По плато гуляют облака

Дневник Смита-69

О чем сегодня пишут и спорят лесные специалисты Европейского центра метафизических (ядерных) исследований? какие темы диссертаций? «Кьеркегорианская Регина». «Женщина в разведке и метафизике: «за» и «против». Плач Ярославны. Стон Аппалузы!

А о чем сегодня говорят лесные специалисты? «Мы очень слабо представляли,  – какова может быть масса «этого» болвана – имеется в виду бытие-в-себе, масса-в-себе, враждебная человеку вселенная. С другой стороны, оказалось, что контр-охотники на гризли имеют необъяснимо сильный потенциал в виде штирнеровской светимости – ударных метафизических элементов».

Выбор направления ядерной метафизики – это всегда компромисс между точностью и мощностью, но цель, грандиозная цель всегда одна: принцесса Европа.

Следует время от времени изменять дисциплинарный регламент, чтобы не расслабляться. Арийские ветви оказались разрезанными имморализмом. Так что марку стали – по излому, моя дикая ницшеанка. Велика сила текста. Требовалось для Концепции, чтобы Булава полетела – и она полетела.

__________

«30» августа 2012 г.

Сцена в плену.

У берега мутной и быстрой реки нечто вроде плота. В воде, придавленные бамбуковыми перекладинами, захлебываются пленные – несколько южно-вьетнамцев и три белых негероя (зачем сдавались?). На плоту шалаш. В шалаше стол под портретом Хо Ши Мина. На столе кучи денег, каких-то часов, браслетов, цепочек. Идет игра. Не в карты. В русскую рулетку!
Бледные от азарта-злобы вьетконговские мартышки заставляют пленных стрелять себе в висок из револьвера, в барабан которого заложен один патрон. Раскрутив барабан, игроки и их жертвы не знают, какое из гнезд – пустое или с патроном – остановилось перед каналом ствола. Если пленному повезло и раздался холостой щелчок, ударами по лицу, стволами по ребрам, по голове, криками, толчками, ножами его заставляют стрелять еще и еще, пока череп не пробьет пуля.

А режиссер купается во всем этом. Пленные рыдают, умоляют, хохочут, сходят с ума. Вьетконговцы орут, бьют, хрипят, беснуются и ликуют.

Мораль: сдаваться не нужно.
.........

Карты, деньги, два ствола. Карточные колоды не перемешаны! Карты должны быть перетасованы при производстве. Поганый мегаполис. Рота психиатров. Край непуганых обезьян. Патология и саботаж. Диктатура зла!

Август-44.
Болота, чащоба, бурелом. Остатки лесных деревень и чумные места.

Сломанная веточка – надкушенный огурец – портсигар Гусева – малая саперная лопатка с супесью (его же). «Какого Гусева?» – спросит Таманцев. Культовая книга, культовый фильм и культовая жизнь. Экстренный допрос. Почему сорвались с места и почти в сумерках побежали с грузом на безлесный водораздел?

Нужно действовать, как на Побережье – волчьи билеты и картотека на гризли. 

Лесной смерш работает на ложных аэродромах, на фальшь-фикс-документах. Вспомним эпизод на хуторе, пропитанный атмосферой войны: арийский босс изучает документы Алехина (на окне тяжелый таежный пулемет) – «Ну что же, документы... документы в порядке». В переводе на русский язык означает: «Все ясно, братан, выкладывай свои хитрые вопросы... на постой воинской части ему...». За минуту до этого не менее арийский босс стучится в Бункер и производит гениальный ход, пропевая: «Вспомнил я пехоту...» – вслед, на полтона ниже: «и лесную роту...». Фронтовой приграничный Смерш! – вот о чем должен думать современник, если желает в бастионы дисциплины и справедливости.

Убрать совершенно неприемлемые кадры. Они хотят на Урал согнать всю страну? На  оpen-аir life? На каменный выступ? Да не бывать этому. Пленные здесь не нужны.

Остаться в самом перспективном месте  и проверить неизвестных. Прикомандированного представителя комендатуры убили. Убили и убили (какой-то он неповоротливый, как на параде) и, похоже, из блатных: «Да вы за кого меня принимаете! Да я три года был на передке. Да если бы не ранение! И уж, поверьте, я здесь не задержусь. Вы почему не приветствуете старшего по званию?». Да потому. Бронетрусы, бронелифчики и бронемазь от опрелостей. 
.............

Время изымать каннибалов.
Остерегайся ходить по дорогам. Даже ночью дорога выделяется темной лентой, и твоя фигура бросится в глаза. Двигайся лесом, по оврагам и лощинам. Поляны обходи, просеки переползай. Я охочусь на волков-гризли по идеологическим соображениям. Волки (ударение на второй слог) ничего не смыслят в метафизике. Ангел лесного ада, входя в лесное неизвестное строение, держи наготове гранату. Там может дежурить медведь. Дверь плотно не прикрывай. Antipartisan!

«03» сентября 2012 г.

«Один медведь научился открывать гробы, а потом научил других». Более всего досаждают жителям Сыктывкара, Сыктывдинского, Усть-Куломского и Удорского районов. Нападают и после удачной охоты, почувствовав вкус крови.
Объем изъятия бурых медведей 376 особей, что составляет 9,2 процента от всей численности медведей. Как бы нас не изъяли. Ну, это мы еще посмотрим.

Медведи продолжают группироваться вопреки надуваниям щек – бесконечным и клавиатурным. Вопреки разеванию ртов знатоков и этологов (череп одиннадцать баллов). Болотистые топкие дебри, труднопроходимый лес большой заводненности, разлив рек. Большие участки залиты водой. От подтопления низин в тайге – к медвежьему каннибализму. Людоеды не меняют траекторию движения и бегут только вперед. Людоед «понимает» оружие – в ближнем бою с рейнджером старается выбить его из рук.

Сквозь чащу – густые, труднопроходимые заросли, продираться сквозь ели, которые вплотную друг к другу, форсировать-переваливаться через огромные поваленные сосны, проходить через топи. В буреломе ты небесный тихоход: голень одна, а грядущих перемещений множество. Ландшафт неровный: то карабкаться вверх, то спускаться вниз по крутому склону. Святой студеный понт. Неудобно преодолевать препятствия в черном плаще? «А кто сказал, что будет легко?» – Бойцовский клуб. В нашей работе важен служебный лексикон военного егеря.

В ноябре отарки дежурят у избушек. Заход на собственные следы, поджидая героя. Сатанинская зависимость. Они будут и дальше показывать свое звериное нутро. Кое-кому уже располосовали горло. В ноябре ты уходишь в красноярский, томский, ивдельский баскервиль-house держать оборону на биваке, у костра, в зарослях или на реке. В пойменном высокотравье. С развернутыми и резкими комментариями. Не отлов. Ломание баскервиля!

Если свежий след зверя потянулся в густой ельник, нужно оставить его и сделать большой обход самой густой и темной части леса с правой стороны. При этом контр-охотник обязательно повторно пересечет след медведя. Может быть.

Идти вслед за зверем в густой черный ельник нужно только и только одному, без собаки, «компаний» и фермерских хозяйств. Сартр был прав – мы не землевладельцы и не ското-бароны. Главное не деньги, а правильный список таежных вещей. И Штирнер был прав. Без воровского коллектива. Охота на баскервиля чрезвычайно опасна – и это отрадно. Жизнь должна соответствовать теории. Облавный способ, но в одиночку. Выпучивать и выпугивать бродячие банды.   

Европейский берсеркер с военными экзистенциальными замашками – «богат, празден и опасен»: мне нравятся тяжелые черные истребители, тяжелые черные куртки и плащи – грубые и плотные. Мне нравятся грандиозные колониальные экспедиции. Согласно смерш-характеристик, в порочащих связях не замечен.  Именно. Харизмат-воплощение, с линейкой мощного Томпсона. Рейнджер, обдумывающий акваторию фьордов, – не нужно раскачиваться, начинай брутальный зимний сезон сразу, с топовых районов – иди наверх, сразу в пасть.

В следующий раз можно было бы спланировать в совершенно дикий Пермский край – на зверски опасные ситуации. Акция! Я имею в виду  восточную часть края, но Западный Урал. Это получается проход между заповедниками – Вишерским и Денежкиным камнем – через глухие каменные леса. Тишина запоминается от таких мест. Людоедов там немеряно. Либо в буферную зону между Печоро-Илычским и Вишерским заповедниками. В этом случае разрешение нужно будет брать в Коми. Выше уже Печора – южная граница заповедника, переходящего в парк Югыд Ва на западном мега-мета-супер-склоне Урала, включая водораздельную часть Хребта.

Уверенность сильнее эмоций. Эмоции от низкого лба. Да плевал я на вес. И к черту категорийность. Я думаю, пришло время разобраться с людоедами. Bullet In The Head. Пуля в башке! Пуля баскервиля догонит. Итак, контр-охотник пренебрегает Страсбургом. Баскервиля – башкой об сосну.

Зимой путь   может   быть   переметен,  иметь   наклонные   наледи,  реки   могут   не   застывать до    середины    января,   на    переправах    могут    быть    заструги    и    полыньи. «Земля тем временем продолжала источать невероятный жар, который буквально плавит сапоги».

– Есть ли риск скорой катастрофы?
– А вы как думаете? Желтый борт. Подтрибунные помещения. Шлюха приехала из Гвинеи, попросив убежища. Лихорадка Западного Нила. Спасение пассажа. Мажоры-убийцы вне тюрьмы. Азиатская игровая зона. Калифорнийские порно-фабрики. Куршавель-загулы с принцем. «А вот ты знаешь, что у тебя сейчас на башке рога растут. У всех, кто своего же европейца губит, обязательно рога вырастают». Идеологического обоснования зла – нет.

Нам нужны колониальные поселения.

Требуются:
– штурмовой Бизон,
– движущаяся граница белых поселений,
– аварийные выходы с маршрута и его запасные варианты.
– подавление (доминирование) настроением, одержимость правдой и шельмование зла.

Рейнджер – охранитель традиционных ценностей в огромных лесных массивах. Затуманенный мозг баскервиля – ну, это мы перебьем. Нас спасет рыскание.

Во всем кино-материале была осуществлена вестернизация: герои двигались и говорили, как честные ковбои. Причем время от времени, неожиданно со злыми лицами, применяли друг к другу болевые находки. Так разрабатываются поведенческие памятки.

«Даже компас здесь на тридцать градусов врет. Здесь горы перебьют все». Тучи блуждают в отрогах хребтов. Эффект «дум-дум». Аномалии...  Вьетконговская чушь. В головах аномалии, это да. Зажало покореженными элементами.  Истории, по сути, не было. Поэтому историю нужно начинать заново – уже без мессопотамии, без этих мертвяков.

Папуасы голливуд из мира делают. Некоторые кривляются и обезьянничают всю свою жизнь – это ли не подтверждение теории шерсти. Нужно понимать, что у «них» нет чистых целей. Они все глубоко порочны. Разворачиваются как на танке, сдирая весь дерн. Валят лес там, где проехать не могут. Устраивают шабаш в акватории фьордов. Для чего целую эпоху под нож? Про коро-защищающую стропу можно даже не говорить… Деревья перепилены лебедками. Разложение и распад. Молча ехали через километры черного мертвого леса. Пилотажный порядок был зарублен на корню. Отсюда слишком яркое солнце, притупляющее бдительность.  Ложные опята и сатанинский гриб – их яд поражает сразу несколько жизненно важных систем.

А что делаешь ты, кьеркегорианец Смит? Военная биография... Вегас – военный Урал. Подъем идет уступами: крутой склон, наклонная терраса, опять крутой склон. Безмолвие взрывает треск крыльев тяжелых птиц.  В просветах деревьев темная громада уральского Хребта. У лесного кострища охотничий затес-информация, что здесь был добыт баскервиль. Ядерная метафизика Смита. На языке лесных ковбоев такой ураган называется ударная волна. На северо-западе тянется горная ночная Страна – главный Уральский хребет. Над Чистопом, взрезая ночную мглу, взмывает осветительная ракета Смита.

Каждый вожак вправе озвучить своей стае законы. У меня на Томпсоне энное число зарубок. Военная экзистенция – дикая дочь Ауспии, метафизики и Аппалузы. She wolves. Изменить мир – дисциплинарно. Спецсуд на Шопенгауэром. Философия на культовом исполнении – на маршевых двигателях, на волевых и физических структурах, на всплесках арийской мысли. Из наставлений по борьбе с партизанами, шерстью и браконьерами: обточить текст, в поисках метафоры – метание свинца! Холодная методика Смерша. Людены и строгие рейнджеры. «Многие экспедиционеры» на перспективных маршрутах. Здравые идеи со строгим распорядком жизни – наличие мандата. Mobilization.

Это сладкое слово «режим». Прекрасное расположение духа. По идеологии и поведению возможно судить о наличии в человеке крови древнейших европейских племен. Резонансные вторжения. Глыба льда. Но для этого надо оледенить жизнь! – размолотив вражеские челюсти. Быстрые и беспощадные расправы над местным негодным материалом – в сельве, на границе, а именно – над «угнетением» (настроения), предателями цели и дезертирами жизни. Будет им обреченность – через заряженность на северной филологии арсенала.

На Побережье работать открыто и «нагло» в антизверином антилюдоедском стиле. По классике внедорожного «мордобойного» жанра. Маршрут нужно уважать! «Штык отходит на второй, или даже третий план». Может быть, у вьетконга. Но только не на Драконовом-Поясовом камне. То есть жизнь, философия жизни станет выражением .... накаливания, благо-намеренности честных рейнджеров. Волны гасят ветер. Высшие люди формируют себя – на ходу. Видно как поломан лес, но мрачная решимость в глазах. Рейнджер в черном плаще выходит на водораздел. Размахнулась душа. И началась идеальная Европа!

Если медведь ночью не убит, то преследовать его категорически необходимо. Громадный медведь в таежной тьме. Это постулат метафизики опасности. На охоту-преследование за раненым зверем рейнджера отправляет сама судьба (одиночество) в виде тяжелых и резких metal-ритмов.

Охотников, которые ходят по лесу с гризли-боем и не боятся заблудиться, – не очень много. Одиночество – вот что гонит экзистенциалиста в тайгу. В поисках собственного отражения.   Что важно для рейнджера в закрытой местности? выносливость на длинных дистанциях важна. Показатель противо-скольжения важен. На себя может полагаться только умный и дерзкий. Далее. Дойти до дружественных территорий. Белая карта – арийский запал. Там живут высшие люди, белые приверженцы и военные метафизики. Здесь хребты разделены протяженными лесами. Нам нужен лютый мороз – на верхнем ярусе Западной трибуны. Чтобы жизнь не казалась розовым туманом. Мысленный приказ и физика-усилие. Тяжелый пулемет и доброе слово. В тайге есть ощущение времени. Поэтому мы (охочие рейнджеры) идем на Поясовый камень, на могущественное место. Нео-романтизма здесь вполне достаточно. Здесь нет и не может быть забвения жизни.

«Динамит Ницше». Он перед вертолетом пустил красную ракету.
_______________


* События, герои, место действия являются литературным вымыслом; также прошу не отождествлять героя произведения с автором.