Про дружбу

Оно плавно раскачивалось из стороны в сторону, всё дальше ускользая от небес. Оно не чувствовало ничего: ни легкого ветра, щекочущего пушинки, не пены облаков, сквозь которые оно летело вниз, ни веток деревьев, которые старательно пытались прервать полет, ни снежных сугробов, на которые оно приземлилось, едва касаясь их верхнего пористого слоя собой. Оно было без сознания. Его кто-то потерял, вот оно и падало вниз. Огромное белое пушистое перо.
Над ним тут же склонились своими кронами самые прекрасные деревья, другие же – аккуратно подглядывали. Мелкие веточки бережно укрывали пёрышко от снега, а те, что покрупнее – не давали солнцу обжечь его белизну. Перо было восхитительно красивым! Его пушинки, подрагивающие от суетившегося воздуха, были похожи на снежинки, плавно кружащиеся в вальсе.  Стебельку, на котором держались, плотно прижимаясь друг к другу, шёлковые ниточки, позавидовала бы самая утонченная и переливающаяся сосулька, таким он был изысканным. Вся форма, напоминающая берёзовый листок, была какой-то особенно нежной и идеально превосходной. Цвет перышка был настолько завораживающим, что невозможно было оторваться, поймав лишь один из его оттенков. И хотя казалось, что перо – исснежено-белое, оно было каким-то перламутровым и постоянно меняющим свои цвета.
Пёрышко зашевелилось. Растения и палочки отпрянули, чтобы освободить место этому чуду, которое, пробудившись, наверняка захочет глубоко вздохнуть. Так и случилось. Волшебное создание пробудилось, втянуло в себя чистый лесной воздух, взглянуло в небо и…с ужасом поняло, что оно лежит на земле. Прервав своё пробуждение, пёрышко оглянулось: находившиеся вокруг не спуская взгляда ловили каждое его движение.
– Кто ты? – осмелилась спросить ёлочка. Во всем мире накануне праздновали Новый год, поэтому за это короткое время она привыкла быть хозяйкой зимы, и теперь брала на себя все самые ответственные дела.
– Я-то? – пренебрежительно ответило перо. – Я – пёрышко… – оно выдержало паузу, наблюдая за тем, как все вокруг не могут произнести ни слова, пораженные его красотой, – я – пёрышко с ангельского крыла.
Деревья зашумели своими веточками, перешёптываясь о том, что произошло несказанное чудо! Перья с крыла ангела еще никогда за 2 тысячи лет не прилетали на землю! Ангелы, как известно, своих перьев не теряют. Если они их и бросают, то делают они это зачем-то, специально. Но зачем?
Этот вопрос деревья не волновал, они восторгались тем, что теперь в их родных местах будет обитать это прелестнейшее создание, этот жемчужно-кристальный пушистый лист, брошенный ангелом накануне Рождества.
И зажило перо себе распрекраснейше! Его все любили, им восхищались, его охраняли, подносили на ветках к небесам, чтобы оно могло поздороваться со своим ангелом и передать привет облакам. А пёрышко о своих опекунах совсем не думало. Оно только хвасталось своей красотой. Оно говорило, что у него пышные волосинки, а у деревьев все ветки голые – фу! Оно гордилось своим стройным ровным стебельком, ведь у деревьев стволы были мощные и иногда даже кривые – фи! У пёрышка все тоненькие ниточки были одинаково ровными и приглаженными, а ветки у деревьев топорщились в разные стороны и были разной длины – фе! В общем, любило пёрышко только себя, и совсем не ценило того, что делали для него деревья. Пока однажды…
В лес случайно залетел голубок. Он со скоростью страусиного бега мчался по воздуху сквозь толпу лесных великанов. Он что-то искал. Вдруг он заметил, что на земле, рядом с затянувшимся льдом озером, лежит пёрышко. Оно как раз любовалось своим ледяным отражением, а печальные деревья склонялись к нему и слушали его восторженные речи. Голубь обрадовался и пикировал на землю.
Он затормозил прямо рядом с пером. Деревья тут же его заметили. Он был мокрым от бившихся о всё его птичье тело снежинок, но всё равно было видно, что он – очень красивый, исснежено-белый голубь.
– Наконец-то! Наконец-то я нашёл тебя! Я-то уж было думал, что больше не найду тебя никогда! Что потерял тебя совсем! – не могла сдержать радости птица.
Пёрышко резко отползло подальше.
– Кто вы, и что вам от меня нужно?
Голубь удивился:
– Ты что, не узнаешь меня? Это же я, голубь! Ты – моё пёрышко!
Перо отдалилось еще резче.
– Никакого голубя я не знаю!
– Как это не знаешь? – недоумевал голубок. Он пытался найти поддержку в ком-то из тех, кто окружал перо, но они были деревянными. – Как это не знаешь…– повторил он, потом последний раз глянул на пёрышко, которое отвернулось и продолжало любоваться собой во льду озера и, расстроенный, еле взмахивая крыльями, стал медленно исчезать в межветочных пространствах.
– Уф! – выдохнуло перо. – Итак, продолжим. Я такое прекрасное, что…
– Ты – отвратительное! – прервала его берёза. – Никакое ты не ангельское перо! Ангельское перо бы так никогда не поступило!
– Да, – подхватили сосны, – ты – жестокое, злое и самовлюбленное перьеобразное существо! И совсем ты не красивое! Обычное самое.
Пёрышко сделало вид, что обиделось, но деревья это только рассмешило.
– Брось! Ты нам противно! Ты можешь остаться у нас, но больше мы не будем помогать тебе! Делай, как знаешь! Ты отвергло того, кто жил тобой многие годы. А  почему? Потому что ты решило, что ты – прекрасно! Да ты прекрасно было только потому, что голубь любил тебя! Без него ты не будешь больше таким прекрасным никогда! Ты придумало себе глупость про то, что ты – ангельское перо! Чепуха какая! Надо же было так соврать!  Надо же было в эту чушь поверить!
– Но я помню ангела! Я помню его! Я помню его прикосновения, а потом раз! И ничего! А потом земля, потом вы. Я очнулось здесь, я не помню, что было со мной…
– Мы не верим тебе!
И деревья раздвинули свои ветви, дав возможность снегу осыпать собой перо.
Пёрышко стало замерзать, но не показывало деревьям виду. Оно все промокло и пушинки стали жиденькими, а стебелек стал сгибаться, поддаваясь холодному воздуху. Перо стало понимать, почему у деревьев голые ветки и мощные кривые столбы. Им пришлось пережить столько зим, а оно было к ним так несправедливо! И как они правы, что отвернулись от него! Оно понимало это, но ему всё равно хотелось, чтобы они согрели его своим куполом из веток. Вдруг резко дунул ветер, и пёрышко не смогло удержаться на месте. Оно чувствовало, что сейчас его унесет куда-то далеко-далеко, и тогда оно уже никогда не увидит своего голубя. Было жаль, ведь за несколько холодных зимних минут оно столько всего осознало…
Оно проснулось от скрипа старой ветки.
– Сосна! Не шуми! Разбудишь! – доносилось до пера. И оно окончательно пробудилось.
Пёрышко обернулось и увидело, что находившиеся вокруг, не спуская взгляда, ловили каждое его движение. Рядом стояли деревья. Те самые, которые оберегали его и охраняли от зимы. Ведь оно было таким хрупким и беспомощным.
Перо ничего не понимало. Ведь оно обидело их всех, оно оскорбило голубя.
– Зачем? – желая, чтобы вопрос докрикнулся до каждого дерева, громко спросило оно.
Ёлочка опять взяла на себя самые важные слова:
– Мы не могли тебя оставить. Мы слишком много для тебя уже сделали.
– Но ведь я…но вы и правда и так для меня много сделали…зачем вы не дали мне улететь?
– А ты хотело?
– Нет, но…
– Не спрашивай больше ничего.
Вопросы и правда излишни. Пёрышко было так благодарно деревьям и ощущало себя настолько счастливым от того, что они не поступили с ним так же, как оно поступило с голубем. Да, с голубем…где теперь его искать?
Послышалось гудение ветра, но казалось, будто какое-то препятствием мешает ему разогнаться на полную мощность. Со скоростью страусиного бега кто-то мчался по воздуху сквозь толпу лесных великанов.
– Голубь! – воскликнуло перо, – Голубь, я  здесь!
Но птица его даже не заметила и, не снижая стремительности полёта, промчалось мимо.
Пёрышко еще долго вглядывалось в небо, надеясь, что голубь вернётся, но он не возвращался.
Оно взглянуло на деревья. И сосны, и ели, и берёзы попытались поддержать его, но ощущение того, как сильно оно виновато, не давало перу покоя.
Оно не знало как и где искать свою птицу, ведь оно такое маленькое…оно пропадет. Теперь оно понимало, что в одиночку оно – ничто. Красивая ерунда, никчемная и ненужная.
– Эй! – прервала его мысли берёза, – не так уж всё плохо.
Перо ответило молчанием.
Тогда берёза взяла его на ветки и подняла на свою верхушку.
Оказавшись на самой высокой точке в лесу, перо сначала сжалось, но потом почувствовало как-то свет и раскрылось.
Ангел…Прямо на него летел ангел. С точно такими же перьями, как оно само: с пушинками, подрагивающими от суетившегося воздуха, со стебельком, на котором держались, плотно прижимаясь друг к другу, шёлковые ниточки, с формой, напоминающей березовый листок, с цветом настолько завораживающим, что невозможно было оторваться, поймав лишь один из его оттенков. И хотя казалось, что перья – исснежено-белые, они были каким-то перламутровыми и постоянно меняющими свои цвета. Неужели, правда? Неужели оно – ангельское перо? А как же голубь?
Ангел приблизился к нему, взял его в ладошку и молча куда-то понес. Перу не хотелось оставлять деревья, но обернувшись, оно увидело в их глазах восхищение им, и радость, что, наконец-то, оно себя найдет. Они махали вслед ему ветками и дотрагивались до него на прощанье потоком ветра.
А оно вместе с ангелом куда-то летело. Вдруг ангел остановился, посадил перо на крышу какого-то дома и заговорил.
– Ветер сегодня какой-то не по-зимнему тёплый… Ты не ошиблось. Ты действительно ангельское перо. Но среди моих крылатых перьев ты жило совсем недолго.  Ты было слишком своенравным и самолюбивым, я хотел проучить тебя, сделать обыкновенным пером самой обыкновенной птицы. Но кто ж знал, что этот голубь будет любить тебя так сильно, что ты, непримечательное и такое же, как миллионы других птичьих перышек, вновь обретёшь ангельское сияние.  Всё потому, что голубь спас тебя, он дорожил тобой, и ты было ему очень нужно. Ты стало частью его. Он выронил тебя, потому что дрался за своих детей с другими голубями. Его не любят, потому что он – особенный, он белый. А белый он из-за тебя. Когда я думал, чьим же пером тебя сделать, я подумывал о лебедях. Но этот голубь убедил меня, что ты должно быть у него. Он пожертвовал своим сизым окрасом, он согласился быть не таким, как его братья, лишь бы ты было с ним. Ты не знал этого. Тебе же всё равно. Ты даже не помнишь его, потому что ты постаралось забыть, думая, что он тебя бросил, и у тебя получилось. А теперь посмотри на него, и вспомни.
На крыше вдруг появился голубь, нагрянувший откуда-то сверху. Перо обернулось – Ангел исчез.
Голубь сразу же заметил пёрышко, но почему-то не улетел, а просто отвернулся. Подхваченное ветром, перо оторвалось от крыши, подлетело к птице и спряталось у него прямо под левым крылом. Голубь почувствовал, как оно снова вернулось к нему, оно снова с ним. Оно вновь стало сиять своей исснежено-белой перламутровостью. Он наклонился к нему и приятно почесал клювом. Выходит, что голубь был ему нужен даже больше, чем оно ему. Одному ведь ни летать, ни холода переживать – ничего невозможно. И разве не понять было этого раньше?
Ангел, скрывшийся в это время за ёлочкой, снова поднялся в небо.
– В искренности разочароваться невозможно. А если разочароваться всё же пришлось, значит искренность была не настоящей. Счастлив будет тот, кто никогда не разочаруется. Перо будет счастливо!  – обратился он к деревьям и, взмахнув крыльями, исчез в заснежено-туманных облаках. Лесные великаны махали вслед ему ветками и дотрагивались до него на прощанье потоком ветра.
2011