Попутчик

 
                http://proza.ru/2020/12/11/1310   
                http://proza.ru/2009/07/05/906   

      Откативши дверь купе, литератор Зуев сразу обратил внимание на свежий букет, стоящий на подоконном столике - да и, вообще, всё вокруг сияло удивительной чистотой, даже блеском. Предпочитая перемещаться, как правило, по воздуху, он давно не ездил по железной дороге, однако, слыхал, что вагоны СВ в «красных стрелах» с некоторых пор стали различаться по признаку пола. Усмехнулся: уж не в «дамское» ли попал? И едва успев опустить на свою полку связку книг и ноутбук, услышал за спиной:
        - Приветствую! Чуть не опоздал. Еду с Вами - не возражаете?

        Стоявший в дверях был хорошо одет, ухоженная белая шевелюра сочеталась с цветом костюма и неярким галстуком. В свете коридорной лампы блеснул жёлто-голубоватый отлив седых волос, и невольно отметилось - такой встречается только у бывших «ржавых». Попутчик дружелюбно протягивал руку:
        - Эдуард. Если желаете, можно также и - по отечеству: Николаевич. Терпеть не могу ездить, молча и неизвестно с кем. Вы питерский? Понятно. Оба мы...
        Рукопожатие было крепким.
        - А меня зовут Альбертом. Если хотите – Николаичем, - в тон ему ответил Зуев, - в командировку? И куда?
        - В Реутов – это почти Москва. Слыхали о таком городе?
        - Слыхал... Даже бывал в нём на родственном предприятии. В командировках. Давно, правда...         
        Деловито разместив пиджак на плечиках, сосед вытянул из кожаной сумки фляжку и усмехнулся:
        - Похоже, мы с Вами оба с одного поля ягоды: именами оба чужестранцы да к тому ж и по отцам - тёзки! Да и "по роду деятельности", чувствую, тоже «ягодки». За энто дело, полагаю, не худо бы и... Вы, как - не против?

        Поезд тронулся мягко, незаметно. Плавно набирая скорость, за окном от них отставали огни, дома, составы, тени… Вагон чуть заметно покачивался. Слегка плеснув в стаканы, сосед опустил фляжку на столик, с этикетки сверкнуло - «двин»...
        Рванувшийся по купе аромат взвинтил вдруг смерч памяти и, обгоняя движение за окном, времена стремительно зашелестели...
        Да, тогда - тоже был «двин»! Даже дважды...
        Взглянув ещё раз на богатую шевелюру соседа, на его аккуратно вывязанный галстук, Зуев заметил:
        - Следовательно, Вы, всё-таки, научились… Похвально. А вяжете-то всякий раз - наново?

        Брови Эдуарда удивлённо дёрнулись вверх.
        - Вы, - улыбался Зуев, - по-прежнему ведущий инженер-конструктор? «Развелось нас, грамотных, как собак» - кажется, так Вы говорили? Может быть, каким-нибудь Главным успели стать, раз с галстуками теперь «на ты»? Или уже на пенсии?
        - Не по-онял… Где?! Где и когда мы с Вами? - сосед явно был ошарашен.
        - Лет, пожалуй, сорок тому. В Омске, в номере гостиницы… Мы виделись всего пару раз. Мимолётно. Оба «ходоками» были: Вы - умелым и, видимо, успешным, я же – начинающим и… Помните? Я тогда напрочь залил номер в гостинице. Случайно. Хотел, было, расплатиться за нанесённый ущерб, да Вы меня надоумили - показали, куда душевой рожок был направлен: мимо ванны…

        Издав неопределённый звук, сосед затрясся от смеха:
        - Так это были Вы! Вот, уж, никогда бы не узнал! Я потом долго Вас вспоминал! Ребята ржали, когда рассказывал им про похмельного салагу. Ох, и видок же у тебя был!... Не против, если сразу на «ты»? Ну, давай - он поднял стакан, - за невозмещённый ущерб!

        Как обычно, «двин» был хорош. Почти без перерыва Эдуард продолжил:
        - Мне тогда показалось, что ты был моложе меня. Я, вот, надеюсь зимой восьмой десяток разменять. А тебе сколько? Работаешь? 
        - Моложе тебя на четыре, но - на пенсии. Учусь не работать, да всё никак не привыкну. Иногда помогаю сыновьям понемногу.
        - А делаешь-то что? Ведь, так вот без дела, на пенсионе, и подохнуть можно!
        - Пишу.
        - Пишешь?! Уж не диссертацию ли? Поздновато, вроде бы. Докторами становятся лет в тридцать-сорок!
        - Ну, рассказы я пишу, повести, новеллы… Жена «литератором» обзывает.
        Сосед снова хохотнул:
        - Никогда ещё не ездил с писателем в одном купе! А сейчас-то куда едешь?

        Зуев не считал графоманию самым страшным грехом и обычно не скрывал свою слабость, хотя и не выпячивал. Но закрываться сейчас от случайного попутчика причины не видел.
        - На книжную ярмарку еду, в Выставочный центр, в ВВЦ. На днях получил, - он кивнул на связку книг, лежавшую на полке, – из печати. Везу на пробу: вдруг да кто-нибудь и купит…
        - А издательство-то чего этим не занимается?
        Зуев усмехнулся:
        - Надо ему!... В наши дни авторы издают, в основном, за свой счёт. Если силёнок хвата.
        - И как называется твой фолиант?
        - Древние латиняне, римляне брюзжали «o tempora, o mores» - «о, времена, о, нравы»! Я же решил, как бы, в пику им назвать «О. нравы времени!».

        В глазах соседа мелькнул неподдельный интерес:
        - Слушай, Альберт… Название у тебя, конечно, с претензией, но поглядеть захотелось. Дай понюхать типографскую краску! А?
        Пока автор распаковывал связку, Эдуард снова плеснул в стаканы. Наскоро пролистав книжку, положил на столик:
        - Хорошо смотрится. Почём ставить будешь, литератор, на этой ВВЦ-ВДНХ?
        Зуев широко взмахнул от себя рукой:
        - Обижаешь, коллега! Самому первому читателю всегда надо идти навстречу!
        - Ну, коли так - искреннее мерси! Посмотрю на сон грядущий, чем ты живёшь-дышишь… За твоё здоровье, литератор, за книжку твою. Чай, не первая?
        - Четвёртая. Скажи, а ты куда едешь?
        - Вообще-то, тоже в столицу. На этот, ну… - Эдуард бровями и пальцем показал неопределённо вверх и продолжил – назовём его «отраслевой симпозиум»…
        - Значит, всё ещё работаешь. Кем, если не секрет?
        - Назовём… консультантом. Ну, ты, наверное, понимаешь?... Будь всё оно неладно!...
        - Неладно? Что ж так?
        - Да поломал этот «симпозиум» все мои планы! Собирался я через неделю махнуть со своей вдвоём в Венецию: в гондоле прокатиться туда-сюда и протчее... А на днях стало  известно, что нашей конторе «симпозиумом» этим будет рекомендовано в ближайшее же время… Ну, ты, наверное, понимаешь, в какое время живём!         Когда сказал своей, сильно заобижалась: давно мечтала она о Венеции! Говорит, "не спеши, мол, может быть, обойдётся"… Какое, там, «обойдётся»!...
        Заказ на Венецию был мой лично: для себя готовил - без булды, без обмана. А образовалось то, что называется «горящая путёвка»! Турфирма, она - давно знакомая и найдёт, конечно, желающего. Но, мне-то вернут не всё: своего интереса они, нет, не упустят! Вот если бы я сам нашёл кого, тогда - другое дело… Слушай!... А ты, случаем, не желаешь? С моста-то Риальто, да и вниз - в гондолу!...

        И прежде, чем успела зародиться хоть какая-либо мысль, Зуев ощутил, как некий холодок медленно пополз от живота вниз и застрял в районе коленок… И был холодок этот сродни тому, что когда-то посетил его в Омском ресторане, когда он попытался стать «ходоком по мужским делам».
        Случайная встреча с той женщиной в начале июня…
        Он помнил всё: голос, выражене лица, каждый её жест, почти дослвно каждое слово…

                - Э-эй, Альберт! Ты исчез куда-то, - попутчик смотрел внимательно, - что на тебя накатило? Говорю, может, рискнёшь перехватить мою путёвку? Ты в Венеции-то когда-нибудь бывал?
        Зуев пожал плечами:
        - Не зна-аю… Больно неожиданно…
        Сосед взглянул на часы:
        - Ну, как знаешь, дело хозяйское... Гляди-ка: второй час! Ты подумай,  лучше, до утра - утро, оно… сам знаешь! А я полистаю твои «Нравы» - больно название заманчивое…
               
                http://proza.ru/2020/12/18/1748