Наследники Эдема. Глава 17

  Глава 17.  Во тьме.

  - Это будет конец легенды, - с грустью проговорила Гэйли, когда мы уже отошли от дома Лотбера. Сат снова умчался вперед, и догонять его не имело смысла: мальчишка бегал по утоптанному снегу не хуже зайца. – Красивая сказка, не более того. Мы считали, что Терра – это идеальный мир, где люди всегда счастливы и не страдают от страшных болезней. А получается все наоборот: смерти, инфекции, насилие… Многим из нас это не понравится.
  - Еще бы, - усмехнулся я. – На Земле тоже есть мифы, в которых фигурируют всемогущие бессмертные Боги. Вот бы земляне удивились, узнав, что Боги страдают от частых приступов потери памяти, а большее их число вообще имеют тела из железа.
  - Мы Боги?! – от удивления Гэйли даже остановилась, повернулась ко мне. – С чего ты взял?
  - А почему бы и нет? – я заглянул ей в глаза. – Там, на Земле, люди представляли высших существ примерно такими. Вы не умираете, почти ни в чем не нуждаетесь, и в ваших руках могучие технологии. Чем не Боги с Олимпа?
  - Мы люди, Фёст, - Гэйли отвела взгляд в сторону. – Всего лишь люди. А люди не могут быть Богами. Мы созданы по образу и подобию, но то, что в каждом из нас есть частичка души Отца – это лож. Очередная сказка, которой тоже однажды придет конец. Правы Наследники: мы генетический мусор, который по какой-то нелепой ошибке вовремя не убрали. Вот они-то о нас позаботятся. Просто еще не пришло время.
  - Ну, а мы тогда кто? – не унимался я. – Как нас прикажешь называть? Живем в грязном вонючем муравейнике, где каждый пятый мечтает хоть раз вдоволь наесться. Голод, болезни, нищета, коррупция. Разделение на разные социальные слои. Убийства, ограбления, изнасилования несовершеннолетних. Кто мы-то тогда?
  - Это неотъемлемая часть общества, в котором люди имеют возможность рожать детей и умирать, - ответила Гэйли. – Когда исправно работает механизм воспроизведения себе подобных, нужны естественные способы регулирования прироста населения. Если цивилизация достигла высокого уровня, истребила большее количество опасных хищников вокруг себя, и оградилась от прочих опасностей своего мира, то кто должен регулировать процесс смерти? Вирусов и природных катаклизмов недостаточно. Поэтому происходят убийства, войны. Люди сами решают демографические проблемы.
  - Ты откуда все это знаешь? – ошарашено спросил я.
  - Во Внешней Сфере есть некоторые планеты, по условиям чем-то похожие на Терру. Одна из них Вирналл.
  - Там же дикари. Что похожего? Если только Земля в период Каменного века.
  - Они размножаются, Фёст. Это происходит редко, поэтому каждый ребенок воспринимается ими как бесценный подарок свыше. Сат был им чужой, но каждая женщина стремилась его накормить и приласкать, будто своего. Среди этих дикарей он был в большей безопасности, чем на борту челнока. Но взрослые особи довольно агрессивны к себе подобным, и не брезгуют каннибализмом. Поэтому вирналлы до сих пор бродят по поверхности своей пустынной жаркой планеты небольшими общинами. У них демографический кризис. Пройдет еще лет сто-двести, и Вирналл станет очередной могилой. У них единственный путь избежать этого, - перестать убивать друг друга. Процесс рождаемости на грани, а механизм регулирования прироста населения до сих пор работает. А на Терре пока еще сохраняется баланс. Все ваши беды – это неотъемлемые сателлиты естественного процесса. Не стоит их воспринимать как проклятия Богов. Так должно быть.
  - Может, ты и права, - сдался я. В словах Гэйли была своя правда, игнорировать которую смог бы только самый последний упрямец. На Земле все зависело только от людей, и они вполне могли создать прекрасное общество, богатое не только материально, но и духовно. Даже несмотря на то, что в основе человеческой морали лежит фактор неизбежной смерти. Но такое общество пока являлось утопией.

  Мы шли молча. Дорожка из утрамбованного снега серпантином вилась между холмов, изредка поднималась по склонам, или ныряла в засаженные молодыми деревцами низины. Пару раз проходили мимо домов-аквариумов, за стеклами которых текла своя жизнь. А затем снова холмы и деревья, покрытые рыжим одеялом. И так до бесконечности.
  - Далеко еще? – я остановился, чтобы перевести дух. – Не проще ли было взять челнок?
  - Ходьба полезнее, - голос девушки был ровный, без намека на отдышку. – Жилая территория не такая уж большая. Не имеет смысла тратить энергию для полетов на короткие расстояния. Потерпи, немного осталось.
  Я про себя усмехнулся. С их бессмертием, с их понятием о времени, действительно можно никуда не торопиться.
  Мы протопали еще километра три, прежде чем вышли к расположенному в низине зеркалу. Несколько таких остекленевших, идеально круглых озер я наблюдал через окно челнока. Тогда оно казалось залито водой.
  Сейчас я уже понял, что творение это явно не природного происхождения. Большой, метров пятьсот в диаметре, идеально ровный диск был окружен по периметру бордюром в человеческий рост. А вот что происходило на этой гигантской сковороде, меня просто шокировало.
  - Это и есть самбоно, - гордо произнесла Гэйли, показывая рукой на гениальное изобретение. – Правда захватывает?
  - А по-моему, это п***ц, - не сдержался я. Что поделать, если одно короткое слово вмещало в себя всю гамму испытываемых мною чувств. Хорошо, что никто вокруг не знал русский, и уж тем более, его темную сторону.
  Наблюдая с пригорка за местной зимней забавой, сразу вспомнил броуновское движение молекул. Только здесь были разноцветные веретенообразные коконы, которые с чудовищной скоростью носились по «сковороде», сталкивались друг с другом, отлетали к бортам, и затем вновь вливались в общую хаотичную массу. Если внутри коконов сидели люди, то оставалось только гадать, как они выдерживают такие перегрузки.
  Неожиданно появился Сат. Он схватил меня за руку, и стал тянуть в сторону аттракциона.
  - Кан би самбоно, - твердил мальчишка. – Самбоно тан гроу.
  - Ему не терпится, - улыбнулась Гэйли. – Ну, пошли?
  Я остался на месте.
  - Чего ты уперся, Фёст? Тебе понравится.
  - Мама тоже так говорила, когда в детстве влила в меня целую ложку касторки, - заметил я. – После того случая я с опаской отношусь к подобным заявлениям.
  - Не будь занудой, - девушка нахмурила брови. А Сат начал тянуть с удвоенной силой. Сразу вспомнилось, как он меня волоком утаскивал от дикарей. Что ж, мальчишка мог и повторить свой подвиг.
  И я сдался. Мы спустились вниз, к стоящим вокруг «сковороды» пестрым беседкам с плоскими крышами, внутри которых были накрыты столы, а вокруг столов расставлены удобные мягкие кресла. Вот только многие из беседок пустовали. И не потому, что народу гуляло мало. Просто настоящих людей я смог бы пересчитать по пальцам обоих рук. Людей, имеющих свои биологические тела. Остальные же являлись толпой металлических монстров всех форм и расцветок.
  - Это невероятно, - прошептал я, глядя, как резвились в снегу два яйца на тонких суставчатых ногах. – Что же осталось от людей, Гэйли? Или самбоно больше притягивает металлический народ?
  - Им нельзя туда, - покачала головой девушка. – Сохранивших тела действительно очень мало. И не только в Лапире. Все остальное ты видишь сам.
  Постепенно вокруг нашей немногочисленной компании начали собираться любопытные. Видимо, новость о человеке с Терры уже распространилась. И такое пристальное внимание к своей персоне я воспринимал как агрессию. Сжав кулаки, шел за Сатом. Постоянно оглядывался на возникающие в металлическом месиве вокруг одинокие человеческие лица. Неужели им приятно так издеваться надо мной? Я ведь не живой экспонат. А если учитывать мой образ жизни «крота»…
  И тут весь мир погрузился во тьму. Мгновенно, без каких либо прелюдий. Словно кто-то нажал кнопку, выключив солнце. В уме я понимал, что такого быть просто не может по законам физики. Даже если какой-нибудь гигантский объект закроет планету своей тенью, происходить это явление будет все равно постепенно. А вот если я сам потерял зрение…
  Но глаза немного привыкли, и со стороны аттракциона стали видны вспышки электрических разрядов. Слабые, словно мечущиеся в панике полудохлые светлячки. При таком свете и рук собственных не разглядишь. Потом я услышал встревоженные крики. Они доносились словно сквозь толстый слой ваты, и от этого тьма вокруг казалась вязкой.
  Кто-то включил фонарь. Луч света узкой полоской разрезал черноту, выхватывая силуэты замерших в предчувствии беды людей. Затем вспыхнул еще один встроенный в железное тело фонарь, потом еще. И тьма постепенно отступила, отдав свету крохотный участок пространства.
  - Что происходит? – я нащупал руку стоявшей рядом Гэйли, сжал ее ладонь.
  - Мне тоже хотелось бы знать, - голос девушки слегка дрожал. – Ничего подобного раньше не случалось.
  С другой стороны к Гэйли прижался Сат. Он обхватил сестру за пояс, и его круглые от страха глаза блестели, как две большие стеклянные бусины. Он ошарашено осматривался, будто искал защиты. Но уже не для себя.
  Внезапно вверху вспыхнула яркая звезда. Она бесшумно двигалась, очерчивая по небу плавную дугу, и постепенно приближаясь к нам. Без сомнений, это был летательный аппарат. Спустя минут пять он уже спустился достаточно низко. Лучи мощных прожекторов шарили по макушкам деревьев, и шапки рыжего снега на ветках искрились янтарным огнем. Словно вспыхивали в потоках жаркого пламени.
  Челнок завис над аттракционом. К этому времени все коконы уже прекратили свое сумасшедшее движение. Вылезшие из них люди замерли и, задрав головы, смотрели на аппарат.
   Сверху раздался усиленный электроникой знакомый голос. Это был Лотбер. Он вел речь на местном глаплесе с уверенностью оратора. Смысл его слов я не понимал, но догадаться, что торговец призывал людей не паниковать, было не трудно.   
  - Наследники, - с отвращением проговорила Гэйли. Ее лицо исказила гримаса. – Он говорит, что прибыла делегация Наследников, и через некоторое время выступит с официальным заявлением. Не удивлюсь, если это они устроили мрак. Да уж, не долго Лапир процветал.
  - Хочешь сказать, что начнется вторжение? – я напрягся, вдруг понимая, что продолжаю сжимать ладонь девушки. И сжимал отнюдь не слабо. Не от боли ли она на самом деле морщилась? Отдернув руку, смущенно убрал ее за спину.
  - Не исключено, - ответила Гэйли, не обращая на мои жесты внимания. – Если прибыли Наследники – жди беды. С хорошими вестями они никогда не приходят. Лотбер советует разойтись по домам, включить экраны и ждать обращения. Ну что, пошли?

  За нами прилетел Эргол. Его челнок был не единственный, забиравший людей с площадки аттракциона. Каждую минуту с неба спускались все новые и новые «звезды», на короткий миг касались земли, и тут же снова взмывали ввысь, унося застрявших в объятьях тьмы бедолаг. Постепенно мир приходил в себя. Среди деревьев зажигались вереницы огней, расчерчивая поверхность планеты паутиной светящихся ожерелий. При взгляде сверху это выглядело завораживающе. Конечно, несравнить с ночной иллюминацией больших земных городов с высоты десяти тысяч метров, но здесь была своя красота. Наверное, так могла выглядеть тайга в представлении футуристов, рисующих не столь отдаленное будущее Земли. Тайга, покорившаяся человеку.
  Челнок опустился на площадку рядом с домом. Теперь она была хорошо освещена, а вдоль расчищенной от снега дорожки тянулись гирлянды белых огоньков. И выглядело это так празднично, что я нисколько бы не удивился, обнаружив за домом сверкающую разноцветными лампочками новогоднюю елку. Даже не смотря на возможную опасность, грозящую этому миру, все вокруг замерло, будто в ожидании какого-то торжества.
  - Говорят, тьма поглотила не только Лапир, - Эргол открыл стеклянную дверь, впуская нас внутрь. – Похоже, в ее власти оказались как минимум шесть миров. Это по сведениям тех, кто оттуда вернулся. А на самом деле может быть гораздо больше.
   Гэйли скинула с себя комбинезон, по привычке обнажив свое красивое молодое тело. Но потом спохватилась, кинула на меня виноватый взгляд, и поспешила прикрыть наготу воздушным белым балахоном. Мы с Сатом пока остались в комбинезонах.
  - Дед, включи экран, - попросила девушка, прыгая на одной ноге. Она ходила босиком, и была явно недовольна, наступив на валявшийся на полу, подтаявший комок снега. Я-то оставил свою обувь при входе, а вот Сат даже не думал разуваться. Об Эрголе вообще речи быть не могло.
  Но спустя секунду, словно подчинившись неслышной команде, напольное покрытие подернулось легкой дымкой, и вся грязь моментально исчезла. Как по волшебству. Вот она, несбыточная мечта любой домохозяйки.
  На стене вспыхнул большой плоский экран. На нем замелькали незнакомые символы, изредка сменяющиеся изображениями каких-то людей. А затем экран стал черным. И раздался голос. Монотонный, лишенный каких-либо эмоций. Он просто передавал информацию.
  - Что говорят? – я повернулся к Гэйли. Но та дала понять, что не хочет пропустить мимо ушей ни единого слова. Пришлось набраться терпения и молча ждать.
  Продолжалось обращение не дольше получаса. Когда на экране вновь замелькали картинки, Гэйли уткнула лицо в ладони и произнесла:
  - Вот теперь точно будет бойня. Они не пощадят никого.
  - Что случилось-то? – от нетерпения меня начало трясти. – Расскажет кто-нибудь или нет?
  - Отец ушел, - замогильным голосом проговорил Эргол.
  – В каком смысле «ушел»? – не понял я.
  - Совсем ушел, - Гэйли откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. – Как Им и положено уходить. Рано или поздно все всегда заканчивается. Конец неизбежен…
  - Бог-Создатель умер? – на всякий случай я решил еще раз переспросить.
  - Можно и так сказать, - отозвался Эргол. – Умирают ли Боги в том смысле, в котором понимаем мы? Вряд ли, конечно. Но ответить на этот вопрос могут лишь Они сами.
  - И что теперь? – я смотрел то на Гэйли, то на ее деда. Сат молча продолжал пялиться в экран, по которому уже снова побежали строчки каких-то символов.
  - Пять суток траурной тьмы, если верить Наследникам, - сказала Гэйли, не открывая глаз. – А потом начнется битва за наследство. Эти убийцы дали понять, что не остановятся ни перед чем. Так что, готовьтесь.
  Эргол выключил экран, чем вызвал недовольное ворчание мальчишки. Они перекинулись несколькими фразами, и Сат молча вышел.
  - Но Наследники также озвучили правила, - вернулся к разговору  дед. – Завещание Отца распространяется на все человеческие миры. И я даже не удивлюсь, Фёст, что ты оказался во Внешней Сфере отнюдь не случайно. Представители Терры имеют полное право наравне с остальными. А может, и гораздо больше. Ты потомок Арама, Его любимого сына. И Наследники уже знают, что ты здесь. Это плохо.
  - А зачем они вообще правила озвучивали? – смутился я. – Раз считают себя Истинными Наследниками, то какой смысл всех этих обращений к тем, кого призирают?   
  - Так положено, - ответил Эргол. – Неизменное желание Отца. Каждый из людей имеет право на Наследство, сильный он или слабый. Достойных определит лишь путь, ведущий к Эдему. Только вряд ли кто решиться пойти одной дорогой с Истинными.
  - Это точно, - Гэйли неожиданно вскочила. – Когда вернется свет, уже некому будет на что-либо решиться. Надо уходить сейчас. Ну, чего вы сидите?
  - Бесполезно, - отозвался Эргол. – Некуда уходить. Если начнется бойня, то она будет везде.
  - У Наследников не хватит сил уничтожить все миры одновременно, - возразила девушка. Она подошла к нише, и стала выгребать на пол содержимое. В стороны полетели какие-то коробки, одежда, обернутая в прозрачную пленку обувь. – Они не такие могущественные, как многие думают. У нас есть шанс спастись.
   - Гэйли права, - поддержал я девушку. – Я не бессмертный в отличие от некоторых, и не хочу умирать. Уходим.
  - Бессмертие тут не причем, - пессимистично махнул железной ручищей дед. – Планету стерилизуют. Не останется даже бактерий.
  - Тем более, - я начал помогать девушке собирать вещи. – Если есть шанс – им нужно пользоваться. Или совсем мозгов не осталось?!
  Последнюю фразу я даже прокричал, пытаясь донести до железного болвана такой простой смысл. Со своим отношением к жизни он совсем страх потерял. Или просто устал ждать…
  В следующий момент в помещение ворвался Сат. Он был бледен, что-то тараторил и беспрестанно размахивал руками, показывая куда-то вверх.
  Гэйли обреченно уселась на пол, прислонившись спиной к стене.
  - Опоздали, - едва слышно проговорила она. – Над домом висит боевой  крейсер Наследников. Это конец.