5 СОН мистическая сага

               
                Экспозиция. Заключительная партия.
                (мистика, симфония в прозе)
   - Свеагольд Серафимович! Sancta simplicitas!
   - Олимпиада Ольгердовна! Однозначно, очень обрадован! Ознакомьтесь, очень оригинально.
   Начертанное на небосводе не нами «нельзя», но необходимое – «нужно».
   
   «Э-э-эх, ухнем! Э-э-эх, ухнем!»
   Когда снега метут четвёртый день подряд, на ум приходят нешуточные думы. Когда свистит в щелях ужасающе ветер, до благообразных ли мыслей, до благородных ли поступков, до благочестивых ли размышлений? Каюсь… Слова неказистые усомнения в истинности приходят ко мне не впервой. Я долго ими живу. Я живу ими, умело скрывая своё с ними сожительство, с успехом манипулируя сознанием близких людей. Блаженные, они верят каждому слову, исходящему из уст моих! Они внимают ему! Они несут к престолу моему одежды, еду и питие. Я не заикаюсь и хмельном. Они, сами любители хмельно порассуждать о превратностях жизни, сами несут ко мне на двор меха с выдержанным вином. Бочонки с крепким пивом. Глиняные амфоры  в виде диковинных животных, расписанных и украшенных, с чистой водой, которой испив небольшое количество, начинаешь ощущать себя всемогущим!
   Silencium! Знаю! Завидуют! Не богатствам моим. Что деньги и тряпьё!? Тлен… Что женщины и развлечения!? Тлен… Что… никто даже не жаждет прервать меня, чтобы услышать, что дальше? Получается… Жалки не они… Жалок – я…
   «Пришли к тебе». «Проводи во внутренние покои». «Повинуюсь, государь мой».
   «Отныне это будет твой дом. Живи в нём. Изменяй его. Делай всё, что по твоему усмотрению, облагородит его. Сделай уютным и комфортным. Только не открывай эту ветхую дверь…»
   «Зачем ты это говоришь мне, прекрасно зная, обременение мелкой песчинкой – тяжкий груз». «Прости! Забыл основное правило Забытых – забудь обо всём значимом, что значило для тебя в жизни. Принимая условие Бесконечной Забывчивости, принимаешь основное правило – вычеркни из себя прежнее. Нет ничего, настраиваемого на новый лад, как старое. Нет отрицательного. Нет положительного. Есть только отсутствие нетости».
   «Инша алла». «Инша алла». Говоря другими словами, без причудливых вербальных арабесок – Кисмет. Принял пророчество Пути – иди вперёд. Не оглядывайся назад. Возложивший руку на плуг видит хвост вола своего понукания. Слышит режущий звук кнута. Слепней, окруживших вола. Но ничего поделать не может. Идущий за плугом держит руку на пульсе возделываемой земли.
   «Цилечка, надеюсь-таки, сегодня ты приготовила так мною любимый гефилте-фиш1?» «Чтобы-таки приготовить качественный фиш, нужно её хотя бы выудить из пруда». «Зачем такие обвинения, Цилечка! Пруд пересох. А рыбном магазине «Океан» более-менее пригодный для гефилте судак бывает перед Новый годом и, изредка, Рождеством». «Вот тогда-таки и приходи с претензией на гефилте-фиш перед и перед». «А что я буду кушать в остальные дни?» «Выбор у тебя невелик – мёд и дикие орехи».
   Идёшь себе, идёшь… конца-краю нет бесконечному пути. То гравий, то грунтовка. То асфальт, то – бетонка. Жара! Солнцепёк! Пот в три ручья течёт по лицу! Ни одной самой захудалой полусгнившей колонки с протухшей водой. Жажду утолить нечем. Вода – на вес золота! Куда там! Золото – пыль под ногами. Вижу, сколь трупов лежит вдоль дорог-путей без зубов. Рыжьём обвешаны, никто не берёт. Потому как никому не нужно. Это-то золото! Оскалённые черепа радуются солнцу. А ведь когда-то радовались до горячей урины золотишку во рту. Гордились. «Смотри, третий год, а зубам хоть бы что!» «Третий год, говоришь? Не смеши меня. Вот у меня коронки – второй десяток !» «Второй десяток… Это кто кого смешит…умора!.. Золото, что вата, на клыках больше года путём и не держится!» «Это ты о чём?» «Да всё о том же! Обули нас господа дантисты». «Дантисты?» «Ну, да!» «К таксидермистам-то ходил
   Я!»
   
   «Земля – арена жестоких сражений. Земля – запретный плод. Земля – разменная карта в тайной игре на выживание инопланетных рас и цивилизации аборигенов. Земля – маленький клочок суши с разумной жизнью в великом океане Космоса. И именно ей предстоит стать главной темой в…»
   Аплодисменты… Громкие, продолжительные аплодисменты. Овации! Крики «Браво!» и «Брависсимо!» а также улюлюканье и свист со стороны оппозиции. Точка зрения – палка о двух концах. Кто крепче вцепился зубами в свой конец, тот и выдюжит стремительную атаку противника. Вся премудрость заключается в крепости зубной эмали и, как ни странно, от периодичности посещения стоматолога.
   Крики «Браво!» и «Брависсимо!» Свирепый ор «Долой!» «Проживём и так!» Крики «Браво!» и «Брависсимо!» Улюлюканье и свист. «Поцелуй кота под хвост!» «Где мухи, а где котлеты?»  Крики оголтелые в поддержку. «Браво!» и «Брависсимо!» Яростный ураганный рёв: «На х…! На х…! В п…ду! В п…ду!»
   Ливень, внезапно пролившийся ливень остудил горячий градус демонстрантов всех мастей. Все бросились под крыши искать убежища от ледяных струй. Редкий прохожий оказался вооружён зонтом. Да и тот явился не лучшей защитой. Вслед за ливнем небо обрушило на незадачливых демонстрантов-комедиантов ледяные яйца. Градины, с приличны кулак, с жутким свистом рассекали воздух. Пробивали крыши автомобилей; рушили и мяли на зданиях ондулин и металочерепицу; оконные стёкла быстро пасовали под настойчивым напором градин – мелкая крошка, алмазно заигрывая свинцовой безысходностью, повисла в воздухе, играя всеми цветами радуги. Люди бросились врассыпную…
   Юлой вертелась привязанная к фонарному столбу дворняжка. Хозяин, поддавшись всеобщей ауре паники и суматохи, унёсся в селевом людском потоке. Предсмертный визг – ау – у – у – взгивс – ау! – собачка с расплющенным черепом и взрыхленным покрасневшим от крови тельцем в иррациональной позе застыла на булыжной мостовой, глядя отрешённо повисшими на глазных сосудах белками на происходящее безумие.
   «Чтобы я ещё раз пошла с тобой на эту похабщину! Лучше бы – в койку и здоровый перепих без претензий на чувства! И то пользы больше бы было!»
   «Ишь, ты какая у меня прекрасная! А после бокала мартини – ещё и разумная! А уж после двух – и вовсе представить невозможно до чего рассудительная! Уж молчу, после третьего твой рот только соской заткнуть и можно!»
   Торопливо бегут пассажиры с багажом и без на перрон. Объявили посадку. Проводницы в нарядных оранжевых костюмах-тройках приветливо улыбаются. «Ваше купе …, место …». «Вам в следующий  вагон. Конечно, можете пройти и через этот». Откуда такая любезность? «До отправления поезда следующего маршрутом … осталось … минут». «Маша, оперная дива, передвигай быстрее бёдрами!.. Жрать просто надо меньше колбасу с майонезом! Помимо хавки есть другие прелести в жизни!» «Ой, только не говори – водка!» «А она тебе, чем помешала-то?»
   Еле-еле, с трудом переводя дух, они добрались до заветной двери. Как часто бывает в сказках, ни ручки, ни замочной скважины. Нужно пристально всмотреться в орнамент на двери, прочесть зашифрованное послание. Трижды произнести его вслух, обернуться против солнца на левой ноге – дверца и откроется!
   Льстивый взгляд. Льстивые речи. Слово, брошенное навзничь, растаяло под ногами адептов новой веры. Льняные одежды, стальной диктат воли, отсутствие вольнодумия, колючей хваткой за горло скажем «нельзя» существующему рядом.
   «Но вместе с ним не закончились злоключения наши. Он, как магнит, притягивал неприятности разнообразного масштаба. Что ж, и на этом ему спасибо!»
    Анорексия духа, следствие булемии тела. Чем более пропорционально больше последнее, тем более усиливается первое. За что с таким трудом боролись, на то с разбегу напоролись.
   Явно, это относится не к нам. Наши заблуждения не приобрели размеры пандемии.
   
   По большей части, из-за разросшихся деревьев в лесу не заметен кустарник. Та же ситуация в человеческом  сообществе.
   Аналогию провести не трудно. Битву выигрывают солдаты ценой собственных жизней,
   Раздают им награды: медали и ордена. Генералы становятся маршалами; штабные писаки обважняются чуть ли не до майора; ординарец – в чине полковника, порох не нюхал, поучает ветерана, как нужно воевать.
   Тема равноправия – скользкая и непрозрачная. У нас от рождения равные права. Но начиная с колыбели матери поют детям разные песни. Равноправие – яйцо, не стоящее на тупом или остром конце. Но всегда лежащее на боку. Стоит изменить угол наклона плоскости и покатилось равнопр… яйцо. Впрочем. И равноправие, тоже.
   И пусть отцы церквей и прочих религиозных конфессий убеждают паству в обратном. Но не они дают пастве деньги. А, обрадованные возможностью принести попу деньгу, несут в его – не церкви – карман смертоубийственную начинку для самого смертоносного абсолютного оружия.
   Я не соглашусь, что не прав. Докажите обратное. И не мной продекларировано: «L,еtat – c,est moi»2.

1 фаршированная рыба по еврейским рецептам, готовят из судака и щуки.
2 «Государство – это я» (фр.)
               
                8 августа 2012г.