Смех

Она смеялась. Смеялась громко и несдержанно, надрывно и вызывающе. Она всегда так смеялась, когда хотела заглушить обиду и боль, когда тело и душу разрывало на части. В детстве говорили: «Какая невоспитанность!». В юности упрекали: «Какая несдержанность!». В зрелости презрительно бросали: «Какой моветон!».
Она смеялась…
Жизнь пролетела, как один день: в заботах о детях, муже, родителях, внуках. В стремлении заработать «лишнюю» копейку, которая никогда не бывала лишней в их большой многодетной семье. Даже сейчас, в свои семьдесят пять, она старалась быть полезной и востребованной. И была: посидеть с внучатами, что-то связать или зашить, отдать пенсию, чтобы дотянули до зарплаты, да мало ли!.. В семье отстраненно от общих забот не проживешь.  Она и не отстранялась. Радовалась любой возможности пригодиться. Вот только ежедневный запас сил, дарованный ночным отдыхом, к вечеру исчерпывался до капельки.

Придя с работы, дочь приготовила ужин.
- Идите есть, - пригласила всех к столу, и добавила, - мама, вставай!
- Принеси сюда, на кухне и без меня тесно.
Через несколько минут дочь протянула женщине небольшой разнос. На нем стояло блюдечко с двумя крохотными кусочками мяса и граммулькой пюре. Рядом - небольшой ломтик хлеба и вилка.
- Спасибо. Это чтобы я на ночь не объелась? – усмехнулась женщина.
- Ну, возьми еще хлеба, - с явным смущением бросила дочь.
- Да, ладно. Мне хватит. Я пошутила, - женщина рассмеялась. Уж очень комично прозвучала последняя фраза дочери. Вот только смысл ее немного горчил. Возможно, поэтому так сильно екнуло сердце... А, ерунда! И она снова засмеялась своим молодым, неистовым, заразительным смехом…
«Сумасшедшая!» - наверное, в старости думал о ней каждый, кто слышал его заливистые раскаты.