По лезвию жизни

                Посвящаю моей подруге Сабрине.


Пролог

Что ты чувствуешь, когда пролистываешь свою жизнь как книгу? Что бы ты хотел подкорректировать или убрать, стереть или добавить, что пожелать, чтобы исправить? Иногда мне кажется, что это совсем не сложно стоит точно почувствовать и попросить у Него. Бог един для всех. Мы сами придумали для себя в кого мы веруем, будь то Иисус, Будда, Гаутама, Мухамед, но на самом деле Бог внутри каждого из нас. Его можно ощутить, стоит только прислушаться к своему внутреннему голосу. Вот он, ты его чувствуешь, он где-то на уровне солнечного сплетения, когда я о нем думаю, у меня как будто дух захватывает.  Он диктует тебе выбор, именно он помогает и оберегает, именно он дает крылья и за твои проделки срезает их. Иногда эта боль длится годами, все зависит от боли, которую ты причинил другому Богу, в другом человеке. Бог сказал: «Бойся слез обиженного тобой человека, ведь он будет просить меня о помощи, и я помогу». Кто-то из нас более толстокожий и старается забыть о нем, пытается не верить, пытается ослепить себя, лишить голоса и тогда случается самое страшное…

1
Боль появляется там, где она всегда не к месту. Одиноким и “раненным” чувствуешь себя только тогда, когда на это есть время. И у меня почему-то всегда находится на это время. Мне всегда больно, начиная с того момента, как родила меня мать. Мне кажется, при первом вдохе земного воздуха я почувствовала душераздирающую боль, как будто я не должна была этого делать- появляться на Свет. Матери было всего  17, первая любовь, первый раз и вот я такая маленькая, никчемная и никому не нужная.
 “Зачем ты мне?”- я помню твой крик мамочка.
-Зачем я Миру? Голос ответь зачем?
Как же объяснить такой поступок Господи, ведь я никому ничего не сделала, за что ты “наградил” меня жизнью? Конечно, на мои вопросы никто никогда не отвечал и мы росли с моей матерью, воспитываясь вместе. Вместе плакали, вместе переживали и иногда, мне казалось, что мы с ней чувствуем боль всего человечества. Про отца я никогда не спрашивала, я как-то поняла, что его просто нет в нашей жизни и все. Возможно, я родилась заменить его? Риторический вопрос, не требующий ответа.
Семья в нашей жизни самое главное, то с чего начинает формироваться человек. У меня ее не было, я росла не до…понимающая, не до… слушавшая, не до… обнимавшая, не до… любившая…
Что делать, когда тебя целует первым не мальчик, в которого ты безумно влюблена, а ты не выдерживаешь? Гормоны, переходный возраст скажете вы. Нет, могу поклясться, что все это делает Он с момента моего рождения.  Именно Он подталкивает меня на такие поступки. Но зачем? Я что, что-то должна сделать в этом мире?
Как-то еще совсем детстве я переходила дорогу. Эта дорога всегда славилась своей опасностью и самым большим количеством аварий, но меня никогда это не пугало. Всегда спокойно, в ушах играл какой-нибудь RHCP и я смело посмотрев налево и направо переходила по пешеходному переходу, без зазрения совести. Но здесь я почувствовала, что кто-то явно вмешался, этот путь я перелетела, потому что после трех шагов сзади себя увидела, как одна машина, обгоняя другую вмазалась ей прям в бочину, и вылетела на другую встречную полосу. Все машины остановились, как в американском киноэкшене, а я перекрестившись впервые почувствовала, что я нужна Тебе и этому Свету. Я вообще ничего не боялась. Наш район был одним из самых опасных в городе из-за   большого скопления безумцев-маньяков. Но я всегда считала, что смогу напугать их одним моим неадекватным поступком. Впрочем, они мне и не встречались на пути. Ненормальных,  думала я, они не трогают. “Дурак дурака видит из далека”.

2
Мне было всего 16, когда я пьяная возвращалась домой. Как-то так пошло с 12 лет. Я нашла себе не очень хорошую компанию, но мне в ней было комфортно и ребята меня забавляли. Я была миссис пацанка. Я была своего рода предводительницей хулиганьей шайки. И, конечно, чтобы не отличаться, я так же пила как они, иногда понюхивала фен, когда была наркота, единственное, что было моим правилом: я никогда не спала с мужчинами, как-то после маминого примера не особо тянуло на раннее материнство. Да и нельзя было портить репутацию. Репутация в таких компаниях очень важна. Женщина не умеет махать кулаками, но у нее есть Божий дар-ум, которым она может управлять любыми мужчинами. Так было и в моем случае. И вот я возвращалась после очередного сборища, отмечали, вроде, день рождения Дена, точно не помню, помню только:  “Аптека, улица, фонарь…”, как там у Блока? Почему-то именно в состоянии алкогольного опьянения начинаешь думать о великом и великих, вспоминать стихи из рекламы. Я чудом добралась до подъезда, лифт оказался нерабочим. Вот сволочи, как назло выключают после часа ночи, экономят. Лучше бы свои деньги экономили…
-“Какого хрена” – крикнула я и пнула лифт ногой. Мне было далековато подниматься . 7 этаж с вертолетами в голове не очень приятная забава. Поднимаясь, между 5-7 я увидела нечто в шляпе. В тот момент я не увидела лица, но как-будто кожей почувствовала: “Помоги мне, подойди ко мне…я жду тебя”. “Бог мой родной, ты опять со мной разговариваешь, что на этот раз?” Обманула ли я себя, не знаю, но в тот момент  моя пьяная голова посчитала этого парня забавным, а рот сказал : “Ну ты прям как Мастер из романа Булгакова. Если есть желание у Мастера, можешь заглянуть в гости к Волонду. Я живу над той квартирой, в которую ты так яростно стучал, пока я поднималась”. Он даже не посмотрел на меня. Угукнул. И я поползла в свою Берлогу. Мне тогда и в голову не могло прийти, что он поднимется, тем более он странный, а я пьяная и в этом определенно какая-то взаимосвязь.

3
Я плюхнулась на диван, не раздеваясь и не разуваясь, как дрова. Мама уехала к подруге, у них там девичник. Обсуждения насущных семейных проблем. Так что я принадлежала самой себе в большой двухкомнатной квартире в центре Москвы. Это то, что нам оставил папочка и я ему за что, за что, а за это была очень благодарна.  Проснулась я от звонка в дверь. “Ё… кого принесло…” - мне и в голову не могло прийти, что это тот парень с 6. Да я и забыла, что я ему что-то говорила и вообще это была шутка. Я открыла дверь. Он стоял натянув шляпу на глаза.
-Ты пришел мой Мастер, а я даже не раздевалась - сострила я. У меня была эта привычка колко говорить, наверное, это защитная реакция.
- У тебя есть позвонить? - спросил он.
- А ты меня не съешь?
- Нет только телефон заберу, такими, как ты, не питаюсь…
Ну ничего себе заявления. Это вообще было оскорбление в мой адрес. Мальчик ты что попутал, это ты ко мне пришел, если не помнишь, и меня просишь о помощи. Как меня эта смелость тогда взбесила, я даже протрезвела, но телефон дала.
 Он не дозвонился. Долго что-то нашептывал, но вроде не сильно возмущался.
- Может быть чай?
- Хм…  Да пожалуй было бы не плохо, нужно где-то переждать время.
И я его пустила.  Мы просидели на кухне всю ночь.
- Я не хочу тебе рассказывать сказок. Но меня с детства кто-то преследует. Кто-то подталкивает. И эта встреча с тобой какая-то странная. Я ждал друга, было незавершенное дело, а он свалил. Это ему так просто с рук не сойдет. А здесь ты пьяная овечка в гости зовешь. Меня это даже взбесило, так ко мне еще не подкатывали. Но что-то внутри меня толкнуло пойти к тебе: “Давай не глупи, иногда за маской скрывается совсем не то, что ты привык чувствовать и осознавать в людях”.  И он был прав,  вот как видишь, уже рассвет, а я все еще пью с тобой чай. Ладно, я поехал домой, а то мама, короче сама понимаешь… Вечером позвоню.
Интересное кино. Ты совсем не знаешь человека, но какая-то ночь меняет твое представление о всем мужском поле. В нем я увидела что-то определенно новое, он был не похож на тех пацанов из моей компании. Он был литературно подкованным,  всегда хорошо одет, от него пахло дорогим парфюмом и у него определенно были деньги.

4
Я не слышала его 3 дня. И все это время я была сама не своя. Не люблю ожидание, чувствуешь себя ненужной и опустошенной. А самое ужасное, что это время сравнимо с годом ожидания. Поражаюсь, как там девушки мужчин из армии ждут. Я бы уже с ума сошла. Мама даже предложила сходить к ее психоаналитику. Ненавижу дядю Толю, ему бы самому не помешал психоаналитик. Я подумала, что это он специально время выжидает, чтобы меня заинтриговать и заинтересовать, но я на такие уловки поддаваться не буду. Нужно пустить все на самотек. “В конце концов, я что влюбилась? Господи, влюбляются только сопливые малолетки. А я…”
Он позвонил. Упрекать его и обижаться было совсем по-детски.
-Я кое-что придумал. Ты мне доверяешь?
Хм… Интересно. Я даже не знаю как тебя зовут, а уже говорю:
-Да.
Я перевернула весь шкаф. Перемерила все мамины платья, но решила, что на сегодня я обойдусь толстовкой и кедами. Позже я поняла, что это был правильный выбор.

5
Сегодня я увидела его более веселым, но образ он держал четко. Черный плащ, правда, на этот раз без шляпы и стильные очки. Про Бога внутри мы больше  не разговаривали.
-Я хочу тебе показать кое-какое место.
Мне было немного тревожно, как-то странно у него горели глаза, когда он на секунду снял очки. Вроде, все было под контролем. Он схватил меня за руку и мы побежали. Все вокруг оглядывались на нас, как на сумасшедших. А он толкал окружающих и бежал, куда-то бежал. Потом на секунду остановился и сказал: “Закрой глаза, только верь мне”. И теперь я уже не понимала где мы находимся, я только чувствовала проносящийся прохладный ветерок, его раскаленную руку и… запах лаванды, грохот, что-то рассыпали, потом резко что-то холодное, потом ступеньки, одни, другие, кто-то ругается, мы куда-то едем, выходим, меня толкают… Он больно сжимает руку.... И мы снова бежим, а потом ступеньки, ступеньки, я уже не могла идти, тогда он взял меня и положил к себе на плечо, нес куда-то вверх. После этой пробежки, я просто доверилась, своего рода, отдалась ему. Я верила ему больше, чем своей голове, но сил у меня совсем не осталось. Он взял меня за плечи и сказал: “Открывай” .
Я открыла глаза.
 Господи, что я почувствовала в эту секунду, это было не передаваемо. Я стояла на краю огромного небоскреба в центре Москвы. А он держал меня за плечи. Мне не было страшно, но вот это чувство, когда у тебя дух захватывает, в районе солнечного сплетения, разлился по всему телу. И мне казалось, что я сейчас стою наполненная, чем-то божественным.
-Ну как тебе?
-Невероятно, очень красиво.
-Я часто здесь пишу. Это место меня наполняет и успокаивает. Но бывает на краю я хочу…  Но меня что-то сдерживает. Ты меня понимаешь?
-Я тебя понимаю.
Мне хотелось сказать, я тебя чувствую, потому что мне иногда тоже хотелось это сделать. Спрыгнуть откуда-нибудь. Особенно когда дома не хочется жить. Мама, периодически, приводила всяких сожителей, от которых меня тошнило. Глупые мужикоподобные существа, способные только на одно.
-Как тебя зовут?
-Что?
И я закричала громко-громко, на всю Москву.
-Как тебя зовут?
-Никита.
Как мило. Всегда думала, что Никита имя для хороших покладистых мальчиков-ботаников.
-А меня Вера. Можно, я буду твоей Верой?
-Да, я ждал тебя…
Вот интересно, такая романтика и вы думаете, я сейчас буду рассказывать, как он меня целовал и тому подобное. Совсем нет. Это была саркастическая шутка, ведь меня звали совсем не Верой, мне почему-то пришла дурацкая идея назвать себя этим именем, но как зовут меня по правде, он узнает, совсем, не скоро.
-Темно уже, я провожу тебя, тем более, я так и не встретился с другом.
-Окей.
Я пришла домой, плюхнулась на пол, закрыла глаза и подумала:
“Вот и началась новая, белая страница моей жизни. Спасибо Тебе”.

6
Я каждую секунду ждала его, думала. Он никогда не писал глупые сообщения. Не смотря на свое нетерпение, я тоже никогда ему сама не писала и не звонила. Правда говорили, у меня была мужская жилка и я умела терпеть и ждать. Тем более Вера сама за тобой не бежит и не умоляет взять ее с собой. За ней приходят и дорожат ей до конца своего пути.
Иногда берешь в руки телефон, зажмуриваешь крепко-крепко глаза и думаешь, всеми фибрами своей души: “Ну напиши. Подумай обо мне. Пожалуйста …я…”
-Привет Верочка. Через 40 минут я под твоим подъездом.
Он никогда не спрашивал, могу я или не могу, хочу или не хочу. Он ставил свои правила, и мне приходилось подчиняться им. Так уж заведено природой мужчины. Он должен вести за собой войска, править страной, совершать героические поступки, но уметь подчиняться женщине в его игровом мире.
На этот раз я надела легкий сарафан. Захотелось себя чувствовать слабой беззащитной Ассоль. Накрутила волосы.
-Куда собралась, моя принцесса?- в коридоре спросила мама.
-Да со своими иду гулять. Вечером буду. Не волнуйся.
Она загадочно улыбнулась. Мне было все равно.
Я побежала вниз по ступенькам.
Он стоял на улице, нервно курил сигарету, очень угрюмый и недовольный.
-Что-то случилось?
-Все в порядке, не задавай лишних вопросов.
Что за хамство, я стерпела. Он бежал вперед. Ненавижу, когда так делают.
-Зачем ты бежишь вперед меня? Ведь я иду с тобой.
-Кому надо тот догонит…
Ну нет, так со мной не обращались и не будут. Я остановилась, а он шел вперед и не оглядывался, тогда я развернулась и побежала в обратную сторону. Накрапывал дождь, я встала под навес и рыдала. Ненавижу эту женскую слабость. Внутренний голос говорит: “Ну что ты ревешь? Тебе больно?”
-Нет, мне не больно, я кошка, которая гуляет сама по себе. Пусть убегает, пока глаза неповыцарапывала.
И я опять в голос заплакала.
Вернулась домой как мокрая курица. Мама лишних вопросов не задавала, думаю, на моем лице было все написано.
Я много думала.  Все прокручивала в голове. Где я ошиблась? Что сделала не так?
Самое противное, что в такие минуты хочется с кем-то поговорить, покаяться, попросить совета. А здесь даже лучшей подруги нет. Девочки со мной никогда не общались. Первая причина: вокруг меня всегда было много пацанов, вторая: я ненавидела сплетни и оскорбления за глаза. За такое, молча била в нос. Меня побаивались, но лишний раз молчали. Пацанам все не расскажешь, они не поймут, у них сейчас переходный возвраст и только одно на уме, о чувствах они не задумываются.

7
Он долго не появлялся, наверное, пару дней. В какой-то момент мне показалось, что он просто исчез из моей жизни, но не из моего сердца. Как можно влюбиться в человека, про которого совершенно ничего не знаешь, ну единственное, что его зовут Никита и учится он вроде на журналистике. Наверное, не судьба, это была моя пьяная ошибка. Звонок. 20:30.
-Я жду тебя внизу.
-Я…
Гудки.
Вот гад, что за наглость, ты пропал, как в небе облака, а теперь я должна бежать к тебе:
”Я так скучала…блабла-бла…” Жесть.
Я спустилась вниз. Открыла дверь. Он закрыл мне рот рукой. Завернул в плащ и начал целовать.
Господи, что за прекрасно-ужасное чувство. Ты таешь, как мороженное в стаканчике и ничего не можешь сказать.
-Верь мне. Я люблю тебя - прошептал он.
-Я…
Он поднес палец к моим губам.
-Тсс… не говори ничего. Сегодня ты молчишь, только слушаешь и ощущаешь. Договорились?
Я со слезами на глазах покачала головой и улыбнулась.
Мы пришли снова на ту крышу. Не хочу тебе читать каких-то любовных посланий или мемуаров. Вот возьми: “Чайка по имени Джонатан Ливингстон”. Ричард Бах. 
-Это я. Прочтешь, возможно, поймешь меня, моя Верочка.
“Моя героиня нежная,
Ассоль безбрежная,
Со слезами на глазах
И вся в надеждах.
Вера.”
Это стихотворение он оставил в закладках. Меня переполняли чувства, но я не могла вымолвить, ни слова. Это была договоренность.
-А теперь закрой глаза.
Он взял меня на руки и водил своими раскаленными пальцами по лицу, целовал и сопел в уши. Массировал мои ноги. И я чувствовала, он меня любил, как никто и не когда. В такую минуту, кажется, что человек рядом с тобой, обладает Божественной силой. Он щекочет и что-то сладкое нашептывает тебе на ухо, а ты отдаешься ему всем своим существом и доверяешь. А самое главное:
- Я тебя больше никуда не отпущу.
Как же сладко. После его рук, в своей пустой постели, холодно и одиноко. Но я счастлива. Наконец-то… Ты услышал меня Господи. “Я тебя никуда не отпущу”.

8
Сегодня день начался не лучшим образом. Мама орала не с чего и разбила пару тарелок. Некоторые мужчины говорят, что это нехватка женского организма в мужских гормонах. Такой женщине, с так называемой “нехваткой”, лучше не попадаться под горячую руку. И я не завтракая, побежала на занятия. Первые два урока были настолько нудными, что даже трава Петровича не помогла. Еще хочу заметить что, не смотря на то, что я вела такой хулиганский образ жизни, учителя меня очень в школе любили. Как не странно, я была отличницей, хотя очень часто прогуливала. Мне было нудно слушать, то, что я понимала с полуслова, а многим нужна была “пожеванная жвачка”. От которой меня просто тошнило. Сегодня я возвращалась домой рано и поняла, что лифт опять не работает:
-Да что за хрень то, такая…
И я пошла пешком. На третьем этаже я поняла, что слышу голос Никиты. Я поднялась до 5-го и спряталась в тамбуре.
Сегодня я поняла, зачем он так яростно ходил в гости к этому парню с 6-го.

9
На следующий день мы пошли на Воробьевы горы. Сегодня вечер на удивление был очень теплый.
-Я кое-что написал, послушаешь? Мне интересно, что ты скажешь…
“Где ты был, когда листья опадали?
Когда деревья страдали?
Когда сердца ждали?
Где ты был?
 Когда птицы улетали?
Когда души засыпали?
Слезы утекали?
Где ты был?
Когда матери ждали?
Когда воспоминания исчезали?
Раны разгорались?
Где ты был?
Когда ночи не спали?
Порхали, падали, снова вставали
И жить продолжали…
Где ты был?
Когда о тебе молили,
Ночи пили,
Свет клеймили.
Где ты был?
Когда жить переставали,
Путь свой проклинали,
Крест на себе срывали
И в землю утекали.
Где ты был?
Когда душа кричала,
Болела, ненавидела, прощала
И снова возвращалась…
Себя забывал, стыд проклинал,
Любил, страдал, о тебе взывал…
Где ты был?
-Где я был?
Я за твоей спиной крылья растил…”
-Да, это круто, мне нравится, особенно конец. Как точно подмечено…- смело сказала я, делая вид, что во всем разобралась.
- Я прочел это не для того, чтобы ты меня хвалила, а для того чтобы почувствовала и поняла Его…
Потом произошла долгая пауза, каждый задумался о своем…
-Никита…
-М?- он тепло улыбнулся.
Я молчала, смотрела ему в глаза и ничего не могла сказать.
-Я вижу, что ты хочешь что-то сказать. Говори. Что?
- Ты мне ничего не хочешь рассказать?
У меня внутри все дрожало.
- Не понял, по поводу чего?
-Ты сам сказал, пойми и почувствуй. Я чувствую, что ты мне что-то не договариваешь.
-Что за глупости. Женская фантазия.
Он хотел меня обнять, но я резко отодвинулась.
-Что случилось, Вера?
Господи, он же до сих пор думает, что я Вера. Но сейчас не время об этом говорить. Я глубоко вздохнула.
- Я видела вчера тебя в своем подъезде и …
- И…
- Молчи … я все знаю…
Он отвернулся от меня и закурил сигарету.
- Никита. Я могу помочь, давай попробуем с этим справиться вместе. Моя мама работает в больнице, я могу узнать про врача. Никто ничего не узнает. Я обещаю…
Он улыбнулся, выпуская едкий дым, и какое-то зло показалось в его глазах. Больше он не был тем милым и любящим Никитой- “Мастером” из романа, сейчас в его взгляде показалось что-то дьявольское:
- С чего ты взяла, что мне нужна помощь? Я живу так, как я хочу. Поняла. Ты мне не мать, чтобы указывать. Я своей жизнью управляю сам. Не нравится со мной, вали от сюда.
- Послушай, не разговаривай, пожалуйста, в таком тоне. Успокойся. Я просто хотела помочь.
- Я сказал проваливай…
- Живи, как знаешь...
Я встала с лавки и как только отвернулась от него, мои глаза наполнились слезами. Надо идти быстрее, не хочу, чтобы он заметил мою слабость. То, что происходило у меня внутри, было похоже на разорвавшийся снаряд, было безумно больно. В такие моменты спрашиваешь себя: “Зачем я с ним об этом заговорила? Может, не время было. С другой стороны, я же когда-то должна была с ним об этом поговорить. Могло наступить - поздно”.
 Я всю ночь сходила с ума, все прокручивала, не могла уснуть. Ждала. Потом звонила пару раз. Он не взял трубку. Разозлилась. И решила плюнуть на свою гордость и поехать к нему. Да, я знала, где он жил, правда, в гостях ни разу не была. Он как-то обмолвился: “Ст.м. Краснопресненский вал, Большой Тишинский пер. дом 3, 9 этаж -33”.

10
- Господи, ответь, что я сделала не так? За что ты наградил меня такой любовью? Ну не молчи.
Мне было безумно страшно, идти по его району. Пару фонарей, не одной машины и большие новостройки. Ну ничего себе, ты устроился, кто же твои родители? Он никогда не затрагивал тему родных. Да вообще, я мало о нем знала. Впереди показался дом полностью освещенный, нежно-розового цвета. Вроде этот, 9 этажка и кто-то входит. Я бегом устремилась вперед, чтобы не захлопнулась домофонная дверь. А у него в подъезде очень мило, чисто, цветов еще не хватает. Я ехала в лифте с каким-то парнем в больших наушниках. Он улыбнулся, подвывая что-то себе под нос. Странный какой-то. “У них тут весь дом, наверное, такой”- подумала я и улыбнулась. Так, 9-й…
- Ну, с Богом…- я перекрестилась.
Его дверь смотрела на меня золотой цифрой – 33.
Я позвонила в звонок. Молчание…
- Ну вот, только не говори, что тебя нет дома.
Я позвонила еще раз. Тишина.
- Ну, пожалуйста, миленький открой.
Я дернула за ручку, дверь была открыта.
В квартире был сумрак.
“Как же жутко”- подумала я. Так, но я же ничего не боюсь. Меня же Бог оберегает, через дороги переносит...
Я зашла в первую комнату, вроде бы зал. Тишина. Никого не было, тогда я направилась в спальню. Ни каких ужасных мыслей я не допускала, но коленки у меня дрожали. Мне кажется, что если бы кто-то дотронулся до моего плеча, я упала бы без чувств. Дверь в спальню была открыта. Он сидел спиной в кресле.
- Никита, не пугай меня. Никита… Прости меня, пожалуйста, я люблю тебя, прости… Слышишь? Никита…
Он повернулся в кресле, его глаза безумно горели, а руки тряслись.
-Зачем ты пришла? Хочешь, чтобы я тебя трахнул? Чего ты хочешь от меня?
- Прости меня…
Он подошел и ударил меня ладонью по лицу, потом толкнул на кровать.
- Ты что с ума сошел. Никита, что с тобой? Никита, я прошу тебя успокойся, я буду кричать, успокойся…
Он начал нервно теребить ремень на джинсах.
- Штаны снимай. Я сказал, штаны снимай. Только не притворяйся, что в первый раз, хотя, так бы было интересней…
 Он начал болезненно смеяться.
Я попыталась встать с кровати и продвинутся к двери. Тогда он больно зажал руку и бросил меня на пол.
-Сама ВЕРОЧКА моя пришла ко мне. Думала, что я хороший? Да? А я не люблю тебя. Я никого не люблю.
Он смеялся и стоял надо мной. Я истерически плакала:
-Я не Вера! Я Данна, слышишь…  Я соврала тогда, меня зовут Данна… Не трогай меня, пожалуйста, мне очень больно. Никита. Отпусти меня, и мы забудем все.
Я медленно начала уползать.
- Лживая дрянь – он оттолкнул меня ногой в сторону, преступил и вышел,захлопнув дверь. Через секунду ,я услышала, как он повернул ключ.
Я бросилась к двери.
-Никита открой, слышишь, открой.
 Я стучала, я кричала. Я бросалась на дверь. Тогда я сползла вниз по двери и прислушалась. За дверью было тихо. Я плакала. Я проклинала себя. А главное Его.
Зачем я здесь? Ведь это ты меня по зову сердца, разума, не знаю чего, привел сюда. И что теперь? Я избита, в чужой квартире под замком. А что с Никитой? Он закрыл меня в своей квартире и ушел. Куда? Что делать дальше. Большее я не помню, я вроде бы отключилась на какое-то время. 

11
 Я ввел в вену  шприц экстази, второй положил в карман и побежал, закрыв глаза. Как я оказался на той крыше, я не помню. Мне кажется, я прилетел, как “Черный плащ” из мультика. Я подошел к самому краю крыши, так чтобы носки свисали. И стал разговаривать с Ним. Внизу кричали какие-то ребята с флагами “Единая Россия” и били окна. Везде горели красные огни. А я в это время был над всем этим дьявольским миром, которой засасывал. Мне было все равно, кто правит страной, кто какие деньги у кого ворует, кто мои романы не читает, а кто читает и блюет. Я, просто, ненавидел эту жизнь.
 -Вера, кто ты такая? Зачем ты появилась в моей жизни? Я, никто другой, как дьявол, который питает себя каждый день черным ядом. Бог уже давно от меня отрекся. Потому что я никому не принадлежу. Мне душно здесь? Слышишь? Я задыхаюсь от этого гнилья вокруг меня. Люди друг другу в глаза врут и считают это нормальным. Любви нет. Есть только коммерческие сделки. В ресторанах только и видишь толстые кошельки с искусственными Барби. Голый секс ,от которого тошнит. Кто мы животные что ли, исполнять свою потребительскую функцию? А стоит заговорить о Тебе, все начинают отворачиваться от тебя, как от юродивого. Только Вера меня чувствовала и то обманула, стала лезть туда, куда не нужно. Да, я не могу без шприца, потому что задыхаюсь, слышишь?
Я ввел последний шприц. Вздохнул глубоко.
-Ну с Богом, прощай! Я перекрестился, разбежался и полетел вниз. Что я чувствовал? Знаете это похоже, на бесконечный полет. Ты понимаешь, что все проблемы решаемы, кроме одной: ты уже летишь вниз…

12
 Позже я узнала, что за закрытой дверью провела 5 часов. Телефона у меня с собой не было. Я резко подскочила. Дома, наверное, мама переживает. Сколько времени. Поздно?
Я услышала шаги за дверью. Резко начала тарабанить в дверь. Дверь открыли. Передо мной стояла длинноволосая блондинка. Это его мать, поняла по глазам.
- Где Никита?
Я оторопела. Откуда я знаю? Что я должна ей ответить. В моем горле встал ком. Я не могла проговорить ни слова.
- Он закрыл меня здесь…
-Кто ты, проститутка?
Что за бред, я что, похожа на проститутку. Хотя вся в ссадинах и в порванных джинсах, наверное, да.
- Нет.
- Где мой сын? Я спрашиваю тебя, где Никита?
Она начала, зачем-то, трясти меня за плечи.
- Девочка, ты меня слышишь?
Я не знала, что ей ответить. Ей зазвонил телефон. Когда она поднесла трубку, в тот момент, мне показалось, что она стала цвета своих волос. Она взяла меня за кофту, выставила на площадку и захлопнула дверь.

Эпилог

Никита был наркоманом с 5-ти летним сроком. Мать пыталась его вылечить, но как только заходили разговоры о больнице, он убегал из дома.
После того как он закрыл дверь, за которой находилась я, он побежал на крышу и ввел себе 5 кубов экстази.
Никита выжил. Ему ампутировали ноги. Меня он больше пожелал не видеть.
Не знаю, как теперь сложится мой путь…  После той истории, с Богом я перестала разговаривать. Прошло много времени, у меня уже дети, муж, другая жизнь. Никита умер через 5 лет от передоза. Его книги стали бестселлерами . В каждом его произведении я видела себя, я должна была появиться в его жизни.
Спустя 15 лет я решила написать про него, сейчас его имя очень известное. Но чем жил этот парень, никто не знает. Эту историю я посвящаю тебе Никита. Ты остался в моем сердце “Мастером” из романа. Помни: “Рукописи не горят”.
               
                Твоя Вера.