Белый Цвет

Когда продолжительное время всматриваешься в эту темноту, то будто сами собой становятся слышны чьи-то голоса. Сначала будто бы издалека, а потом все громче и громче они звучат со всех сторон. Такое ощущение, словно кто-то разом включил несколько телевизоров и каждый из них вещает на своей частоте. Слышны голоса детей: мальчиков и девочек. Один точно принадлежит старику, пару женских голосов кричат и смеются.  Все они о чем-то говорят, словно ведущие телепрограмм и пытаются донести свою информацию до слушателя. И мне так кажется, что этим слушателем-зрителем должен быть я. Ведь  именно я слышу, как каждый из них пытается перекричать другого, чтобы я услышал именно его. Ведь именно в своей голове слышу их.  Кто-то плачет, другой требует от тебя чего-то,  а еще один, еле различимый, поет. Так же нельзя исключать, что эти голоса  - мои прошлые жизни. Я когда-то был капризным мальчиком, отроком, чьим-то мужем.  Они говорят с тобой, а ты принимаешь их за собственные мысли.  Ты ведь веришь в реинкарнацию, не правда ли?  Еще я вспоминаю книгу, персонаж которой, как он считал, потерял ни много - ни мало, а собственную душу. Душа оставила его, исчезла во мраке, а сам он стал доступен неким голосам, которые начинают с ним говорить.  Меня качает из стороны в сторону. Возможно, сейчас я сижу в кресле самолета, трамвая или такси,  нахожусь в собственной комфортной машине, и все, что могу слышать - это музыка из моей не дешевой магнитолы, звуки которой я принял за голоса. Да, точно, из этой темноты  на меня движется поток, музыкальный шквал, он хватает, оглушает, переворачивает, проходит сквозь меня и уже остается позади.  Я  несусь навстречу чему-то, но ни черта же не видно.  Но вот, там где-то очень далеко, становится видно пятно, пятно белого света. Оно притягивает тебя к себе со всей силой, или наоборот, ты для него как магнит, оно несется на тебя и… хочет уничтожить.   И вот оно  приблизилось к тебе… и поглощает, белый свет одновременно расходится в разные стороны и ты, наконец,  открываешь глаза и  понимаешь, что сидишь на сидении в простом автобусе, вздремнул так сказать, а эти голоса принадлежат горожанам.  Они также как и ты едут по своим делам, но рано или поздно выйдут на своей остановке.
Я здесь совсем недавно. Примерно месяц назад, перед выходными, в пятницу  мой начальник вызвал меня к себе в кабинет,  и долгое время рассказывал о новых достижениях нашей компании, поведал о том, как важны международные связи, после чего перешел непосредственно к делу – я должен уехать работать  в Швецию.  Это такой договор, почти как дружественный обмен  специалистами. Это очень важно: обмен опытом, движение вперед и все в таком же духе. В общем, шеф дал мне понять, что иного пути нет и быть не может. Он отлично знает, что я холост, у меня нет детей, и вообще я идеальный кандидат поработать в Швеции. Дома меня никто не ждет после работы. Все оплачено, бумаги подготовлены, в понедельник можно выезжать.
Весь остаток рабочего времени я посвятил изучению подробной инструкции: как, что и по каким адресам, с какими людьми мне необходимо связаться и впоследствии работать. Все доходчиво и ясно. Вопросов действительно не возникло.   
Швеция в моих глазах похожа на картинку с открытки.  Такое  первое впечатление. Здесь красиво, если это так можно назвать. Дело в том, что в Швеции идеально все. Включай камеру, жми на кнопку, и ты снимаешь фото для календаря, зайди в какой-нибудь переулок и ты поймешь, что видел именно  эти дома в каком-то европейском фильме. Здесь все, как в глянцевом журнале, люди одеваются модно, но не броско, все идеально подходит друг к другу – люди, атмосфера, город,  постройки. Так можно ли все это назвать красотой?
Первая проблема, с которой я столкнулся, называется – соответствие, после ее осознания  я зашел в кафе и выпил кружку крепкого кофе. Действительно стало легче, но когда я вошел в гостиничный номер, стала ясна проблема номер два и состояла она в том, что проблема номер один  никуда не делась. Я стоял в дверях номера, пол которого был покрыт идеально белой плиткой, на которой стоял столик. Столик украшали бутылка с водой, вино и конфеты. Белые обои, переходили в потолок. Когда я заглянул в ванную комнату - там тоже все было белым. Плитка на стенах, казалось, выглядит лучше, чем в магазине, где ее, видимо, купили. Полотенца, раковина, унитаз,  шкафчики – все идеально белого цвета.  Ни мазка клея, ни трещины – ничего этого нет. 
С утра я вставал на работу, брился электробритвой перед зеркалом, с идеально четким изображением, на котором не было ни пятнышка. Я спускался на второй этаж и завтракал. На улице меня уже ждала машина, которая пять раз в неделю отвозила и привозила меня, то на работу, то в гостиницу. Молодой водитель старался не смотреть мне в глаза, он просто делал свое дело, сразу предупредил о времени, в которое будет ожидать меня.
В свои выходные дни я гуляю по городу, как сейчас. Вот решил прокатиться на автобусе. Пассажиров оказалось мало, потому я занял свободное место у окна и сам не заметил, как задремал. Почему каждый автобус  ходит по кругу? Что это,  участь всего существующего, совершать повторяющиеся движения? Тогда это похоже на плохой наркоманский трип, в конце которого человек переживает собственную смерть. 
Я переживаю собственный кусок жизни в городе, где на улицах чисто, а люди улыбаются друг другу.  Живу в дорогом гостиничном номере, из окна которого смотрю на город сверху вниз и моему взгляду не за что зацепиться. Я оборачиваюсь и вижу белую стену. До сих пор не знаю, что делать с проблемой под названием “соответствие”. Смогу ли я соответствовать этому месту моего временного проживания? Здесь чисто, ровно и модно. Сегодня утром я пытался выбрить свое лицо от щетины настолько гладко, чтоб оно было мягким и приятным как у ребенка. Но так и не смог выбрить все.
Прошло две недели. Порой я разговариваю со своим другом по телефону. Он журналист. Пишет статьи для журнала. Я знал, что он когда-то интересовался психологией поведения людей в различных условиях и рассказал ему о своей главной проблеме соответствия, но на том конце провода неожиданно повисла продолжительная пауза. Он молчал.  Несколько раз я позвал его в трубку, думал, что связь прервалась, и вдруг он заговорил:
-считается, что попадая в определенные условия жизни, человек сам того не замечая начинает приспосабливаться  к ним. Это как с ребенком, его не надо учить языку, на котором говорят его родители. Он слушает и понимает, каким-то образом, что  ему говорят. Он попадает в так называемое информационное поле и связывается с ним на тонком уровне.  Человек привыкает, меняется и сам перестает понимать кто он такой на самом деле. А в экстремальных условиях происходят провалы в памяти, и люди забывает, что с ними случилось. Одновременно с этим подсознание находит плохому событию в жизни альтернативу, т.е. придумывает нечто, чего на самом деле не было и проталкивает в сознание человека нечто подходящее, но ни настолько катастрофическое. Подсознание выталкивает из сознания страшный момент и люди верят, потому что с детства им читают сказки, где все заканчивается хорошо.
-Так ты думаешь, что я привыкну? – обрадовался я.
-да, сам не заметишь, как ….
На этих словах связь действительно оборвалась, и в трубке появились короткие гудки.  Несколько раз я набрал номер друга, но бесполезно, никто не отвечал. Хоть надежда появилась. Значит, нужно время и все произойдет само собой.
День подходил к концу, и я решал принять душ.
Когда вышел из ванной, то заметил на кровати нечто странное. Это было похоже на размытый силуэт. Силуэт, который никому не принадлежал.  Нечто прозрачное и нечеткое сидело на краю постели. Я ничуть не испугался этому, а даже наоборот, словно был готов увидеть это неясное пятно. Не веря себе, я как следует, протер глаза, может, после душа попало что-то.  Действительно, так и было. Силуэт пропал, я подошел к тому мету, куда он падал, но там ничего не было. Такой же белый пододеяльник, как всегда. Ни пятнышка.
Перед сном пролистал пару журналов и лег спать.
Следующим вечером все повторилось снова. Но на этот раз у пятна появились более четкие очертания. Это был силуэт человека. Он сидел в кресле и читал книгу у окна.  Он совсем не обращал внимания на меня. Будто некое кино: проектор из пустоты проектировал на кресло образ человека. Кажется, это был мужчина, лет 30, такого же телосложения как у меня, он, молча, сидел и сосредоточенно читал, изредка перелистывая страницы. Лицо было настолько нечетким, что ничего конкретного сказать было нельзя, будто помехи и искажения в изображении.  Это было странным, но почему-то никакого страха не вызвало. Я скорее даже обрадовался увидеть его снова, будто старого знакомого. Попытался привлечь его внимание  своими криками, но тот только отложил книгу в сторону и стал смотреть в окно, словно думая о чем-то. А затем силуэт стал становиться все незаметнее, пока, наконец, совсем не исчез, словно его мысли были как-то связаны с его четкостью изображения. Хотя, быть может, дело обстоит совсем наоборот, и его мысли напрямую связаны с моим собственным зрением. Подумает одно – вижу, подумает другое – моё зрение становится слабее.
Так или иначе, но я продолжал работать и жить дальше. Изредка приходили письма на e-mail от шефа. Он интересовался, как у меня дела, настроение, как продвигается работа. Пару раз общались с ним по скайпу.  Он нормальный мужик, вполне себе человечный, как начальник. Говорят, чтобы понять человека надо поставить себя на его место, и тогда многое прояснится. Единственное чего он желал на работе – это работать. Того же он требовал от остальных. Он всегда оказывался в своем кабинете раньше, чем мы приходили на работу. Возможно, даже для нас это была обычная работа, и цель одна – заработать побольше,  а для него это – жизнь. Каким человеком мой шеф был вне стен “своей жизни” я не могу знать. Наверное, он не плохой человек.  Так мне кажется.  Прошла еще неделя, и оставалось совсем немного. Скоро я уеду из Швеции. Мой друг был прав, вскоре я перестал просто обращать внимание на свою проблему, и ее не стало. Как мне казалось, я не заметно для себя стал соответствовать этому городу.  Самыми интересными всегда оказывались выходные дни: я шел гулять, любил ходить по книжным магазинам, прикупил себе парочку книг, пил кофе и смотрел через окно на людей и машины. В такие моменты ко мне приходят мысли о Хоккайдо. Хоккайдо – это мой маленький секрет, место в которое ухожу . Действительно существует такой остров, и он принадлежит Японии. Все, что я знаю – там холодно и  много хвойных лесов. Но вряд у  моего Хоккайдо и того острова, на котором живут японцы, есть хоть что-то общее.  Понятия не имею, почему именно это место, я ведь там никогда не был. Но его значение для меня не оспоримо. Хоккайдо для меня тайна, которая почему-то время от времени посещает меня, и чаще я погружаюсь в необъяснимую пустоту, транс, кокон, который одновременно защищает, но в тоже время изолирует от окружающего мира. Хоккайдо больше состояние, чем мысль или остров. Сказать по правде это состояние  с детства не оставляет меня в покое. Не знаю, что со мной ни так. Быть может, такое место есть у каждого человека, в которое он верит, может, даже не подозревая об этом сам и стремиться туда попасть всю свою жизнь. Никогда ни с кем  не разговаривал об этом. Ну, название, допустим, каждый выберет себе сам для этого местечка. Но  что если при жизни туда попасть нельзя?  Мне хорошо и плохо там. Действительно очень плохо, как и очень хорошо, но одновременно. Этого места нет ни на одной карте, но оно значится в строке моего путевого листа. Ну, да ладно. Но рано или поздно это состояние проходит, и я возвращаюсь оттуда обратно.
Сегодня,  когда я вернулся с прогулки, он снова сидел на кровати. Это был человек, Черный Человек, уже совсем не силуэт. Что я имею ввиду, когда говорю: Черный Человек? Нет, это не афроамериканец, как может показаться. У него обыкновенное европейское лицо, похожее на мое, только с одним отличием – оно полностью черное. Даже тонкие кисти рук, губы, веки – все угольно-черное. Он одет просто, ничего необычного. И опять его нахождение в моем номере никак не испугало меня.
-Привет! – сказал он, - ты кто?
-Я Max, а ты откуда здесь? – с интересом у него поинтересовался я.
-Это мой номер, и я здесь живу. А у тебя откуда ключ от комнаты?
Мы долго разговаривали с Черным Человеком. Вскоре я понял, что он живет здесь с того момента, как вселился я.  Только все это время мы не замечали присутствия друг друга.
Пока мы беседовали, моё зрительное внимание не понятным для меня образом менялось. Это происходило постоянно. Казалось, его руки  длиннее, чем все остальные части тела. В этом Черном Человеке постоянно нарушались пропорции.   И это нарушение напрямую зависело от моего внимания. Я смотрел на черные руки, тогда они становились нормальных размеров, в то время как увеличивалась шея. Оптические метаморфозы, не иначе. Но с чем это связано.
От того, что рассказывал незнакомец волосы вставали дыбом. Оказывается пока мы жили здесь, не замечая присутствия друг друга, он постоянно поддерживал частоту и порядок в номере. По несколько раз в день мыл белую плитку с порошком, удалял появляющиеся от меня пятна, выносил мусор, натирал до блеска раковину. Он убирал за мной. Да, за последние дни я привык ко всему этому, я привык к этому белому цвету, и скорей всего даже стал ему соответствовать – теперь я улыбаюсь людям, не употребляю грубых слов в лексиконе, пытаюсь быть доброжелательным и прилежным. В конечном, итоге я здесь не просто так, а выполняю свою работу.  Я соответствую белому цвету. Но почему все эти дни не замечал главного – я не замечал одного, но самого главного черного пятна в этом белом мире? Да потому что я и был этим черным пятном. Единственное чего я не мог увидеть, так это собственного цвета – своего нутра, которое было, есть, и будет полной противоположностью всему окружающему. Что за невежество не замечать собственной тени во всем, куда ступаешь, о чем думаешь?
Я смотрю на белую стену, но не вижу ровным счетом ничего, потому что в ней нет абсолютно ничего кроме белого. Вниманию не за что зацепить, нельзя выделить что-то. Доминирующий белый цвет в этом мире напоминает мне безликую массу. Я с радостью закрываю глаза, и весь этот белый мир погружается во мрак, и я возвращаюсь на Хоккайдо. Перестаю слышать. Такая тишина, должно  быть, скрыта под водой, где плавают немые холодные рыбы. Очень тихо. Ощущаются еле заметные колебания воды или это воздух. Эту тишину рано или поздно  взорвут безумные голоса…