Любовь собачья

                СОБАЧЬЯ (ВОЛЧЬЯ) ЛЮБОВЬ

 На пороге смены эпох, перехода Солнечной системы  в эру Водолея или,  согласно  Веды, в Шатёр Волка, стало появляться в интернете и телевидении много материалов , исследований, о волках.Теперь учёные доказывают, что люди могли произойти от волков, что мозг волка почти такой же, как у человека, только есть у него ещё какие-то участки в мозгу, которые человек в процессе своего "развития?" утратил....
Ну, что ж, пусть доказывают.Я против такого родства ничего не имею. Волки мне нравятся, как и собаки.Это не хитрые и коварные, лживые и вероломные лисы, эпоха которых, к счастью, заканчивается.
Хотя, лично с волками я не общалась, но читала о них, фильмы смотрела,.... Близки они мне по характеру и по духу.
 У нас в Сибири охотники часто приносят волчат домой и выхаживают их, скрещивают с охотничьими собаками. Так вывели замечательную породу охотничьих собак - волкодав. Это огромные сильные и смелые псы. Много у них черт волка: чуткость, осторожность, самостоятельность, преданность,благодарность и очень хорошая память.А так же - мстительность. Верно, из-за этой черты характера волка и  считают злым и кровожадным. Напрасно. Он  не обижает тех, кто его не обижает. Это очень справедливый зверь ( а хотелось написать: "человек"). Людей таких преданных и справедливых встречаешь теперь совсем не часто.
 Так вот, когда я училась в 9-м классе, было мне лет 16,  как-то по весне, ещё солнышко только-только начало пригревать  сугробы,и по краям дорог снег стал темнеть и подтаивать, отец принес домой за пазухой махонького щенка - чёрненького, с бело-жёлтой грудкой и животом и такими же лапками. Малыш скулил и искал мать - ещё сосунок, едва глазёнки открылись - мутно-фиолетовые. Щенок оказался девочкой, и мы назвали её Стрелкой - уж больно мордашкой она походила на знаменитую Стрелку-космонавтку. Породы она была - чистокровная эвенкийская лайка, пастушка.  И этот пастуший характер в ней  проявлялся очень ярко. Никто, конечно, её ничему, кроме, как выполнять команды: "дай лапу", "сидеть", "ждать", "ищи", "нельзя", "ешь" - не учил. Да и этому учила я - так, ради игры. Стрелка была послушна, когда ей этого хотелось или, когда ей  от меня было что-то нужно. В остальном она была очень самостоятельной. Уже в 5-6 месяцев она сама сообразила, как можно открывать калитку, чтобы выйти из двора - поднималась на задние лапы, опиралась на калитку передними, носом  поддевала крючок - всё, путь открыт, лапой откидывала калитку  и убегала на улицу. Своих кур знала, что называется, в лицо и по вечерам всегда помогала мне загонять их домой с улицы.  Увидев несколько раз, как я выгоняю кур из огорода, она сама сообразила сторожить огород. С той поры курам  туда ходу не было - Стрелка чётко следила, чтоб они даже близко к заплоту не подходили, паслись  на травке в середине двора. Не было случая, чтобы она задрала или даже поранила зубом ли, когтём курицу или цыплёнка. Она только бегала за ними, гоняя до потери пульса и заставляя их сбиться в кучку, рычала, лаяла , весело виляя хвостом. И так, постепенно  приучила их, что они, только завидя, что  к ним приближается наша пастушка,  стемглав неслись либо к кормушке, либо в курятник. В те годы всей живности у нас во дворе и было-то: Стрелка, кошка Машка да десяток кур с петухом. Но каждый почти день, приходя домой из школы, я обнаруживала  полный двор всякой живнотины:  телята, козы ли, овцы, гуси, утки, куры - короче, всё, что паслось возле двора, без разбору было добросовестно загнано во двор, а доблестная пастушка бдела  у калитки. А когда я выгоняла эту чужую живность, Стрелка мне "помогала" да так старалась, чтобы скотинка эта  в калитку не попадала, а просто  полетала мимо - от страха. Приходилось запирать "помощницу" в конуре.
В общем, собачка была добрая, весёлая, ласковая, с некоторой хитрецой и своеволием.  Как я уже говоорила, самостоятельная.
Но вот Стрелка  выросла. Наступила зима, Новый год, январь. "Собачьи свадьбы" начались. Собаки собирались в стаи и носились по всем улицам - за каждой сучкой по 8-12 кобелей. "Загуляла" и наша Стрелка. И однажды привела с собой во двор огромного  длинношёрстого, чёрного с подпалинами, красивого и статного кобеля. Ростом он был с телёнка, лапищи широкие, когтистые, могучие,  остроносая морда, глаза - такие  умные, как у человека. Я сначала пыталась его прогнать, Но странная получалась картина.  Меня вдруг охватило чувство, будто я не со скотиной общаюсь, а с людьми!!.. Оба - парочка- смотрели мне в глаза так выразительно - упрашивали. Интересно получалось: я  открыла калитку и кричала псу: "Цыц! Пошёл! Домой иди!" Он стоял на тротуаре, как вкопанный,  и смотрел на Стрелку. А та, озорница, волчком вилась у моих ног, виляла хвостом, вставала на задние лапы, передними упиралась мне в грудь и  лизала мне щёку. "Не прогоняй", мол. Я продолжала  настаивать, гнать "женишка", он медленно пошёл к калитке. Тогда Стрелка на полусогнутых лапах бросилась к калитке и легла в проходе, загораживая ему путь.
Делать было нечего. Я поняла, о чём они меня "просили". Закрыла калитку и  вошла в дом. Подумала:"Ладно, нагуляются, и он уйдёт сам." Как же! Не тут-то было. Прошёл день, два, неделя. Пёс жил у нас.  Отец, увидев его, спросил:      -       Откуда тут этот волкодав взялся?
-  Не знаю. Стрелка привела. А что, он правда волкодав?
- Ну, да. Вон, какой огромный, а лапы видала?
- А морда, как у овчарки, только щёки пушистее.
- Наверно, волка с овчаркой скрещивали. Масть тоже  овчаркина. Чей же это пёс?
- Не знаю. Не говорит, - усмехнулась я.
- Наверно, Якутиных, - вступила в разговор мама, -  я у них во дворе такого же пса видела.
- Может быть, - ответил отец.- Сашка-то охотник, в тайгу хдит.
- Ну, может, отправить пса домой, к хозяевам? - спросила я.
- Бесполезно. Пока у них гон не кончится, он не уйдёт.
Так и остался "пока" пёс жить у нас во дворе вместе со Стрелкой.  Я стала звать его Мухтаром - уж больно лицом он был похож на  Мухтара из фильма "Ко мне, Мухтар!" Кормила я их вместе, но Мухтар не подходил к миске, пока Стрелка не наестся. Он быстро определил, кто  свои, кто чужие, и стал  охранять наш дом, как свой. На чужих рычал грозно и пытался ухватить зубами за штаны или валенки. А к Стрелке никакого другого кобеля не подпускал, дрался  за неё до крови. И видно, выходил победителем, поскольку , хоть и появлялась на его морде кровь, но видно было, что не его, ран не было. И длилось так до тех пор, пока нашей кокетке это не надоело, и стала она убегать от него к другим кобелям. А Мухтару другие сучки нужны не были. Он переживал очень. И чего он в этой Стрелке нашёл? Высокая, на изящных тонких лапах, длинная, худая, то бишь, стройная, юркая, шустрая, гибкая, как ивовый прут, бежит, как танцует, весёлая и (если б это была девушка, я бы сказала) легкомысленная, ветренная. А он  такой огромный, сильный красавец, статный, с широкой грудью и красивыми сильными лапами.... Был бы мужик, сама б в него влюбилась... Так вот, когда Стрелка , бывало, убежит от него,  он прибежит во двор, встанет на задние лапы и передней в окно мне стучит, а сам скулит так жалобно, почти воет. Выйду, он меня к калитке ведёт, а там мордой показывает  туда, куда Стрелочка его убежала, и скулит, и воет, плачет просто. Ну позову её. Она же, сучка натуральная, прибежит, ко мне ластится, у ног , как вьюн, покрутится, на Мухтарчика - ноль внимания, только он к ней приближаться начнёт, она башкой мотнёт, хитрым  глазом так на него взглянет, типа улыбнётся ехидно. А если он ещё какие поползновения начнёт проявлять, Стрелка оскалится, хвостом мотнёт и - вперёд, на улицу. А Мухтар так плачет, бедный, и не успокоится, пока я эту заразу на цепь не посажу. Однажды его не было дня два-три, видимо, хозяева  поймали и привязали на проволоку (додумались же вместо ремённого ошейника стальной проволокой  псу шею обмотать). Так он эту проволоку каким-то образом всё же то ли перегрыз, то ли так крутился, чтобы она как-то переломилась, и с этим обрывком  прибежал к нам - вся грудь в крови. Я хотела посмотреть, чтоб полечить как-то, так он голову нагнул, оскалился и грозно на меня зарычал, мол, не лезь ко мне, и так больно. Еле уговорила его дня через два, чтоб дозволил посмотреть. Глянула и ахнула - вся шея Мухтара была  словно перепилена - до мяса! И как только он ещё жив остался? Так рвался, видно, что этой проволокой всю шею себе повредил. Я принесла  мазь Вишневского и попыталась смазать рану, но он снова зарычал на меня, не позволяя дотрагиваться. Пришлось ждать ещё день, пока Мухтар понял, что я хочу ему помочь, а не навредить, и перестал прятать рану и рычать на меня.  Через две-три недели рана затянулась. Прожил он у нас до тех пор, пока Стрелка не ощенилась.  Да и то, видно, снова его хозяева поймали и привязали или в тайгу  на охоту увезли. Так-то у нас в Сибири охотничьих собак не привязывают, это ж не сторожа, хотя  и это они умеют: в тайге и дома хозяев своих охраняют строго.

                август 2012 г.               
                Е. Саянова.