Синдром Русалочки

Есть такие люди, их не очень много, но, тем не менее, они есть, у которых первой книгой в детстве становится «Русалочка». Речь не о том, что кому-то нравится сказка. Просто ОНИ понимают, что это про них. Они учатся читать ради того, чтобы самим погрузиться в неё, увидеть все своими глазами, узнать, что будет. Они радуются, не понимая, что за этим грядет.
Я одна из них. Помню, как я перечитывала её раз за разом, а по телу бежали мурашки. Я не знала, с чем это было связано. Наверное, просто судьба притрагивалась ко мне тогда, пытаясь предостеречь. Но я не понимала, да и кто станет задумываться в детстве о таком, когда ощущение волшебства наполняет все тело и весь мир вокруг.
Первой стала моя подруга. Мы познакомились в балетном классе. Она была самой талантливой в группе. Я знала это и не завидовала. Я любила её всем сердцем. И она это видела. Однажды она гуляла во сне – каждый этим занимается время от времени, но не за всеми следит их ангел. Её ангел, наверное, задремал (все же была ночь), и она упала с крыши. Она выжила, все обошлось, кроме её ног – теперь их у неё не было. Она плакала и говорила мне о том, как ей страшно, о том, что она не знает, как жить дальше и жить ли вообще. Ведь все её мечты сводились к танцам. И я отдала ей свои ноги. Она, конечно, отказывалась, но в итоге согласилась. Я дала ей шанс добиться мечты. Я не жалела своих ног, ведь она теперь могла стать счастливее. Вскоре она познакомилась с балетмейстером, который привел её к успеху. Она повторяла, что всем обязана только ему.
Раз я не могла больше танцевать, я стала петь.  И полюбила ещё одну девушку – она давала мне уроки пения.  Она была чудесной, доброй и терпеливой.  Вот-вот она должна была заключить контракт и стать певицей, звездой. Её отец был колдуном. Однажды она соврала ему, чтобы погулять с друзьями, а тот, узнав об этом, рассвирепел и забрал её голос – чтобы она больше не смогла лгать.  Потом, конечно, раскаялся и сожалел, но проклятия штука такая – разве их вернешь потом? Можно лишь заменить одну жертву другой. И я стала этой другой жертвой – я отдала свой голос взамен её. Она заключила контракт, а отец стал помогать ей и даже время от времени творить заклинания удачи, поэтому успех пришел довольно быстро. Да, она стала звездой, как и мечтала. Она всю жизнь была благодарна отцу за его «удачливые» заклинания.
В это время мой брат был влюблен до безумия. Он уже собирался сделать предложение, когда она разбила его сердце. Он просто лежал и все время смотрел в небеса. Он умирал. Не все могут долго прожить с разбитым сердцем. Он не мог. И я отдала ему своё. Моё, конечно, уже тоже было разорвано, и все в шрамах, но оно уже ничего не боялось: я заштопала его крепко. Чтобы больше его ничего не ранило. Брат очнулся и не помнил даже ничего. Через какое-то время он сумел найти свою настоящую Любовь – ту, которая не причиняет боли. Он говорил, что это она, та девушка спасла его, склеила его разбитое сердце.
И вот я лежу и смотрю в небо. Кровь больше не бежит по венам. Постепенно я понимаю, что вокруг меня толпятся люди. Я вижу их черные сердца. Я слышу их шепот: «Поглядите! Она же вся холодная!». Как они могут «видеть» мой холод? Интересно. Они решают, что я ведьма. Что нужно меня согреть: они решают сжечь меня на костре. А у меня нет ног, чтобы убежать, нет голоса, чтобы позвать на помощь, нет сердца, чтобы гонять страх под кожей. И я только и могу что машинально, не задумываясь, царапать ногтями на руках (от плеча и до каждого пальчика): «Помогите!». Но эти люди не умеют видеть. И я бы могла отдать им свои глаза, но ведь их не хватит на всех, а тот единственный, кому они достанутся, кто УВИДИТ МИР, больше не сможет жить – не все смогут пережить хотя бы один взгляд на мир глазами Русалки.  Мои глаза при мне. И я плачу. Слез много, но огня больше. Слезы испаряются прямо из глаз, оставляя только неприятный соленый налет на глазах, на коже. Я чувствую, как плавятся ресницы, брови…  Кожа горит. Расплавленные длинные волосы текут по спине.
Постепенно от меня остается горстка пепла. Слепые люди, даже не думают о том, чтобы куда-то меня замести. И я прошу ветер, чтобы он отнес меня к морю – туда, откуда все мы, русалки, родом. Всё всегда одинаково. Мы отдаем себя целиком, пока от нас не останется пена, пепел…  И мы не можем требовать помощи от тех, ради кого пришли в этот мир: они нас не просили о ней. Мы сами. Нет права требовать возврата долга – долга просто нет. Просто есть такие люди, которые с детства живут для того, чтобы другие были счастливы, для того, чтобы искупать чужие грехи, как бы ни было больно. Это и есть синдром Русалочки.


http://vk.com/nikabessonnaya?w=wall-61365208_15