Найдите Вовку вечером

Вовка стоял в подъезде многоэтажного дома и время от времени плакал: «Мамочка, найди меня, мне страшно. Я больше так не буду».
…Утро начиналось обыкновенно, даже хорошо: сначала играли  с мальчишками в футбол. Изловчившись, Вовка так ловко ударил по мячу, что долговязый Витька, лучший нападающий, сдвинул свою кепочку на затылок – похвалил:
- Ну. Ты даешь, корешок!
…Кто-то вошёл в подъезд. Вовка съёжился и притаился. Его не заметили, так как по лестнице редко ходили, а лифт находился прямо напротив двери. Вовка стоял у окна. Хотелось есть, но больше всего хотелось, чтобы его нашли. Пусть потом накажут, он всё вытерпит. А сейчас пусть его найдут. Мимо прошла кошка и не обратила на Вовку никакого внимания.  «Даже кошка меня не любит», - подумал Вовка и снова заплакал.
Что случилось? Вовка никак не мог вспомнить что же случилось. Он даже не помнил как оказался в этом чужом подъезде.
Зачем он здесь? Вовке стало холодно.  Вспомнил! После футбола пошёл домой обедать, -  тут – Весомый. Вообще-то его зовут Диман, просто он любит  говорить «весомо», так и прилипло прозвище. Если Весомый привяжется, от него не отстать.
- Слышь, малёк, пойдём со мной. Я у братана сигареты стянул, Покурим. Ты. Конечно, ещё сопляк, и сигареты на тебя я переводить не буду, а вот спичку чиркнуть – пожалуйста. А не пойдёшь – в ухо. Весомо?  Выбирай!
Выбора не было. Весомому одиннадцать, а Вовке шесть. Если Весомого слушаться, то он – ничего, не дерётся, даже заступается.
В подъезде снова хлопнула дверь, заплакал ребёнок. Ласковый женский, который успокаивал малыша, был похож на мамин.
«Уже совсем стемнело, почему же меня никто не ищет? Мама, мама, найди меня!».
В животе урчало и булькало. Из дверей доносился вкусный запах. Вовка сел на подоконник. На одну сторону навалился спиной, а в другую упёрся ногами. Заплаканные глаза закрывались.
…Пока шли до сарая, Весомый рассказал, как на чердаке повесил кошку, как соседской болонке состриг чёлку. И она всё время сидит теперь под столом, уткнувшись в бахрому скатерти; как кому то вмазал, чтобы жизнь мёдом не казалась. Вовке было жалко кошку, собачку и того, кому  вмазал Весомый, но он молчал.
Сарай, наполовину разломанный, стоял почти у леса. Дальше ничего не было. Весомый сел на ржавое ведро, положил ногу на ногу и закурил.
- Учись, малёк, пока я добрый. Дёрнешь разок?
Вовка отказался. Возле сарая рос огромный тополь. С него большими хлопьями падал пух. Вовкины ноги утопали в нём почти до колен.
- Скажи, малёк, я – бич! – похвалил себя Весомый.
Вовка кивнул не оглядываясь.
Весомый докурил ворованную сигарету, забросил окурок и, ни слова не говоря, пошёл в неизвестном направлении.
Вовка остался один, стал выкрикивать «ура!», «победа!» и ещё какие-то слова – разыгрался.
Огонь дал о себе знать дымом и треском. Горел пух, да не просто горел, а с такой скоростью, что огненная змейка увеличивалась прямо на глазах. Языки пламени уже лизали сарай. Вовка испугался, хотел убежать, но ноги не двигались с места. От огня заболели глаза, стало жарко, а он всё стоял и стоял.
Откуда-то прибежали взрослые. Кто-то толкнул Вовку, он упал и поцарапал ноги, какой-то дяденька больно крутанул за ухо, а красивая тётенька кричала во всё горло:
- Вот таких надо сразу в тюрьму! Всё равно туда попадёт, так чем раньше, тем лучше. Да и родителей не мешало бы туда же!
Сарай сгорел дотла. Вокруг сарая землю окопали, и змейка исчезла. Вовка так и остался стоять, его никто не пожалел.
Как он оказался в подъезде? Не помнил.
Глаза открывались всё труднее и труднее. За окном была темнота.
Часто замигала лампочка. Вовке показалось, что волосы на голове приподнялись, а кожа напряглась, готовая лопнуть в любую минуту. Он потерял сознание вместе с последним миганием лампочки.
Нашли Вовку под утро…