость и его, Роберто Карлоса и Мигеля через секунду должны были снести и растоптать насмерть, но этого не произошло. Вот первые «Добровольцы» на красно-синих конях пролетели в ворота, но как только пересекли границу, люди в белой форме превратились в бесформенные  ошметки и мусор, а вместо коней Мышак Валерий увидел маленьких робких пони, которые жалобно ржали и от страха сбились в кучу. Как только линию превращения пересёк сам Губернатор губернии Дмитриевки, на дорогу грохнулась байдарка, до краёв наполненная коричневым, колышащемся и поблёскивающем в лучах заходящего солнца, говном.

                Увидев, что произошло с кумиром всей его жизни, Мышак Валерий заплакал и как в трансе начал спускаться с дерева.

                Когда после чудесного избавления к Роберто Карлосу и его друзьям вернулся дар речи и они оправились от шока, Лазающего Данко забросали вопросами.
 
                Тот долго отнекивался, но потом всё-таки сдался:

                - Это не моя тайна, братушки, но что-то я скажу, конечно. Есть поверье, точней, - удовлетворенно улыбнулся он, - теперь было поверье, что эта сволочь губернатор не сможет покинуть пределов своей губернии. Он хорошо насолил всем своим соседям и тем, кто пересекал его губернию, конечно, тоже. Когда он превысил терпение одного проезжающего колдуна, тот проклял его таким странным  образом. Губернатор только рассмеялся и сказал, что это чепуха и, что он, как современный разумный человек, в эти сказки не верит, но с того самого  момента, а это было несколько месяцев назад, он своей губернии не покидал. А причины были. И вот теперь – всё позади: тиран низвержен и всем людям доброй воли стало хоть чуточку легче дышать!
 
                Не обратив внимания на патетику, Роберто и Мигель переглянулись: «один проезжающий колдун» наверняка был тем самым, кого они искали, но на дальнейшие расспросы Данко отвечать не стал: сказал, что пока хватит.

                Солнце медленно клонилось к горизонту, в воздухе повисла нереальная тишина, будто компенсируя перенасыщенный событиями день, а наши друзья продолжали шагать по неизвестной  для них дороге. Они миновали перечёркнутый знак «Губерния Дмитриевка» и замедлили шаг перед другим знаком: «Малая Толерантовка, 2 км». Это была цель их путешествия; не веря тому, что пройдя столько испытаний, и остались целы и невредимы, они на секунду остановились, чтобы получше почувствовать этот момент, а потом двинулись дальше, навстречу новым приключениям.


                Когда Роберто и друзья скрылись из виду, Мышак Валерий вынырнул из кустов и пошёл к границе. Он равнодушно миновал ее и не превратился, остался прежним маленьким кривоногим мышонком-ефрейтором с вырванными усами и загадочными буквами «УБ» на погонах; он согнал дрожащих пони в кучу, связал их в единую упряжку, и, подстёгивая березовым прутом и плача, заставил тащить в сторону Губернии Дмитриевки  то, что раньше было его хозяином и богом, и то, что в конце концов от него осталось: огромную байдарку полную вонючего, покрытого мухами говна...
____________________________________

* - божоле нуво эт арривэ («Le Beaujolais Nouveau est arriv;!» фр.)  или Божоле нуво прибыло: общепринятый тост или девиз, во время презентации молодого французского вина,  полученного из винограда сорта «гамэ» в  исторической области Франции Божоле (Бургундия). «Праздник божоле», отмечается  в третий четверг ноября.

** - Глиптотека – собрание античной скульптуры и глиптики (резьба на цветных и драгоценных камнях).

*** - Аверсия - отвращение.
________________________________________________


                продолжение http://www.proza.ru/2012/08/27/1023