Глава 2

Штайн.   


Полянка была просто очаровательна. Солнечные лучи целовали зелёные листочки на де-ревьях. Облачка танцевали в небесах вокруг златоглавого пастушках. Цветы соревнова-лись в яркости расцветки в шелковистой траве. Порхали очаровательные бабочки, деловито жужжали пчёлки. Воистину, пасторальная картинка, если бы не малосимпатичная группа в центре. Одеты скверно, физиономии зверские, намерения и того хуже. Парочка узких длинных ящиков, один из красавчиков потрясает тяжёлым мешочком.


- Та-а-ак, луга – вуга! Попались голубчики. – Я потёр руки. – Все восемь. Так-так-так, кто тут у нас? Вижу Кривого и Горелого, местных авторитетов, остальные пятеро подручные, но вот девушка…. Стройная, фигуристая, с длинными волнистыми волосами и симпатич-ной мордашкой, беленькое платьице миленькое с юбкой, состоящей из узких полос, на ножках мокасины, волосы лентой серой перехвачены, да только, только глаза её были се-ребряными. Плохие слухи ходят про этих среброглазых, впрочем,… Главное, что, товар при них.               


Я неспешно обошёл компанию посолонь и вынырнул из кустов. Никто из бандюков и ухом не повёл, зато девица моментально повернулась ко мне.


Проклятье, застать врасплох их мне не удалось! Я неспешно приблизился к своим жерт-вочкам.               
- Привет честной компании. – Я помахал им своим санг уайном*. – Чем это вы таким ин-тересным заняты?




*санг уайн: Любопытный вариант древкового оружия с копейными остриями с обеих сторон. В центре древка находится рукоять, защищённая плоским кулачным щитом,  снабжённым полукруглым лезвием выпуклой формы. В том щите имеются две щели, предназначенные для улавливания оружия противника. Длина санг уайна около двух метров.



- Ты ещё кто такой? – Кривой (невысокий, одноглазый лысый карлик с небольшими рожками на лбу, одетый в телогрейку без рукавов, армейские штаны и лапти) недобро сощурился.


- Налоговый инспектор. – Хохотнул я и вытащил из кошеля свой значок, и показал авто-ритету. – Что у нас здесь?


Я направился к бандюгам и ногой скинул крышку с ближайшего ко мне ящика, коий стоял меж ними, извлёк из него одну из глиняных бутылочек, зубами вытащил пробку, глотнул из бутылки и…. выплюнул жидкость прямо в лицо Кривому.   


- Фи, палёночка. – Я поморщился. – Ребята, вам не стыдно? Даже я такую дрянь пить не буду! Ай-яй-яй, как нехорошо. Изготовление и продажа мерзкого пойла, однако, статья. Придётся вас отшлёпать и сдать менточкам.


- Шёл бы ты своей дорогой, шкурник. – Произнесла вдруг девушка. – Эти господа находятся под защитой ликвидаторов. Тронешь, власти тебя самого запрут.


- Н-да? Ты так в этом уверена, глазастая? – Поинтересовался я. – А что же они, власти то-бишь, тогда за этих молодцов денежку обещали? По сто рубликов за каждого, между прочим. За такие денежки я родную бабушку изловлю и сдам, а на вас, сереброглазых, мне решительно наплевать, тебя мне не заказывали, так что прикрой свой очаровательный ротик и сделай так, чтобы я тебя долго искал, с собаками и факелами и решительно не сумел отыскать.


- Тогда мне придётся тебя научить уважать нас. - Девушка вытащила из кармана красивый белый кастет с длинными шипами и надела на руку.


Интересно, она больная или прикидывается? Подумал я. Угрожать парню с копьём касте-том? Это даже не глупость, но откровенное самоубийство.    


Остальные бандюги так же повытаскивали своё оружие и окружили меня. Хороши герои, у кого кирка, у кого лопата заточенная, только у Горелого – (широкоплечего здоровяка с жутким опалённым лицом, одетого в изрядно штопанный деловой костюм, правда, без рубашки, галстук заменяла грязная засаленная лента, ноги были босы.), имелся дешёвый короткий меч, выточенный из лезвия двуручной пилы, да у Кривой нервно заряжал само-пальный самострел.   


В таком окружение копьё было скорее помехой, чем полезным инструментом – налетят, из рук вырвут. К счастью, был у меня один сюрприз для противников. Благодаря наличию щита я мог позволить себе изготовить разъёмное древко, кое не сломается от вражеского удара. Кроме того, я давно уже заменил копейные острия двумя лезвиями – ножами, одно с раздвоенным кончиком, удобным для улавливания вражеского оружия, второе, наоборот, с изогнутым назад кончиком. Разъединив оружие, я получил две метровые палки с острыми лезвиями.
Среброглазая с немыслимой для человека скоростью метнулась ко мне и нанесла удар кастетом. Я легко отклонился, и шипы кастета вонзились в грудь бандюка, что стоял за моей спиной и готовился пырнуть меня ножичком. Бедняга охнул, схватился за грудь и… захрипел вдруг и рухнул на землю, забился в агонии, изо рта полезла пена. И вот замер он.
Интересно, а ведь шипы-то отравлены. Надо бы поаккуратнее быть, а то помрёшь так и не заметишь отчего!


Бандюги отпрянули в испуге, не смея ни приближаться ко мне, ни бежать прочь, блонди-ночка же даже бровью не повела, смерть одного из её «подопечных» была ей абсолютно безразлична. Следующую её атаку я едва не пропустил и началось! Ни разу ещё мне не встречался столь быстрый и ловкий противник, она была стремительна, как змея и столь же гибка. И этот её кастет, его приходилось всё время держать в поле зрения. Спасало ме-ня лишь только более длинное оружие и многолетний опыт поединков. Честно говоря, я понятия не имел, как противостоять блондиночке и что предпринять. Обманные удары она просчитывала мгновенно, никакие мои обычные уловки не помогали. Если только…. Я встретил прямой удар девушки таким же и её шипы вонзились в щит. Дёрнула изо всех сил, но, кастет застрял изрядно.


- Ну, что? – Поинтересовался я.


Девушка отвечать не стала, а вместо этого врезала мне ногой чуть ниже живота. Ох, и просчиталась же она, будь я обычным человеком, я был бы уже не боец, да только, только я-то был из микадо! (переделанных) После последней войны уцелело немало специаль-ных, генетически изменённых солдат и просто мутантов и, конечно же, они, завели се-мьи. Я был одним из потомков тех древних героев. И главной особенностью всех членов моего рода было отсутствие в наших телах нервных окончаний. Я не чувствую боль, совсем.  Увы, у этой способности есть немало недостатков и мало кто из моих родичей доживает
до старости, но в бою очень выручает.    


- Обидно да? – Поинтересовался я и вонзил вторую половинку моего санг уайна ей в жи-вот.


Девушка вздрогнула, глаза её расширились и…. из серебряных стали вдруг голубыми!


- Я, я св-во-бодна, наконец! – Из глаз воительницы появились две слезинки и побежали по щекам, но губы её растянулись в счастливой улыбке. – Спасибо тебе и удачи.


Несколько шокированный произошедшим, я поспешил освободить оружие, и тело девуш-ки рухнуло в траву. С кем же я дался? Что за демон овладел телом этой красавицы, заста-вил её творить зло, а потом и погубил?


Бандюги начали медленно отступать к кустам. Кривой трясущейся рукой поднял само-стрел и нажал на спусковой крючок. Стрелу я отразил без труда.


- И куда это мы направились? – Ласково поинтересовался я. – Предупреждаю, я очень зол из-за того, что лишился ста рубликов и ещё не люблю бегать. Если просто сдадитесь, бить не буду, почти.


Горелый, чуть более трусливый или умный, чем остальные, поспешил бросить свой меч, вытащил из рукава нож – заточку и тоже выкинул. Его подручные поспешили последовать примеру лидера. Троица Кривого посматривали на своего вожака. Карлик выронил бесполезный самострел и потянулся за топориком, да только раздался свист, Кривой охнул и схватился за ладышку, из  коей торчала игла.


- Ребята, я похож на идиота, коий идёт один против своры, вроде вашей, без прикрытия? - Поинтересовался я. – Начнёте шалить, и вас всех перестреляют. Вы и живы-то до сих пор потому только, что платят менточки исключительно за живых, а не за дохлых зловредов.   
Бандюги заозирались испуганно и начали живо выкладывать оружие.


Вот кусты шелохнулись, и перед нами явился низенький толстячок, черноволосый и чер-ноглазый, с огромным носом  и коротенькими ручками и ножками. Одет он был старый спортивный костюм, расстегнутый некогда серый плащ, на голове шапочка аля Робин Гуд. В правой руке он покручивал «плевок дракона» - коротенькую плевательную трубочку, а левой опирался на чёрную деревянную биту. Следом выбежало премиленькое животное – помесь енота и обезьянки с двумя хвостиками (обезьяньим и енотовым), тремя глазами на умной мордашке и длинной густой голубоватой шерстью.


- Ну, вот, Штайн, ты таки опять лишил нас части гонорара. – Проворчал мой славный на-парник. – Ты таки понимаешь, как это плохо для бизнеса?


- Ну, ты же видел, мой дражайший Анфан Терибль, парня вальнула красотка. – Возразил я. – Не кукся, вычтем из моей части заработка. Собери лучше игрушки наших жертвочек.


- Так, тунеядцы, стройся. – Рявкнул Анфан. – Кто будет себя плохо вести, дядюшка Ан таки отстрелит вам все те части тела, коими вы так дорожите.


Зверюшка поспешила ко мне, обежала вокруг, принюхиваясь. Не почуяла знакомого запа-ха крови и довольно кивнула.


Я нагнулся и погладил Лялечку по голове. Воистину, это существо - бесценнейшее  из сокровищ, достояние моей семьи. Слюна этой милашки обладала сильнейшим регенери-рующим действием. Покойника, конечно, не воскресит, но кровь останавливает гаранти-рованно, а что ещё нужно парню, который ничего не чувствует и узнает о том, что ранен, только после того, как умрёт от потери крови?


Лялечка закрыла глазки и завиляла хвостиками от удовольствия. Увы, я не способен был ощутить мягкости её шерсти. Что наждак гладишь, что ручку нежной девы, что угли – всё едино. Ни вкуса пищи, ни поцелуя любимой, ни удара врага, ничто я не чувствую, увы. Проклятый и благословенный дар!

               

***


Грязнюковка была обычной деревенькой в десяток домов. Жалкие, ветхие избушки, неко-торые огорожены заборами, а те, кто совсем бедны и терять им нечего, обходятся и так.
Прямо по улице бродили тощие куры. В луже лежало нечто невообразимое, жирное, мно-гоногое, где голова, где то место, из которого у нормальных тварей хвост растёт не понят-но. Жителей не видать, мужчины наверняка в полях или в лесу, а женщины предпочитали прятаться от греха.


Единственное, чем это убогое селение отличалось от многих других – наличием полицей-ского участка, к коему мы и держали путь. А вот и он, такая же избушка, как и прочие, только вот на заднем дворе рядом с люком колодца стояла виселица с шестью верёвками с затяжными петлями, да у парадного входа два крепких человекообразных мутанта с ог-ромными мускулами и пустыми взглядами дегенератов держали оглобли паланкина с ре-шётками на окнах. Приготовились к нашему приходу!


На мой стук из дверей появился мужичок. Высокий такой, с кудрявыми золотистыми во-лосами, торчавшими из-под головного убора. Хохлацкие длинные усы. Телогрейка, шаро-вары, лапти. Только вместо ушанки изрядно помятая фуражка. Следом появился кроха китаец, одетый в почти новую военную форму, кою наверняка носили ещё его предки.
Не смотря на непрезентабельный вид, эти двое представляли власть в этих диких местах. Здоровяк – местный участковый, предпочитавший, чтобы его называли шерифом, а кроха – начальник конвоя, препровождавший особо опасных преступников в город к судье.


- О, Штайна сан, Анфана сан. – Воскликнул он. – Ваша их поймала? Молодеца, моя в твоя верила.


- Какой молодец? – Пророкотал Здоровяк в фуражке. – Я вижу только шесть хлопцев, где седьмой?


- Увы, отошёл в лучший мир. - Я вздохнул и возвёл очи к небу. – Хлипенький оказался, чуть царапнули, а он и откинулся.


- Ха, моя твоя знает. – Китаец погрозил мне пальцем. – Твоя дай волю, всех положишь. Когда твоя голова думать будет?


- Так, учить детишек будешь своих. – Я притворно нахмурился. – Твоя деньга даёт, моя в кабак бухать идёт. Якши?


- Якши это по-татарски? – Поинтересовался китаец. – Хорошо, вот твоя деньги.


- Луга – вуга! – Воскликнул я и выхватил мешочек у крохи. – Эй, Мячик, гуляем!


- Твоя не гуляет. – Китаец хитро улыбнулся. – Из центра новая контракта прислали. Многа – многа денег предлагают. Твоя в Ростова спешить надо. Знаешь, такая города была?


- И много денег обещают? – Нахмурился я.


- Месяца бухать будешь. – Кивнул начальник конвоя. – А твоя товарища лопнет от обжор-ства.


- И не надейся, узкоглазый. – Хохотнул Анфан. – Моя твоя проглотит, не подавится. Моё брюшко воистину бездонно!


- Полагаю, нам и передохнуть не дадут? – Вздохнул я.


- Знаем мы твой «отдых». – Хохотнул шериф. – В последний раз шестерых хлопцев отправили к знахарю. А остальных седмицу по лесам отлавливали, всё никак не могли успокоить, бедных. Кабак, кстати всё ещё в ремонте.


- Ну, раз культурно отдохнуть больше негде, придётся отправляться.  – Я покачал головой. – Принимайте товар.


Шериф живенько открыл ящик бандюков, извлёк бутылку, откупорил и отхлебнул.


- Добре напиток. – Кивнул он. – Надо будет проверить качество контрабанды.