Здесь, сейчас и всегда

Юрий Газизов

ЗДЕСЬ, СЕЙЧАС И ВСЕГДА

   Пламя вздрогнуло, метнулось в сторону, но не погасло. Только корявые тени сплясали уродливый танец на стене и успокоились. Гренберг повернул голову в сторону двери и крикнул:
   - Ну кто там ещё?
   Он подождал немного, тяжело поднялся и взял подсвечник.
   Дверь, скрипнув, открыла проход в черноту длинного пустого зала. А когда-то он был полон. Звон бокалов и смех не смолкали до самого утра. А красотка Жасмин так отплясывала гранчо, что посмотреть на неё стекались люди с самых дальних уголков Лозарии. Да, были времена…
   Гренберг поднял над головой подсвечник и шагнул в темноту. Тусклый неровный свет обозначил барную стойку, массивные столбы-подпорки и ряд деревянных столов, растворяющихся в густой темноте по углам.
   «Показалось», - подумал Гренберг и тут же понял, что обманывает себя. Он чувствовал – что-то случилось. И это «что-то» отзывается тупой болью в сердце и непонятным страхом, сковывающим движения и даже мысли. Могильным холодом повеяло из темноты, и ветер за окном с новой силой затянул свою жуткую ночную песнь.
   - Кто здесь? – хрипло выдавил Гренберг.
   Он шагнул вперед и замер.
   За столом, напротив входной двери темнела сгорбленная фигура в черном плаще. Низко надвинутый капюшон полностью скрывал лицо посетителя. Страх струйками растекался по полу, клубился, испаряясь, забивался во все щели и, вскоре, заполнил собой всё! И тогда он стал уплотняться, давить и душить. Остроконечный чёрный капюшон начал медленно подниматься и под ним показалась бледно-желтая костлявая улыбка скелета. Сверкнули адским пламенем два рубиновых глаза и мрак обрушился на мир…
   Гренберг жадно хватал ртом воздух, прижимая руку к груди. Наваждение прошло, но сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет или разорвётся на мелкие части. Гренберг дрожащей рукой поставил подсвечник на стол, нащупал сзади стул и тяжело опустился на него.
   - Эй! Что вам здесь надо?
   Неожиданно порыв холодного ветра пронесся по залу, задувая пламя свечей. Казалось, весь дом ожил и зашевелился. В углу у бара мигнули желтые огоньки, то ли чьи-то глаза, то ли блики на пузатых бутылках. Какие-то тени пробежали из угла в угол и протяжно заскрипела дверь кабинета наверху… Лишь странный гость остался непричастен к этому судорожному вздоху Ночи. Он оставался совершенно неподвижным и даже тени не метались по его чёрному капюшону, то ли убегая от него, то ли растворяясь в нём.
   Гренберг потянулся к подсвечнику. Стул жалобно скрипнул под ним и капюшон незнакомца шевельнулся.
   Нет.
   Показалось.
   И тут Гренберг увидел над столом перед чужаком круглый блестящий предмет – браслет в виде змея пожирающего свой хвост. Он был полупрозрачен и медленно крутился, как бы давая рассмотреть себя со всех сторон.
   Что-то щелкнуло в голове у Гренберга. Словно пелена упала с глаз.
   Он вспомнил.


                *    *    *


   В то лето разразилась гроза. Нет, не это было необычным, а то какая это была гроза. Во-первых, случилось это в конце лета, что само по себе удивительно. А, во-вторых, длилась она целых три дня. С молниями, громом, иногда превращаясь в настоящий ураган, который щедро сыпал с небес здоровенным ледяным градом. Гренберг-старший, отец, что-то делал в амбаре когда молния ударила в отяжелевшую крышу, и она рухнула вниз. Только на следующий день, после того как стихла буря, удалось откапать тело из под завала. Тяжелая балка разбила его голову, но он не выпустил из рук глиняный горшок, завернутый в тряпку. Вероятно, он проверял надёжность своего тайника, где хранил семейные драгоценности.
   Так его сын – Эрик Гренберг, по прозвищу Верзила – вступил во владение наследственным заведением придорожной корчмой «Райские ворота». Она стояла на Куницком тракте, там где от него ответвлялась небольшая пыльная дорога в Замковый лес. Корчма была стара, но Эрик не унывал. Похоронив отца, он взялся за топор и вскоре так перестроил и разукрасил заведение, что слух о нём пошел в окрестных селениях. К тому же появилась Жасмин…
   Денег и драгоценностей из тайника хватило на восстановление хозяйства, и еще осталось. И была среди них одна странная штука – белый, серебристый браслет в виде змеи кусающей себя за хвост. Металл, из которого она была сделана, не походил ни на золото, ни на серебро, поэтому Эрик не решился его продавать. Браслет был завернут в кусочек кожи и перевязан бечевкой. Он лежал на самом дне горшка, так что вполне мог остаться незамеченным на фоне золотых и серебряных украшений. Когда Гренберг обнаружил его, он покрутил браслет, рассматривая его со всех сторон, а потом надел на руку. И тут что-то щелкнуло у него в голове и словно вспышка озарила его разум изнутри неземным светом. Он некоторое время сидел молча, прислушиваясь к своим ощущениям. Потом снял браслет и аккуратно упаковал его обратно.
   
   Солнце уже зашло, опустив на землю покрывало тьмы. Наступил еще один осенний долгий тоскливый вечер, незаметно переливающийся в ночь, такую же долгую и тоскливую, без какой-либо надежды на рассвет. Казалось, эта тьма окутала весь мир целиком, так прочно и надёжно, что солнце уже никогда не вернётся назад…
   Он возник прямо из мрака перед «Райскими воротами», когда Эрик подливал масло в лампу у входа. Мгновение назад дорога была пуста, и вот уже тяжелой поступью он прошел через двор прямо к дому.
   - Я Рамос Железный, Хранитель девятый. Мне нужна комната… и вода, - произнёс рыцарь слабым бесцветным голосом.
   - Конечно, конечно, сударь. Я провожу вас, - Гренберг распахнул дверь, освобождая гостю проход.
   Свет из корчмы осветил посетителя и Эрик непроизвольно вскрикнул. Гость был чёрен от грязи и копоти. Прожженный плащ лохмотьями свисал за спиной. Человек шагнул через порог, попытался опереться о ближайший стол, но промахнулся и рухнул на пол. Подбежали другие посетители и работники, они осторожно подняли рыцаря и перенесли в комнату наверху. Эрик позвал жену и вдвоём они сняли с рыцаря латы, уложили его на кровать. Рыцарь был сильно обожжен и, судя по вмятинам на грудной пластине лат, у него могли быть сломаны ребра. На шее и руках были засохшие кровавые раны. Но он дышал, хотя и был без сознания.
    На самих латах Эрик разглядел герб в виде двух мечей направленных остриями вверх, образующих букву «V» на фоне приоткрытой двери. Вероятно Рамос Железный пришел по дороге из леса. Говорили, что там есть какой-то замок, потому и лес назывался Замковым, и будто бы там живет Дракон, и еще какие-то чудовища, но Эрик воспринимал всё это как слухи, притягивающие посетителей в его корчму. По самой дороге давно никто не ходил дальше чем на пару миль, за грибами и ягодами...
   Эрик отправил работника в город за помощью, а сам устроился возле рыцаря промывать и смазывать раны. Видимо тот шел через лес несколько дней, потому как началось нагноение. Рыцарь беспокойно метался в бреду, бормотал что-то бессвязное, кого-то проклинал, говорил про мрак, ужас и конец света. Потом затихал ненадолго, и снова рвался куда-то бежать. У него начался жар, и Эрик положил ему на лоб холодный уксусный компресс. И о чудо! Рамос открыл глаза и заговорил.
   - Кто здесь? Подойди сюда, - произнес он еле слышно, но внятно, так что сразу стало ясно, что это не бред.
   - Я Эрик Гренберг, хозяин корчмы «Райские ворота».
   Эрик склонился над раненым. Глаза у того были серые, уставшие и пустые… «Покойник. Не жилец», - подумал Гренберг.
  - Райские ворота? – удивился рыцарь. – Какая насмешка. Я Рамос Железный, Хранитель Девятый. Слушай меня внимательно и делай так, как я скажу.
   Он посмотрел на Эрика в упор, как будто хотел удостовериться, что сия несложная мысль проникла внутрь и закрепилась у него в голове.
   - Где мои латы. Ага. Хорошо. Дай сюда, - он взял нагрудный панцирь и что-то проделал с гербом на нём. И герб открылся, словно крышка шкатулки. Из под него Рамос извлёк какой-то предмет, завернутый в красный платок.
   – Вот, возьми. Это Ключ. Береги его… Спрячь. Никому… Скажи советнику Игусу, что мы проиграли. Всё кончено. Врата открыты…  Бегите.. теперь конец.. Только мрак и ужас.. Никуда не спрятаться…
  Он снова начинал бредить.
  - Да, да, конечно, - поспешно соглашался Эрик.
   Он взял из рук Рамоса платок, и еще не развернув его, понял, что находится в нём. Это был браслет в виде змеи, кусающей себя за хвост. Только этот был сделан из какого-то темного металла и змея закручивалась в другую сторону. Как только он взял браслет в руки, свет вспыхнул у него в мозгу и череда образов пронеслась перед мысленным взором. Он не стал надевать браслет. Завернул в платок и спрятал за пазухой.
   Бред рыцаря становился все более бессвязным. Жар поднимался. И к утру Рамос Железный затих насовсем.

   После полудня прибыл отряд из города: десяток солдат, лекарь и два важных господина. Придворный философ Игус с лекарем сразу поднялись наверх, осматривать тело. А Советник Витас выслушал рассказ Эрика, который ни слова не сказал про браслет. Наконец Игус спустился и на немой вопросительный взгляд Витаса отрицательно покачал головой.
   - А где его мечи? – спросил Советник Витас.
   - Что? Какие мечи?
   - Два меча. Он никогда не расставался с ними, - советник показал на герб рыцаря.
   - Он пришел без мечей, сударь. Зачем мне его мечи?..
   - Вот это да! Бедный Рамос, видать там было очень жарко… Ну что ж, уже темнеет, мы останемся у тебя до утра. Приготовь нам ужин и комнаты для ночлега.
   Других посетителей уже не осталось, поэтому приезжие свободно расположились в зале. Солдаты за длинным столом у входа, а советники в глубине, в углу, возле погреба. Они ни от кого не скрывались и говорили громко и свободно. Эрик отправил Жасмин обслуживать солдат, а сам крутился поближе к господам. В конце концов, он не выдержал, и через кухню спустился в погреб, а там поднялся по другой лестнице к выходу в зал, к самой двери, и прислушался.
   -…выходит мудрый Янус оказался недостаточно мудр. Ключ не выдержал и Врата открылись.
   - Не забывайте, мой друг, что он держался почти семьсот лет. – Голос Игуса был тих и спокоен, видимо он находился в глубокой задумчивости. - В тридцать второй песне главы восемнадцать его пророчеств «О путях незримых, но достижимых» есть фраза о приходе Ночи через шестьсот шестьдесят шесть лет после…
   - Что?! – взревел Витас. - Так вы знали, что это произойдёт? И ничего не сказали? Не подготовились?!!
   - Позвольте смиренно продолжить, мой господин. К сожалению, стих не был окончен. Если верить преданию, светлый Янус был поражён молнией в собственном доме. Поэтому мы не знаем точки отсчета.
   - Да что вы вообще знаете?! Все ваши знания добыты из туманных толкований запутанных стихов тысячелетней давности. Что это за бестолковые пророчества, если от них нет никакой пользы. Только подтверждение того, что уже произошло!
   - К сожалению, тексты сохранились не полностью, и о многом можно только догадываться. Янус писал, что Ключ сам по себе не сможет удержать Врата запертыми. Нужно что-то еще… И мы думали, что для этого нужен Страж-Хранитель.
   - А Страж не помог или не выдержал… Хотя до этого столько лет… Так что же нам делать?
   - Да, Рамос Железный заплатил своей жизнью и теперь мы уже вряд ли узнаем, что там произошло, но, судя по всему, начинаются страшные времена. Вероятно, придется эвакуировать столицу…
   - Ты что, Игус, не пугай меня так… Эй, хозяин, принеси еще вина!
   Эрик быстро спустился по лестнице, наполнил кувшин вином и побежал к гостям.
   Вскоре он вновь, затаив дыхание, замер возле двери. Однако, знатные гости продолжили свой ужин в молчании, каждый по-своему переваривая нехитрые блюда на столе и тяжелые мысли в головах…

   Наступили странные времена. Точнее для всех они были скорее СТРАШНЫЕ, но не для Гренберга. Путники с тракта постоянно останавливались у него. Кто только перекусить, а кто и переночевать. Их стало даже больше чем раньше. И от них он узнавал о том, что творится в мире. Вместе с людьми путешествовали люди и слухи.
   Говорили о нечисти, повылазившей из всех щелей. Повсюду появились какие-то оборотни, вурдалаки, жабы с красными глазами и двухголовые гадюки, бестелесные призраки, высасывающие душу и вполне телесные вампиры, высасывающие кровь. Не говоря уже про драконов,  василисков и прочую сказочную чертовщину…
   Говорили о войне на юге, где безжалостные черные таргибы вырезали всех на своём пути на север…
   Говорили о жутких северных морозах, захватывающих леса и поля, превращая всё в безжизненный лед и камень…
   Люди беспомощно метались из стороны в сторону, повинуясь инстинкту самосохранения и старому как мир бестолковому жизненному принципу – «Там хорошо, где нас нет».
   И только у Гренберга всё было «хорошо». Он слушал рассказы путников об ужасах творящихся вокруг, изумлялся, поражался, но всё это было для него «где-то там», словно сказки об удивительных, но далёких странах. На него не нападали разбойники, которые, судя по рассказам, целыми бандами рыскали вокруг. Нечисть обходила его дом стороной (по крайней мере, он ни разу не видел ничего подобного). И даже война, которая все же разразилась, не дотянулась до «Райских ворот».
   Но, постепенно, путников становилось всё меньше и меньше, дорога в лес совсем заросла и тракт опустел. Только ветер гонял над ним тяжелые свинцовые тучи, которые разражались то ливнем, то градом и вскоре превратили всё вокруг в непролазную грязь, топь, болото… Гренберг давно похоронил жену, отпустил всех слуг и работников и жил в одиночестве пустой корчмы на пересечении заброшенной лесной дороги и растворившегося в грязи Куницкого тракта.
   Он ждал.


                *      *      *


   - Ну вот, ты кажется что-то вспомнил, - раздался из-под капюшона низкий голос незнакомца, а может быть он прозвучал прямо в голове Гренберга. – Я пришел забрать свое. Я чувствую, что эта вещь где-то здесь.
   Гренберг посмотрел на образ браслета, висящий над столом. Да, теперь он вспомнил. Словно яркий факел вспыхнул в его мозгу, осветив самые потаённые закоулки памяти. Теперь всё встало на свои места.
   - Кто ты? – спросил он совершенно спокойно.
   - Тебе этого не понять, - рука в черной перчатке развеяла образ браслета.
   - А что же ты так долго шел? Ведь это было давно?
   - Ха-ха, вот видишь, я же сказал, что тебе не понять. Давно? Долго? Я не знаю что это такое. Для меня есть только Здесь, Сейчас и Всегда. Для меня времени не существует. Принеси мне мой Ключ.
   - Значит ты называешь это Ключом… Ну что ж, вот бери, - Гренберг откатил рукав на левой руке и начал вывинчивать кисть из браслета. – Если сможешь надеть, то он твой… А, кстати, почему ты решил что он твой?
   - Наглец! – выдохнуло из под капюшона, словно облако мрака вырвалось наружу и попыталось загасить все кругом. Тьма сузилась вокруг свечей так, что они совсем перестали что либо освещать. – Здесь всё мое, всё что есть в этом мире…
   Ледяным холодом повеяло со всех сторон, казалось, чужак вырос и слился с окружающей темнотой.
   - Понял, понял, вот, пожалуйста… - Гренберг положил браслет на стол. – А зачем тебе Ключ?
   - Ключ. – Капюшон склонился над столом, словно рассматривая браслет со всех сторон, но не прикасаясь к нему. - Я пришел в этот мир и не хочу рисковать, чтоб какой-нибудь глупец снова закрыл врата.
   - Но для этого надо, чтоб Ключ признал тебя.
   - Да, конечно. 
   Из под плаща появились две руки в черных перчатках. Незнакомец взял браслет со стола и осторожно надел на правую руку. Ничего не произошло.
   - Ты хотел меня надуть? – удивился чужак. – Это что копия, подделка?
   - Нет, он настоящий, а копию я сделал себе на память. Вот видишь, - Гренберг отвернул свой правый рукав и на его запястье блеснул браслет. – Тут даже змейка закручена в другую сторону. Посмотри.
   Он быстро протянул руку вперед и схватил чужака за правую руку чуть повыше кисти, так что браслеты оказались напротив друг друга.
  Змейки вспыхнули ярким огнём и мгновенно переплелись между собой, образуя  восьмерку бесконечности, внутри петель которой находились руки. Пространство вокруг тот час наполнилось золотистым сиянием. В мгновение Гренберг преобразился: сверкающие латы, алый плащ, светлые курчавые волосы рассыпались по плечам, только лица не разглядеть из-за ослепительного сияния.
   Гость вскрикнул, зарычал, пытаясь вырвать руку из захвата, но тщетно.
  - Безполезно, - сказал сверкающий рыцарь, не раскрывая рта. – Теперь мы одно целое, как Инь и Янь, Свет и Тень. Есть Ключ и есть Замок. Но только вместе они способны осуществить свое предназначение. Я бы с удовольствием изгнал тебя обратно, но это не в моих силах. Видимо не зря Мир держится на Равновесии. Теперь мы заперты внутри.
   Он отпустил руку и браслеты разъединились, но по-прежнему продолжали светиться. А сверкающий рыцарь снова стал Эриком Гренбергом – хозяином корчмы «Райские ворота».
   - Теперь мы внутри и это всё что у нас есть, - он обвел рукой зал со столами и барной стойкой. – Вот только посетителей тут больше не будет. Лишь ты и я. Да, ты прав для нас времени не существует. Есть только Здесь, Сейчас и Всегда. Так что присаживайся, тут полно свободных мест, и кто знает, может быть, когда-нибудь…

Юрий Газизов 1991, 2012 Киев