Виктория-значит победа. Глава 22. Возвращение домо

Глава 22. Возвращение домой

Обратно ехали на рассвете. Теплые весенние лучи разгоняли утренний туман. В пустынных утренних деревнях пели петухи.

На заднем сидении Викиной машины целовались молодожены. Дети с бабушкой остались в деревне. Евгения Романовна с Болеславой возвращались в Москву в Диминой машине. Виктор Николаевич ехал с Сережей.

Таня и Юра между нежными поцелуями о чем-то тихо ворковали. Вика была предоставлена себе.

Душа ее летела и пела, как жаворонок. В заоблачных высях парили мысли. Порывшись в бардачке, Вика отыскала кассету Scorpions с той самой песней, под которую они танцевали с Колей. Она думала только о нем. О том, как он увезет ее в свою лесную избушку, как она будет просыпаться утром рядом с ним после ночи любви, как он будет любить ее соловьиными ночами. Она думала, как научится вести хозяйство, будет доить коров (кстати, как это делается?), топить печку, готовить деревенскую еду. Уединенность – пусть. Она готова с Колей хоть на необитаемый остров уехать. В конце концов, верхом на лошади совсем недалеко и недолго доехать до деревни. И снова она вспоминала об их с Колей верховых прогулках, о поцелуях под осыпающимися лепестками яблонь…

В таком романтическом настроении Вика приехала в Москву.

И сразу же на нее обрушилась лавина проблем. Проблемы все были неприятного свойства, цеплялись друг за друга и образовывали быстро катящийся, увеличивающийся в размерах обжигающе ледяной снежный вал.

Сначала Вике рассказали, что на заводе в их отсутствие случилось ЧП. Одна из литейщиц напилась в рабочее время и умудрилась запороть дорогостоящую прессформу. По ее недосмотру из-за нарушения температурного режима, прессформу заклинило. Открыть ее не смогли, но хорошо, что догадались остановить машину. Машина нуждалась в ремонте, но ее еще можно было починить, а вот форма была испорчена безнадежно. Когда, наконец, ее вскрыли, на ее поверхности обнаружились глубокие борозды. Очевидно, форму уже подклинивало и литейщица несколько раз вскрывала ее при помощи стального прутка.

Несмотря на то, что формально кооперативом руководил Виктор Николаевич, фактически возглавляла его Вика. Именно ей предстояло нелегкое принятие решения об увольнении работницы. Ситуация обострялась еще и тем, что литейщица не признала свою вину, а встала в позу и сказала об испорченной ею прессформе, что ей «подсунули некачественное кооперативное дерьмо», чем она оскорбила обоих слесарей и разозлила Виктора Николаевича. К тому же провинившаяся женщина была матерью-одиночкой, воспитывающей двоих детей, и не стеснялась при любом удобном и неудобном случае всем об этом напоминать.

Получалось, что если Вика решит оставить литейщицу на работе, она не только создает прецедент для других: можно де и нажраться на рабочем месте, ничего не будет, потому что кооператив – это не гос. предприятие, здесь полулегальная вольница, делай, что хочешь. Во-вторых, обострится конфликт со слесарями и Виктором Николаевичем. Если же Вика уволит ее, получится, что она злобная сука, отнимающая кусок хлеба у двух маленьких детей и бедной одинокой мамы.

Вика сидела в кабинете Виктора Николаевича и думала: «А как бы на моем месте поступил Коля? Что бы он решил: уволить или оставить? Что бы в нем перевесило: жалость к пьянчужке или справедливая непреклонность?» Чтобы представить его лицо, Вика даже закрыла глаза. Милое лицо сразу же вызвало мечтательную улыбку на ее лице.

- Виктория! Мы здесь решаем важнейший вопрос, а Вы мечтаете! – разозлился Виктор Николаевич.

- Простите, Виктор Николаевич, - собралась с мыслями Вика, - Я как раз думала над нашей проблемой. Мне кажется справедливым все-таки уволить виновницу. Люди должны видеть, что такие серьезные проступки, приведшие к значительному материальному ущербу, наказуемы. У нас не государственная богадельня, а коммерческое предприятие. Для нас важнее должны быть экономические мотивы.

Виктор Николаевич с недоверием и, как бы не с опаской, посмотрел на посуровевшее лицо девушки, минуту назад казавшееся таким нежным и мечтательным. Теперь глаза ее сверкали, волевой подбородок гордо вздернут, губы сжаты. Она приняла решение, а ее решения всегда были тверже кремня.

Несмотря на внешнюю твердость, в душе Вика далеко не так была уверена в правильности своего решения. Настроение стало гадким. В цех возвращаться не хотелось. Была не ее смена, и она решила проверить бухгалтерские книги. Цифры всегда успокаивающе действовали на Вику. Строгий язык математики приводил в порядок мысли и охлаждал пыл страстей. Не успела она погрузиться в расчеты, как зазвонил телефон.

Евгения Романовна взволнованным голосом попросила Вику приехать к ней на рынок. Сказала, что разговор не телефонный. Что там еще могло у нее случиться? В отсутствии Эдика рынок стал местом неспокойным, самой больной проблемой для Вики. И вот теперь ее просят приехать для разговора.

Вика заперла бухгалтерские книги в сейф и снова села за руль своей машины.

В будний день после праздников в Москве машин было мало. Кое-где попадались полупустые троллейбусы, автобусы, да бежали по своим делам продуктовые грузовички. Красная шестерка Вики выделялась ярким пятном среди общей серости. Грязненькая, серенькая чахоточная Москва с немытыми с зимы серыми витринами за выходные умылась и прихорошилась. Кустики сирени с побеленными стволиками покрылись нежной фиолетовой дымкой.

И снова робкая зелень и запах цветущей сирени пробудили воспоминания о Коле… Вика мечтала о нем, о его губах и сильных руках.

Примчавшись на рынок, Вика увидела Евгению Романовну в окружении каких-то квадратных парней в спортивных костюмах и подумала сразу о самом ужасном. Она пожалела, что приехала на встречу одна. Наверное, лучше было бы взять кого-нибудь из мужиков, да попросить захватить оружие.

Однако, как оказалось, опасаться надо было вовсе не физической расправы.

Квадратные парни пригласили ее присесть за столик кооперативного кафе на рынке.

- Виктория Александровна, - начал тот, кого Вика сразу определила, как вожака, - мы бы хотели с Вами поговорить. Вы меня не знаете. Меня зовут Михаил. Я работал на Эдика вместе с другими ребятами. Мне рассказали, что Вы были последним человеком, который говорил с ним в России и, скорее всего, именно Вы знаете, где он находится.

Вика не знала. Но сочла разумным промолчать. Она жестом попросила говорившего продолжать.

- Наверное, Вы знаете, что после спешного отъезда Эдика, в нашем городе стало очень… неспокойно. Вы даже предприняли энергичные меры, чтобы удалить из нашего городка некоторых… слишком надоедливых чужаков. И у Вас это великолепно получилось. Однако, помимо чужаков, в городе немало других людей, доставляющих местным жителям немало беспокойства. В частности, пока Вы были в отъезде, у нас на рынке случился погром. На что-то обидевшиеся кавказские лихие джигиты расколошматили чуть не половину палаток. Я понимаю, Вы юная и очень привлекательная девушка, но я обращаюсь именно к Вам, как к представителю Эдика: необходимо восстановить в городе прежний порядок, какой был при нем.

Вика с большим трудом взяла себя в руки и сумела не показать крайнее изумление и смятение, вызванные этим неожиданным предложением в ее душе. Она – представитель Эдика? Ей распоряжаться и наводить порядок в городе? Но она же девчонка сопливая! Кто ее послушает?! В слух она сказала:

- Но почему, Михаил, Вы думаете, что именно мне стоит этим заняться? Меня Эдик не посвящал во все тонкости… вашего городского хозяйства. Как Вы правильно заметили, я еще совсем молода и, боюсь, не смогу осуществить то руководство, которого ваши подопечные от меня ждут.

- Я думаю, что у Вас все получится. Я немного наслышан о Ваших поступках. Но главное – Вам доверяет Эдик. И пока Вы будете руководить нами, не случится худшего – передела территорий. Пока люди думают, что Эдик просто ранен и где-то отлеживается. Такое уже случалось, но если они почувствуют, что здесь нет хозяина, будет новая кровавая бойня. Нам всем это совсем не нужно. Именно поэтому мы готовы всячески способствовать тому, чтобы Вы, скажем так, стали полномочным представителем власти Эдика в городе.

- Я так поняла, что альтернативы у меня нет. Могу я хотя бы формально взять время для размышления?

- Я не хотел бы на Вас давить, но как раз времени у нас нет. Если мы не хотим войны с кавказцами, нам необходимо принять срочные энергичные меры. Они требуют встречи с представителем Эдика. Мы ее пообещали. Вам необходимо уже завтра встретиться с ними. Разумеется, Вы будете не одни. Мы будем осуществлять охрану и, при необходимости, подскажем, что нужно делать. Однако, мне кажется, Вы не будете нуждаться в подсказках.

Основной разговор был окончен, Вика это почувствовала. Она еще из вежливости посидела немного в кафе, выпила чашку превосходного кофе, поговорила на отвлеченные темы и попросила позволения удалиться.

На обратном пути она мучительно размышляла о том, что же ей делать. Но когда она подъезжала к своему дому, ее решение уже созрело. Она поднялась в квартиру, вытащила из-под обложки записной книжки маленькую записку с номером телефона без имени и произнесла в трубку: «Вы принимаете антикварные золотые украшения рыцарей тевтонского ордена?» Ей ответили, что антиквар будет через два часа на прежнем месте в Столешниковом переулке.