Зоя, я так одинок...

     Началось все с того, что мои родители развелись. Да-да, именно с этого, потому что в тот год была продана наша большая и светлая четырехкомнатная квартира, и мы с мамой переехали в двушку. Отец тоже переехал в двухкомнатную квартиру в соседнем районе. В нашей квартирке примечательного ничего не было, а речь пойдет папиной квартире, бывшей хозяйкой которой была женщина, проводившая в ней спиритические сеансы(об этом мне рассказали соседи уже через четыре года, когда я переехала туда жить).
    В общем, в течении четырех лет в этой квартире не происходило ничего сверхестественного, за исключением общения моего отца с "зеленым змием", который довел его до рака пищевода и последующей смерти. На тот момент мне было семнадцать лет и я переехала в отцовскую квартиру на "вольные хлеба". Вот тут-то все и началось.
    Буквально, спустя неделю после моего въезда, я разбирала папины вещи в шкафу. Ничего себе так, сидела на коленях и раскладывала вещи по коробкам: одни "на выброс", другие "на благотворительность". Вдруг с верхней полки шкафа прямо мне на голову упала шоколадка. Обычная такая маленькая "Аленка".(Помните -нет, раньше Аленка была квадратными такими плиточками, пять на пять где-то.) Так вот, выпадает эта шоколадка...Я на нее смотрю, аж в руки взяла - понюхала, прослезилась. (когда папа был жив, он всегда покупал мне именно этот шоколад). Ну ладно, думаю - купил мне когда-то, да забыл отдать.
    Собственно говоря, забыла уже об этом случаю, прошла где-то еще неделя, подхожу к своему теперь шкафу, беру чистое полотенце - ...что вы думаете? Опять выпадает "Аленка". Вот тут была я в шоке.(со смерти папы прошло ни много, ни мало, полгода) Стою и таращусь на неё, как баран на новые ворота. Ладно, съела шоколад -я ж его очень люблю. В течение следующего месяца я время от времени находила эти шоколадки везде - в кухонных шкафах, под подушкой, даже в обуви...Со временем свыклась с этим и даже предвкушала очередную находку.
    Через месяц после начала шоколадного приключения меня стали мучить кошмары. Ночь за ночью мне снились какие-то неясные образы, которые что-то мне шептали, что-то мне показывали, но это "что-то" было настолько тонко и прозрачно, что моего скудного слуха и зрения не хватало для того, чтобы услышать это или увидеть. Я уже ходила как зомби, засыпала на парах и днем у мамы.
    Я уже поняла, что в папиной квартире кто-то или что-то присутствует, но меня безумно туда тянуло, я не могла остаться ночевать у мамы или друзей, меня начинало лихорадить и страшно болела голова. Как только я приходила домой - все прекращалось.  Сны окончились также внезапно, как и начались. Я стала ощущать в квартире какие-то запахи и звуки, природу которых было очень трудно определить. То есть вот вроде запах цветов есть, а через секунду нет. Ночью я слышала какие-то шорохи, как будто машет крыльями птица, или по осенней листве идет человек в обуви, которая ему на пару размеров велика...
    Однажды, придя домой после учебы, я залезла под душ, а когда, довольная, вылезла, то увидела на запотевшем стекле какие-то проступившие символы, похожие на русские буквы, но абсолютно неразборчивые. Я сбегала в комнату, взяла фотоаппарат, сфотографировала зеркало - на фото оно было абсолютно чистое...
    Совсем страшно стало, когда я влюбилась и привела своего парня к себе домой. Поднимаясь на лифте, мы целовались, целовались и около моей двери, когда я засунула ключ в замочную скважину...Распахнув дверь, я с манящей улыбкой потянула его за шарф в квартиру, но...как будто наткнувшись на стену, мой парень остался стоять снаружи, абсолютно не получалось ему сделать даже шаг. Волосы на нашей голове начали шевелиться,  я выбежала на лестничную площадку и мы с ним вдвоем уставились в дверной проем, не понимая, что вообще нужно делать. Дело принимало все более серьезный оборот. Парень, конечно, сбежал), вспомнив о "совершенно неотложном деле".
    Я постучалась к соседке Ирине Витальевне, её квартира была расположена напротив моей. Слезы катились из глаз, до того было обидно, что творится всякая хрень и мешает  мне наслаждаться жизнью во всех ее проявлениях. Ирина Витальевна открыла дверь и бросив на меня встревоженный(чес-слово) взгляд, бросила короткое "заходи". Она провела меня на кухню, поставила чайник и, взяв сигарету, пристроилась у окна, разглядывая меня исподлобья. Я устроилась на краешке табуретки, руки предательски дрожали...
"Что?Началось?" - спросила она и надолго замолчала, повернувшись ко мне спиной, напряженно вслушиваясь в мой сумбурный и отчасти истеричный, рассказ. Закончив говорить, я растерянно потерла лицо руками и уставилась в чашку, в которую Ирина Витальевна уже успела налить чай.
- Ты знаешь, меня это не удивляет, - спокойно произнесла Ирина Витальевна, присев напротив меня, - Илона проводила в этой квартире спиритические сеансы. Любила она это дело, клялась, что медиум. Зря, значит, никто ей не верил...Она же из окна выпала, ты знала?
- Нет...Нет, я не знала, - у меня дрожали губы.
- Так и отец твой, подишь, так быстро сгорел не просто так...Господи, помилуй. - осеняя себя крестным знамением, Ирина Витальевна достала из-под халата крестик и приложилась к нему губами. - Что делать-то теперь?
Я пожала плечами...
- Знаешь, милая, всё, чем я могу тебе помочь, это дать телефон священника. Его зовут отец Николай. Он служит в Митрофановском храме. Я туда хожу. - она написала телефон на салфетке и протянула мне его - позвони ему. Скажи, что от меня. Хотя, знаешь, я завтра поутру пойду туда и переговорю с ним, за тебя помолюсь. Может быть, он сможет тебе помочь. Сегодня домой не ходи, оставайся у меня.
- Нет, нет, спасибо, вы очень добры, но я поеду к маме, она на Речном живет. - я встала, вышла в прихожую.
 - С Богом, девочка - Ирина Витальевна перекрестила меня.
    Выйдя от соседки, я уперлась взглядом в дверь своей квартиры. Было ощущение, что в глазок за мной кто-то наблюдает. Мурашки волнами заходили у меня от затылка до пяток. Я спустилась по лестнице и вышла из подъезда. Начинала болеть голова...
К тому времени, как я подъехала к Речному вокзалу, на меня накатывала жуткая тошнота, а голова раскалывалась так, как будто в ней располагалась сортировочная станция железной дороги. "Что со мной?" - подумала я, набирая номер квартиры на домофоне. Хорошо, что мама была дома.
    Встретив меня на пороге квартиры, она обняла меня и прижавшись губами к моему лбу, с тревогой сказала: "Какая ты горячая. У тебя температура. Январь на дворе, а ты бегаешь в своей кацавейке." В ответ на её слова я тяжело опустилась на пол прихожей.
    Дальнейшее я плохо помню. Меня раздевали, укладывали в кровать, совали подмышку градусник, вливали в рот что-то горькое и невкусное.Помню чьи-то лица и руки, очень холодные руки, которые ощупывали меня.
    Четыре дня я провалялась с температурой 39.9. Четыре дня бредила и бормотала какие-то слова, которые мама не могла разобрать. Моя мама медик, но даже она не понимала, что со мной происходит. Никаких симптомов, кроме высокой температуры, не было.В больницу она меня не отправила, сама выхаживала, ставила капельницы с витаминками, поила бульоном и даже читала мне сказки. Очень люблю свою мамулю!
    Утром пятого дня я очнулась от непреодолимого желания попасть домой. Просто первая мысль, которая родилась в моей удивительно ясной на тот момент голове: ХОЧУ! ДОМОЙ! Просто свербящее чувство, что мне надо туда попасть.
    Немного полежав с закрытыми глазами, я села на постели. Мама вязала, сидя в кресле. Она подняла на меня свои печальные и такие родные глаза. Сказала: "Слава Богу!"...Потом помолчала и пересела ко мне на постель: "Фиря, почему ты ничего мне не рассказывала? Тебе на сотовый звонила Ирина Витальевна Лаврова, она рассказала мне вкраце о произошедшем. Отец Николай готов освятить квартиру. Почему же ты молчала?". Мои глаза набухли слезами: "Мамулечка, прости меня. Ты же знаешь, я люблю мистику. Казалась себе героиней фильма...Пока не стало страшно."
    Мы обнялись и немного поплакали. Мама рассказала мне о том, что незадолго до смерти отец звонил ей, плакал в трубку, просил прощения, говорил, что Саша ему все объяснил. В ответ на мамин вопрос, что за Саша, он ответил, что Саша живет с ним и они разговаривают "за жизнь". Мама подумала, что это очередной "беличий" бред. Они же и развелись из-за отцовского запойного пьянства, когда вечерами его притаскивали дружки и он писался под себя, не в силах дойти в туалет.
- Ты позвони отцу Николаю, обязательно позвони. - мама говорила каким-то надтреснутым голосом. Я в который раз подумала, какая же она уставшая. Бедная моя мамочка!...
- Да, мамуль. Я позвоню, только ванну приму, я вся насквозь мокрая. - с небывалой легкостью я встала с постели и пошла за полотенцем.
Вечером я позвонила отцу Николаю и Ирине Витальевне. Мы договорились, что батюшка завтра проведет обряд освящения.
...Когда я поднялась к соседке, отец Николай был уже там. Зайдя в её квартиру, я поздоровалась с ним и принялась его разглядывать(ну, исподтишка, конечно). Приятная внешность, окладистая бородка, правильные черты лица и небывало, просто феерично красивые ярко-зеленые глаза.Пока я мялась на пороге и разглядывала батюшку, он встал и подойдя ко мне произнес:
- Все в руках Божиих. Пойдем.
    Мы вышли на площадку. Я повернулась к нему и сказала:
- Спасибо вам, отец Николай, что согласились мне помочь.
На что он ответил, что "Господь всегда знает кому помогать."
Я вставила ключ в замочную скважину и с опаской прислушалась. Потом вошла в прихожую. Было тихо. Было как-то очень спокойно. Дышалось легко.
    Мы прошли в большую комнату, священник разложил на столе свои вещи: кадило, лампадку, свечи, святую воду. Потом он по четырем сторонам света нарисовал кресты, поставив около них зажженные свечи. Одну свечу он дал мне. Я стояла тихо-тихо, едва дыша. Батюшка начал читать молитвы. Девяностый псалом. Во время чтения он кадил дом. После этого он стал кропить водой вокруг себя и по всем углам. Свечи начали чадить. Свеча в моей руке стала очень горячей, на лбу у меня выступила испарина...Святая вода, недолетая до предметов, испарялась с шипением. У меня тряслись колени. Вдруг святой отец повернулся ко мне лицом, посмотрел на меня СИНИМИ глазами и сказал:"Зоя, я так одинок". После чего повернулся, продолжая кропить водой. Она уже не испарялась, а просто падала на пол. Свечи перестали чадить и горели ровным светом. В конце обряда батюшка наклеил во всех помещениях крестики и помазал их елеем.
- Господь с тобой, дитя мое. - сказал отец Николай, идя к выходу. Я его окликнула. Он повернулся, посмотрел на меня, перекрестил. Я внимательно смотрела в его зеленые-таки глаза...
***************продолжение следует***************



фото из инета