Старушка- церковь

                Старушка- церковь. Сказка. Степан Лебедев.   
 

Жила была старушка- церковь. Ее приход находился где- то в глубинке штата Айова, там, где много холмистых полей. Она стояла прямо на краю леса, а с другой стороны к ней примыкал огород старого Била.
 Старушке- церкви исполнилось сто лет. Но для церквей, это все равно что 10 лет для человека, а потому она была мечтательной и частенько, вечерами, когда пара лесных зверьков- опоссум и енот- забирались на большущую тыкву Била, рассказывала вслух истории о прихожанах. У нее были тысячи историй! За сто лет чего только не может произойти.
- Помню, был 1915 год, и папа моей любимой маленькой прихожанки Кэти привез ей из Индианы стеклянную бутылочку Кока- Колы. Бедняжка так трясла ее, что забрызгала себе платье,- сказала церковь.
- А, ха- ха! Забрызгала платье дуреха!- закатились со смеху енот и опоссум, они чуть не свалились с тыквы.
- А потом, в 1960 году папа Джейсона – озорного мальчишки в шортиках- привез ему жестяную баночку Кока- Колы,- витая в своих воспоминаниях, певуче продолжала церковь.- В те годы все говорили о полетах в космос.
И церковь мечтательно посмотрела на сумеречное небо, где уже загорались звезды.
- Я рассказывала историю про Кэти вашим пра, пра, пра, пра.. В общем, сто раз прадедушкам. Ну, когда Джейсон тоже облил себя Колой,- пояснила зверькам церковь.
- У! У! У!- пролетела ,хлопая крыльями, мимо самого носа церкви сова и скрылась в лесу.
- А что там за лесом?- спросила у енота и опосcума церковь.- Вот бы посмотреть!
- Не знаю,- сказал енот, - я знаю, что у Била есть в курятнике, и как устроено у него дома. Еще я знаю, какие пряники он оставляет на столе,- подумав, сказал енот.
- Она все хочет путешествовать, как ты не понимаешь, дубина,- оппосум дал затрещину еноту, и тот свалился с тыквы.
- Куда ей,- сказал енот, почесывая свои ушки.
- Мы знаем только наш чудесный лес, где много жуков, и поля, где много кузнечиков,- довольно сказал опоссум.
- Да,да,- подтвердил енот,- в лесу много старых дуплистых деревьев, где я сплю, и есть озеро, где полно лягушек. Зачем нам путешествовать?
- Ничего там за лесом нет.- Сказал опоссум.
- Да нет же!- воскликнула церковь,- Ведь должно быть что- то..
И она вспомнила тысячи историй, привезенных людьми из разных мест, которые они рассказывали у ее дверей или шептали друг другу в ее стенах. Церковь закрыла глаза. Она стала чувствовать, как летучие мышки улетают и прилетают, повисая в маленьком чердаке в башне над колоколом. Ей слышалось и дуновение  слабого ветра среди убранства, который проникал через открытую форточку.
- Я бы хотела, чтобы внутри меня звучал орган, - тихо сказа церковь, вспоминая разговоры старого священника про то, как хорошо было бы иметь небольшой орган.
- Куда тебе! – Сказал ей опоссум.
- От его рева ты разлетишься на щепки,- подхватил енот,- ты такая древняя и деревянная!
- Вот, вот!- подтвердил опоссум,- В тишине лучше. К тому же к тебе приходит иногда хор и заводит тут свои песни.
- Но разве вам не хочется чего- то нового?- спросила она.
- Нового? А у нас каждый день новый!- Сказал ей енот.
- И каждая ночь.- Сказал опоссум,-  Сегодня я нашел нового кузнечика, у него лапки были длиннее обычного.
- Зато вы можете ходить и лазать, где вам вздумается, а я нет, -грустно сказала церковь.
- У тебя и ног то нет. Зато все сами к тебе приходят, так что не распускай нюни. Нам нравятся твои истории!- поддержал ее опоссум.
- Ах,- вздохнула церковь.
 Наступило теплое августовское утро. А за ним и день . И церковь наблюдала с высоты своей башенки, украшенной словно белоснежным воротником изгибами кровли, то , как комбайны собирают пшеницу, а фермеры на зеленых новехоньких тракторах разъезжают по полю, оставляя облачко пыли. Высоко в небе красиво летела голубая цапля. Церковь проводила ее глазами. А потом она зажмурилась и так сильно начала мечтать о своем путешествии и вспоминать самые лучшее молитвы, что ,сама того не замечая, открыла главную дверь, и ветер закружился и понес в ее хоры и неф свои струи; он добрался до самого алтаря и начал быстро- быстро листать страницы большой и старинной книги.
- Ох, хо- хо! – простонал старый священник, запирая тяжелую дверь от ветра.- Когда ж мы с тобой переедем,- сказал он.
« Вот! И он тоже хочет путешествовать!»- радостно подумала церковь.
 Однажды, кода вся пшеница с окрестных полей была убрана, а трава на полях и лужайках все еще покрывала их зеленым ковром, прихожане отслужили воскресную службу. Да так празднично, как никогда! Пришел хор- весь в белых рубашках, пришли все- все- все люди из села Литл- Филд и толпились у ворот и входных дверей церкви, пуская по очереди друг друга во внутрь.
- Уедет наша церковь! Уедет скоро!- запел толстоклювый кардинал, усевшись на ветку старого клена.
- Тсс!- прошипел ему опоссум, выглядывая из-за кустарника,- Не говори ерунды. А ну, кыш!
- Уедет! Уедет! – защебетал кардинал и улетел на другое деревце.
- Вот еще,- сказал енот, тоже выглядывая сквозь густой кустарник и рассматривая толпы людей,- а кто же будет ронять здесь конфеты и печенье, если церковь уедет?- спросил он.
Но церковь не слышала своих друзей- она была поглощена службой и веселыми голосами людей.
Люди во дворике обсуждали разные темы: то, как остынет Гольфстрим, или то, как платить за кредит, кто- то говорил о подарках ко дню рождения сына, а кто- то о том, какой чудесный пирог получился два дня назад. В сводах же своих она слушала тайные молитвы людей: честные и не очень, за любимых, за урожай, за то, чтобы стать добрее и лучше, или за то, чтобы больше заработать денег.
 К ночи, когда давно уже все разошлись, а священник запер дубовые двери, звери по обычаю уселись на тыкву и завели разговоры со старушкой- церковью.
- Какие- то странные стали делать леденцы,- сказал енот,- уж очень сладкие. Хочешь?- спросил он опоссума, протягивая ему зеленую конфетку.
- Нет, что- то не хочется, я поймал большого и жирного жука сегодня, и мне хватит!- сказал ему опоссум, развалившись на тыкве.
- Знаете, а священник тоже хочет путешествовать,- сказала им церковь.
- Он такой же старый, как и ты, куда ему,- сказал енот с набитым ртом.
- Уедет церковь! Уедет и священник! Я знаю.- Вдруг, как гром, среди ясного неба, прокричал белоголовый орлан,  который с шумом прилетел и уселся на крышу церкви.
От неожиданности енот и опоссум закатили глаза и претворились мертвыми, скатившись с тыквы.
- Вот! Вот! Я же говорила,- радостно заскрипела деревянными стенами церковь.
- Много машин собралось, чтобы вести вас,- сказал сильный орел. Он повернул свою красивую белую голову и желтый клюв.
- Неправда,- пропищал опоссум и открыл один глаз.
- Ей уже приготовили место в Сидар- Хил,- крикнул орел, расправляя крылья.
- Ах, как я рада!- воскликнула церковь.
Утром к старушке- церкви приехал Джон Дир, и священник суетился внутри нее. Потом приехало столько техники и машин,  что Литл- Филд не знал за всю свою столетнюю жизнь. Церковь подняли множеством домкратов и аккуратно поставили на колеса. Как же она была довольна!
- Смотрите, у меня есть теперь ноги!- прошептала она зверькам, которые с досадой смотрели на нее из своего убежища.
- Да. Ты похожа на гусеницу,- сказал ей опосcум.
- Как же мы без тебя?- прослезился енот.
- Ах, как я вас люблю,- сказала им церковь, - забирайтесь ко мне, и мы поедем вместе!
- Нет, здесь наш лес, здесь наш дом,- сказал ей опоссум.
- Ага,- подтвердил енот, вытягивая из заднего кармана рабочего, чьи штаны от усердия стали сползать, пакетик с ирисками,- и здесь живет старикан Бил, как его бросишь!
 Рабочий подтянул штаны и даже не заметил пропажи, уж так близко он стоял к кустам, налаживая лебедку.
 - Прощайте, друзья!- сказала церковь, кода процессия тронулась, и ее колокол качнулся и зазвучал.
- Прощай!- сказали ей енот и опоссум.
 Много мышей пожелало ехать с церковью. Они тихонько затаились в ее крохотном приделе и под половицами. А летучие мышки крепко вцепились своими лапками за чердачок и раскачивались, как сушеные луковицы, украдкой поглядывая через щели.
 Это был самый счастливый день церкви! Целый день вез ее отважный Джон Дир через поля Айовы, там, где волнами посеяна была рожь и пшеница, где гравийные дороги с холма на холм переползают и вьются, где сочная зеленая травка и цветы дарят приют пчелам и шмелям.
-Ух! Такого мы никогда не видели. Вот это громадина! - говорили деревенские мальчишки, когда из- за холма вырастала белая церковь и ехала, занимая всю дорогу, им навстречу.
- Это для нас грандиозно!- говорили довольные старушки.
« Here it comes, Here it comes!»- пел впереди нее хор, который шел по гравийной дороге, пока церковь медленно ехала на своих двадцати колесах! Впереди хора ползла полицейская машина и весело мигала огнями.
Церковь видела все, что так хотела увидеть: что скрывается за поворотом большой дороги- оказывается там был ручей, то, что было за лесом- а там было поле кукурузы и веселое чучело стерегло его, то что было за пшеничными полями- то был Сидр- Хил, о котором сказал ей орел.
 И вот , к вечеру, церковь поставили на новое место. Это было тоже на краю леса, а с другой стороны расстилался луг. Жил там и старичок Джейсон по соседству. Он зажег свое окно, когда рабочие привезли и поставили церковь на ее место. Он вышел на крыльцо, потягиваясь, и вспомнил свое веселое и озорное детство. А из кустов в лесу выглянула семья белохвостых оленей с пятнистым детенышем.
- Привет!- сказала им старушка- церковь.
- Привет!- сказал ей олененок.
Вот и появились у старушки- церкви новые друзья, и она появилась у них, готовая и еще сто лет рассказывать им свои истории.

                г. Санкт- Петербург, 30 августа 2012.