На потом

Как большинство нас, грешных, был он честолюбив, размышлял: вот достигну, о чём мечтается, осуществлюсь, тогда уж и разверну своё «я» на всю катушку, в полной мере стану самим собой. А пока мечты не сбылись, пока я обычный середнячок, и вести себя надо тихо, скромно. Соответственно.
Увы, ничего из ряду вон выходящего он не добился, и жизнь — неповторимая, единственная — прошла в некоем ожидании, в откладываньи на потом настоящего, раскованного бытия. Когда, наконец, он это понял, исправлять что-то, менять модус вивенди было уже поздно, сил не осталось — ни физических, ни душевных.
Так, по инерции, он дожил остатнее, не вкусив — хоть напоследок, под занавес — простой радости побыть тем, что есть, каким сотворила тебя мать-природа, пожить в согласии, единении с нею. Хотя — во все времена считалось — в этом именно суть земного, немудрящего счастья — пусть призрачного, иллюзорного, как сама капризная, быстротечная жизнь.