Про домовыx

           Эта история произошла много лет назад во время моего лечения в частной клинике.

  Наш номер состоял из двух комнат, душа, туалета и небольшой прихожей, откуда и выходили двери во все эти помещения. Одну комнату занимали мы с соседкой, а вторая пустовала.
 
             И вот до нас дошёл слух, что на этаже живёт домовой и пугает больных по ночам.  Я вспомнила и рассказала соседке о домовом, с которым познакомилась несколько лет назад, когда мы с мужем жили в Казахстане.

Мой домовой вёл он себя хорошо, не безобразничал и никогда меня не пугал, но присутствие его ощущалось иногда очень явственно.   Как-то поздно вечером, уже засыпая в постели, я вдруг почувствовала, что он стоит рядом и смотрит на меня. Я спросила его, но не вслух, а как-то про себя:

- Как тебя зовут?

- Акимыч, - ответил он.

- Как-как? Аким что ли? – переспросила мысленно я.

- Нет. Акимыч. Гуней, - сказал он это не совсем чётко, будто смущаясь.

- Ой! Имя-то какое редкое! Не слышала ни разу! Надо записать, а то забуду! Гуней или Гунивей? – засуетилась я, включая настольную лампу, и записывая на  конверте это имя.

          Но он больше не отозвался, а я легла снова и сразу же уснула. Наутро я бы и не вспомнила об этом событии, если бы не запись на конверте.
 
           Жили мы с мужем тихо, спокойно, в любви и согласии, никогда не ссорились. Дом, как полная чаша: достаток, уют, тепло.   

Однажды муж улетел в командировку на две недели, и приехала погостить мама. И вот её-то мой домовой почему-то не взлюбил.

Всё вдруг стало ломаться и крушиться. Разбилось вдребезги огромное стекло в кухонном окне. Упал с подоконника (с 8 этажа) цветок в горшке и разбился вдребезги. Без конца проливался на пол то компот, то суп, то варенье. Маме всё не нравилось, всё её раздражало, даже моя чистота и порядок.

               Но, когда мама уехала, - всё моментально поправилось: плотник из ЖЭКа вставил бесплатно и без проволочек стекло в оконой раме. Сломанный и пересаженный в другой горшок цветок сросся и стал расти дальше. Липкие пол и столы легко отмылись. К возвращению мужа всё наладилось как-то само собой.

                Муж мой увлекался радиотехникой и часто, засиживаясь на кухне допоздна, паял что-нибудь. А домовой иногда слегка подшучивал над ним, пряча какой-нибудь светодиод, конденсатор или микросхему.

- Ну, куда она могла деться со стола? Опять проделки твоего домового? – выражал недовольство муж.

- А ты успокойся и всё найдётся, - говорила я.

- Чёрт, чёрт! Поиграл – отдай! – говорил он уже более миролюбиво.

         Домовой не обижался, что его обзывали чёртом, и вещь оказывалась лежащей на видном месте.

             Потом мужа перевели по службе в Германию, а мы с сыном почти полгода находились у моих родителей, ожидая вызов. В Германии мы поселились сначала в одной квартире, а потом переехали в другую. По возвращении на родину, мы с мужем разошлись. Я снова немного пожила у родителей, а потом приобрела квартиру в Челябинске. Где сейчас мой домовой? Не знаю. Наверное, где-то потерялся.



           Я поведала этот случай своей соседке по палате. Она проявила лёгкий интерес, восприняв всё спокойно и, как мне показалось, без особой веры.

А ночью я проснулась от шума и какого-то шебуршения между стеной и головкой её кровати. Будто комкали газету. Подумав, что это мышь, - я поворочалась с боку на бок, надеясь этим спугнуть её.  Но безрезультатно. Тогда  я вспомнила про домового и сказала вслух:

- Не шуми. Не мешай спать.

В ночной тишине мой голос прогремел, как канонада. Я даже сама испугалась, а шум сразу же прекратился. Удовлетворённая, я моментально уснула, и утром забыла рассказать об этом инциденте соседке.

             День прошёл нормально, однако на следующее утро едва открыв глаза, я увидела, что соседка, уже одетая, сидит на своей кровати, какая-то сама не своя. Увидев, что я проснулась, она в истерике, заикаясь, сбиваясь и чуть не плача, стала рассказывать своё ночное приключение:

- Я сплю на боку, свернувшись клубочком, а ОН залез ко мне под одеяло, прижимается прямо к моему животу. Весь такой лохматый. Я хочу кричать, а у меня голоса нет. Ужас такой! Я его выталкиваю, выталкиваю руками изо всей силы. Кричу, а звука нет. Кошмар! И ты спишь и ничего не слышишь. Наконец, мне удалось всё-таки его вытолкнуть. Он свалился на пол, ноги поджаты к животу, а руки длинные! И он на руках поскакал вдоль кровати в коридорчик. Я лежу, меня всю трясёт, колотит. Так и не уснула больше.

             Тогда я и вспомнила про шуршание за её кроватью.

           В  этой клинике лечили нетрадиционными методами лечения, в том числе и экстрасенсорным. Нашему экстрасенсу мы всё это и рассказали.

- Ну, что ж. Выгонял я его уже из трёх комнат. Теперь и от вас выгоним, - вздохнул он и взялся за своё дело.

- Да, что же это! Бедного домового гоняют, гоняют, прислониться ему некуда, – сокрушённо сказала я, - вон в нашем коридорчике вторая комната освободилась. Пусть там поспит.

- Вот тебе кровать, спи здесь, и не шатайся, не пугай народ, - экстрасенс указал ему на кровать в соседней комнате.

             С тех пор домовой больше о себе не напоминал. И когда соседка выписалась, а я осталась одна, домовой в соседней комнате вёл себя тихо, не беспокоил, не тревожил, не мешал.

              Но в один прекрасный день в эту самую комнату заселили одну даму с расшатанными нервами. Ей здесь понравилось. Она разместила по шкафам свои вещи и устроилась, как дома. Но из двух кроватей она облюбовала именно ту, которую предложили домовому.

           Мы с ней тут же познакомились и мило побеседовали. Домовым я решила её пока не пугать, до ночи было ещё далеко, и я надеялась, что за день как-нибудь всё устроится: она может перелечь на другую кровать, переселиться ко мне в комнату или просто поладить с домовым. К тому же домовой мог уже давно куда-нибудь сам перебраться.
 
             Но вот наступил час послеобеденного отдыха, и она легла подремать на ту самую кровать.

                Я и подумать не могла, что развязка наступит так скоро.

              Через час, примерно, я стала слышать, как хлопают дверцы шкафа, стучат чемоданные замки, раздаются нервные, торопливые шаги. Я встала и заглянула в дверь к соседке. Та, с размазанными и опухшими от слёз глазами, дрожащими руками нервно застёгивала чемодан.

- Что случилось? – спросила я удивлённо.
- Я не могу находиться здесь больше ни одной минуты!
- Почему? Вам ведь тут всё нравилось?
- Не знаю! Но меня всю трясёт. Каждая клеточка моего тела противится пребыванию здесь! Я приехала сюда подлечить нервы, но мне здесь в тысячу раз хуже.
- Ну, подождите! У нас здесь такие хорошие специалисты! Вы ведь только что приехали и ещё ничего не попробовали.
- Я ничего не хочу! Я не могу здесь больше оставаться.
- Но лечение! Вы же всё уже оплатили!
- Не надо мне ничего. Передай, что претензий ни к кому у меня нет. Всё! Я ухожу. Прощай.

             Она стремительно вышла, хлопнув дверью, и понеслась по коридору. Медсестра попыталась задержать её, но женщина даже не замедлила шаг.

        Вот так. Коли уж отвели домовому место – нечего его занимать.

30.01.2007.